Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц)

– Эм-м-м. Поздравляю вас, мистер, – сухо сказал Двукрест, в его голосе слышалось неприкрытое удивление и радость по типу: «Хоть у кого-то вышло». – Но вам нужно закрепить ваши результаты. Поправьте, пожалуйста, обручи и вернитесь на исходные позиции…

Вторая попытка лишь закрепила мой результат. Третья. Во время третьей я попытался снизить время концентрации на трансгрессии. Первое – что я должен сделать, так это научиться моментально использовать волю и трансгрессировать без задержек. Волдеморт не будет ждать, пока я соизволю поменять свою позицию. Кое-что интересное произошло лишь во время четвертой. Раздался мучительный вопль, все в ужасе обернулись и увидели, что Питер Петтигрю из Гриффиндора покачивается в центре своего обруча, между тем как его левая нога так и стоит футах в пяти сзади, на исходной позиции. Деканы бросились к Крысе, послышался громкий хлопок, в воздух взвился клуб лилового дыма, а когда дым рассеялся, все увидели скулящего Петтигрю – нога к нему вернулась, но он выглядел до смерти перепуганым.

– Так называемый «расщеп», или отделение тех или иных частей тела, – бесстрастно сообщил Двукрест, – происходит при недостаточной настойчивости сознания. Вам следует оставаться неизменно нацеленными на нужное место и двигаться с неспешностью… Как и демонстрировал доселе мистер… – Двукрест посмотрел на меня.

– Рэйдж, – вставил я, – Александр Рэйдж. (прим. Бонд. Джеймс Бонд – не удержался)

– Мистер Рэйдж, – кивнул он, – помните о трех «Н», – сказал он, – и попробуйте еще раз… Один… два… три…

Однако и час спустя единственное, что случилось – это мои неоднократные повторения трансгрессии. Двукреста это не обескуражило, как остальных. Застегивая на горле мантию, он сказал:

– До встречи в следующую субботу, и не забывайте: Нацеленность. Настойчивость. Неспешность.

– Ну ты даёшь! – меня обступили все однокурсники, даже Грифы, как я понял, решили погреть свои уши. – А как? – спросил Малсибер. – У меня ничего не получилось…

– Всё, как говорил мистер Двукрест, – заметил я, да, как не прискорбно для тех, кто уже успел невзлюбить эти три «Н», всё идёт именно по правилам.

Нацеленность – ты должен представлять цель путешествия.

Настойчивость – тут, как с непростительными, ТЫ ОБЯЗАН ЖЕЛАТЬ переместиться в точку.

Неспешность – спешить при трансгрессии чревато… Конечностями, что и продемонстрировал Петтигрю.

Курс шесть был закончен быстро и без происшествий. Я погрузился в учёбу и заботу старосты, капитана команды и местного лидера Слизерина… Дабы не отсвечивать, я не мешал тому же Эйвери окучивать малолеток в ряды Пожирателей Смерти. Это – естественный отбор, если хватит мозгов вступить в террористическую организацию – ставим диагноз…

Наконец, первого апреля я сдал ещё и экзамен по Трансгрессии, что и отметил в «Трёх Мётлах». А отец бурчал, сетуя на то, что ему придётся вносить коррективы в защиту дома, дабы я смог трансгрессировать по его площади… Хотя, мне кажется, что это оттого, что я его на дуэли в тот же день – раскатал в блин. Трансгрессия – это просто невероятная способность! Я исчезал, появлялся в новом месте, посылал заклинание и уходил от ответки. Не стесняясь использовать трансгрессию – я раскатал отца… А тот просто не ожидал от меня такой подлости... Я научился использовать трансгрессию почти так же, как и одну из техник рокушики – инстинктивно.

Воля Наблюдения, за полгода тренировок, казалось, изменилась, теперь показывая мне ещё и всю площадь, куда я мог трансгрессировать. Да даже домой летом я добирался таким образом, просто выйдя за пределы школы и трансгрессировав.

Год… В Волшебном замке Хогвартс остался мне лишь один год, после чего… Как однажды сказал один человек: «Последуют изменения, к лучшему, или худшему». К чему я приведу этот мир? Смогу ли вообще именно вести, а не стать ведомым?

Вопросы, на которые я в скором времени получу ответы...

Глава 20. Седьмой Курс. ЖАБА

Седьмой курс стартовал, казалось, обыденно. Просто факт – он начался и всё. Я вовсю воспользовался своим правом на трансгрессию и явился аккурат к школьным вратам за час до положенного пира.

– Ученик? А чего это не на поезде? – спросил простоватый голос у ворот.

– Мистер Хагрид, – поприветствовал я великана кивком головы, – дело в том, что я, как совершеннолетний, освоивший трансгрессию – могу попадать в школу именно таким образом, что я и сделал…

– А-а, – протянул Полувеликан, – ясно. Э-э-э, ну ,ты, короче, в Большой Зал иди, скоро остальные прибудут, – он открыл ворота школы, через которые я прошёл.

Оставшееся до пира время я потратил на чтение очередной книжки про чары… Так это выглядело снаружи. На самом деле я зачитывал до дыр «Тайны наитемнейшего искусства», которые купил в России. Просто трансфигурировал обложку книги… И, честно, читая об очередном довольно мерзком проклятии, шутка ли – заклинанием призвать в тело противника растительных паразитов, которые буквально вырастают из тела человека в дерево, выпивая жертву, в буквальном смысле, досуха, я буду искренне считать Волдеморта тупицей, если из всего этого – он применит только заклятие создания крестражей. Все темы этой книги запрещены, но заклинания, зелья, ритуалы – они все невероятно эффективны… А темнейшими их, кстати, назвали из-за влияния на личность самих пользователей. Не умеющим себя контролировать нечего делать в тёмных искусствах…

Лично я не особо заучивал заклинания, лишь пытался найти в книге – способы борьбы с ними. Преимущества правок Константина Имморта в том, что он к каждому ритуалу, проклятию, зелью – дописал свои правки: как всему этому противостоять… Естественно – он не выложил все сто процентов своих знаний по каждому пункту… Он написал то, что знать должен, по его же мнению, рядовой мракоборец. И именно это я заучивал… Даже подбил Себаса поднимать меня посреди ночи и спрашивать по соответствующей теме… Я никогда не пренебрегал подготовкой, готовиться стоит ко всему, буквально… Я готовился даже к провалу канона, что было бы, если бы я, поддавшись совести, а её остатки я ещё не уничтожил, всё же помог Эванс и Снейпу, или воспитал бы из четвёрки Поттера нормальных людей? Каждая мелочь должна быть учтена… Во всём.

– Александр, мальчик мой, рад тебя видеть, – Дамблдор, идя к своему трону, подошёл ко мне «поздороваться, спросить, как дела и отвалить», в общем – выполнить стандартные процедуру любого уважающего себя человека, – как жизнь? Готов к последнему курсу? – спросил он, глядя на меня поверх своих очков-половинок.

– Ну, – книга была отправлена во внутренний карман мантии, на котором стояли чары незримого расширения, облегчения веса и ещё кучи всего, – готов… Знаете, всё ещё не могу поверить, что этот год – последний, – с притворной грустью сказал я.

Дамблдор улыбнулся на мою фразу.

– Но это так, – ответил старик, – мы всегда находимся в движении, мальчик мой, и когда-нибудь надо сделать новый шаг, отринуть старое…

– Как змея, сбрасывая шкуру? – спросил я.

– Ну, примерно так, мальчик мой, – кивнул Дамблдор. – Я слышу, детишки уже на месте, – заулыбался во все тридцать два зуба директор, – на тебе ещё и великая ответственность, Александр. Староста школы, уверен, ты и сам понимаешь…

– Да, – кивнул я, притронувшись к значку префекта, – профессор Дамблдор, – позвал я удаляющегося к столу преподавателей директора, который уже заполнили не удивившиеся моему появлению учителя. Привыкли уже к моим фортелям… А вот чему удивился я, так это тому, что вместо Мендос сидел сухонький мужичок, который, казалось, изучал всех и всю обстановку вокруг. Новый учитель?

– Александр? – обернулся он.

– Не зовите меня больше, пожалуйста, «мальчик мой», у меня это вызывает нездоровые ассоциации, – сказал я ошарашенному директору.

Реально, как-то стрёмно, когда старец обращается к тебе: «мальчик мой». А вот и зал заполонили шумящие ученики. Селвин и Малсибер, как я понял, даже не удивились, увидев меня уже за столом, перед порцией. Дамблдор, вообще неизвестно как, за секунду оказался на своём месте.

Когда ученики, наконец, уселись, а гомон стих, мы преступили к распределению. Больше всех пополнений было как раз за столом Грифов. Будущие жертвы Авады, если будут особо возникать, то оно так и будет, получили аж двенадцать учеников – пять девочек и семь мальчиков. Остальные тоже дополучили прибавление, но не в таком феноменальном количестве.

Торжественная речь отличалась пафосностью и обещанием всех защищать, а так же просьбой – дружить всем… Дружить со многими согласен, хотя с Поттером нет, у меня хроническая непереносимость тупых, у которых нет инстинкта самосохранения, а Поттер в этом бьёт все мыслимые и немыслимые рекорды.

– Ты, как всегда, – заметил Джейрис, – выделился там, где выделиться нельзя.

– Что поделать, – картинно вздохнул я, параллельно, кивая Регулусу Блэку – старосте от пятого курса нашего факультета на первокурсников, пусть проведёт их в гостиную, – я выделяющийся от рождения.

– Вот только не надо заливать, что у тебя само такое получается, – улыбнулся Малсибер, перстень с сапфиром на безымянном пальце сверкнул в свете свечей. Не только я колечко начал носить, моё, кстати, было с кунцитом в виде камня, – ты просто тщеславен…

Нет, просто мир пиратов привил мне любовь к излишней пафосности… Я не сверхпафосный засранец, но определённо ближе к этому званию даже чем Волдеморт.

– Не причисляй свои качества – другим, – заметил Селвин. – Ладно… У нас в этом году ЖАБА.

– Жутко Академическая Блестящая Аттестация? – равнодушно спросил я. – Хрень…

– Говори за себя, – зло процедил Малсибер, когда мы уже спустились в подземелья и встали напротив стены. – Что за пароль, староста?

– Чистота крови навек, – сказал я. Стена разъехалась, открывая проход в гостиную Слизерина.

– Девиз Блэков? – вспомнил Селвин. – Ну хоть кто-то не будет забывать пароль…

– Регулус не из тех людей, что будет забывать пароль, – заметил Малсибер, – кстати, Босс, а насчёт... – он подошёл ко мне, видимо хочет нашептать мне на ухо совет, согласно которому стоит завербовать Регулуса.

– Его роль в грядущем – почти определена, – сказал я, отмахнувшись от Малсибера, мы наконец прошли в гостиную. Первокурсники стоят, построившись в шеренгу. Ах да… Речь старосты. Если на других факультетах – подобное говорит староста пятого курса, то у Слизеринцев первокурсников приветствует только староста мальчиков седьмого курса.

Я подошёл к Алекто Кэрроу, которая, за неимением иного выбора, стала старостой со стороны девочек за седьмой курс. Детишки стояли, вытянувшись по-струнке, видимо по пути Регулус и Крауч-младший донесли до них, что перед старшими – нужно стоять и слушать…

– Приветствую всех на факультете Слизерин, – сказал я, обращаясь к детям, – меня зовут Александр Рэйдж, я староста факультета и школы. Приступим сразу к правилам – вы попали на факультет, чьим символом является змея. Это мудрейшее животное, ведь лучше быть живым хитрецом, чем мёртвым смельчаком, верно? – спросил я. Из рядов, в которых стояло пять мальчиков и пять девочек хихикнули, шутка дошла. – Правила просты – мы работаем на баллы. За потерю баллов – наказание в виде словесной порки, поверьте, здесь это хуже смерти, – заметил я. Старшекурсники Слизерина могут так унизить, что человеку может потом стать стыдно за то, что он существует. – Далее – мётлы ИМЕТЬ ЗАПРЕЩЕНО, сразу предупреждаю. Вы не Гриффиндорцы, так что, надеюсь, понятно с первого раза? – я просверлили детей взглядом. – Ну и последнее – если вас обидели у вас есть два варианта действий: отомстить, НО УЧТИТЕ – ТАК ЧТОБЫ НИКТО НЕ ПОДКОПАЛСЯ И НЕ ЛИШИЛ ФАКУЛЬТЕТ БАЛЛОВ, либо обратится за помощью к старшекурсникам, но учтите – у нас не Богодельня, работаем по принципу «ты мне, я тебе». Поняли? – спросил я, наконец, нагрузив немного ошарашенных детей.

Дети послушно закивали… Эх, молодость… Пока они ещё наивно полагают, что Хогвартс – это место, где они свободны от жестоких родителей. Истина жестока, а дети ещё жёстче, чем она…

– Алекто покажет спальни девочкам, я мальчикам, всего наилучшего и доброй ночи. Мальчики, за мной, – кивнул я.

– Мария произнесла бы лучшую речь, более зажигательную, а не такую сумбурную, – заметил, улыбнувшись Джейрис Малсибер, подымаясь с нами по лестницы в сторону комнат.

– Думаю, у миссис Малсибер найдутся другие, более важные дела, чем говорить с детишками, – ехидно заметил я. – Вдобавок – ты сейчас похвалил свою жену, а сам… Старостой стать сможешь?

Малсибер стушевался…

– Честно, мне дед говорит, что, когда я думаю – хрень получается, – сказал Малсибер.

– Учитывая, что за знак ты носишь и при каких обстоятельствах ты его получил, – а получил он: спасибо его родителям, – ещё не всё так плохо… Вот если бы ты «подумал» и сам к нему пришёл – тогда да.

– Ну спасибо, – сказал Малсибер и удалился в свою комнату.

Селвин проводил его взглядом и, когда закрылась дверь Джейриса, сказал:

– Я порой думаю, что если сменить ему пол – никто не заметит разницы. В том смысле, что логика…

– Он смог жениться на Марии Аудсоре, причём добился ЕЁ согласия за несколько месяцев. Определённо он нестандартный человек… И твоё обвинение в «женской логике», чтобы не быть голословным, соответствует действительности, – заметил я, направившись в свою комнату.

***

– ЖАБА – это совершенно иной уровень колдовства, – сказал Гораций Слагхорн семикурсникам, – профессор Бербидж часто сравнивает ЖАБА с Высшими учебными заведениями в мире маглов. Слово «высшее» вам о чём-то говорит? Высшее – это самое лучшее. И я требую от вас соответствующий уровень! – мда, Слагхорн, при желании, может быть жёстким и требовательным. – Минимум раздолбайства, леди и джентльмены-семикурсники, в этом году мы закрепим варку ВСЕХ ЗЕЛИЙ предыдущих курсов и изучим высшие зелья: яды, противоядия, зелья повышение физических характеристик…

Слагхорн загрузил нас основательно с самого начала урока, и для многих – спасительный звонок с пар спас ещё и жизнь…

– Меня зовут Джон Деквуд, – представился старик, – к сожалению, на вашего предыдущего преподавателя пару недель назад напали люди Сами-Понимаете-Кого. Она выжила, но преподавать больше не сможет, потому что решила уйти на пенсию окончательно и уехала в Мексику, – сказал он. – В своё время я так же был аврором. Элаиза Мендос ознакомила меня со своей программой, – голос оставался сухим, – так и со списком своих любимчиков, – он выразительно посмотрел на меня. – Можете об этом забыть, мистер Рэйдж, моё уважение надо заслужить…

Поттер, казалось, услышал то, что хотел услышать добрую половину всей своей жизни… Да, он буквально лучился от счастья…

– Да? – спросил я. – Ну как скажете, сэр, – я даже зевок умудрился изобразить. Этот дядька всё равно мне ничего не сделает, мне остался последний год. Заклинания я все выучил, так что пусть идёт лесом… А экзамены не ему я сдаю.

– Что же, – он явно намеренно проигнорировал моё нарочито наглое поведение, – начнём…

Начать новый преподаватель решил с практики, где я, быстро уложив сначала Блэка, а затем, чуть погодя и Поттера на лопатки – получил высший балл и не отсвечивал до конца занятий.

– В общем, ничего нового, – сделал вывод Малсибер, – очередной бывший аврор, который учит, как и Мендос.

– Да, – кивнул Селвин.

Учёба вернулась в своё привычное русло… Как префект школы я участвовал в патрулировании оной, даже после отбоя, и периодически отлавливал младшекурсников, что просто отвечали: «да мы просто погулять», «мне было интересно» и «я заблудился» … А уж парочки… Это отдельная песня. Ночью их излюбленное место было на Астрономической башне. Я и сам туда Таллисию водил пару раз под дезиллюминационными. Романтичный вид…

Так и сейчас, отловив очередного третьекурсника с Гриффиндора и отправив его с МакГонагалл на выяснение отношений, я решил пойти на Астрономическую башню, обломать свидание. Вдруг, я ощутил странное присутствие прямо на повороте из коридора…

– Гоменум Ревелио, – я совершил взмах палочки. – Финита Инкантатем! – когда первое заклинание показало умника под невидимостью, я применил стандартное отменяющее… – Северус, – с удивлением я проговорил имя нарушителя, – нарушаешь правила?

– Я был оглушён, Рэйдж, – зло процедил Снейп. – Блэк, петрификус…

– Насколько я правильно помню – они от тебя отстали после… – взгляд Снейпа буквально запылал от ярости, – того, как ты сказал Эванс не самые тёплые слова. Почему же Блэк в таком случае приложил тебя Петрификусом?

– Я…

– Северус…

– Поттер и Эванс на Астрономической башне, – сообщил он, – я хотел…

– Сорвать их свидание, – продолжил я, ухмыльнувшись, – ты идиот? Скажи честно…

– Заткнись, Рэйдж, – зло процедил Снейп.

– Эх… Вали-ка ты спать, Снейп, пока я тебя не приложил кое-чем потяжелее, чем Петрификус.

– А…

– А этих голубков я тоже верну с небес на землю, – с усмешкой сказал я, взяв курс на Астрономическую башню. – И Снейп, не смей за мной идти…

– Понял, – Снейп развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону гостиной.

Идя по ночному коридору, я применял Волю Наблюдения, постоянно зондируя местность вокруг себя, мало ли… И не ошибся… Кто-то метнулся вверх по лестнице, явно под мантией невидимкой. Хотят предупредить их? Идиоты…

Мерными шагами я неспешно начал свой подъём… Наверху же темно не было… Луна освещала древний замок, звёзды россыпью украшали ночное небо… Далёкие и прекрасные.

– Холера, – протянул я, посмотрев в сторону Запретного леса и гор, начинающихся после него, – красивый вид… А главное, как романтично, Эванс, Поттер и Блэк… Решили сообразить на троих? – спросил я, оборачиваясь к месту, где они застыли, пытаясь не шевелиться.

Воцарилась тишина… Такое ощущение, будто они все позадерживали дыхание. Зря, я чувствую само присутствие, а не дыхание, так что...

– Акцио мантия-невидимка! – достал я палочку.

Не сработало, стоило догадаться, у Поттера мантия не из стандартного магазина артефактов, она, по легенде – подарок Певереллов.

– Ну, я так не играю, – заметил я, слегка обидчивым голосом.

Подойдя к троице, я протянул руку и… ЕСТЬ! Схватил за мантию и резко потянул на себя.

– К… Как ты нас нашёл, – недоумённо спросил Поттер. – Ты даже Гоменум…

– У меня совсем иное мировосприятие, – легко соврал я, – от меня нереально спрятаться, Поттер. Ни дезиллюминационные чары, – я выразительно глянул на Блэка, – ни мантия-невидимка, не имеет значение: Певеролловская, или обычная – вас от меня не скроют. Идёмте, отведу вас к МакГонагалл.

– СТУПЕФАЙ! – прокричал резко Блэк, метнув в меня магию.

Я, выставив руку, принял на себя луч заклинания. Воля вооружения приняла на себя чары и была мгновенно разрушена, но основную функцию летящего заклинания она убрала.

– ЧТО? – спросил Блэк.

– Твоя магия слишком слаба, Блэк, – сообщил я ему, такой фокус я тренировал чуть ли не с рождения, порой, намеренно подставляясь на дуэлях с отцом… Подставиться на дуэли с отцом – довольно неприятно, потому что Гаррисон Рэйдж и сам не знает, что метнёт следующим заклинанием. Воля вооружения гасит слабые заклинания, без напряга. Но если напрягусь полностью – могу и ступефай, с экспеллиармусом отбить голой частью тела, что я и сделал сейчас.

– Идёмте уже… И… Поттер – рубашка не заправлена. Минус пять баллов с Гриффиндора. Эванс – застегни мантию, тоже минус пять. Блэк – расчешись, наконец, минус пять баллов и… Минус двадцать за нападение на старосту школы. А теперь, к МакГонагалл! – хватит этого спектакля.

– Ты у меня получишь… Пожирательское отродье, – зло процедил Поттер.

– Осторожнее со словами, Поттер, – резко сказал я, – за них – отвечать надо.

– И отвечу! Мне семнадцать, Рэйдж! Семнадцать! Я вызываю тебя на дуэль!

– Ты? Меня? – спросил я. – Фуха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Меня вызывает на дуэль Поттер! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – мой смех начал скатываться всё больше по наклонной, кого мне это напоминает? Точно! Дофламинго смеялся почти таким же смехом. – Повторишь это завтра, при всей школе за завтраком, Поттер!

– Джеймс, не надо... – резко попросила Эванс.

– Надо, Эванс, – резко прервал её я, – пусть твой парень поймёт, наконец…

Я высвободил королевскую волю на всю катушку… Маглов я вообще мог лишать ей сознания. Магов она пугала, почти как дементоры, если верить моему деду. По его словам, «будто сам мир на него начинает давить при высвобождении королевской воли».

– ...Своё место в этом мире, – довершил я, глядя на её испуганное и побледневшее лицо, Блэк смотрел с живым страхом в глазах… Поттер, на удивление, стоял твёрдо, хотя его лицо так же приобрело бледный оттенок. – Ну как? – спросил я. – Почувствовали моё желание, мою волю? Вам, ребята, ещё сто лет учиться до такого, впрочем, Поттер, если ты согласен повторить свой вызов завтра, я тебя выслушаю… И приму его. А теперь, МакГонагалл…

Спустя восемь часов я, не особо выспавшийся, ввалился в Большой Зал. Что там на завтрак? Овсянка? Это проклятое зелье дают нам каждое утро. А на Хэллоуин – неизменный тыквенный сок. Волю Наблюдения кольнуло. К столу Слизерина, под удивлённые взгляды всех присутствующих несмотря на шёпот Эванс, которая пыталась одёрнуть их… Подошла четвёрка Мародёров.

– Я Джеймс Флимонт Поттер вызываю Александра Гаррисона Рэйджа на дуэль! – прокричал он мне в лицо.

– Эм-м-м, – ложка с противной бурдой под названием «овсянка» упала в тарелку, – а не мог бы ты это говорить потише? – спросил я ленивым голосом.

Большой зал молчал… Большой зал охнул…

– И да… Вызов принят, Джеймс Поттер, – сказал я, – дуэль предлагаю, как вызываемая сторона, провести на стадионе школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, через неделю, по стандартным правилам.

И что тут началось. Формально, такой вызов, если обе стороны решились – не отменить, даже всей властью директора.

– Молодость, – посмотрел на нас Дамблдор, – так и хлещет, мальчики мои. Что же, раз уж вы решились – я могу только подготовить площадку к дуэли.

В Хогвартсе я буду лишён преимущества трансгрессии, Дамблдор ради неё чары не снимет, но раскатаю Поттера я и без неё. И…

На целую неделю дуэль стала самым обсуждаемым действом Хогвартса. Её обсуждали все от мала до велика… Настолько тема приелась, что у меня разболелась голова… Поттер вообще пропал с радаров. Видимо, решил выучить хоть что-то до дуэли.

И эта дуэль получила общественный резонанс не только в школе, но и в Британии. Обычно до официального вызова, а это он и был, не доводят. А тут такое – два совершеннолетних семикурсника решили набить друг другу рожи. Естественно, в школу, на саму дуэль, решили приехать все, кто мог… Но пустить смогли только одну ушлую журналюгу – Риту Скитер, хотя… Дамблдор, по слухам, её послал, но Скитер сама себя вернула, и сама себя впустила.

Навязчивый жук летал за мной, как приклеенный, поскольку Поттер чуть ли не ночевал в… Выручай-комнате, пытаясь хоть что-то выучить.

– Диссекто Рерум! – взмахом палочки сразу три дерева рухнули вниз, перерубленные моим заклинанием. – Тц, – сплюнул я, промазал я намеренно, но Скитер откуда это знать? – Какой приставучий жук… Может Аваду? А может Гемино (прим. Автора. Заклинание, каноничное, заставляет вещь гореть внутренним огнём, по слухам – сильный волшебник может им убить, натурально превратив внутренности врага в пепел)? – спросил я пустоту. – Должно же хоть что-то в этого жирного жука попасть, – а всё, потому что я послал Скитер в пешее эротическое, когда она попросила интервью, теперь вот летает и шпионит.

Скитер намёк истолковала, как мне было нужно и, вспорхнув – улетела. Анимаги – опасные люди, если, конечно, ты не знаешь, что рядом с тобой точно есть анимаг.

Неделя октября пролетела незаметно и вот… Вечер пятницы. Я в обычной, магловской, одежде, состоящей из штанов и розовой рубашки, стою против Джеймса Поттера. Мой секундант – Джой Селвин, стоял по правую руку от меня. На симметричной позиции находился Блэк.

– Могут ли ваши разногласия быть урегулированы без дуэли? – спросил с надеждой Дамблдор, поглядывая то на меня, то на Поттера.

– Нет! Рэйдж меня оскорбил…

– Только в твоём случае – это был комплимент, – ехидно усмехнулся я, на что Поттер покраснел от злости.

– Так как дуэлянты не могут примириться словесно, – грустно вздохнул Дамблдор, – дуэли быть. Всем лишним – покинуть поле, – сказал он. – Дуэлянты начнут, как только поле опустеет, – сказал Дамблдор и направился на трибуны.

Дважды повторять не пришлось, люди хотели увидеть дуэль и поскорее. Наконец – можно начинать. Ветерок игриво пролетел по полю, играясь с травой.

– Сонорус! Раз. – Сказал Дамблдор. – Два. ТРИ! Начали!

Поттер начал с классической, аврорской связки: Инкарцеро, Импедимента, Экспеллиармус, Ступефай. Уклонившись от атаки, я вскинул палочку.

– Ступефай, – я швырнул в него заклинания, сдабривая волей вооружения. Этому трюку я научился недавно, гарантированно пробивает слабые щиты.

– Протего! – видимо, Поттер не безнадёжен, подумалось мне, когда я увидел, как мой луч разлетелся от столкновения с Протего Поттера.

Сейчас он атакует «Инсендио», а затем – швырнёт в место, куда я уклонюсь, «Ступефай». Я приму на Протего…

– Инсендио! Ступефай!

– Протего! – оглушающее отлетело в Поттера. А теперь… – Ульмен Артус! Экспеллиармус!

– Протего Спонтанеус! – прокричал Поттер, накладывая перед обычным Протего – стихийную защиту. Наши чары взаимно разрушили друг друга. Неплохо для такого идиота.

В голове возникло само собой «Глассиус». Невербально брошенное заклинание заставило Поттера поскользнуться… Трансфигурирую камни и с помощью невербального «Ваддивази» швыряю их в падающего Поттера. Соорудить защиту тот не успел и один из камней влепил ему в лоб, разбив тот до крови…

– Из чего ты сделан? – спросил я, глядя на подымающегося Поттера. – Неважно… Следующие два заклинания заставят тебя проиграть, – вскинув палочку, произношу «гриниллюс», заклинание, что создаёт зелёный сноп искр, намеренно влил туда воли побольше, визуально выглядело, как Авада. Поттер с ужасом посмотрел на зелёную вспышку, вспомнив, наверняка, тот вечер. Он уклонится, даже щит не поставит и тогда… – Ульмен Артус! – молния пролетела, между нами, освещая свой путь белым светом и пронзила Поттера насквозь.

Победа… Но меня встретили вскинутыми волшебными палочками – авроры, что прибыли на дуэль.

– За применение непростительного заклинания, – начал было молодой аврор с копной волос, напоминающих львиную гриву.

– Это было «Гриниллюс» – невозмутимо ответил я, – посмотрите сами, мистер Скримджер, – назвал я аврора. Дело в том, что заклинания могут быть похожи по цвету, но существует особое «Приор Инкататем», что могут применять все. Оно, по желанию, может показать и «след магии». След магии – это особый знак каждого заклинания. Он уникален.

К примеру – след магии «Диссекто Рерум» – вертикальная линия. След магии Авады – молния, в виде которой был шрам Поттера. И, в итоге, победу присудили мне…

– Сделал заклинание мощнее, – проговорил Скримджер, – визуально было, как Авада.

– Я заставил Поттера уклониться в нужную для меня сторону… И в итоге победил, – разъяснил я.

– Блестящая победа, мистер Рэйдж, – кивнул Барти Крауч-старший.

– Да-да, просто великолепно, – сказал мужчина в летах, Аластор Моуди.

– На этом – инцидент исчерпан, – сказал Дамблдор, глядя на помогающую Поттеру Помфри.

***

Дальше жизнь пошла своим чередом. Честно говоря – Поттер меня немного удивил, всё же, какой-никакой талант к боевой магии у него имеется. И тактика у него, пусть шаблонная, аврорская, но определённо – неплохой задел на будущее. Даром что ли он лучший ученик по ЗОТИ после меня?

Когда он не ограничен отработкой одного заклинания, как мы делаем на ЗОТИ, а сражается – он довольно неплохой противник, может даже Селвина, а он среди нашей троицы занимает уверенное второе место после меня, спеленает.

Рождественский бал я провёл в обществе приехавшей в школу миссис Таллисии Рэйдж. Неуклонно приближалась ЖАБА. Селвин и Малсибер уселись за учёбу, а я пошёл тренироваться в… Выручай-комнату. Нельзя ни секунды упускать, даже сейчас мне есть куда расти. Всегда есть куда расти. Тот кто думает, что достиг идеала – идиот.

Летние экзамены, по совместительству выпускные, по совместительству ЖАБА начались внезапно… Для всех. Жара карала студентов и так боящихся экзаменов, как огня дракона. Люди просто изнемогали от невероятной жары. Плюс тридцать пять в Шотландии, разве такое возможно? Хотелось бы услышать канонное: «Это магия, Гарри». Кто-то просто заигрался с климатическими чарами…

И начались они… Первой была Трансфигурация, на теории мне попался вопрос по «Эванеско» – заклятию удаления объекта, «Трансбиоформе» – трансформации живого и… Ещё целый вагон всего. Рекорды я не устанавливал, сдав работу со всеми. А затем пошёл и разложил по полочкам практику, где вытянул «Трансформу».

– Великолепно, мистер Рэйдж! – захлопала в ладоши Марчбэнкс, когда я на просьбу: трансформировать табакерку во что-нибудь, создал модель Хогвартса в масштабе один к ста. – Высший бал! Я говорю сейчас, потому что не сомневаюсь! За практику – высший бал!

Зелья… Тут было всё относительно просто, если учесть, что на теории мне влетело «Феликс Фелицис». А на практике – сварить противоядие против «Летнего сна» – мгновенно действующего яда… Варить я ничего не стал, просто подошёл к шкафчику и выложил из него удивлённому профессор Тофти – безоар.

– Это? – спросил он.

– Мой ответ, профессор, – сказал я, – против Летнего сна идеально действует безоар. Зачем варить что-то изощрённое? – спросил я.

– Браво, мистер Рэйдж, – кивнул Тофти. – Мистер Блэк, можете не пытаться. Для вашего яда – безоара маловато, – сказал он дёрнувшемуся было в сторону шкафа с ингредиентами Сириуса.

Под одобрительную улыбку Слагхорна, я вышел из подземелий…

ЗОТИ – сдавали постаринке… Теория, практика.

– Ну-с, – ободряюще улыбнулся при сдаче практики Тофти, – мистер Рэйдж… Заклинание Патронуса? Сложная тема, скажу я вам. Многие семикурсники перетягивают билет, если оно выпадает.

– Экспекто Патронум! – взмахнул я палочкой.

Серебристый волк вылетел из неё и начал резвиться по аудитории.

– Всё ясно… Ну, а теперь, – он взглянул в билет, – обезоруживающее? И связывающее…

– Экспеллиармус! Инкарцеро!

– Мда-а-а, – Тофти явно ожидал, что я справлюсь. – Кстати, мистер Рэйдж. Я слышал, что вы создали своё собственное заклинание, может покажете? За дополнительные балы, разумеется…

– Диссекто Рерум! – я рассёк близлежащий манекен.

Экзаменаторы, казалось, рассматривали до мельчайших подробностей заклинание.

– Превосходно! – воскликнул Тофти. – Великолепное заклинание и довольно мощное! Вы свободны…

– Это было…