Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 46 страниц)

Глава 41. Внимание! (1). Бюрократия фарса

Маразм Фаджа, стоило только дать ему повод, себя проявил. В полной мере… Тут же, после Турнира, посыпались первые законы, что «упрочили власть Министра», но при этом – позорили самого Фаджа. А Люциус Малфой был безмерно рад. Ведь Лорд ему поручил дестабилизировать Министерство. Галеонами и «добрыми словами», Люциус смог начать шевеление во все стороны в Министерстве. Даже на меня замахнулись… Точнее, пытались. Но за столько лет мои позиции в Министерстве настолько окрепли, что проще уволить Фаджа и всех его заместителей, а также Малфоя с поста «финансового советника», чем хоть как-то пошатнуть мою власть внутри этого бюрократического органа. Отчаявшись, что Люциус, что Фадж – занялись Дамблдором.

Под шумок я прозондировал возможность увода Поттера из-под власти Дамблдора. Вообще, первой причиной моего такого «проступка» была тренировка Поттера. Как парень, по происхождению и потенциалу, Поттер достоин моей дочери. Иного искать нет смысла. Да и она эмоционально «приросла» к нему… Хотя, с точки зрения Поттера, меня терзали сомнения. Он ведь то с Чжоу, то с Джинни. Но Афина своего вряд ли упустит, не такой она была воспитана. В общем – я отчаянно желал провести «Курс Молодого Бойца», сделать то, что не сделала Роулинг с Поттером за все семь книг – сделать из него мужчину. Вопреки расхожему мнению, не секс делает из мальчика мужчину. Благо, что секс можно и онанизмом заменять, до поры до времени. Мужчина – это тот, кто способен драться за свои интересы, своих близких. А сношаются и животные…

Сделать из Поттера мужчину этим летом не получится. А ведь я уже приготовил целую программу тренировок и даже учителя ему подобрал. Виктор вполне смог бы наставить Гарри на путь истинный, не сделать из него амбала-сверхкачка, нафиг этих шкафов, но привести в порядок его тело и так далее. Но Дамблдор и Фадж здесь меня натурально послали. Для Фаджа – я и… Эллисон, двое, кто не согласен с «новым курсом Министерства» и сидим прямо под боком у Фаджа на самых крутых постах. А для Дамблдора – Гарри – фигура, и терять её он не был намерен. Ситуацию усугубляли ещё и Делакуры. Точнее…

– Мадам Делакур, Месье Делакур, – поприветствовал я чету Делакуров у себя в поместье.

Июль тысяча девятьсот девяносто пятого года был тёплым. Моё тело мерно было покрыто загаром… Смысл жить у моря и не пользоваться его дарами? Вдали слышался шум накатывающих на берег волн.

– Чем обязан вашему визиту? – спросил я, когда за стол в столовой присоединилась Таллисия.

Дети сидели по комнатам, нечего им тут бегать, пока взрослые беседуют.

– Мистер Рэйдж, – начал разговор низенький, полный, черноволосый волшебник с бородкой, Антуан Делакур, – до нас с Аполлин дошли слухи о том, что ваш сын пытается ухаживать за Флёр…

– Да что слухи? – спросила Аполлин. – Мы сами видели её поведение на турнире… Откровенно говоря, – муж, походу, заглох. Во всяком случае, Антуан уставился в тарелку со стейком и предоставил жене вести переговоры, – мы в замешательстве. Дело в том, что Флёр хочет в себе жёны довольно богатый волшебник…

Понятно… Я примерно представляю, что сейчас на меня вывалят. Её история оказалось банальной. Старый и богатый маг… Вообще, в нашем мире – богатство всегда скапливается именно на старости лет. Есть исключения, но всё же… Так вот. Месье Франсуа Жерен стар, но очень богат. И ему нужен наследник… Всем он нужен, смысл в богатстве, если некому его оставить? Вот он и предложил Делакурам – выдать за него Флёр. Девушке должно быть весело, ему-то сто тридцать, и он предпочитает не использовать магию на омоложение. А тут мой Виктор вылез и начал ухлёстывать за Флёр. И старикан начал переживать за целостность «товара».

– Я всё понял, но, – сказал я, – я не понимаю, чего вы от меня хотите?

– Моя дочь не в восторге от факта своего замужества с вышеуказанным месье, – сообщила Аполлин, выпив чаю, – так что, – она поставила чашку на блюдце, – я… Хотела бы рассмотреть все варианты. Вы заинтересованы во Флёр, в качестве жены для вашего сына?

– Ну… Тут стоило бы спросить его… Не поймите неправильно, – сказал я, заметив, что Аполлин готова была уже начинать очередную фразу, для неё такая фривольность – дикость, – я сказал своему сыну, что ему нужна жена, либо чистокровная, либо полукровная и обязательно молодая ведьма, ваша Флёр подходит…

– Но, она же вейла! – вставил Антуан.

– Ага, – кивнул я, положив столовые приборы у пустой тарелки и протерев салфеткой губы от жира, Талли так же закончила трапезничать, как и французы, – но у вейл рождаются мальчики, для меня главное – чтобы у них получилось родить внука мужского пола, ведь я бы хотел, чтобы мой род передавался по… Патриархальному пути, таковы реалии, что моё предвидение закрепилось именно у Виктора, – и не только оно, именно ему передался весь спектр моих способностей и талантов, – так что – я хочу, чтобы они «пытались», в случае, если мы придём к соглашению, столько, сколько смогут.

– Вы подходите к браку, с довольно неожиданного угла, – заметила Аполлин.

– Вы тоже. Во Франции Делакуры владеют аж десятью процентами «Магикуса», а эта компания – самая богатая транснациональная компания магов, вы не нуждаетесь в деньгах, не так сильно, как хотите мне показать, это из-за вейловской крови вы выдаёте свою дочь месье Жерену?

– Всё верно, – подтвердила Аполлин, – вейла, даже такая, как Флёр, всего лишь на четверть, вытягивает магическую силу партнёра, месье Жерен сколотил своё состояние, будучи наёмником, он сильный маг, а я желаю дочери лучшего.

Тоже мне, суккубы нашлись. Вытягивает магию у партнёра. Учитывая потенциал Виктора, ему от такого не холодно, не жарко… Многие бы задались вопросом: раз вейлы такие суккубы, энергетические, то почему Аполлин вышла замуж за Антуана? Он же на вид – классическая тряпка. И ответ: не судите, да не судимы будете. Он превосходный артефактор, для него не требуется оперировать огромным количеством магии, а магия истощает ментальные силы, то есть человеку становится плохо, чем мощнее заклинание он активирует. Антуан мастер точечных воздействий, как раз то, что нужно для артефактора.

– Говоря о месье Жерене, насколько мы сравнимы, я и он, в плане магии? – вейлы обладают сверхчувствительным магическим восприятием. Фактически – ходячий индикатор силы волшебника. – Вы примерно на одну двадцатую слабее месье Дамблдора, – задумчиво проговорила Аполлин, – и примерно в пять раз сильнее месье Жерена… Но к чему этот вопрос? Вы собираетесь выиграть для своего сына руку и сердце моей дочери? – спросила Аполлин.

– Нет, – холодно сказал я, – мой сын уже сейчас по голой силе сравним с Франсуа Жереном, дело в опыте. Но, фактически – он и Франсуа – равнозначны. В таком случае, учитывая, что он влюбился в Вашу дочь, я на их отношения согласен, как и сам Виктор – лишь Вам решать давать им ход, или нет…

– Думаю, стоит спросить саму Флёр, – заметил Антуан.

– Можешь не тратить время, – потёрла виски Аполлин, – её ответ мне известен. Осталось обговорить условия…

Она вперилась в меня изучающим взглядом своих голубых глаз.

– … с Вами мистер Рэйдж.

– О-О-О-О, не волнуйтесь, – улыбнулся я, рядом оживилась и Талли, – мы вашу дочь не обидим.

– Этого я, как раз, не боюсь, – улыбнулась Аполлин.

***

Помолвка, а после этого курса и свадьба – резонансное событие, как ни крути. Французские газеты и британские газеты пестрели статьями. Всё из-за Алии Море, я ведь изуродовал вейлу, а теперь – Виктор, мой сын, женится на вейле. Это даже смогло отвлечь народ от травли Поттера и Дамблдора. Ну, как отвлечь… Да, статьи, проплаченные Фаджем, всё так же выходили на первых полосах, но в кабаках обсуждали именно новость о помолвке Виктора Рэйджа и Флёр Делакур. За последними, кстати, нужен глаз да глаз. Реалии таковы, что при магической свадьбе, какую проводил я с Талли, какую планировали провести эти двое – девушка должна быть девственна, и желательно – парень тоже должен быть тем «кто не познал постельной любви». А эти двое, после помолвки, едва не сорвались. Но условие, что моё, что Аполлин – были неумолимы. Помолвка – это лишь изъявление желания, самое главное – свадьба, что мы проведём летом девяносто шестого.

Флёр на год старше Виктора, она уже работает, в то время, как Виктору надо доучиться. Работает девушка в Гринготсе, в Британском Отделении. Используя какие-никакие связи среди гоблинов – постарался убедиться, что её контакты с Биллом Уизли сведены к минимуму, а ведь он там же работает. Дамблдор сейчас был бы рад сломать мне игру, любыми способами. Пока он сидит и ничего не делает, пока Фадж – пьёт из него кровь. Видимо, хочет провернуть мой трюк с Фаджем и Чемпионатом Мира по Квиддичу. Разве что собрал Орден Феникса. И теперь у меня есть там агенты – Тонкс и Римус Люпин с радостью сливают мне все задумки старика.

Всё было превосходно и спокойно, пока не произошёл каноничный случай с дементорами. Амбридж, чтоб ей икалось… Настолько меня эта жаба взбесила, что я пошёл на сотрудничество с Фредом и Джорджем Уизли, пока тайно, проспонсировав их через Тонкс. Так же я им сообщил о том, что за Амбридж – позиция преподавателя ЗОТИ, что уже момент решённый и попросил поспобствовать её прекрасной и долгой жизни в Хогвартсе. Не сказать, что близнецы не догадывались – кто им через Тонкс передаёт деньги, но и против они явно не были.

Неделя до суда над Поттером. И меня вызывает Фадж… Зайдя в лифт, я встретился с Артуром Уизли, что ехал на свою работу.

– Приветствую, Артур, – ухмыльнулся я, – отчёт по взрывающимся туалетам готов?

– Да, мистер Рэйдж, – важно кивнул Артур, вот это новости, может же, когда захочет, в кои-то веки – точно в срок.

– Хорошая сегодня погода, не так ли, Артур?

– Да, мистер Рэйдж, мне всегда нравилась солнечная погода, – заметил он, – мы с Молли решили даже на пикник сходить, всей семьёй.

– Только предупредите стирателей памяти, если хотите на него взять близнецов, боюсь, с их способностями – стирателям придётся работать с маглами весь месяц на износ, – сказал я, выходящему Артуру, который заменился на Долорес Амбридж.

– Всенепременно, мистер Рэйдж, – вяло улыбнулся мой подчинённый.

– Мистер Рэйдж, – приторно улыбнулась Амбридж, бр-р-р… Отлично рвотное средство, – рада Вас видеть.

– Не сказал бы, что это взаимно, мадам Амбридж, – холодно проговорил я, лифт продолжил своё путешествие вниз. – Мадам Амбридж, – позвал я жабу.

– Да-да? – снисходительный взгляд… Убью…

– Дело в том, что пару дней назад… Из хранилища артефактов ДМП исчез один управляющий артефакт, для управления дементорами… Вы очень редко посещаете мой департамент и, по счастливой случайности, именно в тот день вы пришли «навестить подругу» …

– Не обвиняете ли вы меня, первого заместителя министра, в хищении артефакта, мистер Рэйдж? – сладко приторным голоском, спросила Амбридж.

– Что вы, что вы, просто вспомнил старый циркуляр, согласно которому – даже министр должен заполнять протокол у начальника ДМП, при заборе артефакта контроля…

– Вскоре многое изменится, – заметила Амбридж.

– О, я уверен в этом, – усмехнулся я.

Мы вышли из лифта и направились к Министру. Светильники освещали необходимый минимум коридора. Волшебники здесь не сновали толпами. Администрации министра – это высший эшелон власти, здесь не так много волшебников трудится.

– Между тем, я поздравляю вас с помолвкой вашего сына на тв… на мисс Делакур, – мне послышалось, или она хотела сказать на твари?

Вообще, сын-то мой завидный жених. Даже старые ведьмы, которые ещё могли выходить замуж предлагали себя, если у них не было дочерей, или родственницы на выданье. Амбридж – не исключение. Однажды она предложила себя, как супругу Виктора, взамен она будет лоббировать мои интересы… Честно говоря – это был первый раз за жизнь, за эту, когда меня вырвало, благо я успел добежать до туалета. Чтобы такая жаба, да была женой моего сына…

– Да, молодым людям свойственно жениться и заводить семью, растить детей… Чтобы на старости лет дети продолжали их прижизненное дело… Я уже вижу, как буду сидеть в кресле-качалке на берегу моря, а мои внуки будут играть в квиддич, громя особняк, – усмехнулся я.

Нет ничего хуже упущенных возможностей. Даже такая прожжённая мразь и карьеристка, как Амбридж, жалеет о многом, в том числе и о невозможности завести для себя семью. Даже самые бедные магические рода – слали её нафиг, что бы она им не обещала.

– Между тем, – мы всё ближе и ближе подходили к кабинету Министра, – что ваша дочь довольно близка к мистеру Поттеру…

– А вам завидно? – честно спросил я. – Мистер Поттер – такой завидный жених, что даже вы завидуете Афине? – ехидно ухмыльнулся я.

Поставить Амбридж на место, это искусство я осваивал долгие годы. Вот и теперь… Она заткнулась. Мы вошли в кабинет Фаджа. Тот сидел в окружении своих двух оставшихся замов и Люциуса Малфоя…

– Приветствую, Долорес, Александр, – сказал Фадж, улыбнувшись. – Мы здесь собрались, чтобы обсудить суд над мистером Поттером. Мистер Рэйдж…

– Для начала хочу заметить, что для суда над школьником – хватит и обычного работника Сектора борьбы с неправомерным использованием магии, не понимаю, почему я здесь? Это совещание должно проводиться на «уровень ниже», а то и на два…

– Дело в мистере Поттере, – сказал Йонас Эрзол, второй заместитель министра, неприятный на вид старичок, лучший друг Фаджа.

– То есть? – продолжал играть в непонятку я.

– Вам предстоит собрать Визенгамот, мистер Рэйдж, суд над мистером Поттером пройдёт в Большом Судебном Зале, – сказал Фадж, поморщившись.

– Над мальчишкой? За использование заклинания при магле? В большом судебном зале, – с ехидцей сказал я, – великое преступление, за которое максимальное наказание – уничтожение волшебной палочки с затиранием воспоминаний о волшебном мире, – хотя я не уверен, что человеку, способному сопротивляться Империо, да ещё и носителю крестража можно так легко стереть память, тут потребуется мастер-легилимент, скорее всего – начальник отдела стирателей, а может и повыше.

– Что является преступлением – не ваша задача, – холодно заметила Амбридж, под насмешливый взгляд одноухого Люциуса.

– Ну, вообще-то, я начальник ДМП, так-то, – сказал я, – а это значит…

– А я – министр, и всё будет, как я скажу, – резко встал Фадж. – Слушание по делу Поттера произойдёт так, как я скажу…

– Это волюнтаризм, мистер Фадж, – сухо заметил я, я так и не сел за стол за всё это время, ведь я подчинённый. Фадж всем видом показал, что не хочет меня уважать сейчас, ведь в кабинете на меня не нашлось стула.

– Волю… Что? – спросил он.

– Явление в магловской России, – Малфой скривился, – периода с тысяча девятьсот пятьдесят шестого, по тысяча девятьсот шестьдесят четвёртый год, – назвал я даты правления Хрущёва, – стремление реализовать желаемые цели без учёта объективных обстоятельств и возможных последствий.

– Что является нужным для Министерства, я сам решу! – вспылил Фадж. – Вы свободны! – прорычал он.

– Как скажете…

– Не забудьте о своих обязанностях…

– Как скажете, – снова кивнул я.

Вышел из кабинета, несмотря на явную выволочку, я в хорошем настроении.

***

Гарри находился последнее время в ужасной прострации. Травля Дамблдора и его самого… Министр магии буквально обезумел, если верить последним выпускам газет.

– Всё будет нормально, Гарри, – попыталась при встрече его приободрить Джинни.

Да, верно… С ним были его друзья… Жаль, что рядом не было Афины. Как бы он хотел повторить то, что произошло тогда, на Святочном Балу, а после и на втором испытании. Неуверенный и быстрый поцелуй от Афины, девушка сама смущалась и краснела после этих действий. Но Афины здесь, в Йорке, доме, который достался его крестному Сириусу от Альфарда Блэка, нет. Она далеко, в Брайтоне, если не ещё дальше. В конце концов – семейство Афины богато и могло бы себе позволить отдых за границей.

Гарри прошёл в довольно уютную столовую, где, стараниями миссис Уизли, которая в последнее время смотрела на Гарри с каким-то, едва уловимым, неодобрением, создавались кулинарные шедевры.

– Молли, ещё раз повторяю, – недовольно рыкнул Сириус, – Регулус мой брат, и не предаст. И ты слишком долго стоишь у плиты, давай уже порции. АЙ! Кто влил в порцию амортенцию? – почесал руку Сириус. – Мой артефакт определитель сообщил о её наличии. Вы, – посмотрел он на Фреда и Джорджа, – каждой шутке есть предел.

– ЭТО НЕ МЫ! – хором запротестовали братья.

Сириус хмыкнул и посмотрел в сторону миссис Уизли.

– Без понятия, откуда она здесь, – состроила странную мину Молли Уизли.

Наконец, все гости уселись за длинный стол.

– И кого мы ждём? – спросил Гарри.

И тут же дал себе мысленный щелбан.

– Регулуса, – сказал Сириус, – мой младший братишка и, по совместительству, самый богатый маг Европы. Когда я бежал из Азкабана, он отдал мне моё наследство и не сдал в Министерство…

– Твой брат – Пожиратель, Сириус, скажи ему, чтобы держался от моих детей подальше, – поджала губы миссис Уизли.

– Нужны мне ваши дети, – проговорил спокойный и холодный голос, – оставьте их себе, – в помещение вошла мини-копия Сириуса. Регулус был одет в довольно богатый, изумрудный костюм. Он был красив и статен, чёрные, как смоль волосы, в отличие от Сириуса, были аккуратно пострижены. Чёрные глаза изучали столовую, затем, изучив всё, Регулус прошёл к главе стола и пожал руку Сириусу, – давно не виделись, брат. Ты, я смотрю, решил нанять прислугу, – он окинул взглядом всё семейство Уизли. – И мистер Поттер здесь, вот так встреча, – ухмыльнулся Регулус, шрам Гарри слабо обожгло болью.

– Что слышно, Рег? – спросил Сириус, когда они все расселись.

Регулус вновь осмотрел столовую, затем, содержимое порции. Обмакнув котлету в кетчуп, он приступил к трапезе, орудуя ножом и вилкой. В комнату вошла Тонкс и Грозный Глаз с Люпином. Поначалу – каждый гость изучал друг друга… Первой взгляд отвела покрасневшая Тонкс, затем Люпин. Грозный Глаз и Регулус смотрели друг на друга минуты две…

– Блэк, – прорычал Моуди, – не сказал бы, что рад тебя видеть.

– Ну… Вы сами просили поделиться с Вами новостями… Но тут слишком много детей, – заметил он.

– МЫ НЕ ДЕТИ! – вспылил Рон.

– Дети – нетерпеливые и вспыльчивые глупцы, – холодно обронил Регулус, – хочешь сказать, ты не такой?

– Рон! – шикнула на него миссис Уизли.

– То, что я могу Вам рассказать – не особо ценная информация, – вздохнул Регулус, – ОН не любит делиться тайнами. Разве что, травля ему выгодна, и он вылезать не будет.

– Кто? – недоумённо спросил Гарри.

– Сам-Знаешь-Кто, – ответил ему Регулус. – Тёмный Лорд… Что, ещё интересно, Сири? – спросил Регулус у Сириуса.

– Не называй меня так! – под ухмылки всех, кроме, пожалуй, Грозного Глаза, вспылил Сириус. – Это делает тебя похожим на неё…

– Не любишь Беллу? – ухмыльнулся Регулус. – Ладно, ещё могу рассказать, что мне известно про слушание мистера Поттера. Судить тебя, мальчик, будут при полном составе Визенгамота тройка: Министр, Первый Заместитель Министра и глава ДМП.

– Тройка? – спросила ошарашенно миссис Уизли. – Но так судят…

– Самых закоренелых преступников, мразей и рецидивистов, – закончил за неё Сириус.

– Да, таково решение Министра, забудь всё, что ты про него знал, Поттер, – вяло сказал Моуди, – он теперь наш враг.

– Радикально, – засмеялся Регулус.

– Сколько бы мне не было это неприятно признавать, – сказал Сириус задумчивым тоном. – Но тебе следует положиться на Рэйджа, – было заметно, сколь тяжело давались Сириусу эти слова. – Он всегда старается поступать по закону, сколько бы не был амбициозен.

– Вдобавок, пусть в Министерстве и осведомлены о твоём отношении к его дочери и её взаимностью, – продолжил Регулус, – но отстранить его от суда не могут.

Повисло тревожное молчание, которое было прервано заливистым смехом Сириуса.

– Айда, Сохатик! Отхватил такую красотку! Молодец!

– Сейчас важнее слушание, – прервал его Моуди. – Слушай внимательно, парень, пусть Рэйдж и судья, но он так же – один из трёх судей. Судьи не более чем арбитры процесса, их прерогатива – выбор самого наказания, виновным тебя на таком слушании может признать только Визенгамот…

– В Визенгамоте сейчас есть три фракции, – сказал Регулус.

– Три фракции? – спросила Гермиона.

– Не перебивай, девочка, – сказал холодно младший брат Сириуса, Гермиона, под его прямым взглядом, зарделась и уставилась себе в тарелку. – Так вот. Три фракции: фракция старых аристократов, под предводительством Люциуса Малфоя, в ней состою и я, хоть и не разделяю все их взгляды, но я Вам это не говорил. Аристократы будут голосовать, обозначая тебя виновным. Фракция нейтралов, за предводительством Тодда Гринграсса, название такое, на самом деле – это прогрессоры, что хотят «обновить», как они выражаются, магический мир. Реальный лидер этой фракции Александр Рэйдж, и они будут тебя оправдывать, как и остатки фракции директора, которыми сейчас руководит Стёрджис Подмор. Большинство на твоей стороне, но при условии, что ты грамотно выстроишь защиту, – заявил Регулус. – Рэйдж, как ранее заметили – всегда следует букве закона, если докажешь, что дементоры в Литтл-Уингинге были – значит он и его фракция, плюс фракция Дамблдора… Тебя оправдают…

Гарри претила политика. Достаточно было о ней поговорить пару минут, а ему уже хотелось просто закрыться от всех.

– Вы так легко об этом говорите, – заметила Гермиона, – люди просто потому, что разделяют чьи-то взгляды, на суде могут отправить невиновного человека в тюрьму… Это безумие.

– Это политика, – не согласился Регулус. – Вдобавок – максимальное наказание – стирание памяти о магическом мире и уничтожение палочки.

Гарри сжал кулаки. Уничтожение палочки, то, что определяло его, как волшебника, то, за что он хватался, как за спасительную соломинку! А стирание памяти… Рон, Гермиона… Афина… Он всех забудет из-за… Из-за того, что защитил себя… Нет, он обязательно победит в слушании, на его стороне правда!

***

Слушание было резонансным, как понял Гарри. Стоило ему войти…

Гарри ахнул; он не смог удержаться. Огромное подземелье, в которое он вошёл, было страшно знакомым. Он не только видел его раньше, он был в нём раньше: это было то место, которое он посещал внутри Омута Памяти Дамблдора, место, где он видел, как Лестрейнджей приговорили к пожизненному заключению в Азкабане.

Стены были сделаны из тёмного камня, тускло освещённого факелами. По обе стороны от него возвышались пустые скамейки, но впереди, на самых высоких скамейках, было много тёмных фигур. Они переговаривались тихими голосами, но, когда за Гарри захлопнулась дверь, наступила зловещая тишина.

В зале суда раздался холодный мужской голос.

– Вы опоздали.

– Извините, – нервно сказал Гарри. – Я-я не знал, что время изменилось.

– Это не вина Визенгамота, – сказал голос. – Сегодня утром вам отправляли сову. Займите своё место.

Взгляд Гарри упал на кресло в центре комнаты, на подлокотниках которого лежали цепи. Он видел, как эти цепи оживают и связывают того, кто сидит между ними. Он шёл по каменному полу, и эхо громко разносило его шаги. Когда он осторожно сел на край кресла, цепи довольно угрожающе лязгнули, но не связали его. Чувствуя сильную тошноту, он посмотрел на людей, сидевших на скамейке наверху.

Их было около пятидесяти, на всех, кого ему было видно, были тёмно-фиолетовые мантии с искусно вышитой серебряной буквой В на левой стороне груди, и все уставились на него, одни – с очень строгими выражениями лиц, другие смотрели с неприкрытым любопытством.

В самом центре переднего ряда сидел Корнелиус Фадж, министр Магии. Фадж был дородным мужчиной, который часто щеголял в известково-зелёном котелке, хотя сегодня он его надевать не стал; ещё он не стал снисходительно улыбаться, как раньше, когда говорил с Гарри. Слева от Фаджа сидел мистер Рэйдж, что скучающим взглядом мазнул по Гарри. Справа от Фаджа была ведьма, но она откинулась на своей скамейке так далеко, что её лицо было в тени.

– Ну хорошо, – сказал Фадж. – Подсудимый присутствует – наконец-то – давайте начнём. Вы готовы? – крикнул он кому-то в своём ряду.

– Да, сэр, – сказал энергичный голос, который Гарри знал. На самом краю передней скамейки сидел брат Рона Перси. Гарри посмотрел на Перси, ожидая, что тот как-то подаст вид, что знает его, но этого не произошло. Глаза Перси за очками в роговой оправе уставились на его пергамент, а рука удерживала перо.

– Дисциплинарное слушание двенадцатого августа, – сказал Фадж звучным голосом, и Перси сразу начал записывать, – о нарушении Указа о Разумном Ограничении Волшебства Несовершеннолетних и Международного Устава Секретности Гарри Джеймсом Поттером, проживающим в доме четыре, на Тисовой Улице, Литтл Уингинг, Графство Суррей.

Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр Магии; Александр Гаррисон Рэйдж, глава Департамента Магического Правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, старшая заместительница министра. Секретарь суда – Перси Игнатиус Уизли…

– …Свидетель защиты – Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, – сказал тихий голос за спиной у Гарри, который так быстро обернулся, что растянул шею.

По комнате невозмутимо шёл Дамблдор в длинной полуночно-синей мантии и с абсолютно спокойным выражением лица. Его длинная седая борода и волосы сияли в свете факелов; он поравнялся с Гарри и посмотрел на Фаджа через полукруглые очки, которые были ровно посередине его очень кривого носа.

Члены Визенгамота перешёптывались. Теперь все глазели на Дамблдора. Кто-то выглядел раздражённым, кто-то слегка напуганным; две пожилые ведьмы в заднем ряду, однако, подняли руки и приветственно помахали.

При виде Дамблдора в груди Гарри появились сильные эмоции, чувство защищённости, надежды, похожее на то, что давала ему песня феникса. Он хотел встретиться взглядом с Дамблдором, но Дамблдор в его сторону не смотрел; он продолжал смотреть на явно растерянного Фаджа.

– А, – сказал Фадж, который выглядел весьма смущённым. – Дамблдор. Да. Значит, вы – э-э – получили наше – э-э – сообщение, что время и – э-э – место слушания были изменены?

– Должно быть, я его не получил, – весело сказал Дамблдор. – Однако, к счастью, я ошибся и прибыл в Министерство на три часа раньше, так что ничего страшного.

– Да – ну – полагаю, нам нужно ещё одно кресло – я – Уизли, вы не могли бы?..

– Не волнуйтесь, не волнуйтесь, – радостно сказал Дамблдор; он вынул свою палочку, слегка взмахнул ею, и рядом с Гарри из ниоткуда появилось мягкое ситцевое кресло. Дамблдор сел, сложил вместе кончики своих длинных пальцев и посмотрел на Фаджа поверх них с выражением вежливого интереса на лице. В Визенгамоте всё ещё перешёптывались и неустанно ёрзали; они успокоились, только когда Фадж снова заговорил. – Итак? – посмотрел директор на Фаджа.

– Да, – снова сказал Фадж, положив свои записи. – Тогда хорошо. Итак. Обвинения. Да.

Он извлёк из лежавшей перед ним кипы кусок пергамента, сделал глубокий вдох и прочитал:

– Обвинения, выдвинутые подсудимому, таковы: он сознательно, намеренно и полностью осознавая незаконность своих действий, получив ранее письменное предупреждение от Министерства Магии в похожем случае, применил Чары Патронуса в населённой маглами области, в присутствии магла, второго августа в девять часов двадцать три минуты, что является нарушением параграфа С Указа о Разумном Ограничении Волшебства Несовершеннолетних 1875 года, а также статьи тринадцатой Международного Устава Колдовской Секретности. Вы – Гарри Джеймс Поттер из дома четыре, на Тисовой Улице, Литтл Уингинг, Графство Суррей?

– Да, – сказал Гарри.

– Три года назад вы получили от Министерства официальное предупреждение за незаконное использование магии, не так ли?

– Да, но…

– И всё же вечером второго августа вы вызвали Патронуса? – сказал Фадж.

– Да, – сказал Гарри, – но…

– Зная, что вам не разрешено использовать магию вне школы, пока вам нет семнадцати?

– Да, но…

– Зная, что вы в области, полной маглов?

– Да, но…

– Полностью осознавая, что вы в этот момент находились в непосредственной близости от магла?

– Да, – сердито сказал Гарри, – но я использовал его только потому, что мы…

Его громогласно перебил мистер Рэйдж.

– Вы вызвали полноценного Патронуса?

– Да, – сказал Гарри, – потому что…

– Материального Патронуса?

– Чего? – сказал Гарри.

– Ваш Патронус имел чётко различимую форму? Я имею в виду, он был не просто струйкой дыма?

– Да, – сказал Гарри одновременно с нетерпением и лёгким отчаянием, – это олень, это всегда олень.

– Вот оно что… Мда, ничего удивительного, – кивнул мистер Рэйдж. – Вы и раньше вызывали Патронуса?

– Да, – сказал Гарри, – я вызываю его уже больше года…

– А вам пятнадцать лет?

– Да, и…

– Вы научились этому в школе?

– Да, меня научил профессор Люпин, когда я был в третьем классе, из-за…

– Неплохо, – сказал мистер Рэйдж, – вы талантливы…

Некоторые ведьмы и колдуны вокруг него снова перешёптывались; несколько кивнули, но другие хмурились и качали головами.

– Вопрос не в том, насколько впечатляющей была магия, – вспыльчивым голосом сказал Фадж. – На самом деле я бы сказал, что чем больше она впечатляет, тем хуже, учитывая факт, что он сделал это прямо на глазах у магла!

Те, кто хмурился, теперь согласно зашептали, но только вид лицемерного маленького кивка Перси побудил Гарри заговорить.

– Я сделал это из-за дементоров! – громко сказал он раньше, чем его успели снова перебить.

Он ожидал дальнейший шёпот, но наступившая тишина почему-то казалась плотнее, чем раньше.

– Дементоров? – через мгновение сказал Александр Рэйдж. – Парень, что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что в том проходе было два дементора и они погнались за мной и моим кузеном!

– Ах, – снова сказал Фадж, неприятно усмехаясь и оглядывая Визенгамот, как будто предлагая им оценить шутку. – Да. Да. Я так и думал, что мы услышим что-то подобное.

– Дементоры в Литтл Уингинге? – проговорил мистер Рэйдж весьма удивлённым тоном. – Не понимаю…

– Неужели, Александр? – сказал Фадж, всё ещё усмехаясь. – Позвольте объяснить. Он это обдумал и решил, что дементоры – очень хорошенькая отговорка, действительно, очень хорошая. Маглы же не видят дементоров, парень? Очень убедительно, очень убедительно… так что, есть только твоё слово и никаких свидетелей….

– Я не вру! – громко сказал Гарри, перекрикивая вновь раздавшийся шёпот в зале суда. – Их было двое, подошли с разных концов прохода, стало темно и холодно, и мой кузен их почувствовал и стал убегать…

– Хватит, хватит! – сказал Фадж с очень высокомерным выражением лица. – Мне жаль прерывать, уверен, очень хорошо отрепетированный рассказ…