Текст книги "Уроборос (СИ)"
Автор книги: Софья Липатова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Мое все.
Везде только лишь одна она.
Валери перелистывала каждую страничку, разглаживая пальцами, обводя подушечками линии. Мы сидели в полной тишине. Лишь шелест переворачиваемых страниц. Я боялся пошевелиться и спугнуть то, что происходило сейчас в ее голове.
Ощущение было, словно прямо сейчас в ее руках билось мое сердце.
Ей нравилось то, что она видела. Восторг и восхищение, вот что отражалось на ее лице, когда она открывала каждый раз новый портрет. Иногда девушка начинала смеяться, а я невольно сам улыбался, понимая, какой именно рисунок она сейчас смотрит. Иногда она хмурилась, поднося блокнот ближе к глазам. Это в основном те, где она была изображена на фоне пейзажа. Видимо плохо могла рассмотреть. На каких-то она словно не могла вспомнить, когда такое было, а я удерживался от желания сесть рядом и начать рассказывать про каждый рисунок.
Не сейчас.
У нас будет очень много времени для этого.
Когда последняя страница была перевернута, я вдруг понял, что перестал дышать.
– Скажи что-нибудь, – охрипшим голосом прошептал я.
– Я такая красивая здесь, – Валери подняла на меня полные слез глаза.
– Ты всегда самая красивая, – ответил я, а девушка словно и не слышала меня.
– Как же я бы хотела нарисовать тебя. Ты же во много раз красивее. У тебя талант, Эрик, – девушка подняла руку касаясь моей щеки, а я привычно прижался, закрыв глаза, – это очень красиво.
Я выдохнул, отправляя ладонь в карман. Серебро тревожно холодило пальцы. Она пока так ничего и не сказала. Сосуды в голове пульсировали, грозясь разорваться. Кажется, я сейчас задохнусь просто от воздуха.
Она рядом. Ничего не испугалась.
Ей все понравилось.
Просто она пока не очень разбирается в том, кто друг, а кто скоро сдохнет от того, как его ломают все обостренные чувства.
– Я люблю тебя, – не открывая глаз прошептал я.
– И я тебя люблю, – засмеялась девушка, взлохматив мои волосы, – ты чего?
Так, снова не то. Не так поняла. Сам виноват. Отвечал на ее эти “люблю тебя”, теперь она просто меня не слышит. Ничего, успокойся Крейн. Сейчас зайдем с другой стороны. Осталось немного совсем. Сжал ее пальц, сильнее прислоняя к щеке. Девушка обняла меня за шею, носом зарываясь в волосы.
У нас даже привычки одинаковые.
Разве что-то может пойти не так?
Лишь бы не задохнуться сейчас нахрен.
– Это лучший День Рождения в моей жизни, – прошептала девушка, чмокнув меня в висок, – ты мой персональный волшебник, Эрик Крейн. Спасибо.
– Третий лучший День Рождения, – поправил я ее, открывая глаза, – и все моего авторства.
– Ты у меня самый лучший, – девушка сжала меня еще сильнее.
Так, еще чуть-чуть и разговор снова уйдет в ненужное русло. Соберись уже, Крейн. Вы только за сейчас трижды чуть не поцеловались. Ее тянет к тебе так же, как и тебя к ней. Просто ты понял это, а она еще не очень. Вздохнув я поднял на нее глаза, убирая налипшие на ее лоб волосы. Валери прищурилась, чуть ли не мурлыча от удовольствия. Сглотнув слюну, я погладил ее по щеке, так и оставляя там ладонь.
– Чего бы ты сейчас хотела, Вел? – я поднялся, максимально приблизившись к ней.
До ее губ оставались жалкие миллиметры. Родное дыхание опалило кожу требуя скорее прижаться и сорвать вздох. Ее ладонь поправила мою снова лезшую в глаза челку.
Не боится.
Она продолжает эту игру.
Ободренный, я улыбнулся, пальцем обводя линию ее скулы. Ресницы девушки затрепетали. Все.
Совсем все.
– Просто скажи, чего ты сейчас хочешь больше всего и я это сделаю, Вел. Потому что я хочу того же, – держась за это ничтожное расстояние из последних сил, выдохнул я.
Она облизала губы. Твою мать. Рваный выдох вырвался из моей груди. Я свихнусь прямо сейчас. Нельзя без разрешения. Испугаю, потеряю доверие. Нельзя. Просто скажи это и все. Вздохни. Не знаю, что угодно. Пошевелись. Через минуту я буду ползать перед тобой на коленях с этим сраным кольцом. Крейны чуть не свихнулись, когда я сказал, кому хочу сделать предложение. Рэндал в бешенстве. Я лишен наследства и всего, но мне плевать сейчас на все кроме одного твоего гребанного слова.
По-моему сердце просто сейчас взорвется от напряжения.
– Вел, – прохрипел я, – чего ты хочешь?
Она упала на лед, уставившись в звездное небо, а я судорожно вздохнул, осторожно ложась рядом. Руки тряслись. Валери же была просто ледяным спокойствием. Конечно, она еще не знает, что без пяти минут Крейн. Я улыбнулся, снова касаясь ее лица. Она улыбнулась, глядя в звездное небо.
– Жалко, что он этого не видит вместе с нами, – выдохнула девушка, сморгнув слезу.
Раздавшийся хруст оглушил меня. Я недоуменно посмотрел на льдину рядом с собой и мой кулак, что встретился с твердой поверхностью. Ничего критичного, тут хорошо промерзло, можно не бежать. Я все же схватился за хвост надежды, что не так понял. Схватив девушку за подбородок, я повернул ее лицо к себе, лихорадочно рассматривая каждый миллиметр кожи.
Ни грамма лукавства.
И все равно.
– Ты сейчас серьезно, Вел? Тебе не хватает Лавра прямо сейчас? Ты завтра будешь с ним в Доме. Сейчас он тебе нужен?
Валери недоуменно поморщилась.
Похоже хруст все же шел изнутри меня.
– Я люблю его, это нормально, что всегда хочу быть с ним, Эрик, ты чего?
Она не врала. Правда не понимала.
Не слышала гребанного хруста внутри меня.
Похоже сердце благополучно разорвалось, не давая вздохнуть. В ушах шумело, а чертовы внутренности бунтовали против ада, что пылал сейчас внутри.
Я убью его, вот и все.
Да, точно. Так и сделаю.
Только бы снова вдохнуть.
А девушку снова завалилась на лед, мечтательно разглядывая небо.
– Знаешь, я иногда мечтаю, что все это закончится. У Лавров так хорошо дома. Пахнет яблоками и медом. Мне кажется мой дом мог бы пахнуть так же. Ты чего? – она приподнялась на локте, касаясь моего лба, – У тебя болит что-то? Ты серый какой-то Эрик!
Скажи что это гребанная неудачная шутка. Что мстишь за то, что я резко тебя поднял. Испугал. Скинул когда-то в Исиду. За что угодно. Потому что я нихрена не могу вздохнуть. Просто засмейся.
Улыбнись мне.
– Эй, ты правда меня пугаешь, – она встала, потянув меня за собой, – пойдем ка домой, может ты перемерз, – Валери вздохнула, – теплокровные вы, конечно, ужас, до безобразия. Переобувайся, – она кивнула на мои ботинки, усаживаясь в снег, – вот поселюсь в своем доме с яблонями, а тебя какой-нибудь такой же красотке, как ты сбагрю. Самые красивые портреты будут. Ну эй, – она дернула меня за руку, – Эрик. Я что-то не так сделала, да? Ну скажи мне что-нибудь. Руку разбил, – ее палец прошел по костяшкам, – вот я так и знала, что все испорчу.
Домой. Еще сколько это будет нашим с тобой домом Вел? Зачерпнув снега, я хорошенько растер им лицо. Кажется, даже получилось вдохнуть.
Только словно вместо воздуха в легкие впилось тысячи осколков. Не просто раня, а погружаясь куда внутрь, разбегаясь по венам с огромной скоростью.
Раздирая то, что было Эриком Крейном минуту назад в кашу.
Валери сидела около меня на корточках и с тревогой смотрела в глаза.
Видимо тебя мало сейчас растоптали, Эрик Крейн.
Потому что я собирался сделать то, что мне не дали. Нужно отвлечься на что-то.
Улыбнувшись, убрал прядку волос с ее лица, Постоянно так. Всегда они лезут ей в рот.
– Ты же не пошутила, да? – прохрипел я.
Она нахмурилась.
Не пошутила. Она понятия не имеет даже о чем я. Просто отлично. Эрик любимчик всех барышень от мала до бесконечности в полнейшей слепой зоне у девушки, без которой дышать не может.
– Не надо было про Макса говорить. Вы оба дерганные какие-то стали. Еще друзья называетесь. Ему про тебя скажу – он психует, тебе про него сказала – руку разбил.
Отлично. То есть твой парень видит и понимает, а ты нет. А так даже лучше. Знать будет, за что по лицу выхватывает.
Какое-то онемение разливалось по всему телу.
Словно миллиарды нервных клеток обезумев от боли просто отключились.
Как же я устал.
Поднявшись на ноги, я быстро зашагал в сторону землянки, пока Валери догоняла меня.
– Там четыре ведра кипятка. Сейчас налью тебе, как отогреешься – сразу спать, – стараясь не смотреть на Валери, сказал я, запирая дверь, – прости, я просто очень устал.
Забвение. Глава 2
И вот, где-то между «перерождением» наших героев, пробежал еще один маленький слоник в середине главы.
Люблю вас!
Эпиграф
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: «Спасибо, что живой».
Владимир Семёнович Высоцкий "Спасибо, что живой"
Кто любит под музыку:
первая часть – Би2 "Ангелы" или "Над пропастью во ржи"
вторая часть – Би2 "Сердце"
Глава 2
Валери, Чудовище Пограничного леса
Ледяной поток окутал все тело. Глубоко вздохнув вместо свежего воздуха легкие обожгло болью. Вода. Она тут же принялась душить, звездами разлетаясь перед глазами. Конечно и это я переживу. Но панику в живом теле нельзя унять пониманием того, что после жуткой агонии наступит не облегчение, а еще одно повторение всего. Мелькнула мысль, что Назар попытался меня утопить пока я без сознания. Хороший ход, могло и сработать.
Инстинкт выживания работал, как бешеный. Вырвавшись на поверхность Исиды, я выплевывала воду. Совсем мелко. Упав на руки, выползла на берег, продолжая извергать сжигающую изнутри воду.
Так и норовишь меня утопить, Исида.
Откинувшись на спину, я тяжело дышала, глядя на низкостоящее солнце. Вечереет. Облизав губы, я села, пытаясь избавить от жжения. Чуть позже пройдет. Это я хорошо знала. Еще пока поноет. Мягкая трава каким-то знакомым ковром щекотала тело. Моя кровать. Теперь вот это зеленое покрывало и было моим домом.
– Макс не смог докричаться, – сказал Крейн, опускаясь рядом со мной.
Левый рукав белой рубашки глубоко пропитала кровь. Он тяжело дышал, морщась при каждом сильном движении ребер. Мои тоже ныли. Видимо все же Крейну пришлось снова столкнуться с Чудовищем. А судя по одышке и осторожным движениям, он сам еще не отошел от схватки. Да и кажется не ожидал, что закинув меня в Исиду, получится вернуть сознание.
Я напугала его.
Крейн пришел попрощаться.
– Какое сегодня число? – медленно шевеля губами, спросила я.
– Пятнадцатое, – Эрик громко сглотнул слюну, продолжая смотреть куда-то в линию горизонта.
– Твою мать, – не удержавшись, прошипела я.
Практически два дня. Больше полутора суток. Я зажмурилась, пытаясь прогнать огонь с обратной стороны век. Когда бы я очнулась, если бы Эрик не пришел? Почему-то страх впервые так сильно сжал мои внутренности.
А вдруг.
Я открыла глаза, всматриваясь в расплывшуюся линию горизонта.
Вдруг это последний раз?
Сжав зубы, я постаралась сморгнуть пелену перед глазами. Голод зудел на кончиках пальцев, заставляя угол губы дернуться. Уже? Снова?
Но… Макс не смог докричаться, а я напала на Эрика.
– В пещере, – прошептала я, сжимая его тонкие пальцы, – где были ваши с Оливером тела, я пишу на стенах. Мел приносит Назар, думаю пока хватит. Блокнот не самое надежное место, когда не знаешь, где окажешься завтра. Так вот, – сглотнув слюну, придвинулась вплотную к плечу Осириса, ощущая успокоительное тепло, – там все про последние дни. Сегодня, – кашлянула, – вернее позавчера приходила Нора. Все об этом тоже там, на стенах. Если, – на этих словах горло сжало судорогой, – я еще буду приходить в себя – продолжу царапать там. Блокноты забери, отдай их Максу. Пусть они с Баком разберут, где чьи следы. За три года я собрала все, что было по Пограничному лесу. Там тоже может что-то помочь. Все мои записи по исследованиям продублированы у Бака. Нестор умеет включать ноутбук, заряжать его, так что они могут продолжить опыты, если Лео или Назар не испугаются помочь, – рваный всхлип вырвался из горла, – если Нестор будет в сознании.
Крейн одним движением притянул меня к себе. Сильные руки обвились вокруг моего тела, словно стремясь слиться в одно целое. Уткнувшись носом ему в грудь, я старалась проглотить ком, душивший меня в горле. Хватаясь за ткань его рубашки, чувствовала лишь как мокрые потоки слез впитываются в нее, оставляя темные влажные пятна на моем идеальном Осирисе.
– С Днём Рождения, Эрик, – прошептала я, давясь всхлипами, – прости, что все так заканчивается.
Крейн тяжело дышал куда-то мне в волосы, беспорядочно гладя и целуя все, до чего мог дотянуться. А я лишь хваталась за него, как за спасательный круг, пытаясь не захлебнуться в собственных рыданиях.
– Мне очень страшно, – прошептала я, – очень-очень.
– Тише, – он уткнулся носом куда-то мне за ухо, щекоча дыханием кожу и волосы, – ты просто немного отдохнешь и все. Мы очень много пропустили, но я найду все белые пятна. Ты веришь мне?
– Конечно, – прошептала я, чувствуя, как Осирис меня убаюкивает, конечно верю.
Всхлипы уменьшались, а успокоительное тепло окутывало с ног до головы. Выбравшись из кокона рук Осириса, я села рядом, опустив голову ему на колени. Осторожными прикосновениями Эрик перебирал мои отросшие волосы, разбирая колтуны, что собрались в них за все это время. Он словно смотрел и видел меня не такой. Грязной, с потеками крови, припахнувшей гниением зверей, землей и потом. Серые глаза спустя годы смотрели все так же.
– Нарисуешь меня такой? – спросила я, поднимая руку к его лицу.
Он улыбнулся, целуя кончики пальцев.
– Очнешься и узнаешь.
– А где Макс? – пересохшими губами спросила я.
– Он сказал, что встретится с тобой уже дома, когда ты сможешь снова выходить к живым, – Эрик улыбнулся, – сын верит в это и поэтому не пошел сюда. Сам.
– Конечно же полный дом гостей и подарков сейчас не при чем, – засмеялась я.
Эрик улыбнулся, потянувшись к карману. Он достал мятый лист бумаги, промокший и местами заляпанный кровью, так осторожно, словно мог что-то испортить каким-то движением. Я так же осторожно взяла его.
Волны живых эмоций обрушились на меня, вызывая обратно высохшие слезы. Первым почувствовала Бака. Он словно рисовал спиральку на листе, не зная, что придумать. Яркий и живой жизненный след Эли, что та оставила губами. Знакомая ладошка Эрики, да улыбающийся смайлик от Бена. Осторожное касание Марил, что-то похожее на поднятый палец вверх.
И тщательно выведенное, аккуратное маленькое сердечко от Натали.
Когда-нибудь ты простишь меня, если за это можно простить.
Прижав бумагу к лицу, я вдыхала их всех, снимая каждый с тонкой поверхности.
– Они просто очень хотят увидеть тебя снова, вот и все, – улыбнулся Эрик, – я найду выход, ребенок, клянусь тебе. Найду.
– Расскажи мне сказку, – прошептала я, поднимая на Крейна взгляд.
Эрик засмеялся, щелкнув меня по носу, а я обиженно надула губы.
– Все, все, расскажу, – Крейн снова запустил пальцы в мои волосы.
– Только я новую хочу! – зажмурившись, когда очередная обжигающая волна прокатилась по всему телу, прошептала я.
– Так, ты слушать будешь или как? – Крейн пощекотал меня, а я рассмеялась.
– Все, молчу, – измученная улыбка растянула все время норовящие оголить зубы в зверином оскале уголки губ.
– Когда-то очень давно, когда Миром правили потоки, появились на свет в один день, похожие друг на друга как капли воды, братья, – начал Эрик, а я дернула его за рукав, нахмурившись.
– Ну я хочу с хорошим концом, – сведя брови на переносице просипела я, – там про долго и счастливо, внуков и одну могилку на двадцать членов семьи.
– Так это на ужастик больше похоже, – засмеялся Эрик, а я сдержала стон, рвущийся из горла, успокойся. Мы именно для этой сказки и придумаем хороший конец, Вел.
Как я на это рассчитываю. Голос Эрика был обманчиво спокоен, но Осирис как мог держал эмоциональные качели, не позволяя сейчас измученному существу погрузиться в них.
При всем страхе, что сейчас сковывал его, он был пропитан уверенностью. Эрик не сомневался, что что-то получится. Его тело светилось от бушующего внутри Пламени, но это делало его только еще более красивым. Откуда же оно взялось, интересно? Ведь Пламя больше, наверное, поток?
Какая-то мысль пробежала, но судорога вновь норовила отобрать ее. Вцепившись изо всех сил, я вновь вернулась к этому слову. Что меня зацепило?
Миром правили потоки.
Потоки.
Да что снова не так?
Я совершенно не слышала того, что мягко говорил Крейн, сосредоточившись лишь на этом слове. Давай же, пожалуйста. Это что-то очень важное.
Валери Крейн, давай!
Что будет с тем, кто примет Дар Безмолвной, Валери?
Лицо учителя стремительно менялось на Старейшего, а жесткая парта на каменный пол под ногами. Дар Безмолвной.
Дар Всевышнего.
В голове щелкнуло. Я подскочила так быстро, что сама не ожидала от себя. Сознание непослушно плыла, но я схватила Крейна за плечи, заставляя смотреть себе в глаза. Вот он. Кусочек на самой поверхности, что так настырно стучался с самого начала.
То, что не сходилось с рассказом Оливера.
С легендой Дома Рабоса.
Со всем что было известно нам ранее.
Сглотнув слюну, я приложилась лбом ко лбу Эрика, стараясь удержать сознание. Он точно поймет.
– Эрик, – я внимательно смотрела в серые радужки глаз так близко к моим, – как преобразователь пришел к людям? Ты же помнишь?
Осирис нахмурился.
– Всевышний в гневе взял первую попавшуюся Книгу и бросил на землю. С тех пор управлять энергией не мог человек без слова его. Что-то такое, – прищурился Эрик, схватив руками мое лицо.
Я кивнула, улыбаясь. Зубы давили, а уголок рта настойчиво трясся, но ухватившись за нить, я не могла позволить провалиться сейчас.
– Эрик, Всевышний был тогда мертв, понимаешь? Когда Книга пришла на землю, – голос не слушался, периодически срываясь на хриплый рык.
– Стоп, подожди, я не понимаю. Если предположить, что Книга пришла в Эпис до рождения Оливера старшего, то выходит, что Всевышний еще до выхода из подземелий послал Книгу на землю? – Крейн затряс головой, – Ничего не понимаю.
Я кивнула.
– Я тоже, Эрик. Но что-то есть в этом. Если следовать по самой истории, что мы знали раньше. Сначала обрушился гнев Всевышнего, после появились Ра и Осирис, после – Рабосы. Дальше – Рабосы нападают на Всевышнего и ранят его. Ну и уже после этого Всевышний кидает преобразователь на землю и никто уже не может использовать Дары без слова Его. Только вот мы выяснили, что Всевышнего убили, а не ранили.
– Если идти по ней, то Оливер старший был тогда уже мертв, а младший только родился, – Эрик сглотнул слюну, – и насколько мы с тобой знаем, – Крейн закашлялся.
– У Оливера младшего Книга уже была, – я сглотнула слюну, – знак предателя, содранная энергия. Рабосы сжигали с него магическую ауру своими словом через Книги. И еще, – чувствуя, что сознание уплывает, я облокотилась на плечи Крейна, – у Нестора знак предателя. Это может говорить о том, что, – повиснув на Осирисе, я старалась вдохнуть, но воздух словно сам состоял из пламени, пожирающего изнутри.
– Книга была еще раньше. Тогда зачем это требовалось скрывать? – Крейн держал крепко, пытаясь осторожно опустить меня на землю, но судорогой свело все мышцы, не давая двинуться с места.
– Кто-то очень не хочет, чтобы мы знали или кем, или когда она была отправлена на землю, – прорычала я.
Удар пришелся в грудь изнутри, вышибая воздух. Словно голодный зверь пытался вылезти наружу разорвав ребра. Судорога отступила, тут же превращая тело в желе. Из горла вырвался хрип и я упала на колени. Сегодня мертвое бушевало особенно остро. По рукам прошла дрожь. Судорога сковала тело, выворачивая кости.
Такого не было.
Потоки обволакивали все тело, будто пытаясь выжечь все живое, что оставалось в этом теле. Похоже я очень устала сопротивляться этому. Голод красными точками светился по всему телу, обжигая каждый оголившийся в секунду нерв.
Существа завыли.
Еще чуть-чуть.
Дай мне еще чуть-чуть времени, пожалуйста.
– Эрик, – простонала я, чувствуя, как мертвая кровь кипит в голове, – все.
Я не хочу исчезнуть.
Голод обжег язык, стоило попытаться открыть рот. Остатки живого бились на краешке сознания, вырываясь из резерва. Мысль, пришедшая в голову была безумной, но ведь стоило попробовать.
Оставить хоть какой-то шанс.
– Макс, – поток вырвался в тонкую нить.
– Мам?
Одним рывком я порвала связь, отдирая откуда-то из головы светящееся обжигающее пятно. Нельзя, он не должен прикасаться к гибриду.
– Я буду с тобой, – кто-то гладил мои волосы, согревая дыханием измученное тело, но перед глазами ничего не было видно, – до конца.
Лишь бьющий по сердцу запах костра.
– Обещай, что вернешься ко мне, – донеслось до угасающего сознания.
А я лишь кивнула, с последним рыком погружаясь во тьму.
Когда-то
Бесконечная Война*
Валери
– Мы просто сделаем вид, что этого не было, хорошо? – я положила голову на плечо парня.
Крейн поцеловал мои волосы и на секунду показалось, что все встало на свои места. Все хорошо.
– Прости, но нет, Вел. Не сделаем, – выдохнул Эрик мне в макушку.
Резко отпрянув, схватила парня за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза. Нашёл время для своих шуток. Чёрный мирно сопел, развалившись всего в паре шагов от нас. Тени, что отбрасывало пламя костра, танцевали на лице Осириса, словно подсвечивая его изнутри. Завораживающее зрелище. Я нахмурилась, оглядываясь на еще двух Воинов. Те не обращая на нас внимания, о чем-то тихо переговаривались. В глазах же Осириса плясали чертята, а уголок губ дрогнул.
– Если ты продолжишь сидеть так близко, я сделаю это снова, – улыбаясь, практически промурчал Крейн.
– Ты двинулся, – констатировала факт я, убирая пальцы, – общество Воинов живущих одним днём плохо на тебя влияет.
Поправив повязку, в очередной раз отметив, насколько умело остановила кровотечение, я внимательно принялась ощупывать ноги дальше. Эти твари чуть не попилили меня, от шока могу не чувствовать боли. Пальцы коснулись щиколотки и я зашипела. Острая боль пронзила место под самым голенищем ботинок. Будем рассчитывать на что-нибудь попроще. Растяжение. Вполне себе переносимая болячка для Воина. Принялась медленно расшнуровывать грязные от крови тварей ботинки. Зажмурилась.
Опухшая в пару раз щиколотка мягко намекнула, что моим надеждам сбыться не удалось. Просто отлично. Одна нога с оторванным куском мяса, вторая – вывих. Застонав, я опустилась на траву, вспоминая Безмолвную, Чудовищ и всю дружную братию. Голень надо бы прижечь, но так хотелось хоть немного отдохнуть от постоянной боли. А теперь без нее не обойтись. Как в целом дальше продолжать биться, если правая нога похожа на кубышку? Дурман трава, конечно, вариант. Убирает боль, расслабляет мозг. Можно хоть бабочкой летать и без ног совсем, если побольше пожечь. Только как быстро те самые мозги вытекут из уха?
Тёплая рука Эрика опустилась на щиколотку, а я дернулась, пытаясь вырвать больную ногу.
– Ты сегодня угомонишься, спаситель? – прорычала я, но Осирис держал ногу крепко, – Так, Крейн, это уже не смешно.
– Ребенок, не дергайся, а лучше сядь и смотри внимательно, – прошипел Крейн, – ты же словам похоже все равно не поверишь.
Не знаю, почему, но я приподнялась на локтях, глядя на широкую спину Крейна. Даже интересно стало. Внутри настойчиво теплело. Осирис сидел в пол оборота, а челка спадала на его глаза. Сомкнутые веки слегка подрагивали, кидая тень от ресниц на расслабленное лицо друга. Во рту стало сухо и невольно я облизала губы. Было в этом что-то странное. Тонкие пальцы Осириса мягко гладили распухшую щиколотку, а по коже от каждого прикосновения расползалась волна мурашек. Невольно поежилась, дернув ногой, но Крейн тут же схватил ее, а я зашипела.
– Вел, будешь дергаться – не выйдет. Успокойся, – не открывая глаз, как-то обволакивающе спокойно произнес Эрик.
И снова тело будто растаяло. Почему-то я ждала какого-то свечения, как бывает от слова лекаря. Ну или хруста вправляемого сустава на крайний случай. Но ничего этого не было. Крейн просто спокойно дышал, продолжая нежно гладить щиколотку. Волна мурашек приподняла самые тонкие волоски на шее, а я тихо сглотнула несуществующую слюну. По-моему даже дышать перестала. Потому что это тепло билось уже где-то в висках, мягкими волнами с каждым ударом сердце сильнее и сильнее разливаясь по телу. Закусив губу, я почувствовала, что уши покраснели. Поймала стон. А Крейн повернулся ко мне, убирая руки.
– Так лучше? – усмехнулся парень.
А я пошевелила ногой, не поверив своим глазам. Пару минут назад Воин Валери уже практически готова была пойти на крайние меры для продолжения битвы. А теперь… Нога, что была похожа на кадушку, абсолютно спокойно двигалась, вернувшись в свою прежнюю форму. Прикоснувшись к щиколотке, я приготовилась к боли, но ничего не последовало. Сустав был на месте, а синяя недавно конечность радостно двигалась, не причиняя дискомфорта.
– Ничего не напоминает это тебе, Вел? – Эрик убрал с моего лица прядь за ухо.
– Твоя мать – потомственный лекарь, Крейн. Не выдумывай то, чего быть не может, – сказала я, повернувшись к Осирису.
Надо это заканчивать и срочно. Сердце болезненно сжалось. Вот таких нам проблем точно не нужно. Я взрослая девочка и в сказки не верю. А Крейн засмеялся. Подхватив мою руку, он приложил ее к своей рассеченной брови.
– Ну тогда попробуй сама. У тебя лекарей в роду точно не было.
Отдернула пальцы тут же. Крейн недоуменно поднял бровь.
– Ребенок, ты издеваешься? – прищурившись, спросил Осирис, – Вел, ты же понимаешь, о чем я.
Все, это перестало нравиться мне окончательно. Вздохнув, я встала, выругавшись, когда больной ногой коснулась земли. Голень горела, а я кинула взгляд на костер. Нужно будет прижечь. Крейн встал следом, снова вырастая на моем пути.
– Да что с тобой сегодня?! – выкрикнула я.
– Так, сиамские близнецы, что за шум подняли? Тут люди спят вообще-то.
Ольга подошла к нам, а я опустила голову, извиняясь перед боевым товарищем. Зато Эрика кажется присутствие зрителей даже забавляло. Конечно, Осирис вполне комфортно ощущает себя в толпе. Ему словно так проще, работать на зрителя. Крейн сложил руки на груди, не собираясь отходить в сторону. Твою ж. Ничего уже не понимаю сегодня.
– Дай вторую ногу, – на выдохе сказал Крейн, – иначе прижигать.
Я подняла глаза на Ольгу, не смотря на Крейна. А Рабос переводила взгляд с одного на другого, нахмурившись. Да, крайне редкая картинка. Добро пожаловать. Эрик и Валери поругались, замечательно. Из-за какой-то глупости просто, которую до конца даже не поняли. Но отступать сейчас я не собиралась. Нужно, чтобы друг выкинул всю дурь из головы.
– Ольга, поможешь? – я кивнула на ногу, – Сама себе не смогу.
Рабос перевела глаза на Крейна, а я отвернулась.
– А как ты ей хотел помочь, Осирис?
Спину прошиб холодный пот. Мелкая дрожь тут же охватила пальцы.
– Эрик, – прошелестела я, но тут же была прервана.
– Через связь, Ольга.
Я застонала, возводя глаза к небу. Ты там издеваешься надо мной, да? Решил и его у меня забрать, Всевышний? Все. Друг тронулся умом окончательно. Какая связь может у нас быть? Бред. Я тряхнула головой делая шаг в сторону. Но и тут уже был вездесущий Крейн.
– Объясни, Осирис. Я не понимаю. У Воинов свое понятие связи, – как всегда рассудительно попросила Ольга.
Лучше бы она этого не делала. Закрыв глаза, я принялась считать удары сердца. Отговаривать, видимо бесполезно. Раз. Ну вот и все, прощаемся с еще одним близким и родным человеком. Два. Но это же не так плохо, Валери, разве нет? Есть же в этом что-то. Три. Что? Это я сейчас вообще подумала?
– Да просто все, – выдохнул Крейн, – я люблю ее.
– Это понятно, – сказала Ольга, а я подавилась, – что за связь?
– То есть “это понятно”? – вскрикнула я, поворачиваясь к Рабосу.
А та удивленно приподняла брови, подобно Крейну сложив руки на груди.
– Видишь, ребенок, это очевидно всем, кроме тебя, – усмехнулся Эрик.
– Так у вас же по-моему где-то общая конечность имеется, – усмехнулась Ольга, – а вы разве не вместе? – от вопроса Рабоса я потеряла дар речи.
Что? Сегодня все жгли дурман-траву? Или видимо одна я? Потому что кроме как глюками объяснить это массовое помешательство было очень сложно.
– Минут пять назад еще не были, – усмехнулся Крейн, – вот стою жду, пока до моей Исиды дойдет уже все.
За спиной Ольги присвистнули. Замечательно просто. Толкнув Крейна в грудь, я прошла мимо. Не знаю куда, лишь подальше от этого дурдома. Разведаю обстановку вокруг.
– Вел, – крикнул Эрик.
А я резко развернулась, покачнувшись от упора на больную ногу.
– Значит так, – спокойно проговорила я, – раз ты решил все же продолжить поход, то ищи себе другого напарника.
Эрик нахмурился, делая шаг вперед, но я вытянула руку перед собой, давая понять, что ближе сейчас его точно видеть не настроена. Внутри плескалась злость и обида. Не так я представляла конец наших разговоров в землянке, но уж как вышло. Хочет искать приключения на пятую точку – вперед. Без меня.
– Я с тобой снова не пойду. Сегодня было много потерь, так что пару с кем-то составлю. Ну или придумаем что-то другое, потому что видимо нас уже слишком мало осталось, – я вздохнула, поморщившись, аккуратно пытаясь напрячь больную ногу.
– Ты не веришь мне? – вопрос Крейна как-то сильно резанул по внутренностям, – Давай я сам поговорю с Лавром, Вел. Он наверняка догадывается.
От последнего глаза расширились еще больше. То есть маразм и у моего бывшего друга, и у парня? А в сказки в нашем возрасте вообще можно верить? В этих реках крови, что сейчас вокруг? Зачем все это, если завтра нас обоих уже может не быть.
– Ты никого и никогда не любил кроме себя, Крейн, так что нет, я не верю тебе. А про Исиду слышать ничего не хочу и не буду, ищи себе другие уши под лапшу, Крейн. Если вдруг так сложится, что снова придется спину друг другу прикрывать – за свою шкуру пекись в первую очередь, а не за мою.
– Да не сожри твою душу Безмолвная, Вел! – зашипел Крейн, а Ольга дернулась, – Вернемся к этому разговору потом, сейчас просто ногу дай. Не топи в своем эгоизме людей, тут каждый Воин на счету.
– Вел, если есть способ, чем бы он ни был, то надо его использовать, – осторожно сказала Ольга.
Сглотнув слюну, я отвернулась, не выдерживая пылающего взгляда Крейна. Кажется даже отсюда от него шел жар. Я думала, что мы друзья и на меня вот эти все его штучки не распространяются. А, нет. Видимо всех уже по три круга по перепробовал, раз до меня добрался. От этого было как-то особенно больно.
– Я посмотрю, что вокруг. Вернусь. И вы можете делать с моей ногой все, что хотите.
– Кажется тебя отшили, Осирис Эрик Крейн, – присвистнул уже где-то за моей спиной Черный, – вернемся, кому расскажу, не поверят.
* Пояснение для тех, кто первую книгу читал давно
Последний поход, начало осени, Валери пости девятнадцать (ДР у нее в конце декабря), когда Эрик все же поцеловал Валери после нападения чудовищ. До этого у них состоялся диалог, где Валери отчитывала Осириса за то, что тот вернулся в Пограничный лес, хотя обещал этого не делать.
