Текст книги "Погребальные костры (СИ)"

Автор книги: Стас Бородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

Глава 9

Певец замолчал, прервав песню на высокой вибрирующей ноте. Прекрасная иллюзия мгновенно рассыпалась, раскололась на тысячу осколков, оставив внутри у слушателей лишь пустоту и разочарование.

Варвары тихонько переговаривались, тыча пальцами в сторону укрытого желто-голубым стягом холма, вокруг которого поблескивало серебряное кольцо миносских шлемов.

Лица у воинов были усталые и хмурые, весь боевой задор разом куда-то улетучился, а алкогольные пары испарились. Драться больше никто не хотел.

– Малефик… – верзила немет скользнул по мне безразличным взглядом. – Эн танна Зарит мортара… Декатур нае…

Пожав плечами, воин тяжело вздохнул, и заковылял прочь, волоча за собой по грязи «старца с именем».

Я попытался стереть текущую по лицу кровь, но лишь расцарапал себе нос латной перчаткой. Пальцы ни в какую не желали разгибаться, серебряные пафлины поблекли, эмалированные розы растрескались, а металл почернел и спекся, превратившись уродливую железную коросту.

Подул свежий ветер, и кроны деревьев закачались. Листья затрепетали, поблескивая на солнце точно золотые монетки в заскорузлой ладони варда. Я стоял, закрыв глаза, и слушал шорох листьев в вышине. Думать не хотелось. Не хотелось думать о мертвом принце, о мертвом мастере Лопе, о всех тех, кто сегодня нашел свою смерть вдали от дома.

Я опять оказался беспомощен. Несмотря на свою новую силу, я так и не смог ничего изменить, не смог никого защитить…

В глубине леса загудел сигнальный рожок. Потом еще один, и еще, и еще! Земля внезапно задрожала под ногами, послышался треск, лязг металла и топот тысяч конских копыт.

Слишком поздно! Из-под деревьев на поле боя выплеснулись стальные колонны бронированных всадников. Длинные копья опущены, кольчуги и упряжь ритмично позвякивают, а на ветру развеваются сотни разноцветных флажков и плюмажей. Конница принца Гойо.

Застигнутые врасплох варвары побросали оружие, и покорно опустились на колени. Неметы, ареманы, бракары, вадаги, варды, асакары, их все еще было много, по крайней мере, несколько тысяч, однако их боевой дух был сломлен, и они принимали поражение с фатализмом присущим одним лишь северным племенам.

Конники принца Гойо окружили поле боя частоколом копий, готовые наброситься на пленников в любой момент. Из-под кольчужных масок поблескивали злые глаза, а взмыленные кони громко всхрапывали, не желая ступать по трупам.

– Эй ты! – всадник на бронированном скакуне направил на меня свое копье. – Ступай к другим, собака, или я, клянусь Орвадом, проткну тебя как цыпленка!

Я хотел что-то ответить, но даже не смог открыть рта. Переступая через мертвые тела и оскальзываясь в кровавой грязи, я послушно заковылял к толпе варваров.

– Мастер Гримм! – маленькая лошадка мастера Досу мертвецов и крови не боялась. Скаут верхом взобрался на груду трупов, с которой он как с наблюдательной вышки обозревал поле боя. – Хвала богам, вы живы!

– Вы опоздали, – я сглотнул застрявший в горле ком, и отмахнулся от ретивого конника, тычущего мне в спину острием копья. – Принц Северино мертв.

Скаут бросил быстрый взгляд в сторону холма, с которого как раз спускали тело принца, накрытое желто-голубым стягом.

– На все воля богов… – Досу вперился тяжелым взглядом в понукающего меня конника, и раздраженно зашипел. – Проваливай к Мистар, остолоп! Ты что, не видишь, это же наш Мастер Колдун!

Бормоча извинения, воин поспешно ретировался, нахлестывая своего скакуна так, будто бы на него спустили целую свору шазаров.

Я с любопытством уставился на командира скаутов:

– Вот как, Мастер Колдун?

Досу насупился.

– Да что, я не понимаю, что ли! Вы же это не для себя, не корысти ради…

– Скаут смущенно потер переносицу грязным заскорузлым пальцем. – Мы с парнями порешили, что будем стоять за вас горой…

Я вздохнул, протягивая скауту руку.

– Помоги мне снять эти штуки, сам я, похоже, не справлюсь.

Досу спрыгнул с лошадки, выхватил из ножен кинжал и принялся вспарывать обуглившиеся ремни.

– Где это вы так задержались? – Через плечо скаута я разглядывал поле боя. Лучники принца Гойо бродили между трупов, деловито добивая тяжело-раненных варваров ударами коротких мечей.

– Это все капитан Жосу! – скаут в сердцах сплюнул себе под ноги, и осторожно стащил с моей правой руки латную перчатку. – Говорит, что вы, мол, уже покойник, и что ваши приказы теперь ничего не значат. Аш вцепился, было, ему в горло, да Жосу только и знай что талдычит, про конников, да про своего принца Гойо.

Я протянул скауту вторую руку:

– Ничего удивительного, прежде чем перевестись в дворцовую гвардию, Жосу сам служил у принца.

– Выслужиться хочет, – Досу закивал. – Я слышал, что ему хорошо всыпали после убийства принца Донато…

Бронированная конница собралась на опушке леса, а у подножия холма, деловитые инженеры принялись ставить штабной шатер.

– Глядите, господин, – Досу бросил быстрый взгляд на пленников, сидящих длинными рядами на земле. – Чего это варваров лучники охраняют? Не к добру это…

Потерев обожженное предплечье, я повернулся к скауту спиной, подставляя ему ремни кирасы.

Большой отряд миносских алебардистов расположился в тени под деревьями, прикрывая штабной шатер с севера, а несколько сотен санктских лучников, в островерхих шлемах, расположились полукольцом вокруг пленных варваров.

– Обычно они сразу же начинают колючку разматывать, а сейчас, глядите, стоят телеги в сторонке, и никто к ним даже не подходит! – щелкнули замки, и панцирь раскрылся точно ракушка, на две половинки. Холодный ветер тут же забрался под насквозь пропотевшую куртку, и я невольно вздрогнул. – Исподнее бы вам поменять, не то, не ровен час, простудитесь, господин…

Досу бросил покореженные латы на землю, и полез в седельную сумку за сменным бельем.

– Оставь, – я только отмахнулся, пристально наблюдая за высоким стройным рыцарем в серебряных доспехах, который ловко соскочил с боевого дестриэ и решительным шагом вошел в палатку. – Мне кажется, что принц Гойо решил перебить всех пленных!

– Ага, похоже на то, – Досу кивнул, разворачивая запасную скаутскую куртку. – Снимайте-ка свое рванье. Я ремешки подтяну, и будет вам моя одежка впору…

Я оттолкнул руку скаута.

– Погоди, Досу, сейчас есть вещи поважнее!

Я осторожно перебрался через баррикаду из мертвых тел, и со всех ног припустил к штабной палатке.

Лавируя между бронированных конников, я оскользнулся в грязи и едва не расшиб себе голову о свисающий с седла щит. Всадники смеялись, поглядывая на меня сверху вниз, упряжь звенела, скакуны гарцевали на месте, с грохотом сталкиваясь стальными боками.

Обогнув стоящий на земле роскошный портшез, я чуть не врезался в группу рослых бородатых носильщиков, облаченных в серебристые кольчуги и перепоясанных короткими мечами. Здоровяки шутили и перемигивались, украдкой передавая по кругу мех с вином.

Чуть дальше, у подножия холма, пажи кипятили воду на маленьком костре, а у самого входа в палатку на земле валялся окровавленный желто-голубой стяг принца Северино.

– Стоять! Куда!? – незнакомый офицер охраны преградил мне дорогу. Бросив на меня быстрый оценивающий взгляд, он брезгливо поморщился. – Лазарет вон там, парень, только тебе придется чуток обождать, пока господ рыцарей оприходуют. Видок у них, должен признать, куда хуже, чем у тебя!

Я машинально одернул свою измятую скаутскую куртку и обожженной рукой пригладил волосы.

– Мне нужно поговорить с принцем. Немедленно!

Офицер усмехнулся, переглядываясь с окружившими меня кольцом стражниками.

– Да ну? Почему же не с самим королем?

Я даже скрипнул зубами от досады. Тратить время на праздную болтовню совершенно не хотелось.

– Прочь с дороги! – рявкнул я и, хлестнув кипящей внутри меня маной, опрокинул стражников на землю. Со звоном покатился стальной шлем, а переломанная пополам алебарда закувыркалась в воздухе.

Принц Гойо в полном доспехе сидел на деревянной табуретке, придвинутой к раскладному походному столику. Табуретка поскрипывала от тяжести, а закованный в сталь локоть глубоко впечатался в бархатную скатерть, заваленную свернутыми картами и стопками бумаги.

– Мастер Гримм? – на жестком, заросшем щетиной, лице принца появилась удивленная улыбка, а меч со скрежетом вернулся в ножны. – А мы-то уже успели вас оплакать!

– Совершенно напрасно, ваше высочество, – я поклонился, прислушиваясь к воплям стражников, доносящимся снаружи.

Полог палатки откинулся, и на пороге появились рыцари, с обнаженными мечами.

– Глядите, как все спешат вас поприветствовать! – принц ухмыльнулся, поднимаясь с табурета. – Я только мечтать могу о такой популярности!

Рыцари застыли у входа, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

– Позовите капитана Жосу и советника Аша, – приказал принц. – Вот, кто по-настоящему обрадуется вашему неожиданному воскрешению!

Когда полог опустился, и мы с принцем вновь остались одни, я осторожно опустился на край скамьи, застеленной волчьей шкурой.

– Вина? – принц Гойо кивнул на стоящий на столике запотевший кувшин. – Угощайтесь, господин колдун, это розовое авалорское, из моих личных запасов.

Наполнив серебряный кубок до краев, я опустошил его в несколько глотков, даже не заметив вкуса. Приятное тепло мгновенно растеклось по желудку, а веки стали неимоверно тяжелыми.

– Я прикажу поставить вашу палатку рядом со своей, – принц положил мне руку на плечо, его голос дрогнул. – Спасибо, что попытались отбить малыша Северино…

В ушах у меня зашумело, а висящие на стенах щиты и оружие начали медленно раскачиваться, будто бы я чудесным образом перенесся из глубины диких лесов, на палубу корабля, плывущего по ласковым волнам Внутреннего моря.

– Вы, должно быть, смеетесь, ваше высочество… – язык у меня порядком заплетался, и я облокотился на стол, поддерживая голову руками и отчаянно борясь со сном. – Почему повсюду лучники? Что вы будете делать с пленниками?

Принц раздраженно отмахнулся.

– У нас нет времени, чтобы возиться с этой ордой, – его глаза гневно сверкнули. – Они получат то, что им причитается!

Отяжелевшие веки сами собой сомкнулись, и я едва не провалился в сон. Отчаянно моргая, я вскочил на ноги, и крепко ухватил принца за руку.

– Умоляю, не делайте этого, ваше высочество, – пробормотал я. – Так вы только ополчите всех против нас. Пока у нас есть заложники, мы еще можем договориться с варварами…

– Договориться с варварами? – принц попытался высвободиться, но я вцепился в него мертвой хваткой. – Ну, уж нет! После того что они сделали, никакой речи не может быть о переговорах! – его лицо побледнело. – А вам, господин колдун, если мне не изменяет память, было поручено охранять наши фланги? Так ведь?

Пошатнувшись, я едва не упал, однако сильная рука принца Гойо удержала меня на ногах.

– Что-то я не припомню, что назначал вас своим советником! – глаза у принца полыхали как уголья.

– Мой господин, – я почувствовал, что если отвлекусь хоть на секунду, то пиши пропало. – А если это именно то, чего ожидают от вас зонтракийцы? Ведь это они убили принца Донато, не исключено, что и в смерти принца Северино повинны именно они!

Принц Гойо заколебался.

– В этом есть смысл, – его глаза недобро блеснули. – А я выставлю себя полным идиотом, сделав именно то, чего они хотели! – Усадив меня на табурет, принц зашагал по палатке. – Нет, такого удовольствия я этим собакам не доставлю!

Склонившись над столом, принц выдернул из стопки бумаги чистый лист пергамента, щелкнул крышечкой золотой чернильницы, и принялся ожесточенно грызть перо даана.

– Вместо казни, я прикажу всех ослепить! – принц довольно заурчал, смакуя пришедшую в голову идею. – Посмотрим, что варвары будут делать с эдакой бандой калек! – перо заскрипело по бумаге, а у меня противно засосало под ложечкой.

– Ваше высочество, – я попытался было подняться на ноги, однако они, словно налились свинцом, и отказались даже сдвинуться с места. – Нельзя так с северянами. Эффект будет тот же, что и от казни.

Принц задумался на мгновение, решительно перечеркнул написанное, и яростно, словно меч в брюхо противника, вонзил перо в чернильницу.

– Так что же мне делать с этой оравой? Быть может, вы подскажете, господин колдун?!

Полог палатки внезапно откинулся, и я зажмурился от яркого солнечного света. Появившийся на пороге Аш показался мне изваянием, отлитым из чистого золота, а над головой у него мерцал дрожащий сияющий ореол.

– А вы, ваше высочество, продайте их таннарам-работорговцам! – голос у моего товарища был какой-то хриплый, незнакомый. – В нашем лагере их, по меньшей мере, несколько сотен!

Следом вошел капитан Жосу и несколько советников, в напудренных париках и богатых парчовых камзолах, расшитых золотыми галунами, как парадные военные мундиры.

– Что вы на это скажете, господа? – принц просиял, увидев неожиданное решение проблемы, которое, к тому же, сулило неплохую прибыль. – Почем сейчас на рынке рабы?

Один из советников с готовностью щелкнул каблуками лакированных туфель, и принялся листать толстенную книгу в кожаном переплете.

– Чуть больше сторха за голову, – офицер чиркнул по бумаге ногтем. – Раненные уйдут по три умбра, а дети по пять.

Я увидел, как принц потянулся к чернильнице, увидел склонившееся надо мной озабоченное лицо Аша, и кислую физиономию капитана Жосу. Мои глаза закрылись на мгновение, а когда я их вновь открыл, в палатке было темно.

В голове у меня все так же гудело, а руки и ноги казались распухшими, точно набитые перьями подушки.

– Аш ты здесь? – прошептал я.

Не дождавшись ответа, я откинул колючее шерстяное одеяло, и опустил босые ноги на холодный земляной пол. Нашарив стоящие у изголовья сапоги, я набросил на плечи скаутскую куртку, и потихоньку вышел из палатки.

– Выспались, господин колдун? – стражник в стальных латах отсалютовал мне тяжелым копьем.

– Доброе утро, Арги, – я опустился на землю и принялся натягивать сапоги. – Или уже вечер?

– Вы проспали три дня, господин, – телохранитель кивнул на звезды. – Сейчас четвертая стажа.

Я осмотрелся по сторонам. Шагах в двадцати, вверх по склону холма, на месте штабной палатки стояла повозка работорговцев, ярко освещенная двумя световыми сферами. Рядом с повозкой была установлена наковальня, а на земле валялась груда ржавых оков и цепей.

– Почти всех варваров уже продали, – Арги переступил с ноги на ногу, и со вздохом оперся на копье. – Остались одни наемники. Советник Аш не знает, что с ними теперь делать. Таннары не желают их покупать, а квартирмейстер отказывается их кормить…

Внизу холодно поблескивали нити колючей проволоки, натянутые на вбитые в землю столбы. Загон для пленников оказался очень большим. Он тянулся до самой кромки леса, и заканчивался у неуклюжей сторожевой башни, на вершине которой виднелись темные силуэты стражников.

Оскальзываясь на влажной от росы траве, я спустился к самому загону, и заглянул вовнутрь, ухватившись руками за усеянную острыми колючками проволоку.

– Дайте что-нибудь поесть! – из темноты вынырнула худая сутулая фигура, и заковыляла к ограде на подкашивающихся ногах. – Хоть что-нибудь!

По лицу пленника хлестнул луч прожектора со сторожевой башни, и я вздрогнул, узнав в нем гонкорца, делавшего ставки на мастера Лопе. Его тело сплошь покрывали багровые ссадины, волосы на голове слиплись от запекшейся крови, а из одежды на нем была лишь какая-то грязная тряпка обернутая вокруг бедер.

– Господин, дайте что-нибудь поесть, – наемник жалобно заскулил, и упал передо мной на колени.

Круто развернувшись на пятках, я зашагал вдоль проволочного забора, стараясь не смотреть на темные фигуры, распластанные тут и там на сырой земле.

– Я не платить за это дерьмо даже тохр! – коренастый работорговец-таннар стоял перед Ашем, широко расставив ноги и с вызовом выпятив подбородок.

Золотые серьги оттягивали уши варвара чуть ли не до самых плеч, а массивные серебряные браслеты, унизывающие мускулистые волосатые предплечья могли защитить руки не хуже латных перчаток. – Ты еще сам платить будешь, чтобы Коржа забирать это дерьмо отсюда!

– Какое же это дерьмо? – Аш артистично вскинул брови. – Да ты только погляди на них, это же матерые закаленные в боях ветераны! Они на рынке Библа принесут тебе по сторху за штуку!

– Какого Библа? – Коржа пренебрежительно хмыкнул. – Я благодарить богов, если они доходить живой до Сарапа! Ты знать, сколько гонкорец прожорливый?

– Здесь не только гонкорцы, – Аш понизил голос, пытаясь урезонить работорговца. – У нас осталось с десяток самнорцев, два десятка артерцев, пятеро с Кортаса, и еще с полсотни с островов Внутреннего моря. Ты знаешь, многие в прошлом моряки! Крепкие, жилистые, твердые как мореный дуб!

– Мореный дуб! – захохотал Коржа, указывая пальцем на изможденного наемника, раскорячившегося над выгребной ямой. – От твоих моряков смердеть сильно могуче! Мой чувствительный нос не переносить такой запах!

Глядя на ухмыляющуюся физиономию торговца, я почувствовал, как внутри меня вскипает ярость. Ядовитые пары тут же ударили в голову, и я, теряя над собой контроль, вышел из темноты, поднимая руку.

Я хотел набросить на работорговца удавку из манны, и вздернуть его высоко-высоко над столбами, опутанными колючей проволокой. Я хотел услышать, как он будет хрипеть, умоляя о пощаде, я хотел увидеть, как надменная улыбка сползает с его самодовольного лица, а его зубы стучат в унисон с цепляющимися за плечи серьгами.

Манна набросилась на меня как дикий зверь! Мне показалось, что у меня даже кровь вскипела, когда раскаленные дымящиеся клыки впились в предплечье, пронзая плоть до самой кости, посылая сквозь тело волны такой жгучей ненависти, что я едва не лишился чувств.

Вот оно что! Оказалось, что манна люто ненавидела магов! Она всеми силами сопротивлялась любой попытке прикоснуться к ней, яростно и безжалостно атакуя.

Очень надо! Я с омерзением стряхнул вцепившуюся в меня невидимую тварь, и, шагнув к работорговцу, положил руку ему на голову.

– Ты что, охренеть!? – Коржа схватился за рукоять висящего на поясе кинжала, но тут же оцепенел, судорожно глотая воздух широко раскрытым ртом.

– Марк! – выдохнул Аш, выглядел он в этот момент каким-то потерянным. – Нельзя же так…

– Можно, – я улыбнулся, чувствуя как мое тело наполняется живой послушной маной, с которой не нужно бороться, и которую не нужно укрощать. – Все в порядке, Аш. Я договорюсь с господином Коржей!

Изо рта таннара вырвалось облачко пара, а на ресницах заблестела изморозь.

– Ты заплатишь нам за наемников, как заплатил за северян, и чтобы к рассвету духу твоего тут не было! – я сжал череп работорговца пальцами, чувствуя, как он леденеет под моей ладонью. – Ты меня понял?

– Понял, господин Малефик! – работорговец пошатнулся и едва не упал.

Я убрал руку, и таннар громко застонал, хватаясь за виски.

– А для меня, – я повернулся к оцепеневшему Ашу. – Отбери два десятка наемников покрупнее. Только не бери гонкорцев, они и в правду слишком прожорливы.

Аш не ответил на мою улыбку.

– Слушаюсь, господин Малефик! – его лицо застыло, превратившись в безжизненную маску. – Как прикажет господин Малефик!

Глава 10

О «Дознавателях» я услышал впервые, когда мне было лет шесть. Как сейчас помню, это было в первые дни осени, когда дожди еще не начались, а листья на деревьях еще не опали, и только-только начали менять свой цвет с зеленого на желтый и багряный.

Мы с отцом и братом ехали верхом по проселочной дороге. Было раннее утро, на листьях поблескивали капли росы, а в тени все еще держалась ночная прохлада.

Обогнав своих спутников, я остановил пони возле огромного замшелого камня-указателя, и одним движением вытащил из чехла новенький охотничий арбалет, подаренный мне накануне мастером Анселем.

Инкрустированное перламутром ложе было гладким и прохладным, а от взводного механизма и стальной дуги пахло смазкой.

– Эй, паренек, не подскажешь, где здесь поворот на Зуи? – увлеченный новой игрушкой я даже не заметил, как рядом со мной остановился вооруженный всадник на рослом гнедом скакуне.

– Да вот же указатель, господин, – я кивнул на черный валун у себя за спиной, с высеченными на нем стрелками и заросшими мхом буквами. – До Зуи отсюда рукой подать. За час доберетесь.

Всадник улыбнулся, разглядывая мой арбалет.

– Изящная вещица, уже успел кого-нибудь подстрелить?

Я с любопытством уставился на бархатную куртку незнакомца, расшитую крошечными алыми цветами, на его высокие лакированные сапоги, с острыми железными носами, и простую саблю в потертых кожаных ножнах.

– Нет пока, меня сегодня первый раз взяли на охоту! – я приложил арбалет к плечу. – Видите, у меня даже стрел нет.

Незнакомец засмеялся.

– Весьма осмотрительно, – он свесился с седла и потрепал меня по голове. – Однажды ты станешь прекрасным стрелком. Я в этом уверен!

Положив арбалет на луку седла, я погладил приклад кончиками пальцев.

– А вы откуда это знаете?

Незнакомец вновь заулыбался.

– Ну, ведь я тоже охотник!

Из-за поворота показались всадники. Их было трое. Двое в длинных запыленных дорожных плащах, а третий в таком же камзоле и сапогах, как и мой новый знакомый.

Пони подо мной встревожено всхрапнул, и попятился, нервно грызя удила.

– Удачи тебе, юный охотник! – всадник махнул на прощанье рукой, и занял свое место во главе процессии.

Я проводил путников взглядом. Серые плащи, забранные под серебряные сетки длинные волосы, и тяжелые палицы, свисающие с седел. Гости издалека. У нас в Лие таких отродясь не видели.

– Постой, Маград, – всадник в дорожном плаще развернул своего скакуна и уставился на меня сверху вниз тяжелым не мигающим взглядом.

Я почувствовал, как по спине побежали мурашки, а волоски на руках встали дыбом. От незнакомца словно повеяло могильным холодом.

– Как тебя зовут, юноша? – голос у путника был тихий и ласковый, но меня не так просто было обмануть. Этот голос походил на шипение змеи, изготовившейся для броска.

– Я Маркус Гримм, из рода Гримм, сын Мария, – ответил я скороговоркой, не решаясь взглянуть в лицо незнакомца. Его правая рука, лежащая на луке седла, была покрыта причудливыми геометрическими татуировками, а на левой руке не хватало большого пальца.

– Вот оно что, – путник поклонился. – Ты, видимо, младший сын леди Эры?

– Да, это моя мама, – ответил я, цепляясь за арбалет, как за спасительную соломинку.

Всадник коротко кивнул, развернул своего скакуна и, не проронив больше ни слова, вернулся на дорогу.

– Что они от тебя хотели? – мой брат Эран выглядел встревоженным. Привстав в стременах, он не отрываясь глядел на спины удаляющихся всадников в белых плащах.

Отец положил тяжелую стрелу на ложе арбалета.

– Они приехали за мастером Ансгаром, – его лицо помрачнело. – А ведь я предупреждал старого дурака!

– Я могу вернуться в Зуи через лес! – Эран дернул за поводья, разворачивая своего скакуна на месте. – Я еще успею предупредить старика!

Отец только покачал головой.

– Не лезь не в свое дело, парень. Ансгару теперь даже сам Орвад не помощник.

Эран возмущенно засопел.

– Проклятые «Дознаватели»!

Я ударил пятками своего пони, и выехал на середину дороги. О всадниках теперь напоминало лишь медленно оседающее облачко пыли.

– А мне, этот господин в черном, показался очень любезным.

Лицо Эрана побагровело.

– «Господин в черном»?! Этот авалорский убийца из «Алой ветви»?!!

Отец поднял руку, заставляя брата замолчать.

– Ансгар сам нарушил законы чародеев, он знал, что делал. Теперь он понесет за это наказание.

Пришпорив своего вороного, отец двинулся вперед, не обращая внимания на возмущенного раскрасневшегося Эрана.

Охотились мы до самого вечера, и я совсем позабыл о странной встрече. Футляр со стрелами у меня на поясе опустел, зато на луке седла теперь покачивался жирный фазан и старый жилистый заяц с вытаращенными глазами и сточенными зубами. Всю обратную дорогу я представлял, как удивится мама, когда я брошу перед ней на землю свои первые охотничьи трофеи.

– Да этот заяц старше чем я, – смеялся Эран, на луке его седла висел целый ворох белоголовых куропаток.

– Хотел бы я посмотреть, как ты будешь бегать в его возрасте, – снисходительно ухмыльнулся отец.

Я только отмахнулся. Заяц был замечательный! Он неожиданно выскочил из кустов, молнией сиганул мне через голову, и во весь дух помчался наперегонки со стрелой.

Погладив заскорузлую от крови шерстку, я поправил ремень арбалета висящего на спине. День выдался просто замечательный!

Когда мы выехали на дорогу, ведущую к Зуи, на небе уже появились первые звезды.

– Что-то тут не ладно! – Эран беспокойно заерзал в седле. – Не пойму только что…

– Тишина, – ответил отец, снимая свой тяжелый арбалет с плеча.

Деревушка Зуи казалась заброшенной. В домах не горел свет, по улице не прогуливались люди, и даже собаки не лаяли, гоняя наперегонки с деревенской детворой.

Мы проехали мимо темного дома старейшины. Все ставни на окнах были наглухо закрыты, а из-за высокого забора не доносилось даже звука.

– Куда это Вайет запропастился, со всем своим семейством? – Эран показался мне испуганным. – Я же обещал ему фазана…

– Тихо! – приказал отец, натягивая свободной рукой поводья. – Держитесь сзади, да глядите по сторонам!

Мы гуськом спустились вниз по узенькой улочке к самой ярмарочной площади, и на всем пути не встретили ни одной живой души.

Я смотрел на напряженные спины отца и старшего брата, и мне стало как-то не по себе. Положив арбалет на луку седла, я заглянул в пустой футляр для стрел, и тихонько вздохнул. Если придется сражаться, толку от меня будет не много!

Резко запахло какой-то кислятиной. От неприятного запаха даже в горле запершило, а на глаза навернулись слезы.

– Ждите меня здесь! – приказал отец и, ударив своего скакуна пятками, въехал на деревенскую площадь.

Эран громко чихнул, и зажал рот рукой.

– Храни нас Орвад! – по его щекам тоже потекли слезы.

В сгущающемся сумраке я увидел, что очертания площади изменились. Она показалась мне больше, чем была раньше, точно черный сумрачный омут, на берегу которого пляшут дрожащие призрачные огоньки.

– Стой здесь, – зашипел Эран и, пришпорив свою лошадку, выехал на площадь.

– Но ведь отец приказал нам обоим… – начал было я, но брат меня уже не слышал.

В лицо ударил порыв горького горячего ветра, и в темноте что-то с грохотом обрушилось. Мой пони встревожено заржал, и попятился, настороженно прядая ушами.

– Вперед, Эфраэль! – дрожащей рукой я дернул за поводья. – Здесь нам нечего бояться!

Маленькие копытца звонко зацокали по булыжной мостовой. Кислый запах усилился, и Эфраэль громко фыркнул, тряся головой и нервно грызя удила.

– Здесь нам нечего бояться! – повторил я, подбадривая сам себя.

Впереди замаячили силуэты всадников. Отец и брат.

– Я же приказал вам ждать меня на улице! – послышался сердитый голос.

Щелкнуло огниво, посыпались искры, и высоко над нашими головами вспыхнула круглая световая сфера. Темнота трусливо отпрянула в черные переулки, и теплый желтый свет в одно мгновение затопил площадь.

– Будь я проклят! – выдохнул Эран.

Здания, окружающие нас со всех сторон, от самых крыш и до мостовой были сплошь покрыты длинными извилистыми полосами жирной копоти. Черепичные крыши были кое-где продавлены, повсюду чернели слепые прямоугольники окон с сорванными ставнями, а на брусчатке, точно россыпи драгоценных камней, поблескивали груды битого стекла.

Мастер Ансгар был приколочен к ярмарочному столбу большим железным гвоздем, пронзившим вздернутые над головой ладони. Кровь тоненькими струйками стекала по худым обнаженным рукам, и капала на лохмотья, оставшиеся от канареечно-желтого колета.

– Пришли бы они за мной через месяц-другой, – мастер Ансгар захрипел и закатил глаза. – Я бы им показал, почем фунт лиха! – Распухшие разбитые губы колдуна задрожали, обнажая поломанные зубы. – Уж можете мне поверить!

Отец спрыгнул с коня, положил арбалет на землю, и кончиками пальцев раздвинул спутанные волосы, свисающие колдуну на лоб.

При свете фонаря я увидел уродливый вздувшийся рубец, в центре которого чернело изображение крылатого клинка.

– Личное клеймо мастера-дознавателя Литургио, – колдун тихонько захихикал. – Мне выпала большая честь, он лично перебил мне позвоночник своей палицей!

Отец глядел на умирающего колдуна, и на его лице я мог видеть смесь жалости и осуждения.

– Какой же ты дурак, Ансгар, – вздохнул он. – Жил бы в свое удовольствие, и горя бы не знал! Зачем тебе понадобились эти проклятые книги?

Распятый колдун тихонько зашипел.

– Тебе этого не понять, дружище! – его глаза лихорадочно заблестели. – Ты же никогда не был отставным чародеем! – взгляд мастера Ансгара переместился на меня. – Не плачь, мой мальчик, мне совсем не больно…

«Дознаватели» нагнали нас через шесть дней после битвы у Горького Ключа. С вершины холма я увидел, как маленькие фигурки незнакомых всадников, которые подъехали к обозу и стали о чем-то расспрашивать одного из возниц.

Белые плащи трепетали на ветру точно птичьи крылья, поблескивали золоченые поножи, висящие у седел щиты и серебряные сетки, стягивающие длинные волосы.

Возница привстал на облучке, и указал пальцем в мою сторону. Крошечные лица всадников повернулись ко мне, и я почувствовал, как по коже побежали мурашки.

– Хотел бы я знать, кто меня предал, – зашипел я сквозь стиснутые зубы, и повернулся к нахохлившемуся Досу. – Приведи четверых пленников! Да поживее!

Аш развернул своего скакуна, и приложил руку к глазам, заслоняя их от солнца.

– Не делай глупостей, Марк, – скаут нахмурился. – Тебе ни за что не справиться с двумя волшебниками. Будет только хуже!

Окружающие нас скауты торопливо расчехлили луки.

– Мы будем драться, если господин прикажет, – пожилой воин деловито обнажил саблю, и проверил остроту клинка большим пальцем. – Можете на нас положиться!

Я окинул взглядом свое воинство, расположившееся на вершине холма. Тридцать легковооруженных скаутов и десять бронированных телохранителей. Смогут ли они противостоять двум волшебникам и их авалорским убийцам?

– Отставить, – я поморщился, глядя на поднимающиеся вверх по холму фигурки. – Досу, верни пленников в обоз, сегодня они мне навряд ли понадобятся.

Досу сплюнул себе под ноги, дернул за цепь, и потащил ругающихся наемников обратно к телегам.

– Я поеду к гостям навстречу, узнаю, с чем они к нам пожаловали, – Аш решительно натянул поводья. – Быть может, это обычное недоразумение!

Нахлестывая своего скакуна, он точно стрела полетел навстречу чародеям. Увидев приближающегося всадника, «дознаватели» выстроились в ряд, волшебники в центре, а телохранители с флангов.

– Надеюсь, он знает, что делает, – Досу прищурился, наблюдая, как сокращается расстояние между Ашем и нежданными гостями. – Они в любой момент могут превратить его в пепел!