Текст книги "Серебряный феникс (ЛП)"
Автор книги: Синди Пон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Чэнь Юн покачал головой, солнце светило в спину юноши. Темные тени очертили его лицо, выделив его скулы. Он похудел за время путешествия. И худоба сделала черты его лица острыми.
– Я должен рассказать семье о Ли Роне, – тихо и хрипло сказал он.
Ли Рон.
– Мне так жаль, – сказала она. Слова вызвали слезы, которые она пыталась сдержать, и она подняла голову. – Мы еще увидимся?
Она схватилась за край окна кареты, чтобы не тянуться к его руке.
Он шагнул ближе.
– Да.
Она хотела верить ему. Чэнь Юн отошел от кареты, отец взобрался внутрь, и Аи Линг отклонилась на спинку кресла. Он всегда держит обещания, так она успокаивала себя.
Глава девятнадцатая:
Прошли дни, они не останавливались, и, наконец, Аи Линг и ее отец прошли врата их родного городка. В глазах отца стояли слезы, он крепко обнял маму. А та потом обняла Аи Линг.
– Я так рада, что вы вернулись.
Аи Линг наслаждалась объятиями. Мама всегда казалась Аи Линг сильной, но сейчас была хрупкой.
Она провела их в холл.
– Я безумно беспокоилась о тебе. Ты такая же сорвиголова, как и твой отец в молодости.
Отец громко рассмеялся и словно помолодел. Ее мама улыбнулась, склонившись к нему.
– Я не могла выйти за господина Хуана, мама. И не могла заставить тебя выбирать. Я знала, что ты меня не отпустишь.
Смех отца прервался.
– Аи Линг сказала, что он угрожал тебе.
– Да. Он хотел сделать Аи Линг своей четвертой женой и простить за это долг, – сказала мама. Отец ударил кулаком по раскрытой ладони, покраснев от злости.
– Это ложь.
Мама кивнула.
– Мы знали. Но никак не могли противостоять ему. Он принес бумагу с твоей печатью, – она погладила щеку Аи Линг, пальцы были шершавыми. – Я беспокоилась, но знала тебя. Я вас не подвела.
Аи Линг обхватила ее руку и поцеловала.
– Прости, мама.
– Не стоит. Ты вернула отца. И господин Хуан меня не трогал. Он умер, после того как ты ушла, – она понизила голос. – Говорили, что его убили.
Ищущая жизнь. Аи Линг вспомнила песню женщины в ресторане, когда она только ушла из дома. Она понимала, что должна чувствовать печаль, но этого не было.
Они сели, и А Цзяо принесла поднос с чашками чая. Аи Линг удивленно вскрикнула и обняла служанку. Мама рассмеялась.
– Она вернулась, когда узнала, что ты ушла.
– Тебе будет отплачено втройне за верность, А Цзяо, – сказал отец Аи Линг.
Служанка покраснела, заломив руки.
– Хорошо, что вы вернулись.
Аи Линг вскрикнула, когда что-то серое вбежало в комнату, касаясь ее лодыжки.
– Таро! – она обхватила урчащего кота, усадила на колени, и сердце сжималось от радости. Она не верила, что вернулась домой.
Прошло пять долгих недель, и Аи Линг получила письмо от Чэнь Юна. Она не писала первой, не зная, что сказать, боясь того, что хотела сказать. Семья Ли была в трауре из-за гибели Ли Рона, но он собирался посетить ее. Отец пообещал рассказать Чэнь Юну историю его рождения. Аи Линг спросила об этом отца. Но он сказал, что она все узнает вместе с Чэнь Юном.
Аи Линг читала письмо каждый день, пока не выучила слова, изгибы иероглифов, а пергамент растрепался по краям от постоянного разворачивания и сворачивания.
В назначенный день Чэнь Юн прибыл в поместье Вэнь поздним утром. Аи Линг подбежала к двери раньше слуг, резко остановившись и усмирив дыхание. Она расправила зеленую тунику, расшитую лепестками вишни, а потом открыла дверь.
Чэнь Юн стоял, спрятав руки за спину. Он был красивой темно-синей тунике с серебряной вышивкой и подходящих штанах. Его лицо было гладко выбритым, янтарные глаза сияли. Он словно стал выше, закрыв собой дверной проем.
Он улыбнулся и стал младше, и Аи Линг подавила желание обнять его. Вместо этого она протянула руку, и он обхватил ее ладонь теплой рукой.
– Как доехал? – спросила она, голос дрожал, и она прочистила горло.
– Неплохо, – он отпустил ее ладонь. – У меня была отличная карета. Отец настоял.
Они смотрели друг на друга, Чэнь Юн усмехнулся.
– Можно войти?
Она открыла дверь шире, покраснев.
– Мама с папой ждут тебя в холле.
Они шли по двору, осенние цветы покрывали траву у стен и вазы, пылая золотым, оранжевым и красным.
– Кто выращивает цветы? – спросил Чэнь Юн, с восторгом глядя на них.
– Я, – она гордо улыбнулась. – Это мне поручила мама. Наш двор маленький, но я нашла для себя уголок. И часто здесь рисую.
– Понятно, почему.
Она вошла в холл, мама и папа стояли рядом с круглым столиком. Чэнь Юн официально поклонился.
– Спасибо, что пригласили меня, господин Вэнь, леди Вэнь.
Мама обошла стол и обняла Чэнь Юна.
– Я надеялась, что мой муж однажды найдет тебя и расскажет тебе твою историю.
Он покраснел. Аи Линг села на стул, пытаясь скрыть неловкость. Мама уже знала историю Чэнь Юна. Почему ей они не рассказали?
Они обедали рыбой на пару, такое обычно подавали на Новый год. А Цзяо принесла и кусочки соленого мяса, рис со сладостями.
Разговор шел легко и непринужденно, и Аи Линг была этому рада. После обеда отец ушел в свой кабинет, сказав им приходить, когда Чэнь Юн решит, что он готов. Аи Линг отвела Чэнь Юна в его спальню, где раньше они с мамой шили. Гости были редкостью в их доме, а, тем более, ночующие. Он оставил сумку на низкой кровати, пока она открывала окна, чтобы проветрить комнату.
– Будешь отдыхать? – спросила она.
Он не выглядел уставшим с дороги, а после обеда и вовсе ожил. Аи Линг же чувствовала себя скованно.
– Нет, спасибо. Я хотел бы увидеть твоего отца, если можно?
– Он неделями ждал этой встречи, – сказала она. Они снова прошли по двору, шагая мимо хризантем, под ногами хрустели листья. Она вышла на узкую тропинку, Чэнь Юн следовал за ней.
– Я понимаю, почему ты не хочешь их покидать. Ты очень близка с родителями.
– Мы отличаемся от остальных. Я – единственный ребенок, отец не выбирал себе еще жен, – куст глицинии рос у стены, ее волосы запутались в ветках, и она испуганно подпрыгнула.
– Но твоим родителям хватает друг друга. Они любят друг друга, – сказал Чэнь Юн, отцепляя прядь от ветки.
Покраснев, Аи Линг коснулась волос. Она заметила, что он смотрит на нее.
– Так и есть. Они женились по любви.
– Мои родители тоже любят друг друга, они вырастили эту любовь. Ведь их свадьба была решена, когда им было по три года.
Ее переполняла радость, ведь он был дома. Невредимый.
– Повезло. Я бы не хотела замуж без любви, – ответила она.
Чэнь Юн кивнул и отвел взгляд.
Они пришли в кабинет отца, что выходил в сад. Это была любимая часть дома Аи Линг, она часто ходила сюда, даже если отца там не было. Они прошли калитку и вошли во дворик. Рыбки сновали в пруду. Две сосны отбрасывали тень, огромные камни служили стульями.
– Неожиданно, – сказал Чэнь Юн, оглядывая садик.
Аи Линг вдыхала запах сосны.
– Идем, отец ждет нас.
Кабинет был небольшим, но уютным. Длинный прямоугольный стол стоял у окна, выходившего в сад. Стены были уставлены книгами от пола до потолка. А у последней стены стоял алтарь для предков. Отец зажигал палочку благовоний, запах сандалового дерева заструился в воздухе.
Отец обернулся и улыбнулся им.
– Возьмите стулья. Боюсь, ничего удобнее здесь нет, – Чэнь Юн вытащил из-под стола два стула. – Чэнь Юн, мне сложно поверить, что это тебя я младенцем вывез из Дворца, – отец протянул им чашки чая.
Аи Линг удивленно смотрела на Чэнь Юна и отца.
– Как же удивляет порой судьба, – сказал отец. – Я не знал, что ты будешь путешествовать с моей дочерью, но понимал, что мы еще встретимся.
– Господин Вэнь, что вы можете рассказать о моей матери… и той ночи? – глаза Чэнь Юна мерцали.
Отец хранил ключ к его прошлому. Отец глотнул из кубка вино и отклонился на спинку кресла, начиная историю.
Резкий стук в дверь испугал меня. Я засомневался, не показалось ли мне, но три удара после паузы повторились. Сигнал. Я не спал в темноте в те дни. Я вообще последние два года толком не спал во Дворце. За работу советником императора приходилось платить. Чжун Йе старался избегать меня. Он презирал меня.
Я накинул халат и поспешил к тайной двери, нажав кнопку – жемчужину в пасти льва. Дверь открылась. Я не знал, кого ожидать. Конечно, Джин Лянь лично не пришла бы. Так звали твою маму.
Я увидел ее бледную служанку. Она держала фонарь перед собой, как оружие.
– Госпожа просила скорее прийти, – голос служанки дрожал.
Мое сердце замерло. Что-то случилось? Я лишь кивнул и поспешил за ней. Я закрыл за собой потайную дверь.
Я знал путь к комнате Джин Лянь, но и служанка шла уверенно. Путь был длинным и постоянно поворачивал, там можно было заблудиться. Конечно, обычно использовали другой путь.
А те коридоры создала императрица. Она думала, что против нее плетут заговоры, шпионят и хотят убить.
Когда мы пришли к спальне твоей матери, служанка отошла, и я остался у двери и прислушался. Шума не было, а потом заплакал ребенок. Сердце заколотилось. Я постучал три раза, замер и повторил.
Дверь открылась.
Джин Лянь поприветствовала меня. Она плакала до этого, была с опухшим лицом. Она держала в руках сверток. Я знал, что это ты, ребенок господина Ваяя.
Я не спрашивал, она не объясняла. Я подозревал их отношения, хотя Чжун Йе хотел использовать твою маму в своих интригах против императора.
В наказание убили бы всех, кто знал об этом. Я осмотрелся и увидел старую акушерку, стоявшую в углу, и она была спокойной. Впечатляет. Твоя мама говорила тихо, не сводя с тебя глаз. Никто не ожидал, что ты родишься так рано, на четыре недели раньше. Она взглянула на меня. Слезы стекали по щекам Джин Лянь. Она была красивее, чем в величественных нарядах.
Вы словно были связаны, она плакала, и ты заволновался. Она покачала тебя, касаясь губами твоих лба и щек.
Я попросил рисового вина.
Служанка быстро вернулась с подносом с кубком. Я указал на столик, она оставила поднос там.
– Это поможет ребенку уснуть, – объяснил я.
– Мальчик, – сказала она и обняла тебя крепче.
Акушерка приблизилась ко мне с золотой ложечкой. Я набрал вина в ложку.
Джин Лянь приподняла тебя, чтобы ты выпил вина. Вкус тебе не понравился, но пару ложек ты выпил.
– Он уже устал, – прошептала твоя мама, глядя на тебя.
Я мог только молиться. Один крик, и все мы умрем. Акушерка укутала тебя в желтый шелк. Императорский цвет, иронично. Я пообещал, что постараюсь вынести тебя из Дворца.
Она с болью в глазах благодарила меня. Твоя мама была невероятной, Чэнь Юн, а глаза – неописуемыми.
– У вас есть план? – спросил я.
И план был. Ребенок родился рано. Родился мертвым. И по обычаю таких детей сжигали.
Я взял тебя. Времени не было. Я мог только забрать тебя и поспешно уйти.
Главные врата охранялись, да и в такое раннее время я привлек бы лишнее внимание. Стражи не выпустили бы меня с ребенком. Тайные ходы были внутри Дворца, но не из Дворца. Мне нужны были врата со знакомыми стражами. Было и преимущество в работе советником императора. Я мог без препятствий получить разрешение.
– Пусть вам поможет богиня, – сказал я твоей маме.
Она остановила меня рукой, стоило мне повернуться с потайной двери.
– Его зовут Чэнь Юн, – сказала она, сняла браслет с запястья. Она просила оставить украшение тебе.
Она отпустила меня, акушерка двинулась к ней, а я скрылся за потайной дверью.
Ты спал, посапывая, в моих руках. Я никогда не держал новорожденного, потом прижимал тебя ближе к себе. Хон Ю вела меня с фонарем. Служанка была умной. Я надеялся, что она и верная.
Я вернулся в свою комнату, переоделся и сложил сумку. Я оставил записку, что мне срочно нужно к больной матери, что я вернусь через две недели. Я оставил свою печать на письме и скрутил свиток.
Я попросил служанку доставить свиток императору утром. Она забрала письмо и скрылась в тайном ходе. Я осторожно уложил тебя в сумку для седла. Я ходил с ней в путешествия. Я осторожно взял сумку с тобой и забросил на спину другую.
Я избежал встречи со стражами, что ходили по Дворцу ночью, ведь знал их расписание. Ты родился в полнолуние осенью, было светло, как днем. Я вышел во двор с легкостью. Пока я шел по двору, то увидел темный силуэт. Никто не ходил ночью один.
Я обхватил тебя крепче. Я шел к королевским конюшням, хотя силуэт шел прямо на меня.
Я замер в тени стены. Я мог разобраться с каждым, даже с Чжуном Йе. Я должен был. Я прошептал молитву и схватился за рукоять кинжала.
Силуэт приблизился, я не видел лица, сначала я услышал голос. Я был поражен.
Это был Вай Сен. Такое ксианское имя твой отец получил от императора.
Служанка пришла от твоей матери к нему с новостью. Он приблизился, и я видел светлую прядь под капюшоном. Он был умным и понял, что я пойду в конюшни.
Я назвал ему твое имя.
– Чэнь Юн, – повторил он, его голос был с хрипотцой.
Он сказал, что может уйти этой ночью с тобой, уехать в свою страну. Он шептал, сбиваясь.
Он склонился над тобой, я видел слезы в его глазах.
Я сказал, что ребенок не выживет в плавании.
Он последний раз посмотрел на тебя. Он похлопал меня по плечу и поблагодарил. Он пообещал, что напишет, что вернется. Он развернулся и ускакал, склонив голову.
* * *
– Позже я узнал, что твой отец покинул Дворец на следующий день. Твои родители были разбиты из-за потери, но другого выхода не было, – отец посмотрел на Чэнь Юна с сочувствием. Он склонился вперед. Вода плескалась в пруду на улице.
Чэнь Юн вытащил из своей туники нефритовый браслет для тонкого запястья.
– Я хранил его. Только это было со мной, так сказал отец.
– Твой отец, господин Лин, – кивнул мужчина. – Я смог отнести тебя к нему. Богиня милосердия услышала мои молитвы, ты молчал всю дорогу.
Аи Линг представила отца, еще не женатого, с ребенком в руках. Она покачала головой, не веря в то, как их жизни были связаны. Потому ей казалось, что она всегда знала Чэнь Юна? Потому она так легко доверилась Чэнь Юну?
– Что случилось, когда вы вернулись во Дворец? – спросил Чэнь Юн.
Отец уставился на кубок.
– Император поверил Джин Лянь. Он посчитал это предзнаменованием. И ждал рождения сына от другой наложницы. А вот Чжун Йе подозревал что-то. Он был в ярости, что все интриги провалились.
Лицо отца ожесточилось.
– У него шпионы повсюду, он многое узнал. Он не был дураком, подозревал, в чем правда. Чжун Йе убедил императора, что я собираюсь отравить его, чтобы занять трон. Император не мог поверить без доказательств. Но он доверял Чжуну Йе. Тот всегда плел интриги, а я был честным в советах. Игрушкой был император, но не признавал этого. Чжун Йе был и советником отца императора, как он мог не верить такому советнику?
Аи Линг помнила эти серые глаза, запах одеколона. Сердце колотилось, она коснулась кулона.
– Меня с позором прогнали со двора, чуть не казнили. Моя семья отказалась от меня, – он скривился, и горло Аи Линг сжалось от боли. – Потом я отправил письмо твоему отцу, господину Ли. Только он знал правду о твоем рождении. Мы решили, что лучше тебе этого не рассказывать, Чэнь Юн. Нельзя было, пока жив был Чжун Йе. Мы боялись, что в мести он зайдет слишком далеко, – отец глотнул вина. – Я больше с ним не списывался, хотя думал о тебе все эти годы.
Чэнь Юн смотрел на свои ладони.
– Я спросил отца об этом, когда мне было тринадцать. Он сказал, что не знает ничего, даже того, что принес меня к его двери. Он умер в прошлом году.
Глаза отца расширились.
– Ах, я не знал. Мне так жаль. Он был отличным другом, очень добрым. Я знал, что с ним ты будешь в безопасности, что он защитит тебя.
– Через несколько месяцев прибыл гонец от господина Тана. Он не знал об отце, но знал того, кто говорил обо мне. Ему было интересно, тот ли я Чэнь Юн. Я должен был узнать, что ему известно, – Чэнь Юн крутил в руках браслет, взглянув в глаза отцу Аи Линг.
– Я в долгу перед вами, господин Вэнь, – голос Чэнь Юна был, как всегда, ровным. – Но почему… вы рисковали жизнью, местом при дворе ради меня?
– Разве я мог поступить иначе? Ты был невинным ребенком.
– А отец хоть раз написал? – спросил после паузы Чэнь Юн.
Ее отец покачал головой.
– Я подозревал, что все письма изымались, приходя во Дворец.
Разочарование отразилось на лице Чэнь Юна. Он спрятал браслет.
– Господин Вэнь, – из-за неуверенности он звучал младше, – что еще вы знаете о моих родителях?
Аи Линг поднялась и выскользнула из уютной комнаты. Она хотела остаться одной, хотела подготовить себя. Чэнь Юн завтра уходит. Когда они увидятся снова?
Глава двадцатая:
Аи Линг на рассвете постучала в дверь спальни Чэнь Юна. Он был уже одетым. Она не удивилась, он ведь всегда вставал рано. Его шелковая туника была цвета мокрого песка. Они прошли на кухню и позавтракали булочками со сладкой бобовой пастой. Аи Линг завернула четыре булочки в ткань. Она наполнила две фляжки горячим чаем и обернула их тканью, добавила отдельно завернутое мясо. В миске она увидела хурму и взяла две.
– Далеко собралась? – спросил, смеясь, Чэнь Юн. Аи Линг отдала ему свертки и фляжки.
Они прошли отца и маму, что пили в холле чай.
– Ты рано встала, Аи Линг, – улыбнулась мама, лучась радостью.
Отец сидел рядом с ней, на его коленях – Таро.
– Уверен, им есть о чем поговорить, – он подмигнул дочери, словно понимал секрет. Аи Линг испуганно смотрела на него.
– Доброе утро, – поклонился Чэнь Юн, избавив Аи Линг от необходимости отвечать.
– Проведите день с радостью, – сказала мама.
Родители переглянулись. Сияние глаз отца и улыбка мамы не остались незамеченными дочерью. Аи Линг резко развернулась и вышла из холла, пока они не смутили словами сильнее.
Гравий хрустел под ногами.
Чэнь Юн открыл дверь, они вышли на узкую аллею, где еще было прохладно.
Они шли в город. Аи Линг обдумывала слова, не решаясь нарушить уютную тишину.
– Мне снилась она… Серебряный феникс.
Чэнь Юн замедлил ход и обернулся.
– О чем были сны?
– Они были размытыми. И я просыпалась с тревогой.
А еще быстро колотилось сердце, и волосы промокли от пота.
– Ты не смогла их разгадать?
Она покачала головой.
Они прошли мимо покосившейся хижины, но слова часового заставили их замедлить ход.
– Гуляете рано утром? – темно лицо выглянуло из хижины. Аи Линг заметила удивление на лице, голова склонилась. – Госпожа Вэнь! Гулять идете? – он взглянул на Чэнь Юна, а потом заметил взгляд Аи Линг. – Приятного дня, мисс.
Чэнь Юн вскинул темные брови, они прошли врата.
– Что это было?
– Вот так все после того, как я вернулась. Горожане считают меня страдалицей и чудачкой, сплетничают обо мне.
– Что они знают о твоем путешествии?
– Только что я вышла замуж за советника императора, который умер в брачную ночь.
– Ты не объясняла никому? – Чэнь Юн склонился к ней, она заглянула в его глаза.
– Часть рассказала маме с папой. А кому еще я расскажу? Никто не поймет и не поверит?
– Плохо дело, – сказал Чэнь Юн.
Аи Линг вела его по едва заметной тропе среди пожелтевшей травы, что доставала до колен.
– Все в порядке, – сказала она и поняла, как коротко это прозвучало. Она выдохнула и развернулась. Чэнь Юн чуть не сбил ее. – Они приветствуют меня поклонами. Старушки и были добрыми. А их дочери, что еще не вышли замуж, пытаются подружиться со мной, но… – Аи Линг покачала головой, коса ударила по спине, – но мне неинтересно.
Трава шелестела на ветру, по ней ходили волны, пало сожженными рисовыми полями. Чэнь Юн разглядывал ее, она почти покраснела. В этот раз она посмотрела ему в глаза.
– Почему? – спросил он.
Аи Линг разглядывала поля и пыльную дорогу, что уводила от дома. Как объяснить, что она должна побыть одна? Чтобы осознать все, что произошло в пути.
– Как объяснить им, что мне приятнее касаться чешуи дракона, чем вышивать?
Она увидела в глазах Чэнь Юна понимание.
– Они говорят о помолвке, свадебных нарядах и рецептах. Их жизни совсем другие.
– Ты не хочешь снова замуж? – спросил Чэнь Юн.
В этот раз она покраснела.
– Кому нужна невеста с такой репутацией? – Аи Линг отвернулась и пошла дальше. – А ты? Помолку еще не назначили?
Молчание затянулось.
– Слишком рано после смерти Ли Рона.
Она выдохнула.
Трава сменилась тонкими деревцами, что серебрились в утреннем свете. Она взглянула на небо. Чэнь Юн тоже так сделал. Небо было темно-синим, она вспоминала полет на колеснице. И эти воспоминания заставили сердце биться чаще.
Аи Линг повернулась к Чэнь Юну и, увидев его улыбку, поняла, что улыбается сама. Они шли мимо деревьев, пока не попали на лужайку с покрытыми мхом камнями. Посреди полянки стояла каменная статуя до пояса высотой, словно древний правитель иного мира.
– Что это? – Чэнь Юн кивнул в сторону статуи.
– Не знаю. Я нашла его во время прогулок, – она приблизилась к статуе, время сгладило ее черты, покрыло коричневым и зеленым налетом. Она коснулась пальцами круглой головы, полосы на которой отмечали волосы. Она обвела пальцами мочки и широкий нос.
– Это мой друг. Я часто прихожу сюда. Это мое убежище.
– Ты часто выходишь из города? – спросил он.
Аи Линг поджала губы.
– Я могу о себе позаботиться.
– А твоя…? – он коснулся мха на статуе.
Аи Линг упала на колени и вытащила из сумки чашу и золотые и серебряные монеты.
– Способность стала сильнее после случившегося с…
Он не решилась назвать имя Чжуна Йе.
– Я держу дух при себе, но мысли читать стало намного проще.
Чэнь Юн сел рядом с ней, они заполнили медную чашу монетами для Ли Рона в загробном мире. Он поднес зажигалку, и особые монеты вспыхнули. Они сидели на коленях и смотрели на огонь.
– Он мне снился, – тихо сказал Чэнь Юн.
Глаза Аи Линг расширились. Он сосредоточенно бросал монеты в огонь.
– Мне тоже. Один раз.
– С ним было все в порядке?
Она кивнула.
– Он был собой – смеялся, махал руками.
– Мама винит меня в его смерти. Я тоже.
Она коснулась его плеча.
– Он пошел туда из-за меня. Если кто и виноват, то это я.
– Умереть должен был я.
Аи Линг склонилась ближе, не веря.
– Не понимаешь? Я был перед монстром, когда когти полетели вниз. Если бы он не поменял нас… – Чэнь Юн ударил кулаком по земле.
– Не думай так. Ли Рон не хотел бы, чтобы ты винил себя, – она смотрела на огонь. – Он в лучшем мире, – сказала она после паузы.
Чэнь Юн выдавил улыбку. Он бросил последние монеты в чашу и отодвинулся, выпрямив спину.
– Я уеду через пару месяцев, уплыву в Цзян Дао, – сказал он.
Аи Линг уставилась на него.
– Почему? – прошептала она.
– Отец. Я должен найти его. Я должен узнать, жив ли он.
Он стоял смирно, как статуя, словно собирался жертвовать собой.
– Ты даже не знаешь язык. Они тебя не примут. Ты ксианец, – она говорила грубее, чем хотела. Но та страна была за бурными морями. Нет. Только не это.
– И ты думаешь, что меня здесь примут?
Он прервал ее печальным тоном.
– Я тебя принимаю. Ты лучший ксианец, которого я знаю.
Он улыбнулся, глаза сверкнули.
– Но ты меня знаешь. Ты видишь во мне Чэнь Юна.
Солнце поднималось над деревьями, освещая луг. Чэнь Юн нахмурился и заговорил:
– Меня выдает внешность. Мне каждый день напоминают, что я – полукровка, я вижу их реакцию, я отличаюсь от них.
– Ты позволяешь остальным указывать, кто ты? – не понимала Аи Линг.
– Ты не понимаешь, как это. Я никогда не получу помощи, куда бы ни пошел, – Чэнь Юн согнул ноги в коленях и положил на них руки. – А в письмах отца господину Тану он постоянно говорил обо мне, думал, как я, что мне нравится, хорошо ли я учусь, высокий ли я… – голос оборвался.
– Но уезжать… – сказала она.
– Я вернусь. Мой дом здесь. Я привезу тебе подарок.
Он не видел? Он ведь мог разглядеть ее чувства? Если она отпустит дух, то услышит его мысли, узнает чувства. Но это вмешательство будет… неправильным. Она уже предала его доверие. И Аи Линг знала, что его сердце принадлежит не ей.
Они смотрели в тишине, как угасают огоньки. Она прошептала молитву, зная, что Ли Рон никогда их не винил, хоть они и не могли себя простить. И молитву за невинную официантку, захваченную демоном-червем. Аи Линг смотрела, как угасает последний уголек, и последнюю молитву приберегла для Чжуна Йе – человека, что держал в плену ее отца, заставил ее выйти замуж и не хотел умирать; человека, что, как оказалось, любил ее, хоть и по-своему, хоть она и убила его.
Они ели в тишине, сидя рядом друг с другом, прижавшись спинами к статуе. Луг был зеленым, на траве виднелись опавшие листья. Пахло влажной землей.
Еда была холодной, но свежей, булочки были сладкими. Чай был едва теплым.
– Это напоминает нашем путешествии, – заметил Чэнь Юн.
– Я часто сюда прихожу с едой. И думаю об этом.
– И ты приходишь с булочками, хлебом и сушеным мясом? – он рассмеялся. Она не стала возмущаться и захихикала.
– Обычно я беру фрукты, – сказал он.
Аи Линг бросила ему хурму.
– Кто же виноват, что ты не знаешь, как нужно есть.
Он снова рассмеялся. Она попыталась запомнить этот миг, как рисунок, запомнить его плечо рядом с ее, тепло осеннего солнца на их лицах.
* * *
Позже Аи Линг отвела Чэнь Юна к воротам дома. Родители попрощались с ним в холле и разрешили приходить еще.
– Что теперь будешь делать? – Чэнь Юн смотрел на нее, над ними пели птицы.
– Выйду замуж, рожу шестерых детей, – сказала она с кривой улыбкой.
Чэнь Юн рассмеялся.
– Вряд ли. Ты не сможешь жить взаперти.
– Это точно. Наверное, буду путешествовать.
Его глаза расширились, он усмехнулся.
– В этом я и не сомневался.
Он протянул руку, и она взялась за нее. Он притянул ее к себе и обнял. Она крепко обхватила его руками и прижалась щекой к плечу. Он пах мылом и сандаловым деревом. Она отступила. Аи Линг понимала, что готова оставить дом, семью, все, чтобы быть с ним, и это пугало ее.
– Я буду ждать подарок, – выдавила она.
Чэнь Юн улыбнулся и пошел к вратам. Она махнул напоследок, глаза цвета золота были темнее сейчас. Их цвет поначалу поражал ее, а теперь она не могла их потерять. Аи Линг едва удержала дух.
«Обернешься, – подумала она, – и я пойду за тобой».
Но она стояла и смотрела, как он легкими шагами уходит, пока он не завернул за угол. Она закрыла за собой дверь врат и прислонилась к ней спиной, грудь сдавливало от слов, что она не сказала, слезы обжигали щеки.
Таро пришел к ней и заурчал песню, и она пошла в дом в сумерках.
Благодарности:
Многие помогли книге, которую вы держите в руках, воплотиться в жизнь из моей задумки.
Я хотела бы поблагодарить своего агента, Билла Контарди, который не отказался от работы с писателем-новичком. Лучшего помощника не найти. Спасибо и моему издателю, Вирджинии Дункан, которая без устали помогала мне улучшить сюжет и стиль. Я многое почерпнула из твоих советов. Спасибо Крису Боргману, что создал потрясающую обложку, и Полу Закрису за дизайн всей книги. И всем людям в издательстве – спасибо, спасибо, спасибо!
Я бы не стала писать, если бы не поддержка моих друзей-критиков: Дженис Кой, Рейчел Гобар, Рич Вэлш, Эмбер Лаф, Иви Вилпон, Кирстен Кинни, Марка Макдугана и Туди Вулф. Вы тоже поработали над этим романом. Я жду нашей дальнейшей работы!
Спасибо моему учителю китайского письма, Джону Шену, за то, что учил меня. И моим одноклассником по письму, мне нравятся наши встречи каждую неделю.
Я использовала две книги для создания романа: «Тайны изнутри: Свадьба и жизнь китайских женщин в период Сун» Патриции Эбри и «Бестиарий китайцев: Странные существа из гор и морей», изданная и переведенная Ричардом Штрассбергом.
Спасибо друзьям из блога и форумов. Вы поднимали мне настроение. Я приглашаю всех на свой сайт cindypon.com, где вы сможете узнать о моем творчестве, рисунках и книгах. И оставляйте комментарии в блоге! Я хочу их видеть.
И, наконец, поцелуи моей любви, Марку, который приглядывал за малышами, пока я могла писать и воплощать в жизнь свои мечты.
