Текст книги "Леди Фантазия"

Автор книги: Ширл Хенке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6

Лондон накрыло серым, пропахшим гарью туманом, как грязным, изодранным плащом. Алан Крессуэл сидел в задней части «Зайца и гончей» и, обхватив своими огромными руками кружку пенистого эля, пытался согреться. Если Халл не появится к тому времени, как он осушит свою кружку, придется бросить вызов отвратительной погоде и вернуться в свое жилище.

– А то, что он заплатил мне в качестве аванса, я просто оставлю себе, и пусть все идет к черту, – пробормотал он.

По правде говоря, несмотря на хорошие деньги, ему не нравилось это дело: слишком рискованно было пытаться похитить женщину из такого заведения, как «Дом грез».

Алан уже начал подниматься с грубо оструганной скамьи, когда заметил Халла, который всматривался в задымленное помещение паба. Он махнул рукой, подзывая к себе деревенского олуха. Этот неотесанный парень, одетый с деревенской претенциозностью, раздражал его. Раздражал своей самодовольной улыбочкой и дурацкой уверенностью в собственной значимости, основанной только на том, что какой-то выживший из ума маркиз не придумал ничего лучшего, как отправить этого недоумка со своим поручением.

– Принеси пинту самого лучшего, – приказал Халл служанке и ущипнул ее за зад так, что она вскрикнула.

Он уселся за стол и исподлобья посмотрел на. Алана:

– Что тебе удалось узнать об этом «Доме грез», старина Кресси?

Крессуэл догадался, что Халл выпил уже не одну пинту.

– Я узнал, что в публичных местах нужно разговаривать тихо, – ответил офицер, и в этот момент Эсси с сердитым грохотом поставила наполненную пивом кружку на неровный стол.

Девушка не уходила, ожидая оплаты.

– Расплатитесь за пиво, мистер Халл, – твердо сказал Крессуэл.

Покраснев, Халл бросил на стол несколько монет, которых едва хватало на оплату пива.

– Отвратительное место, – проворчал он и залпом осушил кружку.

Не дав возможности этому деревенщине пожаловаться на качество эля, Крессуэл сказал:

– Кем бы ни была твоя девица со шрамом, она никогда не покидает дом. Жаль, что пьяница-барон не назвал ее имени.

– Если учесть обстоятельства, при которых он ее видел, сомневаюсь, что он смог бы запомнить ее имя, – криво усмехнувшись, произнес Халл. – Вот если бы нам удалось пробраться внутрь…

Крессуэл наклонился через стол.

– У тебя что, здесь совсем пусто? – спросил он, постучав пальцем по лбу. – Туда невозможно пробраться – это верная смерть. Эта девица сама должна выйти из дома. За домом следили. Многие женщины входят и выходят, но ни одной похожей на нее.

Халл грязно выругался и откинулся на спинку грубого деревянного стула.

– Рано или поздно она должна выйти. Ты просто хочешь получить больше денег, не так ли? – сквозь зубы процедил он.

Крессуэл с трудом подавил желание свернуть шею этому безмозглому идиоту.

– Да уж, твоему маркизу придется выложить кругленькую сумму, когда дело будет сделано. По-другому не получится.

При этих словах Халл насупился.

– Одна женщина выходит достаточно часто, всегда в черном и под вуалью…

Халл прищурился и, нервно облизнув губы, ухмыльнулся:

– Хочешь сказать, что это и есть Леди Фантазия?

– Тише ты, – рыкнул Крессуэл и украдкой оглянулся, чтобы убедиться, что на них никто не обращает внимания.

Если хоть словечко из их разговора дойдет до «Дома грез»… о последствиях даже думать не хотелось. Убедившись, что интереса никто не проявляет, он продолжил:

– С чего бы это мадам скрывать свое лицо? Тем более от богатых клиентов… Мне кажется, возможны только два варианта – либо она страшна как смертный грех. – Он выдержал продуманную паузу. – Либо прячется от мужа.

– В этом есть резон. А как мы ее похитим, если не из дома? – спросил Халл.

– В хорошую погоду она выезжает на прогулку мимо Сент-Джонз-Вуд. Ее всегда сопровождает другая женщина, француженка и телохранитель, ветеран Колдстримской гвардии, крепкий мужчина, но с ними мы сможем разобраться, – сказал Крессуэл.

– Да, сможем, – ответил Халл, потирая руки.

Крессуэл понял, что Халл уже предвкушает благополучное завершение дела. Вопрос лишь в том, сколько это будет стоить?

– А эта женщина тебя знает?

Лицо Халла, и так красное, потемнело еще больше:

– Это было довольно давно, и она вряд ли меня узнает.

Учитывая, как на его внешности сказался разгульный образ жизни, это было вполне верное заявление.

– Когда мы приступим к делу, тебе лучше держаться подальше. Если она закричит, то у тебя мало шансов остаться в живых.

Халл издал мерзкий смешок:

– Я намерен остаться в живых, чтобы собственноручно передать эту сучку в руки старику.

Крессуэл догадывался, что намеревается сделать Халл во время долгого пути в Нортумберленд… если только не побоится разгневать беспощадного маркиза. Но это уже не его забота, главное, чтобы ему заплатили за похищение.

После беспокойной ночи Амбер, села пить свой утренний кофе, стараясь отвлечься от мучивших ее угрызений совести. Если Роб когда-либо обнаружит, что Габриелл и Леди Фантазия – одно лицо, он никогда не простит ее.

Она посмотрела в окно: шел дождь, унылый и по-весеннему прохладный. Он идеально соответствовал ее настроению.

Амбер поставила чашку на блюдце и потерла виски, отгоняя головную боль. Что же делать? Может, ей следует рассказать обо всем Грейс? Она знала, что ее наставница жаждет узнать, как продвигаются «уроки». Жанетт тоже заметила ее интерес к графу. Обе женщины, безусловно, с сочувствием и пониманием выслушают подругу, но дело в том, что сама Амбер не была готова, точнее, просто не могла обсуждать с кем-либо создавшееся положение.

– Одно ясно наверняка. Я не могу допустить, чтобы сегодня ночью граф Баррингтон встретился с Габриелл.

Ее мучили угрызения совести. Амбер подошла к секретеру, написала короткую записку и звонком вызвала Бонни.

Через час посыльный доставил ничем не примечательный конверт в городской дом графа. Роберт в недоумении открыл письмо и прочитал лаконичную записку. В послании, отправителем которого была Леди Ф., говорилось, что Габриелл нездорова и в течение нескольких дней не сможет встретиться с ним.

Не дав себе труда подумать о последствиях, Роберт позвал Фрога и велел ему вывести жеребца.

Он вымок до нитки, пока доехал до ворот «Дома грез». Улица была пустынна, но Роб не отказался бы от своей затеи, даже если это угрожало его репутации. Охранник, выправка и выражение лица которого свидетельствовали о его военном прошлом, встал перед закрытыми тяжелыми железными решетками.

– Пропусти меня, – решительно потребовал Роб.

– Мне очень жаль, сэр. Никому из джентльменов не разрешается входить в дом в дневные часы. Таковы правила заведения, – ответил охранник.

– Я приехал не для пустой болтовни, – возразил Роб. – Я должен увидеть Леди Фантазию. Я получил от нее письмо, дело касается весьма важного вопроса.

Охранник покачал головой. Его шинель промокла, но он прикрывал свой грозный мушкет, держа порох сухим.

– Сэр, вы можете войти только с разрешения миледи.

Лицо Роберта стало жестким. Властным голосом офицера он произнес:

– Немедленно доложи своей хозяйке, что у ворот ее дома ждет майор. Она даст разрешение меня впустить.

– Н-но, майор, сэр, мой пост… я не могу…

– Я останусь на твоем посту. Отправляйся! Я не привык повторять приказ.

Роберт чувствовал, что ветеран готов отсалютовать ему, но, сдержавшись, охранник развернулся, проскользнул в ворота и поспешил к дому. Роб дождался, когда он подошел к самой двери, затем, не слезая с седла, потянулся и, ухватившись за прутья ворот, распахнул их.

Подъехав к крыльцу, он спрыгнул с лошади и, открыв дверь, вошел в дом. Но в тот же момент путь ему преградил немолодой мужчина крепкого сложения. Не тот ли это охранник, который сопровождал экипаж Леди Фантазии? Однако сейчас Робу было не до этого.

– Милорд, вы же знаете, что это запрещено, – спокойно, но решительно сказал телохранитель.

– Мне безразлично, запрещено это или нет. Я должен немедленно увидеть Леди Фантазию.

Стоя на верхней площадке, Амбер наблюдала за происходящей внизу сценой со страхом и изумлением. Граф был в промокшем насквозь костюме, который больше бы подошел какому-нибудь сквайру из глухой деревушки, чем одному из самых блестящих джентльменов Лондона, его голову покрывала шляпа из мягкого фетра, с широких полей которой капала вода. На его лице отобразились одновременно гнев и боль.

Поняв, что еще минута и Баррингтон прорвется наверх, Амбер схватила шляпку и вуаль, быстро прикрыла волосы и лицо, вплотную подошла к перилам. Стараясь казаться невозмутимой, она произнесла:

– Леди Фантазия к вашим услугам, милорд. Сержант, пропустите этого джентльмена.

И больше не говоря ни слова, она повернулась и направилась в свой кабинет. Позади себя она слышала его быстрые шаги.

Как только они вошли в комнату, в которой произошла их первая встреча, Амбер повернулась и, не сдерживая гнев, захлопнула за непрошенным гостем дверь.

– Вы совсем с ума сошли? Еще вчера вы предпринимали столько усилий, чтобы вас никто не увидел, а сегодня верхом подъезжаете к парадному входу и поднимаете такой шум. Теперь уже, наверное, пол-Лондона знает, что граф Баррингтон является клиентом нашего заведения! О чем вы думали?

– Я думал об этом, – сказал он, доставая из внутреннего кармана сюртука записку. – Вы сообщили, что Габриелл нездорова. У нее лихорадка? Ваш лекарь осмотрел ее? Ее надо показать моему личному доктору.

– Это вас, члена палаты умалишенных, надо показать доктору. Вы поставили под угрозу вашу карьеру, ваше будущее, вообще все!

Роб снял шляпу, обрушив небольшой водопад на великолепный ковер, но ему это было безразлично. Нервным движением он отбросил упавшие налицо волосы.

– Меня никто не узнает в этом деревенском одеянии. К тому же в такой ненастный день на улицах никого нет. А теперь позвольте увидеть Габи, прошу вас.

Габи? Амбер рассердилась еще больше. Этого упрямца так взволновало состояние маленькой псевдофранцуженки, что он готов всем рискнуть ради нее. А что, если он обнаружит, что Габриелл не существует?

Амбер резко повернулась и, стараясь успокоиться; подошла к окну.

– Ворвавшись к ней в комнату при свете дня, вы не просто смутите ее, вы поставите Габи в весьма неловкое положение, она ведь не куртизанка, имеющая опыт в подобных делах.

– Черт побери, мадам, я знаю, что она не куртизанка, – закипая, прорычал Роберт. – Но я должен знать, что она…

Амбер опустила плечи. Что она может сделать? Но тут ее осенило.

– Возможно, моя записка была слишком… лаконичной, недостаточно ясной. Габриелл сейчас испытывает… если называть вещи своими именами, у нее сейчас обычное женское недомогание. Вы понимаете, что это означает?

Роб почувствовал, как жаркая краска заливает его лицо.

– О Господи! Тысяча извинений, Леди Фантазия.

Увидев, как сильно смутился граф, Амбер почувствовала некоторое мстительное удовлетворение. Что ж, так этому нахалу и надо!

– Вижу, вы и в самом деле все поняли, – сказала она сухо.

Роберт торопливо поклонился и по-военному развернулся, собираясь выйти из комнаты, но на секунду остановился и, не поворачиваясь к Амбер, сказал:

– Леди Фантазия, не говорите, пожалуйста, Габриелл, каким глупцом я себя выставил.

Желая окончательно утвердиться в роли хозяйки положения, Амбер резко произнесла:

– Габи – честная девушка, так что если вы сами не будете кричать об этом, она не раскроет ваш секрет. А теперь идите!

Позже тем же вечером в «Дом грез» принесли два роскошных букета роз из теплицы лучшего флориста Лондона. Один, адресованный Габриелл, был темно-красным, а розы для Леди Фантазии были желтыми.

Грейс потягивала чай и сквозь полуприкрытые ресницы наблюдала за Амбер. Чаепитие было их утренним ритуалом с того времени, как Амбер вернулась с континента. Обычно они обсуждали события предыдущего вечера, строили планы на грядущий вечер и в целом болтали, как это обычно делают хорошо понимающие друг друга мать и дочь. Но с самой же первой ночи, проведенной с графом, Амбер избегала появляться в апартаментах своей старшей подруги и наставницы.

После того как Баррингтон ворвался в дом, устроив такой шум, Грейс ожидала, что Амбер придет к ней и все объяснит. Ничего подобного не произошло. Терпеливо выждав еще неделю, она решила, что пора выяснить, что происходит.

Определенно что-то было неладно. Грейс поговорила с Жанетт и другими близкими к Амбер людьми и собрала всю возможную информацию. По словам Жанетт, последние две недели Амбер вела себя очень странно, но о своих отношениях с Баррингтоном она ничего не рассказывала. Возможно, осторожная француженка догадалась об этом. Жанетт по секрету рассказала Грейс, что Амбер сияет, как женщина, в которой пробудилась чувственность. Но несмотря на это, напряжение не оставило ее, а в глазах по-прежнему притаилась печаль.

Эти слова еще больше обеспокоили Грейс, поскольку именно она предложила Амбер стать наставницей Баррингтона.

Решительно настроенная выяснить все обстоятельства дела, рано утром в тот день Грейс постучала в комнату подруги. Одетая в темно-синий парчовый халат, Амбер открыла дверь и несколько удивилась, увидев Грейс с подносом. Та поставила на стол поднос с чаем для себя и кофе для Амбер и села в кресло.

Приступив к своему легкому завтраку, подруги некоторое время обсуждали дела заведения. Амбер пила кофе, задумчиво отщипывая крохотные кусочки от булочек. Наконец Грейс спросила:

– Ну и как он тебе в постели?

Амбер едва не поперхнулась горячим кофе. Она знала, что ей в конце концов придется все объяснить Грейс… вот только бы знать, как это сделать, когда она сама не может разобраться в этой запутавшейся ситуации.

Она кашлянула, собираясь с мыслями, потом ответила:

– Он очень способный ученик. И он идеально подходит для Габ… для моих целей.

Амбер прикусила язык, и ее щеки покраснели. Она мысленно выругалась, сознавая, что Грейс заметила ее оговорку.

– Как я поняла, ты настолько хорошо сыграла роль француженки, что убедила в этом не только Баррингтона, – сказала она сухо.

– Я обманываю его, Грейс. Он верит, что я пережила изнасилование, войну…

– Ты действительно пережила насилие и войну, не менее страшную, чем та, которая была на континенте.

– На самом деле я сбежавшая жена, и мои оправдания вряд ли имеют хоть какое-то значение. Он доверяет Габриеля настолько, что просил ее – меня – называть его Робом. – Амбер напряженно откинулась на спинку кресла. – Меня же он называет Леди Фантазия.

Она произнесла эти слова чуть ли не с ненавистью, вспомнив, как, невзирая на возможный скандал, он примчался к якобы больной Габи.

– Итак, Леди Фантазия ревнует графа Роберта Баррингтона к его любовнице-француженке? – сказала Грейс, обдумывая эту головоломку.

– Нет! – воскликнула Амбер, но подруга лишь отмахнулась.

– Он оказался слишком хорош, и твое сердце не осталось безучастным. Такой риск был всегда, милое дитя, но я надеялась… Кто знает? – Она замолчала. – Может случиться, что Баррингтон не оставит тебя, когда женится.

Амбер покачала головой:

– Он слишком порядочный, чтобы иметь любовницу, и потом, я не Габи. Она не я!

– В этом и заключается проблема и решение одновременно, поскольку в тебе обе эти женщины; Баррингтон должен увидеть тебя при свете дня. Он должен так же увлечься Леди Фантазией, как увлекся своей француженкой.

– У Габи есть одно явное преимущество перед Фантазией, – ответила Амбер. – Она его любовница, а значит, я не могу с ней соперничать.

– Если верить «Кроникл», он чрезвычайно умен и очень заинтересован в осуществлении социальной реформы. У вас много общего. Задействуй его ум. Если граф хотя бы вполовину так благороден, как ты полагаешь, он оценит разговоры не меньше, чем… сексуальную связь. – Она улыбнулась своим столь откровенным словам, затем предложила: – Пригласи его покататься. День для прогулки великолепный, а ты не выезжала всю эту неделю… по крайней мере верхом, – добавила Грейс со смешком.

Амбер бросила салфетку и подошла к окну, с сомнением оглядывая лес, окружающий их дом.

– Нелепая идея. Каким образом верховая прогулка поможет наладить отношения? Если он узнает, как я с ним играла…

Грейс подошла и обняла Амбер.

– В свое время, я думаю, от тебя он узнает об этом и очень надеюсь, что сможет это понять. Если он хотя бы вполовину такой, каким ты его себе представляешь, он просто обязан понять тебя. Ну же, ты в последнее время такая хмурая, что это заметили уже все. Если ты намерена разобраться в своих чувствах, то избегать Баррингтона не самый лучший способ.

– Я ложусь с ним в постель – это ты называешь «избегать»?

– Между прочим, с ним в постель ложишься не ты, а Габриеля, происходит это в полной темноте, а значит, никак не может помочь нам в достижении нашей цели. Ему должна доставить удовольствие беседа с тобой.

Амбер вспомнила их разговор в экипаже. Ему действительно доставил удовольствие их недолгий спор.

– А удобно ли просто пригласить его на встречу. Какой предлог я могу найти?

– Судя по тому, что рассказала Жанетт, ты могла бы воспользоваться уловкой баронессы.

Амбер всплеснула руками.

– Я именно так и сделала, когда увидела его в бакалейном магазине Берри. Он больше не поверит в случайность.

На мгновение Грейс задумалась.

– Тогда пошли ему записку и сообщи, что хочешь обсудить с ним один политический вопрос. Предложи отправиться на прогулку сегодня после обеда, конечно, если на это время у него ничего не запланировано.

Амбер в задумчивости начала мерить шагами комнату. Куртизанки «Дома грез» были хорошо образованны и часто обсуждали политические вопросы со своими клиентами, многие из которых заседали в парламенте.

– Только вчера Клаудия кое-что рассказала мне о сэре Коббетте, пожалуй, эта информация могла бы заинтересовать графа.

Грейс по-матерински погладила ее руку.

– Хорошая мысль. Пусть Леди Фантазия заинтересует Баррингтона. Ты должна провести с ним некоторое время, прежде чем он встретится с твоей французской соперницей. А Габи наверняка захочется сделать это поскорее.

Едва взглянув на записку, Роб узнал каллиграфический почерк Леди Фантазии. Отпустив лакея, он закрыл дверь в библиотеку и, немного волнуясь, сломал печать.

– Что на этот раз? – пробормотал он.

«Дорогой лорд Б.!

Несмотря на то, что рискую встревожить Вас очередной запиской, пишу с тем, чтобы пригласить Вас сегодня днем на верховую прогулку. Я буду проезжать мимо Хемпстеда в час дня. К северу от Сент-Джонз-Вуд есть несколько великолепных лужаек, где нам никто не помешает. Не волнуйтесь, мне просто хотелось бы обсудить с Вами один политический вопрос.

Леди Ф.».

Роберт смотрел на послание, не зная, рассердиться ли на ее дерзость или восхититься ее умом. Он задумчиво оглядел свой заваленный бумагами письменный стол, за которым трудился над речью, с которой должен был выступить в начале следующей недели, яркие солнечные лучи весело рассыпались по разбросанным в беспорядке листам бумаги. Что ж, возможно, верховая прогулка – именно то, что нужно, чтобы освежить голову.

Высокие напольные часы в холле пробили одиннадцать. Он как раз успеет переодеться и к назначенному часу доехать до Хемпстеда.

Политический вопрос. Роберт прикинул, что бы это могло быть, но разговор с такой умной и, по-видимому, хорошо образованной женщиной мог выйти на любую тему, так что вариантов было множество.

«Признайся, тебе доставляет удовольствие ее общество, и удивительно, что такая незаурядная, умная женщина скрывает свое лицо».

Роб также вспомнил ее стройную фигуру, но при этой мысли почувствовал угрызения совести: пусть мысленно, но он все-таки изменяет Габи.

Нет; черт возьми, он не обязан хранить верность ни одной из этих женщин. «Дом грез» и его обитательницы – это лишь средство для достижения цели. Ему следует думать о званом обеде у леди Оберли, который состоится послезавтра, а не о какой-то верховой прогулке… или об идеальных формах Леди Фантазии!

Однако когда Роберт уже ехал на своем большом черном жеребце по Альфа-роуд, он не мог, как ни старался, вызвать в своем воображении образ баронессы с ее бледной североанглийской красотой. Он встречал ее несчетное количество раз, но его мыслями овладели две женщины, чьих лиц он никогда не видел. Что с ним происходит? Он напомнил себе, что леди Оберли прелестная и добрая женщина. Но разве за все время, что они знакомы, она когда-либо пыталась вовлечь его в обсуждение каких-нибудь важных или хотя бы значимых проблем?

Тревожные мысли улетучились, когда Роберт проехал небольшую деревушку Хемпстед и увидел мадам верхом на прекрасном гнедом жеребце. Леди Фантазия ожидала его в тени большого дуба. На ней был прекрасно сшитый черный костюм для верховой езды, выигрышным образом подчеркивающий изящные изгибы ее фигуры. На голове была веселенькая шляпка с единственным павлиньим пером. Он не мог различить цвета ее волос из-за густой вуали, закрывавшей лицо и опускавшейся на плечи.

– Вы, как всегда, загадочны, Леди Фантазия, – сказал он, подъехав. – Вуаль совершенно не подходит к столь модной шляпке.

– Вижу, что свою шляпу вы предпочли оставить дома, – не удержалась Амбер от легкой насмешки. – Надеюсь, она не испортилась из-за дождя.

Роберт был без головного убора, волосы забраны назад, но несколько волнистых прядей падали на лоб.

– Ваши бриджи, очевидно, пережили дождь вполне успешно.

«Сельский наряд» был не столь откровенно облегающим, как раньше, когда промок насквозь, но Амбер все равно оценила, как хорошо он сидел на его худощавой фигуре.

– С вашей стороны довольно жестоко напоминать мне о моем импульсивном визите. Что же касается шляпы, то она вполне благополучно пережила пагубные последствия дождя благодаря моему слуге. Хотя, конечно же, он, как и вы, был страшно недоволен мной.

Роберт и Амбер рассмеялись, неловкость первых минут встречи исчезла.

Когда они легкой рысью пустили своих лошадей по аллее, Роб заметил всадника, который появился из-за зарослей ольхи на некотором расстоянии от них. Он узнал седоволосого телохранителя, который в то утро с такой решительностью преградил ему путь на лестницу.

– У вашего слуги военная выправка, – заметил он.

– Сержант-майор Боксер до того, как начал работать на меня, двадцать один год служил в Колдстримском гвардейском полку.

– У него вид человека, которого лучше не сердить.

– Могу вас уверить, что вы более чем правы, – ответила Амбер, бросив взгляд на Боксера, который как тень следовал за ними.

Теплое ласковое солнце приятно согревало кожу, и Амбер, подняв голову, подставила прикрытое вуалью лицо солнечным лучам.

Она сидела в дамском седле с привычной грацией, словно с детства была обучена скакать на прекрасном коне, и это подкрепило уверенность Роба в том, что Леди Фантазия происходит из хорошей семьи, может даже из знатной. Роберту очень хотелось спросить ее об этом, но подобный вопрос мог испортить их весьма приятную прогулку. Придержав лошадь, Леди Фантазия обратилась к Роберту:

– Скажите, сэр, вы читаете «Политикал реджистер» мистера Коббетта?

– Иногда просматриваю по вечерам, предварительно опустив шторы в своем кабинете, – ответил он, усмехнувшись.

Амбер наблюдала за выражением его лица из-под надежного укрытия своей вуали. Его улыбка была настолько чарующей, что походила на вызов.

– Иногда его тон бывает немного подстрекательским, – сказала она легко.

– Более чем подстрекательским, но мы согласны с ним по многим вопросам, таким как отношение к ветеранам и тяжелое положение бедных, особенно в том, что определенные политические структуры используют этих людей как дестабилизирующую силу.

– Некоторые джентльмены в правительстве лорда Ливерпула сказали бы, что ваша речь в палате лордов, посвященная использованию труда детей, была не просто подстрекательской, – сказала она. – Хорошо, что как пэр вы обладаете иммунитетом, иначе дело кончилось бы тем, что вы вместе с мистером Коббеттом оказались бы в Ньюгейте.

Роб кивнул.

– Мне не нравится, как Ливерпул и его министр внутренних дел нарушают права наших граждан. Коббетт не сказал ничего, за что его можно было упрятать на два года в тюрьму – он лишь воспользовался представившейся ему возможностью высмеять суд.

– В таком случае, может, вам следует предупредить его, что Сидмаус снова занес его в список имен…

Роберт повернул голову и пристально посмотрел на нее.

– Это тот политический вопрос, который вы хотели со мной обсудить?

Амбер кивнула, и он спросил:

– Откуда, черт возьми, вам известно, что министр внутренних дел вновь что-то замышляет против Коббетта?

– Хотя я никогда не стану раскрывать имен этих джентльменов, но скажу, что несколько очень влиятельных членов парламента являются постоянными гостями «Дома грез» и иногда они говорят на темы, выходящие за пределы мира фантазий.

Такое объяснение вполне удовлетворило Роберта, но затем в голову закралась тревожная мысль. Не станет ли Габи откровенничать о нем с Леди Фантазией или с одной из своих подруг?

Нет-нет, он был совершенно уверен, что Габриелл никогда не предаст его.

– Коббетт всегда говорил, что хочет посетить Новый Свет, – задумчиво проговорил Роберт, – может, ему стоить намекнуть, что сейчас самое подходящее время для подобного путешествия?

– Значит, вы с ним знакомы?

– Я же могу оставаться незамеченным в местах, где обсуждаются интересные идеи, вы не забыли? – сказал он, улыбнувшись, и даже сквозь вуаль почувствовал теплоту ее ответной улыбки.

Никто из них не заметил, как к ним, хромая, приблизился жеребец Боксера. Сержант опустил поводья и спешился, чтобы осмотреть копыто лошади, затем достал нож и извлек из-под подковы острый камешек. Пока он был занят, Амбер и ее спутник скрылись за поворотом аллеи. Это был спокойный, безопасный район, так что он не тревожился… До тех пор пока не услышал громкие крики и частый стук копыт, перекрывший весенний щебет птиц.