Текст книги "Спустить ночь с цепи (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 13
Маргарита быстро осознала, что жизнь у Вер-Тигра не из легких. Прежде всего, ее аппетит сразу же возрос в четыре раза. Когда она заглядывала во все уголки кухни в поисках шоколада, поскольку при ее новом обмене веществ расходовалось гораздо больше калорий, Рен сообщил ей, что отныне и навсегда шоколад исключается из ее меню. По-видимому, слишком большое количество сладкого могло привести к летальному исходу.
То же самое относилось и к тайленолу.
Без тайленола она еще могла бы обойтись, но вот без шоколада… это жестокий удар. Больше никаких пасхальных кроликов.
Но хорошая новость состояла в том, что ее тело быстро приспосабливалось к изменениям, и уже через пару часов Мэгги с легкостью могла менять обличия.
Рен объяснил, что для нее не составит труда находиться в облике человека в течение светового дня, поскольку это – ее «основная форма». Его же сущность – тигард, вот почему каждый раз, когда он спал или находился в отключке, то перевоплощался в него.
Маргарита также узнала, что ей будет гораздо легче становиться тигром ночью. До тех пор же, пока она лучше не разовьет свои способности, быть тигром в дневное время для нее будет немного трудновато.
Пока она не усовершенствует свои силы, во время полнолуния ее человеческий облик может меняться независимо от ее воли. Магнитное притяжение полной луны может сыграть с ее способностями злую шутку – вот откуда берут начало народные сказания об оборотнях.
Под светом полной луны все молодые Вер-Охотники беспомощны и полностью отданы на милость своим силам. Они также, по всей вероятности, могут напасть на неосторожного человека, так как зверь в них преобладает над человеческим разумом.
– В основе всех народных сказаний лежат реально происходившие события, – рассказывал Рен, показывая, как контролировать способность к изменению формы.
Превращение из одного обличия в другое не было болезненным. Единственное, чтобы удерживать форму, приходилось прикладывать усилия, что вызывало психическое и физическое напряжение. Но как только тело успокаивалось, чувства Маргариты становились неистовее. Обостреннее. Все приобретало большую четкость.
Ее зрение. Ее слух. Способность различать запахи – еще один дар, без которого она бы обошлась.
По крайней мере, без запахов определенных вещей.
Но некоторые другие – например, запах Рена, когда он находился рядом, – казались не такими уж и плохими.
Маргарита склонилась к его шее, чтобы вдохнуть этот неповторимый аромат. Он пьянил сильнее любого самого изысканного вина.
И от этого ее рот наполнился слюной.
Она всегда была робкой в жизни, но сейчас ею овладевало нечто другое. Нечто неприрученное и дикое. Она осталась всё той же Маргаритой, но только сейчас была уверенней в своем месте в мире.
Рен улыбнулся, когда она нежно потерлась носом о его шею.
– Ты чувствуешь влияние тигра, так ведь?
– Что чувствую?
– Зверя, с которым ты разделяешь тело. Это отличается от того, когда ты – просто человек. Он обжигает тебя изнутри, будто другая личность. Взывая к тебе.
Маргарита кивнула, сползая на колени к Рену, а затем толкнула его вниз на постель. Потерлась лицом об его лицо, наслаждаясь ощущением колючей мужской щетины. Все её тело горело в огне.
И зверь внутри нее с безумной, неодолимой страстью желал Рена.
Мэгги уставилась на его рубашку и пожелала, чтобы та исчезла.
И неожиданно так и произошло.
Хорошо быть волшебным тигром! Маргарита удовлетворенно улыбнулась.
И тут же ее блузка и бюстгальтер исчезли.
– Эй!
– Взаимообмен – справедливая игра, – сказал Рен за секунду до того, как на ней исчезла вся оставшаяся одежда.
Впервые в жизни Маргарита не чувствовала стеснения. Зверю внутри нее была неведома скромность. Только желание. Голод.
Рен.
И зверь хотел испробовать его на вкус.
Рен откинулся назад и наблюдал, как в темно-карих глазах полыхает яркий огонь. Когда ее волосы коснулись его груди, он уже был возбужден и болезненно тверд от желания. Стиснув зубы, Рен заставил себя не перехватывать контроль над ситуацией.
Ведь сейчас часть Мэгги добивалась признания. Ей необходимо было прочувствовать свою новую сторону. Необходимо прийти к взаимосоглашению с голодом тигровой души.
Лежать на кровати, пока Мэгги исследовала его, оказалось самым тяжким испытанием из всех, с которыми ему когда-либо приходилось сталкиваться. Ее мягкое тело мучительно нежно касалось его. Когда же Маргарита легонько прикусила его за ухо, а завитки волос меж ее ног задели его бедро, это напомнило Рену о его собственном чувстве голода, утолить который могла только она.
Ее желание воспламенило и его.
Рен зашипел, когда она языком подразнила его ухо. Ее дыхание щекотало его шею и посылало мурашки по всему телу. От ее прикосновений что-то внутри него успокаивалось, но в тоже время Маргарита возбуждала его больше, чем кто-либо другой.
Рен поглаживал руками ее тело, а затем сжал ее ягодицы. Она застонала ему в ухо, прежде чем передвинуться так, чтобы оседлать его. Рен взял ее лицо в ладони и углубил их поцелуй.
Всё, чего он когда-либо хотел в своей жизни, – это принадлежать кому-то, и рядом с Мэгги он обрел это особенное место. Вот почему она так много значила для него. Вот почему он ни за что не захочет ее потерять. Она была всем для него.
И он не может удержать ее при себе.
Это так несправедливо, но пока Рен не позволял себе думать об этом. Сейчас они вместе, и это самое главное. Удовлетворенно вздохнув, он нежно потерся носом о ее щеку.
Маргарита зарычала от вида напрягшихся мускулов Рена, когда он сдерживал себя и позволял ей делать с ним всё, что она пожелает. Что в этом звере такого, от чего ее тело пылает в огне страсти?
Серьезно, никто не должен быть таким неотразимым. Сердце у Мэгги забилось сильнее, и, оторвавшись от его губ, она свирепо зарычала. Его запах и вкус наполняли ее, необходимость в нем опьяняла. Она должна взять его…
Не в силах больше терпеть, Мэгги насадила себя на него.
Они зарычали в унисон.
Рен приподнял бедра, чтобы погрузиться в нее еще глубже. Маргарита закусила губу от наслаждения, упиваясь возбужденной твердостью его плоти внутри своего тела. Нет ничего лучше, чем ощущение его толчков, когда они так яростно занимаются любовью.
Ее тело дрожало и горело, требуя еще и еще. Кусая губы, Маргарита наблюдала, как ее наслаждение отражается в его глазах. О да, это то, что она так жаждала получить от него, и не было ни малейших сомнений в том, что больше ни один мужчина не заставит ее почувствовать то же самое.
Он был всем для нее.
И она, и тигр в ней намеревались удержать его. Не в силах больше противостоять этому, Маргарита увеличила темп толчков, пока не получила освобождение, в котором так нуждалась.
Рен наблюдал, как Мэгги кончила, выкрикивая его имя. Улыбаясь, он перевернул ее на спину, чтобы взять наконец-таки в свои руки контроль над их игрой. Он задвигался быстрее между ее упругими бедрами, увеличивая ее наслаждение так, что она впилась ноготками в его спину.
И когда он достиг оргазма, то мог поклясться, что увидел звезды.
С бешено колотящимся сердцем Рен повалился на нее, испытывая самое невероятное блаженство в своей жизни. Ничто на всей планете не сможет заменить тепло, исходящее от ее тела под ним. Ощущение ее горячей руки на его прохладной коже.
Зверь внутри Рена мог бы поглотить ее. Он уже рычал и стремился еще раз вкусить ее тело.
Маргарита поигрывала с волосами Рена, а его дыхание щекотало ее кожу. Ей нравилось ощущать на себе его вес. Ощущать его тело, все еще соединенное с ней. Оно было теплым и порочным.
И она хотела никогда больше не шевелиться снова.
Опустив ноги, Мэгги провела ступнями по его икрам, наслаждаясь ощущением его упругих мышц. Она уже чувствовала, как в глубине снова просыпается ненасытное желание к этому мужчине. Теперь она наконец-таки поняла, почему Рен мог часами заниматься с ней любовью.
Это неотъемлемая часть их существа.
Маргарита гортанно засмеялась, когда почувствовала в себе его растущее возбуждение. Закусив губу, она подалась к нему, медленно и легко, наслаждаясь всей его длиной и толщиной.
Рен приподнялся на руках и, опустив взгляд, наблюдал за тем, как она продолжает вести в их игре.
– Думаю, моя маленькая тигрица все еще голодна.
Она застонала, когда он ворвался в нее глубоко и резко.
И все равно ей хотелось большего. Опустив руки ему на ягодицы, она побуждала его двигаться быстрее, приподнимая бедра навстречу, чтобы еще больше углубить проникновения. Взяв ее руки, Рен завел их к изголовью кровати, при этом разводя ее бедра своими бедрами.
– Доверься мне, Мэгги, – прошептал он ей на ухо за секунду до того, как снова вошел в нее.
Она ахнула от глубины его проникновения. Ее грудь покалывало от его давления. Упираясь руками в изголовье кровати, она встречала толчок за толчком. Рен, ладонями обхватив Мэгги за грудь, губами припал к ее шее.
Маргарита застонала от жара его губ, от ощущения его руки на своей груди, в то время как другая его рука опускалась вниз по животу к ее влажной расщелине. Дыхание перехватывало от того, что он заигрывал с ней одновременно с толчками. Она никогда не чувствовала ничего более невероятного, чем он внутри и вокруг нее. Складывалось такое впечатление, будто Рен ее поглощает.
И когда Маргарита вновь достигла вершины, ее оргазм был настолько сильным и пульсирующим, что она буквально закричала.
Рен удовлетворенно засмеялся, пока его самого не ослепила эта вспышка. Он глубоко вошел в Мэгги, и все его тело сотрясла дрожь. Никогда он не чувствовал ничего подобного. Сердце колотилось, силы обжигали, он перевернулся через нее и, подхватив, положил на себя, полностью изможденную.
Лежа на нем, Маргарита неровно, но удовлетворенно выдохнула, когда Рен нежно погладил ее груди. Она была настолько насыщена, что чувствовала себя как вдоволь наевшийся котенок, готовый подремать.
Рен, стопой зацепив Мэгги за лодыжку, шире развел ее ноги.
– Не думаю, что смогу когда-нибудь тобой насытиться, Мэгги, – прошептал он, медленно начиная снова с ней заигрывать.
Она задрожала от ощущения его длинных и тонких пальцев, ласкающих ее влажность. Задрожала от их погружения глубоко внутрь ее тела, что пробуждало в ней очередной огонь. Мэгги накрыла его руку своей ладонью, чтобы получить еще большее удовольствие.
– На что похоже иметь парную метку? – спросила она, задаваясь вопросом, что может быть лучше, чем это.
– Для женщины – это рай, а для мужчины – дело дрянь.
Маргарита нахмурилась от его серьёзного, почти рассерженного тона.
– Как так?
– Когда наш вид вступает в супружеский союз, он на самом деле длится до тех пор, пока смерть не разлучит. Никакой свободы, пока живы оба супруга.
Мэгги хотела было подправить его по поводу слова «наш», но потом осознала, что теперь она одна из них.
Она уже не совсем человек.
– Это так плохо?
– Нет, если они преданы друг другу. Обязанность мужчины защищать женщину. Обеспечивать безопасность ей и детям. Пока жива его пара, мужчина не сможет прикоснуться к другой женщине в сексуальном плане. В общем, мы не можем заниматься сексом ни с кем, кроме наших избранниц.
Теперь она понимала гнев его отца.
– Твой отец даже не может завести любовницу?
– Нет. Ни одному мужчине этого не дано. Но женщины вольны разделять своё тело с кем захотят. Они просто не могут произвести потомство от других, только от супруга.
– Не очень-то справедливо.
– Так и есть. Когда мы были созданы, это стало одним из проклятий нашего народа, которые наложили на нас три Мойры.
Она зашипела и двинула бедрами навстречу ласкающей руке Рена.
В целом, все, что он описал, не выглядело таким уж плачевным.
– Но если кто-то из супругов умирает, другой освобождается?
– Да, если только мы не связываем вместе и нашу жизненную силу. Тогда, если умирает один, то умирает и второй.
Мэгги закрыла глаза и улыбнулась.
– Звучит романтично.
Уткнувшись лицом в ее волосы, Рен продолжил ласкать ее.
– Так и есть. Это высшая взаимная жертва, которую могут принести два существа, не желающие жить друг без друга. Говорят, что даже Мойры не могут разрушить такую связь. Если кто-то из возлюбленных снова появляется на свет, то Мойры должны возродить и другого, чтобы они могли воссоединиться в их новой жизни.
Мэгги открыла глаза, когда Рен отодвинулся от нее. Он переложил ее с себя на кровать. Маргарита нахмурилась, но потом он подвинулся и лег меж ее разведенных бедер.
– Ты так прекрасна, – не отрывая от нее взгляда, прерывающимся голосом произнес Рен.
Маргарита хотела признаться ему, как сильно его любит, но побоялась это сделать. Она даже не понимала почему. Но что-то внутри нее сжималось от страха, что скажи она об этом, то разрушит момент, а она не хотела, чтобы он заканчивался.
Рен взял ее руку и опустил к центру ее тела.
– Держи себя открытой для меня, Мэгги, – хрипло попросил он. – Я хочу видеть, как ты касаешься себя, пока я пробую тебя на вкус.
Она задрожала от его слов, полностью подчиняясь. И как только она это сделала, Рен опустил голову и охватил ее лоно ртом. У Маргариты вырвался стон наслаждения, когда его язык, истязая, доставлял ей сладчайшее удовольствие, которое она только знала.
Как мужчина может дарить такое блаженство?
И в этот момент Маргарита осознала кое-что.
Она хотела стать его избранницей. Навсегда.
Ты с ума сошла?
Но ее сердце не слушало голос разума. И опять же, сердце редко следует логике. Она жила теми чувствами, которые испытывала. Ее любовь к этому мужчине наполнена такой глубиной чувств, о которой она прежде не имела представления.
А разве могло быть иначе?
Рен подарил ей гораздо больше, чем кто-либо другой из всех, кого она знала.
Он прислушивался к ней. Он ухаживал за ней.
Она практически укротила его. По крайней мере, частично. Когда они познакомились, он не ведал женской ласки. Он был диким и опасным.
Теперь же он нежен и заботлив с ней.
И она, в свою очередь, желает заботиться о нем.
Маргарита запрокинула голову назад, снова испытав оргазм. Она задрожала всем телом от глубины удовольствия, смешанного с ее парящими чувствами.
Он никогда не будет твоим…
Нет, Рен Тигариан никогда не будет принадлежать миру Маргариты Д’Обэ Гудо. В ее аристократическом, пластиковом мире условностей он всегда будет выделяться.
Но она больше не Маргарита Д’Обэ Гудо, по крайней мере, не полностью.
Она Мэгги Гудо.
Человек.
Тигрица.
И она желает, чтобы Рен Тигариан был с ней. Ей всего лишь нужно убедить трех очень упрямых Мойр, что она – зверь, с которым нужно считаться. Та, что готова пойти на всё ради этого мужчины.
Глава 14
Обнаженный Рен лежал позади Мэгги, тесно прижимаясь к ее телу, пока она мирно спала в его объятиях. Прислонившись щекой к ее щеке, он прислушивался к ровному дыханию Мэгги. Она еле слышно посапывала, снова и снова согревая его своим теплом. Рен тоже чувствовал себя усталым, но хотел хотя бы немного дольше подержать ее в своих объятиях, пока ее аромат не проникнет глубоко в его сознание.
Находиться в ее объятиях было подобно раю, и он проклинал Мойр за то, что они не связали их парной меткой. Это несправедливо и неправильно. Несомненно, им предначертано быть вместе…
Внезапно он услышал какие-то звуки, доносившиеся из коридора.
Рен медленно поднялся с постели, почувствовав странное покалывание вдоль позвоночника. Оно не было похоже на то ощущение, которое появлялось, когда его отец находился поблизости.
Оно было…
Жутким, ярким, тревожным.
Рен пересек комнату, направляя все свое внимание на то, что происходило снаружи.
Закрыв глаза, он одел себя и Мэгги за секунду до того, как почувствовал чье-то присутствие за своей спиной.
Рен повернулся и увидел тигра в человеческом обличии, напавшего на него в Санктуарии.
Зверь двинулся вперед и попытался набросить на Рена ошейник.
Но тигард отшвырнул Катагарца на стену. Ошейник с глухим стуком упал на пол, и тигр зарычал на противника.
Мэгги проснулась, ахнув.
– Беги, Мэгги, – приказал ей Рен, вставая между ней и непрошеным гостем.
Внезапно появились еще два тигра.
Маргарита, сузив глаза, посмотрела на них и на мужчину, стоявшего перед Реном. Глубоко внутри нее пробудилась необузданная ярость. Она никогда не испытывала ничего подобного – гнев усиливался.
Это зверь внутри нее. Она точно знала. Она в буквальном смысле ощущала его напряжение и рычание.
Страстное желание.
Желание крови. Их крови.
Повинуясь инстинкту животного, она бросилась с кровати на близстоящего тигра, который повернулся к ней, готовый к бою. На мгновение Маргариту охватил страх, но затем он исчез, уступив место ярости. А также такой уверенности, подобно которой она никогда прежде не испытывала. Полностью положившись на себя, она проявила твердость… и поймала тигра за шею.
Рен был потрясен, когда увидел, как Мэгги вцепилась в зверя. Он улыбнулся за секунду до того, как что-то его пронзило. Все его тело сотряс разряд тока, дыхание перехватило. Он начал перевоплощаться из тигра в человека и обратно.
Рен тяжело упал на пол. Его охватил ужас при мысли о том, что может произойти с Мэгги, пока он будет абсолютно беспомощен.
Маргарита похолодела, увидев Рена. Он лежал на полу, корчась будто бы от невыносимой боли и неконтролируемо меняя формы.
Тигр, с которым она сражалась, перевоплотился в человека.
– Наденьте ублюдку ошейник.
Она не знала, что это значило, но понимала что ничего хорошего. Мэгги приняла обличие человека.
– Нет! – закричала Маргарита, рыча на них. Она кинулась к Рену и заслонила его собой, пожелав переместиться из комнаты.
Пожалуйста, пусть это сработает!
Две секунды спустя они оказались в комнате отца Рена.
Аристотель, сидя за столом, окинул их хмурым взглядом.
– Мэгги?
Прежде чем она смогла ответить, в спальне появились тигры.
– Они пытаются убить Рена, – предупредила она Аристотеля.
Он вскочил со своего кресла, готовый к битве.
Как только один из нападавших в обличье человека двинулся к Рену, Маргарита набросилась на него. Она с такой силой его оттолкнула, что мужчина практически переломил стену.
– Держись в стороне, женщина, или умрешь, – предупредил он Мэгги.
Она с ненавистью взглянула на него.
– Если кто и умрет сегодня, так это ты, гавнюк.
Аристотель схватил мужчину, который неожиданно сделал выпад в сторону Мэгги. Он выворачивал ему шею, пока не раздался жуткий треск. Мужчина перевоплотился в тигра, прежде чем бездыханным упасть на пол.
Другие два зверя исчезли.
Немного успокоившись, Маргарита опустилась на колени рядом с Реном, который до сих пор менял свои обличия.
– Любимый? – желая помочь, позвала она его.
– Они, должно быть, воспользовались тазером44, – произнес Аристотель. – Тебе, скорее всего, следует знать, что тазер и на тебя подействует также. После этой штуковины ты не сможешь удержать ни одно из обличий.
Конечно, знать это хорошо, но Рену от этого никакой пользы.
– Что мы можем сделать, чтобы помочь ему?
– Ничего, – с грустью ответил Аристотель. – Ток должен перестать сотрясать его клетки. И тогда он вернется в нормальное состояние, пока же он беспомощен.
Аристотель пристально посмотрел на нее. Его голубые глаза, полные гнева и опасения, прожигали Маргариту насквозь.
– Вы находитесь в прошлом. Теперь они, зная ваше местонахождение, вернутся… с подкреплением.
– Что нам делать? – спросила она, готовая бороться и сделать все необходимое, чтобы защитить Рена.
Аристотель взял сына за руку.
– Полнолуние как раз в силе. Вам пришло время вернуться.
Маргарита покачала головой, ибо ее охватил новый страх.
– Слишком рано. У нас нет доказательств его невиновности.
Но глаза Аристотеля по-прежнему обжигали такой проницательностью, что это пугало ее.
– Доверься мне. Отправляйся в офис Лоренса и спроси их о посылке. Я пошлю им ее отсюда, и она будет храниться у них в сейфе, дожидаясь вас двоих, и послужит доказательством непричастности Рена.
Эта затея казалась слишком легкой.
– Вы уверены?
– У тебя нет выбора, Мэгги, – настаивал он. – Если вы останетесь здесь, то оба погибнете. Я только надеюсь, что у меня осталось достаточно сил после твоего превращения, чтобы отправить вас обратно.
– А если нет?
Он отвернулся от нее.
– Все в руках Мойр. Давай надеяться, что они не совсем утратили чувство сострадания.
Маргарита открыла рот, чтобы возразить, но прежде чем успела сказать хоть слово, окружающий мир подернулся дымкой.
Минуту спустя Маргарита оказалась на газоне неподалеку от своего маленького коттеджа в Новом Орлеане.
Шокированная и немного растерянная, она огляделась по сторонам. Была середина дня, и все выглядело как обычно. Над головой ярко светило солнце. День казался спокойным и безмятежным.
Но в том, что с ними сейчас произошло, не было ничего обычного. Ничего спокойного в чувствах страха и тревоги, которые она испытывала.
Рен, находясь в человеческом обличии, зашипел, а затем ударился головой о землю. Мэгги затаила дыхание, ожидая, что он опять трансформируется в тигарда.
Но нет.
Он неподвижно лежал на траве, устремив вдаль глаза, полные раскаяния и вины.
– Рен? – нерешительно позвала его Мэгги.
– Черт побери, отец, – гневно выдохнул он. – Как ты мог?
Она увидела боль в глазах Рена, которая отразилась и в ее глазах.
– Мне жаль, Рен. Я должна была остановить его.
Казалось, он хотел закричать от несправедливости. Но это продлилось недолго. В следующее мгновение он встал на ноги с выражением твердой решимости на лице.
Рен протянул ей руку.
– Пойдем. Давай все уладим. Я не позволю ему умереть напрасно.
Маргарита прекрасно понимала его чувства и каждой частичкой своей души была готова исправить ситуацию.
– Будет сделано.
Как только она коснулась его руки, они переместились с улицы в маленький альков в аллее за юридической компанией Лоренса. К ее большому облегчению их одежда соответствовала 2005 году.
– Спасибо, – поблагодарила Маргарита, окидывая взглядом свой розовый свитер и брюки цвета хаки. – Так я чувствую себя гораздо нормальнее, и это странно, учитывая насколько необычной я стала.
Улыбнувшись, Рен ободряюще посмотрел на нее, прежде чем войти внутрь здания.
Как только они появились в дверях офиса, темноволосая секретарь-ресепшионист окинула их неодобрительным взглядом. Эта женщина средних лет явно получила свою должность, потому что запросто могла бы запугать Эвандера Холифилда45. Она с подозрением разглядывала прибывших. Было понятно, что она не узнала Рена.
– Я могу вам помочь? – холодно поинтересовалась она.
Рен провел рукой по волосам. Мэгги ощущала его неловкость, когда он обратился к женщине, чьему снобизму позавидовал бы ее отец.
– Да. Я – Рен Тигариан, и мне сказали, что мой отец послал что-то сюда, чтобы ваша компания сохранила для меня.
Как только он произнес свое имя, у женщины сразу изменилось выражение лица. Она встала и теперь смотрела на него с большим уважением.
– О, вы один из личных клиентов мистера Лоренса. Если вы и ваша подруга подождете здесь, мистер Тигариан, то я приведу его для вас. – Она остановилась, подойдя к двери офиса. – Может, что-нибудь желаете выпить?
Рен посмотрел на Маргариту.
– Нет, спасибо, – быстро ответила она.
Женщина перевела взгляд на Рена, который покачал головой, отказываясь.
– Как пожелаете, сэр. Я сейчас вернусь вместе с мистером Лоренсом. Будьте как дома.
Вот это да, смена тона была поразительной.
Маргарита ощущала волнение Рена, пока они дожидались Билла.
Долго ждать им не пришлось. Он зашел в приемную, шагая позади секретаря, которая возвратилась на свое рабочее место.
Как только Билл увидел их, он взволнованно нахмурился. Маргарита не винила его за это, ведь за ними до сих пор охотились.
– Что ты здесь делаешь, Рен?
– Мой отец что-то послал тебе. Он сказал мне, что это хранится у тебя в сейфе.
Билл покачал головой.
– Нет, у нас ничего нет.
Рен понизил голос так, чтобы его могли слышать только она и Билл.
– Я только что от него, Билл, и он говорил, что собирается отослать что-то тебе, чтобы ты приберег это для меня. Отец сказал, что это должно подтвердить мою невиновность.
Глаза Билла выражали его огорчение за Рена.
– От него не пришло ни одного письма. Поверь мне. Здесь ничего нет. Я бы давным-давно сказал тебе, если бы у меня что-то было.
Маргарита увидела, как ее разочарование словно в зеркале отразилось на лице Рена.
– Ты уверен?
– Я бы не стал шутить такими вещами.
Черт! Мэгги затрясло от негодования. Как его отец мог ничего не послать? Или, Боже упаси, это ошибка почтовой службы… Ужасно.
– Что ты собираешься предпринять? – спросила она Рена.
Рен схватился за голову, пытаясь унять пульсирующую боль в висках. Он был зол и разочарован. Но больше всего он ощущал печаль. Сердце ныло от одной мысли об отце, которого он едва узнал. Отце, который несмотря ни на что не испытывал к нему ненависти.
Ради того чтобы узнать об этом стоило вернуться в прошлое. Ну и что из того, что он не смог доказать свою невиновность? По крайней мере, он наконец узнал, что отец любил его.
Рен посмотрел на Маргариту, чья безопасность зависела от него. И в душе он знал, что ему нужно делать.
– Я отправляюсь в Омегрион, – сообщил он тихим голосом, чтобы секретарь не могла его услышать.
– Ты в своем уме? – зашипел Билл. – Они убьют тебя.
– Они убьют меня, если я этого не сделаю. В этом я точно уверен. – Рен посмотрел на Маргариту, надеясь, что заставит ее понять, почему ему необходимо так поступить. – Савитар – моя единственная надежда. Я потребую дики, и тогда мы посмотрим, что произойдет.
– Что такое дики? – спросила Маргарита, голос которой больше походил на шепот.
– Поединок, – объяснил Билл. – Рен столкнется со своим обвинителем, и они доведут спор до конца.
Маргарита пришла в ужас от самой идеи.
– Нет! – категорично возразила она.
– У нас нет другого выбора, Мэгги. Они достанут нас из-под земли. Ни у тебя, ни у меня никогда не будет покоя. Не существует места, в котором бы они нас не нашли. Скажи ей, Билл.
Билл тяжело вздохнул.
– Он прав. Как бы я не желал признаваться в этом. Они не остановятся, пока он не умрет.
Маргарита выпрямилась и с непоколебимой решительностью посмотрела на Рена.
– Отлично. Тогда я пойду с тобой.
– Мэгги…
– Нет, Рен, – твердо настояла она. – Ты не пойдешь один. Тебе нужен кто-то на твоей стороне.
Рен уставился на нее. И тогда он осознал правду.
Он любил эту женщину. Любил ее силу и храбрость. Она была для него всем. С меткой или без он никогда не почувствует нечто подобное к другой женщине.
По правде говоря, он не хотел отправляться туда один. Раз уж ему суждено умереть, то… лучше уж в объятиях Мэгги, ощущая ее руки на своей коже, которые облегчат его последний путь.
– Хорошо, – согласился Рен и взглянул на секретаря.
Билл проследил за его взглядом.
– Терри? Не могла бы ты сходить за папкой на моем столе и принести ее мне?
– Конечно, мистер Лоренс. Сейчас вернусь.
Рен дождался, пока она не исчезла из виду. Обняв Мэгги, он закрыл глаза и телепортировался в резиденцию Савитара.
Рен не шевелился в течение нескольких секунд, окидывая взглядом большой зал круглой формы. Хотя у него и было место в совете, он никогда раньше здесь не бывал. Зал был большим, почти огромным.
– Где мы? – спросила Мэгги, изумленно раскрывая рот от роскоши помещения.
– На странствующем острове.
Она недоуменно изогнула брови.
– Что?
– Это остров наподобие Бригадуна46. Он исчезает и появляется по желанию Савитара.
Маргарита выглядела еще более озадаченной.
– И кто такой Савитар?
– Это я.
Они оба повернулись и увидели невероятно высокого загорелого мужчину, стоявшего позади них. У Савитара были темно-каштановые волосы, ниспадающие на плечи, а одет он был, как типичный серфингист, во все белое.
У Рена отвисла челюсть, как только он узнал мужчину.
– Ты?
– Ты его знаешь? – спросила Мэгги.
Рен кивнул.
– Именно его я повстречал в лесу после гибели отца.
– Тот, кто отвез тебя в Новый Орлеан?
– Это был я, – повторил Савитар, проходя мимо них к трону, расположенному возле стены.
Маргарита была поражена безразличием этого мужчины.
Как только он сел, комната заполнилась людьми, которых, судя по всему, оторвали прямо от их дел. Один из них даже держал у рта жареную куриную ножку, будто его вытащили во время трапезы.
– Что за черт? – задал вопрос темноволосый мужчина, быстро накидывая одежду на свое голое тело. – Савитар? Я принимал душ.
Савитар выглядел абсолютно не раскаявшимся за содеянное.
Маргарита уже было рассмеялась, как вдруг ее взгляд упал на одного из тигров в человеческом обличии, который преследовал их. Мужчина скривил губы в усмешке за секунду до того, как превратился в зверя и ринулся к ним.
Он бросился на Рена.
Но как только он добрался до них, то ударился обо что-то, похожее на невидимую стену. И с визгом повалился на пол.
– Не зли меня больше, ты – тупой сопляк, – зарычал Савитар. – Теперь вставай, Зак.
Тигр превратился в человека. Когда он повернулся лицом к трону, изо рта его шла кровь.
– Я требую правосудия!
Савитар злобно рассмеялся.
– Будь осторожен в своих желаниях, они могут осуществиться.
Сбитая с толку Маргарита обменялась взглядом с Реном, который, по-видимому, понимал во всем этом не больше нее – что же здесь происходит?
– Животные, – произнес Савитар, – извините, что потревожил вас. Но, похоже, появилась новая улика, требующая рассмотрения.
– Он знает что-то, – прошептала она Рену.
Рен взял Мэгги за руку и крепко сжал.
– Николетта? – Савитар обратился к медведице, которая так мерзко отнеслась к ним. – Не желаешь поделиться с советом тем, что поведала мне ранее?
– Oui.
Зак предупреждающе зарычал на Николетту.
– Подумай о том, что ты можешь потерять, медведица.
– Беспокойся о своей заднице, тигр, – язвительно произнес Савитар. Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на медведицу. – Говори, Николетта. Как ни избито это звучит, но истина сделает тебя свободной 47.
Николетта взглянула на Рена и Маргариту, прежде чем снова заговорить:
– Зак Тигариан признался нам – мне и моей дочери – в том, что Рен не сумасшедший. Что он и его отец обвинили тигарда только затем, чтобы добраться до его денег.
Другой темноволосый мужчина окинул Николетту хмурым взглядом.
– Что насчет твоих прежних показаний? Ты сама засвидетельствовала его безумие.
Николетта кивнула.
– В последнее время он стал более ожесточенным, я не лгала. И он привлекал к нам ненужное и излишнее внимание со стороны людей.
Зак усмехнулся.
– Он сейчас стоит здесь с дочерью сенатора. Скажите мне, какое животное сделает такое? Очевидно, что тигард не в своем уме. В зоопарке он даже прыгнул в клетку с тиграми, и люди засняли его на видео.
Савитар кинул на Мэгги и Рена многозначительный взгляд.
– Есть что сказать, Мэгги?
– Откуда тебе известно мое имя?
