Текст книги "Поньтеология (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

   – Нет! – заявила единорожка. – Я провожу научное исследование. Я наблюдаю за Пинки Пай, также известной как Пинкиус Пайеус в естественной среде обитания.

   – Пинкеус Ктоеус?

   – Все эти подергивания-предсказания очень подозрительны. И я обязательно докопаюсь до правды! Поэтому тсс... А сейчас пойдем, Пинкиус Пайеус пришел в движение.

   ***

   – Чешет нос, – прокомментировала Твайлайт.

   Меж тем Пинки закончила чесаться и спешно метнулась под большую подкову, украшавшую детскую площадку понивильской школы.

   – Ага! В этом никакого смысла, я же говорила! Она прячется, будто что-то вот-вот упадет с неба. Но ведь подергивание хвоста означает, что с неба что-то упадет. Это доказывает, и возможно, окончательно, что...

   Но к этому моменту Спайк уже заметил пикирующй к кусту рой пчел и убежал.

   – Спайк, ты куда собрался? Я пытаюсь привить тебе ценность научно-магического познания...

   И тут до неё добралась первая пчела.

   ***

   – А сейчас она что делает? – спросил Спайк, когда они прятались за вязанками сена на ферме Эпплов.

   – Нюхает цветок.

   – Интересно, что это значит?

   – Наверное, что цветы хорошо пахнут... Стоп, начинается. Запиши: уши шевелятся, глаза моргают колени дрожат.

   – Это значит, 'осторожно, двери открываются'.

   – Спайк, хватит верить в эту чушь, – вздохнула Твайлайт и подошла к двери амбара. – Вот, давай я тебе покажу, что здесь нечего бояться. Видишь, говорю тебе, здесь нечего бояться.

   Дверь амбара действительно не открылась, зато когда единорожка от неё отходила, то, смотря на Спайка, загремела прямо в открытый люк погреба.

   – Твайлайт, что ты делаешь в моем новом погребе для яблок? – раздался удивленный голос Эпплджек. – Твайлайт, ты в порядке? Твайлайт!

   ***

   Переломов, к счастью, удалось избежать. Но это не помешало Твайлайт ушибить себе оба передних копыта. Так что её скорость бега заметно упала. К счастью, для левитации бинокля и наблюдения за Пинки Пай требовался рог, а не передние копыта.

   – Спайк, запиши – хвост дергается.

   – Хвост дергается!?

   – Тихо, Спайк! Пинки не должна знать, что мы здесь!

   – Что-то сейчас упадет! Что-то упадет! Спасайся, кто может!

   – Спайк, ты слишком бурно на это реагируешь...

   Но дракончик убежал. Так что цветочный горшок и сноп соломы, перевозимые сделавшими ошибку пегасами-грузчиками, свалились на единорожку. К счастью, оба предмета были довольно легкими, иначе бы ушибом плеча не обошлось.

   ***

   – Привет, Эпплджек! Что делаешь? – поинтересовалась Пинки.

   – Переношу яблоки в мой новый погреб, – ответила фермерша. – А ты как, Пинки? Чем занимаешься?

   – О, позволяю Твайлайт весь день тайно, так чтобы я не знала, следить за мной.

   – Ты хочешь сказать, что с самого начала все знала!? – подошла к ней возмущенная Твайлайт. – Почему не сказала?

   – Глупая, тогда секрета бы не было.

   – Хвост все ещё дергается? – поинтересовался из-за спины трясущейся единорожки Спайк.

   – Все в норме, насколько мне известно, небо абсолютно спокойно... – начала Пинки и неожиданно затряслась всем телом.

   – О нет! Что это значит? – спросил Спайк, снова прячась за спину Твайлайт.

   – Не знаю, – удивленно сказала Пинки. – Такого ещё не было. Но что бы это ни было, это будет совершенно исключительное событие. Произойдет что-то, чего бы вы никогда не ожидали, – тут она снова затряслась, – И это произойдет на болоте Фрогги Ботом.

   – Но ведь как раз туда направлялась Флаттершай! – с ужасом сказала Эпплджек.

   – О нет! Это связано с ней? – спросил Спайк.

   – Я... Я не уверена...

   – Нам лучше пойти и убедиться, что она в порядке, – отрезала Эпплджек.

   – Ну что вы, пони, успокойтесь. Все, что нам известно, это то, что у Пинки был приступ лихорадки. И все.

   Но Эпплджек и Пинки Пай уже убежали, а Спайк рванул за ними, так что Твайлайт пришлось бежать следом, настолько быстро, насколько позволяли больные копыта.

   с Эй, я думал, ты не веришь в это, – спросил дракончик, когда Твайлайт подняла его и посадила на свою спину – даже её ушибленные копыта все равно были быстрее его коротких лап.

   – Не верю. Я просто хочу посмотреть на морду Пинки, когда мы обнаружим, что там все в порядке.

   – Договорились! – крикнула ей бегущая впереди розовая земнопони.

   ***

   Хотя до болота Твайлайт и Спайк добрались существенно позже, чем Эпплджек и Пинки, именно дракончику удалось обнаружить пегаску, как раз отпускавшую с торчащего из воды камня последних из принесенных с собой лягушек.

   – Флаттершай, ты в порядке! – бросился к ней Спайк.

   – Ну конечно, – удивленно сказала та.

   – Вот и хорошо, – вздохнула Эпплджек, подходя к ним.

   – Я так рада, что все в порядке, – добавила Пинки Пай.

   – Проси, что поднимаю эту тему, – с улыбкой начала Твалайт. – Что это такое!? – воскликнула она, после чего Спайк чуть не свалился в воду,, чем вызвал смешок единорожки. – А если серьезно, то я же говорила, что не о чем волноваться, и была права. Пинки Пай сказала, что то, из-за чего её трясло, должно быть исключительным, – она набрала в легкие ещё воздуха и закашлялась, – Кхе... Но исключительна здесь только моя правота.

   – Эм... Твайлайт, – начала Эпплджек.

   – Пинки, ты уже сделала достаточно 'предсказаний' на сегодня, но... Кхе-кхе-кхе... Что это за запах? Но сейчас мы все убедились в том, что не стоить верить во что-то, что не можешь увидеть собственными глазами...

   – Н-ну тогда посмотри, что у тебя за спиной, Твалайт, – сказал Спайк.

   Единорожка оглянулась, наткнулась взглядом на торчащее из болота чешуйчатое бревно, сопровождаемое тремя собратьями, подняла глаза и увидела оскаленную пасть.

   – Я это вижу, но не могу поверить...

   Четыре головы на четырех толстых шеях увидели четырех аппетитных пони и обрадованно взревели.

   – Что это, гидра? – спросила Пинки.

   – Какая разница! Бежим! – крикнула Эпплджек и сорвалась с места.

   – Держимся подальше от глубокой воды, – крикнула Твайлайт. – Она плавает быстрее, чем ползает! Пинки, что ты стоишь!

   Твайлайт дернула замершую земнопони за хвост телекинезом. К счастью, после такого воздействия, Пинки пришла в себя и тоже побежала. Гидра ещё раз взревела всеми четырьмя пастями и выползла на сушу.

   Очень скоро выяснился тот факт, что пони все-таки быстрее гидры. Вернее, здоровые пони на суше быстрее, чем гидра, а вот Твайлайт бежала через боль, проклиная отбитые копыта.

   – Все на холм! – скомандовала она, увидев склон.

   – Помогите!!! – донесся вопль коротколапого дракончика.

   – Я иду, Спайк, держись.

   Выхватить дракончика из болота и увернуться от выпада гидры получилось только в последний момент. Но отрыв, заработанный в первые мгновения, когда гидра ещё вылезала, оказался потерян и Твайлайт только и оставалось, что держаться на краю зоны досягаемости гидры и знать, что первая же ошибка станет последней. Мозг единорожки судорожно перебирал варианты. То, что за неё отомстят и, вполне возможно, Селестия выжжет эти болота до дна, пусть это и расстроит потерявшую своих лягушек Флаттершай, было слабым утешением, так как пони отчаянно хотелось жить...

   Она сконцентрировалась и телепортировалась вперед, выиграв несколько десятков метров, после чего повернула голову к седельным сумкам, выхватывая блокнот, на котором делала заметки о Пинки.

   – Спайк, пиши письмо Селестии. Покороче!

   – Чем писать!? Я перо потерял!

   Единорожка отшвырнула бесполезный блокнот в сторону и сломала ветку хлипкого болотного деревца, росшего на склоне.

   – Когтями по древесине тогда! Ты дракон, сожжешь...

   Сидящий на её спине Спайк кивнул и начал судорожно царапать послание, Твайлайт же продолжила бежать, тем более что гидра нагоняла.

   – Думаю, мы справимся, – крикнула Твайлайт.

   – Но Пинки все ещё дрожит! – заметил Спайк.

   – Эпплджек, развернись и дерни её за хвост, – крикнула Твайлайт. – Я ещё слишком далеко. А ты не отвлекайся, пиши.

   Как раз в этот момент дрожь Пинки прекратилась.

   – О, посмотрите, хоть тут повезло! Прекратилось! – сказала розовая земнопони и вновь начала трястись. – Ну в-вот, оп-пять...

   Эпплджек потянула её за хвост.

   – Я закончил, – заявил Спайк, выдав язык зеленого пламени, слизнувший ветку.

   – Остается только молиться... – бросила Твайлайт, не прерывая бега.

   ***

   Селестия как раз разбиралась с бумагами, когда на её стол свалилась оторванная ветка дерева.

   – Спайк, это не смешно! – заявила аликорнесса, поднимая 'посылку'. – Стоп, тут что-то написано.

   Через пять секунд, ушедших на разбор корявого результата работы когтей Спайка и поиск, она засияла солнечным светом и исчезла.

   ***

   Холм закончился крутым склоном, осыпающимся назад в болото. Где-то там, у подножия виднелся ряд кочек, по которым можно было бы попробовать уйти.

   – А чего я ждала... Каменных столбов что ли? Не в болоте, – вздохнула Твайлайт и развернулась к гидре. – Уходите.

   – Что? – изумила Эпплджек.

   – Уходите, я её задержу.

   – Ты знаешь заклинание, превращающее гидру в мышь? – спросил Спайк.

   – Нет.

   – А в белку?

   – Ни в какого мелкого грызуна. Хватит говорить, уходите по краю осыпи.

   – Это очень плохо.

   – Бегите! – крикнула Твайлайт.

   – А ты?

   – Я же сказала, что задержу! Уходите! Быстро, она вот-вот будет здесь!

   – Но... – сказала Флаттершай.

   – Телепортируюсь, – солгала Твалайт, прекрасно зная, что телепортироваться в Понивилль фактически из пасти гидры шансов мало, а короткий скачок только отсрочит неибежное.

   Эпплджек вздрогнула и побежала, толкая перед собой Пинки.

   Именно этот момент выбрал пылающий метеор для того, чтобы врезаться прямо в грудь поднимающейся по склону гидры, отправляя её кубарем катиться к подножию. А потом болото, с хлюпом принявшее в себя тяжелое тело гидры вспыхнуло, и раздался четырехголосый вопль...

   – Прошу прощения, что так долго, – сказала Селестия, стряхивая пламенный кокон и опускаясь на землю. – Спайк совсем неразборчиво пишет.

   – Принцесса Селестия! – бросилась к ней обрадованная Твайлайт.

   – Тс-с... Все в порядке, – взъерошила ей гриву аликорнесса, чей рог все ещё ярко светился, поддерживая завивающееся в себя пламенное торнадо, бушующее на месте падения гидры. – Все уже закончилось. Ладно, вы пока побудьте на холме, тут безопасно, а я посмотрю, сколько ещё многоголовых незваных гостей откочевали на север из Хэйсидских болот. Через минут десять-пятнадцать я вернусь и телепортирую всех в Понивилль.

   – Можно спросить? Недавно принцесса Луна точно так же сбила с лап и отшвырнула от Понивилля Урсу, сейчас вот гидра. Как вы это делаете, аликорны же не настолько тяжелые? Это какое-то заклинание?

   – Аликорны не очень тяжелые, – согласилась богиня. – Но пегасы могут летать очень быстро и выдерживать серьезные столкновения, а земнопони сильны. Так что аликорн, имея обе эти особенности и много практики, может отбросить даже самых крупных чудовищ. Магически обеспеченная скорость и сила, Твайлайт, скорость и сила. Очень удобно, когда надо отбросить крупных хищников подальше от подданных, чтобы те не пострадали.

   ***

   – Не знаю, что это было, совпадение или неудача, но Пинки сказала, что на болоте нас ждет что-то совершенно исключительное, – заметила любующаяся пожаром Твайлайт, когда к ней подошли Пинки, Эпплджек и убивающаяся по своим лягушкам Флаттершай. – И я могу сказать, что это было действительно исключительным. Я имею ввиду гидру. И принцессу Селестию, конечно.

   Пинки Пай замерла и затряслась.

   – Пинки?

   – Дело не в этом, – заявила земнопони.

   – Что?

   – Что 'не в этом'? – спросил Спайк.

   – О чем ты вообще говоришь, Пинки? – спросила Эпплджек.

   – Гидра была не исключительной! Меня все ещё трясет. Видите? Вот оно, опять началось. Какое бы исключительное событие не должно произойти на этом болоте, мое Пинки-чувство подсказывает, что оно ещё не произошло!

   – Что? Но я... ЧТО!? Гидра была не исключительной? Как она может быть не исключительной? Что на этом болоте может быть более невероятным?

   – Не знаю. Но это не она, вот и все, – пояснила Пинки.

   И Твайлайт сорвалась. Шторм неудерживаемой магии хлынул во все стороны, грива превратилась в сплошной язык пламени, лиловая шкура стала белой, а глаза превратились в озера алого сияния. Через долгие десять секунд все утихло, и единорожка осела на камень.

   – Я сдаюсь...

   – Ты о чем, Твалайт? – спросил дракончик.

   – О борьбе... Я больше не могу с этим бороться. Я не понимаю, что, как и почему, но интуиция Пинки как-то работает. Я не знаю, как она работает, но она просто работает. Только потому, что я чего-то не понимаю, это ещё не значит, что это неправда.

   – Т-то ес-сть ты в-веришь? – спросила Пинки.

   – Да. Думаю, да.

   Пинки подбросило в воздух, стукнуло об землю, раздуло, сдуло, снова стукнуло и опустло на землю уже привычной всем Пинки Пай.

   – Ой, вот оно что! Это было ОНО!

   – Что? Что это? – спросила Твалайт.

   – Ты поверила! Я никогда не ожидала, что это случится. Это то самое неожиданное событие. Самое исключительное из исключительных!

   И Пинки радостно попрыгала по направлению к Понивиллю.

   – Стой! Принцесса Селестия сказала ждать здесь, – остановила её Эпплджек.

   ***

   – И много было гидр? – поинтересовался Спайк, входя в комнату с подносом с чайником и двумя чашками.

   – Сорок две головы, – ответила Селестия, поднимая чашку. – Надеюсь, это просто случайность, что они решили откочевать из Хэйсида и податься на север.

   – Но ведь сорок два на четыре не делится, – заметил дракончик. – А гидры четырехгололовые.

   – Есть ещё шестиголовые, которые умеют плеваться кислотой. А в самой глубине Хэйсидских болот встречаются восьмиголовые. Это такие чудовища, что я с ними всегда разбираюсь лично, гвардия может и сможет одолеть, как и экспедиция Школы, но потери будут жуткими. К счастью, восьмиголовые не лезут из своих бочагов на обжитые территории. Что же касается тебя, то ты не станешь древним вирмом, Спайк, если встретишь гидру с восемью головами, беги впереди собственного крика. Да и потом беги, бой не принесет тебе ничего, кроме отравленных ран.

   – Спасибо, мне и четырехголовой хватило, – вздохнул дракончик.

   – Вот и хорошо, – сказала Селестия. – Кстати, Твайлайт, что это был за магический фейерверк там, на болоте?

   – Я сорвалась, – печально признала Твалайт. – Пинки довела меня до срыва и потери контроля за собственной магией. К счастью, никто не пострадал, только посмотрели на мою пылающую гриву, через которую хлынула большая часть потока, а сам срыв был коротким и слабым, не идя ни в какое сравнение с моим первым.

   – Успокойся, никто ведь не пострадал.

   – Но я в любом случае не должна была терять над собой контроль! Особенно по такому поводу, как непонятные способности одной из моих подруг, которые работают непонятно как и непонятно почему!

   Селестия на некоторое время задумалась.

   – К сожалению, мне понятно, пусть даже сама Пинки наверняка не в курсе. Во всяком случае, почему работают и откуда взялись, ответ на вопрос 'как' я искренне надеюсь не узнать, мой рассудок мне ещё дорог, Твайлайт, – вздохнула белая аликорнесса.

   – Принцесса Селстия, вы знаете, почему работает это Пинки-чувство!?

   – Спайк, принеси, пожалуйста, печенья, – сказала богиня, серьезно посмотрев на Спайка.

   – Хорошо, – вздохнул дракончики вышел из комнаты.

   – Прошу прощения, но это разговор не для юных драконят. Итак, к сожалению, я знаю. Впрочем, ты и сама могла бы догадаться, в конце концов, я же говорила, что если видишь то, что не имеет смысла, в конечном итоге виноват Дискорд.

   – Но он побежден столетия назад, задолго до рождения Пинки Пай! – сказала Твайлайт.

   – Побежден и заточен, да. Вот только ты уже в этом самом лесу видела, как Трикси воспользовалась силой моей сестры. Умело воспользовалась, хотя сестра была заточена всю жизнь Трикси до того момента. То, что воплощение силы заточено, это всего лишь значит, что сила будет проводить себя в мир через смертных.

   – Пинки – культистка Дискорда? Этого не может быть.

   – Она действительно не культистка, все гораздо, гораздо неприятнее... – вздохнула Селестия. – Но насчет культистов ты права, они очень даже причем. Несчастные разумные, которых хаос подловил в моменты слабости, сделал своими проводниками в мир и свел с ума, при этом, в противовес тому, что официально утверждается, не только исказив, но и одарив странными и противоречащими здравому смыслу умениями. И однажды такой культист, некогда вроде бы бывший единорогом, пробегал по своим безумным делам мимо каменной фермы и решил завернуть туда и развлечься с женой хозяина. Конечно, его потом поймали и остановили, но дело уже было сделано. А через одиннадцать месяцев в семье каменных фермеров родилась младшая дочь. Но не от отца семейства, а от безумца-хаосита.

   – Значит Пинки Пай...

   – Несчастный ребенок, порожденный насилием, дитя носителя силы хаоса, в самой сути которой остался след породившей её силы. Оттуда и все её способности. Пинки не знает об этом, и, я надеюсь, не узнает никогда, так будет лучше. Пусть неосознанная сила остается таковой, пусть Пинки закатывает вечеринки и несет радость, пусть у неё чешутся уши, а хвост трясется, но она никогда не задумывается, как и почему. Иначе, возможно, однажды придется останавливать уже её... В любом случае, если она и должна узнать об этом, то не от нас, а от родителей, – сказала богиня и пристально посмотрела на ученицу.

   – Я не скажу, – согласилась Твайлайт.

   – Хорошо.

Глава 17. Звуковая радуга.

   – Пожалуй, это все-таки можно назвать полетом, – сказала Луна, когда Трикси приземлилась рядом с ней на висящее над Кантерлотом облако.

   – То есть, я справилась?

   – Формально говоря, да. Строго говоря, нет. Полет пегаса или аликорна, дочь, предусматривает махание собственными крыльями. В полете не нужно переходить в нематериальное состояние для того, чтобы переждать встречный порыв ветра. В полете не вытягивают крылья и не подавляют все проблемы чистой магией. Я знаю, что ты аликорн и с твоей силой можешь нести себя по небу как угодно. Так вот, не нужно этого делать, летай нормально. Каденс же летает...

   – Ей легко, она с крыльями родилась, – фыркнула Трикси, поводя появившимися год назад конечностями.

   – И осваивала появившийся рог, – парировала богиня. – Так что не надо изображать страдалицу. Ещё круг вокруг Кантерлота. И не забывай махать крыльями!

   ***

   – Итак, как прогресс в обучении дочери полетам? – поинтересовалась Селестия у сестры за утренним чаем.

   – Формально говоря, она летает. Или, вернее, несет себя по небу магией. На уровне 'влить побольше силы и все будет нормально'. Такое впечатление, что у неё на спине доски, даже наколдованные крылья, созданные стандартным заклинанием более активны. Нет, она аликорн и с её силой она может нести себя по небу как угодно, но это неправильно.

   – Эй, я все слышу! – оторвалась от десерта Трикси.

   – Вот и слушай, – сказала Луна. – Это действительно неправильно.

   Селестия отставила в сторону свой чай и задумалась.

   – То есть, такое впечатление, что она не знает, что делать с крыльями... Слушай, а если я её возьму на предстоящее на этой неделе соревнование Юных Летунов в Клаудсдэйле? Я туда приглашена как почетный гость, а она, если сможет оставаться на ногах днем, посмотрит, чего могут добиться с одними крыльями и врожденной магией пегасы примерно её реального возраста? Увидит, к чему надо стремиться?

   – А меня почему не пригласили?

   – Соревнование днем, – ответила белая аликорнесса. – Приглашение тебе было отправлено, я проследила за этим, но ты, очевидно, отправила его в корзину для мусора.

   – Вполне возможно, мне все равно придется заняться ночными обязанностями. Трикси, ты как, сможешь не спать? – поинтересовалась Луна.

   – Смогу. Только надо сначала отоспаться впрок...

   ***

   Твайлайт устало смотрела на висящую в воздухе посреди библиотеки Рарити, взмахивающую наколдованными ей крыльями.

   – По-моему, получилось, – сказала она.

   – Осталось повторить ещё три раза и мы сможем попасть в Клаудсдэйл для того, чтобы поддержать Рэйнбоу на этих соревнованиях! – жизнерадостно заявила Пинки Пай.

   – Ещё три раза у меня точно не получится, – вздохнула Твайлайт. – Этот один выпил из меня все силы. Должно быть другое решение.

   – Ты его знаешь?

   – Нет. Но в библиотеке оно безусловно есть, – печально ответила единорожка. – Среди этого только что образовавшегося в результате столкновения с пегасом бардака. Нам придется разобрать книги снова, девочки. Если, конечно, Пинки ещё одна нужная книга не упала на лицо.

   – Не упала, – печально сказала та, обозревая фронт работ.

   – А мы успеем потом добраться до Клаудсдэйла? – поинтересовалась Эпплджек.

   – Я же говорила, что на выходных училась. Этого случая с гидрой мне было достаточно. И училась я небезуспешно, теперь у меня, по крайней мере, есть заклинание, позволяющее телепортироваться на значительное расстояние, чтобы можно было вернуться домой. Так что к Клаудсдэйлу я нас всех перенесу, благо там даже есть постоянный круг телепортации, что заметно упрощает процесс. Правда, он на земле под городом, но мы все равно должны научиться летать, если хотим посмотреть соревнование. Так, все разбираем библиотеку и ищем другие заклинания полета!

   Твайлайт пролевитировала к себе несколько книг.

   – И все-таки чем-то эта звуковая радуга, которую якобы выполнила Рэйнбоу, кажется знакомым. Интересно, почему.

   ***

   – Что мне делать! Все увидят мой провал! – паниковала Рэйнбоу Дэш. – Вондерболты никогда не позволят такой неудачнице, как я, присоединиться к ним. А принцесса Селестия наверняка сошлет меня в Вечно Дикий лес! Моя жизнь разрушена!

   – Ра... – начала Флаттершай.

   – Редкая? Звуковая радуга – более чем редкое явление.

   – Там Рарити! – сказала Флаттершай, указывая копытом.

   – Рарити? Ты... летаешь? – удивленно сказала Рэйнбоу Дэш.

   – Безусловно! Мои крылья потрясающие, правда? Это Твайлайт их наколдовала для меня. Я их обожаю!

   Пегаски только ошеломленно моргали.

   – Что вас так удивляет? Мы не могли оставить нашу любимую летунью без поддержки.

   – Мы? – уцепилась за слово Рэйнбоу Дэш.

   Тут облачный покров вспучился и на поверхность близлежащей площади пробил купол воздушного шара.

   – Глазам своим не верю! – сказала Рэйнбоу.

   – Потрясающе! Как вы добрались?

   – Твайлайт нас телепортировала к городу. А воздушный шар взяли тут, внизу, – пояснила Рарити.

   – Невероятно. Вы это сделали! – радостно сказала Рэйнбоу Дэш.

   – Разумеется, – ответила Пинки Пай, выпрыгивая из корзины.

   – Стой! – крикнула Рэйнбоу Дэш, но копыта земнопони уже соприкоснулись с облочным полом и замерли.

   Через мгновение к ней присоединились Эпплджек и Твайлайт.

   – Как вы это сделали? Только пегасы могут ходить по облакам.

   – Неплохо, да? – спросила Пинки.

   – Я нашла заклинание, создающее временные крылья, – объяснила Твайлайт. – Но оно оказалось слишком сложным для многократного использования. Поэтому я нашла заклинание попроще, которое позволяет ходить по облакам.

   – И мы прилетели, чтобы поддержать тебя, Рэйнбоу! – заявила Эпплджек.

   – Если честно, я уже начала нервничать, – сказала радужногривая пегаска. – Совсем капельку. Но теперь, когда вы здесь, все будет чудесно. У нас ещё есть время до соревнования, давайте мы с Флаттершай покажем вам Клаудсдэйл?

   – Отличная идея!

   ***

   – Вот он, величайший город в небесах! – торжественно сказала Рэйнбоу Дэш. – Многие великие пегасы родом из Клаудсдэйла.

   – Подождите меня! – сказала Рарити, отрываясь от витрины, которую использовала в качестве зеркала для любования обновкой.

   – Эти крылья великолепны! – сказал один из бригады пегасов-строителей.

   – О, спасибо!

   – Осторожнее с этими крыльями, Рарити. Они сделаны из магии, воздуха и утренней росы, так что они очень хрупкие.

   – Не волнуйся, Твайлайт, уверена, они не рассыпятся от избытка внимания.

   – Раз уж мы здесь, хотелось бы посмотреть на то место, где делают погоду! – сказала Эпплджек.

   – Отличная идея! – среагировала Рэйнбоу Дэш. – Вперед, девочки, на погодную фабрику!

   ***

   – Вообще-то, полагается говорить, что за этой дверью производят снежинки. И что каждую из них делают вкопытную. Но, думаю, вы уже не легковерные жеребята, так что можно сказать правду – на этом закрытом на лето дворе собирают снежные тучи, которые впоследствии будут посланы по всей Эквестрии. Вообще, эта часть погодной фабрики отделяется от неё и осенью её перегоняют на север, в более холодные места, где и ведется работа. Ну а летом она тут, запечатана, – сказала Рэйнбоу. – Пойдем дальше, тут у нас мастера облаков.

   – А радуги? – спросила Пинки.

   – Пинки, если ты сейчас хочешь выдать эту шутку, то учти, что ты сейчас посреди Клаудсдэйла. Побереги здоровье, – серьезно ответила Рэйнбоу Дэш. – Оставь шуточки про фабрику радуг на земле, нормальная радуга это результат преломления солнечного света сквозь взвесь водяных капель и магии в воздухе. Теперь пойдем туда, где делаются дождевые облака...

   – О, смотрите, Рэйнбоу Крэш! – раздался возглас какого-то жеребца.

   – Да, Рэйнбоу Крэш, – поддержал его ещё один.

   – Рарити, зачем ты общаешься с этой троицей, – вздохнула Рэйнбоу.

   – О, они просто восхищаются моими крыльями, Рэйнбоу Дэш.

   – Да, тебе стоило бы забыть о звуковой радуге и обзавестись такими крыльями, – фыркнул одни из жеребцов, после чего остальные расхохоталась, а Рэйнбоу печально склонила голову.

   – Девочки, давайте посмотрим, как делаются облака, – спешно сказала Флаттершай.

   ***

   – Не слушай их, ты наверняка победишь на соревновании, – сказала Флаттершай.

   – Издеваешься? Я не смогу сделать звуковую радугу. И посмотри на эти старые скучные перьевые крылья...

   ***

   – Рэйнбоу, что с тобой? – спросила Твайлайт, когда изготовители облаков собрались вокруг Рарити, чтобы полюбоваться её крыльями. – Выглядишь не очень.

   – Конечно! С чего бы мне не быть в порядке, – сказала дрожащая пегаска. – Все так влюбились в крылья Рарити, что даже не заметят моего провала на соревновании.

   – О! У меня есть идея – ты должна участвовать в конкурсе! – предложил кто-то из погодников.

   – Да! Я весь день могла бы смотреть, как ты летаешь! – добавила пожилая пони, заведовавшая изготовлением облаков.

   – Думаю, здесь нет никакой пони, которая могла бы управляться со своими крыльями так, как это делаю я. Возможно, я могла бы поучаствовать...

   – Что!? – взвилась Рэйнбоу Дэш.

   Но Рарити её не слушая и медленно плыла от окна, провожаемая толпой.

   – Что же мне делать? Теперь я ни за что не выиграю...

   ***

   – Жди, – коротко бросила она. – Сейчас начнется.

   – Дамы и господа, – начал ведущий. – Пожалуйста, поднимитесь и поприветствуйте нашу любимую принцессу Селестию...

   – Вот сейчас аккуратно спускаемся, под фанфары.

   – ... А также её племянницу, младшую из принцесс, Беатрикс!

   Приземлившиеся в облачную ложу аликорнессы помахали толпе копытами.

   ***

   – Трикси!?

   ***

   – Представляю наше звездное жюри, которое будет выбирать лучшего юного летуна – Вондерболтов!

   Шестрека Вонбдерболтов взметнулась в небо, оставляя дымный след, закрутилась колесом и разделилась на две тройки, направившиеся к судейским ложам.

   – А теперь давайте выясним, кто же сегодня улетит сегодня с главным призом. Кто станет лучшим юным летуном!

   ***

   – Мне понравился седьмой номер, – сказала час спустя Твайлайт. – Непросто должно быть сделать пятнадцать бочек подряд.

   – А мне десятая, кажется она очень милая, – заметила Флаттершай.

   – Странно, что мы до сих пор не видели ни Рэйнбоу Дэш, ни Рарити, – заметила Эпплджек. – Соревнования уже почти закончились...

   ***

   – Рэйнбоу Дэш? – заметила Трикси, увидев последнюю на сегодня участницу. – Очевидно, ей не повезло с жеребьевкой. И кто это ещё? Рарити на наколдованных крыльях?

   – Очевидно, работа моей ученицы, – сказала Селестия.

   – А так можно?

   – Да, но после того, как здесь попыталась выступить Каденс и пожелала получить объективную оценку, а не комплименты, было решено, что соревнование для пегасов, все остальные – вне конкурса, – пояснила богиня дня. – И как впечатление от предыдущих выступавших? Поняла, что не се нужно давить грубой магией?

   – Это было впечатляюще, – дипломатично ответила Трикси. – Так, тут у нас танцы в воздухе. А тут... Оу, колонна облачная, но это все-равно больно. Как же Рэйнбоу так врезалась...

   – Ошибка здорово срежет ей оценки, – вздохнула Селестия.

   Меж тем Рэйнбоу поднялась над стадионом и начала быстро летать вокруг одного из облаков, закручивая его. Потом она перешла ко второму, потом к третьему. Но на четвертом произошел какой-то сбой и облако резко отправилось вниз, а сама Рэйнбоу улетела в противоположную сторону.

   – Оно летит сюда! – сказала Трикси.

   Селестия просто сделала шаг вперед и резко хлопнула перед собой крыльями, выпуская волну чистой магии. Облако спружинило от неё, замерло, закрутилось в противоположную сторону и полетело назад к радужногривой пегаске.

   Богиня дня посмотрела на неё и приглашающе взмахнула крылом, указывая на три оставшихся вращающихся облака. Рэйнбоу мгновенно поняла, что от неё требуется и первое облако полетело в Селестию только для того, чтобы повторить судьбу предыдущего.

   Увы, ничто не может продолжаться вечно, и вскоре пегаска опомнилась и вернулась к своей программе, рванув в небо следом за поднимавшейся Рарити.

   – Надо же, еще не разучилась, – улыбнулась Селестия, рассматривая свои крылья. – А казалось бы, прошли века с той поры, как Бореас, властитель небесной охоты и бессмертный вождь грифонов, в нашем бою кидался в меня грозовыми облаками.

   – Разумеется, вы победили в том бою, принцесса? – в полголоса спросил один из стражников.

   – Учитывая, что я жива и здорова, мои маленькие пони живут свободно, а не служат грифоньим пищевым скотом, как большинство овец, а от Бореаса остался один идол, да и тот грифоны в конечном итоге потеряли, я не просто победила, это был полный разгром противника.

   Богиня улыбнулась и позволила себе на мгновение погрузиться в воспоминания. Вырвал её оттуда панический вопль пролетающей мимо Рарити, чьи крылья, похоже, не выдержали солнечных лучей и нагрузки по их преломлению на весь Клаудсдэйл и развеялись. За ней сразу же рванули трое из шести Вондерболтов, но, получили по голове от панически брыкающейся единорожки и сами на мгновение были контужены. А потом прямо сквозь центр арены все ускоряясь спикировала Рэйнбоу Дэш. Селестия сверкнула и исчезла, чтобы появиться на земле там, куда должны были упасть Рарити и её спасатели.