Текст книги "Одержимые (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

   ***

   Рисковать всеми Серыми Стражами было нельзя, в связи с чем я оставил на входе в Башню Давета и Джори, которым и передал договора Серых Стражей.

   – На случай, если мы не вернемся, – пояснил я. – Теперь план действий. Я с Алистером и Тамарель входим внутрь и пытаемся выяснить, кого ещё можно спасти. Джори, Давет, вы остаетесь тут и запираете за ними дверь. Откроете либо нам, либо Первому Заклинателю Ирвингу, либо Старшим Заклинательницам Винн и Леоре. В остальных Старших Заклинателях я не уверен. Свиини скорее всего не выжил, а в Торрине я сомневаюсь. План понятен?

   Получив подтверждающие кивки и убедившись, что под дверью нет никого живого, мы открыли тяжелую дверь и попали из холла в саму Башню. Никто на нас не напал, так что мы осторожно двинулись к первой же комнате – обиталищу учеников. Джори и Давет закрыли за нами дверь и, судя по грохоту, вознамерились забаррикадировать.

   Комната, где я впервые проснулся в этом мире, разрушений почти не перенесла. Те же деревянный кровати, только разломанные, те же три стола на огромную комнату. Но самое главное, нигде не было трупов учеников, что позволяло надеяться, что они спаслись, а Леора прислушалась к моим словам, сказанным ей на прощание.

   А вот дверь в комнату магов оказалась заблокированной, причем перед неё ещё и сиял магический барьер, подобный созданному в игре Винн. Неужели она решила засесть именно тут? Впрочем, когда после долгого стука в косяк двери и криков мне наконец ответили, голос оказался мужским и незнакомым.

   – Кто тут?

   – Ирлайн Сурана, – представился я.

   – Целитель? Но что ты тут делаешь, ты же с Серым Стражем ушел!

   – Я говорил, что вернусь. Что случилось в Башне? Улдред совсем спятил или это кто-то другой устроил?

   В конечном итоге события, произошедшие в Башне были отчасти восстановлены по рассказу магов. Как выяснилось, Винн тут действительно не было, барьер создал совсем другой маг, но он был столь же эффективен. В общем, история началась с того, что четыре дня назад Улдред созвал Совет Заклинателей и Старших Заклинателей, на который, разумеется, пришли и все рядовые маги, просто послушать. Почти сразу, как Улдред начал вещать, из комнаты Истязания ушли Винн и Леора, отговорившись делами. А потом, исчерпав убедительные аргументы в пользу поддержки Логейна и восстания, Улдред с соратниками начали призывать демонов. Ирвинг, Свиини и Торрин с несколькими заклинателями прикрывали отход магов, к Улдреду не примкнувших.

   Спускаясь на первый этаж, маги сначала встретились со спешащими вверх храмовниками, а потом натолкнулись на Леору, сопровождавшую учеников, и Винн с Андерсом, разбиравшихся с больными. В общем, Леора сказала им взять пайки на несколько дней и где-нибудь запереться. Андерс отправил с ними ходячих больных, в то время как они с Винн и старшими учениками переносили в кладовые лежачих. Судя по всему, Леора и Винн выжили и решили запереться именно в кладовых, хотя как именно, магам не известно. Сами они забаррикадировались тут, в своих комнатах, и установили магический барьер, снимать который не намереваются, пока у них есть еда, – Ниалл, попытавшийся с небольшой группой прорваться наверх после того, как там затихло, так и не вернулся. Храмовники, предпринявшие попытку до него тоже вынуждены были отступить.

   – Леора выжила! – обрадовано заявил я. – Мирель тоже, Леора её в обиду не даст, как и Винн. Остается надеяться, что до них демоны не добрались, раз уж они уцелели в самом начале. Тогда в Круге останется минимум два Старших Заклинателя, и множество магов. Ситуация в Башне в целом стабильная, враги более-менее равномерно распределены по Башне.

   – На войну с Мором магов хватит? – поинтересовался более практичный Алистер.

   – Хватит, – ответил я. – Если мы их от храмовников спасем. Демоны-то не проблема, а вот Право Уничтожения... Ладно, аккуратно пробираемся ко второму этажу, без особой спешки.

   В зале, где по игре должна была быть Винн, мы обнаружили только многочисленные трупы, оставшиеся от попытки храмовников взять Башню штурмом.

   – Алистер, обезглавь трупы, – скомандовал я. – Без головы их демоны конечно могут поднять, но опасности безголовый труп не представляет.

   Алистер подошел к процессу творчески, отыскав на каком-то храмовнике двуручный меч и принявшись за полноценное расчленение. Конечно, двуручным мечом он махал плохо, но недвижным мертвецам хватило. Трупе на четвертом до нежити дошло, что покупаться на мнимую безобидность и идти в ловушку мы не собираемся, в связи с чем Алистеру пришлось отбросить двуручник и взяться за меч и щит. Опасность дергающиеся трупы могли представлять только количеством, но пара моих заклинаний, улучшающих координацию движений при атаке и увертливость, позволяли Алистеру стоять в дверном проеме, не поддаваясь на атаки нежити. Теоретически, они могли бы завалить его массой, но этого так и не случилось. Тем не менее, в более крупных залах, где нежить смогла бы нас окружить, намечались проблемы.

   – Что это было? – спросила Тамарель.

   – Обыкновенные трупы, одержимые демонами лени, голода и ярости. Ничего особо опасного, но сразу предупреждаю – против нежити у меня ничего нет, я превращаюсь в простого целителя. Одержимого я прикончить на расстоянии сумею, но не нежить и не демонов.

   – В общем, главное не умереть, остальное ты вылечишь, если мешать не будут, – прокомментировал Алистер.

   – Примерно так.

   И мы отправились через оказавшимися пустынными комнаты для занятий к лестнице на второй этаж. Там нас встретили аж два демона ярости, но с учетом того, что стреляла Тамарель хорошо, а стрелы им все-таки вредили, до Алистера добрался только более крупный. Дальнейшие события характеризовались четырьмя фразами: демон ярости продемонстрировал присущее ему подобным упорство, заставляющее не отвлекаться от выбранной цели, Тамарель стреляла из лука, Алистер принимал удары на щит и периодически колол мечом, я его подлечивал. В конечном итоге, когда Тамарель уже сожгла порядочное количество стрел, Алистер умудрился попасть мечом в центр "груди" демона, на чем битва и закончилась.

   – Ещё пять-шесть штук и у меня закончатся стрелы, – сказала Тамарель.

   – Придется избегать стрельбы по демонам ярости. Да и вообще, скорей бы добраться до кладовых, там наш отряд пополнится, я надеюсь.

   ***

   Второй этаж встретил нас трупами транквилов, в частности приснопамятного Овейна. Что и следовало ожидать – выжить он в реальном мире не мог, да и в игру был добавлен, только чтобы сообщить о литании Адраллы.

   На этом этаже нас уже встретила не только небольшая группа нежити, но и полноценный одержимый, сидевший в одной из комнат. Из неё он так и не вышел, будучи заранее обнаруженным мной. Разбирался, кого это я чувствую в библиотеке, я довольно долго, в конечном итоге решив, что ощущаю жизненную силу сильно искаженного человека. Поняв, что скорее всего передо мной одержимый, я занялся его жизненной силой, впервые за этот день отпустив Ненависть. Примерно через десять минут мы зашли в библиотеку и воочию рассмотрели её единственного обитателя. Как выяснилось, подобные одержимые не способны использовать магию, зато обладают огромной живучестью, благодаря тому, что в их теле течет и жизненная сила мага, и энергии Фэйда, составляющие основу существования демона. В общем, одержимый ещё жил, но сделать что-либо был уже не способен, только вяло брел в нашу сторону. Стрела в единственный глаз, ещё не заросший искаженной плотью, оборвала существование твари, похожей на человека, которого демон напялил на себя в качестве костюма.

   Помимо убитого нами одержимого, в библиотеке было ещё несколько трупов, как магов, так и одержимых, причем некоторые были частично съедены, что наглядно демонстрировало, что происходит при наличии кого-нибудь в одном помещении с одержимым демоном голода. Судя по всему, та группа магов крови, которая в игре встречалась в библиотеке, первыми повстречались с одержимыми и превратились в их добычу, за отсутствием иной, а единственного выжившего в этой драке игровых союзников, мы только что прибили. Собственно, я даже узнал магессу крови, которая в игре сдавалась и просила её пощадить. Впрочем, я не исключаю и возможность ошибки – полуобгрызенное лицо плохо подходит для опознания.

   Миновав пустые гостевые покои, мы наконец попали к нашей временной цели – кладовым. Кладовые были разорены, всю еду маги, как мятежные, так и нет, растащили по своим комнатам. А уцелевшее разрушили одержимые с нежитью. Избавив кладовые от пары ходячих трупов и двух одержимых, один из которых даже успел пробить кольчугу Алистера, я занялся лечением нашего принца. Подлечившись, я повел наш отряд к проходу в бывшую паучью пещеру.

   На месте прохода красовалась груда камней, любому непосвященному наглядно говорившая, что это просто небольшая, частично обвалившаяся боковая пещерка. В общем, ничего интересного, а еду можно найти и в основной части кладовых.

   – Что тут интересного? – спросил Алистер. – Пошли дальше.

   – Да вот, прикидываю, как нам этот обвал разобрать. Хорошо Винн постаралась, перекрывая проход. В правильном месте забаррикадировались – еды много в других частях кладовых, сюда никто не полезет.

   Следующие два часа мы усердно ворочали камни. Пожалуй, любой, кто не ощущал жизнь за завалом подобно мне, уже отступился бы, на что скорее всего и был расчет Винн. Разобрав, наконец завал, мы уткнулись в ещё один магический барьер, судя по всему сотворенный уже старой целительницей. Звук он пропускал, факел у меня был, так что узнали меня почти мгновенно.

   ***

   Через несколько минут мы были уже по ту сторону барьера, оперативно восстановленного Винн, на моей шее висела Леора, а сбоку нас обнимала моя кровная сестра. Когда Старшая Заклинательница отстранилась, я не дал её этого сделать, удержав в объятьях, после чего поцеловал.

   Отстраниться меня заставило только вежливое покашливание Винн, после чего мне довелось наблюдать совершенно пунцовую Леору. Отпустив эльфийку, сделавшую шаг назад, я снял со спины таскаемый мной с утра посох Тлаксиуса.

   – Держи посох, очень сильный, – сказал я ей.

   Вот только ни меня, ни Леору это не обмануло: таким тоном обычно говорят совсем другие слова, причем их всего три. А потом Винн поняла, что именно я протягиваю Леоре.

   – Откуда у тебя это? – ошеломленно выпалила старая целительница.

   – От храмовников, – невозмутимо ответил я.

   – Они вытащили ценные артефакты из хранилища, – сделала вывод Винн, осмотрев также мой пояс. – Но они никогда бы не продали подобные предметы, особенно столь мощный посох!

   Я молча пожал плечами.

   Некоторое время наш отряд провел с Винн, Андерсом, Леорой и учениками, обсуждая, что может встретиться на верхних этажах. Кстати, Леора действительно перетащила в паучью пещерку запас зерна, что, с учетом регулярно оглушаемой молниями рыбы, позволило им питаться на редкость хорошо. Закончилось это тем, что меня отозвала в сторону Винн.

   – Ирлайн, я хотела бы поговорить о тебе и Леоре, – начала целительница.

   – Ты о том, что магам Круга нельзя создавать семьи? Извини, наш Круг умер в тот момент, когда рыцарь-командор Бран отправил два запроса на Право Уничтожения. Один уже до Денерима не дойдет, но вот второй мы перехватить не успеем. Так что у нас, ныне отступников, началась война с храмовниками. Посмертные же конвульсии Круга закончились в тот момент, когда я убил храмовников, обосновавшихся на входе в Башню. А эти артефакты я взял с их трупов.

   – Как убил? – выдавила из себя Винн.

   – Своим обычным способом, также как Каллена, только быстрее. Круг умер, Право Уничтожения объявлено в восемнадцатый раз в истории, Старшая Заклинательница, все мы жертвы храмовничьей охоты. Я не верю, что ни пощадят хотя бы детей. А что касается лично тебя, то "Праха Андрасте" никогда не бывает много. Андерс и я ещё по молодости и малой практике не подходим.

   – Ты знаешь... Что же, любой целитель рано или поздно понимает, ты не исключение. Вот только одни стремятся уничтожить, а другие – сохранить, как последнюю память об ушедших.

   – Прах Андрасте? Вы знаете, где находится прах Андрасте? – подошел к нам Алистер.

   – Нет, но мы знаем, что это такое, и как создается, – тихо ответил я. – Как сказала Винн, это понимает любой целитель. Кстати, к сожженной пророчице он не имеет никакого отношения, что несложно понять, хотя бы исходя из тех фактов, что собирать прах Андрасте и отделять от пепла дров, на которых её жгли, после её сожжения на площади никто бы не стал, не говоря уж о том, что этого праха за всю историю церкви было использовано много больше, чем осталось бы после сожжения женщины, причем прах "находили", "теряли" и использовали в разных частях Тедаса. Притом почти во всех легендах, прах хранится глубоко в пещерах, то есть, скорее всего, рядом с лириумной жилой, что объясняет, что его целительские способности не истощились без всяких чудес.

   – Вы знаете как его создать? Тогда мы можем помочь арлу Еамону! Мы должны создать прах, пусть это и святотатство.

   – Церковь совершает это "святотатство" столетиями. Но ты не понимаешь, о чем просишь, – ответила Винн.

   – Так объясните!

   – Найдем местную ферелденскую урну с прахом, объясню. Если, конечно, сумеем найти, гоняться по горам за легендой можно долго. Но создавать мы его не будем – цена непомерна. А что касается лечения арла, то ещё не делали своих попыток я и Винн.

   На этом разговор прервался.

   ***

   В конечном итоге Винн и Андерс остались с детьми, так как целитель у нас уже был. Точно так же поступили те из магов, которые на момент нападения были лежачими больными – они ещё не были готовы сражаться. В общем, Винн пропустила нас через магический барьер, убедилась, что мы отошли подальше, и устроила новый обвал, уже поменьше – на всякий случай.

   По выходу из кладовой, Леора зашла в свою комнату и отправилась к небольшому тайнику, в котором обнаружилось два лириумных зелья, полученные в этом году при получении звания Старшей Заклинательницы, и серебряная цепочка, которую эльфийка надела на шею. Кстати, имевшиеся две кровати почему-то оказались сдвинутыми.

   Выйдя в коридор и миновав пустые целительские покои, мы попали в церковь, разрушения в которой радовали любого мага. Разобравшись с несколькими ожившими трупами послушниц и храмовников мы уже собирались уйти, когда я заметил у подножия одной из опрокинутых статуй маленький стеклянный сосуд. Вспоминать, что это, пришлось не долго – привязка и темница ревенанта, заключенного за Завесой. Точнее, не самого ревенанта, его в Фэйд так просто не запихнешь, а демона Гордыни, любящего оживлять мертвые тела.

   – Кто же такую пакость церковникам подкинул? – почти восхищенно спросил я.

   – И главное, как притащил сюда, не разбив? – также оценила "подарочек" эльфийка. – А также, как хрупкое старое стекло уцелело в таком хаосе?

   – А что это такое? – спросила Тамарель.

   – Если коротко, разбиваешь стекло, освобождается демон. С учетом ослабленной Завесы он почти мгновенно поднимает ближайший труп и перед тобой перспектива сражаться с ревенантом. Одно хорошо, демон за столетия заточения озверел настолько, что будет бросаться на тех, кто окажется ближе всего, включая других демонов.

   Тут я осекся, увидев на лице Леоры такую улыбку...

   – Похоже, мы думаем одинаково, – заявил через некоторое время я и принялся придумывать способ переноски хрупкого стекла.

   Обзаведясь своеобразным метательным оружием, обернутым в множество слоев ткани, мы миновали кабинет Первого Заклинателя и поднялись на третий этаж. Встретившие нас там одержимые и очарованные храмовники, нападавшие мелкими группами, опасность представляли редко – стреляла Тамарель хорошо. Во всяком случае так я думал, пока за одной из дверей не оказалось сразу два храмовника достаточно пожилого вида, ударившего по мне и Леоре двумя Святыми Карами. Я едва успел шагнуть вперед, принимая на себя воздействие взбесившейся Завесы и прикрывая Леору, как мне стало крайне отвратительно – моя магия восстала и начала разрушать мое тело. Я свалился на пол, ноги не держали. Тем не менее, повторить удар храмовники быстро не смогли, а потом один из них получил стрелу в горло. Второй получил мощную молнию в исполнении Леоры, тем не менее не убившую его. Затем лучница выстрелила ещё дважды – от двух стрел в грудь, одна из которых попала в сердце, храмовник скончался.

   Отлеживался я несколько минут, с благодарностью принимая заботу Старшей Заклинательницы. Мана медленно восстанавливалась только для того, чтобы быть направленной на мое излечение. К счастью, древнеэльфийский пояс заметно ускорял этот процесс. Через некоторое время я восстановился достаточно, чтобы встать на ноги и быть готовым к новой драке.

   – Дурак! – заявила Леора и влепила мне пощечину, после чего разрыдалась. – Самоубийца!

   Успокаивал я эльфийку едва ли не дольше, чем восстанавливался сам.

   – Спасибо, – прошептала Леора, когда рыдания утихли. – Меня бы Кара уничтожила, вряд ли даже мертвое тело уцелело.

   – Да уж, командир, пережить две Святых Кары это нечто, – сказал Алистер. – Я ещё не слышал, чтобы этот боевой прием храмовников давал осечки, хотя используется он очень редко, владеют им только самые опытные храмовники.

   – Это неудивительно, что самые опытные, – ответила Леора. – Эта способность храмовников основана на использовании лириума в их крови, которого должно быть много и которым надо долго учиться управлять. По всей Башне способных на подобное было шестеро, считая покойных Брана и Грегоира, причем мы умудрились встретить сразу двоих.

   Алистер явно собирался что-то сказать, но потом благоразумно заткнулся.

   – А почему тогда выжил Ирлайн? – поинтересовалась Тамарель.

   – Интересно, откуда твой Алистер про Святую Кару знает? Но если подробнее, этот прием храмовников – это по сути упрощенная и ускоренная версия одного из сложнейших заклинаний школы Духа, Столкновения Маны, применяемая за счет лириума в крови. Она заставляет магическую энергию, пришедшую из Фэйда и накопленную магом, уничтожать его. Грубо говоря, чем выше твой запас маны, тем тебе же хуже. Вот потому меня бы убило с гарантией, причем, как я говорила, мое тело вполне могло бы вообще прахом рассыпаться. Я девушка, хрупкая и уязвимая, зато с огромным запасом маны, которой во мне несоизмеримо больше, чем жизненных сил.

   – У меня же ситуация обратная, я крайне живуч, более того, я привык лечить, а не уничтожать, – ответил я. – Так что когда я попал под Святую Кару, та часть моей магии, что ещё не успела взбунтоваться, начала меня лечить. Также очень помог пояс, позволяя мне восстанавливать ещё не взбесившуюся ману, тут же уходящую на лечение. Проще говоря, Святая Кара не нашла во мне достаточно маны, чтобы меня прикончить.

   Следующая драка состоялась с демоном страсти и несколькими очарованными ей храмовниками, заранее обнаруженными мной. Святой Карой никто из храмовников не владел, а потому взять они могли только количеством. Вот только у них это не вышло по той простой причине, что Леора воспользовалась своими знаниями магии холода и некоторым количеством воды, устроив на весь коридор большой ледяной каток, на краю которого в дверном проеме встала Тамарель. Стоило мне только убить первого храмовника, как они ринулись к двери, только для того, чтобы оказаться на обледенелом полу. Как выяснилось, очарование демоном страсти неплохо снижает координацию движений в связи с лишними мыслями, так что перемещались храмовники, которых мы выманили в коридор, падая через каждые три шага и превращаясь в легкую мишень для лучницы. Когда до демона дошло, что храмовники не справились, то в коридоре показалась и она сама. Вот только две стрелы и мощный разряд молний Леоры совсем здоровью не полезны, даже демоническому.

   В последней комнате обнаружился одержимый с большой группой скелетов в окружении трупов храмовников и транквилов. К несчастью, они обнаружили нас, стоило мне только открыть дверь. Вот тут мне и пришлось использовать "подарочек". Освобожденный от ткани сосуд с демоном-труповодом отправился в полет прямо под ноги одержимому, в связи с чем перед врагами нарисовалась очень большая и очень злая проблема, совершенно озверевшая за время своего заточения. Ну а пока они разбирались с демоном, тут же поднявшим из тела какого-то храмовника ревенанта, Леора применила полноценную, не уменьшенную Бурю Столетия, после чего мы убежали от этой комнаты настолько быстро, насколько смогли, пока Буря ещё раскручивалась.

   Отбушевавшая Буря Столетия превратила зал в руины, но угробила и противников, и ревенанта, и даже вылезшего из комнаты с лестницей колдовского ужаса. Осмотрев труп одержимого, которым оказалась памятная религиозная ученица Кейли, я обнаружил белый камень с вырезанной на нем золоченой руной.

   – Храмовничья подстилка, – скривилась Леора. – Небось от очередного возвращалась. Оттуда и камень.

   Руна была вручена заинтересованно глядевшему на неё Алистеру, который искренне обрадовался подарку, после чего мы поднялись на четвертый этаж, к комнатам храмовников. Обнаружив в ближайшей комнате колоритную парочку из ещё одного демона страсти и храмовника, Леора без лишних разговоров ударила потоком молний, чего храмовнику хватило. С его соседкой пришлось повозиться, но особых проблем она не доставила.

   Настроившись "прощупать" этот уровень Башни на живых существ, я ощутил в соседней комнате группу человек, стоящих рядом, и ещё одного в противоположном углу комнаты. Постучав в дверь, я получил в ответ ругань, открывшуюся дверь и молнию, отведенную Леорой. Дверь тут же захлопнулась, судя по всему, закрытая телекинезом. Затем мы отошли от двери, новых попыток не предпринимая.

   – Как ты это сделала? – изумленно поинтересовался я.

   – Ну я же Несущая Бурю, – улыбнулась она.

   Маг предусмотрительно не показывался.

   – Радость моя молниеносная, мага узнала? Я вот нет.

   – Вроде бы Заклинатель Теадир, один из соратников Улдреда. Один из предводителей этого незадачливого мятежа, так что будет биться насмерть.

   – На что он способен не знаешь?

   – Почему же, знаю. Из боевой магии Теадир владеет разве что достаточно слабым заклинанием молнии, но сильного ему и не надо – он мастер проклятий и если дать ему немного времени, проклянет так, что даже одной его чахлой молнии хватит для убийства.

   – Теперь понятно, как он столько храмовников подчинил, – сказал я.

   Следующие несколько минут прошли в молчаливом размышлении.

   – Чего ждем? Кто за дверью? – поинтересовался Алистер, подходя к нам.

   – Сильный маг крови и подчиненные храмовники. За спиной оставлять нельзя, а лезть в атаку слишком рискованно.

   – Проклинатель. Недавно даже научился превращать противников в крыс – после прочтения книг по оборотничеству придумал подобную "шутку". К счастью, для этого заклинания нужно довольно много времени, причем превращаемый должен быть на виду.

   – Хорошо, что Давет этого не слышит, – ответил Алистер.

   – Почему? И кто такой Давет? – удивилась Леора.

   – Один из Серых Стражей.

   Некоторое время я пересказывал встречу с Морриган.

   – Ладно, хватит баек, – завершил я рассказ. – Буду работать по-своему, а там либо угадаю, где маг, либо у него нервы сдадут.

   И я занялся уже привычным разрушением чужой жизненной силы. Угадал я всего со второй попытки, при которой нарвался на сопротивление – маг крови почувствовал, как я крушу его жизненную силу и включился в борьбу. Чувствовалось, что лечить себя, борясь с воздействием, близким по сути к целительскому, ему в новинку, тем не менее, задержать он меня мог надолго. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы я заранее не согласовал план с Алистером и Тамарель. Но все прошло как и ожидалось: когда я смог достаточно отвлечься, чтобы дать отмашку, Алистер рывком распахнул дверь и у мага в горле нарисовалось незапланированное украшение в виде стрелы. Разобраться с ошалевшими храмовниками, частично освободившимися от влияния мага крови было уже не сложно – стрелы у Тамарель ещё были, хотя в малом количестве.

   ***

   А потом на всех подловил практически позабытый мной за всей этой резней демон лени. Казалось бы безобидная компания, почти истощенный человек и нечто непонятное, как я воспринимал одержимых. Поэтому, когда одержимый заговорил, я крайне удивился. Ещё сильнее я удивился, падая на пол и засыпая.

   Вейссхаупт выглядел на редкость внушительно. Некоторое время я просто любовался на древнюю крепость. А потом я начал вспоминать, что вроде только что был в Башне Круга и никак не мог оказаться в Андерфелсе. Затем всплыла в памяти и встреча с усыпившим нас демоном...

   Наверное, в этот момент я должен был привычно обратиться к своей Ненависти. Я и обратился, вот только эта грань моих чувств не пришла. Мое безумие сыграло со мной злую шутку – лишь одна из двух граней моего характера очутилась в Фэйде. Самая могущественная и самая беззащитная грань.

   Я оказался заключен в Фэйде, мире снов и кошмаров. Вот только где сны, обычные для всех Серых Стражей? Где Андорал? Великий мертвый дракон, чью кровь я пил? А потом я улыбнулся своим мыслям и впервые за время нахождения в Фэйде успокоился, чтобы через мгновение сорваться на смех. Глупый, глупый демон, заточивший меня тут...

   – Андорал! – разнесся мой зов над изменчивыми просторами Фэйда. – Андорал!

   Мертвый, потерявший личность бог услышал. Ибо часть всегда может дозваться целого, а каждый из ныне живущих Серых Стражей несет в себе ЕГО часть.

   А потом изменчивое и обманчиво спокойное небо Фэйда над подобием древней крепости разорвалось. И сквозь этот разрыв проглядывала бушующая тьма, испещренная багровыми отблесками, столь привычная с ритуала Посвящения. Через разрыв пролетел все ещё истерзанный Скверной, но такой привычный и родной Андорал. Мертвый бог пришел на зов того, кто из ночи в ночь лечил его.

   Летел древний дракон медленно, периодически даже казалось, что его сносит назад какой-то ветер. Но разве по силам даже могущественному демону лени справиться с богом? Вскоре Андорал приземлился рядом с входом в крепость. Походя спалив слабого демона, выдававшего себя за Дункана, и обрушив пару колонн, дракон подошел ко мне и ткнулся огромной мордой в выставленную ладонь. Перед входом в крепость тем временем возник какой-то пьедестал.

   Следующие полчаса я провел за привычным лечением Андорала. Отращивал отпавшую чешую, периодически отдирая гнилую, заращивал язвы, достающие до желтеющих костей. Впрочем, открытых костей не осталось ещё пять дней назад. Сегодня вот занялся правым крылом. При этом я даже пытался объяснить ему ситуацию, в которой оказался. Впрочем, похоже без особого успеха, как я думал. Но когда я закончил лечение примерно через полчаса, потому что слишком волновался, и вместо того, чтобы истаять из Фэйда, проснувшись, принялся ходить по двору Вейссхаупта кругами, дракон понял, что что-то не то. Я же лезть в глубины Фэйда на встречу с демоном лени был решительно не готов. Остается надеяться, что кто-то из моих спутников выбрался. Леора – Старшая Заклинательница, я надеялся, что она справится.

   Андорал поднял голову к небу и выпустил струю пламени. Затем он немного потоптался, поджал лапы, оттолкнулся и взлетел. Происходи это в реальности, я бы уже был сбит с ног потоками воздуха, порожденными взмахами крыльев, но я-то был в Фэйде.

   Сделав два круга над крепостью, дракон наклонил голову, сложил крылья и начал пикирование-падение прямо на меня. Странно, но я совсем этого не боялся, хотя зрелище огромного дракона, стремительно падающего на меня, было просто обязано быть пугающим. А потом Андорал расплылся туманом на расстоянии нескольких метров от меня, и как мне показалось, начал впитываться в мое тело.

   Через несколько мгновений процесс закончился и я остался один под многоцветным небом Фэйда. Пожав плечами, я продолжил ходить по Вейссхаупту кругами, прикидывая, что я смогу в случае чего противопоставить демонам, но так и не решаясь прикоснуться к пьедесталу, в котором я уже узнал памятную по игре транспортную систему Фэйда.

   А примерно через пять минут после странного исчезновения Андорала Фэйд рассыпался перед глазами.

   ***

   Обнаружил я себя стоящим над пробитым насквозь телом одержимого, рядом с которым валяется вырванное сердце. Левая рука висела плетью, с правой мое тело за мгновение до пробуждения ещё слизывало кровь. На полу справа неожиданно кто-то застонал, что заставило меня выйти из ступора и обратить внимание на происходящее. В общем, следующие несколько минут я вытаскивал Ниалла, мое сердце и моя магия привычно гнали измененную мной кровь по его жилам.

   – Что произошло? – послышался вопрос очнувшейся Тамарель.

   – Да, тоже это очень интересно? – ответил ей Алистер. – Куда делся Дункан?

   – Не было никакого "Дункана", – пояснила Леора. – Нас просто затянул в Фэйд демон лени. Те кого вы видели – мелкие демоны, а образы ими принятые прочтены в вашем сознании. Мне скорее интересно, почему нас из Фэйда выкинуло? Кто там что сделал?

   – Леора, милая, чуть-чуть потише можно? От лечения отвлекаете, – прервал обсуждение я.

   Разговор продолжился, хотя и значительно тише. Как мне позволил узнать чуткий эльфийский слух, Алистер оказался в кампании Дункана и матери, которую он никогда не видел, Тамарель в одиночестве в лесу, а в каких условиях оказалась Леора, эльфийка не призналась. Если Алистер и Тамарель остались в своих уголках Фэйда, замороченные демонами, то Старшая Заклинательница, естественно, освободилась. В конце концов, Леора это совсем не игровая Винн, которую, как мне кажется, заточили только для того, чтобы дать герою почувствовать себя героем.

   Она странствовала по Фэйду и даже успела уничтожить одного из пяти основных демонов, подчиненных демону лени, когда её неожиданно выкинуло, вместе со всеми остальными. И теперь все смотрели на последнего возможного убийцу демона – на меня. При этом они периодически переводили взгляд на одержимого и его валяющееся отдельно сердце.

   – Ирлайн, – серьезно начала Леора. – Ты убил его не в Фэйде, а прямо так. Как ты это сделал? Как ты вышел из Фэйда и как ты вырвал сердце одержимому голой рукой?

   – И ты видишь, что стало с этой рукой. И конкретно я из Фэйда не выходил. Что же касается платы за это деяние, то в конце концов, все Серые стражи несут в себе частичку Андорала. Большинство воспринимает его как персонажа кошмаров, – Алистер заметно вздрогнул. – Я же установил замечательные отношения. И поэтому, оказавшись в Фэйде, я позвал дракона, живущего в моих снах. Из Фэйда вышел в мое тело он, и сердце одержимому вырвал тоже он, после чего удалился.