Текст книги "Одержимые (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

   – Это не страшно, – ответил Алистер.

   Потом мы отправились проверять, что собственно привлекло волков. Как и в игре, приманкой оказался отряд погибших солдат. Выжившего я определил быстро и направился к нему.

   – Прошу несколько минут меня не трогать. Тут есть живой, причем случай сложный.

   Случай действительно был сложным – разорванное бедро и серьезная кровопотеря. Но человек ещё дышал, а значит, ему можно было помочь. Я достал свой нож и разрезал левую руку, приказав своей крови покинуть мое тело. В воздухе повисла кровавая взвесь, связанная с моей раной алой нитью. Затем кровавая взвесь засверкала, и тонкой струйкой потянулась к раненному бедру. Преобразовывать свою эльфийскую кровь в подходящую человеку было довольно затруднительно, но привычно. Дальнейшее было делом нескольких исцеляющих заклинаний.

   – Жить будет. Через несколько минут придет в себя, – сказал я, поднимаясь.

   – Что это было? – заикаясь спросил Джори. – М-магия крови?

   – Наследие времен Алартана, – ответил я. – Магией крови не является, хотя и работает с жизненной силой. Я просто перелил ему свою кровь, преобразовав её в близкую к человеческой, и свою жизненную силу. Иначе бы он просто не выдержал исцеления.

   – Да и вообще, Серым Стражам магия крови разрешена, – прокомментировал Алистер, тем не менее с явной интонацией неодобрения. – Нам вообще разрешено использовать любые средства чтобы остановить Мор.

   Через некоторое время исцеленный солдат очнулся.

   – Кто вы?

   – Серые Стражи. Конкретно я – маг-целитель, – пояснил я. – Что тут произошло?

   Вскоре события были восстановлены – на патруль из засады напали гарлоки.

   – До лагеря дойдешь?

   – Дойду, – ответил солдат. – Чем я могу отблагодарить тебя, целитель?

   – Увидишь, как храмовники притесняют мага – вспомни этот день, побори дурной страх перед непонятным и помоги магу.

   – Спасибо сер маг, я запомню.

   Вскоре солдат удалился. Спутники продолжали смотреть на меня с опаской.

   – Магия крови, поверить не могу, с нами маг крови! – сказал Джори.

   – Во-первых, я не маг крови, я свою жизнь в Фэйд не пересылаю. И соответственно с духами и демонами дел не имею. Случайно или специально стать одержимым у меня шанс не больше, чем у обычного мага. Во-вторых, с вами, а не против вас. И в конце концов, не все ли равно, что я использую? Мы все в одном Ордене и каждый выполняет свою задачу, как может. Так что идем вперед, нам ещё кровь и документы добывать.

   И я повел отряд дальше. Вскоре мы впервые столкнулись с Порождениями, которых я почуял загодя. Выглядели они омерзительно, но будучи вооруженными дрянными мечами, опасность представляли только численностью. Тут мы набрали крови для Посвящения и пошли дальше. Пройдя мимо целебных цветов, которые так и не понадобились, мы углубились дальше в лес. В итоге, после ряда мелких стычек, мы дошли до сложенного из бревен моста, невдалеке от которого я и остановился.

   Закрыл глаза я без опасения – совместный бой сплачивает людей, да и встречи с генлоками и гарлоками уже заставили подзабыть, что целитель, который тебя лечил – проклятый Церковью Света маг крови. За мостом обнаружилась крупная группа Порождений. Среди них я попытался нащупать памятного по игре эмиссара. Не вышло, так что пришлось отправить на разведку Давета, который эмиссара обнаружил визуально. Узнав, кто из генлоков эмиссар, я занялся его жизнью. Милосердие отступило в сторону, открывая дорогу Ненависти. И Ненависть чуяла добычу. За пять минут я изорвал жизненную силу эмиссара настолько, что тот быстро скончался. Остальные генлоки и гарлоки проблем не вызвали.

   – Главное – вовремя вышибить главаря, – подвел я итог, оглядев трупы.

   – Чем ты его достал, Ирлайн? – спросил Алистер.

   – Кровавое целительство. Генлок был живым, а значит уязвимым.

   И я стряхнул с рук собственную мертвую кровь, просочившуюся через поры кожи.

   ***

   Дальнейший путь мало отличался от игрового. Разве что тайник хасиндов я обнаружил и вскрыл без всяких подсказок. Джори так забавно выглядел в рогатом шлеме, что Давет постоянно его подкалывал, пока я не пригрозил устроить ему крупные неприятности в лагере, если он не прекратит издеваться над товарищами.

   – Джори, на тебе рога случайно не из-за жены появились? – не обратил внимания на мои угрозы Давет.

   – Давет, как ты думаешь, ты будешь весело выглядеть в процессе поноса... А ведь я могу с легкостью это устроить, ты знаешь ли, тоже живой... Или над внешностью твоей поработать... Написать на твоем лбу шрамами "я тупой шутник" я вполне сумею. Целительство, оно многогранное. Нет, ничего опасного я делать не буду, но...

   Джори благодарно взглянул на меня и отпустил рукоять меча.

   – Все, понял. Затыкаюсь, – ответил Давет. – Со страшным бледным магом крови лучше не конфликтовать.

   С духом Газарата я постановил не связываться. Так что после тайника миссионеров мы прямым ходом направились к развалинам заставы Серых Стражей. Здесь мне ещё раз пришлось потрудиться после того, как Давет навел меня на лидера гарлоков. Лишившись командира, группа Порождений была уничтожена по частям.

   Тайник с бумагами был быстро обнаружен Алистером, но ничего, кроме расколотого сундука мы там не обнаружили. Тут нас и встретила Морриган.

    – Так-так, что у нас тут творится? – начала дочь Флемет. – Быть может ты стервятник, любитель покопаться в обглоданных костях? Иль ты незваный гость, что рыщет в поисках добычи по пустоши моей? Иль завладеть ты хочешь этим местом? Или пришел копаться в мусоре?

   – А вот и та волчица, которая не волчица, что следовала за нами. Впрочем, сейчас правильнее сказать человек, которая не человек. Странно... Ты не человек, не эльф, твоя жизнь другая, вряд ли коссит, и точно не гном, ведь ты владеешь магией. Хотя... Это многое объясняет, и в то же время порождает новые вопросы.

   И та грань моих чувств, что я зову Ненавистью, вновь вышла на поверхность, только чтобы определить – "не храмовник, не интересно", и вновь заснуть. Я же стал думать над появившейся передо мной загадкой. Морриган девушка красивая, но интереснее была не она, а вопрос, к какой расе она принадлежит.

   Тем временем Алистер предположил, что она из хасиндов, Давет – что она превратит нас в жаб. Ведьма представилась. Разговор, который взялся вести Алистер, увидев, что я ушел в себя, уже дошел до договоров Серых Стражей.

   – То мать моя была, – договаривала Морриган, когда я вынырнул из своих мыслей.

   – Интересно, Флемет не вмешивалась, когда по Тедасу прокатывались другие Моры, но вмешалась сейчас... О лесная красавица, не знаешь ли ты, кто Архидемон этого Мора?

   – Уртемиэль, – ответила ведьма. – Но в чем причина этого вопроса?

   – А если вспомнить Урзару, дочь Уртемиэля... И тот простой факт, что у драконов крайне сложно определить дрэйка-отца... И тот факт, что в изначальном языке Тевинтера не было слов для обозначения полов разных рас, а для богов так и не появилось слово богиня... Тогда все понятно... И долгожительство тоже. Конечно, если всерьез не верить в сказки о том, что Флемет продлевает жизнь, пожирая младенцев, или в версии из многочисленных её гримуаров-шуток, – пробормотал я, и вновь обратился к Морриган. – Ты можешь отвести нас к своей матери?

   – Твоя разумна просьба, странный маг, что столь любит говорить с собой. Следуй за мной.

   – Попадём мы к ней в котелок, вот увидишь, – хмуро сказал Давет.

   – Да вашу мать! Если в котелке теплее, чем в этом демонском лесу, я только порадуюсь, – разозлился рыцарь.

   Шел я в задумчивости. До меня уже дошло, кто такая Флемет и почему она вмешалась, а также постепенно начинали доходить её реальные возможности. Нестыковочка пока была только одна – как Морриган в игре могла забеременеть от Серого Стража? И если это возможно, то кто такие Серые Стражи?

   ***

   – Мама, привет. Вот Серых Стражей четверо, они...

   – Я вижу их девочка, – ведьма перебила Морриган. – Как я и ожидала.

   – Мы должны поверить, что ты нас ждала? – начал Алистер.

   – Ты ничего не должен, а менее всего – верить. Зажмурь глаза иль попытайся объять мир... Всё равно будешь дураком.

   – Она точно ведьма – почти прошептал из-за спины разбойник, – не надо с ней разговаривать.

   – Уймись, Давет, – в ответ шепнул рыцарь, – если она действительно ведьма, то не зли её!

   – Умный парень, – прокомментировала ведьма. – К несчастью, в общей картине его роль ничтожна, но решаю не я. Верь чему хочешь.

   Затем Флемет обратила внимание на меня.

   – А ты? У тебя другой взгляд на вещи, или ты веришь тому же, что и они?

   – Andaran atish'an, Asha'belannar. Чистого неба вам, Флемет, дочь богини красоты Уртемиэль, и Морриган, дочь Флемет и неизвестного мне дрейка. Я понимаю, зачем столь древняя драконица решила вмешаться в ситуацию. Попытка спасти мать?

   – Догадливая нынче молодежь, – расхохоталась Флемет. – Верь чему хочешь, не буду говорить ни да, ни нет.

   Мои спутники и Морриган стояли шокированные.

   – Но у драконов по легендам много детенышей, – заявил Алистер. – Где же тогда братья и сестры Морриган?

   – Очевидно, Флемет решила, что проще хорошо воспитать одну дочь, родив её в человеческом облике, чем смотреть, как гибнут дети, ведь из многочисленной кладки дракониц до взрослого возраста доживают единицы. Вот основательница магической школы оборотничества и нашла выход. Одна дочь, которая точно выживет.

   – Да... Вот так ужасная ведьма Дебрей... – прошептал Давет. – Теперь я поверю, что она может пожирать детей...

   –  Ведьма Дебрей Коркари, да? Должно быть Морриган вам это сказала, ей нравятся подобные истории, хоть она никогда в этом не признается. О, как она танцует под луной, – рассмеялась Флемет.

     – Они пришли сюда не за твоими дикими историями, мать, – сказала Морриган, отойдя от моих слов.

   – Верно, они пришли за своими договорами. И перед тем, как вы начнёте лаять, ваша драгоценная печать давно истёрлась. Я защищала их. – С этими словами ведьма взяла в руки заготовленный ларец.

   – Ты, э-э.. защищала их? – промямлил Алистер.

   – А почему нет? Отнесите их Серым Стражам и передайте, что угроза этого Мора страшнее, чем они представляют.

   – Все четыре прошедших Мора меняли мир. Умирает старое, рождается новое. Вопрос только в том, что отомрет на этот раз, – заявил я, принимая шкатулку с договорами.

   – Настает эпоха перемен. Мир рушится распадаясь на осколки. Так что, когда он начнется распадаться под ногами – прыгай. Только в падении можно узнать, умеешь ли ты летать, – сказала мне ведьма слова, предназначенные игрой для Хоука.

   Я улыбнулся и кивнул.

   – До встречи, драконица.

   – До встречи, маг. Вы получили, что искали.

   – Да, вам пора, – добавила ведьмина дочь.

   – Девочка, не будь смешной. Это твои гости.

   – Ну что же, хорошо, я покажу дорогу из леса. Следуйте за мной.

   ***

   – Значит, драконица отдала вам документы. Признаться, я не верил в эти россказни о Ведьме Дебрей Коркари, но похоже был неправ, – сказал Дункан, выслушав доклад Алистера. – Дракон, надо же.

   – И, судя по всему, дочь богини Уртемиэль, – добавил я. – И нечего на меня смотреть, я вообще подозреваю, что Думат, Разикель и Зазикель тоже были драконицами. Вот только тевинтеровцам это было совершенно не важно.

   – Она попытается спасти мать?

   – Да, но именно мать. От мучимого Скверной Архидемона ей хочется избавиться. Скорее всего, она попробует как-то повлиять на переселение сути Уртемиэль после смерти тела. Что в свою очередь означает, что последняя жертва не понадобится.

   – Ох и устрою я Ирвингу! Откуда маги могли выяснить такое?

   – В библиотеке имеются мемуары Серых Стражей. Но проблема не в том – нам надо Архидемона сначала дождаться. Учитывая, что Кайлан похоже делает все, чтобы угробить армию... Впрочем, парочка идей у меня есть. Главное, вытащить их на совет, пусть доработают, если Кайлан не упрется. Кстати, что нового в лагере?

   Как выяснилось, за ночь и за время нашего похода, численность храмовников в лагере сократилась до нуля, а преподобная мать запсиховала. Но времени для подобного рассказа не было – пришла пора проводить Посвящение.

   – Присоединяйтесь к нам, братья и сестры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. И если вам суждено погибнуть, знайте, эта жертва не будет забыта. И однажды мы присоединимся к вам, – сказал Алистер, и вор пригубил из кубка.

   А через мгновение мои целительские заклинания рухнули на Давета. Работал я как проклятый: исцеление, регенерация, восстановление сил, локальная регенерация... Не зря я несколько минут настраивался на его тело.

   – Тело я удержал. Если сознание не сдастся, Давет будет жить, – сказал я наконец, в третий раз запустив остановившееся сердце, после чего оно, наконец, забилось стабильно. – Но лучше показать его Винн. Джори, ты следующий.

   – Знаешь, говорят, что магия крови ужасна. Но если маги крови такие, как ты, то ну её, эту церковь, – сказал Джори.

   – Я кровавый целитель. С демонами дел не имею, – в который раз повторил я.

   – Теперь верю.

   Джори прошел Посвящение легко, мне даже не пришлось вмешиваться. А затем выпил из кубка я.

   ***

   Архидемон выглядел ужасно. Загнивающие раны, пораженные Скверной, отслаивающаяся чешуя. И ни грамма разума в глазах, сплошная боль. Архидемон взревел и выпустил в небо язык пламени. Я ощутил жалость к несчастному дракону и спокойно пошел навстречу. Кажется, тот слегка ошалел от подобного и позволил мне приблизиться. Лечебные заклинания привычно сорвались с моих рук.

   -Hamin, – сказал я по эльфийски. – Спокойно, дракон.

   Я говорил ещё и ещё... И мягкий спокойный голос, которым я привык успокаивать пациентов, в том числе мечущихся в бреду, подействовал.

   Дальнейшее ничем не напоминало Посвящение из игры. На каменном утесе висящем посреди бесконечно изменчивых просторов Фэйда сидел дракон, точнее то, что от него оставила Скверна. А у его правой передней лапы сидел я. И лечил эту самую правую переднюю лапу с проглядывающими костями и отпадающей почерневшей чешуей.

   – А ведь ты не Уртемиэль, – продолжал я. – Тебя фактически нет вне Фэйда. Мертв? Похоже на то... Ни разума, ни чувств, одни инстинкты... А если ещё вспомнить, чью кровь я пил... Ну основатели ордена Серых Стражей и додумались. Остроумный способ убить бога – стравив его сущность с осколком другого бога. Заодно и от Скверны спасает. И Зов нас почти не трогает потому, что в нас уже есть частичка покойного, но не уничтоженного архидемона...

   А потом меня выкинуло из Фэйда.

   ***

   – Ирлайн! – тормошил меня Дункан.

   – Ну что такое, от пациента оторвали, – раздраженно заявил я.

   – От пациента?

   – Ну да. А вы что, его не видели? Что же у вас в видениях было?

   – Архидемон, – ответил Джори. – Как ты и советовал, я призвал всю свою храбрость и покрепче сжал меч. А потом он на меня дохнул пламенем, и я очнулся.

   – У меня когда-то было примерно так же, – прокомментировал Дункан. – Но за пределами ордена, трепаться об этом не стоит.

   – Я его просто парой целебных заклинаний оприходовал. А потом уже полноценно лечить начал, так что заряда пламени не получал, – ответил я. – Значит, архидемон был в видениях при Посвящении и до этого Мора?

   – Был, – ответил Дункан. – Ну ты и выдал! Лечить архидемона!

   – То есть это действительно Андорал, чью кровь мы пили. А ведь знаете, он ещё не мертв до конца. Уж живое я от мертвого отличу.

   – А кого же тогда убил Гарахел? – ехидно поинтересовался Дункан.

   – Только ядро его личности. А потом мы все посвящались кровью Андорала, и теперь в нас частичка его сути. Так что благодаря этой частичке, мы и сможем убить личность Уртемиэль. А то, что от неё останется, будет использоваться дальше. Ни разума, ни воли, одни простейшие инстинкты... Кстати, похоже первые Стражи просто додумались смешать Скверну с имевшейся в храмах Тевинтера кровью богов, так и стали Стражами. Но меня это мало касается, не думаю, что мне Уртемиэль придется добивать.

   – Вот именно, старший здесь я, на мне и последний удар.

   – И последствия этого последнего удара. Основа сути и обломки личности Уртемиэль перейдут по Скверне в тебя и схлестнутся с Андоралом в тебе. Дальнейшее не столь радужно.

   – И в кого ты такой пронырливый маг...

   – О чем это он? – спросил Дункана Алистер.

   – Архидемона убить может только Серый Страж, который при этом погибает. Впрочем, если сейчас поверить нашему магу, то убиваем мы не до конца. Но другие маги Стражей такого не говорили.

   – А вы часто принимаете в свои ряды целителей? – поинтересовался я. – И часто ли эти целители во время Посвящения берутся лечить Архидемона?

   – Таких психов у нас ещё не было, – улыбнулся Дункан.

   ***

   Дальнейшие события прошли почти как в игре. Сначала Дункан повел меня на совет, где мое предложение не выводить армию вперед по ущелью, а просто поставить по краям моста магов, способных воспользоваться заклинаниями массового поражения, обеспечив их лириумом, было отвергнуто. Как, впрочем, и предложение договориться с Флемет и посадить её на мост. Кайлану хотелось повоевать, а преподобная мать предложила не полагаться на чародейство и вызвалась лично вдохновлять солдат. После моего замечания о том, что ожидать чего-либо иного от представительницы орлейской церкви глупо, а намерения положить Ферелденскую армию под Остагаром очевидны, Логейн усмехнулся, но результат это не изменило. Намек, что храмовников у неё не осталось, и в военном совете она никто, ни к чему не привел. Правда преподобная мать ещё начала по привычке пытаться приказать отсутствующим храмовникам разобраться со мной, но мертвые ей не помогли. В общем, окончилось это все моим изгнанием с совета после предложения прибить крикунью, чтобы не мешалась.

   Так что нашу четверку отправили зажигать огни на башне Ишала. Как и в игре, она оказалась захвачена порождениями, так что пришлось пробиваться в сопровождении пары солдат, которых я, впрочем, оставил смотреть за проходом в те самые туннели, через которые и проникли генлоки с гарлоками.

   До вершины башни мы добрались без особого труда, ведь все эти засады, в том числе скрывающихся шриеков, я просто чуял. После чего я десяток минут убивал огра через стену. Мои товарищи охраняли меня от недобитых порождений, которые, впрочем, так и не обнаружились. Ненависть, которую я обернул на эту тварь, радостно рвала жизнь огра на части. Ибо смерть противоположна исцелению Милосердия. И вместе с Ненавистью на этот мир смотрел Андорал...

   Эта огромная туша оказалась на редкость живучей, но в конечном итоге мне удалось разорвать его жизненную силу и заставить врага истечь жизнью. Пнув абсолютно дохлого огра, я скомандовал разжечь сигнальный огонь. А потом нас банально расстреляли из луков пришедшие с нижних этажей порождения, после чего, не став добивать, отправились назад. Правда, будучи целителем, я почти умудрился починить себя к моменту прилета Флемет, так что ещё успел заметить огромную драконью тушку. Но стоило когтям драконицы подхватить меня, как я потерял сознание.

Глава 4. Беглая лучница.

   // Тамарель: молодая эльфийка, завербованная Дунканом за ее острый глаз и умение обращаться с луком. Судьба Тамарель неизвестна, но она покинула Стражей за шесть месяцев до битвы при Остагаре.

   События в избушке Флемет от игровых отличались только присутствием Давета и Джори. Проснулся я вторым и ещё успел послушать разговор Алистера и старой драконицы.

   – У нас есть договора Серых Стражей, – сказал я, когда Алистер было совсем отчаялся.

   – Ты очнулся, Ирлайн? И ты прав! Мы можем позвать гномов, далийских эльфов, магов. И мы можем обратиться к эрлу Еамону, он дядя покойного короля и он нам поможет!

   – Звучит как армия, – заметила Флемет.

   – А ты неплохой оратор, Алисер. Назначить что ли штатным переговорщиком?

   – Может сам справишься?

   – Как я понял, принимать командование над нами ты, хотя и самый старший, не собираешься? Если ты не любишь ответственность, то успокойся, принимать решения я тебя не заставлю. Твое дело их озвучивать. Я разговаривать с разумными умею плохо, разве что успокоить умею. Что поделать, воспитание в Башне Магов... Да и с магами обычно говорят неохотно.

   Затем Флемет попыталась было послать с нами свою дочь, но я резко уперся.

   – Она хоть контролировать свой природный облик умеет? Или перекидывалась всего несколько раз?

   – Она вообще назад в дракона не перекидывалась, – признала Флемет.

   – А если сильное ранение, шок или потрясение? Или ярость? Нам что делать? Лечить ожоги выживших и собирать пепел сгоревших? И не проси, Флемет. Если ты хочешь её с армией послать для исполнения какого-то плана по очищению Уртемиэль от Скверны, то можешь просто сама прибыть на военный совет после сбора армии. Я обязуюсь тебя выслушать.

   В конечном итоге от общества непредсказуемой малолетней драконицы я отбился. Провожала нас Морриган только до дороги на Лотеринг, после чего повернула назад, что очень обрадовало Давета.

   ***

   Лотеринг, деревенька у разрушенного моста имперской эпохи, встретила Серых Стражей неприветливо – бандитским нападением перед спуском с дороги в деревню. В отличие от игры, болтать грабители не стали, сразу воспользовавшись луком. Вернее, главарь бы хотел поболтать, но Джори потянул из-за плеча меч... Вот только Алистер, идущий первым, был настороже, и стоило только единственному лучнику встать в полный рост, как он закрылся щитом. Впрочем, от стрелы в ногу это Алистера не спасло. Затем Давет обезвредил лучника, а Джори, одаренный заклинанием, позволяющим более эффективно использовать мышцы рук, наглядно продемонстрировал, что плохонькие доспехи разбойников от тяжелого меча не спасают. Я же тем временем занимался Алистером.

   – Зачем сразу за меч схватился? – поинтересовался я у Джори.

   – Именно! – вмешался Давет. – Дал бы подойти по ближе! А если бы я промазал по лучнику? Стрелок из меня не очень хороший.

   – Привычка, – ответил Джори. – Сколько мы подобную падаль по окрестностям Редклиффа гоняли...

   – Отвыкай, ты теперь Серый Страж, нам главное надежность.

   Затем я обнаружил труп храмовника – последней жертвы грабителей. Попинав труп, я снял с него амулет, после чего мы спустились с дороги к собственно Лотерингу – деревне на границе обжитых областей Ферелдена, почти не населенных Пустошей и западных предместий леса Бресилиан. Невдалеке от моста обнаружились и предпоследние жертвы покойных грабителей – небольшое семейство эльфов. Что и следовало ожидать – кто же пустит нищих недолюдей даже в лачугу. На этом месте во мне привычно пробудилась Ненависть...

   Денег я эльфам давать не стал, просто предложил собрать все ценное с трупов разбойников и продать. Правда Давет вроде даже успел прихватить с трупа главаря слегка зачарованное кольцо. Эльфы явственно обрадовались и умчались возвращать свое имущество.

   Переговоры с храмовником, объяснявшим в игре ситуацию в Лотеринге, я доверил Алистеру. А вот увлеченный спор местной жрицы и торговца я взялся разрешать лично. Неправы в этой ситуации были все, что я с радостью и продемонстрировал.

   – Вот тут можно посмотреть на типичную картину ферелденской и орлейской жизни, – едко прокомментировал я. – Если я не ошибаюсь, в деревне есть староста, в обязанности которого и входит разбираться с торговцами, задирающими цены. Но разве церковь упустит хоть какой-то кусочек власти? А вот рисковать, разбираясь с бандитами, это не по церковникам. Даже храмовнички предпочитают безопасность. Рядовых магов шпынять гораздо интереснее, от магии храмовники ведь защищены. А на стрелы разбойников лезть – это не к ним.

   – Да как ты смеешь? – возмутилась жрица.

   Вместо ответа я швырнул ей под ноги отрубленную голову разбойника. Получив поддержку, торговец отбился от жрицы. Впрочем, радовался он недолго – я притащил к нему старосту Мириам.

   – Почему ты поступил именно так? – поинтересовался Алистер, когда все закончилось.

   – Потому что, как я уже сказал, торговцы – не дело церкви. Вот только церковь стремится заполучить максимум власти при минимуме работы. Те же храмовники вполне могли сами разобраться с бандитами. Или вот, с проблемами с этой доски объявлений.

   Доской объявлений мы и занялись впоследствии. Но для начала, мы зашли в церковь, чтобы отдать амулет редклиффскому рыцарю. Пообщавшись со своим знакомым, Алистер огорошил нас новостью о болезни арла Еамона, что позволило мне наметить дальнейший план действий и рассказать о нем отряду: Башня Круга, и дальше вдоль озера в Редклифф и Орзамар. А последними, если ничего не случится, я предложил посетить эльфов.

   Затем Алистер отправился к командиру храмовников, сдавать ему голову главаря разбойников со старой имперской дороги. Вернулся назад он с некоторой суммой денег и металлическими сапогами. На протяжении двух миссий нашего отрядного переговорщика я спокойно стоял, прислонившись к стене пропахшей благовониями деревенской церквушки, и "работал" над храмовниками под торжествующий рев Андорала из глубины моей сути. Обрабатывал я храмовников на редкость надежно, из расчета, чтобы они не смогли прожить больше нескольких часов. К сожалению, о маскировке под лириумное отравление пришлось забыть, но с учетом того, что Лотеринг скоро перестанет существовать, а смерти можно будет списать на Мор, это меня не заботило.

   Кстати, в реальности, лес Бресилиан был значительно больше, чем в игре, простираясь вдоль дороги от Лотеринга и почти до Денерима, разрезаемый на две части Бресилианским проходом и дорогой на Гварен. Более того, с освоением леса у федерленцев были крупные проблемы. Во всяком случае, никакими баннорнами, вроде Драконьего Пика, между дорогой на Денерим и лесом не пахло. Так что в действительности, эльфийский лес оказался к нам гораздо ближе, чем ожидалось. Впрочем, далийских кланов на расстоянии нескольких дней пути не было, если верить Мириам, так что предъявлять договора Стражей было некому.

   В каких-то развалинах в лесу кто-то из лесорубов Лотеринга ботинки и обнаружил. После этого зачарованный предмет закономерно загребла церковь. А вот с использованием возникла проблема – для подгонки нет хорошего кузнеца и соответствующего металла, а на крупные человеческие ноги эльфийская обувь не налезает. Так что даже найдись среди храмовников готовый носить эти совсем не кожаные сапоги, надеть он бы их не смог. Поэтому сапоги нам отдали без малейших сожалений. Ни воинам, ни Давету они также не налезли, поэтому в качестве возможного хозяина сапог оставался только я. Правда, будучи магом, надевать я их не стал, а спрятал в сумку.

   ***

   На доске объявлений оказался заказ на уничтожение трех бандитских шаек, поручение на поиск трупа некоей Сарты и ещё одно задание. Вот оно-то и удивило меня до крайности. Никакими медведями, как в игре, и не пахло. Вместо этого убийства лесорубов приписывались эльфийке-лучнице, поселившейся несколько месяцев назад на краю леса.

   – Странно это... Эльфийка появилась давно, а убийства начались только десять дней назад. Да и трупы никто не нашел...

   – Согласен. Я скорее поверю, что тут моровые волки или медведи постарались, – заметил Алистер. – Вмешиваться будем?

   – Имеет смысл. Хоть денег подзаработаем, да научимся сражаться в команде не только против порождений, но и против людей. Кстати, раз уж мы сейчас все трое в сознании, предлагаю решить, кто из нас станет временно исполняющим обязанности командора Серых Стражей?

   – А это не очевидно? – поинтересовался Давет. – Алистер похоже на этот пост забил, а у тебя неплохо получается.

   – В общем, признаем тебя командором единогласно, – подвел итог разговору Джори.

   И мы отправились из Лотеринга на охоту за бандитами. А на выходе из деревни обнаружилась большая клетка с чуть меньшим безрогим косситом.

   – За что стоим? – поинтересовался я.

   – За убийство крестьянской семьи.

   – Кунари или Тал-Вашот?

   – Кунари.

   Все как в игре... Я развернулся и присоединился к своим спутникам.

   – И чем тебя кунари заинтересовал? – спросил Давет.

   – Просто я никогда их не видел, особенно в клетке. Раз он сюда добрался, то боец он неплохой. Но маньяк-убийца, да ещё кунари, нам точно не нужен.

   – А почему так важно, что он кунари? – спросил Алистер.

   – А ты не знаешь? Хотя да, храмовничье религиозное воспитание в попытке создать марионеточного короля, как в Орлее... В общем, прежде всего для Кунари – Кун. А с магом, бас-саребас, если его терминами, он точно не уживется.

   – Бас-кто? – переспросил Джори.

   – Бас-саребас, в переводе – чужая опасная вещь, маг, не являющийся кунари.

   – То есть ты у нас вещь? – хохотнул Давет.

   – С точки зрения Кун – да. Кунари, они такие, ещё хуже храмовников.

   ***

   Ни с разбойниками, ни с моровыми волками, окружившими труп женщины, проблем у нас не оказалось. Я просто засекал живые существа с достаточного расстояния, после чего Давет аккуратно отстреливал главаря. Уж минимум в ногу он попадал. Правда после битвы Давет начинал сетовать на то, что лучник из него отвратный, а я тиран, но после того, как я залечивал ему руки, успокаивался.

   – Ну что я могу сделать? – заявил я нашему лучнику. – Я не виноват, что перчатки для лука и для рукоятей кинжалов различаются, так что тетива бьет прямо по не очень умелым рукам. Ты предпочитаешь драться в ближнем бою с шайкой, у которой еще жив лидер, способный ими командовать? Радуйся уже, что я одного-двух лучников успеваю магией прикончить до того, как они спохватываются. Или сними с них перчатки.

   – Эти поделки из собачьей шкуры? Спасибо, обойдусь.

   А затем мы пересекли мелкую речку и направились к границе леса. Там на нас и напали зараженные Скверной медведи. Как выяснилось на практике, щит это хорошо, но когда на воина наваливается тяжелая медвежья туша, толку мало. В общем, хотя своего медведя Алистер проткнул, это ему не помогло. Джори хотя бы двуручником умудрился распороть своему мишке брюхо, после чего выпустив меч, отскочил назад. Закончил битву также Джори, перерубив мечом хребет второго медведя, все ещё пытавшегося добраться до горла Алистера.

   Лечить потерявшего сознание претендента на престол Ферелдена пришлось долго, причем основную проблему, как это обычно бывает, составила кровопотеря. Окажись с нами кто-то из храмовников, он бы незамедлительно прирезал меня, увидев клубящееся над Алистером и посверкивающее облачко моей крови, которая только и позволила пациенту не загнуться. Но единственный храмовник валялся в отключке.