Текст книги "Уроборос (СИ)"
Автор книги: Софья Липатова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Конец – это новое начало. Часть 4
Когда-то
Где-то
Валери
Руки дрожали, пока пальцы стирали с песка спираль. Подхватив веточку, я вновь вернула изображение равновесия, Всевышнего, Сильнейшего и Безмолвной, но на этот раз палочку изобразила вертикально. Немного подумав, стерла с верхушки Всевышнего. Оливер внимательно наблюдал за моими молчаливыми размышлениями, разглядывая новые ставшие вертикальными качели.
– Рассказывай, – завалившись на траву, подперев ладонью голову, спросил Оливер, – что это?
Закусив губу, я повторила пальцем рисунок еще раз, словно пытаясь убедиться в его правильности.
– Это сейчас, – прошептала я, – Всевышнего нет, Сильнейший и Безмолвная тут. Они остановились, – кашлянула, поднимая взгляд на нахмурившегося Оливера, – остановились же?
– А я разве спросил “когда это”? – палец Оливера коснулся рисунка там, где виднелись палочки Сильнейшего и Безмолвной, – Что это, Валери?
– Нарушенное равновесие, – прищурившись, прошипела я, – что же еще это может быть?
– И долго они вот так будут стоять? – словно не услышав моего ответа, спросил Оливер.
– Пока не свалятся, – съязвила я, потирая глаза, – как задрали твои ребусы.
Улыбнувшись, Рабос положил голову на бок, всматриваясь в мое лицо, словно видит впервые. Хитрый блеск его глаз мне не понравился. Вздохнув, я присела, пытаясь подтянуть ноги к себе. Вот как это бесит. Ощущение ограниченной свободы. Ходить только на длине своего поводка.
– Мои? – спросил Оливер, – Хорошо. А я – кто?
Тяжело вздохнув, я закатила глаза.
– Я. Моя часть подсознания, что, – я развела руками, – в общем это я.
– Справедливо, – кивнул Оливер, – а кто сейчас там, в Пограничном лесу?
– Я, – от ощущения, что сейчас меня ударили по лицу, поморщилась, пытаясь избавиться от него, – с гибридным потоком. Чудовище Пограничного леса.
– Принимается, – усмехнулся Оливер поднимая палочку и направляя ее на меня, – а ты здесь – кто?
– Валери Крейн, – прошипела я, – так и будем по кругу ходить?
– Тебе же нравится это, ходить по кругу, – улыбнулся Оливер, – иначе бы уже давно посмотрела собственному страху в глаза.
– Слушай, – я подскочила на ноги прямо в Исиде, заставляя брызги от реки поднятся, – я видимо очень умная где-то глубоко внутри, но какого черта ты просто не можешь сказать мне ничего прямо?
– Ты и ответь на этот вопрос, – улыбнулся Оливер, кивая на рисунок, – ты стерла отсюда Всевышнего, перевела качели в замершее вертикальное положение, но почему-то оставила на них Сильнейшего и Безмолвную. При этом, ты говоришь, что это сейчас.
– Я просто предположила, ясно тебе?! – крикнула я, ощущая, как плечи вздрагивают от каждого слова.
– Что предположила, Валери? О чем ты подумала, когда нарисовала это?
– Я, – тряхнув головой, я постаралась поймать вновь ускользающую мысль, – я не знаю. Но ты не говоришь мне ничего прямо, потому что в моей голове какой-то блок, так? Что-то мешает мне видеть очевидное, что я уже знаю.
– Для того, чтобы видеть, Валери, нужно посмотреть, – улыбнувшись, Оливер отвел взгляд, – а закрыв глаза нельзя увидеть ничего, кроме красного света, что на самом деле лишь тонкие капилляры внутри твоей кожи.
Кожа.
Зацепившись за это слово, я вытянула вперед руки. Ведь я сразу заметила это, еще до появления здесь Оливера. Неестественно белые, словно сделанные из фарфора, тонкие, без единого волоса. Не мои руки. Но я чувствовала каждое движение Оливера, его прикосновение волос к плечам. Как в ладони отозвался удар по моей спине, когда тот утешающе похлопал. Чувства были связаны с этим телом. Зажмурившись, я чувствовала, что ноги в воде дрожат.
“Ты правда здесь?”
“А ты здесь?”
Единственная встреча с Безмолвной, что я помню, была здесь. В этом самом месте, а подобно Оливеру, вылезла из воды, и так же, как и он оставалась совершенно сухой.
Ком в горле мешал дышать, а лишь вновь и вновь слышала голос Оливера.
“Посмотри своим страхам в глаза”
Еще бы найти силы их открыть. Сжав руки в кулаки я почувствовала, как ногти впиваются в кожу, оставляя наверняка красные кровавые следы полумесяцев.
Не так.
На фарфоровой бледной коже.
Словно в замедленной съемке видела, как Оливер подползает к краю, отражаясь в Исиде.
Здесь же все должно помогать мне. Даже чертово скачущее туда сюда солнце.
Чувствуя, как соленая влага коснулась щек, я медленно открыла глаза, смотря прямо на гладкую поверхность Исиды.
Сердце остановилось. Сам воздух прекратил движение. Потому что я не могла больше контролировать ничего вокруг. Кроме собственного сознания, что грозилось покинуть и это место. Облизнув губы, я смотрела на свое отражение, что было знакомо мне. Лишь раз я видела ее.
Один чертов раз.
Отражение повторило мое хаотичное движение пальцами по щекам, что размазывали слезы по заостренному лицу.
– Исида Марил, – прошептала я, видя, как губы шевелятся, – нет. Просто Исида. Безмолвная. Это стало началом конца.
Сильнейший. Глава 4
Дорогие мои!
Детективная линия вся расписана здесь:-)
Главный злодей пойман.
Остались лишь тайны прошлого и спасение Мира (по мелочи)
так старалась распрятать все улики по трем книгам
Приятного чтения!
Эрик Крейн
Прохладные струи воды стекали по телу возвращая разуму хоть какую-то трезвость. После ухода Бака уснуть так и не получилось. От перегруза информацией голова раскалывалась, а все мысли снова и снова возвращались к Алану. К тому, что сказал Макс. Закрыв кран с горячей водой я все еще стоял под ледяным потоком, обжигающем тело. Срочно заняться делом – это единственный вариант прийти в себя. Той его частью, где нет ничего о братьях, богах и семи тысячелетним существовании. Смеситель треснул в руке. Чертыхнувшись, перекрыл воду и подхватил чистое полотенце. Аромат свежевыстиранного белья успокаивал, возвращая в реальность.
Суть, что пахнет словно утро после мороза.
Ткань затрещала в руках. Опомнившись, я быстро обернул полотенце вокруг бедер, поднимая взгляд в зеркало. Все те же шрамы сеткой захватывающие все тело. Тонкие полумесяцы от зубов чудовищ, что я чувствовал с каждым днем меньше, сейчас словно зажглись ярким пламенем, возвращая в роковой день. Затянувшиеся круглые отметины от приженных ран. Ниточки тех, что умудрялись шить, когда были медикаменты и аптечка. Бесконечная война словно полностью поглотила это тело. Схватившись руками за край раковины, я ближе подвинулся к зеркалу.
– Человек, – прохрипел, прочищая горло, – я – человек.
Мы все ничто. Поток песчинок в чашах весов у тебя в руках.
Ничью жизнь я не мог считать песчинкой. Никогда. Слишком хорошо видел ее ценность. Я помнил обжигающе ледяной дождь и землю, в которой то тонули ноги, то не втыкалась лопата, когда пытался похоронить безымянного Рабоса. На братских могилах, каждый раз вспоминаю его именно так. Безымянный. До одурения больно. Стирая руки до кровавых мозолей, с остервенением рыл ту яму. Словно это могло ему помочь.
Я был готов умереть за них всех.
Нет.
Я действительно умер за них.
Намного позже, от своей руки. Но я сделал это. И был готов снова. За каждую букву, что ночью тихо при слабом свете лампе вновь и вновь перечитывал в Книге Валери. Однажды она перестала их писать. Просто не смогла больше держать их всех в себе. Бесконечную нескончаемую череду имен, что навсегда просто забыты Миром. Отданы на растерзание тварям. Необходимая жертва, чтоб кто-то мог спокойно спать и жить. Насколько же противно было, когда Правящие произносили это. Когда Рэндал сказал это – я почти убил его. Почти. Перелистывая страницы, вспоминая лица. Чтобы они остались жить хотя бы там, в моей черепной коробке.
Потому что я давно не считал себя достойным жизни.
Лавр погиб. Дважды. Герой, про которого было удобно не говорить. Как и про всех, кто не вернулся из Башни смотрящих. Мы же победили великое зло, куда там. Разве ему было меньше больно снова? Но он сделал это не раздумывая.
Врата откроются для тебя.
Черный говорил мне это каждую ночь еще пять лет после своей смерти, когда я просыпался в поту, пытаясь судорожно втянуть Пламя обратно. В такие моменты можно было только надеяться, что они действительно открылись. Для него. Для всех них.
Откроются. Ведь мы, наконец, совершим то, ради чего рождены.
Вторила ему Ольга, уплетая жирного прожаренного зайца. А я просто больше не мог смотреть на это мясо. Оно тут же отдавало в нос запахом паленой плоти.
Как можно больше чудовищ забрать с собой!
Каждый их стон навсегда остался жить в моей голове. Подняв руку я прикоснулся к отражению в зеркале.
– Я – человек, – уверенно проговорил, наблюдая, как шевелятся губы, – способный изменить все.
Мозг работал активно, зацепившись за отражение в зеркале. Быстро натянув штаны я и не заметил, как оказался в кабинете, раскладывая на полу все то, что показалось сейчас важным. Кусочки пазла, состоявшие из тонких нитей, собирались в единую картину.
Ты же зачем-то сделал меня бессмертным.
День, когда Пламя уничтожило Пограничный лес. Это было моим началом. Тогда Оливер хотел мне что-то сказать, но мы так и не выяснили что. Вытянув руку вперед, я подхватил чистый лист бумаги написав на нем лишь два слова и положил как можно дальше от себя.
Братские могилы и смерть Рэндала. Это было связано невидимой нитью с именем. Настолько не ощутимой, что я ни разу не обратил на нее внимания. И именно она так же тянулась и к первой карточке с названием “Пограничный лес”. Мы выяснили эту связь совсем недавно. А ведь на нее указал Всевышний. Это сложно было не запомнить. Нацарапав имя, я отложил его чуть в сторону, проверяя теорию. Сердце колотилось в горле, а пальце судорожно подрагивали. Но именно эта нить связывала и карточку “Башня смотрящих”, и “Книга Безмолвной”. “Кинжал”, “Валери”, “Лео”, “Братские могилы” устремились в ту же сторону.
Отлично. Немного подумав, нацарапал “Призванный” и положил рядом с “Рэндал”.
И если я понимал, как карточка с именем связана со вторым, то мысли про первое ускользали. А ведь именно это было самым важным. Без связи с “Призванный” и “Рэндал” хлипкая теория рушилась, словно карточный домик.
Выпрямившись, я поднялся, разминая быстро затекшие ноги. Давай, Крейн. Все началось с отражения в зеркале. Что-то зацепило в ту секунду, показалось странным и очевидным. Закрыв глаза я позволил себе вновь посмотреть на себя.
Первое, что бросалось – да, я действительно одно лицо с Аланом. Как и с Оливером, сложно понять по фотографии, кто где, если не знаешь наверняка. Благодаря Максу знал. Хотя Алан и был значительно старше, когда умер. Лет на десять.
Остановившись, я медленно наклонился подбирая фотографию. Осирисы не старели и по этой карточке я не мог понять его возраста. Но ведь эта мысль родилась у меня откуда-то? Глаза медленно снова прошлись по карточкам. Исида родилась в подземельях, все мы сошлись на этом мнении. Значит первые Рабосы были немного младше ее.
Взгляд вновь скользнул по фотографии.
Чувствуя, что кровь закипает в жилах, я медленно выдохнул.
Последняя нить набирала крепость на моих глазах.
Я уже не тратил время на написание новых карточек “Гибридные потоки” и “Всевышний”, ведь картинка стала единой в тот момент, когда в глазах потемнело от злости.
Дата смерти Исиды. Ей было двадцать.
Голос Валери настойчиво повторял в голове одну фразу, пока рука сжимала карточку с именем.
Даже если сразу после ритуала некромант остается жить, что маловероятно, то с течением времени существо, которое он создал, выпивает его
А ведь мы упустили это. Валери призвала Макса и он питался потоками девяти некромантов в ее теле, поэтому с ней ничего не произошло. После моего Воскрешения, Оливер в теле Макса стал питаться моими потоками и я начал стареть.
Застонав, я поднял трубку, быстро набирая номер Жанны. Последняя ниточка, но я был уверен, что и здесь окажусь прав. После трех гудков, женщина подняла трубку.
– У меня лишь один вопрос, – уверенно сказал я, поднимаясь с пола и направляясь к ближайшей чистой рубашке.
Повесив трубку, я чувствовал ликование, выбегая за дверь.
Я знал, у кого Книга Безмолвной.
Уже в машине быстро набираю номер, что появился так не давно, но очень вовремя. Сомнений нет. Каждая новая мысль ловко вплетается в полученную картинку. Ощущения, что я подгоняю факты – нет. Все странности лишь подтверждает теорию. Выжав сцепление газую, услышав в трубке “алло”.
– Надо поговорить, это насчет Валери.
Волшебные слова. Да, я не ошибаюсь. Он тут же называет место, ведь ничего в его жизни кроме нее для него не существует. Противно, что не заметил раньше. Он же всегда рядом с ней, постоянно. Но адреналин расползается по крови, ведь самый главный шаг сделан.
Осталось лишь поставить его перед фактом.
То, что он выбирает поляну у Пограничного леса не удивляет.
Сидя на траве, он вновь без рубашки возносит свои молитвы Безмолвной. Только за это хочется убить. Руки чешутся, ведь он точно ощущает, какие эмоции я испытываю. Но не ставлю барьер. Пусть чувствует все, что ждет его, стоит сделать неправильный выбор. Я не дожидаюсь когда поток врежется в меня. Пламя послушно соскальзывает с кончиков пальцев, обводя некроманта вокруг. Почему-то не удивляет, что не нападает первым. Говорят, что любой убийца мечтает быть пойманным.
А у этого было шестьсот лет для того, чтобы возжелать смерти.
– Что же меня выдало? – он лениво приподнимает бровь.
– Память, – хмурюсь, устраиваясь рядом, – бессмертным ты стал совсем юным, – аккуратно опускаю про точный возраст, ведь Сильнейшего это не должно волновать, – а сейчас сложно дать меньше сорока. Хоть ты и покрыт знаками. Значит твои потоки активно питали кого-то долгое время. Птичка. Башня и братские могилы. Много что. Но к этому вернемся позже, обещаю.
По блеску в глазах понимаю, что он купился. Скорее всего он и предположить не может, что у нас в руках было фото. Валери не рассказывала ему, а больше не кому. Усмехнувшись, некромант принимает игру.
– Это так забавно, – говорит он, не отрывая глаз от Пламени, пока я усаживаюсь рядом, вытягивая гудящие ноги, – убийца миллионов людей теперь Смотрящий, Правящий и герой Бесконечной войны.
– У некромантов нет чувств, – спокойно отвечаю, пытаясь нормализовать дыхание, – тебе плевать на них.
Усмехнувшись, он выпрямляет расслабившуюся было спину. Языки Пламени подсвечивают бесчисленные знаки Безмолвной на уже не молодом теле. Это я должен был заметить сразу. Я привык к проявлениям эмоций от Валери и Лео и совершенно забыл, что они оба имеют ключ к эмоциям под названием “Связь”. Старейший проявлял весь спектр эмоций лишь с Валери, сводя на минимум общение с остальными, чтобы не выдать себя. Назар изначально знал, кто она. Отсюда вспышки гнева, жалость, сочувствие, содействие. Все это было лишь по отношению к ней.
– Когда-то ты дал мне имя. Я боготворил тебя. Считал практически отцом. Только тогда чувств не было у тебя, Алан. Теперь моя очередь, – оскалился некромант.
– Поэтому решил убить моего сына? – еле удерживая вырывающееся наружу Пламя, ответил я.
Не дождется. Мне нужна информация, а он пытается вывести меня из себя. Глубоко вдохнув, я отвел взгляд туда, где над кронами деревьев сияло Пламя. Импровизированные Врата. Жаль, что не настоящие. Мысленно поклялся себе все в деталях рассказать Валери. А для этого нужно сейчас удержать себя в руках. Чтобы вытащить ее и всех.
– Ты превратил моего друга в чудовище, уничтожил изнутри любимую девушку. Из-за тебя, Алан, мне пришлось убить второго человека, что был мне как отец, – равнодушно высказался некромант.
– Складно врешь, Назар, – усмехнулся я, поворачиваясь к некроманту, – только у меня для тебя есть другая история. Она не наполнена благородством, самоотверженностью или даже местью, которые ты сейчас пытаешься показать. Давай сделаем так – ты ее послушаешь, а после ответишь на мои вопросы. И может быть тогда я дам тебе умереть быстро.
– А если нет, Алан? – хмыкнул Назар, вопросительно глядя на меня.
Проверяет. Сейчас некромант почему-то полностью уверен, что я помню всю историю своей прошлой жизни, поэтому давит на то время, о котором я имею представление лишь догадками. Черт. Из-за того, что я не реагирую так, как он ожидал, видимо начал подозревать, что что-то идет не так и возможно он ошибся. Разубеждать его в этом нельзя. Некромант по-прежнему должен быть уверен в том, что я все помню. По крайней мере до момента вопросов. Я прищурился, подвигая лицо ближе к Пламени. Позволяя некроманту рассмотреть, как языки огня танцуют по нему, выписывая тени.
– Что будет с тем, кто примет дар Безмолвной, а, Назар? – и я резко откинулся назад.
Сработало. Совершенно внезапно вдруг, я готов был поклясться, в его глазах промелькнул страх. Дернувшись, он нервно облизнул губу. Если существо без чувств отреагировало так, то видимо это что-то связанное с мучительной смертью, еще бы понять, что именно.
– Когда мой сын, Рабос Оливер, – сказанные слова режут мне слух, но я продолжаю игру, – попадает в поле твоего зрения – ты не узнаешь его. В потоках Всевышнего нет Пламени, но он рожден в день смерти его и Исиды. Поэтому решаешь наблюдать, находясь в стороне. Только забываешь, что присутствие бога люди чувствуют, а ведь в тебе вздох Всевышнего, – усмехаюсь, кидая быстрый взгляд, попал или нет.
Про присутствие бога было рискованно. Как Оливер понял, кем является, я понятия пока не имел. Но Назар был человеком, а следовательно мне в делах богов известно больше. Уцепившись за птицу, которая появлялась каждый раз при странных обстоятельствах и по словам Оливера меняла воспоминания, я и выдал такое предположение.
– Он долго не понимал, – неожиданно говорит Назар, а я обращаюсь в слух, – все же до этого воспитывался в доме Осириса. Попав в Дом Рабоса он и поехал умом.
– Оливер никогда не воспитывался в моем доме, – жестко отрезаю я, а лицо Назара становится чернее ночи.
С такими частыми попытками меня подловить у него точно это получится. Сейчас Назар сделал это очень неумело. Где бы не был дом Алана Крейна после Воскрешения – Рабоса в нем точно не было. Ведь именно из-за нападения на Всевышнего они впали в немилость. Мысленно делаю себе пометку разобраться в этой части лучше, но конкретно Назара сейчас она не касается. Старейший усмехается, растягиваясь в кривом оскале.
– А я надеялся, что удалось избавиться от тебя навсегда. До последнего не хотел верить, даже когда Пламя показало себя.
Интересно, значит второй раз Алан у нас исчезает по милости Назара? Еще одна мысленная галка, но я словно не обращая внимания, продолжаю рассказ.
– Оливер воспринимает тебя, как Всевышнего, а с Безмолвной встречается с твоей помощью у Врат при переходе в некроманты, – безразлично пожимаю плечами, – ну или он хочет, чтобы ты так думал. Понятия не имею, когда он на самом деле осознал, кем является. Он заключает с ней сделку. Вечная жизнь в обмен на ее перерождение, – взгляд снова скользит по лицу некроманта, но тот лишь кивает, – только Безмолвная подарить может лишь одним способом. Гибридным потоком. Так он соглашается на твое предложение – стать тюремщиком чудовищ в обмен на постоянный поток “корма”.
– В первый раз он готовил армию, – некромант кивает, – я увидел это слишком поздно.
Стон застрял в горле. Какой к черту “первый раз”? Стараясь не подавать вида, я судорожно пытаюсь зацепить за ползущую где-то по внутренней стороне черепа мысль.
– Он готовил перерождение Безмолвной и меня, а для этого нужно много времени, мозгов, потоков и энергии. Сколько попыток у него было? – словно это что-то незначительное, закидываю я удочку.
– По одиннадцать за каждый цикл, – безразлично говорит он.
Шесть сотен лет – это одиннадцать попыток. Догадка поражает и выбивает из легких воздух. Я не позволяю дрожи в пальцах выйти наружу, но чувство вины туманом обволакивает голову. Сознательно хочу отойти от этой темы дальше. Ведь это то, о чем говорил Макс. Нечто ужасное. То, что невозможно вообразить обычному смертному. Мышцы меж ребер сводит спазмом, но я лишь делаю вид, что отвлекся на ноющую рану.
Не думай об этом, Крейн.
Сейчас нельзя.
Четкий и понятный план. Следовать ему.
– Каждого выжившего ребенка Оливера принимаешь к себе, чтобы иметь возможность наблюдать, – одиннадцать попыток, страшно представить, сколько детей выжило, но я продолжаю, – ты очень ждешь ее. В очередной свой приход в Пограничный лес замечаешь ребенка со следом Безмолвной. Всевышний не понимает сразу, что у него вышло, ведь ее след со смешанными потоками он не видел раньше. Слой энергии надежно защищает девочку от преждевременного безумия. Среди живых потоков этот след крошечный, так как не находит подпитки. Кстати поэтому Оливер и не питается все это время, – усмехаюсь я, – а ты именно после этого понимаешь, что Оливер – Всевышний. Вот тут у тебя и рождается новый план, пока твою богиню снова не утащили из-под носа, – я заставил себя рассмеяться, глядя через Пламя, закрывающее Назара.
Некромант срывается. Подскакивает на ноги, пытается коснуться Пламени, но у него не выходит. Да, я научился работать с этой силой достаточно хорошо.
– Мы должны были остаться с ней вдвоем, – сверкая глазами, рычит Назар, а внутри противной волной разливается отвращение, – Всевышний и Безмолвная! Вы уничтожили Мир, не смогли удержать равновесие! Мы могли это сделать.
– О, да, – я растягиваюсь на траве, положив ладони под голову, словно демонстрируя безразличие, а на самом деле в попытке не стереть его прямо сейчас, – ты хотел стать богом. Это реальный мотив. Без всяких помпезных “равновесие”, “мы”. Тебя нисколько не смущало, что Безмолвная сидит на цепи связи у Врат. Ни туда пройти, ни обратно. Просто теперь ты хотел быть Всевышним с Безмолвной собачкой у твоих ног, с силой, как положено.
Смех вырывается из его груди вперемешку со стонами. Я хорошо помню такой. Главный признак безумия. Он настолько боится предполагаемой участи?
– Первую ставку ты делаешь, когда начинаешь напитывать потоками гибрида. Так как сети некромантов и тварей построены схожим образом, ты легко находишь там самое расшатанное звено. Это лазутчик – няня Валери. Нестор. Кстати, как ты уговорил его? Напомнил о старой дружбе? – тыкаю я наугад, вспоминая слова о друге-чудовище.
На удивление, попадаю.
– Спасение – волшебное слово. Хозяину Валери нужна помощь – еще более волшебное. Показать, какой была она из воспоминаний, каким он и пообещать вернуть все это – и любой гибрид не удержится.
– Ты ждал, что погибнет один из нас в последнюю битву. Всевышний догадывается и делает первую попытку контакта со мной, но ты стираешь у меня это воспоминание. Тогда еще ты таишь надежду, что на самом деле я – человек. Но Пламя уничтожает лишь тело Оливера, не затрагивая сущности, а я восстанавливаюсь с помощью связи. В этот момент ты понимаешь, что оба бога живы, а Безмолвная не у Врат. Пытаться убить меня глупо, потому что понимаешь – я просто вернусь снова в другом теле. Тогда и выводишь гибрида из Пограничного леса, ведь сам помог Оливеру делать круг и знаешь все слабые его места, чтобы осуществить свою вторую попытку – заставить Валери упокоить Оливера или убить меня. Тут все выходит не так гладко.
– Она сама пришла ко мне, заметь, – некромант доволен собой, сложив руки на груди, смотрит победоносно, ая на удивление спокоен, – даже заманивать не пришлось. Сбежать от убийцы, как в старые добрые времена.
Порыв ветра доносит аромат горелой плоти. Не сдержался, коснулся языками Пламени рук некроманта. Чертыхнувшись про себя пальцами сгреб траву, сжимая в кулак. Еще не все. У меня остались вопросы и история не рассказана до конца. Кажется, Назар слишком погружен в себя и не замечает вспышки гнева. Принимает за прихоть Сильнейшего. От мысли, что такое обо мне действительно могли думать тошнота подкатывает к горлу.
– Почти. Ты же в этот период очень долго обрабатываешь Рэндала. Быть богом без паствы тебе не пристало. Глаголя о единстве Безмолвной и Всевышнего, входишь в круг Правящих после того, как Рэндал знакомит тебя с Марселем, – здесь у меня нет никаких сомнений, Жанна подтвердила это, поэтому я продолжаю на одном вздохе, – и убеждаешь узкий круг в необходимости возвращения Бесконечной войны. Это элемент управления толпой. Ты не раскрываешь своих карт, прикрываясь именем Всевышнего. Даже пытаешься затащить меня, пересекаясь со мной на Братских могилах, но разочаровываешься, не узнав во мне прежнего Алана и бросаешь затею, лишь показав, что Валери больше мне не принадлежит.
– Один из самых приятных моментов в моей жизни, – Назар скалиться, а я ощущаю лишь отрешенность, – видеть, как ты теряешь надежду.
– Убедившись, что я не собираюсь вытаскивать ее из твоих лап, подсовываешь девушке всю информацию о ритуале Воскрешения, – словно ничего не слышал, продолжаю я, – тебе нужен призванный, чтобы разбудить гибридные потоки Безмолвной, но ты понимаешь, что Валери не захочет создать его, рискуя жизнью. Поэтому влезаешь в ее сны, навевая навязчивую идею вернуть Макса Лавра, – нервно смеюсь, прижимая ладони к земле, – достаточно глупо было полагать, что за шестьсот лет Книгу Безмолвной никто не нашел, а девушка справилась сама и без помощи. Нет, Книга всегда была у тебя под рукой. Только вот закрыта она была следом Безмолвной и прочесть текст кроме нее в ней не мог, так?
Назар засмеялся. Как можно было подумать, что если в Книге Крейнов текст видят только члены семьи, с Книгой Безмолвной такого не будет? В конце концов Исида понимала, что занимается чем-то неправильным. От подозрений касаемо связи сердцо свело спазмом. Ведь именно Назар написал Историю Эписа. Было ли все действительно в порядке с тем, что связывало нас? Отмахнувшись от опасных мыслей, я глубоко вдохнул.
– Валери проводит ритуал, ты меняешь ее память и получаешь два в одном – Призванного с потоками, которыми можно разбудить мертвое в девушке, и Валери, что пока даже не подозревает, что кормит этими потоками Призванного. Только вот создание Безмолвной тебя не слушает, – усмехнувшись, я поднимаюсь на ноги, – потому что твои силы ни в какое сравнение не идут с ее. Тогда ты чистишь память Лавра, но не в силах приручить или упокоить его, отправляешь призванного домой. Вспоминаешь про силу связи, круг в Правящих. Не знаю, сама Натали убила Рэндала или ты помог ей, но смерть Георга точно твоих рук дела.
– Не приписывай мне лишние заслуги, могу и загордиться, – он сплевывает слюну на траву, а я замечаю кровь.
Пламя явно создает не лучший фон для бессмертного. С каким-то садистким удовольствием я наблюдаю за тем, как Назар вытирает рот ладонью, пачкая ту в крови.
– Дальше – ритуал, собственный Призванный одержимый идеей Бесконечной войны и возвращения Чудовища. Ты в этот момент чувствовал себя гением. Ведь любой вариант Воскрешения тебя устраивал. Валери схватит восстановленную энергию мертвого, что вы с ним создали убив девять Осирис и Воскресит меня – прекрасно, Безмолвная почти готова, нет – ну так одним богом меньше. После ритуала ты забираешь Книгу и кинжал, направляясь к Нестору. У вас с ним важная миссия – убедить Валери смешать потоки внутри себя и призвать тварей в Эпис. Тебе нужен повод, чтобы как можно больше людей столкнуть в одном месте – в Башне, чтобы Валери убила меня.
Как вынудить меня вытащить Пламя ты еще не придумал, но помня последнюю битву считаешь, что это будет не сложно. Только очнувшийся в Максе Оливер не путает твои планы. Ты же рассчитывал, что он вернется на зов крови Валери. Делаешь вид, что заключаешь с Оливером временное перемирие, как и он, кстати. Дальше – дело техники. Оставляешь кинжал в нужном месте и ждешь. Опять же, любой исход тебя устроит – Валери убьет или меня, или Оливера. Со вторым ты решаешь разбираться после. Но Всевышний делает меня бессмертным и тут ты решаешь осуществить самую подлую из всех твоих тошнотворных идей.
На этих словах Назар словно становится меньше, но я не верю в его раскаяние. Изнутри о ребра стучит гнев. Хочется испепелить его, стереть в порошок. Развеять по ветру, чтобы никогда больше не смотреть на него. Удалить из истории, словно его никогда не было.
– Сделав вид, что глубоко раскаиваешься и на самом деле хотел предотварить Бесконечную войну, втираешься в доверие к Валери и начинаешь регулярно опаивать ее той дрянью, что хуже наркотика. Женщину, которую ты, по своим словам, любил. Так ты ускоряешь процесс ее обращения и рассчитываешь, что в скором времени она убьет меня. Ты делаешь из нее подопытного кролика и в итоге у тебя все получается, – уже с откровенной злостью рычу я, – только ты не учел одного.
Назар поднимает на меня глаза, опрокину голову на бок. Не удержавшись, я подхожу ближе, просовывая руку сквозь пламя и хватаю его за шею. Слышу, как пульс в ладони зашкаливает. Но он должен видеть мои глаза в этот момент. Я хочу видеть его глаза.
– Он предугадал каждый твой шаг, – чеканю каждое слово я, – совершенно любую попытку. У тебя не было и шанса, – я чувствовал, как улыбаюсь, глядя в расширенные от боли зрачки, – ни единого. А теперь скажи мне, где Книга Безмолвной?
– Здесь, – голос за спиной заставляет вздрогнуть нас обоих.
