Текст книги "Путь Магии (СИ)"

Автор книги: Станислав Кежун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 46 страниц)

– Невилл! – поздоровался Гарри с однокурсником. – Как каникулы?

– Это самые лучшие каникулы в моей жизни!

Взрослые, которые вошли в магазин с Невиллом отошли к продавцу.

– Невилл, а это…

– Да! – кивнул он. – Мама и папа, они вылечились! – мальчик буквально лучился от счастья. – Папа такой крутой, я и не знал, что он участвовал в Первой Магической Войне настолько… углубленно…

– Эм… – Гарри кольнула зависть. Родители Невилла, его обстоятельства… Они были живы. А вот его родители – мертвы...

***

(Возвращаемся к Таллисии):

– Мам… Эта девочка-Уизли – та ещё мразина, ты бы знала какими эмоциями она фонила, – позвала девочка маму, во время примерки одежды.

– Серьёзно? И что же?

– Ревность, зависть, и почему-то – слишком много желания убить и растоптать, просто направленное в воздух, – начала она.

– Будь осторожна с ней, Афина, – предостерегла свою дочь Таллисия, – если всё так, как ты говоришь… Уизли – пакостливые, наглые дьяволята, особенно дети, так что остерегайся их.

– Я всё поняла!

– Если что – зови Виктора…

– Но мама, если Виктор займётся ими – Хогвартс придётся отмывать от их же крови, – попыталась спорить Афина, она не хотела привлекать братика к своим проблемам, когда он зол – он так напоминает отца, что в дрожь бросает.

– Не спорь… И не забудь про тот артефакт из Индии, что подарил тебе твой отец, – защитный артефакт стоил огромных денег, по словам продавшего его мастера-артефактора из Индии – он способен выдержать убивающий взгляд Василиска, не более трёх раз.

– Я поняла, – Виктор-то не забывает, он всегда излишне осторожен, а вот ей, Афине, от родителей всегда перепадало повышенное внимание.

***

Как же хорошо… Избавиться от навязчивой публики… Выступление Талли в Косом Переулке вышло резонансным. Слишком открыто она показала презрение в сторону Локхарта, того самого героя. «Ведьмополитен» предал её за такое анафеме. Публичное, хотя Талли и переживала из-за этого. Всё же – её подруги из подобного окружения. Часть подруг…

Но… Плевал я на это, у меня есть подтверждённая информация о том, какие на самом деле у него способности и «подвиги». К концу учебного года я его, так или иначе, сковырну оттуда. В этот раз про Хогвартс и своих детей я помнил, посему дети получили от меня защитные амулеты, что выдерживают убивающий взгляд василиска. Хотя правду они несколько раз исказили – человек проваливается в кому, взгляд василиска полностью опустошает магический резерв волшебника, да так резко, что тот умирает. Мои артефакты, артефакты моих детей – отправляют смотрящих в кому, магическую пока не восстановится магическая энергия… Когда восстановится – они проснутся. Такое резкое опустошение тела от магии – довольно редкое явление, вот люди и спят, в случае удачи, пару месяцев, кто-то несколько лет. Отвар из мандрагоры – способен сократить время, вплоть до того, что волшебник проснётся мгновенно.

Ну, а что там дальше? Проверки, учреждённые с подачки Уизли, не отпустили меня до самого октября, когда и начались нападения в школе. Нападения в школе были жестокими, в какой-то степени. Я отправил домового эльфа следить за своими детьми в Хогвартсе. Тот про василиска знает и, в случае опасности, телепортирует детей прямо мне в особняк. Разумеется – если василиск, отправив ребёнка в кому, захочет им же подзакусить. Джинни Уизли с чего-то невзлюбила мою дочь. Плюс у неё крестраж Волдеморта. Я считал и считаю меры достаточными… Но всё же...

События в школе развивались стремительно. Мне пришлось идти на крайние меры, ведь Афина начала писать о том, что она попытается найти Тайную Комнату. Таких проблем мне не надо! Так что она ходила теперь только под опекой брата, да и на каникулы я выдернул обоих своих детей из школы… Но хуже всего настало, как всегда, под конец года. Нет, мои дети, чудом, но нападения избежали. То ли крестраж был верен своему слову и нападал только на маглорождённых, то ли готовил Афину, которую буквально ненавидела Джинни – на десерт. Но, пока обходилось… Пока однажды вечером ко мне в кабинет не вошёл Фадж, в сопровождении Амелии.

– Мистер Фадж, – поприветствовал я министра, – Амелия, – я готовился к уходу с работы.

– Мистер Рэйдж, – сказал Фадж, – дела в Хогвартсе принимают скверный оборот, так что я решил – арестовать того, кто был виновен за «прошлое открытие тайной комнаты».

– Насколько я правильно помню подшивку газет, тогда обвинили Рубеуса Хагрида, нынешнего лесничего.

– Верно, – кивнула Амелия, – и…

– Я собираюсь арестовать его и… Мистер Малфой настаивает на аресте директора Дамблдора.

– Ясно, – кивнул я, встав с кресла, – вы хотите меня взять с собой в Хогвартс, как гарант того, что Дамблдор рыпаться лишний раз не будет.

– Верно, – кивнул Фадж. – Помогите Министерству.

– Ему не выгодно воевать, мистер Фадж, – сказал я.

– Тем не менее…

– Ладно, – сдался я, мог бы просто отослать с ними звезду Авроров, я-то знал, что Дамблдор не в этом году будет буянить…

***

(ОПЯТЬ ОТ ЛИЦА ГАРРИ СО ВСТАВКАМИ, МЕЛЬКАЕТ РЭЙДЖ).

Вечером Гарри и Рон решили посетить Хагрида. Стояла ясная звёздная ночь. Между деревьев Запретного леса светились окошки небольшой хижины лесничего. Мальчики подошли к самой её двери и только тогда сбросили с себя спасительную мантию.

Постучали, и в ту же секунду увидели нацеленный на них арбалет в руках Хагрида, за его спиной оглушительно залаял волкодав Клык.

– Эвона это кто! – Хагрид опустил оружие и удивлённо посмотрел на них. – Вы чой-то на ночь глядя по лесам шастаете?

Все вместе вошли в дом, и Гарри спросил, указывая на арбалет:

– А это для чего?

– Да просто так… Ничего… – замялся Хагрид. – Я в общем… того, ожидал… Садитесь… Чай приготовлю…

Казалось, он с трудом понимал, что делает. Расплескал воду, почти загасив огонь, нервно отдёрнул здоровенную ручищу и разбил заварной чайник.

– Хагрид, что с тобой? Ты уже знаешь про Гермиону?

– Да, конечно… знаю…

Такого голоса они у Хагрида никогда не слышали.

Тревожно поглядывая на окна, он разлил кипяток по кружкам, забыв налить заварки, отрезал большой кусок пирога с орехами, как вдруг в дверь громко постучали.

Пирог полетел на пол. Рон с Гарри, обменявшись испуганными взглядами, отступили подальше в угол и закутались в мантию-невидимку. Хагрид убедился, что их не видно, взял арбалет и открыл дверь.

– Добрый вечер, Хагрид.

В хижину вошёл Дамблдор. Лицо у него было мрачное, брови сдвинуты. Вслед за ним переступил порог кто-то ещё. Вид у спутника Дамблдора был весьма странный.

Незнакомец был невысок, но осанист, седые волосы спутаны, усталое лицо озабочено. Одежда его являла собой необычную смесь: костюм в полоску, малиновый галстук, чёрная мантия и остроносые лиловые ботинки, под мышкой он держал светло-зелёный котелок.

За Фаджем в хижину вошла статная дама в чёрной мантии. Строгая на вид женщина… А за ней… Высокий мужчина с платиновыми волосами и голубыми глазами. Гарри легко бы спутал его с Люциусом Малфоем, если бы не знал, кто это на самом деле.

– Это папин начальник, – чуть слышно шепнул Рон, – Александр Рэйдж, а ещё… Корнелиус Фадж, министр магии! И заместитель мистера Рэйджа – Амелия Боунс!

– Боунс? Она родственница Сьюзен?

Вдруг мистер Рэйдж бросил резкий взгляд в их сторону. Синие глаза, казалось – видели их, даже под мантией невидимкой. Рон шикнул на Гарри.

Хагрид побледнел, на лбу у него проступили капельки пота. Он тяжело опустился в одно из кресел, переводя затравленный взгляд с Корнелиуса Фаджа на Дамблдора.

– Неважные дела, Хагрид, – короткими фразами заговорил Фадж. – Хуже некуда. Надо что-то решать. Четыре нападения на полукровок. Дело зашло слишком далеко. Министерство обязано принять меры.

– Я… это… я никогда… – Хагрид умоляюще посмотрел на Дамблдора. – Вы ведь знаете, это не я… Я никогда… профессор Дамблдор, сэр…

– Мне бы хотелось внести ясность, Корнелиус. Хагрид пользуется моим полным доверием, – твёрдо сказал Дамблдор, ещё больше нахмурив брови. – Он вне подозрений.

Явно ощущая неловкость, Фадж продолжал.

– Послушайте, Альбус, прошлое Хагрида говорит против него. У Министерства нет выхода. Необходимо действовать. Попечительский совет в курсе дела.

– Я вам ещё раз говорю, Корнелиус, удаление Хагрида не поправит дела. – В голубых глазах Дамблдора горел огонь, какого Гарри ещё никогда не видел.

Фадж нервно повертел в руках котелок.

– Взгляните на случившееся с моей точки зрения, Альбус. На меня оказывают давление. Требуют действий. Если будет доказано, что Хагрид не виноват, мы привезём его обратно. И тогда, поверьте, никто больше слова худого не скажет. Но сейчас я вынужден забрать его с собой. Вынужден. Это мой долг.

– Забрать меня? – повторил Хагрид, его колотила дрожь. – Куда?

– Совсем ненадолго. – Фадж избегал взгляда Хагрида. – Это не наказание, Хагрид. Скорее предосторожность. Настоящего преступника найдут – вас отпустят с подобающими извинениями…

– В Азкабан? – хрипло спросил Хагрид.

Не успел Фадж ответить, в дверь опять решительно постучали.

Дамблдор открыл, и тут Гарри получил локтем в рёбра: увидев, кто вошёл, он не удержался и охнул.

Закутанный в длинную чёрную дорожную мантию, с холодной, довольной улыбкой на устах, в хижину Хагрида быстрым шагом вошёл Люциус Малфой. Клык грозно зарычал.

– Вы уже здесь, Фадж, – начал Малфой. – Превосходно!

– А вы… вам… что здесь надо? – рассвирепел Хагрид. – Вон… да! То есть… прочь из моего дома!

– Мне, милейший, не доставляет ни малейшего удовольствия пребывание в этом, с позволения сказать, доме. – Малфой презрительным взглядом окинул скромное жилище лесничего. – Я искал директора, прибыл в школу, и мне сообщили, что директор у вас.

– Что вы от меня хотите, Люциус? – спросил Дамблдор. Говорил он вежливо, но в глазах у него горел недобрый огонь.

– Ужасное известие, Дамблдор, – театральным голосом протянул Малфой, доставая толстый свиток пергамента. – Попечители решили, что вам пора покинуть пост директора. Вот приказ о вашем временном отстранении, на нём все двенадцать подписей. Боюсь, вы перестали владеть ситуацией. Сколько уже было жертв? Сегодня ещё две, не так ли? Если преступника не остановить, в Хогвартсе скоро вообще не останется полукровок. А все мы хорошо знаем, к какому драматическому финалу это может привести.

– Отстранение Дамблдора? Это невозможно! – вспылил Фадж. – Это уж совсем крайность… Послушайте, Люциус…

– Назначение или отстранение директора – прерогатива Попечительского Совета, Фадж, – отчеканил Малфой. – И раз Дамблдор не в силах справиться с разгулом преступности…

– Дамблдор не в силах справиться? – Фадж разволновался так, что его верхняя губа заблестела от пота. – А кто же тогда в силах?

– Это мы скоро увидим. – Малфой мерзко осклабился. – Обратите внимание, проголосовали все двенадцать…

Мистер Рэйдж взял бумажку из рук Люциуса и прошёлся по тексту.

– Вроде бы, верно, – кивнул он. – Все подписи за ваше отстранение, директор Дамблдор. Вам предписывается немедленно покинуть территорию школы…

Хагрид вскочил на ноги, его чёрная косматая голова коснулась потолка.

– А-а! – взревел он. – Скольким же вы… вам пришлось… вы надавили… напугали, и люди согласились!

– Голубчик, смотрите, как бы ершистый характер до беды вас не довёл, – с деланным сочувствием предупредил Малфой Хагрида. – Не советую вам так кричать на стражу в Азкабане. Им это чрезвычайно не понравится…

– Выкинуть Дамблдора! – Хагрид разбушевался так, что Клык жалобно заскулил. – Ну, выкинете, и полукровкам спасения не будет! Да, не будет! Всех укокошат!

– Успокойся, Хагрид, – остановил его Дамблдор, пристально глядя на Малфоя. – Разумеется, Люциус, раз Попечительский Совет требует моего смещения, я должен подчиниться.

– Но… – заикнулся было Фадж.

– Нет! – загремел Хагрид. Ярко-голубой взгляд Дамблдора скрестился с ледяным серым Малфоя.

– Успокойтесь, мистер, – вдруг неожиданно сказал начальник ДМП, на секунду его тон стал угрожающим, – приказ есть приказ, таково распоряжение Совета Попечителей.

– Отстранить Дамблдора!

– Я сказал: успокойтесь! – не сдерживаясь прикрикнул Рэйдж. Воздух вокруг него угрожающе зашевелился, министр, Малфой – отшатнулись, а у Хагрида, казалось, пересохло горло, Дамблдор же спокойно стоял и смотрел на мистера Рэйджа. – Не имеет значение ваше мнение, Хагрид. Совет Попечителей принял решение, мистер Дамблдор отстранён, вы ведь брали меня для того, чтобы проследить за законом, мистер Фадж, – обратился он к министру.

– Д… Да, – казалось министр уже успел пожалеть о том, что его взял сюда.

– Тогда…

– Я принимаю ваше решение, – сказал Дамблдор. – Однако, заметьте себе, – Дамблдор заговорил медленно, отчётливо, чтобы никто не пропустил ни слова, – я не уйду из школы, пока в школе останется хоть один человек, который будет мне доверять. И ещё запомните: здесь, в Хогвартсе, тот, кто просил помощи, всегда её получал.

Гарри мог бы поклясться, что при этих словах пронзительный взгляд Дамблдора на мгновение метнулся в тот угол, где прятались они с Роном. Рэйдж тоже бросил взгляд на них.

– Мысли, достойные восхищения. – Малфой отвесил поклон. – Всем будет очень не хватать ваших… э-э-э… как бы поточнее выразиться… весьма своеобразных взглядов на обязанности руководителя. Нам остаётся лишь уповать, что ваш преемник сумеет навести порядок, и полукровок… э-э… «укокошивать» не будут.

Он подошёл к двери хижины, открыл и с повторным издевательским поклоном проводил Дамблдора на улицу. Фадж всё вертел котелок, ожидая Хагрида, но лесничий не торопился и, сделав глубокий вдох, произнёс, тщательно подбирая слова:

– А тот, кто что-то ищет, пусть, значит, за пауками идёт, за пауками, говорю. Они-то уж выведут куда надо. Я всё сказал.

Фадж изумлённо уставился на него.

– Я уже, да, иду, – успокоил его Хагрид, залезая в своё кротовое пальто. Выходя вслед за Фаджем, он помешкал в дверях и громко добавил: – И насчёт еды… кому-то надо будет кормить Клыка. Пока… это… ну, то есть пока я не вернусь.

Дверь с грохотом захлопнулась, и Рон сбросил мантию-невидимку.

– Да-а, нам крышка, – упавшим голосом сказал он, – без Дамблдора. Ожидай теперь по три нападения в день. Школу могут закрыть в любую минуту.

Подойдя к входной двери, Клык вдруг завыл и стал огромной лапой в неё скрестись.

***

Данный цирк под названием: «устранение Дамблдора с поста директора» – не имел никаких последствий на политической арене. Позиции-то он восстановил, и краткая победа аристократов – обернулась их поражением… Хотя нет, плюс был – часть аристократических советников из Визенгамота примкнули к моей фракции, мы им всё же ближе, чем анархия Дамблдора.

Гарри Поттер – канонично разобрался с василиском, с которого я-таки поимел профит. Не зря я просил эльфа следить за двумя оболтусами. Тот смог перетащить останки огромной змеи мне в подвал. Согласно первому закону боевых магов: при уничтожении существа – все права на него, как на трофей, принадлежат уничтожившему, но, если он эти права заявил! А Локхарта – тырнули из школы, с потерей памяти. Более того – я прошёлся по его репутации танковым катком, просто выбросив все свои докзательства в СМИ... Он отныне, как это говорится, политический труп...

Так вот – Поттер наших законов не знает. По сообщениям Афины – лишь Гермиона из их троицы вообще хоть чему-то научилась, когда изучила ту книгу по манерам, что ей выдала Талли… Второй год пролетел быстро, и мы всё ближе и ближе подбираемся к основной заварушке.

Сириус вот-вот сбежит, препятствовать этому я не собираюсь. На подобный случай я даже проинструктировал Регулуса – в особняк на Гриммо не пускать, отдать ему один из домов дяди Альфарда Блэка, или как там его звали? Не важно. Дамблдор так или иначе возродит свою курицу на вертеле в девяносто пятом. Но Сириус, с него проку ноль, разве что – покажет этим детишкам, в случае своей смерти, что они тут не в игры играют, а мир магии не волшебная сказка.

Следующий вопрос, который меня мучал – что мне делать с мистером Краучем, Барти Краучем-старшим. Убивать, или сдавать младшего, что, уже свалил с Азкабана, я не хотел. В любом из этих случаев мистеру Краучу будет неприятно. Но и смерти своего бывшего босса я тоже не хотел… Дилемма… Стереть ему, что ли, память? Или… Ввести в магическую кому на время конфликта. Нет, не вариант, так или иначе – за организацию побега из Азкабана ему светит пожизненное. Как мне его ещё убрать? Ввести в Дозор? А он захочет? Вдобавок, Крауч политик и сложит два плюс два… Хм… В итоге, я пришёл к плану: дать Краучу артефакт переноса, при угрозе жизни этот артефакт переносит волшебника, но тот будет в Хогвартсе. Значит, его страховать будет Люпус. Вообще, зачем я всё это начал? Крауча спасать… Ну его? Нет… Я повёл себя, как мразь, значит стоит заморочиться. Люпус уберёт его из-под… Нет, стоп… Есть же способ, которым я воспользовался во время войны – споил маглу, маньяку – оборотное и передал нужные воспоминания. В нужный момент – он просто засветится перед Барти-младшим. А старшего я оглушу, поработаю с памятью, убедив его тем самым, что он своего сына не разоблачил. А лучше – что он вообще мёртв. Да, так и поступлю. Мистер Крауч не заслужил всего того, что с ним произошло. Да и я ему подгадил в своё время – бездействие при знании – худшее, что можно придумать. В общем – посмотрю по ситуации, что можно будет сделать, а пока – у меня на носу третий, относительно спокойный, курс. К которому я научу ещё и Афину заклинанию Патронуса, Виктор-то со своим медведем пока только зависть у неё вызывает. А дементоров, их никто не отменял. Даже если я начну мутить воду – на меня криво посмотрят, и Фадж продавит это в приказном тоне, независимо от меня. Министр не соизмеряет силу и всегда старается бить в полную. Не могу винить его за это, в конце концов – он человек далёкий от понятия – военный, так что забивание гвоздей микроскопом для него в порядке вещей...

Глава 36. Рабочие будни (16). Начало нового (5).

– Данный артефакт, – дал я шарик лично в руку Дамблдора, – управляющий, он способен управлять дементорами, что подчинены Министерству. Аккуратнее, директор, дементоры – высшая нежить, созданная из душ умерших в отчаянии, при самых ужасных пытках, держите их на поводке, иначе Хогвартс превратится в замок-призрак.

Тёплый августовский день ничем не отличался от остальных дней. Солнце грело даже тут, в Шотландии, где, собственно, и находился Хогвартс. Ветерок кружил, листва шелестела. Кабинет Дамблдора, где я находился – не изменился. Множество интересных вещей и артефактов свидетельствовало о том, что старик многое изучает. Отдельно стоял Омут Памяти, поблескивая своей синевой… Фоукс, феникс Дамблдора, сидел на жердочке и спокойно раскачивался.

Этот денёк ничем бы не отличался, если бы мне прямо в то время, как началась работа, не заявился Фадж, с Амбридж до кучи и, в приказном порядке, сказал передать дементоров, пятьдесят процентов, что значатся на балансе Азкабана, в подчинение Дамблдора. Шестерёнки политики вновь закрутились. Люциус Малфой, вылетевший из Совета Попечителей, начал отыгрываться на Визенгамоте. Вот только – к этому я был готов, и борьба за «условно колеблющихся» делегатов была мной выиграна всухую. Дело в том, что несмотря на то, что мы фракция нейтралов – это не значит, что людей из нашей фракции нельзя переманить. Такие действия предпринимали, что Дамблдор, что Люциус, но от обоих я смог отбиться, хотя от нападок директора отбиться было трудно, очень уж у него притягивающая харизма для неокрепших умов.

В итоге – я опять сорвался в школу. Хотя нет… Сначала в Азкабан, что встретил меня привычным штормом. А затем, захватив артефакт, что приготовили для меня, я трансгрессировал в Хогвартс. Артефакт запрограммирован на нескольких людей. Первый – это начальник тюрьмы, Филипп Роарсон, предыдущего сняли после побега Сириуса. Второй – Фадж… Третий и четвёртый – собственно, я и Амелия. Ну и пятым является Дамблдор.

– Понятно, – кивнул Альбус Дамблдор, изображая отвращение, Станиславский ему лично Оскар вручал бы за такую игру, подумалось мне, когда я посмотрел на сморщившегося Дамблдора, – останешься на чай, Александр?

– Простите, директор, – начал максимально вежливо я, – но у меня есть обязанности в Министерстве. Так что, – я подошёл к ёмкости с летучим порохом, – я, пожалуй, откланяюсь. Всего хорошего, директор Дамблдор. Министерство Магии!

Пригоршня летучего пороха полетела в камин. Привычное чувство перемещения, и я вышел в Атриуме, где бежали по своим делам толпы волшебников. Повернувшись в сторону лифтов, я пошёл к ним, дабы попасть в свой отдел. Люди сновали туда-сюда, кто замечал меня – пытался либо уступить дорогу, либо улыбнуться… Но что отличает всех, так это то, что все пытались как-то отвести взгляд. Сначала ты работаешь на репутацию, а затем она на тебя. Все волшебники, что ниже меня по силе и положению... Даже нет, некоторые замы Министра, а их всего три, и они, кстати, стоят выше, чем глава любого из Департаментов, по положению… Двое из трёх, впрочем, адекватные люди. А вот Амбридж, что «первый заместитель Министра» – всё время пытается меня унизить, точнее – показать на фоне меня такую «прекрасную» себя. Получается у неё плохо, хотя она думает, что замечательно. В гробу я видел всю конкуренцию с ничем не представляющей себя волшебницей. Так что я её просто игнорирую, а она атакует, колкости, сплетни. Палки в колёса, впрочем, в мою работу старается не ставить.

– Амелия, привет ещё раз, – улыбнулся я заместителю, что сидела за столом и разбиралась с отчётами, – вижу, вся в делах.

– А как же, – кивнула женщина, чуть ли не зевнув, хотя вовремя осеклась. – Приходится работать… Если бы кое-кто не сбежал, как вообще можно сбежать от дементоров? Ты же у нас специалист по тёмным искусствам…

– Пожалуйста, – улыбнулся я, – не так громко, у нас тут под боком Аврорат, может, меня арестуют ещё, ненароком, – я присел в своё кресло.

Мысленная команда и министерский домовик подаёт мне чай с пиццей. У каждого свои заморочки. У меня, вон, даже на карточке из-под шоколадных лягушек написали, что у меня хобби – поедание пиццы… Не надо было просто назначать встречу с представителем компании по выпуску – в магловской пиццерии. Амелия лишь картинно вздохнула на мой заскок и выжидательно посмотрела на меня.

– Ну и что ты хочешь узнать? – спросил я, откусив кусок. – Как человек может свалить от существа, имеющего высший ранг опасности, являющимся порождением некромантии? Знаешь, сам по себе ритуал создания этих монстров довольно прост. Подойдёт даже магл, просто нужно совершить пару действий. Первое – привязать человека к месту, магическим контрактом, неважно каким. Далее – убить его в пытках, а затем – просто произнести правильную последовательность слов и родится дементор. Это средоточие отчаяния и страха… Дементор больше всего стремится заполнить это чувство отчаяния, перебить его человеческими эмоциями и душой. Грубо говоря, дементор это жертва обстоятельств, но не советую его жалеть… Ибо чувство жалости он быстро высосет.

– Браво, – похлопала Амелия, приняв кружку с чаем, – однако ты, несмотря на лекцию, за которую, не будь ты начальником ДМП – тебя бы посадили, так и не рассказал мне свои предположения. Ты лучший из всех прокуроров за последние полвека точно, у тебя же есть версии, как Сириус сбежал? И ты в курсе, что он помешался на Хогвартсе и…

– И там учится Сьюзен, и ты банально боишься за племяшку…

– А ты не боишься за сына? За дочь? – спросила удивлённым голосом Амелия, расправив мантию и приступив к испитию чая.

– Чего мне бояться? – спросил я. – Я обучил их многому из того, что знаю сам… знаешь ли ты, что с девяти лет мой сын ходил по многочисленным лабиринтам и препятствиям, испытывая свои способности? Он вполне способен сдать ЖАБА сейчас по заклинаниям, трансфигурации, спасибо Талли, и ЗОТИ.

– Какой заботливый папаша, – ухмыльнулась Амелия, – Аластор гордился бы тобой.

– Ха-ха-ха-ха… Быть может… Но… Наш мир жесток, тебе ли это не знать, после всего что стало с Эдгаром и Мэттом, извини что напомнил, – поспешил извиниться я. – Но это так. Что касательно рабочих версий, почему он сбежал – скорее всего – это банальная ошибка.

– Кого? – спросила Амелия.

– Нас. Ты ведь помнишь процесс, что мы вели? Как ты думаешь, почему он сбежал? Потому ли, что он повинен в смерти четы Поттеров? – задал вопрос я. – Не-е-ет, в Азкабане сидят многие виновные и в куда более ужасных преступлениях, хотя, что может быть ужаснее предательства? – съев последний кусок пиццы, я вытер салфеткой губы. – В том месте можно выжить, лишь до безумия цепляясь за одну мысль. Что Сириус и сделал…

– А как же Лестрейнджи? Крауч? Они ведь тоже и дня, говорят, без того, чтобы на весь этаж не закричать о том, какой Лорд прекрасный человек – не могут…

– Значит – Сириус оказался более умелым, чем они, и смог выбраться, – сказал я, допив чай и пододвинув бумаги, силой мысли – помыв свои руки, я приступил к работе, – другого способа я не знаю, – вру, есть ещё парочка. Во-первых – помощь извне. Во-вторых – анимагия. Я-то анимагию осваивал лишь из-за Азкабана, вообще-то. Если и можно было бы в кого-то превращаться – я бы согласился превратиться в кого-то более иного, чем в огромного, белого волка. Скажем – что плохого в превращении в ту же крысу? Где угодно пролезть, собрать сведения – отличная форма. Но само животное зависит от характера волшебника и… Та же крыса считается свидетельством трусости. Волшебники этого мира – в какой-то мере те ещё пафосные засранцы… Хотя не мне это говорить.

– Понятно, – кивнула Амелия.

– Давай лучше вернёмся к работе… Хоть что-то расшевелило Руфуса, и он для разнообразия – зачистил кучу «тайных кварталов» от всякой шушеры. Нам надо всё это дело дооформить…

***

– ОН ПРОСТО СУМАСШЕДШИЙ! – распалялся Регулус.

– Ну, а я что тебе говорил? – спросил я, сидя на диване и попивая стаут.

– Ты говорил мне показать ему коттедж дяди Альфарда…

– Ты воспринял мой приказ буквально?

Очередная сходка Дозора состоялась на конспиративной квартире в Эдинбурге. Сейчас присутствовал Блэк, Селвин, Малсибер, Лонгботтомы и Гринграсс.

– И всё же я не понимаю, – начала Августа уже третий раз, – если он действительно безвинен, что он, чёрт побери, творит? Почему не явится в Министерство? Не выпросит у тебя допрос перед Визенгамотом с применением Веритасеруму?

– Потому что Блэк теперь не верит нашему правосудию, – заявил Селвин, взяв пинту с пивом.

– О да, – ухмыльнулся Фрэнк, – учитывая, кого оно освободило.

– А НУ ЗАТКНИСЬ! – вспылил Селвин.

– А то что?

– ТИХО! – остановил я перепалку. – Сядьте! – пригвоздил я двух вставших волшебников. – Соответствуйте тому доверию, что я вам оказал. Фрэнк, ты же видел воспоминания Джойя и Джейриса, видел, почему они с нами и видел, как они рисковали. Почему всё ещё пытаешься их поддеть?

– А…

– Далее, отвечая на ваш вопрос, Августа, Сириус не может этого сделать. Своим побегом он пошатнул «период спокойствия Фаджа»… Он ведь даже себя за то, что тут вокруг мир – вручил Орден Мерлина, – усмехнулся я, Джой и Джейрис – ответили мне тем же, – если Сириуса поймает Министерство – допрашивать его не будут, даже если все фракции костьми лягут в Визенгамоте. Фадж просто подошлёт ему дементора и дело в шляпе. Так что – пусть Сириус сам слоняется по стране как хочет – это его проблемы, а не наши. Вдобавок – Дамблдор наверняка захочет вернуть его в свой Орден.

– Если Сириус после всего согласиться туда вернуться – я поставлю ему памятник, как неразумному человеку, – фыркнул Фрэнк.

– Тебе придётся и свой поставить рядом, – ухмыльнулся Селвин.

– Что сказал?

– А что, ты не слышал? – спросил Джой. – Тебе стоило притвориться, что ты рад Дамблдору, рад вернуться… «к нему в стан», а вместо этого ты что сделал? Обозвал его старым козлом!

– Он был недалёк от истины, – вместе сказали Малсибер и Гринграсс. – И тем не менее – мы лишились шпиона в стане Дамблдора, – продолжил Джейрис.

– Да что ты знаешь… Ты хоть понимаешь, что мы пережили?

– Каждый в Дозоре приносит пользу, Фрэнк, – мягко начал Регулус, – а ты пользу не приносишь, от слова совсем…

– Не говорите то, о чём не знаете…

– Хватит вам, – резко оборвал их я, пиво закончилось. Взмахнув рукой, я призвал бутылку, – сейчас главное – обсудить наши действия. Первое – Регулус – продолжаешь действовать по плану во всём, в отношении Сириуса. Второе – Фрэнк, что у тебя с захватом рынка растительных ингредиентов в Британии? Скоро мне ждать результатов? Третье, Тодд – как подготовка законов?

Регулус просто кивнул, доклад Фрэнка меня порадовал. Рынок растительных ингредиентов для зелий сейчас контролируют Ирландцы. Но у него есть план, как их вытеснить. И, должен сказать, план годный. Состоит в сети подстав и появлении Скитер в нужном месте, в нужное время. Удивлён, что такое придумал Гриффиндорец… Хотя, скорее всего, придумала его мама, натуральная Оленна Тирелл. Вроде и Гриффиндорка, вот только груз прожитых лет – даёт о себе знать. И думать она умеет, дай бог.

– Ты же понимаешь, – начал Тодд, – что данные законы мы не сможем принять. Не сейчас, когда есть Фадж, Дамблдор и Малфой.

– Именно, я просил только подготовить их, – сказал я, – текст должен быть максимально прозрачен и лаконичен, у нас есть ещё… Примерно года два-три – прежде чем Фадж станет политическим трупом. Думаю, в девяносто шестом – нам придётся избирать нового Министра.

– Опять ты знаешь что-то, чего не знаем мы, – хмуро сказал Джой.

– Ты ошибаешься. Я ничего не знаю, истина всё ещё скрыта, но – предположения мне это строить не запрещает, – ухмыльнулся я, допив вторую пинту. – В любом случае, готовьтесь. Чем ближе к началу двадцать первого века, тем большую роль Дозор будет играть в Магической Британии. Я не потерплю провалы от каждого из вас. Я не Волдеморт, я не буду пытать вас Круциатусом, я не буду вас авадить… Но я и не Дамблдор, – сказал я, – вторые шансы – для наивных идиотов. Вы получили уникальную возможность… Пусть и с риском для всего, что у вас есть, но встать у руля страны, если всё получится и мира, так что соответствуйте.

– Пафосный засранец, – фыркнул Малсибер.

– На том и стоим, – кивнул я. – Увидимся через месяц, леди и джентльмены.

Трансгрессировав после переговоров, я очутился прямо перед Гринготтсом. Октябрьская промозглая погода… Тучи заполонили небо над Лондоном, лёгкий дождик моросил в Косом Переулке. Со стороны школы произошли ожидаемые, канонные события. Мои детишки показали класс. Патронусы… У Виктора был медведь. А у Афины – что-то отчётливо напоминающее кошку.

Я прошёл в банк и быстрым шагом двинулся в королевские покои. Огромный коридор, ведущий в кабинет Короля, ничуть не изменился. На стенах всё так же мелькали жёлтые циферки и буковки, бегущие в одном направлении и спешащие сообщить своему хозяину о финансовых сделках по всему миру.