Текст книги "Факультет некромантии. Выживут (не) все (СИ)"

Автор книги: София Чар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

«Киран, мать твою!» – мысленно попыталась она дотянуться до брата.

– Точно, химера! – раздалось из-под третьего стола от окна, откуда появилась сперва волосатая лапа с каким-то светящимся камнем, а потом и не менее волосатая голова. Единственное, что позволяло опознать в ней именно лицо – нос, кончик которого выступал над пышными усами, выглядывая из-под растрепанных волос.

Этот радостный уверенный возглас мигом приободрил партию глубокого подстолья. Загрохотали отодвигаемые стулья, над столами появились первые рожи разной степени помятости.

Понимая, что дело худо, Анна шевельнула пальцами, параллельно с удерживаемым, сплетая еще одно заклинание. Простейшее, но достаточно эффективное.

Следом за отодвинутыми стульями загремела посуда. Подпрыгивая на тарелках, первыми в воздух взмыли вилки и ложки, за ними кружки и наконец подносы.

Уже почти выбравшийся из-под стола лысый здоровяк за первым столом опасливо покосился вверх. Аккурат над ним зависла его же кружка с недопитым элем, тонкой струйкой побежавшим на макушку наемника. Лысый впечатлился, сглотнул и решил, что голова химеры – вещь конечно хорошая, но в случае чего свою вторую отрастить не поможет.

Но не все были такие рассудительные. Особенно Барс не порадовала пара смуглых мужчин в белых чалмах справа от нее. Как-то слишком уж деловито забегали в воздухе их пальцы, будто сплетая сеть. Больше впечатлил только высокий худощавый мужчина с кривым ятаганом. Ему до нее оставалось миновать всего три стола, а значит нужно было немедленно что-то предпринимать.

– Черт, ну гулять так гулять! – сжав губы в тонкую полоску, пробормотала она, приготовившись в нужный момент шевельнуть пальцами, чтобы превратить зал таверны в филиал хаоса в отдельном помещении, но не успела.

В спину вдруг ударил поток холодного воздуха из открытой двери. Раздался звук тренькнувшей гитары.

– Глубокоуважаемые господа, разве кому-то неизвестны правила поведения в моем заведении?

Звук удивительно спокойного и красивого мужского голоса оказал воистину мистическое воздействие. Куда-то исчез ятаган, мигом угомонились оба типа в чалмах. Только эль все так же продолжать стекать тонкой струей на лысую голову, не рискующую возмущаться.

Уже через минуту о едва не состоявшемся смертоубийстве напоминала только, зависшая в воздухе посуда.

– И попробуй что-то разбить – уборщицей будешь отрабатывать.

Угроза, адресованная уже персонально ей, вынудила Барс встрепенуться и, погасив некромагическое плетение, медленно опустить посуду на столы. Только после этого она все же позволила себе оглянуться и тотчас коротко ругнуться.

– Ах ты сволочь паршивая!

Нет, так ласково она приветствовала не своего спасителя – хозяина таверны с гитарой, гриф которой выглядывал из-за его левого плеча. Этот, исполненный родственной любви привет, достался улыбающемуся гаду, выглядывающему из-за правого плеча эльфа.

– Ну я же не думал, что ты такая шустрая! Мы с Мареком отлучились буквально на секунду, он мне свое приобретение показывал…

– Лучше бы он тебе здравый смысл показал, – состроив мученическую гримасу, протянула Барс, но долго страдать не смогла.

Марек, оказавшийся коротко стриженным темноволосым эльфом, половину лица которого скрывала маска. И будто этого было мало, в его левом ухе поблескивала изумрудом длинная серебряная серьга. Зеленая рубашка, в сочетании с багровым, шитым золотой нитью жилетом, которые любого другого превратили бы в шута, на мужчине выглядели скорее как предупреждающая окраска ядовитой ящерицы.

Перепалку родственников он перенес стоически, в конце концов и вовсе покровительственно потрепав онемевшую от возмущения Барс по волосам.

– Время идет, а ты не меняешься, – чуть растягивая слова, протянул он.

Фыркнув, Анна ничего на это не ответила. Да и что было отвечать, если это действительно было так. С их последней встречи она не изменилась уж точно. Разве что свежая рана успела затянуться и теперь не болела так сильно.

– А в Семицвете кофе не изменилось тоже? – чуть неловко вывернулась она.

Во взгляде эльфа читался вежливый интерес. Будто у врача, проверяющего пациента, что сейчас было совсем не на руку Анне.

– Не изменилось.

При этом понимающая улыбка мужчины вынудила некромантку скривиться. Ее маленькая уловка не только не укрылась от него, но и серьезно подставила саму Анну. Дала понять прозорливому гаду, что она все еще помнит тот проклятый день, когда ее нерушимая вера в близких оказалась втоптана в грязь.

В тот вечер такой же туман залил улицы пограничного города демонов третьего мира второй системы. Его холодное липкое прикосновение Анна ощущала даже сейчас сквозь года.

Мелкие капли влаги на ресницах, прерывистое дыхание – хрип, срывающееся с разбитых губ, тяжесть безвольного тела на плече и собственное отчаяние. С холодными сероватыми щупальцами этой безликой мороси приходили воспоминания.

Бежать из темницы приходилось в темноте. Рассмотреть что-то по сторонам было сложно, да и едва ли пара едва живых беглецов этого хотели.

Сбежать, добраться до телепорта и спокойного места, где можно будет зализать раны. Сперва физические, а там… А там и душевные.

Работа стража – вещь неблагодарная и тяжелая. Плен, пытки, смерть – все это было не страшилкой, а вполне себе реальной перспективой для работника гильдии. Для двух химер так и вовсе предсказание безрадостного, но определенного будущего.

Но чего эти двое не ожидали получить ни как стражи, ни как химеры, так это предательства. Подлого предательства самого близкого человека.

Телепорт вырос на пути внезапно и очень кстати. Анну уже начали подводить силы, а поврежденная нога раз за разом неловко подворачивалась, но счастье все же решило разнообразия ради улыбнуться проклятым во всех мирах тварям.

– Анна?..

– Молчи.

Ссаживая брата в кресло дома, в который их занесло, Анна без сил опустилась на пол рядом с ним и прикрыла глаза. Боль, которую она так яростно отрицала медленно выползла из своего укрытия. Вкрадчиво опутывая ее ногу, она просочилась в жилы, чтобы коварно ужалить в сердце, срывая с губ тихий отрывистый всхлип.

– Анна…

Сжав зубы, Киран только тяжело опустил на ее плече чуть дрожащую от слабости руку.

Даже если бы хотел – ему нечего было сказать. Его брат, ее муж, он действительно их предал. Просто и бесхитростно предал, отправив якобы за подмогой на пограничье.

Он знал, он прекрасно знал, что здесь их возьмут в плен, что для этого оттянут часть мощных магов из столицы. И именно ради этого ослабления врага он пожертвовал ими. Пожертвовал, как пешками.

Глупо, грязно и бессердечно.

– Ну мы ведь прекрасно знаем друг друга, знаем, что выбираемся из любых передряг, а сказать он не мог. Там вечно рядом куча всех вертелась и… – договорить ему не дал резкий горький смех Барс.

С этим смехом она выплескивала всю боль и ярость, которые охватили души.

– Киран, не смей больше говорить о нем, – отсмеявшись, тихо и зло бросила она, – он умер. Для меня он умер. Он предал нас, сделал своими пешками. Умерли бы мы – печально, но ладно, не умерли – прекрасно. Не смей больше вспоминать его при мне и уж тем более пытаться оправдать – никогда…

– Никогда… – эхом повторила Анна, рассеянно глядя на пенку, прикрывающую чернильную жидкость кофе.

– Что? – встрепенулся Киран справа.

К столам они так и не отошли, обосновавшись за стойкой Марека. Тот не особенно возражал, вручив Кирану на попечение свою драгоценную гитару. Тот охотно проникся почетной миссией и пылко прижал к груди инструмент. До того пылко, что гитаре впору было позавидовать большинству городских красавиц.

Качнув головой, Барс только поморщилась и отпила кофе.

– Не важно. Что там по скачкам стихии огня? Эта старая легенда о том, что когда-то в мир вернется внучка стихии пламени рассматривается как вариант или это так, треп в курилке?

– Ну как тебе сказать, – протянул Киран, притягивая к себе ее чашку, – скорее треп. Но треп очень убедительный. Кто-то действительно считает, что наследница Пламени могла вернуться в мир. Вот собственно поэтому нам и нужно отнестись к этому серьезно. Причины скачков могут быть в рождении сильного стихийника или как предвестие извержения вулкана. Ну или какой дух огненный решил опять пошалить. Это дело привычное – разберемся. А вот с теми, кто считает, что это наследие Пламени могут возникнуть проблемы.

Продолжать Киран не стал, приложившись к чашке дорогой сестры. Впрочем, та на такой бессовестный захват частной собственности даже не обратила внимания. Помрачнев, она потерла подбородок.

Да, брат был прав. Слишком часто фанатики приносили куда больше бед, чем проблемы по их непосредственному профилю.

– Есть что-то по этим почитателям второго пришествие наследницы?

Задумчиво взглянув на остатки кофе в чашке, Киран покачал ее из стороны в сторону и притянул к себе блюдце.

– Кажется кто-то из них есть в академии. Более того, мне не верится, что возникновение этой проблемы и такая внезапная смерть мастера Горика это просто совпадение.

Накрыв тарелкой чашку, он перевернул ее, решив погадать. Отставив полученную пирамидку, он вновь посмотрел на сестру.

– Я выяснил, что в последний день жизни мастер ходил говорить с ректором и потом надолго задержался в директории менталистики.

Маска раздолбая окончательно отошла на второй план. Даже рука, придерживающая гитару, чуть напряглась. Киран мог дуреть сколько угодно, но, когда вопрос доходил до серьезных дел, он мог легко переключиться.

Кивнув в ответ на это известие, Анна закусила губу. Да, Горимир тоже говорил, что Горик тогда заглядывал к Кориусу. Но в этом не было ничего странного. Старый некромант часто заглядывал к дракону.

– Кориус избегает меня уже не первый день и мне это не нравится. Не думаю, чтобы в смерти мастера он был замешан, но старый пройдоха явно что-то знает…

Вздохнув, Киран притянул к себе отставленную тарелку с перевернутой чашкой.

– Что теперь делать думаешь?

– Загляну на погост, где погиб Горик. Магический фон должен был очиститься, если было влияние чужой магии и маскирующих чар – я увижу.

Кивнув, Киран перевернул чашку и убрал блюдце, чтобы задумчиво заглянуть в чашку. В предсказаниях он был не силен, равно как и Барс, получившая свое «хорошо» исключительно из-за того, что к концу учебы определила, какое вино любит преподаватель.

– Ну и что там нам предвещает будущее?

Прищурившись, Киран задумчиво наклонил чашку сперва в одну, потом в другую сторону и наконец тяжело вздохнул.

– Задницу.

Повернув чашку так, чтобы два кофейных полушария рассмотрела и сестра, заключил он.

– Да уж, еще никогда будущее не было так оптимистично.

И еще никогда крупицы кофе не предсказывали грядущие события с такой жизнеутверждающей точностью.

Сущность химеры – существа, душа которого собрана из самых разнообразных кусочков, предполагает вспыльчивость нрава. Порывистость и резкость, справиться с этим достаточно тяжело. У тех редких везунчиков, которым посчастливилось выжить и не обратить на себя внимание, на то, чтобы справиться с собой могли уйти десятилетия.

Барс с братом были везунчиками вдвойне. Будучи химерами, они не только смогли выжить и вырасти, но и появились на свет всего за пятнадцать лет до отмены охоты на химер. Отмены официальной охоты, но с кустарными любителями наживы справиться было уже легче, чем с управленческим аппаратом всех систем миров.

За прожитые годы Анна научилась многому: сдержанности, самоконтролю, выдержке. И пусть язвительности и резкости в ней не поубавилось, но она четко удерживала ту грань, за отсутствие которой на химер и ополчился весь мир.

Случаи, когда она срывалась можно было пересчитать на пальцах. Анна все еще не была дурой и понимала, чем ей может грозить срыв. Сейчас, когда она была официальным сотрудником гильдии, она отвечала не только за себя. Один ее неверный шаг мог стать поводом к возрождению охоты.

Гильдия стражей была широко известной и почитаемой, ошибка ее члена не могла быть скрытой. Именно поэтому Барс старалась давить саму возможность срыва в зародыше, но получалось, увы, не всегда.

Что что-то не так женщина поняла почти сразу.

С самого утра носясь по башне менталистов, пытаясь поймать ректора, Барс благополучно забыла, что у нее есть второе занятие у первого курса. Именно поэтому к его началу, да и средине она безнадежно опоздала, как бы не спешила.

Но, как оказалось, спешила она зря. За массивной дверью десятой аудитории кто-то уже вел занятие. И вел достаточно успешно, судя по тому, что привычных едких комментариев принцев не было слышно. Вернее, слышно не было вообще ничего, кроме спокойного мужского голоса.

До такой степени знакомого мужского голоса, что первой малодушной мыслью Анны было – бежать. Немедленно и подальше. Но этот порыв был скоро задавлен и женщина решительно толкнула дверь.

Образцовый порядок в аудитории и, тихие столбики внимающих лектору учеников на миг даже порадовали женщину. Раз внимают – значит живы и здоровы.

Хотя нет, судя по выражениям лиц Аттара и Бастиана, только живы. Еще никогда эта парочка не была настолько… Сосредоточена на словах преподавателя. Будто от этого зависела их жизнь.

А может и не будто.

С таким-то лектором…

– Опаздываете, леди Леруа, – облокотившись о кафедру, медленно произнес демон.

Подчеркнуто спокойный, в идеально сидящих на нем длиннополых черно-алых одеждах, с гладко зачесанными назад белоснежными волосами. Воплощение идеала, покоя и молчаливого укора.

Пропускаете занятие, ай-яй-яй, как не хорошо!

Едва сдержав желание совсем по-звериному оскалиться, Анна только кисло усмехнулась.

– Грешна… Благодарю за то, что заменили, Танар.

Вопреки всему голос женщины прозвучал почти вежливо. Если не считать умышленно опущенного обращения, но баловать его почтительным «лорд» Анна не собиралась.

Лицо мужчины не изменилось, только зеленые глаза чуть сузились. Хотя может это была только игра света, ведь уже в следующее мгновение он невозмутимо перевел взгляд к аудитории.

– Итак, может кто-то желает подытожить. Что вы вынесли из этого занятия?

Успев почти поравняться с кафедрой, Анна развернулась к ученикам.

– Эрик, пожалуйста, – вклинилась она.

По крайней мере из всех присутствующих тот выглядел наиболее адекватно. Северайн и Мората застыли напряженными памятниками самим себе, прелестная ромашка Журава уже почти сползла под стол. Неугомонный Оберон и тот не улыбался, сидя так ровно, будто проглотил шест. Принцы так и вовсе выглядели так, будто то, что они вынесли из занятия придется долго отстирывать от брюк. На фоне всего этого чуть задумчивый Эрик выглядел наиболее уравновешено.

Услышав свое имя, парень встрепенулся и, на миг задумавшись, все же припечатал:

– Мы вынесли из этого занятия одно: мастер Барс – очень хороший учитель.

Кашлянув от неожиданного комплимента, Анна до боли закусила губу, чтобы сдержать смех. К счастью, звонок не заставил себя ждать. Его звук буквально смел студентов с мест. После краткой стычки у двери с последующей попыткой ее расширить, мученики науки поспешили убраться из аудитории.

«Будет еще дело с этих обормотов.» – тепло подумала Анна, на миг забыв о том, что осталась не одна.

Вспомнить пришлось только когда ее плеча коснулась такая знакомая рука с длинными сильными пальцами и чуть заостренными крепкими ногтями. Это прикосновение вынудило женщину напрячься.

– Я нашел способ разорвать брачную связь.

Голос мужчины прозвучал буднично, но ладонь на ее плече на миг сжалась чуть сильнее. Почти до боли.

– Что нужно сделать?

Голос почему-то дрогнул, но оба сделали вид, что не услышали этой глупой предательской нотки.

– Ритуал. На новолуние. Давний, но действенный.

– Что нужно от меня? – не оборачиваясь, Анна только упрямо вздернула подбородок, пытаясь задавить какой-то глупый червячок сомнения.

Между ними все было кончено давно. Разорвать эту глупую сейчас связь было правильно.

Ответил мужчина не сразу. Некоторое время он как-то рассеянно смотрел куда-то в сторону.

– Немного крови и собственно твое присутствие, – наконец-то переведя взгляд на затылок женщины, к небрежно заколотым русым кудрям, ответил он.

На какую-то долю секунды на его лицо набежало странное выражение внутреннего колебания. Что-то не давало покоя демону, какой-то выбор, сделанный впопыхах, терзал его. Но Найстиэль только упрямо вздергивал подбородок, точно так же, как его жена, и заставлял эту тень исчезать с лица.

Обычная картина обычного раскола. Таких в мире бесчисленное множество и каждая по-своему горька. Впрочем, тонкая нотка тоски, зависшая в воздухе, окончательно растворилась в пустоте, стоило двери раскрыться.

К вошедшей Дажене одновременно метнулись два одинаково раздраженных яростных взгляда. Будто не все еще было сказано, не все озвучено и нота, дрожавшая в воздухе, еще могла вылиться в новую мелодию, но ее перечеркнули, уничтожили, разрушили.

От неожиданно яростного напора Дажена на мгновение даже растерялась и отшатнулась. Впрочем, того, кто шел за ней эта заминка не смутила. Бесцеремонно потеснив некромантку с дороги, в аудиторию важно вошел мужчина, вынудивший Барс едва слышно присвистнуть.

– Последние новости: из зоопарка сбежал попугай. Предположительная траектория полета чудо-птицы – академия Морион, – негромко пробормотала она.

Увы, но откровенно дикие сочетания цветов шли немногим. Нагловатому хозяину Семицветика Мареку – да, вошедшему – нет. От сочетания желтой рубашки, зеленой, расшитой золотом жилетки, туго обтягивающей заметно выступающий над белыми брюками, живот на миг зарябило в глазах.

Впрочем, его это явно не смущало. Напротив, вежливо приподнятую бровь Найя он явно принял за выражение открытой зависти к его сиятельству, а выпученные глаза Барс за чистых восторг.

Недовольно поджав тонкие губы, так что большой лягушачий рот показался еще больше, он решительно вскинул голову. Солнечный блик весело скользнул по, гладко зачесанным набок соломенным волосам.

– Вот, об этом я и говорю!

Голос говорившего оказался неожиданно громким, вынудившим Анну на миг даже дернуться. Впрочем, в нем была и определенная польза. Отвлекшись на появление этой чудо-птицы, женщина смогла немного позабыть о том, что только что здесь произошло.

И, кажется, не только она.

Сдержанный и надменный Найстиэль едва ли у кого-то мог связаться с такими понятиями, как ирония, а в шутках заподозрить демона мог, казалось, только откровенный дурак. Все эти проявления обыденной жизни просто соскальзывали с его идеального образа ледяного лорда.

Именно поэтому, едва ли кто-то из пятерки дорого разодетых придворных, протиснувшихся в аудиторию вслед за попугаем, могли представить, что именно сказал демон, склонившийся к уху женщины у кафедры.

– Ты ведь жаловалась, что тебе не хватает ярких красок в жизни. Обрати внимание. Такой мужчина пропадает…

Фыркнув, Барс только усмехнулась. Попугай между тем вошел в раж. Судя по всему, он был послан сюда лично королем. При этом у Анны появились нехорошие подозрения, что посылали его куда-то в другое место. Увы, но с недавних пор координаты этого места вполне себе подходили под координаты дел директории.

– Признайся, если бы я вдруг воспылала к нему чувствами, ты бы с удвоенной радостью дал мне развод? – чуть повернув голову вправо, шепнула она.

– …и вот, вот наконец! – закончив распекать отвратительное состояние ремонта, попугай бесцеремонно ткнул пальцем в перешептывающуюся парочку. – Разврат и падение там, где дети должны учиться чистому, доброму и светлому!

– Если бы я был уверен, что ты воспылала чувствами к этому, я всадил бы себе нож в глаз, – с едва заметной ноткой веселья шепнул демон опешившей женщине.

И нет, в состояние диссонанса ее ввели не слова почти бывшего супруга.

– Простите, что?

Голос Барс опасно зазвенел, поднимаясь к потрескавшемуся потолку, заполняя собой всю аудиторию.

Удивленно моргнув, будто не ожидал, что та вообще умеет разговаривать, попугай вновь недовольно поджал губы. В этом выражении промелькнула едва заметная тень раздражения и откровенного пренебрежения.

 – Я говорю, что не зря некромантов так основательно потеснили. Мало того, что ваше учение грязное и мерзкое, так еще и несете вы его в такой… Атмосфере.

Вздернув голову, он бросил на Барс с демоном настолько выразительный взгляд, будто застал их не за разговором, а за исполнением супружеского долга. Прямо за кафедрой.

– Так может еще скажете, что некроманты вообще бесполезны? – вкрадчиво протянула Анна.

До того напряженно молчавшая Дажена встрепенулась. Она прекрасно различила странные рокочущие нотки в голосе подчиненной. Различила и прекрасно поняла, что ничего хорошего предвещать они не могут. Увы, но королевский ставленник настолько прозорлив не был.

Пренебрежительно фыркнув, он только вскинул голову.

– Именно!

Пренебрежительный возглас скрежетнул звуком металла по стеклу. Звуком раздражающим и резким, заставившим Дажену почти болезненно дернуться.

Она ничего не могла на это сказать, ничего не могла противопоставить поганцу, не могла даже излишне резко ответить, ведь это принесло бы вред академии. Так что все, что она могла – судорожно сжать ладони, сдерживая глухую ярость и досаду.

А вот Анна сдерживаться не собиралась. Воздух круг нее вдруг странно дрогнул, но заметить это мог только Най, который предупреждать попугая, разумеется, не собирался. Зачем портить себе настолько чудесное представление?

– Значит и проблемы с прогулками по королевскому парку после заката вас не смущают? – вкрадчиво поинтересовалась Барс, медленно шагнув вперед, делая какой-то странный жест рукой.

Придворные за спиной попугая зашумели, переглянувшись. Им самоуверенности ставленника, явно, не хватало. Какая-то недобрая улыбка и этот странный жест были слишком уж говорящими. Да и упоминание о тварях, появляющихся в королевском парке после заката, не порадовало. Ни стихийники, ни боевые маги ничего сделать с этими чудовищами не могла.

Впрочем, нет. Смогли накормить их. Собой.

– А это только лишнее доказательство того, что ваш факультет давно пора закрыть. Кто еще мог стоять за появлением этих тварей? Только некроманты! – громко воскликнул попугай, так яростно глядя на женщину, будто именно она была повинна в этом преступлении лично.

Но Анна только криво усмехнулась, чуть шевельнув пальцами.

– Это не твари, это шабары, – четко произнесла она, а в следующий миг дверь вновь распахнулась.

Придворные, столпившиеся за спиной попугая, на миг замерли. Пять пар глаз с одинаково священным ужасом уставились на пару четырехглазых черных волков, с которых на пол стекали туманные хлопья тьмы.

Кто-то из пестрой стайки тоненько вскрикнул, но тотчас затих, стоило шабару обернуться на звук и оскалить опасно острые клыки. Обе пары алых глаз сверкнули, будто он уже готов был прыгнуть, но отчего-то не двигался с места.

Между тем Барс неспешно двинулась с места, к застывшему попугаю. Тот, кажется, мигом растерял всю свою спесь. Распахнув лягушачий рот, он выпучил глубоко посаженные блеклые глазки и, кажется, боялся даже вздохнуть лишний раз. Особенно, когда второй шабар вдруг, тряхнув головой, шагнул вперед, почти вплотную к щегольским алым туфлям франта.

– И да, некроманты действительно могут их, как вызвать, так и изгнать. И второе могут сделать только некроманты. Они атакуют только в двух случаях: когда нападают на них и когда шабары ощущают грязную душу. Отравленную и проеденную грехами настолько, что ни одно раскаяние ее уже не спасет…

Криво усмехнувшись, Барс остановилась напротив попугая, чтобы ласково потрепать четырехглазого шабара по голове. Тот, совершенно по-собачьи сощурил глаза и потянулся за лаской узкой женской ладони.

Анна же подняла взгляд к мертвенно бледному лицу попугая. Тонкая усмешка стала чуть шире, превращаясь в холодную жесткую усмешку, с которой женщина подалась вперед. Так, чтобы этот соглядатай смог ощутить на лице ее дыхание.

– Они появляются сами, в местах, где такой грязной энергетики больше всего и… И поверь, дружок, в вашем парке зарыто столько тайн, что любой некромант, пожелай насолить, мог щелчком пальцев поднять настолько страшную силу, которая опустошила бы и дворец, и город за ночь. А шабары – это месть вашего мира за ваши грехи. И если твоя душа не изъедена грехом – для тебя они лишь пушистые песики.

Заглянув в его глаза, женщина улыбнулась чуть шире, хотя в ее глазах бушевало холодное пламя глухой ярости. Больше всего в мире она ненавидела пустые угрозы жалких слизняков.

– Но не забывайте, что некроманты могут, как решить эту вашу проблему, так и обеспечить куда большую за неуважительное к себе отношение. И вторжение на нашу территорию без предупреждения – это есть неуважение. Ведь нас никто не предупреждал, да, леди Дажена?

С деланным интересом взглянув на декана, Анна изогнула бровь.

– Нет.

Женщина недолго колебалась между этикой и желанием хоть как-то вернуть гаду свое унижение.

– Я… – встрепенувшись, жалобно залопотал окончательно поутихший попугай, – я никогда так больше не… Извините…

Не прекращая лепетать извинения, он начал медленно отступать к двери. С ним, под угрожающее порыкивание шабара, потянулись и остальные придворные. И только, когда они скрылись в коридоре, обладание окончательно покинуло горе-проверяющих и некроманты смогли насладить громким бестолковым топотом бегущих ног.

– Нас ославят на всю страну, – без особенного, впрочем, сожаления заметила Дажена.

– Пусть.

Пожав плечами, Анна вновь потрепала шабара по удивительно мягкой шерсти и тихо шепнула несколько слов, отпуская их обратно за грань.

– Но с парком нужно разобраться. Выбей у короля прием для Кой и пусть она уговорит старого дурака принять наши услуги.

– Почему Кой? – удивилась Дажена.

Криво усмехнувшись, Анна подняла взгляд к мужчине, все еще стоявшему у кафедры.

– Потому что меня сейчас ославят, ты слишком сухарик, от Горимира люди шарахаются даже не зная, что он некромант, а Кой – обаятельная лиса. Мы должны не только пугать, но и очаровывать. Не так ли, лорд Танар?

Медленно кивнув, мужчина сложил руки за спиной и неспешно пересек аудиторию, на миг поравнявшись с супругой.

– Кое-что от тебя все же понадобится, я еще загляну, – только и произнес он прежде чем, вежливо кивнув Дажене, выйти в коридор.

– А-а-а?.. – начала было она, обернувшись к Барс, но та лишь отмахнулась, не желая ничего объяснять.

– Потом, – разом помрачнев, только и буркнула Барс, ныряя в коридор вслед за супругом.

Вот только развернулась не влево, а вправо, чтобы уж точно не пересечься с ним. Все уже было решено, так зачем лишний раз мозолить друг другу глаза.

Глава 8. Грань

Это ощутили все. Все, кто был хоть на каплю восприимчив к магии. Кто ощущал ее течение не так остро почувствовали только легкую дрожь. Будто горячая волна воздуха на мгновение коснулась кожи, вынуждая вздрогнуть. Странное и непривычное касание, но не настолько тревожное, чтобы обращать на него внимание.

Куда хуже пришлось тем, кто дышал магией, был пронизан ее токами, дающими им жизнь.

Ощущение жара накатило внезапно, вырывая Барс из сна, подбрасывая над постелью так, будто ей поджарили пятки.

Судорожно вдохнув, Анна прижала ладонь к груди, ощущая медленно отступающую волну жара. Неожиданная и мощная волна силы стихии огня возникла из-ниоткуда. Это не было естественным колебанием магического фона. Скорее мощный выброс невероятной силы, возникшей из пустоты и туда же схлынувшей.

Некоторое время она растерянно смотрела в пустоту. Казалось волна жара появилась где-то в глубине ее души, расцветая огненным цветком, охватила всю ее, прежде чем сойти на нет.

За этой волной пришла пустота. Настолько оглушительная и звенящая, что женщина невольно вздрогнула, обхватив себя руками.

Какова бы ни была природа этого странного выброса, он основательно потряс некромантку. Слишком мощный, слишком неожиданный…

– Неужели все эти сказки о наследнице стихии – правда, – едва слышно прошептала она в пустоту и прикрыла глаза.

Мирная тишина ночи уже не казалась такой уютной. Из углов, перешептываясь, гудя встревоженным ульем, потянулись щупальца тьмы. Угрожающей, напряженно шелестящей о надвигающейся опасности.

Понимая, что уже не может уснуть, женщина передернула плечами и резко поднялась с места, чтобы подойти к окну. Поймать растаявший в ночном безмолвии сон все равно уже не удастся. Она отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха.

Даже слишком свежего, практически ледяного, ворвавшегося в комнату с прелым осенним ароматом палой листвы и недавно прошедшего дождя. Его влага осела мелкой россыпью капель на лице женщины, остужая горячую кожу.

Что бы не происходило там в мире, это что-то грозило затронуть всех. И это серьезно беспокоило. Но куда сильнее тревожило другое.

При жизни наследница пламени была дочерью правителя виенов. Той самой исчезнувшей расы, к которой покойный мастер Горик проявлял такой подозрительный интерес.

Скривившись, женщина с силой потерла лицо ладонями. Все становилось все более и более запутанным.

Смятые стебли болиголова тихо хрустели под сапогами женщины. Здесь сухие трубчатые побеги были смяты и смешаны с колючей листвой еще сочного чертополоха.

Глубоко вздохнув, Анна потопталась на месте между двумя старыми холмиками. Над одним еще высилось каменное надгробие с полустертой надписью. Второе давно упало на холмик и за годы его почти полностью замело грунтом и прелой листвой со старой груши.

– Откровенно паршивое место, чтобы умереть, – придирчиво осмотревшись, скривилась Анна.

Место смерти Горика было возмутительно банальным и откровенно глупым. Да, в этой части погоста еще высились нетронутые заросли сухостоя болиголова и чертополоха. Для простого человека этого было достаточно, чтобы проморгать нападение упыря в сумерках. Но не для некроманта. Эта часть учебного погоста была возмутительно тихой и спокойной. Ни одной лежанки нежити или воскреснувшего мертвеца.

Горик должен был почуять нежить. Не мог не почуять. Не мог старый лис до такой степени потерять чутье.

Поведя плечом, Барс опустилась на упавшее надгробие и, прикрыв глаза, отклонила голову назад. Нужно было сосредоточиться на течении магии. Уловить отголосок заклинания, остаточный импульс…

Ведь он должен был быть. Кто-то наверняка применил какое-то заклинание, в капкан которого и попал Горик.

По крайней мере Анна была в этом уверена, когда шла сюда, когда садилась и сосредотачивалась.

И…

– И как?

Вкрадчивый шепот у самого уха вынудил женщину дернуться от неожиданности, выхватывая из воздуха клинок.

– Киран, мать твою! – яростно прошипела Барс, едва успев остановить острие ножа в нескольких сантиметрах от шеи брата.