Текст книги "Гробница Александра"

Автор книги: Шое Хемингуэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

27

Утром, ровно в десять, Том стоял у обелиска в центре площади Святого Петра и с восхищением обозревал это великолепное городское пространство, имеющее форму ключа[47]47
  Общие очертания ансамбля площади Святого Петра имеют скрытое сходство с ключом, напоминая о словах Христа, обращенных к апостолу Петру: «И дам тебе ключи Царства Небесного».


[Закрыть] и ориентированное на собор Святого Петра – самый грандиозный и красивый христианский храм в мире. Собор представлял собой квинтэссенцию усилий величайших художников и архитекторов, работавших над ним на протяжении более полутора веков; за это время сменились двадцать два папы. Если останется время, подумал Том, нужно будет обязательно зайти внутрь. Он делал это при каждом посещении Рима. Площадь, кстати, спроектированная Бернини в период понтификата Александра Седьмого, сама по себе была произведением искусства. Глядя на приближавшуюся Викторию, Том улыбнулся, отметив знаменательность ее выбора места встречи.

– Доброе утро, Том. Полагаю, вы в Риме не новичок?

– Совершенно верно. Обожаю этот город. Он так наполнен историей. Я бывал здесь много раз, и все равно остается много мест, которые я еще не видел. Например, я никогда не был в ватиканской библиотеке.

– Но прежде чем мы туда отправимся, я хочу кое-что вам рассказать. – У Виктории был озабоченный вид. – Именно поэтому я послала вам просьбу о встрече. Не возражаете, если мы зайдем в кафе и поговорим за чашкой капуччино?

Том уловил напряженность в ее голосе.

– Разумеется, – ответил он и ободрил девушку взглядом.

– Я знаю идеальное местечко. Это нам по пути. Встреча в библиотеке назначена на десять тридцать, так что время есть. – Быстрым шагом пересекая площадь, Виктория чувствовала, как нарастает в ней волнение. Том шел рядом, и это позволяло разговаривать на ходу.

– Нужно завернуть за ограду Ватикана и идти к главному входу.

Длинная очередь желающих посетить музеи Ватикана медленно двигалась вдоль стены.

– К счастью, нам не нужно стоять в очереди. Эти люди жаждут увидеть Сикстинскую капеллу и музейные коллекции. – Они как раз проходили вдоль скопления туристов. – Библиотека же находится в здании шестнадцатого века возле Бельведерского двора. Кафе, которое я имею в виду, – в квартале оттуда, – пояснила Виктория, сворачивая в переулок. – Потом мы проследуем прямо в зал рукописей, где нас уже ждет дневник.

Взяв кофе в баре, они уселись в глубине кафе за маленький круглый столик. Хотя за некоторыми другими столами тоже сидели люди, пившие кофе и завтракавшие, в общем, народу было не много. Наклонившись через стол поближе к Тому, Виктория возбужденно заговорила:

– Том, у меня снова было видение, в Библиотеке Моргана, на выставке, которую вы рекомендовали мне посетить. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Это случилось в тот момент, когда я разглядывала иллюстрацию из «Деяний Александра», на которой он получает от дочери амулет Нереиды. Эта сцена ничего для меня не значила. Я никогда даже не слышала этой истории, но когда присмотрелась поближе и увидела амулет – словно кто-то спустил курок: у меня снова открылся канал обратной связи. Я потеряла сознание. Следующее, что я помню, – я снова в гробнице Александра. Как будто продолжилось то видение в Метрополитен. И я поняла: амулет и есть то, ради чего я проникла в гробницу. Я надеялась, что он принесет мне бессмертие, поскольку сделан из отвердевшей воды Источника вечной молодости. На него-то я и смотрела, когда сообщники оглушили меня ударом сзади и бросили умирать. Я сняла амулет с шеи Александра и продолжала сжимать в ладони даже после того, как погас факел и я осталась одна в темноте. Он был сделан из какого-то прозрачного, как бриллиант, камня и вырезан в форме головы барана – продолговатой, с витыми отростками рогов, симметрично расходящимися от центра. Это была тонкая ювелирная работа, а на лбу барана красовался необычный символ.

– Как он выглядел?

– Я вчера зарисовала его для наглядности. – Она быстро воспроизвела рисунок на бумажной салфетке, и Том с изумлением увидел скипетр Зевса, с острия которого срываются огненные разряды молний. – В темноте амулет таинственно светился изнутри, словно излучал какую-то особую энергию. Не знаю, как долго я там просидела – несколько часов, дней, недель… В видении мне показалось, что вечность. И когда почувствовала, что смерть совсем близко, очнулась с пронзительным криком.

Виктория посмотрела на собеседника, ожидая его реакции.

Том ответил уклончиво. Он видел, что девушка взволнована, и не хотел ее обескураживать.

– Виктория, я не знаю, что сказать. Амулет Нереиды – миф. Нет никаких достоверных свидетельств даже того, что у Александра Великого вообще была дочь. Это результат более поздней мифотворческой традиции, превратившей его из исторической фигуры в легендарного героя и бога.

Он ласково посмотрел в глаза Виктории:

– Должен признаться, что в ваши видения трудно поверить. Я не хочу сказать, что их у вас не было и что они для вас бессмысленны. Разумеется, нет, но не опираются ли они в действительности на исторические события и события вашей собственной жизни? Они противоречат моему научному образованию и опыту.

– Том, вам стоит взглянуть на вещи шире. Я сама была зашорена, пока не пережила откровения реинкарнации – меня ведь воспитали в католической вере. Теперь я многое вижу иначе. Как вы объясните то, что я в подробностях описываю такие предметы из гробницы, как танцовщица в покрывалах и маске, которую я никогда прежде не видела и даже ничего о ней не слышала, пока на меня не снизошло видение?

Том не отводил взгляда.

– Я признаю существование некой энергии. Сам испытывал ее воздействие в Дикте на Крите и в Дельфах, в святилище Аполлона. А также на Великом африканском разломе и в священных для христиан местах, таких как грот Святого Франциска в Ассизи. – Он отпил глоток кофе и продолжил: – Но к этому можно подойти и с другой стороны. Скорее всего виденный вами амулет был сделан из горного хрусталя. Такие амулеты высоко ценились в качестве предметов роскоши во времена Александра. Римский автор Плиний описывает горный хрусталь как редкую разновидность льда, то есть, можно сказать, форму существования чистейшей воды. Голова барана – весьма распространенный символ Александра, поскольку его отождествляли с богом Амоном, который, согласно древнеегипетским религиозным верованиям, принимал облик барана. На монетах его преемников Александра даже изображали с бараньими рогами. Символ, который вы видели на лбу барана, это тоже широко распространенный у древних греков знак божественной молнии. Допустим, что вы «видели» события, имевшие место на самом деле, допустим, что миф об амулете Нереиды вырос из реального существования амулета, который носил Александр, того, что явился вам в видении. Но ведь он не даровал бессмертия ни ему, ни вам в вашей прошлой жизни.

– А как объяснить то, что он светился в темноте? – не сдавалась Виктория.

– Этого я объяснить не могу, – признался Том.

Она кивнула и посмотрела на часы.

– Должен вам сказать, что, вспоминая танцовщицу в покрывалах и маске, я думал: кем она могла бы быть, если ваше видение – правда. И нашел в «Деяниях Александра» весьма примечательную иллюстрацию с изображением Роксаны, жены Александра, танцующей перед ним в день их первой встречи, когда между ними вспыхнула любовь с первого взгляда. Все эти изображения относятся, конечно, к гораздо более позднему времени, и никаких доказательств не существует, но они отчетливо перекликаются с нашей статуэткой.

– Роксана! Это бы объяснило присутствие статуэтки в усыпальнице и ее связь с Александром гораздо лучше, чем версия о гетере, сопровождающей его в потусторонний мир! – воскликнула Виктория. – Я так рада, что вы удостоили мой рассказ серьезных размышлений. – Она посмотрела на часы, висевшие на стене. – Что ж, пора идти в библиотеку. Дневник папы Александра Седьмого заждался нас, да и мой друг тоже.

Когда они встали из-за стола, она сжала руку Тома и сказала:

– Том, спасибо, что поговорили со мной. Возможно, это никак не скажется на ваших поисках гробницы Александра, но согласитесь – здесь есть о чем подумать…

28

Виктория повела Тома на территорию Ватикана и дальше – сквозь лабиринт зданий, пока они наконец не оказались в библиотеке. Тому пришлось несколько раз показывать свои документы и допуск музейного работника, но проблем не возникло. В отделе манускриптов их подвели к столу в глубине, и сотрудник отдела выложил на него дневник папы Александра Седьмого, приготовленный заранее по просьбе Виктории.

Несколько минут она листала написанный рукой самого папы дневник, пока не нашла то, что искала.

– Вот это место, Том. – Она указала на нужный отрывок. – Это финальная часть дневника, она охватывает последние годы жизни папы. Уникальный источник. Другие папы таких не оставили. Александр Седьмой был истинным ученым и любил все записывать. Этот фрагмент повествует об установке скульптуры слона с обелиском на спине перед церковью Санта-Мария сопра Минерва[48]48
  Базилика Санта-Мария сопра Минерва (Святая Мария над Минервой) – единственная готическая церковь Рима.


[Закрыть]. Далее идет описание предполагавшегося здесь впоследствии строительства, в том числе – усыпальницы Александра. Ученые всегда считали, что речь идет об усыпальнице самого папы Александра Седьмого, сооружение которой дальше планов так и не пошло, – в отличие от другой его усыпальницы, которую Бернини построил для него много позднее в соборе Святого Петра. Теперь мне представляется почти очевидным, что здесь имеется в виду гробница другого Александра. Если папа в ходе проводившихся в Пантеоне реставрационных работ обнаружил усыпальницу Александра Великого, то, вполне вероятно, речь идет о захоронении македонского царя, которое папа велел перенести в другое место. В дневнике содержится зашифрованный ключ к этому событию. Вот что тут написано: «Не обращая внимания на священную надпись на обелиске, взгляни на слона, мудрейшего из животных, чтобы найти надпись иного рода. Ищи и обрящешь».

Маловато, чтобы двигаться дальше, подумал Том, не хватаемся ли мы за соломинку? Прямых упоминаний об Александре Великом в дневнике не имелось, однако, если Виктория права, в том, что она говорила, имелся смысл. Тем не менее это было очень большое «если», и археологическое образование не располагало Тома к особому оптимизму. Последняя фраза, конечно, была интригующей, хотя кто знает, что она означала.

Виктория заметила, что Том не слишком воодушевлен, однако продолжала настаивать. Многие годы она изучала жизнь папы, и что-то в этом пассаже всегда цепляло ее. Когда же Том сообщил ей о переносе захоронения Александра Великого в Пантеон, в голове что-то щелкнуло. Смысл начал проясняться. Она переписала фрагмент дневника в блокнот.

– Я отдаю себе отчет в том, что в этом пассаже нет прямого упоминания об Александре Великом, – сказала она, – но считаю нелишним подойти к монументу с этим листком в руках и на месте посмотреть, нельзя ли извлечь из него что-то еще. Этот Слон с обелиском являлся загадкой для многих поколений ученых. Наверное, стоит пойти туда завтра утром, пораньше, когда вокруг еще нет людей. Поскольку монумент стоит на высоком пьедестале, возможно, придется вскарабкаться на него, чтобы посмотреть, нет ли там каких-то других надписей, а это лучше делать не на глазах у изумленной публики.

– Хорошо, давайте встретимся завтра на рассвете перед церковью Санта-Мария сопра Минерва, – предложил Том. – Простите, Виктория, я не очень умею скрывать свои чувства. Я надеялся, что упоминание о гробнице Александра окажется более ясным. Но вы правы. Давайте подождем до завтра. И я очень благодарен вам за помощь.

Виктория улыбнулась:

– У меня здесь еще кое-какие дела, так что я задержусь. Не теряйте того позитивного настроя мыслей, с которым вы появились в моем доме вчера вечером, Том Карр. Увидимся завтра утром. Как часто повторяет мне Вирджил, Дон Кихот не сразил бы дракона, не воодушевляйся он верой.

29

На следующий день Том проснулся до рассвета. Столь раннее вставание напомнило ему о лете, которое он провел в национальном парке Южная Луангва, сопровождая фотоохотников на сафари по долине Замбези. То было нечто вроде последней попытки поиска альтернативной профессии, перед тем как он начал работать в Гарвардском музее изящных искусств, и опыт оказался восхитительным. В Африке он всегда просыпался раньше остальных, примерно за час до рассвета. По дороге из соломенной хижины в главный лагерь он, светя фонарем, разглядывал следы, чтобы знать, какие животные за ночь прошли по тропе. Иногда он видел отпечатки лап льва или даже слоновьих ног. Порой засекал бегемота, вышедшего попастись в ночи и еще не вернувшегося в ближайшую реку. Сидя у костра на берегу заводи, откуда открывался великолепный вид на дикий африканский ландшафт, он выпивал чашку крепкого кофе, прислушиваясь к ночным звукам, прежде чем начать готовить «лендровер» к утренней фотоохоте.

Этим римским утром задача перед ним стояла совсем другая, но не менее волнующая. Сварив себе кофе в крохотной кухоньке временной квартиры, он подошел к высокому окну, выходившему в сад академии, и распахнул его, впустив в комнату свежий воздух. Снаружи было тихо, над высокими зонтичными соснами еще сияли яркие звезды. Потягивая кофе, он размышлял.

Том как никто знал, какой самоотдачи требует полевая археология. Это что-то сродни религии. У него вызывали улыбку понимания те моменты из детектива Агаты Кристи «Дорога в Багдад», где она весьма точно и с юмором описывает археологов. Муж Агаты Кристи Макс Мэллоуэн был знаменитым британским археологом, специалистом по древним культурам Ближнего Востока. В книге Кристи на раскопках случается убийство, но археолог, образ которого отдаленно напоминает Мэллоуэна, едва замечает то, что происходит в реальной жизни, потому что безраздельно поглощен работой.

Том обратился мыслями к собственной небезопасной ситуации. Очевидно, кто-то хочет добраться до гробницы Александра раньше, чем он. Нет сомнения и в том, что этого человека не интересует научная значимость предполагаемого открытия. Это явно не был злонамеренный коллега, возмечтавший опередить его на финишной прямой. Этот человек, кем бы он ни был, скорее всего надеется найти в гробнице античные ценности, которые можно продать на черном рынке. Нужно было проявлять крайнюю осторожность. Если гробница все еще существует, он не имеет права допустить, чтобы ее разграбили, чтобы было погублено то, что осталось, быть может, от Александра и что способно дать ответы на важнейшие вопросы истории. Слишком многое поставлено на карту.

Он думал о том, какое множество людей до него тщетно пыталось найти гробницу Александра. После ее посещения императором Каракаллой в начале третьего века новой эры следы гробницы были утеряны. И на протяжении веков люди пытались выяснить место ее нахождения. Даже после того как закатилась слава Александрии и она стала задворками Римской империи в ее поздний период, легенда об Александре продолжала жить. И когда в седьмом веке город захватили мусульмане, Александр оставался выдающейся исторической фигурой, героем легенд и даже религиозным персонажем – мифы о его деяниях вошли в Коран, где он получил имя Зулькарнайн – Двурогий. Возможно, это имя – отголосок множества его древних изображений с бараньими рогами Зевса Амона на голове или в изысканном головном уборе, украшенном слоновьими бивнями в знак владычества над Африкой.

Хотя точное местоположение гробницы, похоже, стерлось из человеческой памяти к девятому-десятому векам новой эры, арабские историки упоминают мечеть Зулькарнайна в Александрии и находящуюся в ней могилу пророка и царя Искандера. Такие упоминания разжигали воображение приезжавших в город путешественников и искателей, возникали самые разные предположения. Место нахождения гробницы связывали минимум с двумя городскими мечетями: мечетью Аль-Аттарин, в которой стоял величественный старинный саркофаг, и мечетью Наби Даниэль, в подземных склепах которой, по слухам, хранились мумифицированные останки Александра Великого и бесценные сокровища. В 1517 году османский султан Селим Первый вторгся в мамлюкский[49]49
  Мамлюки (также мамелюки, араб.) – военная каста в средневековом Египте, рекрутировавшаяся из юношей-рабов тюркского (кыпчаки) и кавказского происхождения.


[Закрыть] Египет и провозгласил его новой окраиной своей империи. Он восстановил торговые связи с Египтом и Западом в тот момент, когда Европа, переживая период Ренессанса, вновь открывала для себя свое классическое наследие. Прошло немного времени, и интерес европейцев к местонахождению гробницы – наряду с интересом к другим наиболее знаменитым памятникам античности – возродился.

В конце восемнадцатого века гробница Александра Великого стала политическим призом в столкновении между французской и британской колониальными державами. Так же как в свое время Александр, Наполеон мечтал о создании необозримой империи и начал в 1798 году с вторжения в Египет, которое вызвало тотальную войну с османским султаном, располагавшим мощной армией. Следуя традициям Александра и древнеримских императоров, Наполеон привез с собой многочисленную свиту, состоявшую из ученых и художников, которые должны были изучить древние египетские развалины. В результате этой грандиозной экспедиции появился монументальный труд «Описание Египта» и начался сбор древних сокровищ, которые упаковывали и отправляли морем во Францию для национального музея, впоследствии названного Лувром.

Наполеон намеревался сделать Александрию столицей Египта, но его планы сорвала Турция при поддержке Британии. В 1799 году он потерпел поражение при осаде Аккры (Акко) и вскоре возвратился во Францию. Надо признать, что возвращение пошло на пользу самому Наполеону, поскольку он сумел организовать государственный переворот и в 1804 году провозгласил себя императором, но для Франции это обернулось потерей множества египетских древностей. Большую часть уже упакованных для отправки исторических ценностей захватили британцы, в том числе получили и два величайших приза: монументальный саркофаг из зеленого камня, покрытый древнеегипетскими письменами, и Розеттский камень[50]50
  Розеттский камень – плита из гранодиорита, найденная в 1799 году в Египте возле небольшого города Розетта (теперь Рашид), недалеко от Александрии, с выбитыми на ней тремя идентичными по смыслу текстами: двумя на древнеегипетском языке – один начертан иероглифами, другой демотическим письмом – и одним на древнегреческом.


[Закрыть] с идентичными текстами на трех языках, который впоследствии помог расшифровать древнеегипетские иероглифы.

Зеленый саркофаг – тот, что стоял в мечети Аттарин, – согласно местной легенде, принадлежал Александру Великому. Британский ученый Кларк написал книгу, в которой доказывал, что этот саркофаг является усыпальницей Александра, и в начале девятнадцатого века саркофаг стал центральным экспонатом античной коллекции Британского музея. Однако после расшифровки иероглифов в 1822 году французским ученым Шампольоном[51]51
  Шампольон Жан Франсуа (1790–1832), французский ученый, основатель египтологии. После многолетней работы над прочтением надписи Розеттского камня в сентябре 1822-го изложил основные принципы дешифровки иероглифического письма древних египтян.


[Закрыть] удалось прочесть священный текст на саркофаге, из которого следовало, что тот принадлежит не Александру, а египетскому фараону Нектанебу Второму, правившему с 360 по 342 год до новой эры. И это вновь поставило вопрос о местонахождении могилы Александра. Возобновились разговоры о том, что она находится в подземелье мечети Наби Даниэль, но они не нашли подтверждения.

Найденный в Сидоне османским археологом Османом Хамди Беем великолепный саркофаг с прекрасными фризами, изображающими эпизоды битвы Александра Великого с персами – вероятно, битвы при Иссе – и сцены охоты, тоже был ошибочно идентифицирован как саркофаг Александра, но на самом деле, как оказалось, принадлежал местному царю по имени Абдалоним, потомку древнего сидонского царского рода, который по бедности был вынужден поначалу зарабатывать на жизнь в качестве садовника и водоноса. Благодаря исключительной честности Абдалоним снискал благосклонность Александра Великого, который и сделал его царем Сидона. В 1887 году саркофаг перевезли в Константинополь, где он стад главным экспонатом нового археологического музея и где находится по сей день. Знаменательно, что некоторые декоративные украшения на этом саркофаге, возможно, изображают погребальную колесницу, на которой останки Александра перевозили из Вавилона в Египет и которая на своем долгом скорбном пути проходила через Сидон.

Многие археологи, начиная с Генри Шлимана в 1888 году и заканчивая современными, пытались отыскать гробницу в Александрии. Том же сгорал от нетерпения узнать, не наткнулся ли он наконец на конкретное свидетельство ее истинного местонахождения, независимо от того, осталось что-нибудь от самой гробницы в реальности. Или это тоже погоня за призраком, каприз, даже самонадеянность – учитывая, сколько людей до него потерпели поражение на этом пути? Тем не менее у него на руках было больше козырей, чем у других. Удивительно, подумал он, сколько раз останки Александра перемещали с места на место на протяжении длительного исторического периода. Сначала из Вавилона, где он умер, в Мемфис-Саккару. Потом из Мемфиса-Саккары в Александрию – скорее всего в конце четвертого века до новой эры это сделал Птолемей или после его смерти в 282 году – его преемник Филадельф. В конце третьего века до новой эры, в царствование Птолемея Четвертого, их перенесли в третий раз – на новое царское кладбище, где покоились его предки. И наконец, если верить диктейской стеле, в четвертый раз это было сделано во время правления Требония Галла в середине третьего века новой эры, когда их поместили в Пантеон. С обожествлением и учреждением культа Александра его останки сделались священной реликвией. Они стали могущественным символом, а место их пребывания – местом паломничества множества людей, в том числе и самых прославленных – римских императоров. Может ли быть, что их перенесли еще раз, уже из Пантеона, в период понтификата папы Александра Седьмого?

Оставалось надеяться, что интуиция не подвела Викторию относительно отрывка из дневника папы. Впрочем, скоро они это узнают. Том должен был хорошо подготовиться к поиску, поэтому заранее составил список того, что нужно взять с собой. Допив кофе, он положил в сумку небольшой фонарь, блокнот, камеру, лэптоп и электронный сканер, которым снабдил его Артур – на случай, если они обнаружат какую-нибудь надпись, – и отправился в путь.

На площадь перед церковью Санта-Мария сопра Минерва он прибыл, когда утренняя заря еще только занималась. По дороге ему встретились несколько прохожих, но в целом Рим еще спал. Виктории пока не было, и Том решил сам, не теряя времени, получше рассмотреть скульптуру. Он медленно обошел ее вокруг. Она действительно была странной и имела несколько искусственную композицию. Опираясь на все четыре ноги, слон стоял на узком цоколе, покоившемся на высоком прямоугольном постаменте, в свою очередь, установленном на ступенчатом подиуме. На спине животного, поверх покрытого роскошным покрывалом седла, стоял египетский гранитный обелиск с вырезанными на нем иероглифами. Голова слона была повернута вправо, а хобот франтовато задран вверх – словно слон проверял свой монументальный груз или, быть может, свидетельствовал ему свое почтение.

Когда Том вгляделся в статую пристальней, у него заколотилось сердце. Чуть ниже слоновьей головы виднелась рельефно вырезанная на седельном покрывале македонская звезда. А на ниспадающих складках покрывала она была изображена восходящей над горным кряжем. Более того, еще раз она повторялась в трехмерном изображении на вершине обелиска, прямо под венчавшим его христианским крестом. Македонские звезды были повсюду. Том разволновался не на шутку. Это не могло быть простым совпадением – македонская звезда в семнадцатом веке не была широко известным символом. Он едва сдерживал возбуждение. И даже не заметил, как подошла Виктория, пока та не оказалась рядом с ним.

– Прелестный монумент, правда? Это одна из моих любимых работ Бернини.

– Виктория! Доброе утро. Да, я просто в изумлении. И начинаю думать, что интуиция вас не подвела. Но сначала, пожалуйста, расскажите мне об этой скульптуре подробнее, а потом мы сможем кое-что обсудить, – ответил Том с улыбкой.

Подняв голову и окинув взглядом монумент, Виктория приступила к лекции:

– Сальвадор Дали считал, что слон с обелиском на спине символизирует ход времени, и мне его идея нравится. В конце концов обелиск – символ, знаменующий определенное время, а слон везет его на себе. Кстати, эта скульптура вдохновила Дали на множество работ, к примеру, «Искушение святого Антония». Но как я вам вчера уже говорила, истинное значение памятника приводит ученых в замешательство. На длинных поверхностях постамента начертано официальное посвящение. На западной оно сообщает о том, что папа Александр Седьмой велел установить этот обелиск в честь египетской Афины Паллады и божественной мудрости. – Виктория указала на иероглифы: – Конечно, в семнадцатом веке еще не умели читать древнеегипетские иероглифы. Как вы знаете, их расшифровали только после открытия Розеттского камня. Соответственно папа Александр Седьмой не мог знать, что, согласно этой надписи, обелиск посвящен богине Изиде и высечен в начале шестого века до новой эры, во времена правления фараона Априеса (Уахибра) из двадцать шестой династии.

Обходя обелиск и направляясь к его восточной стороне, девушка продолжала:

– На восточной стороне – окончание посвящения папы Александра Седьмого. Здесь он просит каждого, кто смотрит на эти символы, высеченные в камне мудрыми египтянами, ведущими свой род от слона, самого сильного из животных, помнить о необходимости всегда сохранять твердость ума и следовать голосу мудрости. – Виктория повернулась к Тому: – Остается неясным вопрос: почему папа Александр Седьмой решил посвятить монумент божественной мудрости именно в такой форме и поставить его именно на этой площади? Наверняка он был призван передать потомкам не только это послание. В каком-то смысле это памятник самому папе, поскольку здесь повсюду можно видеть элементы его фамильного герба, особенно часто встречается звезда Киджи. Это была последняя из работ, выполненных Бернини по заказу Александра Седьмого, монумент открыли в год смерти папы. Что касается обелиска, то вы, конечно, знаете, что он найден неподалеку отсюда при раскопках в саду доминиканского монастыря. Вероятно, привезли его из святилища Изиды, как намеком сказано в надписи-посвящении, а не взяли из святилища Минервы, развалины которого были обнаружены под церковью, находящейся у нас за спиной, – развернувшись назад, Виктория указала на фасад церкви Санта-Мария сопра Минерва.

– Обелиск вполне мог быть привезен в Рим в конце третьего века новой эры, во времена правления императора Диоклетиана, – вставил Том.

Виктория между тем снова обратилась к монументу:

– Интересно вот что: мы знаем, что замысел статуи слона, несущего на спине обелиск, возник у Бернини еще в 1630 году, задолго до того как Александр Седьмой стал папой. В его архиве имеются наброски похожего монумента, который, вероятно, предназначался для сада Виллы Боргезе, но так и не был воплощен в жизнь. Существует письменное свидетельство о том, что в 1625 году в Рим был привезен слон. Возможно, это и вдохновило Бернини. Он, конечно, справился с воспроизведением натуры лучше других художников. Но если вглядеться в этого слона, то видно, что фигура не совсем пропорциональна. Другим источником вдохновения для Бернини могла послужить книга под названием «Hyperotomachia Poliphili», или «Любовное борение во сне Полифила», – роман, опубликованный в 1499 году. В нем есть иллюстрация с изображением слона, несущего на спине обелиск. Правда, у Бернини композиция куда более динамична.

Виктория сделала паузу и еще раз окинула взглядом весь монумент.

– Популярная кличка этого слона – Пульчино, по-итальянски – Цыпленок. Вероятно, он получил ее из-за своих малых относительно обелиска размеров. Или, согласно другой версии, это могло быть завуалированным намеком на благотворительную акцию монахов-доминиканцев, собиравших деньги на приданое бедным девушкам. Существуют и иные толкования. Например, что Бернини развернул голову слона назад и придал ей подобие улыбки, давая понять, что слон испражняется, желая насмеяться над местным чиновником, чей дом стоял у него за спиной. На мой взгляд, все эти истории – чепуха, сплетни, переросшие в легенду. На самом деле, как следует из предварительных рисунков и небольшой глиняной модели, Бернини сознательно хотел отойти от традиционных, безупречно изящных образцов садовой скульптуры и создать смелый, в некотором роде донкихотский монумент. Так или иначе, безмятежно-лукавое выражение на морде слона поистине восхитительно. Когда глядишь на него, кажется, что он хранит какой-то секрет. Может быть, это секрет местопребывания гробницы Александра?

Том указал на звезды, изображенные на седельном покрывале:

– Вы сказали, что эти звезды с фамильного герба папы Александра Седьмого. Я же, увидев их и ту, что венчает обелиск, сразу решил, что это македонская звезда: солнце, окруженное лучами, символ царской власти Александра Великого. Сходство поразительное. Чего я не могу понять, так это – как Александр Седьмой узнал об этом символе. Он стал широко известен только после раскопок македонских царских могил в Вергине в 1972 году. – Том задумался и продолжил: – Выбор слона и обелиска исключительно адекватен для монумента, связанного с могилой Александра Великого. Александр первым познакомил западный мир со слонами. После легендарной битвы с индийским раджой Пором, который использовал слонов в войне с ним и потерпел поражение, Александр сам ввел их в свой царский обиход. Говорят, что он посвятил самого большого слона Пора Гелиосу, богу солнца, и, отдавая дань силе животного, назвал его по имени гомеровского героя Аяксом.

Виктория внимательно следила за тем, как Том выстраивал свою аргументацию.

– Александр триумфально въехал в Вавилон на колеснице, которую тащили слоны. Участие слонов в римских церемониях чествования победителей ведет начало от триумфальных шествий Александра, а также празднеств в честь бога Диониса, который, согласно легенде, покорил Восток до Александра. И Александр умело использовал эту легенду. Фантастические сатироподобные лица и ветки плюща, украшающие седло и попону слона Бернини, мне кажется, призваны вызывать именно эту ассоциацию. Иначе они были бы здесь совершенно неуместны.

Кстати, в этом свете вполне объяснимо и присутствие обелиска. Александра Великого ассоциировали с богом солнца Гелиосом, исходя из необозримости его владений. Обелиск также отсылает нас к Египту, где Александр был погребен в первый раз и где он основал свой самый важный город – Александрию. Понятие божественной мудрости, которое объединяет Александра Великого, одного из семи мудрецов античности, с интеллектуалом папой Александром Седьмым, – идеальный предлог свести воедино эти две во всем остальном совершенно различные исторические фигуры.

– А теперь давайте поразмышляем над фрагментом из дневника папы Александра Седьмого. – Виктория достала свой блокнот. – В нем говорится: «Не обращая внимания на священную надпись на обелиске, взгляни на слона, мудрейшего из животных, чтобы найти надпись иного рода. Ищи и обрящешь».