Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 46 страниц)

– Приветствую, Ваше Величество Златочуй, – обозначил полупоклон я.

Он был одет в свой неизменный алый сюртук и старательно сверял отчёты на своём планшете.

– А, мистер Рэйдж, присаживайтесь, – мерзко ухмыльнулся гоблин, указывая на кресло, – мы проверили сейф Лестрейнджей, там действительно крестраж, – он поставил передо мной чашу, стражи по бокам от меня – сосредоточились и перехватили пики поудобнее. Верно боятся, что я не сдержусь и уничтожу чашу Хельги Хаффлпафф.

– Рад за вас, Златочуй, – сказал я, – однако мы с вами договорились…

– Да-да, я помню, – гоблин выставил на стол весы Фемиды, точнее, их прообраз. Золотые весы были выполнены полностью из золота. Их держала не Римская Богиня правосудия, а дракон в своей пасти. Проведя рукой над крестражем, он достал оттуда фиолетовый шарик и положил на одну из чаш. – Изъять артефакт из сейфа обладателя – само по себе преступление. Но вы помогли нам обойти контракт, в отношении Беллатрикс, так что мы пошли вам на встречу.

Согласно контракту – они не имеют право изымать вещи из сейфа обладателей, если, конечно, эти вещи не являются: тёмными артефактами, о которых не было заявлено владельцем заранее. И суть в том, что о том, что чаша крестраж – Белла не знала, или не посчитала нужным доложить. Вот гоблины и воспользовались оговоркой.

– Я рад, что вы решили выставить её на торги со мной, в конце концов – если бы вы попытались шантажировать ею Лорда, пусть и полумёртвого – такое бы означало полный геноцид вашей расы, ведь крестраж-то не один… Тем не менее – даже зная это, вы не отдаёте его просто так…

– Мы, гоблины, – важно начал Златочуй, – верим в равноценный обмен, как в высшую форму всего естества.

– Из уст короля всей расы гоблинов и главы банка – это звучит как-то…

– Странно? Тем не менее, – кивнул Златочуй, – кладёте руку на сферу и говорите, что ставите, сфера оценит это и выдаст вам цену…

– Хорошо… Печень левиафана, – я зашёл с козырей? Ну, у меня есть органы василиска, шкуру я уже пустил на плащи для всей семьи, как и шкуру левиафана. А вот органы, в большинстве, остались.

Чёрный шарик перекочевал на пустую чашу весов. Весы начали прогибаться, выравниваясь.

– Мало, мистер Рэйдж, – ухмыльнулся король, поёрзав в кресле.

– А, сейчас исправим, – кивнул я.

В итоге, через полчаса – я стал обладателем ещё одного крестража Волдеморта, заплатив за него пятью клыками левиафана, печенью, почками и одним клыком василиска. За ещё пять тысяч галлеонов – мы договорились о «подлоге». Я провернул фокус Регулуса с запиской, просто не удержался.

«Я забрал настоящий крестраж. Скоро ты умрёшь»

«А.Г. Р.»

Думаю, троице Поттера данное сообщение понравится.

***

(ОТ ЛИЦА ГАРРИ ПОТТЕРА, КУДА ЖЕ БЕЗ НЕГО?)

Гарри, Рон и Гермиона попивали сливочное пиво в «Трёх метлах». Всё-таки он радовался. Попасть в Хогсмит… Проводив взглядом Афину с подружками, которые как раз пошли на выход из таверны, Гарри задумался…

Вдруг, его волосы взъерошил ветерок. Дверь «Трёх мётел» снова открылась. Гарри выглянул из-за края своей кружки и поперхнулся.

В пивную вслед за налетевшим снегом только что вошли профессора МакГонагалл и Флитвик, а вслед за ними – Хагрид, увлечённый беседой с полным мужчиной в светло-зелёном котелке и плаще в тонкую полоску – Корнелиусом Фаджем, министром Магии и за министром Магии – вошёл Александр Гаррисон Рэйдж. Опять Гарри видел этого мужчину. И он не мог понять, что он к нему чувствует. С одной стороны – его прозвали «героем первой магической войны», а вот со второй... Его ненавидят семейство Уизли. Гарри не понимал, почему что мама Афины, что её папа – так недолюбливают семью Уизли. Отдельно странно вела себя Афина. Верная своему слову – она держалась поближе к нему и Невиллу, образуя ещё более странную группу, служа мостом между его компанией и Невиллом.

Рон и Гермиона в мгновение ока положили ладони Гарри на макушку и спихнули его с табуретки под стол. Пролив на себя сливочное пиво, Гарри отполз в сторону, сжимая свою пустую кружку и глядя, как ноги учителей и Фаджа подошли к барной стойке, постояли там, а потом развернулись и зашагали прямо к нему.

Где-то наверху Гермиона прошептала:

– Мобилиарбус!

Рождественская ёлка, стоявшая рядом с их столом, поднялась над полом на несколько сантиметров, отодвинулась в сторону и с мягким стуком приземлилась прямо перед их столом, скрыв их из виду. Александр Рэйдж в мгновение ока выхватил палочку, но затем, присмотревшись, ухмыльнулся. Гарри увидел, как за соседним столом отодвигаются ножки пяти стульев, потом услышал, как учителя и министр, кряхтя и вздыхая, сели. Начальник ДМП тоже сел.

Затем он увидел ещё одну пару ног в блестящих бирюзовых туфлях на высоких каблуках и услышал женский голос.

– Маленький «Джилливотер»…

– Мой, – сказал голос профессора МакГонагалл.

– Два литра выдержанной медовухи…

– Ага, спасибо, Розмерта, – сказал Хагрид.

– Вишнёвый сироп и содовая со льдом и зонтиком…

– М-м-м! – сказал профессор Флитвик, чмокнув губами.

– Шоколадный ликёр.

– Ага, – кивнул мистер Рэйдж.

– Значит, вы будете ром из красной смородины, министр.

– Спасибо, Розмерта, дорогая моя, – сказал голос Фаджа. – Должен сказать, очень приятно снова вас видеть. А сами выпить не хотите? Присаживайтесь…

– Ну, большое спасибо, министр.

Гарри посмотрел, как блестящие каблуки ушли и вернулись. Сердце неприятно колотило по горлу. Почему ему не пришло в голову, что у учителей сегодня тоже последний выходной в семестре? И сколько они будут тут сидеть? Если он хочет вернуться вечером в школу, ему нужно прокрасться обратно в «Сладкое королевство»… Рядом нервно дёрнулась нога Гермионы.

– Так что привело вас в наши края, министр, мистер Рэйдж? – раздался голос мадам Розмерты.

Гарри увидел, как нижняя часть толстого туловища Фаджа поёрзала на стуле, как будто он проверял, не подслушивают ли его. Потом он тихо сказал:

– Что же, как не Сириус Блэк, дорогая моя? Полагаю, вы слышали, что случилось в школе на Хэллоуин?

– Ну, до меня дошёл слух, – призналась мадам Розмерта.

– Вы рассказывали на всю пивную, Хагрид? – раздражённо сказала профессор МакГонагалл.

– Как думаете, Блэк всё ещё тут, мистер Рэйдж? – прошептала мадам Розмерта.

– В этом нельзя быть уверенным на сто процентов, – серьёзно проговорил блондин, поправив чёрную мантию, – Блэк всегда был довольно хитрым человеком в плане выкручиваться из необычных ситуаций.

– А вы знаете, что дементоры уже дважды обыскивали всю деревню? – сказала мадам Розмерта, слегка повысив голос. – Распугали мне всю клиентуру… Это очень плохо для бизнеса, министр, – теперь она уже обратилась к Фаджу.

– Розмерта, дорогая моя, мне они нравятся не больше, чем вам, – проговорил Фадж. – Необходимая предосторожность… безуспешная, но всё же… я только что встречался с некоторыми. Они злятся на Дамблдора – он не пускает их на территорию школы.

– И я с ним согласна, – резко сказала профессор МакГонагалл. – Как мы будем вести уроки, когда вокруг разгуливает этот кошмар?

– Верно, верно! – пропищал профессор Флитвик, у которого ноги свисали в тридцати сантиметрах от пола.

– И всё-таки, – возразил Фадж, – они здесь, чтобы защитить вас всех от кое-чего гораздо хуже… Мы все знаем, на что способен Блэк…

– Вы знаете, я до сих пор с трудом в это верю, – задумчиво сказала мадам Розмерта. – Никогда бы не подумала, что на Тёмную Сторону перейдёт не кто-нибудь, а именно Сириус Блэк… То есть, я же помню его ещё мальчишкой, когда он учился в Хогвартсе. Сказали бы вы мне тогда, кем он станет, я бы сказала, что вы выпили слишком много медовухи.

– Разве это странно? – спросил Рэйдж. – На «тёмную сторону» много кто переходил, кого там видеть было по меньшей мере странно.

– Вы и половины не знаете, Розмерта, – грубовато сказал Фадж. – Худшее, что он сделал, не является общеизвестным.

– Худшее? – сказала мадам Розмерта, не скрывая любопытства в голосе. – Вы хотите сказать – хуже, чем убить всех тех людей?

– Вот именно, – сказал Фадж.

– Не могу поверить. Что же может быть ещё хуже?

– Вы сказали, что помните его учеником Хогвартса, Розмерта, – прошептала профессор МакГонагалл. – А помните, кто был его лучшим другом?

– Естественно, – слегка усмехнулась мадам Розмерта. – Ни разу не видела их по отдельности, а вы? Сколько раз они у меня были – ох и смешили же они меня. Неразлучный дуэт Сириуса Блэка и Джеймса Поттера!

Гарри с громким звоном уронил свою кружку. Рон пнул его. Рэйдж покосился на ёлку.

– Именно, – сказала профессор МакГонагалл. – Блэк и Поттер. Главари своей маленькой банды. Оба, конечно, очень хорошо учились – исключительно хорошо, честно говоря – но не думаю, что у нас когда-либо была такая пара смутьянов…

– Ну не знаю, – хихикнул Хагрид. – Уж Фред и Джордж Уизли точно б с этим не согласились.

– Блэка и Поттера тоже можно было принять за братьев! – вставил профессор Флитвик. – Не разлей вода!

– Это уж точно, – сказал Фадж. – Из всех своих друзей Поттер доверял Блэку больше всего. После школы ничего не изменилось. Блэк был шафером, когда Джеймс женился на Лили. Потом они назначили его крёстным отцом Гарри. Гарри, конечно, понятия не имеет. Можете представить, какую боль ему бы причинила эта мысль.

– И он его предал? Александр, вы же тоже учились с ними, были однокурсником, только на Слизерине…

Повисло молчание. Рэйдж заговорил резко и довольно мрачно.

– О покойниках либо хорошо, либо ничего, но о Джеймсе Поттере я ничего хорошего вспомнить не могу. С первого курса и по, фактически, седьмой, он был той ещё мразью, бегал по всей школе, использовал всех, как мишень для заклинаний. Лично я от него слабо страдал, но спросите хотя бы Северуса… Ему от Поттера и Блэка доставалось поболее всех.

Гарри поперхнулся, опять. Александр Рэйдж учился с его родителями? Более того – странность представлялась в том, что Александр Рэйдж, будучи Слизеринцем – является героем войны, участвовавшим в боевых действиях! Слизеринцы, по заверению многих его знакомых, были редкостными трусами, и Гарри сам себе признался, что не считал кого бы то ни было из Слизерина способным воевать… Хоть и сам не знал, что такое война.

– Северус? Да… Помню он настрадался, хотя они отстали от него на курсе шестом, почему? – полюбопытствовала Розмерта.

– Всё, как всегда, из-за женщин, – философски заметил мистер Рэйдж. – Северус, несмотря на то, что поступил на Слизерин, всегда очень тесно общался со своей подругой детства, что поступила на Гриффиндор… С Лили Эванс, на тот момент она была Эванс, в будущем – она стала Лили Поттер, ну или миссис Поттер, если угодно…

– Не может быть! Так Северус... – не удержалась МакГонагалл.

– Что творится у него в голове, и я понять не могу, – сказал Рэйдж, – но Дамблдор верит в то, что тот перешёл на сторону света, предав Волдеморта, и постарается разрушить все планы Тёмного Лорда и его приспешников. В любом случае – чувства Северуса на данный момент не имеют значения, Поттеры мертвы, я сам видел их трупы, факт лишь в том, – холодно произнёс он, – что у нас тут рыскает преступник.

– И Блэк оказался в сговоре Сами-Знаете-С-Кем? – прошептала мадам Розмерта.

– Даже хуже, чем это, дорогая моя… – Фадж понизил голос и продолжил тихим шёпотом. – Немногие в курсе, что Поттеры знали, что Сами-Знаете-Кто охотится за ними. У Дамблдора, который, конечно, неустанно боролся Сами-Знаете-Против-Кого, было несколько ценных шпионов. Один из них сообщил ему это, а он сразу предупредил Джеймса и Лили. Он посоветовал им скрыться. Ну, конечно, Сами-Знаете-От-Кого скрываться нелегко. Дамблдор сказал им, что лучше всего им подойдут чары Фиделиуса.

– А как они работают? – сказала мадам Розмерта, затаив дыхание от любопытства. Профессор Флитвик прокашлялся.

– Чрезвычайно сложное заклинание, – пропищал он, – заключающееся в магическом укрытии тайны в одной живой душе. Информация помещается внутрь выбранного человека, то есть Хранителя Тайны, и с этого момента её невозможно найти – если, конечно, Хранитель Тайны не раскроет её сам. Пока Хранитель Тайны отказывался говорить, Сами-Знаете-Кто мог годами обыскивать деревню, где поселились Лили и Джеймс, и не нашёл бы их, даже если бы прижался носом к окну их гостиной!

– Так Блэк был Хранителем Тайны Поттеров? – прошептала мадам Розмерта.

– Естественно, – сказала профессор МакГонагалл. – Джеймс Поттер сказал Дамблдору, что Блэк скорее умрёт, чем расскажет, где они, что Блэк и сам планирует скрыться… и всё же Дамблдор волновался. Помню, он предлагал Поттерам сделать его самого Хранителем Тайны.

– Он подозревал Блэка? – ахнула мадам Розмерта.

– Он был уверен, что кто-то из близких к Поттерам людей держит Сами-Знаете-Кого в курсе их перемещений, – мрачно сказала профессор МакГонагалл. – Вообще-то, он уже некоторое время подозревал, что один из наших стал предателем и поставляет информацию Сами-Знаете-Кому.

– Но Джеймс Поттер настоял на использовании Блэка?

– Это так, – протянул Фадж. – А потом, чуть ли не через неделю после применения чар Фиделиуса…

– Блэк их предал? – выдохнула мадам Розмерта.

– Именно так. Блэк устал от роли двойного агента, он был готов в открытую объявить, что поддерживает Сами-Знаете-Кого, и, похоже, планировал сделать это в момент смерти Поттеров. Но, как мы все знаем, Сами-Знаете-Кого сокрушил маленький Гарри Поттер. Потеряв силы, ужасно ослабев, он сбежал. И тут Блэк оказался в положении хуже некуда. Его хозяин пал в тот самый момент, когда он, Блэк, показал, на чьей он стороне. Ему оставалось только удирать…

– Грязный, вонючий изменник! – сказал Хагрид так громко, что половина бара затихла.

– Тс-с! – шикнула профессор МакГонагалл.

– Я его встречал! – прорычал Хагрид. – Я ж, наверно, последний видел его перед тем, как он тех людей замочил! Это ж я спас Гарри из дома Лили и Джеймса после того, как их убили! Вот только-только из руин его вытащил, бедного малыша со здоровенной раной на лбу, у которого родители умерли… и припёрся Сириус Блэк на этом своём летучем мотоцикле. Так я и не понял, чего он тут делает. Я ж не знал, что он у Лили и Джеймса Хранитель Тайны. Подумал, что он только что услышал новость Сами-Знаете-О-Чьём нападении и пришёл посмотреть, чем можно помочь. Белый такой весь, трясётся. И знаете, чего я стал делать? УТЕШАТЬ УБИЙЦУ И ПРЕДАТЕЛЯ! – проорал Хагрид.

– Хагрид, пожалуйста! – сказала профессор МакГонагалл. – Не кричите!

– Ну откуда ж мне было знать, что ему Лили и Джеймса не жаль ни чутьфига? Это он Сами-Знаете-За-Кого переживал! И тут он такой говорит: «Отдай Гарри мне, Хагрид, я его крёстный, я за ним присмотрю…» Ха! Но у меня ж был приказ от Дамблдора, и я говорю Блэку: "Нет, Дамблдор сказал – отдать Гарри его тёте и дяде". Блэк заспорил, но в конце концов сдался. Сказал – взять его мотоцикл, чтоб Гарри туда отвезти. «Мне он больше не нужен» говорит. Я ж должен был догадаться, что творится что-то подозрительное. Он же обожал свой мотоцикл, на фига ему его мне отдавать? Почему он ему уже не нужен? А дело в том, что так его было бы легче выследить. Дамблдор же знал, что он у Поттеров Хранитель Тайны. А Блэк знал, что этой ночью ему придётся драпать, знал, что ещё несколько часов – и Министерство начнёт за ним охоту. А если б я отдал ему Гарри, а? Держу пари, он бы его с мотоцикла прям в море куда-нибудь зашвырнул. Сына своего лучшего друга! Но когда колдун переходит на Тёмную Сторону, ему все и всё уже по барабану…

После рассказа Хагрида наступила долгая тишина. Потом мадам Розмерта с некоторым удовлетворением сказала:

– Но исчезнуть у него не поучилось, не так ли? Министерство Магии настигло его на следующий день!

– Увы, не только мы, – горько сказал Фадж. – Это не мы его нашли. Это был малыш Питер Петтигрю. Сойдя, без сомнения, с ума от горя и зная, что Блэк был Хранителем Тайны Поттеров, он сам стал охотиться за Блэком.

– Петтигрю… тот низенький толстый мальчик, который всё время таскался за ними в Хогвартсе? – сказала мадам Розмерта.

– Обожествлял Блэка и Поттера, – сказала профессор МакГонагалл. – Никогда не был таким талантливым, как они. Я часто была слишком резкой с ним. Можете представить, как я – как я теперь об этом жалею… – Она говорила таким голосом, как будто вдруг простыла.

– Успокойтесь, Минерва, – добродушно сказал Фадж, – Петтигрю умер как герой. Свидетели – маглы, конечно, мы им потом память стёрли – рассказали нам, как Петтигрю загнал Блэка в угол. По их словам, он хныкал: «Лили и Джеймс, Сириус! Как ты мог?». А потом он полез за палочкой. Ну, конечно, Блэк был быстрее. Разнёс Петтигрю на мелкие кусочки…

Профессор МакГонагалл высморкалась и с трудом произнесла:

– Глупый мальчишка… дурачок… в дуэлях он всегда был безнадёжен… надо было оставить это Министерству…

– Говорю вам, доберись я до Блэка раньше Петтигрю, я б с палочками не возился – я б его разорвал голыми руками, – прорычал Хагрид.

– Вы не знаете, о чём говорите, Хагрид, – резко сказал Фадж. – Когда Блэка загнали в угол, шансы против него были только у боевых колдунов из Отряда Магических Правоохранительных Органов. Я в то время был заместителем министра в Отделе Магических Катастроф и одним из первых прибыл на место убийства Блэком всех тех людей. Посреди улицы был кратер, такой глубокий, что пробил канализационную трубу. Везде тела. Маглы вопили. А Блэк стоял и смеялся, а перед ним лежало то, что осталось от Петтигрю… окровавленная мантия и некоторые – некоторые части тела…

– Блэк происходит из древнего семейства, – вставил Рэйдж, – древнейшего, я бы сказал. Они обладают библиотекой, что богаче библиотеки Хогвартса. Так что у вас против него и шанса нет, Хагрид.

– Ну вот и всё, Розмерта, – с трудом произнёс Фадж. – Блэка забрали двадцать бойцов Отряда Магических Правоохранительных Органов, а Петтигрю получил орден Мерлина первого класса, который, думаю, немного утешил его бедную мать. С тех пор Блэк был в Азкабане.

Мадам Розмерта протяжно вздохнула.

– А правда, что он сумасшедший, Министр?

– К сожалению, в этом я не уверен, – медленно сказал Фадж. – По-моему, поражение его хозяина точно на какое-то время сорвало ему крышу. Убийство Петтигрю и всех тех маглов было поступком загнанного в угол и отчаявшегося человека – беспощадным… и бессмысленным. Однако я встречал Блэка во время последней инспекции Азкабана. Знаете, там большинство заключённых сидит в темноте и что-то бормочет себе под нос; они лишены рассудка… но я был шокирован, каким нормальным кажется Блэк. Со мной он говорил довольно разумно. И это было жутко. Можно было подумать, что ему просто скучно – он предельно спокойно спросил, дочитал ли я свою газету, сказал, что скучает по разгадыванию кроссвордов. Да, я был ошеломлён, как слабо дементоры на него воздействуют – а ведь он был одним из самых усиленно охраняемых, знаете ли. Дементоры день и ночь стояли у его двери.

– Но для чего, по-вашему, он совершил побег? – сказала мадам Розмерта. – Господи, Министр, уж не пытается ли он вернуться Сами-Знаете-К-Кому?

– Полагаю, сделать это он – э-э – рано или поздно собирается, – уклончиво сказал Фадж. – Но мы надеемся поймать Блэка задолго до этого. Должен сказать, что одинокий и покинутый друзьями Сами-Знаете-Кто – это одно… но верните ему самого преданного слугу, и я содрогаюсь от мысли, как быстро он возродится…

– Но ведь остался ещё Регулус, – внезапно вспомнила Розмерта, – из основной линии. И он родной, младший брат Сириуса, а ещё…

– Самый завидный жених всей Британии, – фыркнул Рэйдж. – Регулусу стоит быть осторожнее, мы его уже предупреждали, чтобы он даже не пытался скрыть своего брата от нас. Регулус – с трудом избежал Азкабана, так что будет сидеть тише воды, ниже травы… О, мне пора, – резко вскочил Рэйдж. – Благодарю за ликёр, мадам Розмерта, он восхитителен.

Раздался звон стекла по дереву. Кто-то ещё поставил свой бокал.

– Знаете, Корнелиус, если вы будете ужинать вместе с директором, нам пора обратно в замок, – сказала профессор МакГонагалл.

Одна за другой пять пар ног перед Гарри подняли своих хозяев со стульев; стали видны полы плащей, а блестящие каблуки мадам Розмерты исчезли за барной стойкой. Дверь «Трёх мётел» снова открылась, опять налетел снег, и учителя исчезли.

– Гарри?

Под столом появились лица Рона и Гермионы. Оба уставились на него, не зная, что сказать.

***

Итак, что я могу сказать о Гарри Поттере? Тот ли он канонный дурачок, что, попав в школу магии – вместо учёбы и развития играл в магического Шерлока Холмса из года в год? Определённо да – влияние прослеживается. Дамблдор может собой гордиться. Мистер Поттер – правдоруб, обладатель болезни Гриффиндор-Головного-Мозга.

Впрочем, он лучше своего отца, что являлся той ещё мразью. В общем… Для мистера Поттера найдётся место в моих планах. Пока у меня есть лишь наброски о том, как впутывать, либо вообще не впутывать, героя Магической Британии в заварушку. Ясно лишь одно, что для реализации основного плана – желательна угроза, внутренняя, внешняя, не имеет значения. И Волдеморт может стать этой угрозой…

Так что, основной план предусматривает возвращение главного пугала, ну, а там посмотрим.