Текст книги "Роковой коктейль"

Автор книги: Шерил Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– При чем здесь ваш брат? – огрызнулась Лара.

Мы с Трисией недоуменно переглянулись.

– Лара, все считают, что Лисбет убил Дэвид. В том числе и полиция, – сказала я.

– А мне какое дело?

– Нельзя же допустить, чтобы его обвинили в преступлении, которое совершила ты.

Лара опять сбросила очки. Я ожидала увидеть в ее глазах ненависть, но она зашлась от хохота. Трисия ткнула ее кулаком, но и это не помогло.

– Ничего смешного, – возмутилась Трисия и снова ее толкнула.

– Вы вообразили, что Лисбет убила я? – спросила Лара, борясь со смехом. – Но чего ради?

– Она ведь переспала с Джейком, – раздраженно объяснила Трисия.

– Я бы стала величайшей из серийных убийц, убивай я каждую суку, на которую прыгает этот кобель! – фыркнула Лара. – Да и тебя бы здесь не было, – обернулась она ко мне.

– А я и не спала с Джейком, – возмутилась я.

– Тогда зачем ты к нам шлялась и названивала?

– Чтобы выяснить, не он ли убил Лисбет. Да и звонила я всего пару раз.

– А как же угрозы?

– Это не я.

Лара снова рассмеялась.

– И не я. Зачем мне их убивать, когда можно просто послать его куда подальше? Не сразу, но до меня это дошло.

– И все же недавно вы пытались его задавить, – вежливо напомнила ей Трисия.

Лара презрительно передернула плечами:

– Я потеряла голову. Но в последнюю секунду остановилась, потому что оно того не стоило.

– И все же в итоге детектив Кук попала в больницу. Тебе надо поспешить делать добро.

– Некуда мне спешить, потому что я ни в чем не виновата и ничего не знаю. Когда я вытащила оттуда Джейка, Лисбет была жива-живехонька, а больше я ее не видела.

Не желая торопиться с выводами, я уточнила:

– Откуда ты вытащила Джейка, Лара?

– Из беседки у бассейна. Они с Лисбет там трахались и снимали себя на камеру. Я их нашла, забрала его и камеру, и мы уехали в город.

– А что еще? – настаивала Трисия.

– А еще были крики, мольбы и плач, – призналась она, – но никакого убийства.

– Если верить Джейку, никто не знал, что он переспал с Лисбет, – сказала я.

– Врет он все. Тебя это удивляет?

– Видно, он выгораживает вас, – заметила Трисия.

Лара заулыбалась:

– Значит, любит?

Я покачала головой:

– Он думает, это ты ее убила.

– Не убивала я Лисбет, и тебе это прекрасно известно! – кричала Лара Джейку, когда мы с Трисией затащили ее в квартиру. Это оказалось гораздо легче, чем я ожидала. Она рвалась туда сама, догадавшись, что Джейк хочет убедить нас, будто считает ее убийцей, чтобы и мы в это поверили.

– Ничего подобного я не говорил, крошка! – заворковал Джейк, благоразумно укрывшись в другом конце гостиной. Он шагнул было к Кэссиди, чтобы спрятаться за ней, но она отшатнулась, и он скорчился за стулом.

– Ты хочешь свалить все на меня! – крикнула Лара. – Но я докажу, что это вранье. – Она сорвала с моего плеча сумку, едва не сбив меня с ног, и вытряхнула ее содержимое на диван.

– Мой фильм! – выдохнул Джейк, обрадовавшись его возвращению куда больше, чем возвращению Лары. Дурачок, он совсем не разбирался в женщинах, потому что Лара окончательно вышла из себя.

– Жалкий трус, – бросила она. – Ты бездарный режиссер и никудышный любовник. – Она обернулась к нам с Кэссиди и Трисией. – Не тратьте на него время. Он не даст вам никакого удовлетворения.

– Ложь! – взорвался Джейк.

– Как любовник или как режиссер? – поинтересовалась Кэссиди.

– И то и другое. – Лара решительно направилась в спальню. Мы последовали за ней, а Джейк продолжал обзывать ее лгуньей.

Лара села за компьютер, вставила диск и начала копировать файлы. Ее руки порхали над клавиатурой.

– И кто здесь настоящий талант, Джейк? – спросила я.

– Мы одна команда, – проворчал он.

Лара рассмеялась:

– Иногда я забываю английские слова. «Команда» – это ведь когда один тащит на себе другого и ничего за это не получает?

– Да, таково одно из распространенных значений этого слова, – ответила я.

– Разве я обязан присутствовать при этом унижении? – вопросил Джейк.

– Можешь не присутствовать, – разрешила я, – но помни: уходя отсюда, ты попадаешь в первые ряды подозреваемых.

Джейк злобно покосился на нас и плюхнулся в кресло рядом с Ларой. Когда он вздумал прижаться к ней, она ругнулась по-португальски. Не знаю, понял ли он, что она сказала, но ее тон не оставлял сомнений. Он выпрямился.

Лара открыла файл.

– Вот что происходило в беседке. – На экране появился Джейк, торопливо заправляющий рубашку в брюки. Лисбет, развалившаяся на диване у него за спиной, не спеша натягивала платье. Бутылка шампанского – та самая бутылка? – стояла рядом с ней на столике. Джейк одевался и что-то кричал человеку за камерой. Лисбет надела платье, не обращая на них внимания. Либо напилась в стельку, либо этот безумный день слишком ее утомил. Наклонившись за туфлями от Марка Якобса, она едва не свалилась с дивана. Скорее все-таки напилась.

Джейк вышел из беседки, камера последовала за ним. Он жестикулировал и трещал без умолку, явно умоляя и торгуясь. Тут камера упала на пол, и мы увидели, как Лара лупит Джейка, который все терпит, затем заключает ее в объятия. Я глазам своим не поверила, но он поцеловал Лару, и она ответила на поцелуй. Они целовались все более страстно, но вдруг Лара оттолкнула его.

– Ну наконец-то, – не сдержалась Трисия.

Тут Лара подняла камеру, и больше ничего нельзя было разобрать. Я не знала, что это – пол или бассейн.

– Здесь мы выходим из беседки. Мириться идем. Я просто дура, – пояснила Лара.

Запись оборвалась. Повисло неловкое молчание. Никто не знал, что сказать, а я была разочарована. Судя по записи, когда они уходили, Лисбет была жива, хотя это еще не значит, что один из них потом не вернулся. Только как это доказать?

– Прекрасные ракурсы, Лара, – одобрил Джейк. – И освещение ты использовала отлично.

Трисия закатила глаза, но Лара повернулась к Джейку и с надеждой спросила:

– Ты правда так думаешь?

– Девочка моя, дай нам только разобраться с этой историей, и мы отправим тебя на принудительное лечение от этой пагубной зависимости, – пообещала Кэссиди. Джейк сделал ей страшные глаза, но Кэссиди его проигнорировала. – Будь же умницей.

– Я знаю, вы снимаете «безмолвное кино», – сказала я, – а вообще-то звук есть?

– Да, просто он выключен, – объяснил Джейк.

– Давайте посмотрим еще раз…

– Уверена? – простонала Кэссиди.

– …со звуком.

Джейк пощелкал по значкам, и видео началось снова, на этот раз со звуком.

– Убери камеру, – потребовал Джейк на экране.

– Ты же обожаешь сниматься, – дразнила его Лара. – Почему не сейчас?

– Он говорил мне, что вы с ним просто работаете вместе, между вами ничего нет, – сказала Лисбет.

– Мы ведь взрослые люди, – выкручивался Джейк, – не стоит портить наши многосторонние отношения из-за ерунды.

– Брось, Джейк, – отрезала Лисбет, нагибаясь за туфлями. – Мы сваляли дурака, да и про фильм ты можешь забыть.

– Не стоит торопиться. Прошу вас, – умолял Джейк.

– Она тебя бросила, Джейк, – отвечала Лара, – и я тоже.

Джейк вышел из беседки:

– Лара, погоди. Я знаю, ты расстроилась, но давай смотреть на это как на художественный эксперимент, который позволит нам обоим многому научиться и вырасти в профессиональном отношении.

Кэссиди отвесила Джейку подзатыльник:

– Против тебя надо принять особый закон. На экране Джейк все еще пытался помириться с Ларой.

– Я был не прав. Зато теперь я оценил тебя по достоинству. Зачем мне эта дешевка, когда я обладаю сокровищем? Я вел себя как идиот, – пресмыкался он.

– В точку, – заключила Трисия.

Джейк съежился в кресле – даже ему было не по себе. Только Лара наслаждалась зрелищем его унижений.

– Прости меня, – повторял Джейк на экране, – ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Вот тогда-то и упала камера или ее попросту отшвырнули, и Лара накинулась на него с побоями. Невозможно было разобрать, что говорит Джейк, пытаясь ее утихомирить. Тем более что откуда-то доносился странный звук, затем послышались чьи-то голоса.

– Что это там? – спросила я.

Мы все прильнули к экрану, а Лара прокрутила запись назад.

– Раньше я не смотрела со звуком.

Она вернулась к тому месту, где камера упала, включила звук на полную мощность, и мы все, затаив дыхание, прислушались. Лара орала, Джейк извинялся, и что-то позвякивало, точно колокольчики на ветру, но не так мелодично. Потом кто-то невнятно заговорил, а Лисбет ответила громко и вызывающе:

– Мне плевать на вас. На всех. – Кто-то, видимо, спорил с ней, но Лисбет повторила еще резче: – Плевать!

Тут Лара подняла камеру, и они с Джейком ушли, оставив Лисбет наедине с неизвестным собеседником.

Но кто же это мог быть? Попросив Лару снова вернуться назад, я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на звуках, пусть даже Джейку и Ларе это казалось святотатством. Прислушиваясь, я перебирала свои собственные воспоминания. Когда мы прибежали и увидели у бассейна мокрое тело Лисбет, из беседки как раз вышла тетя Синтия, неся ее туфли и бутылку шампанского.

Мне стало дурно. И тут снова послышался тот же звук. Бренчание золотых браслетов. Они звенели каждый раз, когда она величественно взмахивала руками. Я открыла глаза и встретилась взглядом с побледневшей Трисией. Казалось, она вот-вот лишится чувств. Уйдя из беседки, Джейк и Лара оставили Лисбет живой и невредимой.

А как насчет тети Синтии?

19

Дорогая Молли, если я готова солгать мужчине, неужели это значит, что я люблю его меньше, чем мне казалось? Вероятно, с моей стороны наивно считать, что при любых отношениях надо быть правдивой? Буду признательна за честный ответ, потому что он имеет огромное значение для моей личной жизни, карьеры и голосования на выборах. С уважением

Дочь Диогена.

Когда мы вышли из лифта и направились к двери квартиры Винсентов, Трисия схватила меня за руку и спросила:

– Ты правда к этому готова?

За последние несколько дней я выслушала и наговорила столько лжи, что теперь решила сказать правду:

– Нет.

Трисия, похоже, даже обрадовалась:

– Ясно. И я тоже. Что же нам делать?

– Повернуться и бежать.

Одна беда – в моих туфлях далеко не убежишь. Боюсь, сеньор Бланик не подумал об этом, когда создавал черные бархатные лодочки «Д'Орсэ», которые были на мне, пусть даже каблук у них всего два дюйма. Да и признаться, в тот момент мысль о бегстве не казалась мне такой уж привлекательной. Другое дело – как ни в чем не бывало явиться на обед и попытаться тем временем припереть к стенке тетю Синтию. Этот план пугал и манил меня.

Мы с Трисией и Кэссиди не спали всю ночь, обдумывая его, но опровергнуть невиновность тети Синтии было непросто. Пока Лара и Джейк выясняли отношения в спальне, мы совершили набег на кухню. За поздним ужином из сыра, крекеров, подогретого в микроволновке попкорна, хлопьев «Лаки чармс» и пары бутылок вина «Шираз роузмоунт эстейт» мы перебрали все известные нам факты.

Тетя Синтия последней заходила к Лисбет в беседку. Она вышла оттуда с туфлями Лисбет и бутылкой, от которой могла избавиться задолго до того, как полиция начала рыться в ее мусоре. Зная дом лучше других, она сунула бы бутылку куда-нибудь, где бы ее никто не нашел. К тому же она выше Лисбет, три раза в неделю играет в теннис, следовательно, она сильнее и уж конечно трезвее своей жертвы.

Но зачем ей понадобилось ее убивать?

– Имидж vincit omnia, – предположила Трисия, едва сдерживая слезы. – Пусть тетя Синтия не образец хороших манер, она все-таки понимает, что можно себе позволить, а что нельзя. К тому же она любит Дэйви. Лисбет на вечеринке перегнула палку, а потом переспала с Джейком. Тетя Синтия терпеть не может неприятности. А от Лисбет были одни неприятности.

– По-моему, тетю Синтию нелегко расколоть, хотя, конечно, у Молли настоящий дар задавать каверзные вопросы в самый неподходящий момент, – заметила Кэссиди. – Что нам предпринять?

– Кайлу нам пока рассказать нечего, не говоря уж о детективе Кук, – признала я. – Трисия, так ты пойдешь на обед?

– Еще бы. И вас приглашаю. Обеих. Пусть мама только попробует нас выставить.

– А родители тебя не убьют, если ты поможешь нам уличить твою тетку? – ласково спросила Кэссиди.

Трисия выбирала зеленые трилистники из коробки «Лаки чармс» и ответила не сразу:

– Это я их убью, если окажется, что она виновна, а они попытаются ее защищать.

Ее слова и то, что Джейк с Ларой так и не вышли из спальни, спровоцировало дискуссию о допустимых пределах прощения. Вот почему я позвонила Кайлу. Я не стала говорить, что подозреваю тетю Синтию, зная, что только разозлю его, если не дам никаких связных объяснений. И тем не менее. Я просто сообщила ему, что за рулем злосчастного внедорожника была Лара и они с Джейком утром, но не слишком рано придут в участок со своим адвокатом, дадут показания и окажут всевозможное содействие расследованию. С ними приедет Кэссиди. Но о том, что их адвокатом будет один из ее друзей и что в кармане у нее лежит видеозапись, я говорить не стала. Кэссиди решила пока придержать этот козырь и выиграть время для нас с Трисией.

Разговор с Кайлом вышел не таким натянутым, как я опасалась. Почти, но не совсем. Вообще-то я собиралась позвонить ему на работу в надежде, что его там не окажется, и оставить для него сообщение кому-нибудь из сотрудников. Но это показалось мне малодушным, так что я позвонила ему на мобильный и не стала спрашивать, где он. И он не спросил, где я. А ведь мы всю ночь не разговаривали. Похоже, над нашим будущим нависла угроза.

Как я допустила, чтобы это расследование встало между нами? Может, меня испугало то, что ни один его роман не длился дольше полугода, и я сама давала ему повод к разрыву, собираясь возложить всю вину на его профессиональную ревность, а не на собственные недостатки? Почему желание раскрыть это убийство превратилось едва ли не в цель всей моей жизни? Наверное, раскрыть убийство для меня проще, чем разобраться в собственной жизни. За последние годы я пережила столько романов, что мои чувства притупились, и теперь я способна понимать лишь чужие эмоции.

Под конец Кайл спросил:

– Ты мне не расскажешь, как ты все это узнала?

– Думаю, нет, – ответила я.

– И не расскажешь, что еще тебе известно?

– Конечно не расскажу. Но я скоро перезвоню.

После чего возникла Пауза, на которой мы и расстались, какой бы холодной и колючей она ни была. Я постаралась выкинуть все это из головы, прежде чем мы с Трисией бросимся в омут ее семьи, чтобы извлечь оттуда ее тетку в качестве подозреваемой.

Дверь открыл Нельсон в шикарном костюме от Армани, видимо служившем ему униформой в городе.

– Ваши родители принимают гостей в гостиной, – сообщил он Трисии. – Ваша тетя инструктирует персонал на кухне.

– А братья?

– С вашими родителями. И с вашей невесткой.

При этих словах у Трисии вытянулось лицо. А когда мы вошли в гостиную, она помрачнела еще больше. Там рядом с миссис Винсент стояла Ребекка в пестрой вышитой юбке от Нанетт Лепор, желтой блузке с фестончиками, лакированных босоножках от Кристиана Лубутена и с изумрудным ожерельем на шее. На фоне мраморного камина, между шкафов с книгами в кожаных переплетах они выглядели так, будто позировали для портрета. Или просто позировали.

– Как мило, – прошептала Трисия. Затем она решительным шагом подошла к матери и невестке и поцеловала обеих в щеку. Я от поцелуев воздержалась.

Миссис Винсент пожала мне руку и вежливо сказала:

– Здравствуйте, Молли.

– Спасибо, что пришли. Мы признательны вам за поддержку, – добавила Ребекка, крепко пожав мне руку. – Я понимаю, вы хотите помочь, и мы это ценим.

Из уважения (к Трисии, а не к кому-то еще) я оставила свои мысли при себе.

– Чудесное ожерелье, – похвалила Трисия. На ее месте я бы не сдержалась, ведь когда-то она сама хотела носить это ожерелье.

Ребекка благоговейно потрогала изумруды:

– Благодарю.

– Я подумала, что ей оно будет очень к лицу, ведь она просто ангел. – Миссис Винсент прижалась щекой к щеке Ребекки. Надо признать, что Ребекка играла свою роль просто изумительно, хотя от ее лицемерия мне тут же захотелось с воем броситься в сторону бара.

– Итак, – начала Трисия, – какие планы?

Может, ее мать и уловила двусмысленность этого вопроса, но она и глазом не моргнула.

– Коктейли, обед, затем гости смогут поговорить с Дэвидом и выразить ему свою поддержку.

На другом конце зала длиной в половину футбольного поля мистер Винсент в обществе обоих сыновей обходил гостей, будто собирая пожертвования или подписи в поддержку кандидата в президенты. Почти все присутствующие были в строгих деловых костюмах, закрытых туфлях и практически без украшений. Даже редкие исключения были выдержаны в духе Парк-авеню.

Почти все гости были друзьями Винсентов старшего поколения. Не знаю, специально ли этого добивались, или люди моего поколения просто не способны прийти куда-либо вовремя. К тому же я догадывалась, что старшие Винсенты желали убедиться, что их друзья знают о семейной драме и поддерживают их. Или, по крайней мере, не избегают.

– Могу я чем-то помочь? – отважно предложила Трисия.

– Здесь эта жуткая дочка Крофордов, а насколько мне известно, она встречается с молодым человеком, который работает в «Таймс». Что, если вы с Молли поговорите с ней и выясните, не собирает ли она для него информацию? – предложила миссис Винсент.

– Мы попробуем, – пообещала Трисия.

– На ваш счет можно не беспокоиться, правда, Молли? – продолжала миссис Винсент.

– Разумеется, мэм. Я не встречаюсь ни с кем из «Таймс», – заверила я ее. – Даже подумываю отказаться от подписки. Слышала, они приняли на работу моего бывшего бойфренда, Питера Малкахи, а он совершенно не умеет ни писать, ни вести себя. Тут ему до меня далеко. – Миссис Винсент рассмеялась, но Трисия покосилась на меня, подозревая, что я имею в виду собственную статью. Так оно и было.

– А тетя Синтия здесь? – как бы невзначай поинтересовалась Трисия.

– По последним данным, она на кухне песочит поставщика провизии. Пойди поищи Реган Крофорд, дорогая, вдруг она уже читает чей-нибудь дневник.

– Послушать ее, так я чуть ли не вручила Реган ключи от чердака, – сквозь зубы процедила Трисия, когда мы шли по коридору.

– Мы ищем Реган? – уточнила я.

– Если только она прячется за спиной тети Синтии, – отвечала Трисия, останавливаясь у кухни. – Если тетя Синтия согласится поговорить со мной, у тебя будет десять минут. Скажешь, что идешь в туалет. Ее комната за туалетом справа по коридору. Поройся там. Встретимся в гостиной и будем действовать по обстоятельствам.

Прежде всего я надеялась найти платье, в котором тетя Синтия была в тот вечер, или халат, в котором она была у бассейна, словом, что-то, ускользнувшее от внимания полиции и ее собственного и способное связать ее со смертью Лисбет.

– Справа. Поняла.

Сделав глубокий вдох, Трисия толкнула дверь кухни. По сравнению с кухней Винсентов рекламные кухни в журнале «Викинг» выглядят жалкими и убогими. Обширные поверхности из мерцающей стали, сверкающего стекла и искрящегося кафеля. Сейчас здесь толпились люди в белых одеждах, раскладывающие еду по тарелкам и наполняющие подносы, а тетя Синтия спорила с шеф-поваром о том, сколько укропа класть в салат.

Выразив свои претензии, тетя Синтия повернулась, чтобы поздороваться с нами, не замечая злобного взгляда, которым проводил ее шеф-повар.

– Как приятно видеть дружеские лица! – воскликнула она, обнимая Трисию с таким воодушевлением, что лязганье ее браслетов эхом отразилось от стен. Меня тетя Синтия чмокнула в щеку, но мне этого вполне хватило, особенно учитывая цель моего визита. Вдобавок меня потрепали по щеке – жест, который также сопровождался металлическим лязганьем.

– Простите, что отвлекаю, но мне нужно с вами поговорить, – сказала ей Трисия. – Можно вас на минутку?

– Ну разумеется, – уверенно ответила тетя Синтия.

Я последовала за ними по коридору в небольшую «охотничью» гостиную, судя по всему отделанную чистым золотом.

Трисия села на парчовый диван и предложила тете Синтии сесть рядом.

– Нам с Молли показалось, что папа неважно выглядит. Может, все дело в стрессе и ему лучше извиниться перед гостями и пойти отдохнуть?

Тетя Синтия нахмурилась:

– Я тоже подумала, что он слишком красный, но не была уверена. Все это так тяжело для него.

Я встала.

– Простите, где тут туалет? – Они разом вытянули руки. – Я скоро вернусь.

Я вышла из комнаты, пока тетя Синтия перечисляла все случаи преступного пренебрежения своим здоровьем, которые допускал ее брат еще до трагедии, а Трисия поощрительно кивала. Самое забавное, что мистер Винсент выглядел прекрасно. Ну да ладно, на войне все средства хороши.

В коридоре я огляделась. Справа за туалетом. Не увидев ни души, я крадучись подошла к двери. Сначала я с ужасом подумала, что дверь заперта, но она поддалась, стоило сильнее нажать на ручку.

Это была безликая гостевая комната, приспособленная для людей с самыми разными вкусами. Роскошная французская кровать, похожая на сани, и зеркальный комод в тон ей выглядели шикарно, но голубой оттенок штор и покрывала показался мне холодноватым. Однако главным образом меня интересовал гардероб.

Сердце бешено заколотилось, когда я открыла его, надеясь и страшась сразу увидеть пестрое шелковое платье с воланами. Но его не было. Как ни странно, половину гардероба занимала мужская одежда. Неужели это одежда Нельсона и они, не скрываясь, живут вместе?

Я с ужасом перебирала одежду на вешалках. Она не принадлежала тете Синтии. Это была одежда Ребекки. А мужская – Ричарда. Вспомнив указания Трисии, я поняла, в чем ошиблась. Когда она говорила, что комната справа, то стояла лицом к дверям. А я пошла назад и перепутала комнаты.

Помня, что времени у меня мало, я стала торопливо поправлять одежду, но тут длинное платье Ребекки зацепилось за большую сумку от Луи Виттона, стоявшую на полу гардероба. Я наклонилась, пытаясь высвободить платье, и слегка сдвинула сумку. И тут внутри ее что-то булькнуло.

Опустившись на колени, я осторожно раскрыла молнию на сумке. В ней лежала завернутая в трикотажную рубашку «Наутика» бутылка шампанского. Я увидела обратную сторону этикетки. Обернув руку рубашкой, я повернула бутылку так, чтобы увидеть лицевую сторону. Такое шампанское мы пили на вечеринке. И нижний правый угол этикетки был надорван и задрался наверх.

Почувствовав головокружение, я села на корточки. Как им удалось скрыть улику от полиции? Неужели тетя Синтия попросила Ребекку спрятать бутылку? Или она ее ей подбросила? А если я ошибалась? Сердце стучало так бешено, что почти заглушало мысли. Выходит, Ребекка убила Лисбет? И если да, то зачем?

Что же теперь делать – взять бутылку с собой или оставить на месте? Мне не хотелось ни оставлять на ней свои отпечатки, ни положить ее на место. Но куда мне ее деть? У меня под юбкой она не поместится, а нести ее Трисии просто так я боялась. Так я и стояла, держа бутылку в руке, и размышляла, как поступить. А когда наконец повернулась, то чуть не наступила Ребекке на ногу.

– Вот так сюрприз, – сказала она с кривой ухмылкой, неторопливо перебирая изумрудное ожерелье.

Я прижимала к себе бутылку, будто надеясь спрятать ее в складках юбки.

– Простите, это ваша комната? – поинтересовалась я самым невинным тоном.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Трисия попросила меня принести кое-что для тети Синтии, а я, кажется, заблудилась.

– Ты не умеешь врать, Молли.

– Вообще-то отлично умею. Иногда я сама себе удивляюсь. Ты просто застала меня врасплох. А хорошая ложь требует подготовки, как по-твоему?

– Ты обвиняешь меня во лжи?

– Пока нет.

– Собираешься?

– Смотря что ты мне расскажешь.

– Чего ради я стану тебе что-то рассказывать?

– Потому что я знаю, что ты сделала с Лисбет.

– Докажи.

Тоненький внутренний голос вопил что есть мочи, побуждая меня закричать. Но закричи я тогда, я бы только все испортила. Я без разрешения находилась в ее комнате и держала в руке бутылку, с которой она, возможно, успела стереть отпечатки пальцев. Да что там Реган Крофорд, я сама выглядела как назойливая журналистка, которая сует нос куда не следует.

Ребекка дернула меня за руку.

– Что это такое? – спросила она, глядя на бутылку.

– Оказывается, ты тоже неплохо умеешь врать.

– Я вижу это впервые.

– Как же бутылка очутилась в твоей сумке?

– Да ты сама ее туда сунула. Ты хочешь свалить на меня убийство, потому что пообещала моей дорогой невестке выгородить Дэвида. Ради этого лживого мерзавца ты готова на все.

– А я и не знала, что вы с ним так похожи.

Ребекка улыбнулась. Это была самая искренняя улыбка из всех, что мне доводилось видеть у нее на лице, и все же она оказалась кривой и враждебной.

– И что ты теперь намерена делать, Молли?

– Рискнуть. – Я шагнула к двери, но в ту же секунду она открыла ящик комода и вытащила оттуда миниатюрный пистолет. Я способна описать туфли от Джимми Чу, которые видела издалека, но об этом пистолете я могу сказать только, что он был маленький и блестящий и ничего более уродливого я в жизни своей не видела.

– Не стоит, – заметила она, прицеливаясь в меня.

– Что ты задумала? – Я не желала ни провоцировать ее, ни выглядеть испуганной овцой.

– А ведь я предупреждала: если не успокоишься, тебе несдобровать. Говорят, во второй раз убивать легче.

– Любить, а не убивать, – поправила я ее.

– Вот и проверим.

Мой внутренний голос снова настойчиво предложил мне закричать, и я была склонна согласиться с ним. Вероятно, это было заметно, потому что Ребекка потянула меня к себе и ткнула дулом пистолета мне в живот.

– Только пикни – и я выстрелю. Скажу, что мы с тобой подрались, потому что ты рылась в моих вещах, собираясь подбросить мне бутылку и пистолет.

– Беру свои слова обратно, – тихо сказала я. – Ты просто фантастическая лгунья.

– Спасибо. А теперь положи бутылку в сумку, и пойдем прогуляемся. Бросим кое-что в речку.

– Как ты бросила Лисбет в бассейн?

Я ожидала, что она обозлится, но она сказала с гордостью:

– Она сама напросилась. И это был самый умный поступок за всю мою жизнь. Я из кожи вон лезла, чтобы угодить им, и все впустую. Но стоило мне ее убить, как я стала самой лучшей невесткой на свете. Они на меня полагаются, верят в меня. Я отправила эту дрянь на тот свет и вышла в дамки.

– Так ты убила Лисбет, чтобы подольститься к Винсентам? – Я ушам своим не верила.

– Она заявила, что она лучше меня и ей не нужно под них подстраиваться. Я делала все по-своему, и Ричард меня бросил. Нужно быть такой, как они, вечно бояться, как бы люди чего не подумали, – короче, белая кость, голубая кровь и прочая чушь. У меня не слишком-то получалось.

Я едва не спросила, как она то и дело ухитрялась попадать в светскую хронику и таблоиды, но благоразумно сказала:

– Наверное, это было нелегко.

– Я едва не свихнулась. Но потом решила, что обыграю их на их собственном поле. Буду пай-девочкой. Пришлось умолять Ричарда взять меня обратно, но оно того стоило. И тут Дэвид подцепил эту мерзавку Лисбет. Настоящая шлюха, а все в ней души не чаяли. Устроили в ее честь роскошный прием, отдали ей изумруды, а когда она их всех опозорила, никто и глазом не моргнул. Я так разозлилась, что не могла уснуть, и пошла прогуляться у бассейна. Тут из беседки вышла тетя Синтия – ее трясло от омерзения – и говорит мне, что там Лисбет, пьяная в стельку потаскуха. Я пошла потолковать с ней, предостеречь, поделиться опытом. А Лисбет мне и говорит, мол, не суйся не в свое дело. Ей никто не указ, а особенно я.

Я вытаращила глаза, скорее пораженная ее будничным тоном, чем самим рассказом.

Она просияла:

– И я ее проучила, верно?

– По-твоему, ради этого стоило ее убивать? – спросила я.

– Ну, тогда я просто разозлилась. А вообще-то стоило. Я добилась чего хотела. Теперь только ты стоишь у меня на пути.

Она подтолкнула меня обратно к гардеробу и, кивнув на сумку, приказала:

– Подними ее.

Я послушно взяла сумку и снова завернула бутылку в рубашку. Потом протянула сумку Ребекке, но она покачала головой:

– У меня руки заняты. Надо держать тебя и пистолет. Сама понесешь.

Она вцепилась мне в руку, будто мы с ней дружили с детского сада, и прикрыла свою левую руку правой, чтобы не было видно ствола, который упирался мне в ребра. В левой руке я держала сумку, она хоть и мешала нам обеим, но позволяла Ребекке полностью контролировать мои действия. Для безумной убийцы ума у нее хватало.

Она повела меня к дверям. Было ясно, что она намерена меня пристрелить, но я не понимала, как она собирается провести меня через полный гостей зал так, чтобы никто не заметил нашей внезапной близости.

Но в прихожей никого не оказалось. Гости уже обедали. Трисия, наверное, поискала меня в комнате тети Синтии и теперь недоумевала, куда я подевалась. Даже если я попробую закричать, нет никакой гарантии, что в огромной квартире меня услышат.

– Ребекка, ты так только себе навредишь, – попыталась я ее отвлечь. – Давай лучше остановимся и подумаем.

– Я уже подумала, – раздраженно возразила Ребекка. – Сейчас ты стоишь у меня на пути, но я все улажу…

– Ребекка?

В прихожую вышла миссис Винсент. Мы с Ребеккой остановились. Я чувствовала, как ее трясет от ярости. Интересно, а она заметила мое облегчение?

– Миссис Винсент… – начала было я, но пистолет еще сильнее уперся мне в бок, и я замолчала, чтобы лучше обдумать, как построить предложение.

– Суп стынет. Куда вы делись?

– Нам с Молли нужно выйти на минутку, мамочка. Сейчас мы вернемся.

– И как это будет выглядеть? – возразила миссис Винсент. – Присутствие Молли не обязательно, но мы все демонстрируем семейное единство, а ты все портишь. Идем.

Ребекка подтолкнула меня вперед:

– Я же сказала, я сейчас приду.

– Ребекка, немедленно за стол, – повторила миссис Винсент. Позади нее показались Ричард и мистер Винсент.

– Ты этого хотела, Ребекка? – спросила я.

– Заткнись, Молли.

– Стать незаменимым членом семьи?

– Ребекка, в столовую. Сейчас же, – приказала миссис Винсент, властным жестом указывая ей путь. Трисия, Дэвид и тетя Синтия тоже вышли. За ними потянулись и другие гости, почуяв запах скандала.

– В чем дело, Ребекка? – спросил мистер Винсент.

Ребекка уже почти волоком тащила меня к двери. К нам направлялись мистер Винсент с Ричардом, и я, поняв, что кроме меня могут пострадать и другие невинные люди, решила, что ждать больше нельзя. Я едва переставляла ноги. Когда мы проходили мимо круглого стола и ковра, я нарочно запуталась в бахроме.

– Погоди! – воскликнула я. – Я зацепилась.

Ребекке пришлось остановиться. Пока она пыталась понять, что случилось, я наклонилась вперед и развернулась так, что меня, Ребекку и сумку разбросало в разные стороны. Мы повалились на пол.

При виде пистолета все завопили. Ричард кричал, чтобы кто-нибудь позвонил по девять-один-один. Мистер Винсент кричал, призывая всех к спокойствию. Миссис Винсент кричала, чтобы Ребекка вела себя прилично. Трисия кричала, чтобы я врезала Ребекке. А Кэссиди кричала, чтобы она повторила это на бис. Мы с Ребеккой на четвереньках пытались добраться до пистолета. Я схватила его первая, но Ребекка, привстав на одно колено, вонзила мне в руку острый каблук. Вскрикнув от боли, я старалась не выпустить пистолет, но рука не слушалась. Тут Ребекка вскочила на ноги, размахивая пистолетом и пятясь к двери.