Текст книги "Академия Космического Флота: Дежурные (СИ)"
Автор книги: Сирена Селена
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Глава 20. Первый учебный год
Кристина Соколова
Время понеслось словно бешеный гориллом. С того дня, как мы с Ивесом договорились, что он будет помогать мне с физической формой, я каждое утро вставала в пять тридцать по времени станции, принимала душ, натягивала форму и плелась в зал. Признаться, к концу недели я уже сама была не рада, что Ивес решил взяться за тренировки. Он оказался до невозможности педантичным и занудным инструктором, который всё-всё делает согласно регламенту. Он разрешал подтягиваться лишь после получасовой разминки, а за тремя кругами на силовых тренажерах обязательно следовала растяжка. Зачем это требовалось, я так и не поняла, но Ивес твердил что-то про эластичность мышц, суставы и крепатуру, и приходилось подчиняться – как-никак наставник. А ещё через три недели я всё же втянулась в график тренировок, и мышцы болели уже не так сильно.
После случая в зале с экзоскелетами мне довелось побывать ещё на одном экстренном сборе-взбучке Гассо-Тьен-Тэра. Ир’сан получил приказ явиться в знакомый атриум как раз тогда, когда мы возвращались с утреннего занятия физкультурой. Куратор восьмой группы оказался тем ещё солдафоном, но далеко не идиотом.
– Восьмая группа! Каким, швархи вас задери, образом в зале уважаемого шаутбенахта Шантарро появились трещины в иллюминаторе?
– Сэр, разрешите доложить! – ответил Ивес, по-военному чётко отдавая честь старшему по званию. – Мы тренировались с экзоскелетами, модуль управления закоротило, костюмы вышли из-под контроля. Беспокоиться не о чем: я уже заказал спецраствор, мы все исправим.
– Не вешайте мне водоросли на уши, лейтенант Ир’сан! Интерьерчик тоже из эстетических взглядов поменять решили? Дизайнеры недоделанные! Почему зал выглядит так, будто там стадо сапёров-неудачников побывало?!
– Сэр! Если вы о мебели, то она всё равно условно одноразовая. Списание по графику намечалось. В чём проблема?
– И камеры сломались и не записывали именно в то время, когда там была вся ваша группа?!
– Сэр, был общий сбой электричества в секторе, – не моргнув и глазом в диалог вмешался Аскелл Лесли. – Так бывает.
– Бывает? Бывает?!! – От ярости шея, щёки и лоб шаутбенахта приобрели густой свекольный оттенок. – Почему же лейтенант Раадши-Харт обзавёлся новой стрижкой?!
На этот раз ответил уже Хальгард:
– Так вы же сами всегда хотели, чтобы я обрезал хвост, сэр.
– Вы меня за тупицу держите?! Думаете, я не понимаю, как много значит длина волос для ларков?! Да ни один ларк, поступивший на службу в Космофлот, на моей памяти ни разу не брилсяналысо.
– Что вы, как можно, сэр! Это новая мода.
Восьмая группа отвечала на все вопросы так слаженно, что мне показалось, будто у них где-то есть невидимый канал связи, через который они общаются в обход куратора. Гассо-Тьен-Тэр возмущался, орал, тряс всеми шестью кулаками и снова кричал, но сделать с девятикурсниками так ничего и не смог.
– Видит Вселенная, как вы меня достали! – в сердцах закончил он длительную тираду. – Я терпел вас девять лет, но каждый следующий год вы выкидываете что-то такое, отчего появляется изжога и жизнь сокращается минимум вдвое! Еще один проступок – я отправлю вас на суд Совета Адмиралов с ультимативным отказом от кураторства.
Восьмая группа хором заверила, что они будут вести себя идеально.
***
Общие занятия давались на удивление несложно – то ли программа первого курса была попроще, то ли дело было в том, что нет-нет, но Дени, Хэл, Селвин, Аскелл или Ивес помогали с домашкой. Получилось это как-то само собой: однажды, постучавшись в дверь спальни соседки-цваргини, я попросила её пояснить уравнение траектории полёта в учебнике по астронавигации. На следующий день обеденный перерыв девятикурсников совпал с перерывом первокурсников, и леди Деро села с подносом рядом, бодро поинтересовавшись, как преподаватель оценил домашнее задание.
Я со вздохом ответила, что, видимо, мы где-то допустили ошибку, так как решение не засчитали. Дени изумилась, вырвала страничку из блокнота и начала производить расчёты заново, отодвинув поднос с едой. Через пять минут к нам подошёл Ив, а ещё через десять – остальные члены восьмой группы. Слово за слово, уже через полчаса все соседние столики опустели, так как восьмая группа громогласно спорила, какое решение верное.
Оказалось, что Дениз, как техник-практик, считала топливо, исходя из погрешностей бака, и по привычке перезакладывалась на непредвиденные ситуации. Аскелл – таноржец до мозга костей – вообще привёл три варианта решения, построил по-быстрому графики на планшете и заключил, что для точных расчётов не хватает данных, потому что непонятно, подразумевается в задаче полёт через астероидный пояс или же можно воспользоваться кротовой норой, которая сократит путь втрое. На последнее заявление Ивес хмыкнул и ответил, что тема пространственных туннелей стоит лишь в первом семестре третьего курса, собственно, как и закон Конфренца-Лоулье-Тодда, учитывающий дополнительное потребление топлива из-за включённой защитной сети, а значит, решение должно быть упрощено с поправкой на знания первокурсников…
С тех пор как-то сложилось, что у меня образовалось целых пять персональных добровольных репетиторов, которые, словно сговорившись, стали проявлять к моим домашним заданиям нехилый интерес. В конце концов, бурное обсуждение любого задания сводилось к: «На первом курсе, Крис, надо отвечать вот так, но уже на четвёртом вам расскажут, что…»; «Формально, согласно Уставу Космофлота, пристёгиваться надо всегда, но бывают ситуации…»; «Это старый учебник, здесь идут все вопросы с расчётом на мощность истребителей третьего класса, а сейчас весь флот укомплектован железными птичками от седьмого…»
Порой моя учёба походила на лёгкую степень шизофрении: на уроках алгебры необходимо было отвечать, что значение корня из отрицательного числа не определено и задача не имеет решения, а вечером выслушивать, как Дени взахлёб рассказывает про комплексные числа, состоящие из действительной и мнимой части.
На стандартных уроках я решала задачи по астрофизике с условиями вида «коэффициент трения равен нулю» и «массой троса пренебречь», а после Селвин или Хальгард вываливали на мою бедную голову целую прорву информации о том, чем теоретические выкладки отличаются от практических расчётов. Когда кто-то из восьмой группы уходил на дежурство, со мной обязательно оставались другие члены.
Ещё через три месяца я взвыла от объёма новой информации.
Вечером одного из череды похожих друг на друга бесконечной зубрёжкой дней я пожаловалась Ивесу, что не успеваю ровным счётом ничего и времени не хватает даже на сон. Я ожидала, что он как мой наставник поумерит пыл друзей, но добилась совсем другого эффекта. Лейтенант Ир’сан попросил моё расписание, внимательно изучал его два дня, а затем… объявил, что цваргский язык я буду сдавать экстерном – нечего ходить на общие лекции! Он даже на правах наставника с преподавателем договорился раньше, чем я успела возмутиться.
Теперь мои персональные занятия по физкультуре с Ивом велись не на привычном межгалактическом, а на цваргском, да и Дени с подачи лейтенанта вдруг стала отвечать по бытовым вопросам на родном для неё языке.
Я никогда не думала, что учить язык может быть так… естественно. На тот же межгалактический у меня в своё время ушло несколько лет, чтобы заучить лексику и основы грамматики, но обучение по принципу общения с носителями очень быстро перестало восприниматься как уроки. Как-то незаметно я освоила название мебели и небольших предметов благодаря Дени. Она могла сказать «пожалуйста, подайтуаррен», и я обходила всю каюту в поисках загадочного «туаррена».
Перо? Планшет? Коммуникатор? Ах, полотенце…
А «лотсо» – это что? Стиральная машина? Понятно…
Ивес же, не щадя моих ушей и памяти, на утренних тренировках сразу разговаривал конструкциями: «Я первый, ты смотришь, потом повторяешь», «подожди, я проверю, как закреплены веса», «давай начнём с разминки…» Благодаря тому, что я уже представляла, что мы будем делать, чаще всего даже перевод не требовался.
Дальше изменений стало ещё больше. Ир’сан где-то раздобыл изящные силиконовые наушники с костной проводимостью и выходом в инфосеть, а Аскелл запрограммировал их так, чтобы записывали лекции и воспроизводили их тогда… когда ребята брали меня с собой на дежурства. Хальгард и Ивес как лейтенанты имели полное право это делать.
Таким образом, я смотрела, как они летают, переключают тумблеры, общаются с операторами, швартуются, раз за разом покидают шлюз на КС-700 и виртуозно возвращают космотранспорт на то же самое место, набирала часы лёта на настоящих истребителях, а одновременно слушала экономику и социологию. Тело запоминало движения и доводило до автоматизма, мозг был занят обработкой новой информации.
А по ночам наушники вновь перестраивались и мелкой вибрацией повторно передавали лекционную информацию через костную ткань сразу в мозг. Аскелл извиняющимся тоном сразу обозначил, что это новейшая таноржская нейролингвистическая разработка, которая действует лишь на небольшой процент людей и не может научить ничему новому – только помочь зафиксировать уже имеющиеся знания. Он очень сомневался, что мне такая технология подойдёт, зато не сомневался Ивес.
Тем же вечером перед отбоем он постучался в нашу с Дени каюту и, явно нервничая, попросил разрешения пройти в мою личную комнату. На тот момент я уже знала, что на Цварге даже мужья и жёны обычно спят в раздельных помещениях и спрашивают разрешение войти, а потому спальня – ну очень интимное место. Ивесу явно было некомфортно находиться у меня, а потому он сразу же перешёл к делу:
– Кристина, дай, пожалуйста, руку. Это не займёт много времени, я попытаюсь сделать так, чтобы твой мозг настроился на восприятие информации, пока ты спишь. Это не больно.
– Ты на меня будешь воздействовать на бета-уровне?
– Да, повторюсь, это не больно и тебе нечего опасаться. Я точно знаю, что надо делать. При физическом контакте мне будет проще.
– Я больше удивилась, чем испугалась. Ты говорил, что воздействие на Цварге запрещено… – пробормотала, спокойно протягивая ладонь.
К этому моменту я совершенно перестала бояться Ивеса. Не могу сказать, что по-настоящему боялась его сначала, но мама много раз называла цваргов демонами, да и по головидению Захрана часто строили догадки о том, что они способны подчинить волю одним лишь взглядом. На деле же… Ивес обезболил травмы при знакомстве, хотя не должен был этого делать, не стал выдавать махинацию с билетом на косморобус и обвалом в серебряной шахте, учил цваргскому языку, брал в короткие дежурства и страховал по утрам на спортивных тренажёрах.
– Да, запрещено, но потерявши резонаторы, по хвосту не плачут, – проворчал лейтенант.
Я смотрела на сосредоточенно-нахмуренного цварга, на морщинку между напряжённых тёмных бровей, на тщательно заправленную за ухо прядку волос и металлическую серьгу-колечко не в мочке, а на изящном хрящике. Необычное для мужчины украшение, необычное место, да… всё необычно. Ивес весь был для меня квинтэссенцией неземной, завораживающей, пронзительной до мозга костей красоты: упрямые лиловые губы, фантастические аквамариновые глаза, витые рога цвета обсидиана, тяжёлый хвост с блестящим шипом, атлетическое телосложение, но при общих пропорциях тела фигура скорее худощавая.
Ивес придвинулся ближе и осторожно обхватил кисть длинными фиолетовыми пальцами, моя ладонь утонула в крупных и неожиданно тёплых руках Ивеса.
Время замерло.
Этот момент показался внезапно очень… ценным. Куда как интимнее и глубже, чем полёт с обнажённым ларком в одной кабине истребителя. Дыхание лейтенанта Ир’сана касалось моего запястья. Ивес не делал ничего такого, но от того места, где мужские пальцы касались, расходилась волна лёгких мурашек до самых ключиц. К щекам прилил жар.
Если с Хальгардом мне было легко общаться с первой минуты знакомства, то Ир’сан в повседневной жизни демонстрировал лишь скупые жесты, лёгкие наклоны головы, скорее намекающие, чем обозначающие полноценные кивки. Понимать его настроение и отношение к тем или иным вещам было существенно тяжелее. Ивес порой напоминал глыбу льда. Лишь запоздало анализируя его реакцию на то, как Хэл в последний момент успел меня поймать с гравитрона, я осознала, что это были испуг и бешенство. Знай я цварга на тот момент лучше, уже тогда могла бы предположить, что между ними будет драка.
Ивес дистанцировался, он даже называл меня исключительно по полному имени, «Кристина» или «кадет Соколова», в отличие от всех остальных членов восьмой группы, и подчёркнуто не касался без необходимости, будто я прокажённая… впрочем, не только я – все представительницы женского пола. Сейчас же, явно погрузившись в ментальный фон, Ив обеими руками сосредоточенно держал мою кисть, и ощущения от этого прикосновения волновали.
Обычно люди пожимают ладонь одной рукой, двумя – очень редко, когда хотят продемонстрировать доверие, а тут он даже не пожимал, а поддерживал, тактильно сообщая: «Я ни в коем случае не уроню». В голове сама собой всплыла фраза Дени: «Смотри на то, что он делает, а не говорит».
– Всё, я закончил.
Ивес отпустил ладонь, обозначил скупым полукивком что-то вроде «спокойной ночи» и стремительно вышел из спальни.
После воздействия на загадочном бета-уровне я не почувствовала ровным счётом ничего особенного, зевнула и привычно приготовилась ко сну, не забыв нацепить наушники.
…А наутро смогла процитировать всю лекцию по социологии назубок.
После этого эксперимента лейтенант Ир’сан стал каждый вечер заходить в нашу с Дени каюту и желать спокойной ночи. Я запрещала себе думать о том, что теперь с нетерпением жду этих коротких ежедневных сеансов. Соседка дипломатично удалялась в свою спальню и никогда не задавала вопросов, что мы с её женихом делаем перед сном.
Однажды я не выдержала и спросила у Дени:
– Почему?
– Что почему?
Цваргиня склонила голову к плечу и прищурила тёмно-шоколадные глаза.
– Почему вы помогаете мне? Я же и так поступила в Академию Космофлота, здесь есть общие занятия… ходила бы, как все, на те же лекции.
– Ну… Ива назначили твоим наставником, он начал с физической подготовки потому, что это было логично... Я твоя соседка. Мне не сложно с тобой говорить на цваргском или время от времени проверить домашнее задание, – принялась перечислять она. – Хальгард просто не переживёт, если какая-то девушка уделит времени Иву больше, чем ему.
Хотя Дени последнюю фразу сказала в едко-шутливой форме, она явно преувеличила. Я не заметила между Хальгардом и Ивесом конкуренции за женское общество, скорее уж Хэл «спасал» Ива, когда мог это себе позволить. Но после того, как ларк сбрил волосы, отношения между ним и цваргиней значительно похолодели.
– Остальные… наверное, тоже не хотели, чтобы ты наступала на грабли и мины, на которые наступали они в своё время.
Я покачала головой.
– Это всё понятно… Просто… на Захране образование платное, а то, сколько вы всего делаете для меня, – бесценно. Я не понимаю почему.
Полгода назад я надеялась всего лишь на добрые приятельские отношения, а восьмая группа неожиданно инвестировала в меня всё своё время. Одно дело общаться, помогать по просьбе или без оной в сложные моменты, а другое – вот так… Они тянули меня на себе, вкладывали знания, делились общими историями и навыками, постепенно делали своей частью. Это было сложно объяснить.
Дениз лукаво улыбнулась и пожала плечами:
– А почему бы и нет? Может быть, мы на самом деле эгоисты и когда-нибудь это сыграет нам всем на руку.
Занятия, полёты, аудиоучёба, непрерывная практика ещё одного языка, тренировки, ночные лекции – всё это было непривычно и во много раз быстрее, чем моя прежняя жизнь на Захране, но в какой-то момент я на неё перестроилась как на новые рельсы.
Мне так понравился новый темп, что я даже не заметила, как пролетел целый год и пришла пора сдавать экзамены. Ребята исчезли почти на три недели, так как на девятом курсе они сдавали собственные предметы, а я – с внезапной лёгкостью сдала свои. Не нервничая, не переживая об оценках и стипендии и практически без подготовки.
После того как Ивес требовал бежать по дорожке и одновременно рассказывать на цваргском, как прошёл день, отвечать экзаменатору в спокойной обстановке на вопросы о драгоценных горах и розовых озерах[1] казалось чем-то вроде заранее заученного стишка на детский утренник. Обосновать решение в задаче по экономике после яростных дебатов с Селвином – почти что поболтать на свободную тему. Сдать тестовый полёт на симуляторе после многочисленных выходов в космос с Хэлом или Ивом я и вовсе могла с закрытыми глазами. За год ребята натаскали меня так, что планка сдачи нормативов для первокурсников осталась далеко позади. Пожалуй, единственное, чего я не нагнала и не смогла вытянуть, – это физкультура, но и тут док Адам Бланк написал официальное заключение о состоянии здоровья и травмах в начале года и попросил индивидуально снизить проходной порог.
[1] Планета Цварг знаменита благодаря муассанитовым горам и термальным озёрам с необычным цветом воды. Подробнее в книгах «Муассанитовая вдова», «Охота на эмиссара».
Глава 21. Шоппинг на Тур-Рине
Кристина Соколова
Я оглядела каюту, думая, что ещё собрать в выданный Космофлотом рюкзак, когда Дени зашла в спальню и с изумлением оглядела горы одежды на кровати, заваленное обувью рабочее кресло и бардак на полу. Грязные и чистые вещи лежали в нескольких кучах, но со стороны выглядели скорее перемешанными, чем отсортированными по стопочкам. Здесь же, на полу, чтобы лучше всё видеть, я разложила электронные устройства, отвертки, гайковёрты и прочие инструменты, которые мне выдали как будущему технарю на занятиях по робототехнике, несколько упаковок одноразовых зубных капп, предметов личной гигиены, запасных шнурков, бытовых магнитов, ворох электронной бумаги и перьев…
– Кристина, я стесняюсь спросить, но… – пробормотала цваргиня, как всегда стараясь подобрать максимально вежливую формулировку. Слово «свинарник» явно крутилось у неё на языке, но она решила его опустить. – Ты куда-то собираешься? Что-то случилось?
– Ничего не случилось.
Я отёрла пот со лба и села на край матраса. Голова немного кружилась после тщательных двухчасовых сборов: несколько раз я собирала рюкзак, потом понимала, что что-то лучше не брать или же, наоборот, какой-то вещи вроде ультрасовременного гайковёрта с функцией индукции переменного тока братья будут рады несказанно, и перекладывала содержимое рюкзака заново.
– Завтра скажут результаты последнего экзамена, я практически уверена, что сдала его на «отлично», а вечером можно будет сесть на транспортник до Захрана. Куратор первого курса технического отделения сообщил, что организует. Хочу провести время с семьей, давно их не видела.
– О, точно, у первого же курса официальные каникулы! – Дени даже потёрла лоб, словно не сразу поняла, о чем речь. Затем, улыбнувшись, пояснила свою забывчивость:
– Младшие курсы в основном учатся, и поэтому преподавателям удобнее отпускать группы одновременно, а вот у старших занятий в разы меньше, основная нагрузка – стандартные дежурства и полевая практика. У нас не каникулы, а определённое количество нефиксированных по календарю увольнительных. Таким образом, если понадобится помощь старших кадетов – будь то внезапная зачистка новой планеты или временное усиление периметра Федерации в связи с активностью соседей, – у Космофлота всегда есть резерв военных на станции.
– О! Это они хорошо придумали, – ответила я и вздохнула: – Как думаешь, я могу надеть повседневную форму? Это разрешено?
Джинсы и футболка, в которых я попала год назад на КС-700, из-за усиленных тренировок были мне теперь чуть-чуть маловаты. В принципе, если постараться, то я бы могла в них влезть, но за год учёбы так привыкла к качественной ткани мундиров и брюк, что надевать раздражающую кожу дешёвую синтетику отчаянно не хотелось.
– Можешь, но разве ты не хочешь надеть платье? Увольнительных так мало в году, а в них позволяется носить всё что хочешь!
Она удивлённо посмотрела и вдруг сообразила:
– Погоди, а у тебя что, совсем нет гражданской одежды?!
Я невнятно пожала плечами:
– Да как-то не было надобности за весь год…
– Слушай, а полетели на Тур-Рин? Купим там тебе красивое платье, а вечером отметим твою первую закрытую сессию и начало каникул! – вдруг предложила Дени. – Я сейчас всем мальчикам напишу, чтобы встретились прям там…
– Да как-то неудобно, у всех же свои планы, наверное…
– Ой, прекрати, конечно же удобно! Мы раньше так каждый год отмечали. Ко всему, мы тоже почти все экзамены сдали. У Селвина пара хвостов осталась, но это ерунда, он обязательно поддержит идею.
Леди Деро развела кипучую деятельность, написала всем в восьмой группе короткие сообщения и, согласовав с Ивесом, что в этот раз встретятся «как обычно», уже буквально через полчаса вела меня в сторону шлюзов.
«Ворона» мы взять не смогли – их, оказывается, в увольнительных можно использовать, только начиная со звания «лейтенанта», – зато Дени уверенным шагом прошла на борт челнока. Как оказалось, это что-то вроде военного маршрутного такси для кадетов. Мы вышли на первом пересадочном узле через двадцать минут, а ещё через десять купили билеты до Тур-Рина на ближайший косморобус. Остались, к сожалению, лишь стоячие места, но Дени не моргнув и глазом согласилась на них.
Какое-то время я ещё переживала, что ни с того ни с сего нарушила планы соседки на вечер, ко всему, я прекрасно отдавала себе отчёт, что цваргиня из куда более обеспеченной среды и общественный транспорт – не тот уровень сервиса, к которому она привыкла, но Дени лишь отмахнулась:
– Главное, что мы долетим до Тур-Рина в кратчайшее время и успеем пройтись по магазинам до того, как прибудет восьмая группа. А касательно комфорта – это вопрос относительный. Да, будь я гражданским лицом, то, скорее всего, взяла бы у отца личный катер, но вот ради визы на Тур-Рин мне пришлось бы несколько месяцев оббивать пороги Аппарата Управления и выпрашивать разрешение у мужа. Вероятно, никакого бы полёта не было вовсе. Так что я рада любой возможности путешествовать.
Совру, если скажу, что Тур-Рин не произвёл на меня впечатления. Такого количества сияющих огней, сверкающих неоновых вывесок и цветных диодных лампочек, гигантских говорящих головизоров прямо на уличных столбах, электронных табло на тросах, протянутых от одного здания к другому, и рекламных голограмм я не видела нигде. В глазах зарябило ещё при приближении к планете, при одном лишь взгляде через иллюминатор косморобуса.
Космопорт мы проскочили с леди Деро удивительно быстро: она взяла меня за рукав и уверенно провела через боковой коридор, показав пограничному офицеру удостоверение кадета. Никто нас даже не остановил.
– На Тур-Рине в принципе досмотры условны, так как основная часть населения – приезжающие отдыхать и тратить кредиты туристы, – пояснила цваргиня. – Местной Системной Полиции финансово невыгодно устраивать тщательную проверку документов, даже если у кого-то они окажутся поддельными, а с Космофлотом здесь вообще никто связываться не хочет.
Я лишь кивала как болванчик, ошеломлённо оглядываясь по сторонам, пытаясь впитать в себя обрушившийся шум и гам, яркие вспышки и огни, звуки ревущих флаеров и гравибайков где-то в верхних воздушных коридорах, снующих туда-сюда радостных гуманоидов со всевозможными цветами волос и кожи, количеством рук и даже ног… В паре метров впереди прополз кто-то странный, с щупальцами, совсем как осьминог, а при входе на эскалатор меня толкнула девочка-рептилоид… Ох, помимо граждан Федерации Объединённых Миров здесь оказалось ещё множество представителей других рас!
– Мы теперь куда? Такси до центра надо взять? – уточнила, припоминая расположение космопорта на Захране. У нас его построили за чертой города, рядом со старой свалкой, и до некоторых районов пешком не дойти…
– Нет, зачем? Мы и так почти в центре, – улыбнулась Дени и на моё ошарашенное выражение лица рассмеялась:
– Это же планета развлечений. Тут чем ближе к космопорту, тем элитнее и дороже площадь. Вот через улицу будет Площадь Золотого Сечения – сердце Тур-Рина, на ней располагаются главные казино, левее спа-центры и отели, направо – иллюзионы и парк аттракционов, а в ту сторону аллеи с магазинами. С них мы и начнём… – Она взглянула на коммуникатор и со вздохом покачала головой. – У нас всего три часа, а там уже прилетят ребята. Пойдём, надо постараться всё успеть.
Я думала, что три часа – это много. Три часа для магазинов и вовсе казалось невосполнимой тратой драгоценного времени, но почему-то с Дени я почувствовала себя так легко, как давно не ощущала. Да и она изменилась до неузнаваемости – глаза зажглись блеском, в жестах и движениях появилась лёгкость, давно я её такой не видела.
Вначале мы прошлись по магазинам с повседневной одеждой, и я приобрела очень стильные джинсы по размеру – не чета той ткани, из которой были пошиты мои предыдущие, а также набор цветастых хлопковых футболок для себя и братьев: с надписью «футболка» для немного занудного Лёвы, с логотипом команды-чемпиона галактического футбола – для Руслана, со стильными объёмно-голографическими изображениями галстуков – для Толика и Жорика. Что-то подсказывало, что близнецы придут в восторг от них. Для Иры я нашла обалденно мягкого плюшевого жирафа – таких на Захране не производили – и акварельные карандаши, а для мамы взяла килограмм шоколада с настоящими орехами.
Дени терпеливо ждала, пока я накуплю сувениров для семьи, а затем потащила в очередной бутик. Потрясающий вечерний наряд цвета морской волны на манекене притянул взгляд, однако, увидев цену, внутренний счетовод ахнул: мне такое не по карману.
– Крис, ну когда ты ещё сможешь выбраться по магазинам? Через год? Надо радовать себя хотя бы время от времени. К тому же, – цваргиня прищурилась, – лучшим кадетам на курсе полагается прибавка к стипендии. И мне кажется, что ты войдёшь в их число.
Я со вздохом отрицательно покачала головой:
– Вот когда войду и получу кредиты, тогда и куплю. А сейчас новых джинсов достаточно.
Дениз смотрела долго и очень пристально. Я подспудно ожидала, она начнёт переубеждать и придётся снова расписываться в том, что у меня не густо с финансами, но соседка по каюте просто сказала:
– Как знаешь. Погоди тогда минутку, я сейчас нижнее бельё примерю – и можем идти. Наши наверняка уже на площади Золотого Сечения ждут.
Я облегчённо кивнула и, пока Дени примеряла одежду, переоделась в новые джинсы и блузку, сложила всё, что накупила, в пакеты и попросила на кассе отправить вещи на Захран. Когда вернулась, то застала леди Деро в кремовом кружевном боди, а рядом с ней щебетала продавщица:
– Вам так идёт этот комплект, так восхитительно оттеняет цвет кожи! Скажите, а когда у вас свадьба?
Только тот, кто очень хорошо знал Дени, мог заметить по резкому движению руки и в мгновение застывшим чертам лица, что что-то не так.
– П-простите?
– Это свадебная коллекция, надевается под платье невесты, вы разве не знали? Вам очень-очень идёт! Если не знали, но всё равно решили примерить – это хорошая примета, означает, что скоро выйдете замуж…
Побледневшая цваргиня стояла, прикусив губу.
– Принесите воды, пожалуйста. – Я оборвала щебет помощницы и, дождавшись, когда она уйдёт, спросила:
– Всё в порядке?
– Да… Нет… – Дениз выглядела растерянной. – Это всё очень сложно. С утра снова звонил отец и требовал, чтобы я назвала дату свадьбы.
– А ты что?
– А я сказала, что мы с Ивом поженимся через три года.
– Ты что?! – сзади раздался громогласный рык.
Я узнала Хальгарда раньше, чем обернулась.
– Морковка, оставь нас, пожалуйста.
***
Леди Дениз Деро
После того случая с дракой в экзоскелетах Хальгард наконец-то перестал атаковать повышенным вниманием и рвать сердце леди Деро. Кристина пыталась несколько раз завести разговор о том столкновении ребят и даже однажды наивно заявила, что, на её взгляд, лейтенант Раадши-Харт ни с кем не встречается, просто при его внешности и врождённом обаянии кадетки сами на него вешаются пачками. Она так долго пыталась убедить соседку в том, что у Хэла никого нет, что та наконец не выдержала и пресекла любые разговоры на этот счёт:
– Я буду рада, если у него появится постоянная девушка и сделает его счастливым.
Очевидно, это было совсем не то, на что рассчитывала кадет Соколова, но, к счастью, захухря больше не поднимала тему.
Недели сменялись одна другой, предметов на девятом курсе было немного, а вот часов дежурств – хоть отбавляй. Дениз выходила в космос с одногруппниками, с виртуозным мастерством избегая встреч с Хэлом тет-а-тет везде, где только можно. Цваргиня отчаянно старалась забить всё свободное время чем угодно, лишь бы только не думать о проклятом ларке, похитившем её сердце. Всякий раз, когда леди Деро смотрела на календарь, она чувствовала себя как неизлечимо больной пациент, который точно знает, когда настанет его час. Час леди Деро должен был истечь тогда, когда отец догадается, что никакой свадьбы не будет, или ещё раньше – когда она закончит Академию.
Цваргиня просыпалась каждый день с ощущением бесконечно убывающего, словно вода в пустыне, времени. Ничего удивительного, что она и не заметила, как пронёсся целый год и даже экзаменационная сессия.
«Скажите, а когда у вас свадьба?» – вопрос продавщицы прозвучал один в один как тот, что накануне задал отец.
– Тебе уже тридцать лет! Ты должна выбрать себе приличного цварга наконец-то. Я не одобряю Ивеса Ир’сана: всем известно, что Ивон Ир’сан сошёл с ума, мало ли это наследственная дрянь… Но готов принять твой выбор, так и быть. Когда свадьба?
– У Ир’сана-старшего нормальные гены, ты это прекрасно знаешь. У него порвалась привязка…
– Ты переводишь тему, дочь. Когда свадьба?
–Пап, мы не назначили ещё точную дату…
– Я хочу знать когда. Имей совесть, Дениз! Мы с твоей мамой не вечные. Ты поздний ребёнок, и мы хотим быть уверены, что твоим мужем будет достойный цварг, который о тебе позаботится. Ну или хотя бы этот Ир’cан, если ты так к нему привязалась... Медицинская карта у него, в принципе, тоже ничего.
– Ты смотрел его карту?!
– Ну разумеется, я смотрел! У меня как-никак всего одна дочь, и Планетарная Лаборатория обязана предоставить все данные. Я переживал, ведь мать Ивеса – человеческая женщина с Захрана. К счастью, её гены оказались слабыми, и Ивес – полноценный цварг. Так что да, выбор неплохой. Так когда свадьба?
– Через три года.
