Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 46 страниц)

Во сне Гарри всегда без промедления пересекал комнату и шёл в прямо противоположную дверь. Но здесь было около дюжины дверей. Он как раз глазел на двери напротив, пытаясь решить, какая из них ему нужна, когда раздался громкий грохот и свечи начали двигаться вбок. Круглая комната вращалась.

Гермиона схватила Гарри за руку, как будто боялась, что и пол может сдвинуться, но этого не случилось. Несколько секунд синее пламя вокруг них было размыто и напоминало неоновые линии, когда стена быстро вращалась, а потом грохот прекратился так же внезапно, как и начался, и всё снова стало неподвижным.

Перед глазами Гарри стояли синие полосы; больше он ничего не видел.

– И что это было? – напуганно прошептал Рон.

– По-моему, это нас запутали, чтобы мы не знали, через какую дверь вошли, – приглушённым голосом сказала Джинни.

Гарри сразу понял, что она права: он бы скорее нашёл муравья на чёрном как смоль полу, чем нашёл отсюда выход. Тем временем дверью, куда им было нужно пройти, могла быть любая из окружившей их дюжины.

– Как мы будем выбираться обратно? – неуверенно спросил Невилл.

– Ну, это сейчас неважно, – с нажимом сказал Гарри, моргая в попытках стереть из глаз синие линии и ещё крепче сжимая палочку. – Обратно нам не надо будет, пока не найдём Сириуса…

– Но не смей его звать! – поспешно сказала Гермиона, но Гарри её совет никогда ещё не был настолько не нужен; инстинкт подсказывал ему, что в данный момент надо вести себя как можно тише.

– Тогда куда нам идти, Гарри? – спросил Рон.

– Я не… – начал Гарри. Он сглотнул. – В снах я шёл через дверь в конце коридора с лифтами в тёмную комнату – вот в эту – а потом я шёл через ещё одну дверь в комнату, которая вроде как… блестит. Надо попробовать несколько дверей, – поспешно сказал он. – Я узнаю верный путь, когда его увижу. Пошли.

– Блестит? – спросила Афина. – Скорее всего – Сириуса держат в Зале Пророчеств.

– Зал пророчеств? – спросила Гермиона.

– Особый зал в Отделе Тайн. В нём хранятся различные пророчества о том, или ином человеке. Когда пророчество произносится, оно, с помощью особой магии может быть кристаллизовано в шар пророчества. Все пророчества, произнесённый на территории магической Британии обязаны быть сданы в Отдел Тайн, точнее – в зал пророчеств, – пояснила Афина.

– Да какая разница, – высказался Рон. – Сейчас это не важно…

Гарри, кивнув, прошёл прямо к двери напротив, другие пошли прямо за ним, он положил руку на её холодную сияющую поверхность, поднял палочку, готовый ударить, как только она откроется, и толкнул. Она легко распахнулась.

После темноты первой комнаты лампы, низко свисавшие здесь с потолка на золотых цепях, создавали впечатление, что в этой длинной прямоугольной комнате гораздо светлее, хотя таких блестящих, мерцающих огоньков, как Гарри видел во сне, не было. Это место было пустым, если не считать нескольких столов, а в самой середине комнаты – огромного стеклянного резервуара с тёмно-зелёной водой, достаточно большого, чтобы они все могли в нём плавать, в котором было несколько жемчужно-белых предметов, лениво плававших в жидкости.

– Это чё за штуки? – прошептал Рон.

– Не в курсе, – сказал Гарри.

– Это рыбы? – произнесла Джинни.

– Личинки аквавириуса! – взволнованно сказала Луна. – Папа говорил, что Министерство разводит…

– Нет, – сказала Гермиона. У неё был странный голос. Она подошла и посмотрела сквозь стенку резервуара. – Это мозги.

– Мозги?

– Да… интересно, что они с ними делают?

– Отец как-то говорил, – начала Афина, – что мистер Эллисон пытается сделать искусственный интеллект, как у маглов… Мистер Эллисон – довольно… Эксцентричная личность, – сказала Афина, подойдя к резервуару.

Гарри, как и она, подошёл к резервуару. И точно, теперь, когда он видел их с близкого расстояния, ошибки быть не могло. Жутковато светясь, они плавали туда-сюда по глубинам зелёной воды, чем-то похожие на скользкую цветную капусту.

– Давайте уйдём отсюда, – сказал Гарри. – Это не то, нам нужно попробовать другую дверь…

– Здесь тоже есть двери, – сказал Рон, указывая на стены. Гарри упал духом; насколько же большим было это место?

– Во сне я проходил через тёмную комнату прямо во вторую, – сказал он. – По-моему, нам стоит вернуться и попробовать оттуда.

Так что они поспешили обратно в тёмную круглую комнату; теперь вместо синего пламени свечей перед глазами у Гарри плавали призрачные силуэты мозгов.

– Подожди! – резко сказала Гермиона Луне, которая хотела закрыть за ними дверь комнаты с мозгами. – Флагрейт!

Она поводила палочкой в воздухе, и на двери появилась огненная буква Х. Как только дверь за ними со щелчком захлопнулась, раздался громкий грохот, и опять стена начала очень быстро вращаться, но теперь среди бледно-синих пятен было одно большое красно-золотое, и когда всё снова стало неподвижным, огненный крест всё ещё горел, показывая дверь, которую они уже попробовали.

– Хорошая мысль, – сказал Гарри. – Ладно, давайте попробуем эту…

Он снова прошёл прямо к двери напротив и открыл её, всё ещё держа палочку наготове, остальные – за ним.

Комната была больше предыдущей, тускло освещённой и прямоугольной, а её центр был опущен, там была большая каменная яма метров в шесть. Они стояли на верхнем ряду чего-то похожего на каменные скамейки, расставленные по всей комнате и спускавшиеся к каменным ступенькам, как у амфитеатра или зала, где Гарри судил Визенгамот. Однако вместо кресла с цепями в центре опущенного пола был высокий каменный помост, и на этом помосте стояла каменная арка, которая выглядела такой древней, потрескавшейся и рассыпающейся, что Гарри был удивлён, что эта штука ещё стоит. Не поддерживаемая никакими стенами арка была завешена потрёпанной чёрной занавеской или вуалью, которая, несмотря на полную неподвижность холодного воздуха вокруг, совсем чуть-чуть колебалась, как будто её только что трогали.

– Кто там? – сказал Гарри, спрыгнув на нижнюю скамейку. Никто не ответил, но вуаль продолжала колебаться и покачиваться.

– Осторожно! – прошептала Гермиона.

Гарри одну за другой перелезал скамейки, пока не дошёл до каменного дна глубокой ямы. Его шаги громко отдавались эхом, пока он медленно шёл к помосту. Оттуда, где он стоял теперь, заострённая арка выглядела гораздо выше, чем когда он смотрел на неё сверху вниз. Вуаль всё равно мягко покачивалась, как будто через неё только что кто-то прошёл.

– Сириус? – снова заговорил Гарри, но теперь, когда он был ближе, гораздо тише.

У него было странное ощущение, что прямо за вуалью по ту сторону арки кто-то стоит. Очень крепко сжав палочку, он обошёл помост, но там никого не было. Была видна лишь другая сторона потрёпанной чёрной вуали.

– Пошли, – крикнула Гермиона с середины каменной лестницы. – Это не то, Гарри, пошли скорее….

Похоже, она была напугана, напугана гораздо больше, чем в комнате, где плавали мозги, и всё же Гарри думал, что в арке, хоть она и старая, есть некая красота. Его заинтриговала мягко колыхавшаяся вуаль; он чувствовал очень сильное желание забраться на помост и пройти через неё.

– Гарри, пошли, ладно? – с чуть большим нажимом сказала Гермиона.

– Ладно, – сказал он, но не шевельнулся. Он только что что-то услышал. С другой стороны вуали раздавались звуки тихого шёпота и бормотания.

– Что вы говорите? – очень громко сказал он, так что слова отдались эхом по каменным скамейкам вокруг.

– Никто не говорит, Гарри! – сказала Гермиона, теперь подходя к нему.

– Там сзади кто-то шепчет, – сказал он, отходя от неё и продолжая хмуро глядеть на вуаль. – Это ты, Рон?

– Я здесь, дружище, – сказал Рон, появляясь из-за арки сбоку.

– Больше никто не слышит? – задал вопрос Гарри, так как шёпот и бормотание становились громче; он обнаружил, что его нога на помосте, хотя он вообще-то не собирался её туда ставить.

– Я тоже их слышу, – произнесла Луна, тоже встав у арки сбоку и уставившись на покачивавшуюся вуаль. – Там внутри люди!

– Гарри, Луна, назад! – прокричала Афина. – Это арка Смерти, её раньше использовали, как способ казни преступников. Пройдёте через неё и больше никогда не вернётесь!

Она схватила его за руку и потянула, но он упирался.

– Гарри, я думала, мы здесь ради Сириуса! – высоким напряжённым голосом сказала она.

– Сириус, – повторил Гарри, всё ещё заворожённо глядя на непрерывно покачивавшуюся вуаль. – Ага…

А потом в его мозгу кое-что встало на место: Сириус в плену, связанный и под пытками, а он на эту арку уставился….

Он сделал несколько шагов от помоста и оторвал взгляд от вуали.

– Пошли, – сказал он.

– Именно это я и пытаюсь – ну пошли уже! – сказала Гермиона и первой пошла вокруг помоста обратно. На другой стороне на вуаль уставились Джинни и Невилл, очевидно, заворожённые. Гермиона без слов взяла за руку Джинни, Рон – Невилла, и они твёрдо подвели их к нижней каменной скамейке и протащили до самой двери.

Комната ещё раз крутанулась и снова стала неподвижной. Гарри подошёл к случайной двери и толкнул. Она не шевельнулась.

– Что не так? – сказала Гермиона.

– Она… заперта… – сказал Гарри, наваливаясь всем весом на дверь, но она не сдвинулась.

– Тогда это оно, не так ли? – взволнованно сказал Рон, вместе с Гарри пытаясь открыть дверь. – По-любому!

– Отойдите! – резко сказала Гермиона. Она направила палочку на место, где у обычной двери был бы замок, и сказала: – Алохомора!

Ничего не произошло.

– Нож Сириуса! – сказал Гарри, вынул его из-под мантии и вставил в щель между дверью и стеной. Все остальные любопытно смотрели, как он провёл им сверху вниз, вынул, а потом снова дал плечом по двери. Она оставалась такой же плотно закрытой, как раньше. К тому же когда Гарри посмотрел на нож, он увидел, что лезвие расплавилось.

– Так, с этой комнатой заканчиваем, – решительно сказала Гермиона.

– Но что, если это та самая? – сказал Рон, уставившись на неё со смесью опасения и тоски.

– Не может быть, Гарри во сне мог пройти через все двери, – сказала Гермиона, помечая дверь очередным огненным крестом, пока Гарри вернул в карман теперь бесполезную рукоятку ножа Сириуса.

– Знаете, что там могло быть? – любопытно сказала Луна, когда стена опять начала крутиться.

– Без сомнения, что-то блиббердящее, – совсем тихо сказала Гермиона, и Невилл тихо и нервно хихикнул.

Стена вновь остановилась, и Гарри с чувством растущего отчаяния открыл следующую дверь.

– Вот оно!

– Зал пророчеств, – сказала Афина, Гарри подумал, что она как будто стала гидом.

Он сразу узнал её по красивому, пляшущему, сверкавшему, как алмаз, свету. Когда глаза Гарри более-менее привыкли к яркому сиянию, он увидел, что на каждой поверхности сверкают часы, большие и маленькие, напольные и переносные, висящие между книжными шкафами или стоящие на столах, расставленных по всей комнате, так что это место наполняло неустанное деловитое тиканье, похожее на звук тысяч марширующих букашек.

Источником яркого, как алмаз, пляшущего света был высоченный хрустальный колпак, стоявший в дальнем конце комнаты.

– Сюда!

Теперь, когда Гарри знал, что они на правильном пути, его сердце бешено забилось. Он пошёл первым по узкому пространству между рядами столов, направляясь, как и в своём сне, к источнику света, хрустальному колпаку ростом с него самого, который стоял на столе и был, казалось, наполнен мерцающим дующим ветром.

– Ох, смотрите! – сказала Джинни, приближаясь и показывая в самый центр колпака.

В сверкавшем потоке внутри плавало крошечное яйцо, яркое, как самоцвет. Поднимаясь в колпаке, оно открывалось, и появлялась колибри, которую уносило на самый верх колпака, но когда она падала обратно, её перья становились промокшими, сырыми, и к тому времени, как её уносило на дно колпака, она опять скрывалась в яйце.

– Не останавливаться! – резко сказал Гарри, потому что Джинни, похоже, хотела остановиться и посмотреть, как яйцо опять превращается в птицу.

– Ты достаточно тормозил у той старой арки! – сердито сказала она, но пошла за ним мимо колпака к единственной двери за ним.

– Вот оно, – снова сказал Гарри, и его сердце теперь билось так сильно и быстро, что он чувствовал, что ему из-за него трудно говорить. – Это здесь…

Он оглядел их всех. Они достали палочки, и вид у них вдруг стал серьёзный и нервный. Он опять посмотрел на дверь и толкнул. Она распахнулась.

Они пришли, они нашли это место: высокое, как церковь, и заполненное лишь высоченными полками, заставленными маленькими пыльными стеклянными шариками. Те однообразно мерцали в свете, исходившем от свеч, равномерно расставленных в подсвечниках вдоль полок. В них, как и в тех, что в круглой комнате позади, горело синее пламя. В комнате было очень холодно.

Гарри прокрался вперёд и заглянул в один из тёмных проходов между двумя рядами полок. Он ничего не слышал и не видел ни малейшего признака движения.

– Ты сказал, что это в девяносто седьмом ряду, – прошептала Гермиона.

– Ага, – произнёс Гарри, глядя в конец ближайшего ряда. Под торчащим оттуда канделябром с сияющими синими свечами мерцало серебряное число 53.

– По-моему, нам нужно направо, – прошептала Гермиона, глянув на следующий ряд. – Да… это пятьдесят четвёртый….

– Держите палочки наготове, – тихо сказал Гарри.

Они прокрались вперёд, оглядываясь по пути через длинные проходы с полками, дальние концы которых были почти в полной темноте. Под каждым стеклянным шариком на полке был положен крошечный желтеющий ярлык. Некоторые шарики странно сияли, как будто жидкие; другие были внутри пустые и тёмные, как потухшие лампочки.

Они прошли восемьдесят четвёртый ряд… восемьдесят пятый… Гарри напряжённо вслушивался, ожидая малейших звуков движения, но Сириусу могли уже заткнуть рот или лишить сознания… «или, – сказал непрошеный голос у него в голове, – может, он уже мёртв…»

«Я бы это почувствовал, – сказал он себе, сердце теперь колотилось в кадык. – Я бы уже знал…»

– Девяносто седьмой! – прошептала Гермиона.

Они столпились вокруг конца ряда, глазея в ближайший проход. Там никого не было.

– Он в самом конце, – сказал Гарри, у которого вдруг слегка пересохло во рту. – Где-нибудь здесь… реально близко…

– Гарри? – неуверенно сказала Гермиона, но он не хотел отвечать. Теперь у него во рту было очень сухо.

– Где-то рядом… здесь… – сказал он.

Они дошли до конца ряда, и их опять осветили тусклые свечи. Там вообще никого не было. Была лишь звенящая пыльная тишина.

– Может, он… – хрипло прошептал Гарри, глянув в соседний проход. – Или, может… – он поспешно посмотрел в следующий.

– Гарри? – снова сказала Гермиона.

– Что? – огрызнулся он.

– Я… я думаю, Сириуса здесь нет.

Никто не говорил. Гарри не хотел ни на кого из них смотреть. Ему стало тошно. Он не понимал, почему Сириуса здесь нет. Он должен был быть здесь. Это здесь он, Гарри, его видел…

Он побежал к последнему ряду, глядя в каждый. Мимо проносился один пустой проход за другим. Он побежал в другую сторону, мимо уставившихся на него компаньонов. Нигде не было ни намёка на Сириуса, никаких следов борьбы.

– Гарри? – позвал Рон.

– Что?

Он не хотел слышать, что скажет Рон, не хотел слышать, как Рон назовёт его тупым или предложит вернуться в Хогвартс. Но его лицо начинало гореть, и он почувствовал, как ему хочется надолго затаиться здесь, в темноте перед тем, как увидеть свет Атриума наверху и обвиняющие взгляды остальных…

– Ты это видел? – сказал Рон.

– Что? – сказал Гарри, но в этот раз оживлённо – это должен был быть знак, что Сириус здесь был, подсказка – он подошёл обратно туда, где они все стояли, недалеко от начала девяносто седьмого ряда, но не обнаружил ничего, кроме того, что Рон уставился на один из пыльных стеклянных шариков на полках.

– Что? – угрюмо повторил Гарри.

– На нём – на нём твоё имя, – сказал Рон.

Гарри подошёл чуть ближе. Рон указывал на один из маленьких стеклянных шариков, сиявших однообразным внутренним светом, хотя он был очень пыльный и его, похоже, много лет не трогали.

– Моё имя? – тупо сказал Гарри.

Он шагнул вперёд. Он был ниже Рона, и ему пришлось вытянуть шею, чтобы прочитать желтоватый ярлык, прикреплённый к полке прямо под пыльным стеклянным шариком. Ветвистым почерком была написана дата примерно шестнадцатилетней давности, а под ней:

С. П. Т. – А. П. В. Б. Д.

Тёмный Лорд и (?) Гарри Поттер

Гарри уставился на него.

– Это что? – спросил встревоженный Рон. – Что там делает твоё имя?

– Это… Пророчество! – благоговейным голосом сказала Афина. – Оно… А. П. В. Б. Д – это инициалы профессора Дамблдора… Вторым всегда идёт тот, кто слышит пророчество, а первым пророк.

– Но кто такой С. П. Т? – спросил Рон.

– Не может быть! – ахнула Гермиона. – Сивилла Патриция Трелони!

– На нём моё имя, – сказал Гарри.

И с лёгким безрассудством он сомкнул пальцы на поверхности пыльного шарика. Он ожидал, что тот будет холодным, но ошибся. Наоборот, он как будто часами лежал на солнце, словно его согревало свечение изнутри. Ожидая, даже надеясь, что сейчас случится что-то драматическое, что-то волнующее, из-за чего их долгое и опасное путешествие всё-таки окажется не напрасным, он поднял стеклянный шарик с полки и уставился на него.

Не случилось вообще ничего. Остальные подошли к Гарри поближе, глазея на шарик, который он протёр от налетевшей пыли.

И тут прямо за спиной протяжный голос сказал:

– Очень хорошо, Поттер. А теперь красиво и медленно развернись и отдай это мне.

***

Всё было очень и очень плохо для всех присутствующих из «Отряда Дамблдора». Их окружило пятнадцать Пожирателей смерти… Они бежали сквозь отдел тайн, меняли комнату за комнатой. Гарри и его друзья применяли весь арсенал, какой могли. Но в итоге – их загнали, как зверей, в комнату с Аркой Смерти.

Раздался странный шум. Всполохи чёрного света, сигнализирующие о полутрансгрессии, окружили их и расшвыряли, как детей… Хотя они и есть дети.

– Блестяще, Поттер! – лениво проговорил Люциус Малфой. – Ты действительно думал, что эти дети и ты сможешь сбежать от нас?

Гарри оглянулся. Все его друзья стояли, пленённые Пожирателями. Афине в голову нацелил палочку Пожиратель с рыжей шевелюрой. Невилла пленила Беллатрикс Лестрейндж… Гермиону на весу держал Долохов… Рона прижал к полу Рудольфус Лестрейндж. И так со всеми.

– Мдааа, мир наполнили паразиты, Люциус Малфой, – сказал спокойный голос откуда-то сверху.

Все, кто мог, обернулся. На самом дальнем ряду стоял Александр Гаррисон Рэйдж. Он будто возвышался над прочими.

– Рэйдж, – послышался безумный голос Беллатрикс.

– Давно не виделись, Белла, смотрю курорт в Азкабане сделал тебя ещё безумней… И красоту твою, которая покоряла всех как-то незаметно убрал, – мерзко ухмыльнулся Рэйдж. – Но ты всё ещё жива, а это значит – что курорт доказал свою несостоятельность, почему бы тебе не задрать руки к верху и не вернуться туда, откуда ты бежала, пока я вас тут всех вместе не прикопал?

– Думаешь твои угрозы подействуют? – прорычала Лестрейндж. – Твоя дочь теперь у меня! Держи её покрепче…

– Ты же любишь чёрненьких, – заметил Александр Рэйдж, – ладно… Поиграли и хватит… Отпустите детишек на свободу, они уже поняли, что здесь им делать нечего.

Глава 43. Марш! (1). Финальная рапсодия (1)

Ситуация меня откровенно бесила. И самое главное – в ней повинен исключительно я. Настолько увлёкся «игрой», что забыл, как следует проследить за своей дочерью… А она… Афина… За все свои «приколы» она не получила почти ничего из наказания. Я так был рад философскому камню тогда, четыре года назад, что забыл как следует ей всыпать… Ладно я, Талли – особо не усердствовала. Тем временем болезнь, подобно раковой опухоли, прогрессировала в мозге моей дочери.

Гриффиндор головного мозга. Самое опасное, с чем можно столкнуться в Хоге в мою бытность студентом… Ну, не считая Люпина и кучки охреневших мажоров. Но кучка охреневших мажоров – вещь относительная, а вот указанная болезнь – вещь абсолютная. Облегчало положение Афины то, что её схватил Малсибер… Да, он мог позволить себе какую-никакую игру «в поддавки», а далее – дело техники. Впрочем, автопорталы, которыми я снабдил всех своих близких – на месте. Так что – она уйдёт, даже игнорируя чары Министерства.

– Ну что? – спросил я, выхватив палочку и катану. – Начнём?

Тишина царила в комнате с Аркой Смерти. Пожиратели стояли кругом вокруг Поттера, перед которым стоял Малфой. Пожиратели держали семь подростков, приставив палочки к их головам. Дети выглядели неважно. Сказывалась угроза для жизни и недавняя попытка сопротивления.

– Только попробуй сопротивляться, Рэйдж! – вскрикнула Лестрейндж. – И эти дети умрут!

– Это блеф, вы понимаете, что если они умрут – никто не будет меня сдерживать… Впрочем…

– АВАДА КЕДАВРА! – сразу три зелёные вспышки полетели в меня, прочертив пустоту комнаты они должны были попасть в меня.

Взмах палочки, и передо мной возникло три огромных, прочных щита. Вспышки попали в них с громким звуком… Вот он момент, буквально миллисекунды нужны человеку, чтобы услышать гул в ушах от столкновения щитов и Авад. И именно этой малой части времени мне хватило на контратаку. Взмах палочки, и пламенный хлыст ударил в Малфоя, отшвырнув его от Поттера. Малфой, отлетев от Поттера – столкнулся с Малсибером, держащим Афину. Девушку он не удержал… Полутрансгрессия, я оказался рядом с дочерью, посыл магии, и активированный автопортал отправил её в особняк моей семьи. Теперь следующие... Лестрейнджи – все, как один, в том числе Долохов, вскинули палочки, уже успели отреагировать? Что же, тогда – Ваддивази, и катана со свистом обезглавила Пожирателя, держащего Луну Лавгуд, серебряные волосы шокированной девушки залило кровью. Ухожу в полутрансгрессию, зелёные вспышки чуть не попали в меня. Дверь распахнулась… В комнату ввалился Орден Феникса почти в каноничном составе. Не сговариваясь – они начали посылать заклинания в Пожирателей. Кое-кто ушёл в полутрансгрессию, стараясь сбить с ног Пожирателей, держащих заложников.

Я спрыгнул перед подростками.

– Быстро все в укрытие! – прорычал я.

– Но... – начал было Поттер.

Взмахом палочки; я трансфигурировал нечто похожее на дот.

– Сириус! – вот же, шило в заднице... Должен признать – Афина выбрала себе максимально похожего на себя парня. Парень сорвался в сторону крёстного.

Фрэнк и Алиса Лонгботтом, с яростью смотря на своего сына – столкнулись с Малсибером и Селвином. Их двоих парочка узнала, отсюда и их сражение. Они принадлежат к Дозору и должны сражаться друг с другом, таково моё распоряжение. Люпин и остальные члены Ордена – отвели детей в укрытие. Сражаться остался только Поттер, что бок о бок с Сириусом – теснили Долохова и Малфоя…

– Юфимия Роули? – спросил я. – Что ты здесь делаешь?

– Я отомщу за своего брата! – вскрикнула она. – Авада Кедавра!

– Слишком предсказуемо, – сказал я, уворачиваясь от заклинания, – для того, чтобы убивать – мало уметь применять это заклинание, – взмах палочки и женщину разрубила пополам Диссекта, обнажив её внутренности. – От такого времяпрепровождения я никогда не устану…

– БЛЭК! – к четырём сражающимся: Сириусу, Гарри, Люциусу и Долохову присоединился Рабастан Лестрейндж.

И вот уже двоицу из молодого оленя и бродяги начали теснить…

– Трое против двоих – немного нечестно? – спросил я, выйдя из полутрансгрессии и сходу отбив три заклинания.

– Пришёл нам помочь, Рэйдж? – спросил с ехидцей в голосе Блэк.

– Не принимай на свой счёт, – парировал я.

– Сваро! – прокричал Долохов, применив своё фирменное проклятие. Согласно полученным сведением – суть проклятия состоит в сжигании тела противника изнутри. Берётся оно от славянского Бога Сварога – Бога огня. Довольно неприятная штука, так ещё и щит нужно ставить стихийный, потому что, вопреки тому, что заклинание классифицируется, как проклятие – это полноценная стихийная магия.

– Протего Спонтанеус, – мелочиться я не стал, Долохов не уступает Белле и тут нельзя быть невнимательным. – Наивно думал, что я не узнаю у Шереметьева, что это за заклинание?

– Да пошёл ты! – с яростью в голосе прорычал тот.

Битва продолжилась. Вот только сейчас с моей активной помощью – противники отступали.

– Экспеллиармус! – прокричал Гарри – подловленный Люциус Малфой – оказался безоружным.

Сириус не заставил себя долго ждать, быстро вырубив безоружного Петрификусом. Долохов отхватил от меня Таранталлегру, а затем – Экспульсо и вдогонку – Диссекту. Послышался крик, судя по плачу и всхлипам – ему отхватило руку.

– Отлично, Сохатый! – похвалил Сириус Поттера.

В ту же секунду произошло сразу несколько вещей. Первое – я в серьёзную схлестнулся с Рабастаном, который нацелился на Гарри Поттера, слишком последний расслабился.

– АВАДА КЕДАВРА! – прорычала Беллатрикс Лестрейндж.

Зелёный луч, на который я даже при всём своём желании и доброте отреагировать не смог бы, ведь серьёзно так сцепился с Лестрейнджем, который всё порывался справиться с Поттером... Зелёный луч ударил в Сириуса Блэка и швырнул того в Арку Смерти.

– СИРИУС! – прокричало несколько волшебников, с разных концов комнаты.

Белла начала безумно смеяться… Настолько, что некоторых передёрнуло. Отправила на тот свет своего кузена, ну и двинутая же баба… Лестрейндж развернулась и начала убегать. Где же, мать его, Дамблдор? Ах да… Здесь вроде столкновение, согласно фильму. Поттер бросился за Беллатрикс…

– Поттер, стой! – за ним бросился Рабастан.

Нет, ну это ни в какие ворота. Игнорировать меня из-за пятнадцатилетнего мальчишки?

– Не в ту сторону смотришь, – сказал я, – Авада Кедавра! – зелёная вспышка ударила в спину Рабастана. – Поттер! Мерлиновы кальсоны! – выразился я, глядя в спину убегающему Поттеру. Полутрансгрессия, и я устремился за ним… – С ДОРОГИ! – прорычал я, когда передо мной встало сразу три Пожирателя. Я прыгнул им навстречу. Взмах катаны, и два пожирателя упали, схватившись за горло. А третий… – Диссекто Рерум! – рассекло надвое.

Прыгнув к выходу, я зашёл в коридор… Протего Диаболика! Теперь за мной никто не последует. Сосредоточившись, я добавил условие, что только те, у кого нет на предплечье Чёрной Метки способны пройти сквозь синее пламя. Я устремился дальше по богато отделанным коридорам. Чёртов Поттер, чёртов Гриффиндор Головного мозга! Эти безбашенные дети лишены и капли инстинкта самосохранения…

***

– Выходи, выходи, малыш Гарри! – звала Беллатрикс, передразнивая детский голос, и эхо отражало её слова от отполированных каменных полов. – Зачем же ты за мной пошёл? Я думала, ты здесь, чтобы отомстить за моего дорогого кузена!

– Да! – закричал Гарри, и казалось, что по всей комнате два десятка призрачных Гарри проорали «Да! Да! Да!»

– А-а-а-а-а-а-а… ты его любил, маленький крошка Поттер?

В Гарри поднялась такая ненависть, какой он раньше не знал. Он выскочил из-за фонтана и заорал:

– Круцио!

Беллатрикс завопила. Заклинание сбило её с ног, но она не стала извиваться и визжать от боли, как Невилл – она уже снова была на ногах, переводя дыхание и больше не смеясь. Гарри снова пригнулся за фонтаном – её ответное заклинание попало в голову симпатичного колдуна, которая сорвалась и приземлилась в шести метрах, оставив в деревянном полу длинные царапины.

– Раньше не применял Непростительных Проклятий, не так ли, мальчишка?! – заорала она. Теперь она отбросила детский тон. – Тебе нужно хотеть их применить, Поттер! Тебе нужно действительно хотеть причинить боль – наслаждаться ею – праведный гнев не повредит мне надолго – не показать ли мне тебе, как это делается? Я преподам тебе урок…

Гарри боком обходил фонтан с другой стороны. Она завопила:

– Круцио! – и он был вынужден снова пригнуться, и рука кентавра, сжимавшая лук, отделилась и с треском приземлилась на полу на небольшом расстоянии от золотой головы колдуна.

– Поттер, тебе не победить меня! – крикнула она. Он слышал, как она двигается направо, пытаясь выйти на него. Он отступал вокруг статуи в другую сторону, присев за ногами кентавра, держа голову на одном уровне с головой домового эльфа. – Я была и остаюсь самой верной слугой Тёмного Лорда, я научилась у него Тёмным Искусствам и знаю заклинания такой силы, что ты, жалкий маленький мальчишка, в жизни не сможешь надеяться тягаться…

– Ступефай! – заорал Гарри. Он подкрался прямо туда, где стоял гоблин, широко улыбавшийся теперь безголовому колдуну, и прицелился ей в спину, пока она заглядывала за фонтан в поисках его. Она отреагировала так быстро, что он едва успел пригнуться.

– Протего!

Струя красного света, его собственное Оглушающее заклинание, отскочила обратно в него. Гарри заполз обратно за фонтан, и по комнате полетело одно из ушей гоблина.

– Поттер, я дам тебе один шанс! – закричала Беллатрикс. – Отдай мне пророчество – выкати его ко мне сейчас – и, может быть, я сохраню тебе жизнь!

– Ну так тебе придётся меня убить, потому что его нет! – зарычал Гарри – и когда он это закричал, лоб обожгла боль. Его шрам снова был в огне, и он ощутил приступ гнева, совсем не связанный с его собственной яростью. – И он знает! – сказал Гарри, смеясь так же безумно, как Беллатрикс. – Твой дорогой старый приятель Волдеморт знает, что его нет! Он будет тобой недоволен, не так ли?

– Что? Что ты имеешь в виду? – крикнула она, и в её голосе впервые появился страх.

– Пророчество разбилось, когда я пытался поднять Невилла по ступенькам! Так что же, по-твоему, скажет на это Волдеморт?

Его шрам жгло и палило…. От боли в нём у него слезились глаза….

– ВРЁШЬ! – завизжала она, но на фоне её гнева он теперь слышал ужас. – ОНО У ТЕБЯ, ПОТТЕР, И ТЫ ОТДАШЬ ЕГО МНЕ – Акцио пророчество! АКЦИО ПРОРОЧЕСТВО!

Гарри снова засмеялся, потому что знал, что это её взбесит, в голове нарастала такая сильная боль, что он подумал, что его череп может взорваться. Он помахал пустой рукой из-за одноухого гоблина и быстро отдёрнул её, так как она послала в него очередную струю зелёного света.

– Нечего! – закричал он. – Призывать нечего! Оно разбилось, и никто не слышал, что там было, расскажи это своему боссу…

– Нет! – завопила она. – Это неправда, ты врёшь – ХОЗЯИН, Я ПЫТАЛАСЬ, Я ПЫТАЛАСЬ – НЕ НАКАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ…

– Не трать своё дыхание! – заорал Гарри, зажмурив глаза от боли в шраме, ужасной как никогда. – Отсюда он тебя не слышит!

– Неужели, Поттер? – сказал громкий холодный голос.

Гарри открыл глаза.

Высокий, тощий, в чёрном капюшоне, с ужасным змееподобным лицом, белым и мрачным, уставившийся своими алыми глазами со щелями вместо зрачков… в середине зала появился лорд Волдеморт, направив палочку на Гарри, который застыл, совсем не способный двигаться.

– Так ты разбил моё пророчество? – тихо сказал Волдеморт, уставившись на Гарри этими безжалостными красными глазами. – Нет, Белла, он не врёт… я вижу, как из его бесполезного разума на меня смотрит правда…. Месяцы подготовки, месяцы усилий… и мои Пожиратели Смерти снова позволили Гарри Поттеру меня остановить…