Текст книги "Академия Космического Флота: Дежурные (СИ)"
Автор книги: Сирена Селена
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
«А ты, Кристина Соколова, оказывается, та ещё и лгунья. Впрочем, я не удивлён…»
Поразмышляв несколько секунд, Ивес внезапно махнул хвостом и с силой рубанул по балке. Острый пятигранный шип срезал край так же легко, как нож – слой подтаявшего масла. Офицер аккуратно обернул платком и положил в карман кусок оплавленной балки и с мыслями, что обязательно перепроверит догадку в независимой лаборатории, направился на выход.
«Наверное, попрошу ещё один день увольнительной, заодно уточню, есть ли на Захране нужные ингредиенты для той химии, что разъела пентапластмассу…»
– И-ишь какой, – фыркнул тот самый рабочий, который отвечал на вопросы офицера. – Китель напялил, франт, небось считает, что все тут ему должны, словами красивыми бросается, чтобы мы себя почувствовали идиотами…
– Ага-ага, – поддакнул ему второй, но неожиданно хохотнул: – А кретин-то при этом сам! И рога, видимо, бракованные. Я слышал, у этих мутантов рога подсказывают, где металлы располагаются, как компас. Мог бы взять прямо из стены кусок серебряной руды, были бы потом деньги, аэтотсхватил кусок мусора точно слиток платиновый. Ну не дурак ли?
Группа рабочих загоготала.
Глава 7. Адмирал Юлиан Леру
– Юль, нет.
Голограмма ухоженной женщины со светлыми с проседью волосами всплеснула руками. Командор Радосская была единственным офицером-женщиной с Захрана в составе высших чинов Космического Флота[1], и поэтому, когда лейтенант Раадши-Харт пришёл с весьма щекотливой просьбой, адмирал Юлиан Леру решил посоветоваться именно с ней.
– Вот уж не думал, чтотыбудешь так категорична, Стася. – Юлиан недовольно поджал губы. – Почему ты не хочешь дать Кристине шанс?
– Посмотри на статистику. Космофлот делал несколько попыток набрать людей с Захрана, и что из этого вышло? Ничего хорошего.
– Хм… Ну, вероятно, наша ошибка заключалась в том, что мы брали сразу несколько десятков новобранцев. Захухри изолировались в группы, росло напряжение, начинались драки. Сейчас-то речь всего лишь об одной девушке, и вряд ли она станет затевать подобное.
Собеседница покачала головой.
– Но дело же ведь не в том, что сможет она затеять драку или нет, дело в общем уровне нетерпимости к другим расам.
– Всё так плохо? Тесты на толерантность я проверил в первую очередь. Они сданы.
Анестэйша выразительно посмотрела в ответ:
– Не мне тебе рассказывать, как ловко многие скрывают ненависть к цваргам. Любой тест можно обмануть, а на Захране в умах людей царит полная каша. Семьдесят пять лет назад, когда я инициировала расчистку орбиты Захрана от космического мусора, чтобы мои сородичи могли свободно выходить в космос и общаться с другими Мирами, я ни на секунду не задумывалась ни о чём, кроме технического аспекта и, собственно, кредитов. А ведь надо было…
Адмирал Леру заинтересованно приподнял бровь.
– Юль, Захран больше тысячелетия был изолирован от всей Федерации. Люди жили на планете и думали… что они единственные во Вселенной. Они забыли о том, что когда-то взаимодействовали с другими Мирами, их отбросило в развитии. Семьдесят лет – это ничто на фоне столь продолжительного отрезка. Люди оказались психологически незрелыми… Они не готовы принимать, общаться, а тем более дружить с другими гуманоидами, которые внешне на них непохожи. И если ларки хоть как-то напоминают людей, то те же цварги с фиолетовой кожей, резонаторами и хвостом выглядят для них как не то демоны, не то дьяволы… Понимаешь?
– Понимаю. – Он кивнул.
Судя по сместившемуся углу голограммы, командор Радосская устало опустилась на кресло.
– Когда я родила первого сына, сородичи в чём только меня не обвиняли! Я-то была готова к тому, что дети будут выглядеть иначе, но когда наши фото попали на голоканалы Захрана, приятного оказалось мало. Люди очень быстро забыли, сколько всего я сделала ради планеты, зато тут же стали кричать со всех новостных листков, что мой ребёнок – это чуть ли не предзнаменование Конца Света, и нести прочую подобную чушь. Ксенофобия оказалась непреодолимой преградой.
– Но ведь у цваргов доминантные гены по отношению к человеческим, – возразил Юлиан. – Очевидно, что у тебя с Киаром будут только цварги или почти-цварги, но это и хорошо: у всех ваших детей отличная регенерация, способности к восприятию бета-колебаний, в разы более крепкое здоровье. Вот если бы ты была эльтонийкой, тут уже законы генетики сработали бы по-другому…
– Юль! Очнись! Ты рассуждаешь, как интеллигентный образованный гуманоид. А на Захране нет нормального образования! Откуда им знать про межрасовую генетику? Третья космическая скорость – это всё, чего добилось человечество на Захране, и то их корабли настолько ужасны, что порой консервные банки кажутся надёжнее. Захухрям до уровня среднего гражданина Федерации как пешком до Луннора! Они не понимают элементарных вещей, находятся не на той ступени развития… Ты уже смотрел результаты тестов Кристины Соколовой? Понятно, сколько Академии придётся вкладывать сил и средств, чтобы её подтянуть?
– Базовые предметы она сдала. Не блестяще, конечно, но необходимые знания для поступления имеет, а касательно физических нагрузок – тут, конечно, сложно пока говорить. Док Бланк сообщил, что имеет место крайнее истощение. За полгода-год он сможет поставить её на ноги и очистить организм от всякой дряни…
– Юль, но ты ведь и так прекрасно знаешь, почему Космофлот прекратил набор абитуриентов на Захране. Если ты хочешь переложить на меня ответственность за свой выбор– не выйдет. Думай сам. Но учти, всякий раз принимая неверное решение, ты на шаг подходишь к тому, чтобы тебя исключили из Совета Адмиралов. Слишком многие и слишком давно на тебя точат зубы.
Юлиан Леру задумчиво кивнул. Наборы на Захране прекратились по многим причинам… Большую роль сыграли не только внезапно начавшиеся драки, но и низкие интеллектуальные и физические входные данные кадетов. По сравнению с ларками, цваргами, да даже таноржцами, вкладываться в людей с Захрана оказалось нерентабельным. Ко всему среди них статистически оказался самый высокий процент тех, кто не сдавал даже первую экзаменационную сессию. Однако у Соколовой вполне приемлемые результаты тестирования, а физические нагрузки можно подтянуть, для женского пола пороги ниже. Драки она вряд ли станет затевать, всё же девушка.
Анестэйша Радосская, почти как цварг, умудрилась прочитать мысли собеседника. Леру ничего не сказал вслух, но она всё поняла.
– Основная причина, почему генерал отказал в наборах с Захрана, заключается в менталитете людей, которые столетия жили в изоляции. Это высокий уровень враждебности ко всему чужому, ксенофобия, сформировавшаяся психологическая карта… Сколько Кристине лет?
– Двадцать три года.
– Для типичного захухри двадцать три – четверть, если не треть жизни. Это для цваргов все, кто младше сорока, – «малышня», а у людей всё не так. Вселенная, Юль, некоторые захухри убеждены в том, что если мужчине нравится мужчина – то это заразно! Представляешь? Половые предпочтения заразны, как какая-то инфекция.
Юль усмехнулся.
– Как можно в это верить?
Собеседница пожала плечами.
– Понятия не имею. Дальше – больше. В объявлениях о снятии жилья они могут указать оттенок кожи, кому готовы сдавать помещения, а есть и вовсе выдающиеся личности, которые уверены, что все фото и видео их планеты со стороны – подделка, а на самом деле люди живут на плоской земле. Понимаешь?! Плоской!
По мере того как командор Радосская говорила, её голос становился всё громче и громче, но затем она себя резко оборвала:
– Юль, слушай, поступай как знаешь. В принципе если Кристина упорная и действительно хочет учиться в Академии, то у неё всё получится. Вопрос лишь в её личной мотивации. Если мотивация как и у всех её соотечественников – то она вылетит на первой же сессии, а тебе объясняться за потраченные деньги в пустой космос. Космофлот – не благотворительная организация. Мы не можем позволить себе брать кого угодно, а за несколько сильных осечек тебя и отстранить от Академии могут. Ты рискуешь. Ну и смотри, чтобы не повторилась история как с Владимиром Долговым.
Леру поморщился. История с Владимиром Долговым была известная на весь Космофлот. Парень с Захрана показывал хорошие результаты, был сильнее своих соотечественников, учился приемлемо, сессии сдавал и даже дошёл до пятого курса. А вот там случилось непредвиденное. Так как у Владимира были вполне неплохое ответы на тесты толерантности, его определили в помощь старшекурсникам-миттарам. В ответственный момент при состыковке шаттла к КС-700 парню была дана команда открыть шлюз. Но он не смог этого сделать. Как выяснилось позднее, Владимиру показалось, что на рычаге блестит слизь после того, как к нему дотрагивался миттар, и он не смог преодолеть свою неприязнь. В итоге разнесло половину шлюза, ремонт вышел в астрономическую стоимость, Совет Адмиралов рвал и метал.
– Хорошо. – Адмирал улыбнулся. – Спасибо, что уделила время, в любом случае. Передавай племянникам привет.
– Конечно. – Светловолосая женщина неожиданно тепло улыбнулась. – Они, кстати, давно спрашивают, почему их любимый дядя к нам не заходит. Забегай, как будет время.
– Ста-а-сь, у меня тут Академия…
– Знаю-знаю, – фыркнула командор Радосская. – Вы с Киаром всё-таки очень похожи, хотя оба наотрез отказываетесь это признавать.
Полупрозрачная голограмма бесшумно схлопнулась, а пожилой цварг уставился на результаты тестирования невидящим взглядом. Забавно… Анестэйша Радосская, знаменитая захухря с самым скандальным прошлым, в своё время обманом поступившая в Академию Космического Флота, – и вдруг против принятия соотечественницы.
Поразмыслив несколько минут, он набрал номер коммуникатора младшего лейтенанта Раадши-Харта и велел ему явиться в рабочий кабинет.
– Адмирал Леру, я могу войти? – донеслось от входной двери.
– Входите.
Хальгард Раадши-Харт приблизился к адмиралу. С тех пор как Юлиан видел его на присвоении ранга младшего офицера, Хальгард как будто стал ещё крупнее и шире в плечах, однако форма сидела на нём как влитая.
Лейтенант замер напротив адмирала, по-военному чётко отдав честь. Юлиан Леру скомандовал «вольно» и поймал себя на том, что ожидает знакомых бета-волн раскалённого металла, но их нет. Впервые за долгие годы Хальгард явился пред очи Юлиана в одиночку, без своего лучшего друга Ивеса Ир’сана.
– Я получил ваше прошение касательно Кристины Соколовой и устроил ей вступительные экзамены прямо в медотсеке. – Не откладывая в долгий ящик, Юлиан сразу обозначил, зачем позвал лейтенанта к себе.
– И каковы результаты, сэр?
Хальгард спросил ровным тоном, однако в ментальном фоне Юлиан почувствовал хорошо скрытое волнение.
«Любопытно».
– Результаты неплохие… – протянул он. – Среднестатистические, я бы сказал.
Пожилой цварг уловил всплеск облегчения.
– Разрешите обратиться, сэр. Вы возьмёте её в кадеты?
– Пока размышляю. Всё-таки девушка с Захрана, а это накладывает отпечаток на многое.
– Если вопрос в дополнительных персональных тренировках по физкультуре, то я готов взять на себя обязанность её подтянуть. Конечно же, когда док Адам Бланк скажет, что ей разрешены нагрузки, – тут же предложил младший офицер, втянув руки вдоль швов на брюках.
– Лейтенант, вы попросили за неё пару дней назад, а сейчас готовы помогать в учебном процессе. Скажите, вы имеете личные планы на девушку?
– Никак нет, сэр. – Искреннее удивление промелькнуло в эманациях ларка.
«Удивительно», – подумал про себя адмирал, внимательно рассматривая молодого ларка перед собой. Устав Космофлота запрещал отношения лишь между гуманоидами со значительной разницей в рангах, но на отношения между новобранцем и лейтенантом никто бы не обратил внимания. Однако Хальгард всё равно ответил «нет».
– То есть причина вашего покровительства в том, что вы считаете себя виноватым в нанесённом здоровью Кристины вреде? – на всякий случай уточнил Юлиан Леру.
По исходящим от ларка бета-волнам вины пожилой адмирал ещё на совете понял, из-за кого Кристина действительно получила травмы.
Ларк на миг отвёл взгляд.
– И это тоже, конечно, но на самом деле нет, сэр.
– А что же? Почему вы просите за незнакомую вам девушку?
Хальгард нахмурился.
– А разве я не могу?
– Можете, разумеется, просто я хочу понимать мотивы.
Несколько секунд ларк молчал, явно что-то обдумывая, а затем решился.
– Сэр, не знаю, известно ли вам, но на моей родной планете есть традиция. Мальчики от двенадцати до шестнадцати лет могут заявить, что хотят пройти, – он на миг запнулся, подбирая подходящее слово, – испытания… и доказать, что они в будущем достойны называться Защитниками. Это безусловное право любого ларка. Фактически проходят испытания[2] немногие, да и результаты… разнятся. Далеко не все ларки получают статус Защитника, но отказать в праве попытки нельзя.
– Не сравниваете ли вы сейчас, товарищ Раадши-Харт, вступительные экзамены в элитную Академию Космического Флота с древним обрядом на Ларке? – нахмурился адмирал.
Молодой мужчина в синем кителе пожал крепкими плечами.
– Заметьте, сэр. Это не я сказал, а вы.
На этот раз цварг тяжело вздохнул, потёр побелевшие с возрастом резонаторы и сказал:
– Что ж, вы можете идти, лейтенант. Спасибо за откровенность.
Раадши-Харт ударил ботинком о ботинок, поднёс два пальца к виску, отдавая честь, и направился к выходу из кают-кабинета адмирала. Уже в тот момент, когда он махнул ладонью перед детектором открытия двери, ему неожиданно донеслось в спину:
– Лейтенант, вы же почти девять лет находитесь под кураторством Гассо-Тьен-Тэра. Почему вы не обратились с просьбой проэкзаменовать Кристину к нему? Только не говорите, что это из-за разницы в званиях, всё равно не поверю.
– И не буду, сэр, – отозвался ларк, оборачиваясь. – Я слышал, что приблизительно семьдесят лет назад одна захухря спасла вам жизнь[3]. Мне показалось, что, если я попрошу за её соотечественницу, вы не сможете отказать.
Лишь после того, как дверь за ларком закрылась, пожилой адмирал шумно фыркнул и проворчал в пустоту кабинета:
– Швархи раздери эту парочку! Когда я рекомендовал не разделять восьмую группу, то я рассчитывал, что Раадши-Харт будет положительно влиять на Ир’сана, а не наберётся от последнего хитрости. Вот теперь расхлёбывай…
Затем он потянулся и набрал сообщение на коммуникаторе:
«Шаутбенахт Гассо-Тьен-Тэр, зайдите, пожалуйста. Есть разговор».
[1] История Анестэйши Радосской рассказана в дилогии «Академия Космического Флота: Аромат эмоций» и «Иллюзия выбора».
[2] Подробнее об инициации на планете Ларк рассказано в книге «Агент таурель-класса».
[3] Отсылка к событиям в книгах «Академия Космического Флота: Аромат эмоций» и «Академия Космического Флота: Иллюзия выбора». Главная героиня Анэстейша Радосская в некотором смысле спасла жизнь адмиралу Юлиану Леру.
Глава 8. Шхуна
Леди Дениз Деро
Леди Дениз Деро любила две вещи: одиночество и космос. Возможно, второе было следствием первого, а может быть, наоборот, но как только ей доложили, что её жених Ивес Ир’сан запросил в секретариате дополнительный день увольнительной, она не выдержала, схватила первого попавшегося «Ворона» – рабочую лошадку-истребитель, которым Космофлот комплектовал большинство связок пилот-навигатор, – и рванула в открытое пространство.
Кадет девятого курса не включала антирадары и не блокировала отслеживание с главной станции, а потому не удивилась, когда с ней связался оператор. Собственно, было ожидаемо, что её спросят, что она делает так далеко от КС-700 и когда собирается повернуть обратно, но голос в наушнике сказал иное:
– Кадет Деро, вижу ваши координаты. Вы забыли отметиться в системе о вступлении на дежурство. На тридцать шесть градусов левее в сорока двух минутах лёта пассажирский корабль подал сигнал бедствия. Можете посмотреть, что там?
Доля секунды ушла на размышление, а не стоит ли сообщить, что она не отметилась специально. «Тебе ещё восемь часов на этой неделе отработать надо. Неужели часы лишние? – тут же возразил внутренний голос. – А за истребитель в самоволку без регистрации в системе и обоснования использования могут ещё и нагоняй дать…»
– Конечно, сэр. Какое именно бедствие, они упомянули?
– Никак нет.
– Хорошо, беру задание.
– Принято, фиксирую за вашей двойкой. Конец связи.
Дениз бодро развернула истребитель в нужную сторону. По регламенту, для управления истребителем класса «Ворон» требовались пилот и навигатор. Резонно, что оператор предположил, что их в кабине двое.
«А, ладно, вернусь, запишу в напарники кого-нибудь из наших, ребята только спасибо скажут за списание пары часов, – подумала девушка, поддавая газу. – Да что плохого может случиться? Не военный же крейсер мне обстреливать поручили, а помочь гражданским…»
Коммуникатор мигнул вызовом, судя по всему, связаться пытался Хальгард. «Ворон» предложил перевести звонок на громкую связь, но Дениз сбросила. Меньше всего на свете ей хотелось разговаривать с ларком тет-а-тет, слишком всё усложнилось в их маленькой восьмой группе. Тем более сейчас у неё задание – даже вроде как есть официальный повод избежать разговора.
Пассажирский корабль оказался принадлежащим к классу «Шхуна» – небольшой двухуровневый звездолёт, рассчитанный на двенадцать-пятнадцать гуманоидов.
– Очевидно, чьё-то частное судно, наверняка малый бизнес с Тур-Рина, возят клиентов туда-сюда… – вздохнула цваргиня себе под нос, ещё издалека рассматривая транспортное средство.
Дениз облетела корабль по кругу, пытаясь понять, что у него случилось. Со стороны выглядело так, будто всё в порядке, только двигатели выключили зачем-то. Всё.
Странно… В космосе опасно выключать маршевые двигатели. Тем более если корабль небольшой и на нём нет собственного ядерного реактора для подзарядки аккумуляторов, а ведь на дюжину гуманоидов нужно и электричество, и поддержка температуры внутри кают, и, самое главное, мощная вентиляционная система. Конечно, пассажирские суда обычно оснащаются дополнительными страховочными генераторами кислорода, но и у них запас батарей не вечный… Видимо, в этом и заключается поломка.
Дениз потратила несколько минут, чтобы настроить передатчик и попытаться самостоятельно связаться со «Шхуной», но ничего не вышло. Они не отвечали ни по одной радиоволне. Кадет девятого курса Деро заметно напряглась. У передатчика питание завязано на собственный аккумулятор как раз для вот таких случаев, чтобы, если что-то случилось с основными двигателями, у экипажа был шанс позвать и дождаться помощи.
По-хорошему, надо было связаться с базой, объяснить ситуацию, попросить выслать подмогу… Но сколько они будут сюда добираться? Сколько у экипажа «Шхуны» времени в запасе? По идее, даже если корабль под завязку набит гуманоидами, запасной генератор кислорода должен минимум сутки поддерживать нормальный состав воздуха, но ведь никто не отвечает уже сейчас!
Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой.
Надо было подлететь поближе и посмотреть, из-за чего могла произойти поломка основных двигателей. Да и оператор будет ждать отчёта, а доклад «я не знаю, что случилось, но оно не летает» – это вариант, за который куратор по головке не погладит.
«Шварх, вот тут второй пилот, конечно, понадобился бы», – с горечью подумала Дени, но делать было нечего. Переведя всё управление «Вороном» в ручной режим, цваргиня полностью взяла штурвал на себя.
– «Ворон», докладывай о расстоянии с объектом каждые четыре секунды.
– Слушаюсь, кадет Деро, – моментально отозвался бортовой компьютер. – Пятьдесят метров до ближайшего края.
– Надеюсь, что не помну тебя, «Ворон», – пробормотала девушка, слегка надавливая на штурвал.
Аккуратно управлять в космосе летающей штуковиной непонятной формы, не видя её габаритов, – то ещё удовольствие. Несмотря на то что пилотирование мелкими истребителями часто сравнивают с управлением флаерами в атмосфере, Дениз искренне считала, что у этих двух транспортных средств мало общего. Опять же, при обучении управлению космическим транспортом как-то не предполагается, что вдруг может понадобиться перемещение с высокой точностью. Это воздушный и наземный оснащают парктрониками, и электроника вычисляет расстояние до сантиметра, а тут… Хорошо, если два-три метра окажутся некритичными.
Неудобно. Опасно. Сложно.
А тут у «Шхуны» ещё и не работали никакие сигнальные огни или защитная сетка, на которую мог бы ориентироваться искусственный интеллект.
– Какое же всё громоздкое… – с напряжением пробормотала Дени, вспоминая, что «Ворон» не совсем симметричен и на крыше ближе к левому краю располагается узел для подключения топливного шланга.
– Тридцать метров.
Девушка отбросила прилипшую ко влажному лбу тёмную прядь волос за плечо.
– Двадцать метров.
Деро могла бы поклясться, что слышала стук собственного сердца. Только бы не врезаться, только бы не переборщить… медленнее, ещё медленнее…
– Десять метров.
Она резко включила двигатели, развернула их на сто восемьдесят градусов, на секунду дала газ, таким образом пытаясь зависнуть в непосредственной близости от «Шхуны». Одновременно надо было удержать штурвал и внимательно рассмотреть корпус незнакомого корабля. Хвост, сопла, днище, боковина…
«Вот поэтому на дежурство и отправляют команды в двойках», – возник в голове занудный голос Гассо-Тьен-Тэра.
– Где же внешние поломки, где? Хотя бы трещины… Ну не может же быть, что двигатели у «Шхуны» просто взяли и перестали работать! – с долей отчаяния произнесла Дениз.
Она была отличным техником и рассматривала вариант уплотнить скафандр и вылезти из «Ворона».
– К сожалению, моя модель не предусмотрена для того, чтобы анализировать состояние кораблей.
Тьфу ты! «Ворон» услышал её разговор с самой собой. Вновь загорелся экран коммуникатора, оповещающий о входящем звонке. Дениз снова смахнула имя Хальгарда, но на этот раз с раздражением. Одна Вселенная знает, чего ей стоило в присутствии Хэла и при разговорах с ним сохранять спокойствие. Только ларк показывался на горизонте, как всё внутри превращалось в маятник, но вопреки законам физики, эмоции не приходили в равновесие, а слеплялись в одну тяжёлую гирю, которая со временем норовила превратиться в таран.
– Да, я одна, но справлюсь как-нибудь, – пробормотала Дени. По пилотированию у неё всегда было более семидесяти баллов из ста, а уж техник она от шварховой праматери, как любит выражаться их куратор.
Очередное обследование «Шхуны» ничего не дало, и внутренние часы цваргини затикали громче. Пришвартоваться никак: судно очень маленькое, у «Ворона» рукава нет, у «Шхуны» шлюзов для истребителей не предусмотрено. Если вылезать в скафандре и действовать через открытый космос, не факт, что хозяева судна не испугаются и вообще поймут, что надо открыть шлюз для гуманоида, – связи-то тоже нет. Предупредить нельзя.
Внезапно в голову пришла гениальная идея: встать напротив рубки «Шхуны» и попытаться на языке жестов спросить, что случилось с кораблем.
Идея провалилась – в рубке тоже никого не оказалось.
Шварх, шварх, шва-а-арх… Что же делать? Они что, вымерли, что ли, там?! Надо как-то запустить их маршевые двигатели, чтобы заработали генераторы кислорода, а там уже и отбуксировать на КС-700 для тщательной проверки и ремонта. Один «Ворон» не справится с такой тушей… Гравитации в этом месте нет, но никто не отменял законы инерции. Шхуна массивнее истребителя в несколько раз, тут нужна хотя бы парочка «Воронов». Или всё-таки позвать на помощь, резюмировав, что задание провалено и кадет не смогла разобраться даже с причиной поломки?
Цваргиня тяжело вздохнула, занесла палец над кнопкой звонка на базу, нажала, но… в последнюю долю секунды выскочила иконка наглого блондинистого типа, и вместо набора номера оператора связь развернулась с Хальгардом.
– Дени, чёрная дыра тебя сожри, почему ты не отвечаешь?! – рявкнул ларк, что было ему не свойственно.
«Видимо, рассердился, что я его сбрасывала», – подумала Дени и устало ответила:
– Я на задании, Хэл, ты сейчас вот вообще некстати. Повиси немного, мне надо соединиться с базой… Тут у «Шхуны» встали маршевые двигатели, полагаю, что проблема с кислородом или, точнее, с углекислым газом.
– Погоди ты, Дени! Я как раз от центра, мчу к тебе. Я узнал, что ты взяла задание, и попросился в довесок. Они переслушали сообщение с сигналом о помощи. В метаинформации зашито, что этобоевойкорабль. Пожалуйста, улетай!
Что?! Дениз даже штурвал случайно дёрнула, но вовремя его выровняла.
Боевой.
Это значило… очень многое. Мозги техника соображали быстро. Кто-то замаскировал военный корабль под пассажирский или, точнее, использовал основу лёгкого плазмоносца. Почему именно плазмоносца? Потому что линкоры, дредноуты и крейсеры слишком велики, а катера и истребители отпадают по внешней форме. Зачем он это сделал? – другой вопрос. Видимо, купил за копейки на чёрном рынке, сейчас это не так важно…
Очевидно, хозяин снял вооружение с судна, рассчитывая использовать последнее как пассажирское, но у боевых кораблей и двигателей несколько, а вот генераторы кислорода, наоборот, рассчитаны лишь на пилота и навигатора. Если на борту пятнадцать гуманоидов, а не два, то сейчас все они лежат на полу и медленно умирают от отравления углекислым газом! Это полностью объясняет, почему радиопередатчик технически работает, но никто из экипажа не отзывается.
Дени была готова поспорить на что угодно, что двигатели у «Шхуны-плазмоносца» внезапно вырубило в космосе потому, что всё тот же хозяин-разгильдяй не рассчитал силовую тягу при переделке корабля и снял слишком много двигателей, пытаясь изобразить гражданское судно.
Всё бы ничего, но это полбеды, которую отметила кадет Деро. Вторая часть заключалась в том, что боевая техника очень чувствительна. А плазмоносцы устроены так, чтобы самоуничтожаться в случае, если бортовой компьютер посчитает, что судно захвачено. Всегда лучше уничтожить оружие, чем отдать врагу, – это закон строительства любой военной техники. И вот ситуация: часть двигателей сняли, оставшаяся часть не запускается, а капитан корабля явно не в состоянии подтвердить, что корабль всё ещё его. Бомба на самоуничтожение уже включилась или нет? Сколько времени у неё, Дениз, чтобы отлететь и не попасть под взрыв?!
Словно в ответ на немой вопрос девушки, по днищу псевдо-«Шхуны» промелькнуло несколько красных диодов. Остаточное электричество. Именно так мигают световые сигналы техники, предупреждая своих издалека, чтобы никто не приближался… что техника вот-вот будет взорвана.
– Дени, ты меня слышишь?! – тем временем кричал в громкую связь ларк. – Дени, ответь! Дай слово, что ты улетишь!
– Поздно, – прошептала Дениз. – Только что был сигнал… самоуничтожения плазмоносца. Остаточное электричество. У меня осталось три минуты от силы.
С той стороны послышалась отборная ругань, шипение и рык, но стук крови в висках Дениз всё перекрыл. Недолго думая, она нырнула под брюхо космического подарочка, активировала максимальную прочность скафандра, схватила экстренный чемодан с инструментами и выпрыгнула из «Ворона», хватаясь за выступающие детали корабля.
По внутреннему секундомеру цваргини у неё ушло около сорока секунд, чтобы перебраться к правому двигателю. Ещё пятнадцать, чтобы вытащить гайковёрт и магнитную отмычку и изо всех имеющихся сил нажать и сдвинуть щиток, закрывающий цилиндры с горючим.
Как бы ей сейчас не помешал напарник! Если бы второй пилот попытался взять псевдо-«Шхуну» на буксир, одновременно с тем, как она будет механически запускать двигатель снаружи, было бы больше шансов… Ну что ж, сегодня работаем в одиночку.
Дениз видела этот процесс лишь однажды, и то в условиях гравитации и на видео. Проткнуть один из двигателей, поджечь… Фактически устроить мини-взрыв снаружи, чтобы от жара запустились соседние… Парадокс: но небольшой взрыв может уберечь корабль от полного уничтожения. И да, то видео не было обучающим, скорее, Дениз его случайно нашла – какие-то кадеты баловались со списанной техникой, и даже они стояли с десятком огнетушителей наперевес…
Полыхнуло знатно.
Перед щитком шлема развернулась ядовито-оранжевая стена пламени, она же облизала скафандр со всех сторон. Несмотря на максимально выставленную термозащиту в настройках костюма, он невыносимо жаркой второй кожей обвил живот, грудь и ноги цваргини, сдавил лёгкие, огненной плетью прошёлся по шее на стыке со шлемом. Первая мысль Дениз была: «Если даже это не запустит двигатель, то я уже не знаю, что бы тут помогло».
Второй мыслью было то, что у неё всё-таки получилось.
А третьей… третьей не было.
Кто-то или что-то с силой дёрнуло вбок и потащило в сторону. Ещё, ещё… Она вначале не поняла, что произошло, подумав, что это ударная волна от устроенного ею взрыва. Но лишь через несколько секунд обнаружила второго гуманоида, который одной рукой держал её за шкирку, а второй – за толстый полимерный канат, обёрнутый вокруг его широких бёдер.
«О, это он по регламенту сделал, жаль, у меня не было времени привязаться к своему истребителю, тот бы мог меня вытянуть на автоматике…»
Тело адски болело, когда Хэл втащил её внутрь уже своего «Ворона» и с размаху вдавил кнопку герметизации кабины. Ещё через несколько мгновений помещение заполнилось дыхательной смесью, и он резко стащил с неё шлем.
– Какой нестабильной сингулярности, Дени?! Что это вообще было?!
– Я запускала двигатели…
– Да ты решила свести счёты с жизнью изощрёнными самоубийством! Как тебе вообще такая дикость в голову пришла?
– Но ведь сработало же!
– Где хотя бы спасательный трос?!
– Времени не было…
И не давая больше Дениз оправдаться, он с хлопком дезактивировал её внешний скафандр, а затем рывком развёл полы мундира в стороны. Мелкие магнитные застёжки барабанной дробью застучали по полу, словно кто-то выронил целый пакет с шестерёнками. Секунду или две Деро не могла поверить, что у этого нахрапистого ларка хватило совести вот так пошло раздеть! И кого?! Её! Цваргиню по крови и происхождению – словно тур-ринскую ночную бабочку. Две секунды ушли на то, чтобы беззвучно заглотнуть воздух.
– Хэл, ты сдурел?! – теперь уже она заорала во все лёгкие.
Вместо внятного ответа кадык Хальгарда дёрнулся. Он смотрел на её обнажённую грудь и шею.
– Я… Я… только вылечу… – Он облизал губы. – Тебе же больно, Дени… ожоги.
Даже уплотнённый внешний скафандр не мог выдержать всей мощи эпицентра внешнего мини-взрыва в двигателе плазмоносца. Кожа Дениз действительно горела и местами уже начала покрываться огромными лилово-красными волдырями, но она стойко переносила боль.
Губы ларка бережно коснулись местечка у ключицы, пробежали по выпуклой косточке, скользнули вниз и в центр, затем мужской влажный язык прочертил дорожку по потяжелевшей груди до самого навершия. Там, где прикасался Хальгард, восхитительное облегчение приходило почти мгновенно.
