Текст книги "Леди Фантазия"
Автор книги: Ширл Хенке
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
Глава 5
Угадывая в темноте ее силуэт, Роберт продолжал целовать ее ладонь и кончики пальцев. Затем он покрыл поцелуями ее плечо и прижался губами к шее, ощутив сумасшедшее биение пульса на крошечной впадине внизу. Габриеля была так же возбуждена, как и он! Роберта накрыла волна чистой радости, и он, повинуясь импульсивному желанию, запустил руки в волосы Габриелл, и она, призывно откинув голову, тихо застонала.
– Они, как шелк, чистый шелк, – прошептал Роберт, нежно перебирая длинные пряди. – Мне хотелось бы знать, какого они цвета.
Не желая лгать, но и не осмеливаясь сказать правду, Габриелл изогнула шею, отвлекая его своим приглашением. Забыв обо всем, Роберт целовал ее шею, подбородок, щеки, и вот его губы прильнули к ее губам. Она ждала этого и страстно ответила на его поцелуй.
Неожиданно Роберт замер.
– В чем дело, дорогой?
Роб вспомнил, как всего несколько часов назад они выпивали с Леди Фантазией.
– Янедавно пил коньяк. Это тебя не побеспокоит? – спросил он.
– Единственное, что меня беспокоит, mon commandant, это то, что ты остановился. Я бы не отказалась попробовать вкус твоего коньяка… чтобы убедиться, что он из прекрасного виноградника, – прошептала Габриелл. – Нас, французов, можно назвать настоящими знатоками этого вопроса.
Роб обвел контуры ее губ кончиком языка, и когда она приоткрыла их, он осторожно скользнул внутрь. Их языки переплелись, сначала нежно, потом со все возрастающей страстью. Он почувствовал, как Габриелл запустила пальцы ему в волосы и слегка потянула их. Она с такой радостной страстью отвечала на его поцелуи, что когда Роберт почувствовал, что ее грудь коснулась его груди, привлек ее к себе еще сильнее.
Габриелл почти запаниковала. Баррингтон был крупным, сильным мужчиной, и в его объятиях она с восторгом ощущала эту первозданную силу, но одновременно он был добрым и нежным. Она прервала поцелуй и прошептала:
– Давай попробуем что-нибудь новое… s'il vous plait [8]8
Пожалуйста! (фр.).
[Закрыть]!
Она положила руки ему на грудь и слегка отстранила его. Как и раньше, он тотчас отпустил ее, хотя ему совсем не хотелось этого делать.
Хриплым от страсти голосом он спросил:
– Что именно новое?..
Кончиками пальцев он рисовал замысловатые узоры на ее руках, не столько для того, чтобы отвлечься, сколько для того, чтобы доставить ей удовольствие. Возбуждение Роберта было настолько сильным, что он чувствовал, что готов выплеснуть свое семя – даже если Габриелл так и не коснется его плоти.
– Опустись на колени лицом ко мне, – велела она.
Он повиновался. Когда она взяла его ладони и положила себе на грудь, он судорожно вздохнул.
– Моя грудь не очень большая, – сказала она нерешительно.
– Она совершенна, – прошептал Роб, ощущая набухшие соски сквозь тонкий шелк легкой рубашки, которая все еще была на Габриелл.
Он нежно сжал ее груди. Но Габриелл, сдерживая его, обхватила ладонями его запястья.
– Ты должен начать медленно, нежно.
– Да, я помню о крыльях бабочки, – прошептал Роберт печально.
Его пальцы скользнули по ее груди, и у Габриелл перехватило дыхание. Она выгнулась, поощряя его.
– Ты должен научиться чувствовать реакцию женщины. Что она делает, как она… дышит, – говорила Габриелл.
А граф в это время продолжал дразнить ее соски, которые становились все чувствительней от его прикосновений, и вот они уже горели, словно объятые языками ласкового пламени. Габриелл чуть направила его руки, и его ладони накрыли ее грудь, словно это были плоды райского дерева.
– Тебе приятно? – спросил Роберт прерывающимся голосом, чувствуя и даже зная, что это ей действительно приятно.
Он ощущал непреодолимое желание прикоснуться губами к ее соскам, и он уже собирался просить ее об этом, но Габриелл опередила его.
– Пора устранить эту преграду, – прошептала она с придыханием и взялась за свою сорочку.
Тонкая ткань, зашелестев, легко скользнула по его возбужденному естеству, и Роб застонал. Но он поборол желание схватить Габриелл в объятия и, не медля ни секунды, бросить ее на смятую простыню. В этот момент его уже не волновало, что в комнате темно и он ничего не видит – Роберт чувствовал себя буквально ослепшим от желания. «Не забывай о крыльях бабочки», – напомнил он себе…
Мгновение спустя нежнейший шелк оказался в его руках, и Роберт медленно помог Габриелл снять сорочку. Теперь она, как и он, была совершенно обнажена!
– Что теперь? – спросил Роберт, прижимаясь к ее груди.
– Будем исследовать тела друг друга. Я буду первой, хорошо? А ты следуй за мной.
– О да, конечно! – ответил Роберт, когда ее ноготки слегка царапнули его грудь.
Он даже не представлял, что прикосновение к его соскам может доставить такое острое наслаждение.
Габриелл прижала ладони к его мускулистой груди и почувствовала стук его сердца.
– Ты говоришь по-французски, mon commandant? – спросила она.
– Достаточно неплохо, – ответил Роберт по-французски.
У него было хорошее произношение.
– Тогда давай продолжим заниматься любовью… на языке любви, – сказала она с безупречным парижским произношением.
Габриелл подняла руки к его плечам, ощущая его упругие мышцы, и прижалась к нему, задыхаясь от возбуждения.
– Теперь твоя очередь, – прошептала она.
Следуя ее указаниям, Роберт провел ладонями по ее обнаженным плечам, груди, затем вниз по ребрам до тонкой талии.
– У тебя такая тонкая талия, что я могу обхватить ее руками, – произнес он и теснее прижался к Габриеля, а она страстно обняла его за плечи.
Габриелл нравилось, как он говорит по-французски, – шепот и прерывающийся от страсти голос придавали особое звучание этому языку. Выгнув спину, она подняла грудь в томном призыве, обхватила его голову и прижала к своей разгоряченной коже.
С громким стоном Роберт обхватил губами отвердевший сосок. Габриелл охнула и плотнее прижала его голову к своей груди. Извиваясь от обжигающего удовольствия, она вплела свои пальцы в его волосы и еще плотнее прильнула к нему.
– Не забывай о другой груди, – прошептала она.
Роберт не забывал, он ласкал то одну грудь, то другую, действуя языком так, как он это делал во время обучения поцелуям, а ее короткие, пронзительные возгласы удовольствия поощряли его на более смелые действия.
После нескольких мгновений утонченного наслаждения Габриелл поняла, что скользит по самому краю. Он шептал по-французски нежные слова любви, лаская ее грудь с такой нежностью, что она лишалась способности мыслить. Нельзя допустить, чтобы страсть и желание ослепили ее. Он здесь для того, чтобы научиться возносить женщину на самый пик наслаждения.
Женщину… Амбер почувствовала, как что-то глубоко внутри ее сжалось, и поняла, что это боль сердца.
Она также понимала, что должна делать то, что нужно этому мужчине. И пусть эти уроки станут наградой и для нее.
Очень медленно, теперь уверенная в том, что он полностью повинуется ей, Амбер отстранилась от него, прошептав еле слышно:
– Ложись на спину, а я лягу рядом.
Тяжело дыша, он откинулся на простыню, но его рука осталась на ее талии, он просто не мог отпустить Габриелл. Он старался избежать ее прикосновений к болезненно чувствительной части своего тела, прилагая усилия, чтобы предотвратить преждевременное высвобождение, – а он был так опасно близок к этому. Он так хотел спросить ее, ощущает ли она нечто подобное тому, что чувствует он… но, черт возьми! Он не знал, как достигает женщина пика своей страсти, если достигает вообще.
Его скромный опыт так и не позволил ему познать женщину, которая действительно испытывала бы это высшее наслаждение, хотя маркитантки, сопровождавшие обоз, довольно умело делали вид, что получают удовольствие от соития. Но как только серебро попадало в их руки, они, деловито поправив юбки, тут же уходили прочь, забывая о страстных вздохах и полубезумных вскриках. Сейчас все было совершенно по-другому, не так, как во время тех коротких, притворно страстных свиданий.
Он потянулся и погладил ее грудь, провел рукой по животу, такому мягкому и плоскому, и осторожно двинулся дальше. Достигнув венериного холма, опушенного мягкими волосками, он замер в нерешительности.
Габриелл понимала, что тот самый момент наступил. Она узнает, может ли Роберт дать ей то, о существовании чего она знала только понаслышке… то, что он хотел дать женщине, на которой собирался жениться.
Пожалуйста, пусть это будет возможно! Задрожав, она порывисто вздохнула и произнесла:
– Не бойся.
Она направила его руку, и пальцы Роберта, скользнув по холмику, коснулись мягких складок. Чтобы сдержать бешено бьющееся сердце, он изо всех сил стиснул зубы.
Осторожно и со все возрастающей нежностью он коснулся ее жаркого лона, ощутив нежнейшие лепестки.
Дыхание Габриелл стало прерывистым и чуть хрипловатым.
– Ты влажная, – произнес он по-французски.
– Возбуждение заставляет женщин… выделять влагу, – пояснила Габриелл.
Он нежно погладил горячую атласную поверхность и осторожно раздвинул лепестки. Габриелл вскрикнула. Роберт остановился.
– Я причинил тебе боль?
– Нет, нет! Прошу, продолжай… только нежно, медленно…
Она направляла его руку, пока его пальцы, эти красивые длинные пальцы, не нашли того ритма, которого она так жаждала.
Роберт терпел и во гладил ее, и его чувства уже по-иному настраивались на тончайшие нюансы движений ее тела. Принимая его ласки, Габриелл приподняла бедра, впрочем, сейчас он не нуждался в указаниях, ее краткие стоны и возгласы удовольствия говорили ему обо всем.
Неожиданно она напряглась, а затем, задрожав, почти поднялась на постели и издала громкий пронзительный вскрик, в котором Роберт уловил самую искреннюю страсть. Ее руки сжимали и без того смятые простыни, но Габриелл чувствовала – впервые в жизни по-настоящему чувствовала – этот пик наслаждения, о котором знала только со слов других женщин. Такое невозможно передать словами… Ее мир, казалось, взорвался.
Роб почувствовал, что Габриелл достигла кульминации. Определенно, никакая женщина не смогла бы симулировать такое. Несмотря на то что Роберт буквально изнемогал от собственного нереализованного желания, его переполняло ликование. Он доставил Габриеля удовольствие – подлинное удовольствие, а не поддельную страсть, купленную за серебро.
– Тебе хорошо? – спросил он.
– О да, тысячу раз да! – воскликнула Габриелл. – Это было…
Она так пылко поцеловала Роберта, что он застонал и крепко обнял ее.
– Теперь, – прошептала она ему на ухо, – теперь твоя очередь.
Неожиданная мысль пронзила Роберта, словно удар молнии: почему он никогда не задумывался об этом раньше?
– Габи…
Как, черт побери, спрашивают о мерах предосторожности, чтобы избежать зачатия? Куртизанки разбирались в этом, но ведь Габи не была с мужчиной после того, как ее изнасиловали.
– А ты?.. Я имею в виду… не может ли мое семя укорениться в тебе? – выпалил он и мысленно проклял себя за неловкость.
– Леди Фантазия показала мне, что делать. Не бойся, мой майор, я защищена, но спасибо тебе за внимание, – прошептала она, плотнее прижимаясь к Роберту.
Ему не требовалось дополнительного приглашения. Он раздвинул ее ноги и приготовился войти в рай, но Габриелл снова прижала ладонь к его груди.
Подавив очередной стон, Роберт остановился…
– Сжалься, Габи, – прошептал он неистово.
– Я и намереваюсь проявить милосердие, – прошептала она в ответ. – Ляг на спину.
Он повиновался.
– Помнишь, что я говорила об исследовании тел?
Несмотря на то что Роберт готов был взорваться от переполнявших его эмоций, он все же улыбнулся. Эта дама во мраке просто чудо!
Габриелл села и провела рукой по его груди, потом вниз по упругим мускулам его живота…
– Ты очень сильный, – проворковала она, чуть дыша, останавливаясь лишь за тем, чтобы почувствовать, как напрягается в предвкушении его тело. – И ты настоящий мужчина. – Ее пальцы обхватили его разгоряченное естество. – Он такой гладкий…
– Тебе нравится?
Роберт едва сумел выдавить эти слова.
– Мне нравится твое тело. Женщинам доставляет удовольствие свобода в прикосновении, приятно знакомиться с телом мужчины… приятно восхищаться его силой… если только…
– Если только?..
Теперь он уже еле цедил слова сквозь стиснутые зубы.
– Если только у мужчины такое же великолепное тело, как у тебя.
Роберт даже представить себе не мог, что прикосновение к его обнаженному телу может доставить женщине удовольствие. О да, женщины открыто восхищались его лицом и фигурой, но это было совершенно иное.
Габриелл наклонилась над ним и поцеловала, прижавшись грудью к его груди. Ее волосы, словно атлас, укрыли его плечи.
– Сейчас, – прошептала она, обнимая его.
Роб прижал ее к себе и, не отрывая губ от ее рта, перекатился на живот и оказался поверх Габриелл. Он продолжил ласкать ее, исследуя каждый дюйм бесподобного тела. Она чувствовала, что сейчас Роберт готов молиться на нее. Ну разве могла она не уступить столь искреннему и неистовому желанию?
«Пожалуйста, возьми меня… но… не делай этого быстро, не уступай своей природе», – молила Габриелл мысленно.
Роберт чуть помедлил перед входом в рай, хотя каждая секунда промедления казалась пыткой.
– Ты можешь… ты можешь испытать это еще раз?.. – хрипло прошептал он.
– Не в этот раз, я думаю… но твое удовольствие будет больше, если ты не станешь торопиться… и… я так давно не была с мужчиной, что… ты можешь причинить мне боль, если будешь слишком… нетерпелив.
Роберт почувствовал волну нежности, смешанной с необыкновенным возбуждением, которое готово было испепелить его.
– Я никогда не смог бы причинить тебе боль, Габи, – прошептал он.
«О, ты мог бы… но совсем иначе, чем ты это себе представляешь».
– Я доверяю тебе, – прошептала Габриелл.
Стараясь усмирить пламя, которое разгоралось в его крови, он, осторожно раздвинув ее набухшие от возбуждения лепестки, вошел в ее горячее влажное лоно. Габриелл издала слабый звук – дискомфорта или возбуждения? Он не знал ответа на этот вопрос. Стиснув челюсти, он на мгновение замер, ожидая ее сигнала.
– С тобой все в порядке?
Обеспокоенность в его голосе всколыхнула в ее сердце новую волну нежного желания.
– Это прекрасно, – прошептала она, касаясь губами его плеча.
Когда она выгнулась и крепко обхватила своими бедрами его бедра, он подался вперед и вошел чуть глубже, всего на дюйм. Затем, сдержав себя, Роберт остановился. Каждой клеточкой своего тела он чувствовал, что она была невероятно напряжена, точно так же, как – о нет! Он не станет сейчас думать о Кределии, чтобы его мужская сила не покинула его.
– Моя малышка, – прошептал он по-французски, целуя ее виски, нос и губы, побуждая Габриелл ответить на его страстные ласки.
Его губы были волшебством, но его вздыбленная плоть пробуждала напряжение в теле Амбер, возвращая прежний страх… однако почти сразу она поняла, что на этот раз не чувствует боли. Она не знала точно, что она должна чувствовать, но ощущение полного слияния их тел нравилось ей.
Сосредоточься на поцелуях!
Амбер почувствовала, как Роберт осторожно продвигается вглубь, подрагивая от сдерживаемого желания ринуться в нее, как в бурную морскую пучину.
«Но он этого не сделает. Он не причинит мне боли». Амбер выгнула спину, позволяя ему войти еще глубже, медленно, но с огромным желанием подстраиваясь под размер его плоти.
Роб почувствовал, как ему передается ее напряжение. Проще всего было перестать контролировать себя. Но он никогда не простит себе, если причинит боль Габриелл. Она и так перенесла слишком много страданий.
Уцепившись за эту мысль, Роб очень медленно и осторожно продолжил погружение, ожидая сигналов ее тела.
Она была влажной, и его плоть с легкостью могла бы проникнуть на самое дно этого колодца блаженства, но в очередной раз, одернув себя, Роберт продолжил свое осторожное погружение.
Когда Габриелл впилась ногтями в его плечо, он тут же замер.
– Я слишком тороплюсь?
Габриелл покачала головой и пробормотала:
– Нет, нет… но я чувствую себя как рождественский гусь в процессе фаршировки. У нашего повара были огромные руки. А у тебя очень большой…
Ее слегка обескуражил его короткий смешок. О Боже! Она совсем не собиралась этого говорить!
– Надеюсь, это комплимент, Габи? – сумел выдавить Роберт.
Несколько фривольная шутка не убавила, а, наоборот, лишь больше воспламенила его страсть.
– Возможно, это не я такой крупный, а ты такая миниатюрная, – хрипло произнес он.
Не говоря больше ни слова, Амбер постаралась дать ему понять, чего может хотеть его невеста, даже если в силу своего воспитания она будет излишне застенчива или сдержанна. Мягкое волнообразное движение бедер казалось таким естественным, что Амбер со всей определенностью могла сказать: любая женщина в такой момент будет реагировать точно так же. Беззвучное «да» произвело желаемый эффект.
Роб вошел в нее полностью, потом на секунду замер, наслаждаясь ощущением ее горячей сердцевины и стараясь восстановить контроль над собственной страстью. «Удовольствие будет полнее, если ты сможешь отдалить пик удовольствия».
Она и в самом деле была для него идеальной наставницей. Через мгновение Амбер подалась навстречу ему, мягко приподняв бедра. Роберт медленно повторил свое движение и был вознагражден слабым стоном, сорвавшимся с губ Габриелл.
Больше не требовалось никаких сигналов, и Роб, не повышая темпа, продолжил любовную качку, в то же время стараясь не пропустить даже самого легкого намека на какой-либо дискомфорт. Амбер же, напротив, казалось, забыла обо всем на свете, крепко обхватила его своими бедрами и начала страстно целовать, полностью погружаясь в мир страсти. Ее ногти иногда легонько впивались в его спину, а быстрые нежные пальцы оглаживали твердые мускулы.
Глубоко внутри Габриелл ощущала этот обжигающее желание дойти до упоительного пика. Но она понимала, что не может больше просить его о терпении. Его тело покрылось испариной, дыхание больше походило на стон, и все же Роб продолжал двигаться медленно и осторожно, наслаждаясь удовольствием, которое доставлял ей и получал сам; Что ж, пока ей достаточно и того, что уже было. После того как он проявил столько терпения и выдержки, после того подарка, который он преподнес ей, она должна ответить взаимностью.
У них еще будет достаточно времени, чтобы подняться на эту вершину вместе.
Габриелл выгнулась, впиваясь ногтями ему в спину, страстно отвечая на его поцелуи. Его толчки стали быстрее, жестче, почти унося ее с ним, когда она почувствовала, что по его телу прошла мощная почти конвульсивная волна.
Роб никогда не испытывал такого экстаза. Когда освобождение, словно мощная волна прилива, омыло его, все прошлые связи моментально померкли, став совершенно незначительными моментами его жизни. Просто поразительно, что одна миниатюрная женщина оказалась способной вознести его до невиданных доселе высот.
Сердце Роберта бешено колотилось; перекатившись на бок, он обессилено рухнул.
Амбер улыбнулась в темноту и, дав ему немного отдышаться, снова прильнула к его разгоряченному телу – Роберт, как в забытьи, гладил ее волосы и покрывал лицо нежными поцелуями.
– Наверное, я был немного груб, Габи…
– Нет, дорогой майор, вы не были грубым, – произнесла Амбер тихо, положив ему ладонь на грудь, чувствуя, как стучит его сердце под крепкими мускулами.
Она больше не боялась совершать это вместе с ним, и одновременно с успокоенностью пришло ощущение грешной власти, которую она возымела над этим человеком. Но к сожалению для Амбер, это было единственное, что она могла получить. Может, со временем она пожалеет о том, что воспользовалась наставлениями Грейс и предотвратила зачатие.
«Не думай об этом. Думай только о том времени, которое ты проводишь с ним сейчас…» Его нежный шепот вывел Амбер из сладко-грустных размышлений.
– Ты была права… насчет того, чтобы действовать медленно. Но к сожалению, я не смог прийти к финишу вместе с тобой, а мне так хочется этого… если я смогу это сделать.
Габриелл снова улыбнулась, глядя в потолок. Если бы он только знал, насколько был близок к этому!
– Я совершенно уверена, что ты сможешь. Ведь именно этому мы должны научиться, а значит, у нас будет еще не один урок, правда?
– О да, конечно, – пробормотал он пылко, уткнувшись лицом в ее надушенные волосы. – А ты можешь… я хочу сказать, ты останешься со мной еще на некоторое время, Габи?
Отважится ли она? Он чувствует себя исполненным благодарности и поэтому хочет остаться с ней. И она хочет остаться с ним.
Но он тебе не принадлежит. Наступит день, и он поклянется в любви и верности своей баронессе, а Габриелл знала, что он будет верным мужем. Пройдет совсем немного времени, и они расстанутся, и, наверное, она больше не увидит Роберта Баррингтона.
И вновь ее сердце сжалось от боли. Что ж, тогда остается только одно – получить то, что она может получить во время этих тайных полуночных свиданий.
– Да, я ненадолго останусь, мой майор.
Они лежали на огромной постели, укрытые лишь темнотой. Несколько минут они молчали.
– Должно быть, очень трудно обустраивать жизнь в другой стране, – спросил Роберт. – Ты очень смелая, Габи.
– Не такая уж смелая. Я была страшно напугана, – ответила она и лишь потом осознала, насколько открылась ему.
Он погладил ее по волосам.
– Ты здесь… со мной. И я тебя не напугаю.
– Ты был английским солдатом, а не французским, – ответила она, избегая правды, которая объясняла ее превращение.
– Не все французские солдаты злодеи. Не все английские – порядочные люди, – ответил он мрачно.
Она почувствовала какие-то скрытые эмоции в его голосе. Что же случилось там, в далекой Испании?
– Но ведь ты хороший человек… А другие разве не были такими? – подсказала она ему.
Роберт на некоторое время замолчал, обдумывая ответ. Он лежал в темноте рядом с великолепной женщиной, с которой только что испытал райское блаженство близости, и, наверное, поэтому ему хотелось быть откровенным с ней.
– Нет, были и другие, которые вели себя как животные… Я застал одного младшего офицера… это было отвратительно.
– Он изнасиловал женщину? – спросила Амбер, почувствовав его гнев и вспомнив собственный ужас.
– Она была почти ребенком.
Именно такой была и она.
– Это действительно ужасно. И что же ты сделал?
Амбер не могла не спросить. Она чувствовала, Роберту необходимо поделиться с кем-нибудь этой тайной.
– Я арестовал его. Наш полковник вел заседание трибунала, лейтенанта признали виновным. Мне было приказано привести приговор в исполнение.
Он говорил короткими, рублеными, исполненными болью фразами.
– Ты хорошо знал этого лейтенанта?
– Нет, он был новобранцем, и мы не были знакомы лично, но я все-таки выбрал путь труса и написал отцу лейтенанта, что его сын погиб смертью героя.
– Ты проявил милосердие. И этот обман не должен тебя беспокоить.
Амбер погладила его по груди.
– Я сказал, что я не знал этого лейтенанта, но дело в том, что я знал его отца, мы вместе заседали в палате лордов. Хороший, порядочный человек. Время от времени наши пути пересекаются, и когда это происходит, этот несчастный человек предлагает выпить за упокой души его геройски погибшего сына. Я пью. Потом, когда я остаюсь один, это меня мучает.
– Ты наказываешь себя за воображаемый грех? Ты слишком хорош для этого мира, как мне кажется. Позволь Господу отделить добро от зла. Это его дело. Даже члену палаты лордов не дозволено присваивать себе это право.
Роберт улыбнулся:
– Тебе никогда не говорили, моя прелесть, что ты очень мудрая женщина? – Он заключил ее в объятия и нежно поцеловал в кончик носа. – У меня такое чувство, что я могу рассказать тебе обо всем.
Его искренность насторожила Амбер. Граф Баррингтон готов доверить Габриелл свои самые мрачные тайны?.. Но ведь сама она настоящая обманщица и никогда не сможет раскрыть ему свои тайны.
– Я никогда не обману твоего доверия, мой майор, – с тихой грустью произнесла Амбер.
– Мое имя Роберт… и возможно… однажды я расскажу тебе, что привело меня сюда, где мне посчастливилось встретить тебя. Мое имя Роберт, но ты называй меня Роб, хорошо?
Эти простые слова пронзили сердце Амбер. Молча она поднялась с постели, потом, секунду помедлив, наклонилась и, нежно поцеловав его в губы, сказала:
– Да, Роб. Я буду ждать тебя завтра ночью.
И словно растворилась в темноте.
