Текст книги "Леди Фантазия"

Автор книги: Ширл Хенке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

– В пику этим заговорщицам мне стоило бы надеть наряд безутешной вдовы, – пробормотала Амбер, грустно усмехнувшись. – Теперь я имею полное право носить траур.

После недолгого колебания она вздохнула и выбрала золотистое.

Через мгновение вернулась Бонни с горячими железными щипцами для завивки волос. Амбер терпеливо ждала, когда горничная закончит делать прическу.

– Можно подумать, я молоденькая девушка, которая готовится к своему первому сезону, – сказала она.

– Возможно, так и есть, – произнесла Грейс, входя в комнату.

– Не говори глупостей. У меня не было первого сезона, а теперь я слишком стара для этого.

– Баррингтон так не считает, – ответила Грейс со смешком.

Амбер повернулась и внимательно посмотрела на нее.

– И что же еще вы обсуждали с графом? – с подозрением спросила она.

– Многое, – спокойно ответила Грейс. – Но скоро ты сама об этом узнаешь, он ждет тебя в твоем кабинете.

Роб мерил шагами комнату, в которой они впервые встретились темным туманным вечером.

Тогда он нервничал, даже был немного напуган предстоящим разговором. Теперь же не просто нервничал, он был в панике. Как убедить ее? Что он может сказать? Какая ирония – самый искусный оратор палаты лордов вновь не может найти нужных слов. Роберт изо всех сил пытался собраться с мыслями. Когда Амбер вошла в комнату, он это почувствовал, несмотря на то что стоял спиной к двери.

Повернувшись, он произнес:

– Розовое масло. Этот запах тебе подходит.

– Я думала, что вы предпочитаете сиреневый запах Габи, – нервно ответила Амбер.

Она осталась стоять у двери, словно готовая обратиться в бегство. На губах графа появилась еле заметная улыбка.

– Запах сирени нежен и притягателен, но роза смела и уверенна, она королева цветов.

– Я притворялась и той и другой, когда не была ни той ни другой.

Роберт покачал головой:

– В тебе они обе, моя любимая, и не только они, именно это многообразие позволило тебе спастись от Истхема и обустроить жизнь здесь, помогая другим.

– Жизнь куртизанки, – без всякого выражения произнесла Амбер, напоминая графу, кем ее считает общество.

– Грейс сказала, что с того момента, как ты сбежала от маркиза, ты не позволила ни одному мужчине прикоснуться к тебе… пока не пришла ко мне.

– Это греет ваше тщеславие милорд? – спросила она с довольно откровенной издевкой.

Вместо этого он подошел к ней и грустно улыбнулся.

– Это честь для меня, миледи, – сказал он просто.

– Меня наняли в качестве наставницы любовных утех.

– И именно поэтому вы вернули с посыльным задаток и разорвали банковский чек, который я выписал в день нашего расставания? Нет, Амбер, вы пришли ко мне не ради денег. Точно так же, как я продолжал встречаться с Габи не ради одного только чувственного удовольствия, хотя, – осторожно признался он, – любовные утехи доставляют невообразимое наслаждение… если двое любят друг друга. Я люблю вас, Амбер, и думаю, что вы любите меня.

Как она могла отречься от своей любви? И разве это поможет? Она должна заставить его признать, что у них не может быть общей жизни.

– Какие бы чувства мы ни испытывали, это не имеет значения, – увильнула она от прямого ответа. – Вы собираетесь жениться на женщине благородного происхождения…

– Правильно! Ты маркиза, дочь виконта, – парировал он. – Я не вижу препятствий для нашего брака.

Амбер почувствовала, как у нее слабеют колени, а сердце начинает колотиться.

– Брак! Никаких препятствий! – вскрикнула она, захлопывая за собой дверь, чтобы никто не мог этого услышать.

Она-то думала, что он хочет сделать ее своей любовницей. Никогда в своих самых фантастических мечтах Амбер даже представить не смела, что он сделает ей предложение!

Понимание смягчило черты Роберта, ион подошел к Амбер почти вплотную, теперь между ними оставалось не более дюйма. Он вдохнул ее запах и почувствовал, что его тело отреагировало привычным образом.

– Амбер, Амбер, как ты могла поверить, что я унижу тебя, предложив стать моей любовницей? – мягко спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать.

Она быстро отвернулась, отчаянно надеясь укрепить свою решимость.

– Я бы не вынесла, если б мне пришлось с кем-то делить тебя, но это не означает, что я рассчитывала на замужество, – торопливо произнесла она.

– Мы взрослые люди, у нас обоих довольно печальный опыт супружества, но мы любим друг друга, поэтому нет причин, по которым мы не могли бы пожениться. Только твои близкие друзья и слуги знают, кто такая Леди Фантазия. Истхем, Эльвира Гриви и Халл мертвы. Клайд Дайер даже избавился от Алана Крессуэла, чтобы отомстить за своего кузена Клифтона. Никто и никогда не обвинит тебя в том, что ты была Леди Фантазией.

Амбер покачала головой, пытаясь собраться с мыслями. Когда он стоял вот так близко, возвышаясь над ней, она была не в состоянии думать. Единственное, что ей хотелось, – это склонить голову ему на грудь и обнять.

– Но ведь я мертва! – сказала она: – Истхем похоронил какую-то бедную деревенскую девушку на фамильном кладбище Вулвертонов, и на надгробном камне высечено мое имя. Если я появлюсь как Амбер Лихай Вулвертон, то его несчастный сын лишится наследства, не говоря уж о том, каким жутким скандалом станет твоя женитьба на женщине, которая сбежала от своего первого мужа и загадочным образом исчезла на целое десятилетие. Твоя карьера в палате лордов, все то добро, которое ты можешь совершить, – всему придет конец. Я не могу этого допустить.

– А я не могу жить без женщины, которую люблю, – настойчиво повторил он и поцеловал Амбер.

Она не могла не ответить на его поцелуй со страстью, которую так долго сдерживала в себе Леди фантазия. Амбер готова была раствориться в Роберте, но, когда почувствовала его возбуждение, отстранилась.

– Мы должны остановиться, пока еще в состоянии это сделать! – взмолилась она, упершись руками в его грудь.

Тяжело дыша, словно после долгого бега, Роб сделал шаг назад.

– Это первая разумная вещь, которую ты сказала с того момента, как пришла сюда. Сейчас нам необходимо найти способ дать тебе новое имя.

– Боюсь, что это невозможно, – с болью в голосе произнесла Амбер, медленно отступая от него.

– Возможно, я могу предложить идеальное решение, – раздался от двери голос Жанетт.

Француженка вошла в комнату и улыбнулась, как кошка, только что умявшая целое блюдце сливок.

Глава 21

– Жани, нет! – сказала Амбер.

Ей не понравились чертики, плясавшие в глазах подруги.

– Прошу, входите, мадам, – сказал Роб, предлагая Жанетт кресло.

Сам же он вместе с Амбер сел на диван.

– Прошу прощения за то, что невольно подслушала ваш разговор, но я не решилась вас прервать, – сказала она с хитрой улыбкой.

Амбер покраснела, как школьница, а Роб спросил:

– Что бы вы могли предложить?

– Я предлагаю Амбер превратиться в меня.

– Выступить в роли французской иммигрантки? Я англичанка по рождению и воспитанию, – запротестовала Амбер. – Моя семья…

– Ваш отец скончался, мать живет затворницей, а брат сбежал от кредиторов в Шотландию. – Жанетт покачала головой и, вздохнув, посмотрела на графа: – Порой она туго соображает. – Игнорируя протесты Амбер, она продолжила: – Что тебя смущает? – Твой французский идеален. Во время войны у меня был псевдоним – Темный Ангел, а свои отчеты я посылала в Уайтхолл некоему Харону.

Роб поднял брови.

– Довольно сложная комбинация, но, кажется, я понимаю, к чему вы клоните, – сказал он с усмешкой.

– Отлично, – кивнула Жанетт, одарив Роберта благодарной улыбкой. – Мы втроем отправимся во Францию. Я поеду с Амбер, но вам, граф, придется совершить этот вояж в одиночестве. Когда мы окажемся по другую сторону Ла-Манша, мы с тобой, Амбер, напишем письмо Харону. Этот человек до сих пор не знает, как меня зовут, но его имя мне известно: Харон – это лорд Хиллсборо. В письме ты сообщишь ему, что ты леди Колетт Соланж де Бориваж, известная ему как Темный Ангел.

– Твоя кузина, но ведь она мертва! – в ужасе промолвила Амбер.

– Да, это так, – грустно подтвердила Жанетт. – Но, кроме тебя и вот теперь графа, никто этого не знает. – В том же письме ты деликатно напомнишь Харону, что Темный Ангел имеет некоторые заслуги перед Короной, а заодно напишешь, что не в силах оставаться на земле, обагренной кровью твоих родных, и потому приняла решение поселиться в Англии.

– А если сэр Хиллсборо заподозрит мистификацию?

– На основании чего? Он всего лишь мужчина, а значит, его можно убедить в чем угодно.

Роб подался вперед.

– Как я понимаю, никто в Англии никогда не видел Темного Ангела, не так ли?

– Именно, сэр. Ты, моя дорогая, поведаешь лорду Хиллсборо то, что мог знать только Темный Ангел… таким образом, у Харона отпадут все сомнения, а Уайтхолл должен будет признать в тебе ту французскую дворянку, которая помогала Короне во время войны.

– По-моему, это великолепный план! – воскликнул Роберт, воодушевляясь остроумной идеей Жанетт. – Мы поженимся в Париже и с триумфом вернемся в Лондон. Но я буду называть тебя Амбер, потому что у тебя такие красивые янтарные глаза.

Амбер почувствовала, что готова расплакаться. Неужели им удастся эта авантюра?

– Мне бы отчаянно хотелось согласиться…

– Так соглашайся! И мы поженимся! – сказал Роберт, прижимая ее руки к своей груди.

– А как же твоя матушка? Мы не можем обманывать ее, Роб.

– Я пошлю за ней, чтобы она присутствовала на нашей свадьбе во Франции. Конечно, как только мы вернемся, она настоит на настоящей англиканской церемонии, – сказал он, усмехнувшись. – Мы объясним, почему ты была вынуждена скрываться от Истхема. И со временем откроем всю правду… Надеюсь, она сможет понять.

Амбер вздохнула, ей оставалось только верить, что мудрая Абигейл и в самом деле сможет все понять.

– Я никогда бы не смогла солгать твоей матери… но как ты считаешь, сможет ли Грейс присутствовать на нашей свадьбе? Она была для меня как мать.

– Мы пригласим всех, кого ты захочешь, моя любимая, – сэра Берли и даже сержант-майора, – ответил Роб.

– Тогда решено, – сказала Жанетт, поднимаясь. – Я велю Бонни собирать вещи для поездки в Париж.

Когда она закрыла дверь, Роб повернулся к Амбер и сказал:

– Светские сплетницы посчитают это страшно романтичным: английский граф во время поездки в Париж женится на загадочной французской дворянке.

– Мы сможем пожениться, только если сэр Хиллсборо признает во мне Темного Ангела. Я не стану для тебя обузой…

Он нежно поцеловал ее, заставляя замолчать.

– Ты всегда была такой послушной долгу и готовой на жертвы, моя любимая?

– Я никогда не считала себя такой… я думала лишь о том, чтобы выжить. Я должна рассказать тебе об Амбер Лихай. Возможно, когда ты узнаешь обо всех скелетах в моем шкафу, ты откажешься от своего намерения жениться на мне.

Роберт погладил ее по щеке и нежно улыбнулся.

– Ты действительно порой очень туго соображаешь, – поддразнил он ее. – Амбер, любовь моя, в твоем прошлом нет ничего, что помешало бы мне жениться на тебе. Но будет честно, если ты расскажешь мне обо всем, что сделало тебя такой, какая ты есть, поскольку я признался тебе во всех своих грехах и открыл все свои тайны.

Амбер тяжело вздохнула:

– Хорошо, позволь мне начать с Эдгара Халла.

– Ты была совершенно права, что убила этого негодяя, который похитил тебя и привез к Истхему.

– Есть кое-что еще. Мы с Халлом выросли в соседних поместьях. Будучи вторым сыном обедневшего барона, он ради приданого рассчитывал жениться на мне. – Амбер коротко рассмеялась безрадостным смешком. – Я отказала ему, это случилось как раз перед тем, как отец отправил меня в Лондон. Слабо представляя себе жизнь света, отец рассчитывал, что сразу после дебюта в обществе я найду себе богатого мужа.

Халл подговорил нескольких своих дружков-собутыльников, чтобы они похитили меня по дороге в Лондон.

– Он собирался взять тебя силой, чтобы вынудить твоего отца согласиться на ваш брак? – скрипнув зубами, произнес Роберт. Теперь ему самому хотелось растерзать Халла.

– Наверное, он так и собирался сделать, но потом Халл решил оставить право первой ночи маркизу Вулвертону, – произнесла Амбер с горечью. – Эдгар был запойным пьяницей, и, когда мы остановились в дешевой гостинице, мне не составило труда напоить его до бесчувствия. Когда он заснул, я выбралась через окно и спустилась по обвивавшему дом плющу, его сообщники в это время вовсю веселились внизу.

– Как всегда, ты поступила умно и изобретательно, любовь моя, – с теплотой произнес Роб.

Амбер улыбнулась ему в ответ, но затем улыбка исчезла с ее лица.

– Когда я вернулась домой…

– Твой отец посчитал, что твоя репутация погублена? – закончил за нее Роб. – А как же твоя мать? Ведь она наверняка…

– Мать терпеть меня не могла со дня моего рождения. Роды испортили ее фигуру, и к тому же я имела несчастье родиться девочкой. Ей пришлось родить второго ребенка, который, к ее счастью, оказался мальчиком. Отец, заполучив наследника, потерял к жене всякий интерес и полностью переключился на лошадей и любовниц. Мать, выполнив свой долг, практически перестала выходить и накрепко подружилась с бутылкой, напиваясь порой до потери сознания.

– Если бы до сего дня я считал, что в чем-то мое детство было не очень счастливым, то после твоих слов я готов каждый день возносить хвалу Господу за свои счастливые детские годы, – задумчиво произнес Роберт, не зная, захочет ли Амбер продолжать свой рассказ.

– Скандал, вызванный моим несостоявшимся браком с Эдгаром Халлом и неудачной попыткой уехать в Лондон, стал предметом пересудов в Дурхэме. Мой отец отчаянно хотел сбыть меня с рук, но он никогда не рассматривал Халла в качестве кандидата в мужья, уж слишком никчемным был этот человек. Отец искал такого кандидата, который готов был жениться даже на девушке с подпорченной репутацией.

– И это был Истхем.

– Именно. Меня отправили в Нортумберленд, и начался кошмар.

Амбер содрогнулась от омерзения.

– Даже если бы маркиз не прославился своими пороками, мне достаточно было увидеть тебя в этой камере пыток, чтобы понять, к какому чудовищу ты попала, и мне вновь захотелось убить его.

– Меня утешает мысль, что теперь этот мерзавец горит в аду, – с жаром ответила Амбер. – Этот зверь в течение нескольких месяцев жестоко насиловал меня, но я так и не зачала. Он называл меня бесплодной, никчемной и часто избивал меня так, что я едва могла двигаться. Как-то раз я подслушала, как они с миссис Гриви обсуждают, не стоит ли отравить меня, и поняла, что должна бежать. Поздно ночью, после того как он ушел из моей спальни, я взяла деньги на домашнее хозяйство, хранившиеся у Эльвиры, и, воспользовавшись тем, что конюхи спали, вывела лошадь из конюшни. Сначала я направилась в Дурхэм, хотя знала, что моя семья мне не поможет. Но бедное животное не выдержало скачки и издохло, я подумала, что это знак свыше, и решила идти в Лондон. Я шла пешком, останавливаясь на постоялых дворах, чтобы перекусить и немного поспать. Было глупо надеяться, что я сразу же найду место гувернантки. У меня было хорошее образование благодаря учителю моего брата. Чэндлера совершенно не интересовала учеба, а вот я училась с удовольствием. Вероятно, мистер Квинлен просто жалел меня…

– Несмотря на хорошее образование, ты, не имея рекомендаций, не смогла найти работы в Лондоне.

Роб достаточно насмотрелся на отчаявшихся молодых женщин на улицах столицы. Пройдя через эти испытания, Леди Фантазия всегда старалась помочь несчастным.

– К этому времени у меня кончились все деньги, которые я взяла с собой из Вулфс-Гейта, и меня выгнали из комнаты, которую я снимала. Грейс увидела меня, когда я бесцельно бродила по Истчэпу, и приказала своему кучеру остановиться.

– Она обращалась с тобой как с дочерью, – сказал он, вспомнив, как настойчива была миссис Уинстон, когда говорила ему, что Амбер никогда не была куртизанкой. Он знал, что Грейс сказала правду.

– Она спасла многих молодых женщин, но куртизанками становились только те, кто хотел этого. Для остальных она подыскивала приличную работу. Однако со мной дело обстояло по-другому. Меня преследовал Истхем. Грейс отправила меня за границу, надеясь, что он прекратит свои поиски и посчитает меня погибшей. Целый год я училась во Флоренции и Берне, затем на два года поехала в Париж. Я всегда чувствовала интерес к языкам. К началу войны я говорила уже как настоящая француженка, но вскоре мое имя появилось в черных списках Фуше.

– Главы тайной полиции Наполеона?

– Я даже не подозревала, что одна из моих соседок симпатизировала роялистам. Ее обнаружили и быстро казнили вместе с двумя другими бедными невиновными девушками – нашими соседками по меблированным комнатам. Я была следующей в очереди на смерть, однако Жанетт и ее товарищи спасли меня. Она, страшно рискуя, тайно вывезла меня из Франции и привезла к Грейс. Когда война окончилась, Жани вернулась в Лондон, и Грейс предложила ей работу в качестве моего телохранителя. Поскольку Вулвертон продолжал разыскивать меня, я превратилась в Леди Фантазию, которая никому из гостей не позволяла видеть ее лицо. Когда мне случалось покидать безопасные стены «Дома грез», я выходила только в сопровождении Жани, скрываясь под траурным одеянием.

– Детство Габи – это ведь было детство Жанетт, не так ли? – спросил Роберт, уверенный в ответе после того, как Амбер описала свое собственное горькое детство.

– Да, ее отец был бароном, владевшим поместьем на юге Франции. Крестьяне очень любили его. Его семью, как ни странно, не тронули, несмотря на страшное насилие, творившееся во время революции в сельской местности. Но когда к власти пришел Наполеон, все изменилось. Их земли и состояние были конфискованы, и все они умерли в тюрьме. Единственной, кому удалось спастись, была Жани.

– Теперь мне понятно, почему она стала работать на нашу страну.

– Без нее я не получила бы нового-имени и не смогла бы выйти за тебя замуж, – сказала Амбер.

Он поднял ей подбородок и посмотрел в глаза:

– Мы поедем в Париж, и ты станешь моей женой. Это стало возможным благодаря Жанетт, а значит, я всегда буду перед ней в долгу.

Он склонился над Амбер и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.

Амбер ответила на его поцелуй, и волна страсти начала захлестывать их, но тут раздался негромкий стук в дверь и Бонни спросила:

– Мне укладывать вещи, миледи?

– Превосходная мысль. Чем быстрее мы приедем в Париж, тем скорее поженимся, – прошептал Роб, прильнув губами к уху Амбер.

– Да, Бонни, начинай укладывать вещи. Мы уезжаем надолго, – сказала она, улыбнувшись графу.

Париж, Франция

После того как письмо Харону в. Уайтхолл было отправлено, прошло несколько тревожных недель. Но вот наконец Амбер получила ответ от лорда Хиллсборо. Благодарное правительство его высочества почтет за честь принять в стране леди Колетт Соланж де Бориваж, известную также как Темный Ангел. Роб тотчас организовал приезд Абигейл, а Амбер послала приглашение Грейс и друзьям.

Как и предсказывал граф, его матушка с готовностью приняла несколько купированный рассказ о прошлом Амбер, и легко смирилась с тем, что жене сына необходимо принять новое имя. Теперь, когда Амбер действительно стала вдовой, она была свободна и могла выйти замуж за Роберта. Абигейл радовалась больше всех, что ее сын нашел такую подходящую невесту. Как и предсказывал Роберт, его матушка попросила, чтобы они устроили тихую англиканскую церемонию, на которой присутствовала бы вся их семья. И Роб, и Амбер с готовностью согласились.

В тот день, когда Амбер и Жанетт посетили модистку для последней примерки свадебного платья, Жанетт, дождавшись, когда швея оставила их одних в примерочной, сказала:

– Я хочу кое-что сказать тебе, малышка. Пообещай мне, что будешь счастлива, хорошо?

Амбер взяла подругу за руку и подвела к небольшой кушетке.

– В чем дело, Жани? Ты выглядела… такой озабоченной с момента нашего приезда.

– Да, ты права. Понимаешь, я привезла с собой карту, которую перед смертью дал мне отец. – Она сделала паузу, чтобы успокоиться, а Амбер утешающе положила руку ей на плечо. – На этой карте обозначено, где отец спрятал фамильные драгоценности, до того как эти свиньи сцапали нас. Я собираюсь отыскать то, что принадлежит мне по праву.

Амбер поняла, почему Жанетт выглядит такой встревоженной.

– Так, значит, ты остаешься во Франции?

Жанетт пожала плечами:

– На некоторое время. Понимаешь, мне придется принять кое-какие меры. Вместе с фамильными драгоценностями спрятан список английских банков, где у отца хранились деньги, которые он перевел, когда понял, что грядут беспорядки. В течение многих лет он очень разумно инвестировал в разные предприятия. Он пообещал мне, что я буду очень богатой женщиной, когда предъявлю права на эти капиталы. И я поклялась ему, что использую их, чтобы помочь нашим преданным арендаторам и слугам, которые останутся в живых.

– Очень хорошо. Но теперь ты должна поклясться мне, что приедешь навестить нас, как только сможешь, – сказала Амбер, обнимая подругу.

Жанетт улыбнулась:

– Ну конечно! Чтобы стать богатой, я просто обязана вернуться в Англию.

– И будешь часто навещать нас, – продолжала настаивать Амбер.

– Ты сестра моего сердца, Амбер, моя единственная семья, которая у меня осталась. Кроме того, – добавила она, широко улыбаясь, – я должна буду приезжать, чтобы баловать малюток, которых нарожаете вы с графом!

– Да, тетушка Жани, – сказала Амбер, обнимая свою дражайшую подругу.

Роб поднял бокал шампанского за здоровье своей невесты, и их бокалы сошлись в волшебном хрустальном звоне. Они стояли у большого окна, выходящего на Сену, в роскошном номере, где им предстояло провести следующую неделю.

Все гости, которые присутствовали на свадьбе, отправились праздновать дальше, оставив молодоженов наедине. По обоюдному согласию они не занимались любовью до отъезда и после того, как вновь встретились в Париже. Первый раз они будут заниматься любовью, не имея секретов друг от друга. Это будет их первый раз без всяких секретов, оба будут знать настоящие имена друг друга и принимать это – единение настолько особое, что Роб и Амбер договорились, что с этим должно подождать до свадьбы.

– С того первого момента, когда я увидел твое прекрасное лицо без вуали, мне захотелось заниматься с тобой любовью при свете, – сказал он.

– Означает ли это, что не будет больше полуночных уроков? – спросила Амбер, отставляя в сторону полупустой бокал.

Роберт внимательно посмотрел на нее.

– Я уверен, что мы продолжим учиться доставлять друг другу самые разнообразные удовольствия ночью, днем, вечером, утром… до конца нашей жизни, – пробормотал он, привлекая ее в свои объятия. – Габи была необыкновенной наставницей… и, по ее словам… я был способным учеником, – шептал он в перерывах между поцелуями.

– Очень трудно было разделять Габриеля и Леди Фантазию, – сказала Амбер, тяжело дыша.

Роберт засмеялся.

– Ирония заключается в том, что я часто думал о том, что если соединить чувственность Габи и острый ум Леди Фантазии, то у меня была бы идеальная жена. Теперь моя фантазия стала реальностью, – сказал он, поднимая ее на руки.

Амбер крепко прижалась к нему, и Роберт внес ее в спальню, в центре которой стояла огромная кровать.

– Позволь мне выполнить обязанности Бонни и раздеть тебя, – пробормотал он, укладывая ее на постель.

– Только если я смогу выполнить обязанности Сеттлза и стать твоим камердинером, – прошептала Амбер, касаясь шелковых отворотов его фрака.

Одна неяркая свеча горела у кровати, а рядом на подносе лежали остатки пиршества – сыр, фрукты, запеченный фазан, круассаны и пустая бутылка из-под прекрасного кларета. Амбер и Роберт занимались любовью, пока не выбились из сил, потом, смеясь, кормили друг друга и снова занимались любовью.

Амбер погружалась в легкий сон, положив руку Роберту на грудь. Когда она почувствовала, что он старается сдержать рвущийся наружу смех, то спросила сквозь сладкую полудрему:

– Что вас так развеселило, милорд?

– Я подумал о том, что был самым ярым сторонником реформ. Теперь я настоящий многоженец, женатый на аристократке-шпионке, нищей француженке, знаменитой Леди Фантазии… и в довершение ко всему – на усопшей маркизе. У меня настоящий гарем, в котором собраны самые удивительные женщины Англии, – и все это ты, Амбер, любовь моя.

– Ну в таком случае вы самый счастливый многоженец, сэр Султан, ведь каждая из ваших жен безумно влюблена в вас!