Текст книги "Роковой коктейль"
Автор книги: Шерил Андерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
5
Смерть всегда выявляет в людях все худшее. Многие, конечно, выставляют себя полными дураками на свадьбах, или ревмя ревут на крестинах, или приходят на вручение диплома с такого похмелья, какое первокурснику точно не пережить, и как-то ухитряются, не блюя, просидеть под палящим солнцем всю трехчасовую торжественную церемонию, а под конец еще расплыться в улыбке и поцеловать дедушку. Но смерть вызывает животный страх, который принимает самые дикие формы. Поневоле радуешься, что хотя бы на собственные похороны идти не придется. По крайней мере, не ударишь под конец в грязь лицом, конечно, если умрешь не при порочащих тебя обстоятельствах.
Вообще-то это даже не были похороны Лис-бет. Это был бранч с шампанским, назначенный на празднование помолвки: плавание, гольф, теннис и выпивка, и не обязательно в таком порядке. Но в сложившейся ситуации и благодаря искусству телефонного общения тети Синтии все превратилось в мемориальное собрание, на котором люди пытались осознать трагическую новость. Тетя Синтия работала виртуозно, и большинство гостей узнали эту новость от нее, а не от полиции. Полицейские шли по ее следам, опрашивая гостей по списку.
– Поздно было отменять заказ на провизию, – предположила Кэссиди, когда мы вышли на лужайку, глядя на прибывающих гостей, которые выказывали различные степени потрясения, горя и недоверия. Тетя Синтия хотя бы убедила поставщика – наверное, за дополнительную плату – привезти скатерти и салфетки менее радикальных тонов, так что люди вытирали слезы синими салфетками, а не желтыми и цвета фуксии, которые изначально потребовала Лисбет.
Родители Лисбет находились в доме с Винсентами. Они прибыли вскоре после Кайла, и тетя Синтия быстро свела их с родителями Дэвида, чтобы они поговорили наедине. Мать, Дана Джеффрис, явно была под действием сильного транквилизатора, когда отец Лисбет, Билл Маккэндлис, ввел ее в дом. Билл и сам выглядел измученным, но шел твердой походкой, потому что подкрепился виски «Краун Роял», а не напился ксанакса, от которого вас ноги не держат.
Мистер и миссис Винсент попросили нас с Кэссиди выйти на лужайку и занять гостей. То, что мы почти никого не знали, не имело значения. Согласно законам тусовки, гости подтягиваются силой тяготения других гостей на середину площадки, пока превосходящая сила – вроде открытия бара – не изменит направление тяги. Я выдвинула гипотезу, что большей частью нашего тяготения мы обязаны прозрачной блузке в складку от Тадаси и сетчатой юбке Кэссиди.
Пока мы с Кэссиди дырявили шпильками лужайку и пытались вспомнить вчерашние лица и имена, Кайл и Трисия осматривали местность. Тете Синтии было сказано, что это экскурсия для друга из города. Но когда я вызвалась пойти с ними, стала ясна истинная цель этой затеи: Трисия действительно показывала Кайлу, где и что находится, надеясь, что он обнаружит улику, которая заставит его помочь нам раскрыть убийство Лисбет.
Я не была уверена, что мы дождемся от него помощи. Одной из черт Кайла, которая вызывала у меня восхищение, была его профессиональная щепетильность. Его до сих пор беспокоило, что мы познакомились при особых обстоятельствах, и я даже уважала его за это, когда не бесилась до чертиков. Но сейчас все гораздо сложнее, особенно потому, что детектив Кук вправе написать на него рапорт, если заметит хотя бы намек на вмешательство с его стороны.
Дело осложнялось тем, что невиновность Дэвида была далеко не столь очевидна, как бы мне этого хотелось. Нетрудно предположить связь между уходом с вечеринки, на которой невеста опозорила благородное и чопорное семейство жениха, скандалом в спальне, где она швырнула кольцо в мусорную корзину, и дракой у бассейна, когда жених нагнал ее и пробил ей голову. Но если я проводила линии между этими точками карандашом, то детектив Кук неизбежно прочертила бы их несмываемым маркером.
Кэссиди бросила очаровывать одного из молодых людей, разносивших коктейли, вернулась и вручила мне «Беллини» [15]15
«Беллини» – коктейль из шампанского и свежевыжатого персикового сока.
[Закрыть].
– После вчерашнего явно осталось несколько бутылок шампанского.
Взяв бокал, я остановилась, не зная, стоит ли начинать пить в такую рань. В голове у меня и без того царила неразбериха, страшно добавлять туда еще и шампанское.
Заметив мои колебания, Кэссиди поинтересовалась:
– А почему нас не пригласили на экскурсию по саду?
– Без нас Трисия быстрее ему все покажет и расскажет, – предположила я.
– Это он попросил тебя не ходить?
– Не совсем.
– Тогда как?
– «Подожди нас здесь. Мы ненадолго».
Кэссиди поморщилась и глотнула из своего бокала.
– Он не хочет, чтобы мы вмешивались, – добавила я.
– Это по Фрейду?
– Я имела в виду, что он не хочет, чтобы ты, Трисия и я вмешивались в расследование преступления.
– Конечно.
– Но мы уже вмешались.
– Мы – это кто конкретно?
– Хотелось бы мне знать.
– Я знаю, что он сорвался и приехал сюда после твоего короткого звонка. И ты его даже не просила! Это что-нибудь да значит.
Не найдя, что ответить, я тоже решила сделать глоток. И сменить тему.
– Почему Лисбет сняла кольцо?
– Как ты умудряешься быть такой смелой, расследуя убийство, и трусить, когда надо разобраться в собственных чувствах?
Второй глоток я делать не стала.
– Ты бы гордилась тем, что я знаю свою норму.
Кэссиди подняла бокал в знак того, что моя взяла:
– Лисбет сняла кольцо, потому что разозлилась на Дэвида.
– Злиться следовало ему.
– Может, он сам велел ей снять кольцо.
– Когда мужчина требует вернуть кольцо, ты не станешь швырять его в корзину для мусора.
– Верно. Ты швырнешь кольцо ему в физиономию.
– И он положит его в карман, а не в мусор.
– А три месяца спустя ты видишь кольцо на толстом пальце какой-нибудь раскормленной коровы со Среднего Запада на благотворительном ужине в пользу Фонда помощи больным раком груди, и тебе остается лишь усмехнуться.
Я подождала обязательные три секунды, чтобы убедиться, что она закончила:
– А куда он подевался?
– Я не знаю, о ком ты говоришь.
Она отлично знала, о ком я говорю, знала его домашний и рабочий адрес, его последнюю подружку, равно как и что на ней было надето и что он пил, когда она видела его в последний раз. Но девушке позволительно блюсти свою гордость.
– Где Дэвид?
– Его звали не так.
– Дэвид Винсент.
– Ах, понятно. Просто я задумалась о другом.
Дэвид пока не выходил из дома, и я его в этом не винила. На его месте я бы тоже не выходила. Я заперлась бы на чердаке, даже если бы моя сумасшедшая старая гувернантка сидела там со мной, высасывая мозг из голубиных косточек. Хотя, возможно, Дэвид, в отличие от меня, не увлекается готическими романами.
Я готова была отправиться в дом на поиски Дэвида, но тут Кайл и Трисия вернулись со своей экскурсии. Они казались мрачными и сосредоточенными. Пока мы с Кэссиди перебирали привезенную с собой одежду, думая, как нам выразить уважение к случившейся трагедии, Трисия надела черное шерстяное платье с контрастной белой отделкой от Эллен Трейси и черные атласные лодочки от Прада, которые случайно прихватила из города. Она заколола волосы сзади и смотрелась вполне пристойно.
И Кайл выглядел фантастически. Может, все дело в морском ветре, растрепавшем его волосы, но по спине у меня пробежали мурашки, когда он направился ко мне. Похоже, в этот уик-энд я слишком зациклилась на его немногословности. Наверное, мне стоит идти вперед и надеяться на лучшее. Раз я готова сделать это ради Трисии и Дэвида, ради расследования, почему мне не сделать то же самое ради…
О да, тут-то собака и зарыта. Как можно сделать что-то ради любви, если твой разум бунтует при одном этом слове, даже когда шикарный мужчина идет к тебе по изумрудной лужайке в Саутгемптоне и в его волшебных голубых глазах прячется улыбка? Если он молчит, как могу я говорить, думать и действовать?
По счастью, Кэссиди меня опередила:
– Ты уже все понял, Кайл?
Кайл сунул руки в карманы и ответил на шутку короткой улыбкой.
– Обширная открытая территория, много людей, минимум трасологических доказательств. Тут у них работы по горло.
– У них? – переспросила Кэссиди.
– У местной полиции, – ответил Кайл, давая понять, что следует предоставить им делать свое дело.
– Я все-таки хочу, чтобы Молли побеседовала с Дэйви, – тихо сказала Трисия. – Думаю, ей он расскажет то, чего не скажет тебе, потому что ты коп, и мне, потому что я его сестра.
– Не случайно ее колонка называется «Вы можете рассказать мне», – заметила Кэссиди.
– Если у вас руки чешутся, – сурово заметил Кайл, – лучше отдайте кольцо детективу Кук и объясните, почему оно было не на пальце у Лисбет. И больше не вмешивайтесь. Вас всех это касается.
– Мать, – решительно и твердо произнесла Трисия. Я было подумала, что таким необычным для себя грубым способом она выражает свое отношение к происходящему, но потом поняла, что она просто заметила свою мать. Миссис Винсент шла по лужайке позади меня, сопровождая одного человека, которого мне хотелось видеть, и двоих, которых не хотелось, – Дэвида и родителей Лисбет.
Дэвид походил на утку, которую два черных Лабрадора тащат к ногам охотника. Он нарядился деревенским джентльменом – в слаксы от Ральфа Лорена и свитер, – но выглядел неважно. Осунувшийся, угрюмый, понурый.
А что говорят родителям, только что потерявшим ребенка? Особенно если мать, приближаясь к тебе, брызжет желчью в свой мобильный телефон:
– Я больше не могу с тобой разговаривать. Я оплакиваю свою покойную дочь.
Дана Джеффрис уже не была такой бледной, как утром, в основном благодаря косметической фирме «Эсти Лаудер». Прочие части ее тела облегал черный брючный костюм от Макса Мары и белоснежная блузка с расстегнутым воротником, позволявшим оценить работу ее дерматолога, который успешно скрывал ее возраст, удаляя пигментные пятна не только на лице, но и на груди. Обесцвеченные волосы выглядели почти прозрачными; взгляд маленьких зеленых глаз был холодным.
Захлопнув телефон, она обернулась к мужу, который словно не просыхал со вчерашнего дня. У Билла Маккэндлиса был темный загар теннисиста, но щеки и нос покрывала яркая сосудистая сетка. Костюм от Армани сидел на нем безупречно, крашеные волосы уложены идеально, золотой браслет и кольцо-печатка тускло поблескивали, но улыбка казалась кривой, а бледно-голубые глаза слезились.
– Мерзавец! – воскликнула его жена.
– Кто, дорогая? – ласково поинтересовался он.
Дана развернулась, чтобы мы все видели и слышали, до чего она разгневана.
– Да один декоратор, который останется безымянным, пока мои адвокаты не подадут на него в суд. Я нанимала этого типа для вечеринки на Западном побережье в честь помолвки. Он, оказывается, не только работает по предоплате, он еще и не обслуживает похороны!
Билли протянул руку к телефону.
– Давай-ка я лучше свяжусь со своими людьми.
Он набрал номер и повернулся к нам спиной.
Миссис Винсент тем временем цепенела на глазах, едва не достигнув паралича, но кое-как сумела кивнуть в нашу сторону:
– Моя дочь Трисия и ее подруги.
Трисия протянула Дане руку, и та вцепилась в нее, точно крокодил в голубя.
– Благодарю вас за сочувствие нашему горю и за вашу поддержку, – выговорила она.
Я воспользовалась моментом, пока Трисия делилась с ней теплыми воспоминаниями, которые, как я сильно подозреваю, выдумала на ходу, наклонилась к Дэвиду и шепотом попросила отойти со мной на минутку. Краем глаза я увидела, что Кайл пытается украдкой привлечь мое внимание.
– Зачем? – прошептал Дэвид.
– Угадай.
Дэвид оглянулся на Трисию, и она взглядом приказала ему следовать за мной. Кайл бочком отстранился от Трисии, чтобы перехватить меня по пути, но миссис Винсент, решив, что он хочет встать поближе к ней, взяла его под руку и вынудила слушать трогательные россказни Трисии. Пока Кайл обдумывал свой следующий шаг, я ухватила Дэвида под руку и потащила его прочь.
На лужайке, сбившись в группки, толпились гости, и мне пришлось петлять среди них, точно в сумасшедшем слаломе, не так медленно, чтобы кто-нибудь вздумал нас остановить, но и не так быстро, чтобы казалось, будто мы бежим.
Мне всегда нравился Дэвид. Конечно, в отличие от Трисии я никогда не вызволяла его из переделок. И все же мне было немного неловко задавать ему такие вопросы.
– Мне очень жаль, – искренне произнесла я, желая начать с прочной основы.
Дэвид смущенно прищурился:
– О… спасибо. Я признателен. Просто… ну, я не думал, что ты хочешь поговорить об этом.
– Не об этом, – согласилась я, – но это я хотела сказать прежде всего.
Глаза Дэвида совсем сузились, теперь уже от боли.
– Брось, Молли. Не валяй дурака.
– А я и не думаю.
– Мне сейчас не до того. Если тебе есть что сказать, говори.
Обычно я встречала Дэвида в обществе, где он бывал неизменно очарователен и вежлив. И потому испытала небольшой шок, очутившись с ним наедине и так близко, когда оставаться очаровательным оказалось выше его сил. Сколько же из того, что я знала о Дэвиде – или думала, что знала, – было напускным? Чтобы это выяснить, мне придется припереть его к стенке.
– Ладно. Почему ты порвал с Лисбет?
– О чем это ты? – пронзительно вскричал Дэвид, но я стиснула его руку, и он закашлялся и снова заговорил тише: – Я с ней не порывал. С чего ты взяла? Мы немного повздорили, вот и все.
– А где тогда ее кольцо?
– Спроси полицейских. Они пока не вернули ничего из ее личных вещей. Представь, отец готов вызвать частного охранника, чтобы он тут торчал, пока они не отдадут изумруды.
– Его не было у нее на пальце.
Он остановился, к счастью поодаль от ближайшей к нам группы гостей.
– Кольцо украли? Ее убили из-за кольца? С ума сойти. Так вот в чем дело! – На миг его глаза просветлели, словно все вдруг обрело смысл, но затем в них снова появилось недоумение. – Но какой идиот взял бы кольцо с бриллиантом, а изумрудное ожерелье оставил?
– Нет, все не так. Кольцо валялось в корзине для мусора у вас в спальне. Нельсон нашел его сегодня утром.
Дэвид отшатнулся и направился к берегу. Я пошла следом, хотя понимала, как ему хочется побыть одному.
– Где ты ее оставил?
– Это допрос? – Эта идея одновременно забавляла его и бесила. Он остановился, развернулся и неуклюже надвинулся на меня. Его лицо было бледным, только синели мешки под глазами. – Хочешь состряпать сенсацию?
– Вовсе нет.
– Ты не работаешь над статьей?
– Нет. – Хотя Эйлин звонила, я не давала согласия, так что мне не пришлось даже лгать, что всегда приятно.
Дэвид оглянулся на лужайку, откуда мы пришли.
– Значит, моя сестра тебя попросила. А ты и рада стараться. – Он покачал головой, как будто это я была на подозрении.
– Что-что?
– Да ладно. Крэг Фэрчайльд.
Меня передернуло от воспоминания, но я не сразу вспомнила, что Дэвид тоже присутствовал на той вечеринке с коктейлями.
– Одно неудачное свидание вслепую еще ничего не значит.
– Его вырвало в икру.
– Это не имеет отношения к теме нашего разговора.
– Почему же? У Трисии всегда самые лучшие идеи. Пусть сама и задает мне свои дурацкие вопросы. Я не убивал Лисбет.
– Я знаю, Дэвид.
Но это не сработало.
– Чушь. И ты тоже подозреваешь меня, как все вокруг. Мои собственные родители не могут смотреть мне в глаза. Каждый думает: «Ага, у Дэвида снесло крышу, и он убил Лисбет».
Я ожидала, что он опять попробует убежать от меня, но он стоял и ждал ответа.
– Почему все должны думать, что у тебя снесло крышу? – Мне случалось видеть Дэвида шумным, но не буйным.
– Я вспыльчивый. Ну и что с того? Я не убивал ее.
– Она просто взбесилась и сорвала с себя кольцо?
Дэвид сделал глубокий вдох, словно хотел всосать обратно энергию, которую расточал вместе с гневом.
– Ты же видела это… представление. Она была пьяна в стельку. Просто позорище. Нельзя так поступать с моими родителями. Я был вынужден сказать ей, чтобы она образумилась. Лисбет разоралась, что я ею «командую», и вышвырнула меня из спальни. Я ушел. Долго гулял. А когда вернулся, ее не было в комнате. Я все обыскал и наконец нашел ее… – Он осекся, подыскивая слова.
Я покачала головой, давая ему понять, что он может не продолжать.
– Ты оставил ее в комнате. С кольцом на пальце.
– Мне кажется, она уже вырубалась. Я и подумал, что утром она проснется и станет со стоном просить кофе и черные очки, а не… – Он зажмурился и яростно затряс головой, пытаясь прогнать образ Лисбет в бассейне. Я ждала, проявляя уважение к его горю и соображая, какую деталь ребуса искать дальше. Внезапно он схватил меня за плечо и рывком притянул к себе.
– Узнай, кто это сделал, чтобы я добрался до него первым.
Меня насторожила неожиданная свирепость его тона.
– Прекрати.
– Дэвид, отпусти ее, люди смотрят. – Трисия подошла, чтобы нас предостеречь. Обернувшись к ней, я увидела на лужайке мозаику из гостей, половина которых уставилась на Дэвида. И на меня. Но Дэвид разозлился, а сейчас это совсем некстати, тем более на людях.
Дэвид выпустил мою руку.
– Ты не веришь, что я не виновен.
– Не сходи с ума, – спокойно ответила я, стараясь вложить в свои слова уверенность, которой я не испытывала.
Он повесил голову.
– Прости. Меня все здесь бесит. А они… – Он жестом указал на гостей. – Зачем они собрались?
– Они проявили уважение, – ответила его сестра удивительно ровным голосом. – Ты мог бы сделать то же самое.
В его глазах вновь промелькнул гнев, но был быстро подавлен грузом воспитания. Выражение «застегнут на все пуговицы» обрело материальное воплощение прямо у меня на глазах.
– Может быть, – весьма сдержанно произнес Дэвид, – ты поведаешь мне, чего конкретно от меня сейчас ожидают, и я так и сделаю.
Губы Трисии изогнулись в виде неведомой мне фигуры.
– Перестань изображать из себя папочку, Дэвид. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Внезапно почувствовав себя лишней, я попятилась от них, чтобы не вмешиваться в семейные разборки. Я выжала из Дэвида все, что могла. Оставалось только найти прореху в его истории, чтобы начать разматывать ниточку.
И я вернулась на лужайку, где встряла в другой разговор. Я-то думала, что услышу, как Кэссиди допытывается у Кайла о его планах на остаток уик-энда или на остаток его жизни, чтобы затем проинформировать меня. Но увидела, как она знаками велит мне пошевеливаться, потому что Кайл увлечен оживленной беседой с детективом Кук.
Родители переходили от одной группы гостей к другой. Кайл и Кэссиди стояли там, где я их покинула, но теперь к ним присоединилась детектив Кук. Сегодня она оделась по-деловому: в серый брючный костюм из универмага, белую блузку и очень удобные черные лодочки.
– Доброе утро, детектив Кук, – поздоровалась я, полагая, что такое любезное приветствие застанет ее врасплох. К тому же нам только не хватало подраться на глазах у Кайла.
Но, явившись из ниоткуда, Рука нарушила мой славный маленький план. Вместо того чтобы обратить на меня внимание или не обращать никакого внимания, детектив Кук выставила назад свою левую руку. Этот жест означал: «минуточку, юная леди, взрослые разговаривают» или «я патрулирую этот район, и ты остановишься, когда я прикажу тебе остановиться, маленький негодник». Помимо Руки детектив Кук применила наклон вперед, чтобы пониженным, интимным тоном завершить фразу, адресованную Кайлу. Небольшая драчка явно не помешает.
Кэссиди дипломатично указала на дом:
– Пойдем спросим, чем мы можем помочь?
– Я помогаю тут, – вежливо ответила я, хотя мне вовсе не хотелось быть вежливой.
– И эта захватывающая теория основана на… – Детектив Кук даже не обернулась, чтобы посмотреть на меня, а просто покосилась через плечо.
Кайл встретил меня предостерегающим взглядом, но в ответ я упрямо уставилась на них. Почему я должна позволять этой женщине отгонять меня и игнорировать мое приветствие? Она, конечно, офицер полиции, но еще и длинноногая блондинка, которая подошла чересчур близко к… мужчине, с которым меня связывает… дружба чрезвычайно интимного свойства.
А вдруг она обрадуется, поняв, до чего она меня достала? Что, если неожиданная смена курса выбьет ее из колеи? И я удержалась от соблазна вцепиться ей в волосы и выдрать целую пригоршню.
– Надеюсь, – прощебетала я, – надеюсь, мне удастся помочь.
Не скажу, обезоружила ли ее перемена в моем поведении, но Кайл явно нервничал. Он знал, что я что-то задумала, но не знал, что именно. А я только отчаянно пыталась отвлечь от Кайла детектива Кук.
Однако я добилась лишь стального взгляда поверх ее солнцезащитных очков. Она слегка нагнула голову, очки немного съехали вниз по переносице и остановились, точно дрессированные.
– Мне нужно ваше сотрудничество, а не помощь, благодарю вас, – холодно ответила она.
– Значит, у вас есть подозреваемый? И вы установили причину смерти? И обнаружили орудие убийства?
С каждым моим вопросом лицо Кайла становилось все мрачнее. Детектив Кук, нетерпеливо выслушав меня до конца, сказала:
– Пока идет расследование, я не имею права делиться с вами информацией.
– Да у вас нет никакой информации.
Детектив Кук в отчаянии посмотрела на Кэссиди и Кайла.
– Она совсем не умеет слушать.
– Очень хорошо умеет, – поспешно заверила ее Кэссиди.
Я утвердительно кивнула:
– Это важная составляющая моей работы. И вашей тоже, не находите?
– Молли, – вмешался Кайл, – это не самое подходящее время и способ для обмена мнениями с детективом Кук.
– Нет, сейчас как раз самое время, – поправила его детектив Кук. Ринувшись ко мне, она схватила меня за плечо почти так же, как Дэвид, и потащила прочь от Кайла и Кэссиди.
Извиваясь, чтобы устоять на ногах, я краем глаза заметила, что Кэссиди хотела пойти за нами, но Кайл ее остановил. Этому мне еще предстояло найти объяснение.
Тем более что забрать его у детектива Кук мне, похоже, не светит.
– Раз уж у вас есть «друг»-детектив, то проблем с полицией быть не должно, – начала детектив Кук, – так какого черта вы все время стараетесь мне напакостить?
Я буквально вросла в землю, откинувшись всем телом назад, отчего четырехдюймовые шпильки моих туфель от Стюарта Вейцмана зарылись в мягкий газон, вынудив нас остановиться. Детектив Кук едва не упала, а мне оставалось надеяться, что черный бархат на туфлях, сыгравших роль якоря, не порвался. Однако чрезвычайные ситуации требуют чрезвычайных мер.
Я решила слегка – но лишь слегка – повременить с выяснением вопроса о «друге», чтобы сосредоточиться на более существенном:
– Я – вам – напакостить?Да я с вами куда любезнее, чем вы со мной.
Детектив Кук выпустила мою руку, но с таким видом, будто собиралась вцепиться мне в горло.
– Любезность тут ни при чем. Я должна быть профессиональна, а не любезна.
– А как насчет «права»?
Мрачный оскал детектива Кук едва ли напоминал улыбку. Она смахивала на львицу, терзающую невинную зебру. И мои симпатии, конечно, были целиком на стороне зебры. Я уже собиралась сказать ей об этом, но она меня опередила:
– Что значит «друг»?
– Простите? – Я вытащила каблуки из земли, собираясь с мыслями. Не нарочно ли она меняет тему, чтобы запудрить мне мозги?
– Он сам по себе или вы вместе?
Да как она посмела спрашивать о том, о чем сама я спросить не решалась? Я постаралась скрыть свое удивление под маской оскорбленной добродетели.
– Зачем вам знать?
Улыбка львицы лениво расползлась по ее лицу. Даже удовлетворенно.
– Не хотите говорить или между вами ничего нет?
– Не хотите заняться собственной личной жизнью или у вас ее нет?
Рот детектива Кук недовольно сжался в куриную гузку.
– Вы попусту треплете нервы, пререкаясь со мной по пустякам, а важную информацию скрываете.
– Ничего я не скрываю, – совершенно искренне запротестовала я. Как я могла скрывать информацию, которой у меня не было? Подозрений и ощущений сколько угодно, но никакой информации. – Если бы я ее имела, я бы вам ее предоставила. Вы думаете, что это сделал Дэвид Винсент, но он невиновен.
– И ваша убежденность основывается на…
– Когда Лисбет погибла, на ней не было кольца. Они с Дэвидом повздорили вчера ночью после вечеринки, она сорвала кольцо и отшвырнула его. По-моему, она вышла и подралась с кем-то еще, не с Дэвидом, раз он не знал, что она сняла кольцо. Иначе он бы заметил. Даже мужчина заметил бы такое.
– И вы предполагаете…
– Ее убил кто-то другой. Тот, кого она прошлой ночью своим поведением вывела из себя.
Мгновение подумав, детектив Кук просекла направление моих мыслей.
– Тот, кого оскорбляло ее поведение, компрометировавшее Дэвида.
– Совершенно верно.
– Тот, кто не то чтобы злился на нее, но…
– Защищал Дэвида.
– Тот, кому дорог Дэвид или его семья.
На один краткий миг я почувствовала симпатию к детективу Кук. Мне она очень понравилась. Потому что она думала так, как я, а с этого начинается дружба. Пока еще рано приглашать ее к себе на кружку пива и барбекю, но это только начало.
– Да.
– Возможно, даже член семьи с шатким алиби.
– Что? – Ничего себе подруга. Ничего себе единомышленница.
Детектив Кук пожала плечами.
– Тот, кто был один. Или в компании друзей.
Я в ужасе вытаращилась на нее, не в силах сказать ни слова, чтобы в свою очередь заткнуть ей рот. Затем попыталась ее перебить, хотя она все говорила.
– Вы не можете всерьез…
– Друзей, которые уверяют меня в чьей-то невиновности.
– Вы думаете, что это…
– Единственный человек, который отвечает всем критериям, – это…
– Трисия.
Детектив Кук улыбнулась мне с огромным удовлетворением. Клянусь, я видела ошметки зебры у нее в зубах.
