Текст книги "Уроборос (СИ)"

Автор книги: Софья Липатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Сильнейший. Глава 5

Безмолвная Валери

Плечи Эрика дрогнули, пока Осирис медленно поворачивался ко мне. В почерневших глазах Назара плескался страх. Некромант понял, что никаких печатей больше нет. Что я помню все. Думаю, это было видно по моему перекошенному лицу. Выпрямившись, я кинула Книгу Безмолвной на землю. Больше она не нужна. Крейн повернулся, подавшись вперед. Ужас пронзил все тело. Я вздрогнула, отступая и вытягивая перед собой дрожащую руку.

– Не сейчас, – прошептала одними губами, отведя взгляд от застывшего ледяной маской лица Осириса, – ты не готов.

– Иси, – Назар упал на колени, вынуждая повернуть голову к нему, – не надо.

Гибридный поток послушно скользил по телу, спускаясь к ногам и ощупывая каждую травинку вокруг. Делясь на миллиард нитей, он струился, обволакивая сам создух. Собирая живые следы, поток поглощал их, но не вызывал жгучего голода. Это можно было контролировать. Смотря, как поток поглощает страницы моей Книги, разбивая и уничтожая ее.

Если ты сам создал его.

Стараясь держаться на расстоянии от Крейна, я ступила вперед, едва касаясь земли ногами. Лед внутри словно заморозил всю жидкость в организме, с каждым движением принося боль. Человеческий разум не мог выдержать такого долго. Лавины воспоминаний на семь тысяч лет. Боль миллионов людей. Уничтожающее чувство вины.

Но нам и не нужно долго.

Потоки жадно охватывали Пламя, окружающее Назара, протискиваясь между, расширяя бреши, нити почти полностью открывали его.

– Ты хорошо придумал с этим, – я кивнула на круг, не смотря на Эрика, – без разума я не могла его пересечь. Но вернувшись – вполне. Спасибо, – выдавила я, ощущая, как каждое слово прожигает глотку, словно оставляя зияющие дыры в шее.

– Ты снова смотришь на меня так, – в голосе Эрика сквозила боль, но я ничем не могла ему помочь, – это убивает, знаешь?

– Знаю, – прошептала я, продолжая разглядывать трясущегося от страха Назара, – но через пару минут эта боль покажется тебе ничем.

Это действительно было так. Когда-то я думала, что нет ничего больнее, когда зубы тварей разрывают тебя на куски. Сейчас я была готова молить об этом. Лишь бы агония, что струилась по пальцам, отравляла каждый миллиметр кожи, доходя до кончиков волос, прекратилась. Воздух касался открытых глаз и я чувствовала это. Боль каждого создания Безмолвной. Их нескончаемая, агония повторяется вновь и вновь. Но это было нужно мне сейчас. Чтобы решиться. Чтобы понять их.

Присев на корточки, я протянула руку, пальцами касаясь щеки Назара. Мерзкая соленая капля скатилась по коже.

– Как на счет дара? – усмехнулась я, – Сын мой.

– Милосердие, – еле перебирая губами, выдавил некромант, – ты же способна на него, Иси.

– Ты знал, что Всевышнего нельзя убивать, – выцарапывая слова из глотки я готова была кричать, но беззвучный стон словно исходил от моего тела, – для равновесия нужно два бога. Они оба были нужны, Назар. Иначе зачем еще я полезла за Аланом.

– Связь, – выплюнул зло некромант, а я нашла силы на усмешку, – ты любила его.

– Никогда, – я почувствовала, как за спиной вздрогнул Крейн, а языки Пламени пошатнулись, – никогда Исида не любила Алана.

– Валери!

Крик со стороны Стикса заставил меня выпрямится, расправляя плечи. Долго же он. Почувствовала плечом, что Крейн подошел ближе. Рефлекторно пальцы тут же коснулись его руки. Эрик. Сглотнув слюну, я быстро отдернула ладонь. Не стоило. Так ему будет легче. Проще разорвать связь. Я смогу выполнить свое предназначение, ведь знаю правду. Ему сложнее.

Ведь я больше не вернусь обратно.

Видеть Оливера в облике… Оливера было… Это отдельный вид чувства, я не знаю, как его описать. Еще один оттенок боли, возвращающий в день, когда ртом Эрика плевал в меня словами Всевышний. Назар старался не дышать, но каждое дуновение ветра доносила до меня его запах.

– Он заслужил это, – прорычала я, чувствуя, как острые льдинки впиваются в нутро, – ты дал ему оружее, способное навредить тебе. Назар знал, чем это может закончится. Но все равно сделал это. Самонадеянный урод, – поток рванул вперед, сжимая шею Назара.

– Вел, – пальцы Эрика сжали плечо, а я вздрогнула, скидывая его ладонь, – давай послушаем Всевышнего для начала.

Закрыв глаза, я устало потерла виски. Вновь торопиться нельзя. Времени нет, но и еще одной попытки скорее всего не будет. Всевышний шел во банк. Он знал, что этот раз или изменит все, или Мир канет в Бездну.

– Мы не можем рисковать, – Оливер подошел ближе, а Пламя подсветило блеск ртутных радужек, – да, моей смертью мы пробили дыру успешно в прошлый раз. Но она одна, а вас – двое.

– Нужно, чтобы прошли мы оба наверняка, – нахмурилась я, кидая быстрый взгляд на нахмурившегося Эрика, – в этом есть смысл. Но что мне мешает дать Назару дар, а после упокоить его, – потоки жадно трещали в теле, жаждая выхода.

Человек внутри меня стонал от боли, обливаясь кровью.

– Даже я не знаю, кто его родители, Вел. Мы не сможем упокоить его, – тяжело вздохнул Оливер, усаживаясь на траву.

– Но, как тогда мы убьем его, чтобы сделать брешь во Вратах? – глазные яблоки горле и я опустила веки, чтобы унять боль, – Только быстрее, пожалуйста, это сложно, все держать.

Оливер кивнул на Эрика. На секунду показалось, что на его лице отразилась боль, но я не верила ни в единое чувство. Они просто хотят вернуть власть. Это и восстановит равновесие. У нас общий интерес, вот и все.

– А как это сделаю я? – усмехнулся Крейн, – Да и если честно я пока ничего не понимаю из того, что вы обсуждаете.

Оливер тяжело вздохнул и кивнул мне. Воздух мгновенно словно исчез вокруг хотя на первый взгляд ничего не изменилось. Светловолосый мужчина стянул с себя промокшую рубашку, поджав ноги будто расслабился. Но я знала, что это не так. Сейчас каждая клеточка его тела максимально сосредоточена. Он должен был контролировать все. От движения ветви на дереве, до песчинки летящей по ветру. Его веки трепетали, а шея напряглась так, будто равновесие Мира держаться именно на ней. Я повернулась к Эрику, быстрым движения охватывая его виски. Звук биения пульса заставил вздрогнуть, широко открыв глаза. Каждая нить потока сейчас кружила около его висков.

Он все еще не понимал, что я собираюсь сделать, но догадывался. Взгляд жадно скользил по моему лицу. Эрик скучал. Осирис полностью доверял мне, расслабляясь в моих руках. Но сейчас я не должна была обращать на это внимание.

Иначе он просто не сможет.

– Будет больно, – я нервно облизала губы глядя в стальные радужки, останавливая слезы, что еще не успели увлажнить глаза, – не пытайся терпеть. Кричи.

– Давай! – заорал Оливер.

Вся сеть, каждый мой поток, что тысячи лет хранился в существах, рванула через тело, прорываясь сквозь пальцы в голову Крейна. Закрыв глаза, я словно гнойники вскрывала десятилетия, запечатанные внутри самой сути Сильнейшего. Двигая постепенно, но быстро, тянула на себя каждую печать, установленную так давно. Мои потоки спасали его от циклом, Пламя – от воспоминаний до семи тысяч лет мучений. Но оно не стерло ничего, лишь запечатало. Ведь он не остался на той стороне. Ведь связь Пламя так и не смогло уничтожить. После первого цикла ноги Эрика подкосились и с тяжелым стоном он повалился вниз утягивая меня за собой. Что-то хрустнуло, когда пальцы Крейна сжались на моих плечах. Чьи это были кости? Разве сейчас можно было почувствовать еще какую-то боль, кроме этой.

– Быстрее! – сквозь пелену донесся рык Всевышнего, – Он выдержит.

Сильнейший – не сомневаюсь. Но я… века проносились сквозь мое сознание, снова и снова повторяющиеся события. Агония их смертей. Каждого человека, исчезнувшего во времени. Теперь это умножилось на двенадцать. Снова на двенадцать. Крик Крейна разрывал барабанные перепонки, но я словно не могла чувствовать ничего, кроме непрекращающейся боли.

Семь тысяч лет вновь прошли через мое тело. Из последних сил я потянула самую страшную печать. Пламя. И оно рвануло вперед застилая все вокруг в уходящей из под моих ног земле.

Жизнь, что не имеет начала и конца. То, что человек пытается осознать и понять, бесконечность бытия. Оно началось никогда и не закончится никогда. Потому что это и есть время. Она хлынула на меня, но что-то вытолкнула, не давая прикоснуться.

Раскинув руки, я лежала на траве, пытаясь вернуть свое сознание. Осталось совсем недолго. Эрик тяжело дышал где-то рядом. Сильнейший. Какое-то движение заставило открыть глаза. Оливер сидел рядом с беспокойством разглядывая мое лицо. Серые глаза потемнели, а кончики пальцев Всевышнего дрожали. Каким-то внутренним чутьем я поняла, что у него вышло удержать все, как есть. В том неравновесии, что есть. Не пустить в новый цикл. А значит сейчас меньше всего нужно, чтобы я умерла раньше времени.

– Ты в порядке? – брови Всевышнего сошлись на переносице.

– Да, – прохрипела я, – Сильнейший?

– Вернулся, Валери. Он вернулся. У нас получилось.

– Теперь мы сможем, – я почувствовала, как слезы стекают по вискам на землю, выжигая глаза, – дай минуту. Выдохнуть.

– Больше семи тысяч лет, – пальцы Всевышнего коснулись моего лба в попытке успокоить, а я тяжело вздохнула, закрывая глаза, – думаю я выдержу еще минуту.

Да, ведь дело осталось за малым. Пытаясь ощутить себя в моменте здесь и сейчас, не раствориться во временных циклах, удерживая сознание на поверхности, я вдруг почувствовала, что улыбаюсь. Осталось только убить бессмертного и разорвать связь.

Начало

Исида

О Несторе не помнил никто. Друг, что всегда был рядом, пропал даже с редких фотографий. Наверное поэтому сейчас я вновь с колотящимся внутри сердцем стояла на пороге Дома Рабоса. Взгляд то и дело касался макушек деревьев Пограничного леса, но ничего странного сейчас не было. Словно это был какой-то минутный порыв. Может это все я сама себе придумала. В целом, можно было уже и успокоиться, если не одно но.

Выдумать Нестора я точно не могла.

Неделя ушла на его поиски. Осторожно спрашивая слуг я натыкалась лишь на полное непонимание. Они пытались угодить молодой хозяйке, помочь. Но в итоге все кончилось тем, что сегодня утром матушка привела ко мне доктора. Это стало последней каплей. Несмотря на то, что лишь об одном упоминании братьев меня охватывала паника, все равно пришла. А ведь пыталась избегать встреч с ними, но отец непреклонно сталкивал нас нос к носу. Помня, в какой ужас меня повергла последняя встреча с Оливером, из двух зол пыталась выбирать меньшее. Приходилось выдавливать вежливые улыбки Алану. На удивление, мужчина оказался вполне доброжелательным, хотя раньше считала его льдиной. Возможно, ему даже нравилось со мной разговаривать, не знаю. Но дрожь по коже и воспоминания о Пограничном лесе все равно захватывали при одном лишь взгляде. Странные сны преследовали меня всю неделю. Я бегу куда-то, а кто-то молчаливой тенью следует по пятам. Словно знает, где я, предугадывает каждое мое действие. Иногда мне казалось, что даже наяву я вижу эти сны.

– Привет! – от звука добродушного голоса я вздрогнула, оборачиваясь, – Я напугал тебя?

Назар стол, улыбаясь, за моей спиной. Да меня сейчас перепугал бы даже котенок. Прищурившись от слепящего солнца, я растянула губы в вежливой улыбке. Парень было потянулся снова к земле, но остановила его, положив руку на плечо.

– Послушай, а ты Нестора давно видел? – слабая надежда царапнула сердце.

Рабос нахмурился. Я тяжело вздохнула, отмахнувшись и поворачиваясь к двери, но парень внезапно схватил меня за руку.

– А что случилось?

Сердце упало куда-то вниз и вновь подскочило к самому горлу. Развернувшись на пятках я вцепилась в спасительную руку, за собственным биением не различая его пульса. Парень смотрел настороженно, но не как на безумную.

– Та его помнишь? – с надеждой спросила я, крепче сжимая прохладные пальцы, – Пожалуйста, скажи что помнишь.

Закусив губу, Назар поморщился, успокаивающе поглаживая мою кожу. Прикосновение показалось неправильным и я осторожно отстранила руку. Что-то странное случилось внутри, словно вытягивая меня в струну. Но я все так же с надеждой смотрела на него.

– Не совсем, – осторожно начал он, – мне кто-то снится. Он как в каком-то тумане, словно это было не со мной и не здесь. Но я постоянно пытаюсь дотянуться туда. И я слышу это имя.

Холодный пот прошиб все тело, когда до сознания дошли его слова. Смахнув налипшие на лоб волосы я пыталась разглядеть признаки лжи, но Рабос был серьезен. А значит я права. Нестор в беде и ему нужна моя помощь. Ни слова не говоря, я распахнула знакомую дверь, быстрее перебирая ногами по каменным ступеням. Если у кого-то и есть ответы, то у братьев. Я должна спасти своего друга.

Алан был в своем кабинете один. Облегченный вздох тут же вырвался из груди. Его легко узнать. Как обычно собран, спокоен, сидит на своем месте и что-то упорно пишет. За их страсть к науке люди и придумали столько небылиц. Сердце ударилось о ребра, а я потупила взгляд. Хотя возможно что-то из них правда. Опасливо покосившись на подоконник вдруг поняла, что снова не постучалась. Краска ударила в лицо, когда Осирис поднял на меня взгляд. Легкая улыбка коснулась его губ, от чего он тут же стал более живым что ли. Словно ожившая статуя.

– Слава Всевышнему, вы один, – воскликнула я, тут же густо покрываясь краской, – простите, – пролепетала я, не решаясь сделать шаг внутрь, – я снова, – слова застряли в горле от смущения.

Видимо Осирис уже привык, что я невоспитанная девчонка, что врывается ко всем и всегда без стука.

– Проходите, Иси…да, – блеск в серых глазах делал те похожими на обволакивающую ртуть, – последнее время мы встречаемся все чаще.

Алан усмехнулся, вновь опуская взгляд к бумагам. Неловко переминаясь с ноги на ногу, я все же прикрыла за собой дверь, неспешно усаживаясь в предложенное кресло. Вот я пришла. А с чего начинать? Взгляд скользил по убранству комнаты. Ничего лишнего, идеальный порядок. Кажется, что пыль тут исчезает, не успевая появиться. По сравнению с Аланом даже самая щепетильная чистюля чувствовала бы себя свиньей.

Что-то дописав, Осирис осторожно отложил в сторону ручку, поднимаясь с места. Почему-то была уверена, что он тут же уберет все по местам, но Алан лишь неспешно подошел опускаясь возле меня на корточки. От такого жеста внутри все внезапно напряглось. Клятва. Она отреагировала на его приближение. Невольно закусив губу, я отвела взгляд в сторону. Конечно, для него я глупый ребенок, которых полно в Доме, вот он и ведет себя спокойно. Мне же от такой близости было не по себе.

– Что-то с вашим лицом, – тихо проговорил он, поднявшись на ноги и опускаясь в кресло напротив, – никогда не видел такого выражения.

Ах, да, точно! Мысленно ударила себя за глупое подозрение. Научный интерес. Они же изучают психологию сложных детей. Видимо слухи о моем беспокойстве о несуществующем Рабосе достигли и этих стен. Облизав губу, я глубоко вдохнула, смело поворачивая голову.

– Мне нужна ваша помощь, – положив руки на колени, сминая удобные шаровары, решительно выдала я, – один мой друг пропал. Я очень беспокоюсь о его судьбе, а родители что-то скрывают, – сглотнув слюну, я позволила себе на секунду погрузиться в серый омут, – он в беде. Я чувствую это.

– Почему вы считаете, что я смогу помочь? – прищурившись, Алан подался вперед, а я от чего-то вздрогнула.

Показалось. Он слишком сильно похож с Оливером, что наводил на меня ужас, заставляя бежать от страха без оглядки. Нервно сглотнув слюну, я перебирала пальцами по сведенным коленям.

– Этот парень, слуга в нашем доме, может помните, – замямлила я, – хотя нет, конечно, кто же помнит слуг. Он – Рабос, ваш воспитанник. И я подумала, что у вас есть какие-нибудь списки, где мы можем убедиться в его, – слово так и не сорвалось с губ.

– Реальном существовании, – безжалостно договорил Алан, – так?

Я кивнула. На лицо Осириса на миг лишь легла какая-то тень, но моргнув, я уже не заметила этого. Может показалось? Он вновь смотрел вполне добродушно, улыбаясь тепло, как и всю последнюю неделю.

– Когда он пропал? – Алан отвел взгляд, – Расскажите все, что помните, даже если это покажется странным.

– Я, – покачав головой, я опустила взгляд, чувствуя, как слезы рвуться из глаз, – вы не поверите мне. Многие сочли меня сумасшедшей. Я не знаю, с чего начать. Его словно никогда не было, – выдавила я из себя, не поднимая глаз.

– Знаете, Исида, – голос Алана был абсолютно спокоен, но я так и не решалась взглянуть на него, боясь увидеть знакомое выражение лица, как у всех, кому рассказывала эту историю, – в подземельях люди за три сотни лет перестали верить в то, что есть солнце. Тех, кто мечтал выбраться на поверхность, оставалось единицы. Их считали безумцами. Но мы выбрались.

– Вы первыми, – робко улыбнулась я, – про это ходят легенды. Вздох Всевышнего.

Алан улыбнулся, отчего его взгляд потеплел, а плечи расслабились.

– Всего лишь порыв свежего ветра, а не сырой воздух подземелий. С этим связан и феномен жизни Осирисов. Крепкий иммунитет, приобретенный там, – взгляд Алана скользнул к полу, – на поверхности обернулся долголетием и завидным здоровьем.

– Тогда почему вы сильнее всех? – спросила я и тут же густо покраснела, – Простите, Сильнейший. Я не должна была.

– Прощу, если разрешишь назвать тебя “Иси”. И даже отвечу на вопрос, – положив голову на плечо, Осирис откровенно веселился.

Такое его настроение располагало к себе и расслабляло. А еще он совершенно ни разу не посмотрел на меня, как на умалишенную. Я кивнула, с улыбкой соглашаясь на его предложение.

– Просто я не тратил свои силы зря. На сомнительные увлечения подземелий, – горько усмехнулся он, – дурман-трава растет даже там. Но это меньшее из зол.

Крупные мурашки пробежали по спине. Рассказы о поедании человечины тут же всплыли в воспоминаниях. Вздрогнув от восставшей картины, я отрицательно помотала головой. Дальше слушать я была не готова. Лучше не знать. Оснований не доверять Алану у меня не было.

– Иси, – сокращенное имя из его губ звучало непривычно и как-то слишком близко.

Словно сочилось тонкими нитями куда-то под кожу. От неприятного ощущения я вновь вздрогнула, отводя взгляд.

– Этот парень, – слова будто давались ему с трудом, – он дорог тебе?

– Мы выросли вместе, – грустно ответила я не обращая внимания на сканирующий меня взгляд, – он будто мой родной брат.

Осирис отвел глаза, разглядывая пейзаж за окном. Место действительно было очень красивым, но сейчас я не могла наслаждаться им. Пульс отбивал барабанную дробь где-то в висках, отдаваясь болью и дрожью в пальцах.

– Расскажи все, даже самое странное, – прохрипел Алан, а я чуть не подпрыгнула от радости на кресле, – я попробую тебе помочь.

Почему-то я поверила ему. Вспомнив все снова, с самого утра того рокового дня, в мельчайших подробностях описала все, что произошло. Лишь слегка замялась на моменте, когда столкнулась с ним в коридоре, убегая от его брата. Хотела немного приукрасить, сделать мягче, но он специально задавал вопросы, чтобы как можно глубже погрузить меня в тот день. Шанса утаить хоть какую-то мысль или чувство просто не было. Алан слушал внимательно даже когда сказала о том, что была уверена в том, что дождь был, но я него не заметила. С каждым словом, глядя, как он словно сканирует меня, я убеждалась в том, что не сошла с ума. Сильнейший Осирис на моей стороне. Он верит мне, а значит все получится. Когда я, наконец, дошла до момента, как прибежала домой, Алан поднял ладонь вверх останавливая поток речи.

Его лицо было сосредоточено, но что-то противно вытянулось внутри. Нахмурившись, я наклонилась вперед, будто могла прочесть мысли Осириса. Он вздрогнул.

– Вы знаете, – сказала я, наблюдая, как кончик его носа дрогнул, – Алан, вы знаете, что произошло.

Не спрашивала. Я смотрела на жесткую линию его скул, на плотно сомкнутые губы и убеждалась в том, что права. Почему-то ощущение того, что никто другой не смог бы этого понять, накрыло меня с головой. Тряхнув головой, я моргнула, прогоняя наваждение. Что это?

– Догадываюсь, – поморщившись, Осирис не отрицал очевидного, – но пока ничего не могу сказать. Покажи мне место, – Алан смотрел прямо на меня, – ты же помнишь, где это было?

Лицо Осириса ожесточилось и стало вновь, каким было тогда, раньше. Но заметив мой взгляд, Алан улыбнулся. Словно маска упала с него и разбилась о пол. Облегченно вздохнув, я кивнула, поднимаясь с кресла.

– Конечно, тут не далеко, – я подошла к двери, поворачиваясь к ошеломленному Осирису, – прямо сейчас и отведу.

– А ты не боишься? – вдруг рассмеялся он, – Пограничный лес, никого вокруг, мы идем вдвоем.

– Вы же не Оливер, – усмехнулась я, выходя за дверь, – вы мозгами думаете, а не тем, чем он.

Одобрительный смех заставил было упавшее настроение вновь занять свое законное место.