Текст книги "Биография создателя Гарри Поттера Дж. К. Ролинг, написанная Шоном Смитом"

Автор книги: Шон Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Вечер, перевернувший жизнь Джоанны, начинался как обычно. Был март. Уже пять месяцев как Джоанна жила в Порто. Вместе с Эйне и Джилл они забрели в «Лабареда» и заказали по стаканчику вина. Затем подруги решили податься в Рибейро, в какой-нибудь бар, а может быть, ночной клуб. Выбор они остановили на «Мейя Кава», где, по словам Марии Инес, «можно было слегка посходить с ума, выпить и подцепить кого-нибудь». Заведение находилось в двух ярдах от набережной, где на маленьком квадратном пятачке, уставленном столами и стульями, за кружкой пива или чашечкой кофе прохлаждаются веселые компании и влюбленные парочки. У «Мейя Кава» темно-зеленая дверь без всяких вывесок. Внизу бар с приятной обстановкой и джазовой музыкой, наверху – дискотека. Джоанна и «крестные» решили устроиться внизу. В тот вечер там же проводил время один молодой португалец, студент-журналист, который забрел сюда с друзьями по чистой случайности. «Вошла девушка с самыми красивыми голубыми глазами на свете», – вспоминает он.

Хорхе Арантес не мог отвести взгляда от Джоанны, которая со своими светло-каштановыми волосами и ярким макияжем резко отличалась от португальских девушек. Местным парням всегда нравились англичанки, и красавец-атлет Хорхе не был исключением. Мария Инес объясняет все просто: «Наши мужчины – мачо, а английские девушки уступчивы». Сама Джоанна никогда не говорит о том страстном, бурном романе, который начался в ту ночь. Зато Хорхе, после того как Джоанна стала знаменитой, много чего порассказал Дэннису Райсу из «Дэйли Экспресс», который хорошо заплатил ему за воспоминания.

И Джоанна, и Хорхе как-то сразу поняли, что это не просто обычный флирт в ночном баре, а нечто большее. Джоанна почти не говорила по– португальски, но Хорхе достаточно хорошо владел английским. Выяснилось, что оба любят читать. В то время девушка перечитывала «Чувство и разум» Джейн Остин, одну из своих любимых книг, которую, как оказалось, читал и Хорхе, а этим могли похвастаться далеко не все молодые португальцы, развлекавшиеся тем вечером в районе Рибейро. «Нам была приятна компания друг друга, и мы проговорили по меньшей мере часа два. Расставаясь, поцеловались и обменялись телефонами».

Хорхе, не желая показаться слишком настырным, позвонил не сразу, а только через два дня, и они договорились о встрече. «Даже не сознавая, что происходит, мы пошли ко мне и провели вместе ночь. В этом не было ничего предосудительного: мы оба были молоды, самостоятельны и наслаждались жизнью».

По словам Хорхе, он понял, чем все обернется, уже через несколько дней. Джоанна случайно увидела его в другом баре, где он сидел с девушкой-датчанкой. Отозвав своего нового любовника в сторону, она тихо сказала: «Хорхе, если меж дунами что-нибудь будет, я не стану делить тебя ни с кем». Было ясно, что она не собиралась становиться «одной из многих». Если на первых порах Джоанна проявляла некие признаки ревности, то со временем их друзья заметили, что они с Хорхе поменялись ролями. Это были очень непростые отношения.

Вскоре любовники стали проводить вместе почти каждую ночь. Днем Хорхе встречался с Джоанной в кафе «Мажестик» или кафетерии «Лабареда» возле ее работы. (На Стива Кэссиди Хорхе, зашедший как-то в Энкаунтер, не произвел большого впечатления: «Он мне не понравился. Даже внешне. И манеры у него были грубоватые*.) Говорили о литературе. У Джоанны всегда был при себе «Властелин колец», которого она впервые прочитала в девятнадцать лет и среди немногих книг привезла с собой в Португалию. Мария Инес вспоминает, что она постоянно носила книгу с собой, и даже Хорхе порой не мог заставить ее оторваться от чтения.

Хорхе узнал о Гарри Поттере и прочитал ворох записей Джоанны и все перепечатанные листы, которые вошли в первую книгу. Он всегда с преувеличенным восторгом отзывался о сочинении Джоанны: «Мне сразу стало ясно, что это гениальное произведение. Как-то раз, помнится, я даже сказал Джоанне: «Ух ты, да у меня любовь с великой писательницей!» По его словам, именно тогда Джоанна задумала написать семь книг.

Хорхе, который сам тешил себя надеждой стать писателем, уверяет, что первым прочитал полную рукопись «Гарри Поттера» и внес некоторые предложения. Но Джоанна в один из редких моментов откровенности заявила: «Он имеет такое же отношение к «Гарри Поттеру», как я – к «Истории двух городов». У Хорхе, однако, сохранилось страниц двадцать рукописного текста, но это доказывает лишь то, что Джоанне эти записи, видимо, были больше не нужны. Хотя, скорее всего, эти двое все же обсуждали будущую книгу: они, как-никак, жили вместе, и было бы странно, если бы любящие люди не делились друг с другом своими мечтами, надеждами, планами. Мария Инес считает, что все было так: «Идеи принадлежали Джоанне, а силы действовать дальше давал ей Хорхе, с ним она не чувствовала себя несчастной».

В повестях о Гарри Поттере не прослеживается очевидного влияния португальского периода. На мощеных улочках и узких аллеях, ведущих в Рибейро, множество очаровательных магазинчиков, совсем как на Аллее Диагон. Но с тем же успехом моделью волшебного квартала в «Гарри Поттере» мог стать и Эксетер с его уютными аллейками вокруг кафедрального собора. И все же между книгами Джоанны и Португалией есть некая связь. К примеру, стихотворение «Pedra Filosofal» («Философский камень»), автор которого – Антонио Жедеао (Gedeao). Это псевдоним Ромуло Карвальо, талантливого преподавателя физики и химии и одного из самых известных португальских писателей, чьи произведения свидетельствуют об оригинальности его мышления и глубокомпонимании жизни. «Pedra Filosofal» – одно из лучших его стихотворений, хорошо знакомое Хорхе, да и всем португальским студентам хотя бы потому, что в 1970 г. оно было положено на музыку Мануэлем Фрейре. Эта песня, где незатейливая мелодия удачно сочетается с лирикой Жедеао, и по сей день не утратила своей популярности.

«Pedra Filosofal» – о том, как важно мечтать. Эта тема очень близка Джоанне Ролинг. В переводе первые строки звучат примерно так:

Они не знают, что мечта Есть жизни суть,

Реальна и материальна,

Как все вещи,

Как серый камень,

Где присел я отдохнуть.

Стихотворение завершается на сентиментальной ноте:

Кто не мечтает, тот не знает,

Что в жизни главное– мечта.

Что если человек мечтает,

Мир ярок, радужны цвета,

Он словно мяч В руках ребенка подлетает.

★

Джоанна обнаружила, что беременна. Это было очень невовремя. Хорхе на восемь месяцев отправляли в португальскую армию. Но, хотя они прожили вместе пока еще очень недолго, ребенка решили оставить.

Они жили вместе с матерью Хорхе в маленькой квартирке на первом этаже в доме с террасой на улице Дуке де. Салданья, по соседству с туристским районом. Улица идет под уклоном к реке, и дом номер 59 стоит в самом конце ее, перед площадью, в одном углу которой – кладбище, Семитерио Прад До Репоузо. Во время похорон вся площадь бывает заставлена машинами так, что и не пройти.

Джоанна с Хорхе часто спускались к набережной полюбоваться живописными видами Дуэро и стоящего на другом берегу города Гайя. Дуке де Салданья – это одна из тех сонных улочек, что нежатся в лучах полуденного солнца. Местные жители любят выпить кофе или пива в кафе «Сандале» или «Петискуаль Александер». Напротив, через дорогу, всего один магазин – цветочный, под названием «Мимоза». Непропорционально большой знак «Шелл» установлен снаружи маленького гаража. Назвать этот район трущобами, как выразились бы многие английские туристы, было бы неверно и несправедливо. Мария Инес Агвиар говорит, что «на Дуке де Салданья живут хоть и простые, но очень дружные люди».

Дом номер 59 – трехэтажное здание. В квартире Арантесов, помимо двух спален, были гостиная и маленькая кухня. В Португалии молодые пары часто живут в доме родителей кого– либо из супругов – так намного экономней. Мама Хорхе, Марилия Родригес Арантес, относилась к Джоанне хорошо: «Она была чудесной девушкой, и я уже считала ее членом семьи». Марилия – пожилая женщина, милая и кроткая, едва говорит по-английски и каждый день большую часть времени проводит в церкви. С Джоанной у нее очень мало общего.

Летом 1992 г. в Порто стояла нестерпимая жара, и Джоанна с Хорхе решили на месяц съездить в Англию. Пора было представить Хорхе семье и друзьям и сообщить радостную весть. Но их планы рухнули – у Джоанны случился выкидыш. Хорхе утверждает, что несчастье только еще больше сблизило их: «Мы решили пожениться». 28 августа 1992 г. Хорхе сделал Джоанне предложение. Он запомнил эту дату, потому что Джоанна в шутливой форме упомянула ее в одном из писем к нему (когда он еще служил): «28 августа 1992 г. Хорхе Арантес попросил Джоанну Ролинг стать его женой, что Для него самого было таким же сюрпризом, как и для нее».

Но уже в то время отношения между ними дали трещину. Их семейная жизнь, видимо, была обречена еще до рождения дочери, и потом страсти только продолжали накаляться.

Как-то днем Джоанна с Хорхе пили кофе в «Каса Империо», через дорогу от школы английского языка. Не было заметно никаких признаков надвигающейся бури, хотя, по словам Марии Инес, «Хорхе всегда был большой собственник и ревнивец». Неясно, из-за чего за столиком разгорелся спор. Мария Инес помнит только, что Хорхе «толкнул Джоанну, и она закричала». Так, с криками, Джоанна выскочила на улицу, преследуемая взбешенным Хорхе. «Она вбежала в здание школы, – говорит Мария Инес, – и взлетела по лестнице во вторую аудиторию. На улице собралась целая толпа, все думали, он ее убьет – такой у него был вид».

Стив Кэссиди просто не мог поверить во все это, когда подойдя к школе, увидел на улице около сотни человек, пытавшихся заглянуть внутрь и прислушивавшихся к тому, что происходит в здании. Мария Инес тоже была там. До смерти перепуганная, она все же пыталась вмешаться. А потом... «Это напоминало сцену из «Ромео и Джульетты». Он кричал: «Джоанна, прости меня. Я тебя люблю». А она плакала и кричала в ответ: «Я люблю тебя, Хорхе.» Кто-то, беспокоясь за Джоанну, вызвал полицию, и в школу явились два офицера – разобраться, в чем дело. Для всех стало настоящим откровением, что у Джоанны проблемы в личной жизни. И позже их с Хорхе отношения так и не улучшились, несмотря на то что они поженились и у них родился ребенок. Только они вдвоем знали, сколько ещеподобных конфликтов происходило за закрытыми дверями их спальни.

Свадьба была скромной и прошла в будничной, неромантичной обстановке. Хорхе по этому случаю дали увольнительную. Венчания не было. 16 октября около одиннадцати утра жених и невеста вошли в отдел регистрации браков – «Примейро Консерватория до Реджисто Сивил». Его обшарпанное, хранящее лишь следы былой роскоши здание с витыми железными перилами, находилось в миле от кафе «Мажестик», в верхнем конце Руа-де-Санта-Катарина. Флаг Португалии на большом белом флагштоке указывал на статус важного государственного учреждения.

Джоанна была в черном жакете с V-образным вырезом, из украшений – жемчужное ожерелье в три нити и длинные серьги. Густые каштановые волосы она убрала в строгую прическу, хотя глаза подвела любимым черным карандашом. Хорхе облачился в черный пиджак и красную в белый горошек рубашку, из-под которой выглядывала футболка. На церемонию из Эдинбурга приехала Ди со своим парнем, смуглым красавцем по имени Роджер Мур, работавшим ресторанным управляющим. В большом помещении с коврами и кожаной мебелью молодожены подписали свидетельство о браке. Свидетелем был Роджер. Джоанне было двадцать семь, а ее мужу – только двадцать четыре.

Многое могут рассказать фотографии, сделанные после регистрации. Джоанна, сжимая в руках маленький букет, напряженно смотрит в объектив. Хорхе, видимо, взволнован куда меньше: он улыбается, небрежно положив невесте руку на плечо. Вот и все. О такой ли свадьбе мечтала девочка, любившая «Белого Жеребенка» и зачитывавшаяся романами Джейн Остин? Джессика Митфорд, наверное, была бы только рада, что все обошлось без лишних церемоний – ей было наплевать на традиции. А потом, в тот же день, Джоанна пошла, как обычно, на урок. Не было и медового месяца.

Джоанна никогда не вспоминала о дне своей свадьбы, но в «Гарри Поттере и узнике Азкабана» профессор Трелони говорит Лаванде Браун на уроке прорицания: «То, чего вы боитесь, произойдет в пятницу, шестнадцатого октября». В день, предсказанный профессором, кролика Лаванды загрызла лиса: «Шестнадцатое октября! То, чего вы боитесь. Это произойдет шестнадцатого октября! Помните? Она была права, она была права!»

В 1992 г. шестнадцатое октября приходилось на пятницу. И в этот день Джоанна вышла за-

4

муж.

Через несколько недель Джоанна снова забеременела. Она стала нервной и раздражительной из-за прошлого выкидыша, но в общем беременность протекала нормально. Джоанна посвящала много времени работе над «Гарри Поттером» друзья в школе «Энкаунтер» начали замечать, что она еще больше замкнулась в себе и предпо-

читает сидеть в кафе в полном одиночестве. В период беременности Джоанна каждый день слушала запись концерта для скрипки Чайковского, которую сама же подарила Хорхе в день рождения. Именно это музыкальное произведение Джоанна выбрала в первую очередь для «Дезерт Айленд Диске»: «Оно ассоциируется у меня с дочерью», – сказала она.

От переживаний Джоанна, несмотря на беременность, сильно похудела (в общей сложности на одиннадцать килограммов), и, по мнению Марии Инес, врачи были обеспокоены ее состоянием. Может быть, во всем были виноваты постоянные стрессы, вызываемые ревностью мужа и частыми семейными конфликтами. Мама Хорхе, Марилия, говорит, что «они любили друг друга, но оба были очень ревнивые». Когда Хорхе отправлялся в бар посидеть с друзьями, он требовал, чтобы Джоанна сидела дома и ждала его. И в то же время был против, если Джоанна выходила куда-нибудь с Эйне и Джилл. По словам Марии Инес, «все твердили Джоанне: уходи от него».

Дочь Джоанны появилась на свет 27 июля 1993 г. в родильном доме Хулио Диниса. Роды длились семь часов. Родители дали девочке имя Джессика. Рождение дочери Джоанна называла «без сомнения, самым счастливым моментом» в своей жизни. Сыну она дала бы имя Гарри, а свою дочь, как она неоднократно говорила, назвала в честь Джессики Митфорд. Хорхе же рассказы ваетсовсем иное. Мальчика, утверждает он, они собирались назвать Луисом Васко – в честь известного португальского поэта шестнадцатого века,Луиса де Камоэнса, а девочку – Джесси койИзабель, в честь библейской Иезавели.

После родов Джоанна продолжала терять в весе, были даже опасения, что у нее разовьется анорексия ¹⁸. Хорхе завершил прохождение воинской службы, но не работал, так что главной «добытчицей» в семье по-прежнему оставалась Джоанна. «У них были большие скандалы», – вспоминает Мария Инес. Напряженность в отношениях сохранялась и после того, как Джессику поместили в больницу Св. Иоанна с нарушением циркуляции крови в большом пальце на ноге. Мария Инес считает, что палец малышки запутался в волосах Джоанны, и один из волосков врезался в кожу. Джессика находилась в больнице почти месяц, и врачи опасались, что палец придется ампутировать, но все обошлось.

Кноябрю брак оказался на грани краха. Однажды вечером между супругами вспыхнула очередная ссора, закончившаяся безобразной сценой на улице. Согласно статье, впоследствии опубликованной в «Экспресс», Хорхе вышел из себя, потому что Джоанна сказала, что больше не любит его: «Мне пришлось вытащить ее из дома в пять утра. Признаю, на улице я дал ей оплеуху». В интервью другим газетам Хорхе отрицал, что ударил Джоанну, и говорил, что просто силой вывел ее из дома. Как бы то ни было, 17 ноября

1993 г. Джоанна Ролинг оказалась на улице в чужом городе, едва одетая, а четырехмесячная малышка оставалась в доме с человеком, который только что вышвырнул ее мать вон.

Эйне и Джилл, как умели, утешали отчаявшуюся подругу. Они позвонили Марии Инес: она португалка и могла помочь Джоанне вернуть Джессику. Не было никаких сомнений, что на этот раз все кончено. Мария Инес вызвала знакомого полицейского, и они все вместе отправились на квартиру Хорхе.

«Я позвонила адвокату, – вспоминает Джоанна. – Он сказал: заберите ребенка во что бы то ни стало. Официально полицейские не могли ничего предпринять, но я убедила их пойти с нами – надеялась, может, Хорхе испугается...»

«Хорхе в дом нас не впустил и сказал, что не хочет со мной говорить, но мне удалось ногой удержать дверь, выходящую прямо на улицу, чтобы он не закрыл ее. Я думала, соседи из-за шума нас убьют. Внутри я слышала плач малышки и все время повторяла: «Хорхе, отдай моего ребенка, отдай моего ребенка». В конце концов он вынес мне Джессику».

Джоанна мечтала только об одном: как можно быстрее уехать из Порто. Но прежде нужно было закончить кое-какие дела. Мария Инес вспоминает, как кормила Джессику, которую Джоанна оставляла с ней в школе, пока сама готовилась к отъезду. И все это время Хорхе пытался выяснить, где его жена и ребенок. Джоанна не могла остаться у Эйне и Джилл – Хорхе знал, где они .живут. Поэтому она поселилась у друзей, с которыми он не был знаком. Наконец, спустя две недели после разрыва с мужем, Джоанна с Джессикой уехали из Порто.

Возникает вопрос: как такое могло случиться с умной, интеллигентной, общительной молодой девушкой? Как она могла оказаться в тесной квартирке в португальском городе с ребенком и мужем, с которым постоянно ссорилась и которого, судя по всему, даже боялась? Мария Инес считает, что, когда после смерти матери в душе Джоанны образовалась пустота, она «совсем запуталась». И еще – она «хотела любить и быть любимой». Теперь эту пустоту заполнила ее дочь.

Сегодня Мария Инес, по некотором размышлении, пришла к выводу, что с ее стороны было неразумно вмешиваться в отношения супругов, тем более что Хорхе вот уже много лет не видел своей дочери: «Мне кажется, они недостаточно прожили вместе, чтобы преодолеть культурный барьер. Хорхе типичный португалец. Он очень умный, хороший парень, но все наши мужчины – мачо. Мне жаль, что я с ним так поступила».

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Капкан нищеты

«Никогда не думала, что все может быть так плохо»

В

октябре 1993 г. премьер-министр Великобритании Джон Мэйджор в речи, обращенной к собранию консервативной партии в Блэкпуле, заявил, что в распущенности британских детей виноваты родители-одиночки. Политический комментатор «Таймс» Симон Дженкинс был обескуражен: «Заявление, возлагающее ответственность за упадок института брака исключительно на плечи родителей, подразумевает, что они в чем-то виноваты, что-то делают не так. Это серьезный упрек в адрес тысяч овдовевших или разведенных граждан, которые из последних сил тянут лямку, пытаясь дать своим детям приличное воспитание». Слова мистера Мэйджора не могли обнадежить Джоанну. Но она торопилась вернуться на родину, чтобы попытаться по кусочкам склеить разбитую жизнь.

После ужасных событий на улице Дуке де Салданья девушка утешала себя лишь тем, что ей, по крайней мере, удалось вернуть свою четырехме сячнуюдочурку. Несмотря на все, что произошло, и ожидающие ее впереди трудности, Джоанна никогда не жалела, что родила Джессику. Для нее дочь – главное в жизни. Именно Джессика, по собственному признанию писательницы, не давала ей «пасть духом».

План Джоанны был прост. Первое – бежать из Порто вместе с дочерью. Это осуществилось. Они будут в большей безопасности в родной стране, чем в Португалии, где она не знала местных законов. Второе – нужно найти, где жить, а после Нового года устроиться на работу, лучше в школу. Денег у Джоанны было в обрез, только чтобы на пару месяцев снять какую-нибудь квартирку. Друзья в Лондоне сменили адреса, поэтому она решила попытать удачи в Эдинбурге, где обосновалась ее сестра Ди.

Можно спросить: почему бы ей было не пожить у отца, пока все не образуется? Он все еще занимал хорошую должность в компании «Роллс-Ройс», семья у них всегда была очень дружная, так что было бы вполне естественно обратиться за помощью к отцу, тем более в преддверии Рождества. Но обстоятельства изменились. Пит Ролинг женился вторично, в возрасте сорока восьми лет, почти через два года после смерти мамы Джоанны, Энн. Новая жена, Дженет Галливан, на восемь лет моложе мужа, в прошлом была его секретарем.

Никто в семье Ролингов никогда не говорил о пропасти, пролегшей между Питом и дочерьми.

Он не присутствовал ни на свадьбе Джоанны, ни на бракосочетании Ди в Эдинбурге. Сам он женился на Дженет 2 апреля 1993 г., зарегистрировав брак в Ньюпорте, пока Джоанна, уже беременная, находилась в Порто. Первая книга «Гарри Поттера», изданная в 1997 г., была посвящена Джессике, Энн и Диане, но не Питу. Это говорит само за себя.

После того как Джоанна стала знаменитостью, слухи о семейной размолвке просочились в газеты. В январе 2001 г. «Санди Экспресс» поместила статью о «грустной семейной тайне»: «Через несколько месяцев после смерти от рассеянного склероза Энн, первой жены мистера Ролинга, он и Дженет Галливан, к общему изумлению своих близких, решили жить вместе». Они поселились в скромном домике с двумя спальнями в новом жилом квартале в Чепстоу, в паре миль от Черч– Коттеджа. Дженет бросила в Бристоле мужа и двоих детей.

Пит Ролинг старался избегать обсуждений своего нового брака, предпочитая вести тихую жизнь без огласки. Он до сих пор покупает мясо в Татшилле, у Джеффа Роузера, но в разговоры с ним вступает крайне неохотно. Семья Ролингов распалась по объективному стечению обстоятельств, и в защиту Пита можно сказать, что все-таки его жена Энн умирала дома, в своей постели, после десяти лет болезни, и он всегда был рядом. Джон Неттлшип, многие годы друживший с Ролингами, говорит, что «Питу было очень нелегко.Пришлось заново строить свою жизнь». Мария Инес отчетливо помнит впечатление, сохранившееся у нее со времен пребывания Джоанны в Порто: «Она очень любила отца».

Джоанна, направляясь к сестре, взяла билет на поезд до Эдинбурга. К своему огорчению, она не смогла приехать на свадьбу Ди в сентябре (третье за год бракосочетание в семье Ролингов, и тоже без венчания). Ди вышла замуж за Роджера Мура. Церемония, на которой присутствовали только несколько близких друзей, состоялась в регистрационном отделе Св. Андрея, Индия-Билдингс, в Эдинбурге 3 сентября. Когда, спустя всего два месяца после их свадьбы, Джоанна с ребенком появилась на пороге дома номер 140 по Марчмонт-роад, у молодоженов не оставалось другого выбора, как принять ее у себя. Впрочем, сестры были очень привязаны друг к другу.

Ди обладала счастливой способностью видеть все в радужном свете, она всегда ободряла сестру, что было особенно важно в период работы над «Гарри Поттером». Джоанна вспоминает, что в первый раз рассказала Ди о Гарри, когда поселилась в ее доме на Марчмонт-роад. В Порто она написала три первые главы, и у нее оставалось еще множество записей и идей относительно дальнейшего сюжета, в том числе и развязки. Ди упросила Джоанну дать ей почитать написанное, и ее «зацепило». «Если бы она не смеялась, – говорит Джоанна, – я бы забросила все это. Но Ди прямо хохотала».

Между тем в жизни Джоанны, помимо Гарри Поттера, были и другие заботы. Она придумала мальчика-волшебника еще три с половиной года назад, а написала всего три главы, значит, вряд ли мысли Джоанны были полностью поглощены Гарри.

Джоанна, которая считала себя независимой, образованной женщиной, не желала быть обузой для сестры и друзей. Немного пожив у Ди и успокоившись, она нашла себе другое временное жилье. Ее новая жизнь стала напоминать жалкое, нищенское существование, на которое Томас Харди обрек своих героев – Майкла Хенчарда, мэра Кастербриджа или Тесс из рода д’Эбервиллей. «Никогда не думала, что все может быть так плохо, – рассказывала Джоанна в интервью газете «Гардиан». – Я даже представить себе не могла, что когда-нибудь одна, с ребенком на руках окажусь в неотапливаемой квартире, где полно мышей. И я злилась на себя, поскольку понимала, что нельзя растить дочь в таких условиях».

Помимо нищеты, Джоанне пришлось столкнуться еще с одним кошмаром – бюрократией. 21 декабря 1993 г. она обратилась в Отдел социального обеспечения на Коммершл-стрит округа Лейт. Ей пришлось заполнять кучу анкет, чтобы подать заявку на получение государственных дотаций и пособия по социальному обеспечению. Она до сих пор с содроганием вспоминает муки унижения, которые пережила, рассказывая твердолобым чиновникам о своих несчастьях: «Сначала нужно было пройти собеседование и доложить всем и каждому, почему я оказалась на мели, без денег и без мужа. Я понимала: им хотелось заставить меня ощутить собственную жал– кость и никчемность, хотя я чувствовала себя так и без их стараний».

Награда за все эти унижения составляла 69£ (103,50$) в неделю, на которые ей полагалось кормить и одевать себя и ребенка и оплачивать коммунальные услуги. Одним из рождественских подарков, полученных Джоанной от друзей в том году, был альбом «REM». Она снова и снова проигрывала композицию «Everybody Hurts». Наконец она больше не смогла выносить мышиную возню за плинтусами и решилась на отчаянный шаг: заняла 600£ (900$) у Шона Харриса – своего «верного друга на все времена», который один из немногих ни разу не подвел и не предал Джоанну. Но все ее надежды на быстрый переезд в лучшие жилищные условия рухнули. В поисках съемной квартиры она обзвонила десяток эдинбургских агентств недвижимости, но везде ей было отказано в услугах. Эта проблема всплыла в памяти Джоанны, когда она начала заниматься благотворительной деятельностью и предложила свою помощь организации по делам неполных семей. «На том конце провода равнодушные голоса неизменно отвечали: «Извините, мы не сдаем квартиры людям, живущим на государственное пособие».

Джоанна уж совсем было отчаялась, когда одна служащая, то ли пожалев ее, то ли чтобы побыстрее от нее отделаться, согласилась показать ей несколько квартир. «Я уловила в ее голосе некоторую нерешительность, – вспоминает писательница, – и принялась говорить так быстро, что она, наверное, с трудом понимала, о чем речь». В тот же день Джоанна сняла квартиру – немеблированную, с одной спальней, в доме номер семь по Саут-Лорн-Плэйс округа Лейт, в одном из самых старых кварталов Эдинбурга. Начало было положено. Сестра и эдинбургские знакомые одолжили ей кое-какую мебель, и они с Джессикой въехали в свой новый дом, где им было суждено прожить следующие три года и где наконец-то была завершена рукопись «Гарри Поттера и философского камня».

Лейт не самый плохой округ Эдинбурга. Если бы Джоанна стояла на очереди в муниципалитете, ее наверняка разместили бы в каком-нибудь захудалом районе вроде Мюирхауса, где процветает преступность и наркомания – известные проблемы большого города. Когда Джоанна поселилась в Лейте, в районе велась реставрация зданий, в частности вдоль набережной, где открывались новые бистро и бары. Так называемый Берег (Shoar), теперь один из самых фешенебельных кварталов Эдинбурга, находился всего в миле от нового дома Джоанны. Но для нее – все равно что на Марсе.

Джоанна и Джессика жили на первом этаже типового четырехэтажного здания, где было во семьквартир. Если выйти из дома и посмотреть налево, взгляд упирается в точно такой же серобурый корпус. Тот же самый вид открывался впереди, а также справа. Во дворе – запущенный палисадник с коричневым лакированным столом и скамьей. Посидеть есть где, да кто же захочет? Уж конечно, не ищущий вдохновения писатель. На улице кругом – одни старики, издавна жившие в Лейте, а теперь селившиеся в приютах для престарелых под бдительным надзором местного муниципалитета. За углом, на Лорн-стрит, находилась благоустроенная начальная школа, куда пошла Джессика, когда ей исполнилось пять лет.

Джоанна снова оказалась «в плену», как часто бывало в ее жизни – в школе Уайдена, на улице Дуке де Салданья. День за днем она проводила в одиночестве, общаясь лишь со своей дочерью. Потом, когда казалось, что хуже быть не может, из Порто приехал Хорхе. Это стало для Джоанны еще одним ударом. После того как от него ушла Джоанна, Хорхе пристрастился к наркотикам.

Джоанна позвонила друзьям, чтобы они не подпускали бывшего мужа к ней и Джессике, а сама направилась на Коммершл-стрит, где находилась адвокатская контора «Блэклок Торли». Она никому не говорила, до какой степени стала бояться Хорхе, и с ее стороны это был отважный шаг. 15 марта 1994 г. Джоанна инициировала дело о судебном запрете, чтобы закон оградил ее от посягательств Хорхе. Сразу, как только адвокаты подали иск от ее имени, был выдан временный ордер. В Шотландии это серьезное дело, особенно если истица (Джоанна) намеревалась добиться постоянного судебного запрета. Иск Джоанны против ее мужа был удовлетворен, и ему, по решению суда, было запрещено «преследовать ее физически и словесно, угрожать ей либо приводить в состояние страха и тревоги, а также применять к ней насилие на территории действия распоряжения суда Эдинбурга».

Хорхе ничего не оставалась, кроме как вернуться в Португалию.

Между тем Джоанна все больше погружалась в состояние депрессии. Это была не апатия, не тоска, не уныние – бездонная черная бездна отчаяния. Дементоры в «Узнике Азкабана» – порождение как раз того сумрачного периода в жизни писательницы. «Это полное отсутствие способности представить себя в будущем жизнерадостным человеком, отсутствие всякой надежды – это страшное ощущение, не сравнимое с обычной грустью».

Дементоры – стражники тюрьмы Азкабана – само олицетворение депрессии. Вкупе с Зеркалом Еиналеж они создают глубокий психологический подтекст «Гарри Поттера» и лишний раз доказывают, что Гарри – это сама Джоанна Ролинг. Может быть, какими-то своими качествами она наделила Гермиону Грэйнджер, школьную подругу Гарри, зубрилу-всезнайку, но более полно ее внутренний мир отражает главный герой, который тоскует по маме, ненавидит привлекать к себе внимание и сплетничать, робеет в присутствии Дементора. Поцелуй зияющей бесформенной дыры – рта Дементора – отнимает у человека счастье, вытягивает душу. Но даже эти мрачные образы не лишены некоторого комизма: оказывается, и против жуткого состояния, в которое погружают человека Дементоры, есть свое средство борьбы, известное каждой женщине, – шоколад.

Тянулись чередой однообразные, унылые дни. Однажды Джоанна пришла в гости к подруге сестры и увидела, сколько у ее сына игрушек. Это был один из самых неприятных моментов в ее жизни. «Когда я собирала игрушки Джессики, они все умещались в обувной коробке. Я вернулась домой и прорыдала весь вечер». В другой раз представитель социальных органов, раздававший гуманитарную помощь матерям-одиночкам, принес Джессике несколько старых игрушек: потрепанного плюшевого медвежонка, маленькую пластмассовую лошадку и телефон, заводившийся при помощи веревочки. Джоанна почувствовала себя настолько униженной этим актом беспримерной доброты, что сунула «подарки» в черный мусорный мешок и выставила за порог.