Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 46 страниц)

Глава 33. Рабочие будни (13). Начало нового (2)

Второй курс для Виктора Рэйджа начался как-то обыденно. Знания, полученные им от отца, по крайней мере по ЗОТИ – превосходили таковой за пятый курс. Отец лютовал, из-за его воспитания он всё меньше уделял внимания своим друзьям. Хотя по вечерам и играл с ними, если имел силы после тренировок с отцом.

В последнее время его сестра буквально была как подожённая. Ведь ей остался лишь год… Лишь год, и она отправится в Хогвартс, подальше от мамы и…

– Эмоциями людей, фонящими на всю школу, – заметил Виктор, отпив чай и разместившись в кресле. На его сестрёнке был одет её любимый бело-синий, лёгкий сарафанчик, а сама она с удовольствием поглощала круассаны с шоколадом. – Вообще, разве тебе можно шоколад? Говорят, от него фигура портится, – усмехнулся Виктор, – Видела, какая мама гибкая и стройная? Будешь питаться круассанами и станешь жирухой, как Пэнси Паркинсон, – припомнил Виктор девочку, отец которой предлагал их отцу помолвку. От мыслей о Паркинсон – круассан чуть не полез обратно. Аналог Малфоя, только девочка… Если маму с её аристократичностью ещё можно стерпеть, то вот задиру-Паркинсон, придирающуюся к мельчайшим деталям, стерпеть нереально, что Виктор отцу и сказал. Тот просто усмехнулся и пообещал, что сам Виктор – будет в праве выбрать себе леди под стать, основной критерий – чистокровная или полукровная сильная и достойная леди. Впервые в жизни его отец его же и смутил подобным образом.

Афина подняла на Виктора взгляд пурпурных глаз и буквально пригвоздила его к месту. Мальчик вздрогнул, встретившись с глазами девочки.

– Да что ты знаешь, Виктор Александр Рэйдж, – возмущённо прорычала девочка, – чтоб ты знал – жиры дают мне силы, дабы я могла стать сильнее.

– Ты где такое услышала? – спросил Виктор.

– Дейзи так говорит, – потупила взгляд девочка.

– АГА! А ведь ты попрекала меня за лишние связи с маглами, – воскликнул мальчик, – а сама-то…

– Заткнись! Смотри, как я умею… – и прокрутила колесо прямо перед ним, правда не совсем удачно, задев вазу с чёрной розой, что выкупила мама недавно в Голландии. – АЙ! Больно!

– Уверена, что боль твоя единственная проблема? – спросил Виктор, глядя на проход…

– Что?

– Пять, четыре, три, два, один, – отсчитал он, флегматично доев круассан.

– Что здесь происходит?! – в комнату влетела мама, метая ледяные копья взглядом. – А-А-А-А-А-А! Моя роза… – шокированно уставилась она на растение, лежащее на полу. – Я же хотела показать его на следующем собрании клуба «Замужних аристократок»! Кто это сделал?! Афина Таллисия Рэйдж? – моментально виновный был выявлен.

– Мама… Прости, – уставилась она на свою мать, применив своё излюбленное оружие – максимально раскрыв глаза, так что это выглядело… Многие считали что мило, но на маму и папу такое не работает, отчего-то.

– Нас ждёт серьёзный разговор, – процедила Таллисия Рэйдж, взмахом палочки вернув розу и вазу на место. – Если бы я пришла слишком поздно… Пошли…

– НЕТ! – девочка попыталась свалить через окно.

– Иммобилюс, – синяя вспышка сверкнула, остановив сестрёнку в полёте. – Нас ждёт долгий разговор.

– БРАТИ-И-ИК, СПАСИ! – быстро она отошла от заклинания.

– Мам…

– ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ! – пригвоздила она Виктора к дивану таким взглядом, что тот предпочёл сделать вид – что ожидает чай.

– ПРЕДАТЕЛЬ! – прокричала девочка, брыкаясь в воздухе.

Мама направилась по коридору, похоже, в свою комнату…

– А ты почему не вмешался? – спросил он у громадного белого волка, который в следующую секунду трансформировался в отца.

– Дай подумать… С Афины давно пора сбить спесь, – ответил отец, – а я считаю, что перегну палку, так что пусть это сделает Талли… Даже по такому идиотскому поводу…

– МОЯ РОЗА НЕ ИДИОТСКИЙ ПОВОД! – раздался вскрик со второго этажа, от которого хрустальная люстра, производства «Магикуса» наверху слегка затряслась, а отец поморщился.

– Как скажешь, дорогая, – вздохнул отец, – и как она услышала?

***

Второй год в Хогвартсе ознаменовался террором. Братья Уизли, а, точнее – близнецы. А вместе с ними и Ли Джордан. Они начали террор своими розыгрышами и шутками, жертвами которых становились первокурсники и, порой, не очень сильные старшекурсники. Что интересно – все дети работников ДМП получили своеобразный иммунитет. Особо терроризировались Слизеринцы. Если на первом курсе Виктора и, как оказалось, до этого – Слизерин и Гриффиндор друг про друга забыли, ведь война с маньяком уже прошла, то вот с подачи Уизли – они о вражде и вспомнили. Естественно, посыпались жалобы со стороны родителей в Совет Попечителей, но закономерного итога они не добились. Детишки балуются – вот что сказал Дамблдор и, показательно, отправил их к скрипящему от такой чести зубами Снейпу, лишив их полсотни баллов в довесок. Никакие доводы не помогли и люди пошли прямо к отцу. Вмешательство начальника ДМП – вылило ушат с холодной, колодезной воды на головы ВСЕГО семейства Уизли. Относительно своих младших братьев адекватный Перси – насел на них с двойной силой. Да и они присмирели. Дамблдор жаловался на вмешательство в дела Хогвартса, но отец, как донесли некоторые языки, поставил вопрос в виде классических весов – либо Фред и Джордж сбавляют обороты, либо он увольняет Артура Уизли из Министерства и никакая протекция Дамблдора ему не поможет. Виктор знал про некомпетентность самого ленивого и не результативного работника ДМП. Как сказал отец: «И от уборщика пользы больше, чем от Уизли». В итоге – приколы стали редки, хоть и не прекратились.

На втором курсе стало всё несколько сложней. Хотя Виктор не переживал, взявшись за учёбу. И на втором же курсе был проведён отбор в сборную по квиддичу и рослого, по сравнению с остальными второкурсниками и некоторыми третьекурсниками, Виктора – отобрали в охотники. На радостях отец купил ему новейшую «Нимбус 2000», которую только-только одобрили на заводе Регулуса Блэка. Это была сделка века, Регулус Блэк, богатейший маг Европы, владелец «Магикуса», приобрёл мастерскую сверхскоростных спортивных мётел «Скоростные мётлы Нимбус» и, по слухам, «Чёрный Лес», который работает над чем-то «невероятным» (прим. Автора – обе мастерские каноничны. Первая мастерская, думаю и так ясно что выпускает, а вторая – фирма, выпускающая «Молнию», метлу Гарри Поттера, правда с 1993 года).

В квиддиче он быстро себя нашёл, отец его был ловцом, лучшим в школе. Благодаря предвидению, Виктор идеально подбирал моменты к прорыву к кольцам противника, уходил от бладжеров и охотников противников. А знание – куда кинется вратарь при атаке боковых колец… Превосходно.

Во время первого же матча с Гриффиндором он довёл до красноты «Гриффиндорского гения», вратаря – Оливера Вуда, заколотив тому аж восемь голов, и ещё восемь заколотила его команда с помощью Виктора. Уизли решили отыграться и засыпали его бладжерами, однако только хуже сделали. В итоге – их брат поймал снитч, вот только победы им это не дало, сто пятьдесят: сто шестьдесят в пользу Хаффлпаффа – что стало самой горячей темой, ведь команда, под началом Чарли Уизли, не знала поражений… Его чествовали, как героя.

Год прошёл великолепно. Учёба, друзья, с которыми он всё больше сходился. В конце концов – несмотря на жестокую школу его отца, он же ещё ребёнок, ему дозволительно немного отдохнуть, отвлечься. Экзамены он сдал на отлично и вернулся поскорее домой. Хоть Хаффлпафф и не брал кубок школы, уступив двадцать баллов Слизерину, но он взял кубок по квиддичу. Возвращение домой прошло гладко…

***

Проблем было выше крыши. Фадж обложил меня бюрократией. Да, мои полномочия вернулись, но бюрократии стало больше. Фадж – администратор и требует отчёт за всё. И Амбридж… Эта сука меня буквально выпивает своими декретами, приписками, поправками. Хотя я всё скидываю на Амелию, которая, скрипя зубами – с бумагами справляется лучше меня.

Я ей даже оклад повысил… Отдельной проблемой стали потерявшие берега Фред и Джордж Уизли… Дошло до того, что я вернулся в школу, явившись прямо на заседание в кабинет Дамблдора. Из присутствующих – красные как раки чета Уизли, собственно – две наглые, веснушчатые рожи Фреда и Джорджа, Совет Попечителей, в кои-то веки в полном сборе, Дамблдор и я… А так же родители пострадавших и МакГонагалл.

– Мистер Рэйдж? – удивлённо посмотрел на меня поверх очков половинок Дамблдор.

– Это я его пригласила, – сказала низенькая, но красивая и стройная женщина – Лиза Эджком, мать той самой Мариэтты-Ябеды. – Мистер Рэйдж, я попросила вас прийти, чтобы…

– Разобраться с бардаком, знаю, – прервал я изъяснения, – итак, директор Дамблдор, – чета Уизли побледнела, ведь после директора я взглянул на них, – мистер и миссис Уизли… Что за весть мне шлют недовольные родители? Я начальник отдела ДМП, а не начальник отдела Образования… Ах да, у нас же его нет, но зато у нас есть Совет Попечителей, – бросил я взгляд в сторону Регулуса и Люциуса, – малолетние хулиганы – довели до бессознательного состояния мисс Эджком, кучку маглорождённых, были нападки на мистера Трэверса и мисс Розье. Почему у вас не школа, а времена террора Волдеморта? – резко спросил я.

– Дети, мистер Рэйдж, – серьёзно ответил Дамблдор, – они всего лишь дети.

– Действительно, – усмехнулся я, – кому как ни вам знать – КАК ИМЕННО РЕАГИРОВАТЬ на шалости детей, – намекнул я на случай с Люпином на пятом курсе, – можно? – лимонная долька, под кивок Дамблдора, отправилась мне в рот. – И всё же… Почему в школе всё ещё присутствуют такие хулиганы?

– Вот именно, Дамблдор, – начал кто-то из родителей пострадавших, – исключить их и дело с концом.

– Как можно! – вспылила МакГонагалл.

– Вы знаете иной путь, Минерва? – осадила её Гризельда Марчбэнкс. – Мы вас послушаем в таком случае, – приставила она слуховую трубку к уху.

– А вы что скажете? Юные Пожиратели Смерти? – спросил я.

– Мы не Пожиратели! – вспылил один из близнецов.

– А кто? Ваши шутки – ничем не уступают тем же издевательствам, – я смерил Люциуса взглядом, – каким подвергали Пожиратели маглорождённых во время войны. Обескровление, насильная рвота, правда рвало тех кишками, снятие кожи, заварка в кипящем масле, как-то мы с мистером Моуди отправились к Розье… Кхм, – посмотрел я на представителей этого семейства, – прошу прощения… – суть состояла в том, что Ивэн Розье любил варить жертв в кипящем масле, – вы – террористы.

– Мы последователи Мародёров! – воскликнул второй.

– Мародёров? Вы? – Снейп яростно прорычал, и когда он тут появился?

– Вы последователи этих мразей? – а ведь некоторые учились с ними, поймут. – Из всех бед Хогвартса, Мародёры – была самой ужасной, – отрезал я.

– Откуда…

– ФРЕД! – прервала возмущение своего сына Молли Уизли.

– Я Джордж, – буркнул он.

– Неважно, – отметил я, под смешки присутствующих, – увольте, ребята, вы о Мародёрах только слышали, а я с ними учился от первого и до седьмого курса… О покойниках либо хорошо, либо ничего, но о Джеймсе Поттере я ничего хорошего сказать не могу, поэтому лишь скажу, что вы выбрали себе паршивых кумиров, детишки… Что касательно проблемы…

– Поттер герой, мистер Рэйдж, – сказал Артур.

– О да, – ухмыльнулся я, – посмертно. А я герой – при жизни, – хлопнул я себя по груди, где висели все три Ордена Мерлина. – Но это не важно, мистер Уизли. Важно то, что вы явно не можете уследить за своими же сыновьями. Я бы выдал вам презервативы, но боюсь – вы даже не поймёте как ими пользоваться, зато зачаруете их на звуковое уведомление о готовом тосте…

– Презер… вативы? – спросил Люциус.

– «Резинка», – по иному, кивнула мать одной из маглорождённых, – средство маглов по недопущению беременности, – на что миссис Уизли окончательно стала похожа на призрака.

– Однако, изобретательные маглы! – восхитился Уизли.

– И вы ещё смеете называть себя главой отдела, при этом не зная таких вещей? Сказали бы мне про проблемы – я бы купил вам в счёт вашей зарплаты – противозачаточное зелье, – продолжил я, – или презервативы! Зачем стругать столько детей, если не способны их качественно воспитать, Молли? – спросил я у бывшей Пруэтт. – И я не знаю. Зато могу предложить следующий выход из ситуации – я увольняю мистера Уизли с его должности, и ОН НАЧИНАЕТ ВОСПИТЫВАТЬ СВОИХ СЫНОВЕЙ! – самый радикальный метод всегда самый верный, хотя куда радикальный? Радикальнее их всех попросту убить.

Послышались одобрительные возгласы, Малфой так и вовсе имел выражение, будто съел самую вкусную сладость в жизни.

– Мистер Рэйдж, да как можно? – спросил директор. – Артур прекрасно выполняет свои обязанности…

– Я бы оценил их на очень слабое «удовлетворительно», – заметил я, прожевав очередную дольку, – но воспитывает детей он ещё хуже, – продолжил я.

– Мы… мы будем себя хорошо вести, – сказал один из близнецов, – только не увольняйте папу!

– Какая самоотверженность, всё же в вас есть что-то положительное, – заметил я, ухмыльнувшись. – Идёт, – изобразив глубокую задумчивость я принял решение. – Я не увольняю вашего отца – а вы не мешаете другим людям учиться. Это не значит, что я запрещаю вам ваши шутки, просто вы должны понимать то, что в своё время не поняли Мародёры, – Снейп снова скривился, будто проглотил апельсин, – между шуткой и издевательством – тонкая грань и если ещё раз переступите через неё – последствия будут такими, как я описал.

А кое-кто уже надеялся, что либо я Уизли выпру, либо из школы их прогонят. Но сейчас я не хочу их выгонять. Братья Уизли – моё средство мести одной зазнавшейся жабе! Ведь всё пойдёт, как я планирую и потом – эти мрази покажут Амбридж её место…

– Мистер Рэйдж, – обратился ко мне один из присутствующих, – ваша такая улыбка… Пугает…

– А, извините, я вспомнил об одном важном деле, надо закончить опрос кое-какой швали из Лютного. Всего хорошего, Директор, я воспользуюсь вашим камином, – поставил я Дамблдора перед фактом, тот кивнул. – Министерство Магии! – сыпанул я порох в камин и исчез в зелёном пламени.

***

(часть от лица Гарри… Третьего лица, опять я скоммуниздил Роулинг, но ведь она не против (её не спрашивали))

Тот август, что Гарри прожил у Дурслей перед тем, как уехать в Хогвартс, нельзя было назвать особенно веселым.

Нет, конечно же после знакомства Дурслей с Хагридом их поведение изменилось. Дадли теперь так боялся Гарри, что опасался находиться с ним в одной комнате. А тетя Петунья и дядя Вернон больше не осмеливались запирать Гарри в чулане, принуждать его к чему-нибудь или кричать на него. Если честно, они вообще с ним не разговаривали. Они были ужасно напуганы и одновременно злы на Гарри и вели себя так, словно его не замечали. Конечно, это было значительно лучше, чем раньше, но Гарри радовался таким переменам только поначалу, а потом стал тосковать.

Гарри почти не выходил из своей комнаты, тем более что теперь ему было с кем поговорить – у него была сова. Гарри решил назвать её Хедвиг, это имя он нашел в «Истории магии». Этот учебник, как и все другие, оказался жутко интересным. Целыми днями Гарри лежал на кровати и читал до поздней ночи, а Букля развлекалась, время от времени вылетая на охоту. К счастью, тетя Петунья перестала заходить к нему в комнату – ей бы не понравилось, что Букля приносит с охоты дохлых мышей. Каждую ночь, перед тем, как лечь спать, Гарри рисовал еще одну палочку на специальном листке, который он приклеил к стене. Так было легче считать, сколько дней осталось до первого сентября.

В последний день августа Гарри подумал, что ему следует поговорить с тетей и дядей по поводу того, что завтра ему надо быть в Лондоне на вокзале, и он спустился в гостиную, где Дурсли смотрели телевикторину. Гарри прокашлялся, чтобы они обратили на него внимание. Заметивший его Дадли тут же с криком выбежал из комнаты.

– Э-э-э… Дядя Вернон, – робко произнес Гарри. Дядя Вернон промычал что-то, показывая, что он слушает.

– Э-э-э… Завтра мне надо быть на вокзале «Кингс Кросс», чтобы… чтобы ехать в Хогвартс.

Дядя Вернон снова промычал – по-видимому, это означало, что Гарри может говорить дальше.

– Вы не могли бы меня отвезти?

В ответ раздалось мычание – Гарри предположил, что это знак согласия.

– Спасибо, – поблагодарил Гарри и уже выходил из гостиной, когда дядя Вернон подал голос.

– Путешествие на поезде – странный способ добираться до школы волшебников. А что, все волшебные ковры-самолеты съедены молью?

Гарри предпочел промолчать.

– А где, кстати, находится эта школа?

– Не знаю, – честно ответил Гарри, впервые задумавшись над тем, что и вправду не знает адреса Хогвартса. Он вытащил из кармана билет, который купил ему Хагрид. – Мне просто надо сесть на поезд, который отходит в одиннадцать часов утра от платформы номер девять и три четверти, – произнес он, оторвав глаза от билета.

Тетя и дядя посмотрели на него как на ненормального.

– Какой платформы?

– Девять и три четверти.

– Не говори ерунды, – резко оборвал его дядя Вернон. – Платформы с таким номером нет и быть не может.

– Но так написано на моем билете, – возразил Гарри.

– Психи, – покачал головой дядя Вернон. – Самые настоящие психи. Все они. Подожди, сам это увидишь. А насчет вокзала – ладно, мы тебя отвезем. Тебе просто повезло, что нам всё равно надо в Лондон, иначе бы тебе пришлось добираться туда самому.

– А зачем вам в Лондон? – поинтересовался Гарри, хотя ему было всё равно, зачем Дурсли едут в город. Он просто хотел, чтобы разговор закончился мирно.

– Отвезем Дадли в больницу, – прорычал дядя Вернон. – Ему придется удалить этот проклятый хвост, прежде чем он отправится в школу.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся в пять часов и уже не смог заснуть, он был слишком взволнован. Он встал и влез в джинсы – наверное, не стоило ехать на вокзал в мантии волшебника, проще было переодеться в поезде. Он тщательно изучил присланный ему список необходимых книг и вещей, чтобы убедиться, что ничего не забыл, запер Буклю в клетку и начал ходить взад-вперед по комнате, дожидаясь, пока проснутся Дурсли. Два часа спустя дядя Вернон запихнул огромный чемодан Гарри в багажник своей машины, тетя Петунья с трудом уговорила Дадли сесть на заднее сиденье рядом с Гарри, и они поехали.

На вокзале «Кингс Кросс» они были ровно в десять тридцать. Дядя Вернон перетащил чемодан Гарри на тележку и сам отвез её на перрон. Гарри шел следом, думая о том, что дядя Вернон необычно добр к нему. Но всё стало ясно, когда дядя Вернон наконец остановился и огляделся по сторонам, издевательски усмехаясь.

– Ну что ж, мальчик, вот ты и на месте. Вот платформа девять, а вот платформа десять. Твоя платформа, по идее, должна быть где-то посередине. Но, судя по всему, её еще не успели построить.

Разумеется, он был абсолютно прав. Над одной платформой висела большая пластиковая табличка с цифрой девять, а над другой – такая же табличка с цифрой десять. Посередине ничего не было.

– Ну что ж, счастливой учебы. – Улыбка на лице дяди Вернона стала еще злораднее. Дядя повернулся и ушел, не говоря ни слова. Гарри обернулся и увидел, как машина Дурслей отъезжает от вокзала, а дядя Вернон, тетя Петунья и Дадли смотрят на него и смеются.

У Гарри пересохло во рту. Он совершенно не представлял, что делать. Его волнение усиливалось с каждой минутой, потому что стоявшие на платформе люди начали бросать на него странные взгляды – наверное, всё дело было в Букле. Всё, что Гарри мог придумать – это спросить у кого-то, где находится нужная ему платформа. Но у кого?

Гарри помахал рукой проходившему мимо полицейскому, дежурившему на вокзале, но когда тот остановился, так и не решился упомянуть платформу номер девять и три четверти, опасаясь, что полицейский примет его за сумасшедшего. Выяснилось, что полицейский никогда не слышал о школе Хогвартс, а Гарри даже не мог объяснить ему, в какой части страны находится школа, потому что сам этого не знал. В конце концов полицейский начал раздражаться. Наверное, ему показалось, что Гарри просто дурачится. Уже отчаявшись, Гарри спросил, какой поезд уходит в одиннадцать часов, и услышал в ответ, что такого поезда не существует.

Полицейский ушел, бормоча что-то про бездельников, отнимающих у людей время, а Гарри прикладывал все силы к тому, чтобы не запаниковать. Если верить большим вокзальным часам, у него оставалось десять минут на то, чтобы сесть на поезд и отправиться в Хогвартс, а он не представлял, как ему это сделать. Он стоял посреди платформы с огромным чемоданом, который с трудом мог оторвать от земли, с карманами, полными волшебных денег, и с клеткой, где сидела большая сова.

Наверное, Хагрид забыл сказать ему, что надо будет сделать, когда он окажется на вокзале, – что-нибудь вроде того, что Хагрид проделал, чтобы попасть в Косой переулок, постучав по третьему кирпичу слева. Гарри уже подумывал о том, чтобы вытащить из чемодана волшебную палочку и начать постукивать ею по билетной кассе между платформами девять и десять.

В этот момент мимо него прошла группа людей, и до Гарри донеслись обрывки разговора.

– Я так и думала, что тут будет целая толпа маглов…

Гарри резко повернулся. Эти слова произнесла пухлая женщина, разговаривавшая с четырьмя огненно-рыжими мальчиками. Каждый вез на тележке чемодан тех же размеров, что и у Гарри, и у них была сова.

Гарри почувствовал, как сильно забилось его сердце, и изо всех сил толкнул вперед свою тележку, стараясь не упустить их из виду. К счастью, они вскоре остановились, и он тоже остановился, оказавшись достаточно близко для того, чтобы услышать, о чем они говорят.

– Так, какой у вас номер платформы? – поинтересовалась женщина.

– Девять и три четверти, – пропищала маленькая рыжеволосая девочка, дергая мать за руку. – Мам, а можно, я тоже поеду…

– Ты еще слишком мала, Джинни, так что успокойся. Ну что, Перси, ты иди первым.

Один из мальчиков, на вид самый старший, пошел в сторону платформ девять и десять. Гарри внимательно следил за ним, стараясь не моргать, чтобы ничего не пропустить. Но тут рыжеволосого мальчика загородили от него туристы, а когда они наконец прошли, Перси уже исчез.

– Фред, ты следующий, – скомандовала пухлая женщина.

– Я не Фред, я Джордж, – ответил мальчик, к которому она обращалась. – Скажи мне честно, женщина, как ты можешь называть себя нашей матерью? Разве ты не видишь, что я – Джордж?

– Джордж, дорогой, прости меня, – виновато произнесла женщина.

– Я пошутил, на самом деле я Фред, – сказал мальчик и двинулся вперед.

Его брат-близнец крикнул ему вслед, чтобы он поторапливался. И через мгновение Фред исчез из виду, а Гарри никак не мог понять, как ему это удалось?

Теперь пришла очередь третьего брата. Он тоже пошел вперед и исчез так же внезапно, как и первые двое.

Ситуация снова оказалась безвыходной. Гарри собрался с силами и подошел к пухлой женщине.

– Извините меня, – робко произнес он.

– Привет, дорогуша. – женщина улыбнулась ему. – Первый раз едешь в Хогвартс? Рон, мой младший, тоже новичок.

Она показала на последнего из четырех мальчиков. Он был длинный, тощий и нескладный, с большими руками и ступнями, а лицо его было усыпано веснушками.

– Да, – подтвердил Гарри. – Но дело в том… дело в том, что я не знаю, как…

– …как попасть на платформу, – понимающе закончила за него пухлая женщина, и Гарри кивнул. – Не беспокойся. – женщина весело подмигнула ему. – Всё, что тебе надо сделать – это пойти прямо через разделительный барьер между платформами девять и десять. Самое главное – тебе нельзя останавливаться и нельзя бояться, что ты врежешься в барьер. Если ты нервничаешь, лучше идти быстрым шагом или бежать. Знаешь, тебе лучше пойти прямо сейчас, перед Роном.

– Э-э-э… ладно, – согласился Гарри, хотя на душе у него скребли кошки.

Он толкнул вперед свою тележку и посмотрел на барьер. Барьер показался ему очень и очень прочным.

Гарри двинулся по направлению к барьеру. Двигаться быстро было нелегко – его постоянно толкали снующие мимо люди, к тому же тележка была очень тяжелой. Но страх не попасть в Хогвартс оказался сильнее, и Гарри ускорил шаг. Он был уверен, что сейчас врежется прямо в билетную кассу и на этом всё закончится, но, вспомнив слова пухлой женщины, налег на поручень тележки и тяжело побежал.

Барьер всё приближался, и Гарри понимал, что остановиться уже не сможет, потому что ему не удастся удержать разогнавшуюся тележку. Оставалось каких-то два шага. Гарри прикрыл глаза, готовясь к удару. Удара не произошло, и он, не замедляя бега, открыл глаза.

Гарри находился на забитой людьми платформе, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила:

«Хогвартс-экспресс. 11:00».

Гарри оглянулся назад и увидел, что билетная касса исчезла, а на её месте находится арка с коваными железными воротами и табличкой: «Платформа номер девять и три четверти». Значит, он смог, значит, у него всё получилось.

Над головами собравшихся на платформе людей плыли извергаемые паровозом клубы дыма, а под ногами шмыгали разноцветные кошки. До Гарри доносились голоса, скрип тяжелых чемоданов и недовольное уханье переговаривавшихся друг с другом сов.

Первые несколько вагонов уже были битком набиты школьниками. Они высовывались из окон, чтобы поговорить напоследок с родителями, или сражались за свободные места. Гарри двинулся дальше, заглядывая в окна вагонов в поисках местечка.

– Бабушка, я снова потерял жабу, – растерянно говорил круглолицый мальчик, мимо которого проходил Гарри.

– О, Невилл, – тяжело вздохнула пожилая женщина.

Мужчина с платиновыми волосами обнимал такую же дочь и сына. Обняв их поочерёдно, он кивнул своим детям и натурально исчез с платформы.

Через несколько метров дорогу Гарри преградила толпа, сгрудившаяся вокруг кудрявого мальчика.

– Ну покажи, Ли, – громко просили несколько голосов. – Ну давай, чего ты…

Кудрявый приподнял крышку коробки, которую держал в руках, и все стоявшие вокруг него отпрянули с криками ужаса. Гарри успел заметить, что из коробки высунулась длинная волосатая лапа.

Гарри продолжал протискиваться сквозь толпу и наконец нашел пустое купе в вагоне, находившемся почти в самом хвосте состава. Сначала он занес в вагон клетку с Буклей, а потом попытался загрузить туда свой чемодан. Однако ему никак не удавалось поднять его на нужную высоту, и дважды чемодан падал и больно бил его по ноге.

– Помощь нужна? – обратился к нему рыжеволосый мальчик. Это был один из тех близнецов, чья мать подсказала Гарри, что нужно делать.

– О, спасибо. – Гарри тяжело перевел дыхание.

– Эй, Фред! Иди сюда и помоги мне!

Близнецы затащили чемодан в купе и поставили его в угол.

– Спасибо, – улыбаясь, произнес Гарри, отбрасывая назад мокрые от пота волосы.

– Что это у тебя? – внезапно спросил один из близнецов, заинтересовавшись шрамом на лбу Гарри.

– Будь я проклят! – выдохнул второй. – А ты, случайно, не…

– Это он, – уверенно заявил первый близнец. – Это ведь ты?

– Кто – я? – не понял Гарри.

– Гарри Поттер – это ты? – хором спросили близнецы.

– А, вот вы про что, – уклончиво произнес Гарри, немного стесняясь. – Ну, в смысле, да, это я.

Близнецы смотрели на него, выпучив глаза и раскрыв рты. Гарри покраснел. Но тут, к его облегчению, откуда-то донесся женский голос.

– Фред? Джордж? Вы здесь?

– Мы идем, мам.

И, с трудом оторвав взгляд от Гарри, близнецы вылезли из вагона.

Гарри сел к окну и, надеясь, что его не видно с улицы, наблюдал за рыжеволосым семейством. Пухлая женщина внезапно вытащила из кармана носовой платок.

– Рон, у тебя что-то на носу.

Самый младший из мальчиков попытался увернуться, но она схватила его и начала тереть платком кончик его носа.

– Мам, отстань! – запротестовал мальчик, но высвободиться ему удалось, только когда мать сама его отпустила.

– Ой-ой-ой, у маленького Ронни грязненький носик, – насмешливо пропел один из близнецов.

– Заткнись, – бросил в ответ Рон.

– А где Перси? – спросила мать.

– Вон он идет.

Старший мальчик, о котором шла речь, подошел к остальным. Он уже переоделся, и на нем была черная школьная форма, а на его груди Гарри заметил блестящий серебряный значок с буквой «С».

– Я всего на секунду, мам, – произнес он. – Я там, в самом начале поезда, – там выделили вагон для старост…

– Так ты теперь староста, Перси? – жутко удивился один из близнецов. – А что же ты не сказал, мы ведь и не знали.

– Перестань, он, кажется, что-то нам говорил, – встрял в разговор второй близнец. – Как-то раз…

– Или два, – подхватил первый.

– Или три, – продолжил второй.

– Или всё лето…

– Да заткнитесь вы. – Перси махнул рукой.

– А почему это, собственно, у Перси новая форма, а у нас старая? – спохватился один из близнецов.

– Потому что он теперь староста. – По голосу матери чувствовалось, что она гордится сыном. – Ну, иди, дорогой, желаю тебе хорошей учебы, и пришли мне сову когда доберетесь до места.

Она поцеловала Перси в щеку, и он ушел. А женщина повернулась к близнецам.

– Так, теперь вы двое. В этом году вы должны вести себя хорошо. Если я еще раз получу сову с известием о том, что вы что-то натворили – взорвали туалет или…

– Взорвали туалет? – изумился один. – Мы никогда не взрывали туалетов.

– А может, попробуем? – хмыкнул второй. – Отличная идея, спасибо, мам.

– Это не смешно, – отрезала мать. – Вы хоть в курсе как мы перепугались после того заявления мистера Рэйджа? – оглянулась женщина по сторонам, ища того самого «мистера Рэйджа».

– Мам, успокойся, – проговорил один из близнецов, – он трансгрессировал пару минут назад, его здесь уже нет!

– Это ничего не меняет! – отрезала мать, пригвоздив сыновей полным ярости взглядом. – И приглядывайте за Роном.

– Не бойся, мы не дадим крошечку Ронни в обиду…

– Заткнитесь, вы, – снова пробурчал Рон. Хотя он и был младше близнецов, но роста все трое были примерно одинакового. Кончик носа у Рона заметно покраснел – видимо, мать, вытирая его платком, немного перестаралась.

– Да, мам, ты себе и представить не можешь, – начал один из близнецов. – Угадай, кого мы только что встретили в поезде?

Гарри быстро откинулся назад, чтобы его не заметили.

– Помнишь черноволосого мальчишку, который стоял рядом с нами на вокзале? – спросил женщину второй. – Знаешь, кто он?

– Кто же?

– Гарри Поттер!

До Гарри долетел тонкий голос девочки.

– Ой, мам, можно, я залезу в вагон и посмотрю на него? Мам, ну, пожалуйста…

– Ты его уже видела, Джинни. И вообще, не надо пялиться на бедного мальчика, как на животное в зоопарке. Так это действительно он, Фред? Откуда ты это знаешь?

– Я его спросил, – пояснил Фред. – Увидел его шрам и спросил. А шрам на самом деле такой, как говорят, – похож на молнию.

– О, бедняжка, неудивительно, что он был один! – воскликнула женщина. – Я всё еще думала: почему его никто не провожает? Он такой вежливый, такой воспитанный.