Текст книги "Рыцари без страха и укропа (СИ)"

Автор книги: София Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Как же это могло произойти?! – вопрошал жрец, хватаясь руками за лысую голову. – Вы говорите, демоны?! Но как они могли оказаться здесь, в священной роще Соланджи?..

– Они воспользовались силой Киана, – неожиданно серьёзно проговорила Антуанетта. – Он – Проводник, и мог послужить им щитом… Эйм, посмотри записку. Там сказано что-нибудь насчёт того, куда именно мы должны явиться, чтобы передать подвеску?..

Размазавшийся макияж Эни стёрла, и сейчас смотрелась, может, и не такой красавицей, как раньше. Но решительный взгляд искупал многое: Её Высочество, чей коронный удар именовался «Каблук промеж глаз», похоже, вышла на тропу войны. Эймерик, подчинившись «принцессе», вновь схватил записку:

– Нет, ничего не сказано. Только вот это «Отдайте подвеску»!

– Проклятые демоны! – возмутилась Антуанетта. – Они что, не в состоянии хотя бы написать понятно, что им от нас надо?!

Эймерик задумался:

– Если они написали, что им нужна подвеска, то, думаю, они сами придут за ней. Иначе бы они указали, куда именно нам направляться, чтобы передать её…

– Умный мальчик, – неожиданно послышался спокойный голос за спинами «спасителей». Эймерик обернулся, уже зная, кого увидит. Да, снова та женщина в плаще с птичьими лапами. Что ж ей в её-то Нижнем Мире не сидится! Торчала бы себе в своём мирке, вязала своими корявыми пальцами шарфики маленьким бесенятам…

– А ты наглый, – заметила демоница: видимо, она умудрилась прочесть мысли рыжего воришки. – Но ты, по крайней мере, знаешь, зачем я здесь. Отдавай мне подвеску, и твой любимый вернётся в целости и сохранности. Да и её заодно.

Эймерик покосился на Антуанетту: надо же, всё новые откровения. Хотя можно было предположить, что она не просто так убивается по Киандаллу. Для лысого жреца тоже, судя по всему, наступил час прозрения, и он уставился на существо с рыжими хвостиками:

– Мальчик?!

– Потом как-нибудь расскажем, – не стала вдаваться в подробности Антуанетта. Глаза демоницы ярко сверкнули из-под вуали:

– Немедленно отдавай подвеску, и я пощажу их. Будешь медлить – убью обоих.

Эймерик сделал шаг навстречу демонице:

– Чего ты хочешь? Скажи, зачем тебе эта подвеска?

– Не слишком ли ты многого хочешь, мальчишка?! – фыркнула та, и из-под плаща протянулась когтистая птичья лапа. – Давай сюда подвеску, сейчас же!

– Сначала ответь. – Эймерик старался казаться спокойным, пусть в глубине души ему и хотелось заорать и забиться в угол. Но мысль, что сейчас от него зависят жизни Нимруила и Киандалла, прибавляла уверенности. Сделав ещё шаг навстречу врагу, воришка упрямо сдвинул рыжие брови:

– Ты служишь Шанталь? Ты хочешь вернуть ей эту силу?

Лысый жрец, услышав имя тёмной богини, вечной соперницы Соланджи, простонал что-то и рухнул в обморок. Антуанетта равнодушно отодвинулась: ей сейчас было совсем не до падающих в обмороки тогда, когда от них требуется помощь, жрецов.

Демоница вновь засмеялась:

– С чего ты взял, что я ей служу? Я никому не слуга, запомни это! Я достаточно сильна, чтобы сама решать, что делать и куда идти. Если я и следую за кем-то, то лишь потому, что я этого хочу.

– Значит, ты хочешь идти за Шанталь? – вновь настойчиво повторил имя тёмной богини Эймерик. Демоница вздрогнула, словно это имя причиняло ей боль:

– Какое тебе дело?! Давай сюда подвеску, щенок!

Эймерик сделал ещё шаг вперёд, оказываясь совсем рядом с демоницей:

– Где Киан и Нимруил? Я ничего тебе не отдам, пока не увижу их.

Антуанетта нервно сглотнула, понимая, сколь рискованную игру ведёт её рыцарь номер один. Ещё немного, и демоница окончательно обозлится. И что тогда? Ведь она может просто убить Нимруила и Киандалла, и вряд ли они смогут ей помешать…

Демоница раздражённо взмахнула рукой, и рядом с ней возникли оба заложника. Но в каком виде! Обоих оплетала клетка из склизких щупалец-червей, не давая даже пошевелиться. Женщина в плаще засмеялась:

– Так где же подвеска? Одно слово – и я прикажу моим питомцам раздавить их!

– Питомцам? А я думал, птицы клюют червяков, – пробурчал Эймерик, пытаясь храбриться. Сердце неприятно кололо от мысли, что ещё немного – и его Нимруила, да и Киана заодно, может просто не стать.

– Подвеска! – ледяным тоном напомнила омерзительная женщина-птица. Эймерик, чуть подумав, снял с шеи подвеску.

– Не отдавай её! – воскликнула Антуанетта. Демоница повернулась к ней:

– О-о, кто тут у нас… Девочка, возомнившая себя принцессой, ну надо же. Скажешь ещё слово – и мой питомец сломает шею этому… существу.

Женщина-птица не без труда щёлкнула когтистыми пальцами, и один из червей обвился вокруг горла Киана. Эни заметно побледнела. Её губы дрожали, но она понимала: вряд ли она сможет что-то сделать без помощи магии с этой проклятой тварью.

Эймерик, зажмурившись, сдёрнул подвеску и протянул её демонице. Та уставилась на воришку, как на идиота:

– Мне не рука твоя нужна, а подвеска!

Парнишка недоумённо посмотрел на свою опустевшую ладонь, ощущая, как подвеска вновь холодит шею. Но ведь он снял её, только что… Женщина-птица, заметив это, нахмурилась:

– Ну что же… Выходит, ты не отдашь её мне сам. Тогда я заберу её вместе с твоей головой!

– Нет уж, без подвески-то я обойдусь, а голова мне ещё нужна! – протестующее воскликнул Эймерик, отскакивая в сторону. Неожиданно кто-то рванул его за пояс, а в следующий миг парнишка сообразил: рядом стоит Эни, сжимая в дрожащих руках прихваченный воришкой меч Нимруила.

– Не смей трогать моих друзей, ты поняла, тварь?! – закричала Её Высочество, но по её дрожащим рукам, неумело цепляющимся за рукоять, было видно, насколько Антуанетте страшно. Демоница раздражённо фыркнула:

– Глупая девочка… Тебя мне тоже придётся убить.

Антуанетта ринулась на женщину-птицу, занося над головой явно слишком тяжёлый для неё клинок. Естественно, демоница легко увернулась: до воина юной принцессе было далеко.

Подвеска обожгла грудь, и Эймерик машинально поднял её на уровень глаз. Женщина-птица смеялась, глядя на то, как Эни пытается ударить её, и становилось ясно: когда ей наскучит эта игра, она убьёт их обоих без сожаления. И Киана с Нимруилом тоже…

Используй подвеску.

Эймерик зажмурился. Что же делать?!

========== Красная кровь ==========

Тем временем ситуация принимала всё более пугающий оборот. Антуанетта, всхлипывая, размахивала клинком, но каким бы образом она попала по ускользающей демонице?! Эймерик попятился и, запнувшись о корень одного из деревьев, упал. Хохоча, женщина-птица легко вывёртывалась из-под ударов клинка, будто её тело было сделано из какой-то текучей субстанции. Наконец, ей надоело, и она легко отпихнула Антуанетту. Та вскрикнула, хватаясь за разодранный рукав платья, медленно окрашивающийся кровью. Проклятье, эта демоница сейчас её убьёт!

– Ты очень забавная девочка. Но ты мне надоела, – женщина-птица посмотрела на свои когти. – Ты ведь не очень обидишься, если я вырву твоё сердечко?.. Оно так очаровательно бьётся…

Эймерик, подавив неуместную мысль, что с такой грудью никаких когтей «птички» не хватит, чтобы дотянуться до сердца, сжал подвеску сильнее. Неожиданно послышался хриплый шёпот:

– О, повелитель света, отец Мира, золотое солнце… среди сумрака миров…

Демоница с нескрываемой злобой уставилась на читающего заклинание Киана:

– Хочешь помочь девчонке? Дурак!

По взмаху руки один из червей бесцеремонно влез в рот Киандалла, намертво его затыкая. Глаза тёмного эльфа яростно блеснули, и он от души куснул влезшего в рот червя. Второй, мстя за собрата, с такой силой сдавил горло де Тролло, что вместо новых слов из его рта вырвался лишь болезненный хрип.

– Не трогай его, тварь! – заорала Эни и ударила мечом отвлекшуюся демоницу. Та зашипела от боли, прижимая к груди обрубок кисти: когтистая рука шмякнулась на землю, и от чёрной крови, попадавшей на траву, та съёживалась и чернела.

Киан через силу улыбнулся, скосив глаза на Эни. Эймерик азартно воскликнул:

– Так её! – и сам бросился на помощь, размахивая кухонным ножом. Что, если просто порубить эту демоницу на кусочки?.. При всей своей склонности смеяться над священным мечом Гвенвиаля, вряд ли она сможет прирастить себе на место голову…

Но краткий триумф Антуанетты и Эймерика быстро прошёл, когда демоница, фыркнув, подняла отрубленную кисть и легко, точно отломавшийся кусок мягкой глины, приставила её на место. После чего демоница вновь рассмеялась:

– Вы такие забавные! В самом деле думаете, что меня можно убить игрушкой вроде этого меча?..

Эни, шмыгнув носом, вцепилась в клинок изо всех сил. Эймерик понимал: им не договориться с этой демоницей, не сбежать и не спасти своих друзей лишь своими силами. А этот очередной лысый жрец, который мог бы помочь своей священной магией, взял и свалился, чтоб его, в обморок! Приводить его в себя явно нет времени…

– Ты никогда не сможешь нас одолеть! У нас есть то, чего у тебя нет! – неожиданно звонко воскликнула Эни. Эймерик почесал в затылке, пытаясь понять, о чём вообще говорит Её Высочество. Демоница озадаченно похлопала глазами и покрутила головой, видимо, пытаясь отыскать это самое нечто. Гигантского дракона там, или, на худой конец, пару дивизий жриц Рула…

Тем временем Антуанетта решительно сдвинула брови и не менее пафосно, чем раньше, возопила:

– Ты проиграешь, потому что у тебя нет того, за что ты могла бы сражаться! А у нас есть те, кого мы любим, и мы никогда не потеряем их из-за тебя!

Эймерик не нашёл ничего лучшего, кроме как покивать. Нет, а что ещё? Демоница засмеялась, хватаясь за живот:

– Ты серьёзно, девочка?! Во имя Нижних Миров, ты самое забавное создание, какое мне доводилось убивать!

«Смейся, смейся!» – злорадно подумал Эймерик, понадеявшись, что сейчас эта тварь лопнет со смеху. Ему хотелось прикончить её уже за то, что она посмела коснуться Нимруила. Тот сейчас пытался вырваться из своей клетки, напрягаясь изо всех сил, но не имея возможности оказать помощь. Эймерик видел боль в его глазах – и решился. Бросившись к сплетённым из червей клеткам, воришка резанул одного из червяков. Он не думал ни о чём: для него главным было помочь Нимруилу.

Лицо потомка всех рас разом перекосилось от боли, и Эймерик в ужасе понял: рана осталась не на черве, а на груди Нимруила. Пусть это и не было что-то смертельное – так, лёгкий порез, – но вид его крови ввёл рыжего воришку в состояние оцепенения. Это он виноват?! Он сделал Нимруилу больно, пусть того и не желал.

– О, как мило… Хочешь убить его сам? А я-то думала, что ты его любишь… – почти разочарованно протянула демоница. Эймерик упрямо сжал губы. Достаточно Нимруил защищал его! Теперь он должен сделать то же самое. Эни ведь нашла в себе силы драться, даже зная, что с этой тварью не совладать с помощью меча Гвенвиаля…

– Эй, ты! – неожиданно вновь закричала Антуанетта. – Ты забыла, что дерёшься со мной?

Взъёрошенная, с растрёпанными волосами и в порванном окровавленном платье, девушка смотрела угрюмо и решительно. Как она это делает? Руки дрожат, но сжимают меч. Она тоже боится, а он только мешает! Эймерик торопливо огляделся, пытаясь понять, что сделать. Озарение пришло внезапно.

Демоница бросилась на Антуанетту, и та снова взмахнула мечом, пытаясь отсечь ей ещё какую-нибудь конечность. Приостановившись, женщина-птица захихикала:

– Ой, не могу… Как же смешно! Вы в самом деле думаете, что сможете меня одолеть?!

Эймерик лихорадочно соображал. Только бы успеть. Быстро извинившись перед деревом и жрецами, он срезал ножом одну из веток бело-серебристого дерева. Белое Древо, священный символ Соланджи, вечной соперницы Шанталь! Если уж даже это не поможет одолеть эту тварь, то у них не будет другого выхода…

С пафосным боевым кличем Эймерик бросился на демоницу со спины, вместе с ножом вонзая в неё белоснежную веточку, подрагивающую, точно живое существо. Женщина-птица заорала от боли, и парнишка испытал прилив горького удовлетворения. Так ей и надо! Так её, эту тварь, посмевшую посягнуть на его Нимми!

– Ну всё, хватит! – демоница отшвырнула от себя рыжего воришку, точно тот был тряпичной куклой и почти не имел веса. – Пора с этим кончать!

Эймерик видел, как в ужасе заслоняется мечом от ударов Эни, к которой приближается демоница. Только бы успеть, только бы…

Понимая, что времени на извинения перед деревьями и прочую ересь уже нет, воришка отломал ветку побольше и бросился к демонице, надеясь проткнуть эту тварь острым обломанным концом. Насадить её на ветку, как на пику, и пусть она сдохнет за то, что посмела посягнуть на Нимруила и его друзей, за то…

Ветка вошла в спину демоницы, точно нож в масло: мягкая, подобная глине плоть легко расступалась. Брызнула чёрная кровь, смешиваясь с красной. Постойте, что…

Клетки из червей распались, и Киан с Нимруилом, лишившись опоры, повалились друг на друга. Демоница рухнула на землю, постепенно обращаясь в пыль…

И вслед за ней упала Эни, до грудной клетки которой всё же дотянулись острые когти.

========== Те, кто дорог ==========

Эймерик уставился на лежащую на земле Антуанетту, не веря своим глазам. Когти разорвали платье у горла, и сейчас на земле всё шире становилось пятно ярко-красной крови. Киан уставился на девушку в немом ужасе, после чего торопливо подполз к ней, на ходу начиная шептать слова заклинания:

– О, пресветлая Соланджа, госпожа белых древ, наполни мои руки силой своей, даруй мне могущество сильнейшего из сильнейших, дабы защитить жизнь сей девы, и…

Эни посмотрела на тёмного эльфа и неожиданно улыбнулась:

– Ты жив…

– Не смейте двигаться, моя милая леди! – попытался говорить в своей обычной манере Киан, но сейчас это его «милая леди» прозвучало по меньшей мере жалко. – Я вылечу вас, только не двигайтесь.

Пусть тёмный эльф храбрился, но Эймерик видел в его глазах растерянность, и… страх? Да. Этот тёмный эльф, всё время только подтрунивавший над остальными членами их компашки, действительно боялся, что у него не получится. Эймерик зажмурился, цепляясь за плащ Нимруила и утыкаясь в него лбом. Ведь у Киана же получится, правда?.. У него не может не получиться.

– Ты жив, – в очередной раз повторила Эни, словно это было для неё каким-то своеобразным заклинанием. Киан протянул вперёд нервно подрагивающую ладонь:

– О, пресветлая Соланджа, супруга Отца Мира, дай мне силу, дабы удержать эту жизнь…

Монотонное чтение заклинаний становилось с каждым мгновением всё более громким и вскоре уже походило на короткие выкрики. Эймерик понимал, что Киандалл нервничает, и от этого становилось всё страшнее. Крови было так много… рыжий воришка вцепился в Нимруила с такой силой, что синеволосый потомок всех рас разом еле удержался в вертикальном положении. Чувствуя, как дрожит испуганный Эймерик, Нимруил крепко обнял его, шепча:

– Всё хорошо, не бойся, он сможет, всё хорошо…

Киандалл продолжал выкрикивать заклинания, но с его пальцев лишь изредка срывались и тут же гасли слабые лучи света: похоже, у него почти не осталось сил на магию, тем более на такую сильную.

– Давай же, демон их подери, давай! – тёмный эльф упрямо скрежетнул зубами. Он злился на себя за то, что не мог помочь Эни. Та мягко улыбнулась, словно не замечая вытекающей на траву крови:

– Главное – ты живой… Остальное – не… неважно.

– Неважно?! – вновь заорал Киан и, оставив тщетные попытки выдавить из себя хоть какое-то заклинание, слегка встряхнул девушку. – Проклятая зелёная обезьяна, только попробуй умереть! Я тебе запрещаю, ты поняла?!

Эймерик прижался к Нимруилу, понимая, что не может заставить себя обернуться. Это из-за него. Если бы только он поспешил, понял всё раньше, та демоница не успела бы добраться до Эни…

– Всё хорошо, – шепнула девушка и закашлялась. В уголке рта выступила кровь, и Эймерик, на секунду всё же обернувшийся, вновь уткнулся в плечо Нимруила. Даже рыжий воришка сообразил: девушка умирает.

– Не смей, – точно очередное заклинание, повторял тёмный эльф. – Я сказал, не смей!

Девушка, не сказав больше ни слова, закрыла глаза. Киан продолжал немо смотреть на неподвижное тело, не веря, что что-то подобное могло произойти. Эймерик, сжигаемый изнутри чувством вины, шмыгнул носом. Нимруил, пытаясь успокоить его и заодно успокоиться сам, зарылся лицом в рыжие волосы и закрыл глаза.

– Эни, – позвал Киандалл, на памяти Эймерика, впервые называя Её Высочество по имени. Девушка не ответила, и тёмный эльф просто замер в одной позе, глядя на неё. На что он надеялся? Что она сейчас всё-таки встанет и откроет глаза?.. Что она жива?..

Эймерик уже не просто плакал – он задыхался от рыданий, цепляясь за Нимруила:

– Простите… Я не хотел! Я пытался, но ведь… нельзя использовать подвеску…

В этих отдельных, неразборчивых словах с трудом можно было уловить суть. Эймерик пытался говорить внятно, но язык не слушался, и молол какие-то глупости. К тому же, речь рыжего воришки постоянно перебивалась всхлипами.

– Ты не виноват, – шепнул Нимруил, гладя парнишку по голове. – Ты ведь не знал. Никто из нас не знал…

– Я должен был… должен… – Эймерик снова разревелся, чувствуя себя беспомощным маленьким ребёнком. Да, они победили эту демоницу – одну из рядовых служительниц Шанталь, далеко не самую сильную обитательницу Нижних Миров. Но какой ценой?! Неужели Антуанетта и в самом деле мертва?! Разве такое могло с ней случиться?!

– Эни… – Киандалл склонил голову так, что чёрные кудри закрыли лицо. С его стороны не доносилось ни звука, но Эймерик понимал: де Тролло плачет, всеми силами не давая всхлипам вырваться наружу.

Бело-серебряная роща кругом грустно примолкла. Одно из деревьев, корней которого коснулась пролившаяся кровь, на глазах хирело. Серебристые листья осыпались, ковром усеивая окровавленную землю, ствол темнел, будто обугливаясь. Увидев это, Эймерик вспомнил слова жреца и неожиданно понял: если дерево увяло, значит, девушка действительно мертва.

Разве она заслужила нечто подобное?.. Разве…

– Используй подвеску.

На сей раз этот голос прозвучал наяву, и не как просьба, а как требование. Эймерик уставился на Киана, чьи зелёные глаза решительно сверкали:

– Ты должен вернуть её! Ты можешь это сделать.

– Но ведь, если я воспользуюсь подвеской… – попытался возразить Эймерик, но осёкся, увидев взгляд Киандалла. Пусть тёмный эльф и не был кровожадным, в этих глазах легко читалась простая мысль: если Эймерик не согласится, он убьёт его, чтобы забрать подвеску, но вернёт Эни…

Вздохнув, Эймерик уставился на своё отражение, привычно шевелившее губами. Отстранившись от Нимруила и протянув руку к лежащей на покрасневшей траве Антуанетте, воришка принялся повторять вслед за отражением:

– О, ты, та, что видна в чёрной ночи, та, чьё прикосновение в холоде последнего дыхания, та, что рождена на свет пустотою и сама породила её! Смерть, что смотрит на нас по ту сторону мира, дай мне свой голос, чтобы твоими устами я мог отринуть саму погибель. Дай мне стать тем, кто сможет обернуть твою волю своей. Дай мне защитить тех, кто мне дорог…

Подвеска обожгла грудь, и всё так же, как и в первый раз, потонуло в ослепительно ярком свете. Интересно, почему сила тёмной богини обращается в свет?..

Но не успел Эймерик додумать эту ценную мысль, как на него волной накатила усталость. Рыжий воришка попросту потерял сознание.

========== Второй знак ==========

Когда Эймерик очнулся, он понял: у него получилось. Хотя бы потому, что над ним склонились не только Нимруил и Киан, но и Эни.

– Ты в порядке?.. – взволнованно сказал «голубой цветом кожи друг», заглядывая в глаза Эймерику. – Ты просто свалился…

Увидев, что Эймерик двигается, Нимруил облегчённо вздохнул. Эни тем временем недоумённо смотрела на кровавое пятно на груди – от раны не осталось и следа.

– Что это было? – удивлённо вопрошала девушка. – Я как будто заснула и видела страшный сон, а потом проснулась…

Де Тролло, ехидно улыбнувшись, протянул:

– Смею предположить, моя милая леди, что во время боя вы случайно стукнулись об своё же оружие, вследствие чего потеряли на некоторое время координацию, зато обрели способность видеть перед глазами звёздочки.

– Никаких звёздочек я не видела! – возмутилась Эни. – Я видела какой-то водоворот. И меня в него затягивало, а потом словно дёрнуло наверх, и я очнулась, но…

Эймерик смотрел на своих товарищей, не понимая, о чём они говорят. Разве никто из них не понял, что Эни умерла, а после – вернулась в мир живых? Но, натолкнувшись на умоляющий взгляд Киандалла, рыжий воришка запоздало сообразил: они всё прекрасно поняли, но не хотят обсуждать случившееся при «принцессе». Девушка, похоже, не поняла, что побывала по ту сторону жизни, и остальные не собирались рассказывать ей, что пару минут назад она действительно не дышала…

Убедившись, что на них никто не смотрит, Эймерик быстренько поднялся и отпилил себе ещё один кусок белого древа.

– На память, – пояснил он. Надо же, какой всё-таки эти деревья интересный материал. Их можно разрезать ножом, но при этом любая резьба на них разглаживается, как заживает кожа после царапин. Только магическим огнём можно изготовить из плавящегося древа что-то достойное…

– Дорогие мои друзья! – подчёркнуто вежливо заговорил Киандалл. – Когда мне случилось целую ночь блуждать по острову, я видел у противоположного берега лодку и вёсла. Предлагаю нам проявить сообразительность и временно позаимствовать сие транспортное средство, потому как к нам уже движутся благодарные поклонники.

Посмотрев в указанном направлении, Эймерик икнул. На них неслась, пылая праведным негодованием, по меньшей мере дивизия одинаково лысых жрецов Соланджи. Они явно хотели прочитать путникам лекцию на тему мира, добра и любви ко всему живому. А для того, чтобы слова лекции лучше запомнились и стали поистине незабываемыми, добрая треть жрецов прихватила с собой дубинки и даже, кажется, парочку кос…

– Вынуждена с вами согласиться, – заявила Эни, первой вскакивая, словно не она только что валялась мёртвой. Эймерик, пытаясь побороть напавшую на него икоту, схватил Нимруила за руку и помчался следом за улепётывающими Антуанеттой и де Тролло.

– Давай, быстрее, быстрее! – Киан уже сталкивал лодку на воду. Эни запрыгнула в лодку и, пользуясь одним из весёл как шестом, принялась помогать ему отвести «транспортное средство» от берега как можно дальше.

– Эй, нас-то подождите! – Эймерику и Нимруилу пришлось догонять уже отплывающую лодку. За спинами уже шумела толпа несомненно любящих всё человечество лысых жрецов. Понимая, что они уже не смогут гнаться за нарушителями спокойствия, Киандалл принялся посылать гудящей толпе воздушные поцелуи:

– До встречи, дорогие мои друзья! Наше пребывание в вашей чудесной обители было недолгим, но мы, несомненно, получили множество самых восхитительных эмоций! Пусть наш путь далёк, но мы обещаем: когда-нибудь мы вернёмся!

Эймерик действовал попроще: корчил жрецам рожи. Нимруил молча налегал на вёсла, а Эни, зачёрпывая из-за борта воду, смывала кровь со своего платья. Наконец, берег медленно растаял в тумане.

– Нам нужно плыть ещё пару часов, не меняя направление. Если учесть, что до полудня ещё далеко, то нам нужно плыть навстречу солнцу: думаю, как раз в полдень мы доберёмся до нужного места.

Эймерик промолчал. Он чувствовал себя немного неуютно посреди моря в маленькой, похожей на корыто лодочке, которую легко могла бы перевернуть любая, даже самая маленькая волна. Да и морская болезнь давала о себе знать, пока ещё слабыми отголосками. Разве не опрометчиво было с их стороны убегать вот так, с трудом представляя, на что ориентироваться?.. Ведь на море всё совсем не так, как на земле…

– По солнцу ориентироваться, говоришь? – прищурился Нимруил, указывая на медленно ползущие издалека серо-чёрные тучи. Эни побледнела:

– Только не это!

Эймерик уже и сам понял, что именно её напугало: волны вокруг становились всё больше и больше, порывы ветра усиливались, а небо чернело. Казалось, тучи даже не приползали, а возникали из самого чистого неба, пожирая его. Всё тонуло в черноте, и вскоре уже стало темно, будто ночью.

– Ведь это же не будет продолжаться долго, так? – жалким голосом завела Эни. – Это быстро кончится! Ведь в прошлый раз кончилось же…

– Я бы на это не надеялся, – Киандалл вцепился в борт лодки, готовясь к качке. Вот первая волна разбилась о борт, и судёнышко мигом отшвырнуло в сторону, навстречу новой волне. Боясь упасть за борт, Антуанетта плюхнулась на дно лодки и закрыла руками голову.

Ветер швырял в лицо солёные брызги. В какой-то момент волна перекатилась через лодчонку, едва не опрокинув её вместе с пассажирами. Эймерик схватился за Нимруила: а что, он отчасти сирена, вон, жабры на шее. Вытащит в случае чего.

– Чтоб их, эти знаки! – выругался Киандалл, когда его в очередной раз едва не смыло в бушующее море, окатив при этом солёной водой с ног до головы. Эни уже вовсе напоминала эдакую русалочку: ей на голову после одной из накативших волн шлёпнулся здоровенный ком водорослей. Нимруил сгрёб Эймерика в охапку, понимая, что хлипкого парнишку может смести в воду не только волнами, но и даже просто резкими порывами ветра.

На мгновение всё утонуло в пронзительно-ярком свете: чёрные тучи, отливающие красным, рассекла уже знакомая молния. Рыжий воришка почти висел на Нимруиле.

– Осторожно – ещё волна! – завопил Киандалл, перекрикивая рёв нагрянувшей бури. Все четверо путешественников в ужасе уставились на приближающийся вал, больше других по меньшей мере раза в три.

– Ма-ама! – заверещал Эймерик, тут же получив полный рот воды и водорослей. Эни завизжала – пронзительно, на одной ноте.

– Держитесь! – крикнул Нимруил, и лодку накрыло волной. Эймерик чувствовал себя так, словно какая-то неведомая сила схватила его и поволокла вниз, под воду, окуная с головой. Лодка перевернулась, и теперь они бултыхались в отнюдь не тёплой морской воде. Эймерик вынырнул, хватая ртом воздух, как раз тогда, когда небо вновь озарилось ещё одной – точно такой же молнией.

Затем вновь накатила волна, и Эймерик, проклиная идиотскую бурю, отключился, намереваясь сдавать норматив по заплыву в стиле топора…

========== Потерянные в море ==========

Эймерик впервые в жизни пожалел, что он не бард. По крайней мере, сейчас, проплывая по на удивление спокойной воде на обломках лодки, ему хотелось спеть что-нибудь в меру трагическое о тяжёлой судьбе потерявшихся в морских водах путешественников. На соседнем обломке, более крупном, расположились Киан и Эни: из-за маленького пространства они сидели практически друг на друге. Нимруил обнаружился чуть в стороне: он как раз взгромождался на очередную доску, оставшуюся от их лодки. Видимо, слегка запоздал из-за того, что помогал Эймерику выбраться на его «насест». Сумки вроде уцелели, но от этого не сильно легче.

– Замечательно, – нарушил тишину Киан. – Дорогие друзья, вы знаете, где мы?..

– В море, – мрачно отозвался Эймерик, пытаясь сориентироваться. Солнце уже клонилось к закату, и вроде бы надо было плыть в противоположную сторону… Вот только как это сделать, если ты находишься на куске доски и понятия не имеешь, насколько далеко тебя унесло в сторону от прежнего курса во время шторма?!

– О, почему мир так жесток! – всхлипнула Эни, сморкаясь в насквозь мокрый и чудом уцелевший в буре кружевной платочек. – Неужели мы через столько прошли только для того, чтобы безвестно сгинуть в море?! С другой стороны, если мы утонем, то и подвеска окажется на дне морском…

Эймерик помахал руками, едва не свалившись со своей доски: тонуть во имя вселенского добра ему совсем не хотелось. Антуанетта театрально возвела руки к небу:

– О светлые повелители Верхних Миров, дайте нам знак: что нам делать?!

Мимо красноречиво проплыла дохлая рыбёшка. Эни кашлянула и, сделав вид, что ничего не говорила, вцепилась мёртвой хваткой в Киандалла. Де Тролло вздохнул:

– Так что будем делать?.. На помощь явно рассчитывать не приходится. Здесь не ходят корабли, потому как считается, что дальше островов находится край земли, и там ничего нет, кроме бесконечного океана.

– Вообще-то я могу позвать на помощь, – неожиданно спокойно проговорил Нимруил. – Заткните уши.

– Ты же не собираешься… – сообразила, к кому собрался обращаться рыцарь номер два, Эни. Вместо ответа тот открыл рот, и его спутники одновременно закрыли уши руками. Эймерик не услышал снова звуков той чудесной песни, понимая, что сейчас он может, заслушавшись, не удержать равновесие на доске и пойти ко дну.

Первые несколько мгновений ничего не происходило, и Эймерику показалось, что усилия Нимруила напрасны. Но совсем скоро море угрожающе забурлило, готовясь явить нечто грозное, неведомое…

– Сирены! – воскликнула Антуанетта, указывая на что-то совсем не маленькое, мелькнувшее под обломками лодки. Кажется, на помощь «сородичу» явилась не одна сирена, а, как минимум, три или четыре… Интересно, кто же сейчас явится их взору? Наверное, грозные воины морского королевства или же прекрасные юные девы из волшебных сказок и легенд…

Наконец, одна из сирен вынырнула, и Эймерик уставился на неё далёким от благоговения взглядом. Это оказалась пожилая дамочка с собранными в пучок сине-седыми волосами. На этом её сходство с человеком заканчивалось: приплюснутая голова, широко расставленные круглые глаза, покрывающая тело рыбья чешуя, выделяющиеся жабры за ушами и на шее…

– Малыш Нимми! – радостно всплеснула руками бабуля-сирена, бросаясь в сторону озадаченно примолкшего Нимруила и в порыве радости едва не топя окружающие обломки мощным хвостом с плавниками. «Голубой цветом кожи друг» подавил тяжёлый вздох и жалко улыбнулся:

– Тётушка Элли! Вот уж не ожидал, что именно вы окажетесь поблизости.

Тем временем вынырнули и другие сирены. Одна из них оказалась такой же бабулей, а вот две другие – девочками-двойняшками примерно лет тринадцати. Если по человеческим меркам, конечно: кто их знает, этих сирен.

– Мы так по тебе скучали, малыш Нимми! – пустила слезу тётушка Элли. – Когда ты был маленьким, папа ведь всегда приводил тебя к морю, чтобы мы могли на тебя посмотреть. Как же ты с тех пор вырос! Совсем уже большой мальчик, а я помню, как ты был ещё совсем мальком и даже без плавников…

Нимруил простонал что-то невнятное. Де Тролло ехидно захихикал:

– Я смотрю, у тебя большая семья, дорогой мой голубой друг.

– О, это твои друзья?! – восхищённо забила хвостом тётушка Элли. – Друзья – это замечательно! Кстати, дорогой, ты помнишь Лейну и Лину? В детстве вы часто вместе играли в морских волнах! Ах, какое было чудное время…

Нимруил лишь кивал в такт словам тётушки, прикидывая, когда же ему удастся ввернуть хоть слово. Тем временем активизировалась вторая «бабуля»: