Текст книги "Роковой аккорд"

Автор книги: Шерил Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

18

В природе, должно быть, действует какой-то закон наподобие закона бутерброда: в самый неожиданный момент все переворачивается вверх тормашками. Для аттракционов самое оно, однако для разумной и уравновешенной жизни отнюдь не подходит. Вот наша переборчивая подруга – казалось бы, где ей замуж выйти, а она первая нашла себе парня и обручилась; вот парень, который тебе нравится, но ты не нравишься ему; вот человек, которого ты бы никогда не заподозрила в убийстве, а он оказался самым что ни на есть хладнокровным злодеем. Может быть, Аарон со своей физикой сумеет мне это объяснить как-нибудь при случае, ведь он теперь с нами надолго.

Мы с Трисией едва не треснулись лбами, одновременно склонившись над окольцованным пальцем Кэссиди. Засмеявшись, мы ненадолго отпустили подружку, чтобы обнять Аарона, и тут же вновь набросились на невесту.

– Вы когда-нибудь видели что-нибудь более нелепое? – со слезами на глазах твердила Кэссиди.

– Оно прекрасно! – пробормотала я, у меня тоже комок в горле застрял.

– Ты потрясена? – всхлипывала Трисия.

– Оглушена, – честно призналась Кэссиди.

– А ты-то думала, что у него дурное на уме, – припомнила я, так и сяк поворачивая ее кисть, чтобы разглядеть бриллиант при наиболее выигрышном освещении.

– Знаешь, почему он откладывал свидание? Он так нервничал, что хотел еще порепетировать. – Голос Кэссиди больше походил на пение.

– Значит, у аспирантки проблем не было?

– Были, конечно, только Аарон говорит, в обычной ситуации он бы не стал из-за работы отказываться от личной жизни, а тут подвернулся удобный предлог. – Каждое слово она произносила с какой-то застенчивой гордостью, а мне вдруг стало стыдно: для меня работа и впрямь служила прикрытием, я подстраховывалась на случай, если у нас с Кайлом ничего не выйдет.

– Потрясающе, потрясающе! – твердила Трисия, она сама так и дрожала от восторга. – Стой тут, никуда не уходи, я кое-что придумала.

Она ринулась прочь, предоставив мне возможность еще раз обнять Кэссиди:

– Я так за тебя рада!

– Кто бы мог подумать! – засмеялась и заплакала она.

За ее плечом маячил Аарон – профессор взахлеб поучал Кайла и Кенни, как следует делать любимой женщине предложение, и те внимательно слушали. В какой-то момент Кайл поймал мой взгляд и подмигнул. Похоже, в отличие от меня, мой возлюбленный не терзался ни чувством вины, ни ревностью, и я не могла сообразить, хорошо ли это, да и не тем голова была занята. Я даже не могла как следует порадоваться за Кэссиди и Аарона, потому что полностью сосредоточилась на Миссии.

В королевской ложе Клэр замерла между Грэем и Адамом, мужчины таращились на сцену, Клэр еще кипела и булькала, и Адам нехотя кивал в такт ее словам. Через забитый зал Клэр метала в меня кинжальные взоры. Вечерок удался, что и говорить.

Бонни, похоже, добилась от работников сцены, чего хотела. В кулисе о чем-то вполне дружески шептались Джордан, Трисия и Оливия. Вот ладони Оливии взметнулись к губам, а Джордан расплылся в улыбке от каких-то неслышных мне слов Трисии, оба они закивали. Трисия обхватила руками шею Джордана, страстный поцелуй. Боже, я со своими журналистскими расследованиями и заметить не успела, как обе мои подруги закрутили серьезные романы.

И вот Джордан выходит на сцену, черные кожаные брюки в обтяжку, белая льняная рубашка распахнута на груди. Бонни захлопала в ладоши, вся лучась материнской гордостью, бросилась с распростертыми объятиями к сыну, сын подхватил ее, покружил в воздухе и бережно поставил на пол. Все, кто видел это, дружно зааплодировали, кто еще не глядел на сцену, обернулись к ней.

Джордан расцеловал мать в обе щеки, зал взорвался овацией. В толпе я заметила Райзу, она тоже хлопала и улыбалась. Бонни проскользнула за кулисы, на сцену вышел оркестр, Джордан приблизился к микрофону, раскинул в приветственном жесте руки:

– Добрый вечер! Добро пожаловать на маленькую вечеринку для друзей! – С ухмылкой он обвел рукой битком набитый зал. – Скоро мы начнем, так что хватайте стакан, хватайте подружку и усаживайтесь. Это затянется на всю ночь.

Таким живым и общительным я Джордана еще не видела. Интересно, подумала я, это Трисия его так стимулирует или хорошую песню удалось сочинить? Я покосилась на Адама: тот пристально, враждебно следил за братом. Быть может, Джордан ликует только потому, что одержал победу в этом соперничестве?

В ложе справа от сцены показались Бонни и Оливия, обе улыбались и махали руками своим верноподданным. Две соперничающие династии у подножия трона.

Трисия галопом подскакала к нам, запыхавшаяся, но счастливая, в каждой руке по бутылке шампанского «Вдова Клико».

– Джордан кое-что приготовил специально для тебя, – шепнула она Кэссиди. – Пошли в ложу. – Она повернулась и уверенно повела нас в ложу, соседнюю с той, где восседали Клэр с Грэем и Адамом.

– Я начну с песни, которую еще никогда не исполнял на публике. – Голос Джордана перекрыл приветственные крики. – До сегодняшнего дня эту песню почти никто не слышал. И я спою ее сегодня для двух влюбленных – для Кэссиди и Аарона. Поздравляем с помолвкой!

Трисия подмигнула влюбленным, те зарделись. Никто в клубе не знал в лицо Кэссиди и Аарона, однако все дружно заорали, желая им любви и счастья. Мощный гитарный аккорд, оркестр подхватил, изошел блюзовой тоской. Целуясь с микрофоном, Джордан запел:

– Отведи меня в край, где мы будем одни с тобой, отведи меня в край, с детства мне родной. – Глаза полуприкрыты, голос чуть хрипловатый.

Опустив бутылки на стол, Трисия с гордостью указала рукой на сцену.

– Я попросила его спеть эту песню для вас, – перекричала она музыку.

– Прекрасная песня, – крикнула в ответ Кэссиди.

– Он написал ее для меня, – похвасталась Трисия.

– Ой, милая, спасибо, спасибо! – Кэссиди запрыгала в ложе, одной рукой обнимая Трисию, другой – Аарона.

– Придется нам теперь поломать голову над подарком на обручение? – прошептал мне в ухо Кайл. Но едва я обернулась, чтобы ответить ему…

Одно утешение – песня была хороша. Было бы совсем обидно, если преисподняя разверзлась из-за грошового мотива, который все забудут через пару минут. Едва я обернулась, как из соседней ложи, словно чертик из табакерки, выскочила Клэр.

– Остановите его! – орала она в зал, хотя музыка гремела так, что вряд ли ее вопль слышал кто-нибудь за пределами ближайшей ложи.

– Мама! – Вслед за Клэр из ложи выскочил Адам. Грэй остался сидеть, уронив голову на руки. Прекрасная, трогательная песня, чего они все так перебудоражились?

Поскольку никто не отреагировал на вопли Клэр, она привычно обернулась ко мне.

– Прекратите это! – потребовала она. Как всегда, Молли Форрестер во всем виновата.

– Миссис Кроули, – профессиональным голосом вступилась Трисия, – неужели вам не нравится песня? Джордан написал ее для меня. – Она даже отважилась погладить Клэр по руке, но та с отвращением отбросила ее ладонь.

– Мерзкая маленькая выскочка, – сплюнула королева. – Это не твоя песня. Кто тебе наплел?

– Джордан посвятил эту песню Трисии. – Я все никак не могла сообразить, с чего это Клэр взбесилась, и поспешно высматривала в толпе Кенни – вдруг нам придется срочно пересмотреть запрет на фотографии ДО объявления.

Ура! В очередной раз мне удалось обратить на себя всю ярость Клэр. Ноздри ее раздулись так, что верхняя губа сделалась совершенно плоской:

– Я же говорила – вы глупы! Это моя песня!

Прошлым летом племяшка заманила меня на аттракционы Диснейленда. Там такой отель с привидениями: садишься в лифт, и сначала лифт поднимается наверх, наверх, покуда перед глазами не откроется дивный вид на парк и на весь город, миллионы ярких огоньков, после чего кабина ухнет вниз и живот твой тоже ухнет вниз и начнет болтаться где-то между лодыжками, а тело, прикованное ремнем безопасности, тщетно будет гнаться за своими же собственными внутренностями. Это я к тому, чтобы вы понимали, как я себя чувствовала.

– Та самая песня, которую Мика посвятил вам? – прошептала я.

Клэр меня услышала и в этом адском шуме.

– Та самая. Единственная.

Мой желудок и мои детективные теории летели в тартарары, а в мозгу вспыхнул нестерпимый свет. Я выбрала Клэр на роль кукловода и была уверена, что она дергает за веревочки и руководит жизнью Адама, Оливии и всех, кто ее окружает. Про другую ветвь семьи я ни разу и не вспомнила. Мне и в голову не пришло, что пленки у Джордана и он только выжидает момента, чтобы пустить их в ход.

– Джордан написал ее для меня, – в растерянности твердила Трисия.

– Не может быть, – сказала я Клэр, защищая не столько Джордана, сколько свою теорию. – Я думала, пленки у вас и вы отдали их Адаму, но тогда вам пришлось бы молчать.

– Ты так думала про меня? – взорвался Адам.

Разобрать слова нашего спора не могли бы даже зрители, сидевшие поблизости, но позы и жесты были достаточно выразительны, к тому же бросалось в глаза, что ближайшие родственники, пренебрегая выступлением Джордана, вступили в разборку между собой. Все оборачивались к нам, кое-где мужчины, привлеченные столь неотразимой для мужчин перспективой славной заварушки, уже вставали на ноги. Все шло как нельзя хуже, и никакой пользы от такого оборота событий я не предвидела.

Объясняться с Адамом было некогда, нужно было разобраться во всем до конца, просить прощения буду потом, решила я.

– Но как же он рассчитывал исполнить прилюдно песню Мики – и чтобы вы его не разоблачили?

– Джордан у нас гений! – фыркнула Клэр.

– Вы не сумеете доказать, что песня ему не принадлежит, – напомнил Кайл.

Клэр побелела, задвигала беззвучно губами. Грэй все так же сидел в ложе, обхватив голову руками, смирившись с поражением.

– Но пленки… – Впервые я увидела Клэр растерянной и растерялась сама.

– Копий у вас не осталось, сам Мика эти песни до ума не довел, – на полуслове подхватила я ее мысль.

– Какая разница? – Адам рвался в бой.

– Адам! – безошибочно угадав его настроение, строго окликнул Кайл.

– Оставьте его! – потребовала Клэр.

– Лучше бы его остановить! – И я ринулась вслед за Адамом.

Песня достигла кульминации, Джордан умелой рукой терзал струны, ноты сливались в единый гармоничный, эмоциональный стон, и публика дружно поднялась, покачиваясь, гудя в такт, словно все давно знали слова этой песни, как будто не впервые она прозвучала в тот день со сцены. Однако не успел замереть последний, протестующий аккорд, как Адам одним прыжком взлетел на сцену и аккуратно врезал Джордану прямо в челюсть. Джордан полетел на басиста, сверху на них прыгнул Адам, заработал кулаками. Музыканты и публика завопили в унисон, барабанщик и клавишник попытались растащить противников, Кайл уже подбегал к сцене, и я оказалась у него в кильватере, но Кэссиди и Трисия вовремя остановили меня. Аарону вскочить на сцену вслед за Кайлом они не препятствовали, а возле меня уже пыхтел Кенни, только что не повизгивал, словно щенок, который просится с поводка.

– Вперед, Кенни, – поощрила я. – Если не для прессы, так для судебного разбирательства – фотографируй!

И Кенни защелкал камерой, запечатлевая побоище. Клэр стало не с кем ругаться, и она, по обыкновению, накинулась на меня.

– Это все ты затеяла! – верещала она.

Кэссиди и Трисия, непривычные к ее выходкам, только рты разинули, а я ответила четким афоризмом:

– Жить намного легче, если перекладывать ответственность на других.

– Кстати насчет ответственности, – спохватилась Кэссиди. – Вечеринка-то вышла из-под контроля. – И правда, даже в дальних темных уголках клуба люди начали соображать, что перед ними разворачивается отнюдь не постановочная сцена. Паника пока не разразилась, никаких истерических воплей, но все разговоры замерли, охранники стояли наготове, все выжидали, чем обернется ссора братьев. В итоге Кайлу и Аарону удалось оттащить Адама от Джордана, и Джордан зачем-то спрыгнул со сцены. Увы, в тот же момент весь оркестр накинулся на Аарона и Кайла, не поняв их добрых намерений, и освободил Адама, тот спрыгнул со сцены вслед за братом, и они, как это ни смешно, стали драться подушками.

Джордан выдрал длинный валик из-под фотомодели, чей тощий зад никак не мог удобно примоститься без мягкой опоры, и с размаху швырнул его в Адама. Адам чуть не упал, но устоял, и тут какой-то благожелатель – боже, да это Райза! – вложил ему в руки такое же оружие, и Адам со всей дури шмякнул подушкой Джордана. Тот столь же звучно вмазал Адаму по лицу и груди, но Райза и ее приятельницы уже расхватывали подушки, чтобы радостно присоединиться к драке.

Трисия помчалась звать подкрепление, охранников в зале было маловато. Приняв драку подушками за игру, гости охотно присоединились к веселью. С умопомрачительной быстротой расфуфыренные и тщательно причесанные дамы превратились в вопящий детсад, кавалеры не отставали. Модные туфельки полетели во все стороны, дамы сбрасывали их, чтобы устойчивее держаться в бою, мужчины снимали сшитые на заказ пиджаки, играли бицепсами, а благоразумные официанты искали укрытия. Кенни скакал по всему залу, точно помощник осветителя, который требуется то тут, то там. В обстановку безумного чаепития идеально вписался Грэй – позабыл печаль, влез на сцену, уселся за рояль и давай наяривать странные, сумасшедшие блюзы, неистовую мелодию – «Песнь хаоса», вот как бы я ее назвала.

По привычке я рвалась в эпицентр, разнимать братьев, но и Клэр оставлять без присмотра не хотелось. Хуже того: я заметила, как Оливия пробирается к тому месту, где мои мальчики и сочувствующие дрались с ее мальчиками, не обращая внимания на толкающихся и сражающихся подушками гостей. Ясно: мне понадобится помощь немногих оставшихся рядом союзников.

– Не выпускай ее, – велела я Кэссиди, указывая на дымившуюся рядом с нами Клэр.

– Если что, сбить ее с ног и сесть сверху? – деловито осведомилась подруга.

– Конечно, садись. Подушки-то закончились, – великодушно разрешила я.

– Вы не можете обращаться со мной словно с какой-то хулиганкой! – возмутилась Клэр.

– Еще как можем! – заверила ее Кэссиди. – Хотите попробовать?

– Вы все еще думаете, что я к этому причастна? – Теперь уж Клэр готова была воззвать и ко мне.

Моя теория распадалась с опасной быстротой, но все же я не могла отделаться от мысли, что каким-то боком Клэр ко всему этому причастна.

– Может быть, вы убили Рассела за то, что он отдал пленки Джордану, а теперь хотите добиться всеобщего сочувствия, разоблачив Джордана?

– Его я разоблачу, можешь мне поверить! – Накопленная за двадцать пять лет ярость прорвала плотину. – Но в смерти Рассела я не виновата!

– Следи за ней, – еще раз велела я Кэссиди и попыталась пробраться между летающими в воздухе подушками и почти что летающими локтями и коленями туда, где Кайл с Аароном при поддержке молодцов из охраны разнимали Джордана и Адама и витала печальным призраком Оливия.

Трисия поднялась на сцену и уговорила Грэя на миг прервать блюз Безумного шляпника и дать ей возможность крикнуть в микрофон:

– Леди и джентльмены, мы просим вас оставить подушки в покое и послушать следующую песню. Пока вы расходитесь по местам, наш гость, Грэй Бенедек, сыграет нам еще блюз, а потом мы снова пригласим на сцену Джордана.

К счастью, толпа охотно подчинилась. Все побросали подушки и принялись с энтузиазмом хлопать, а Грэй с неменьшим энтузиазмом заколотил по клавишам. Барабанщик и басист вернулись к своим инструментам и поддержали Грэя. Почти все теперь смотрели на сцену, только маленькая группка людей оставалась вокруг Адама и Джордана. Кенни кружил рядом с ними, но руку с фотоаппаратом, приличия ради, опустил.

– Я не пущу его на сцену! – бушевал Адам. Кайл, стоя за спиной Джордана, держал его за руки, Аарон точно так же удерживал Адама, и все равно лица братьев почти соприкасались. Охранники стояли наготове, но Кайл, покачав головой, дал им понять, что справится и сам.

– Почему? Чего ты бесишься? – возмутился Джордан.

– Ты украл песню моей мамы, засранец!

– Твоя мать врушка.

– Джордан, Джордан, – вмешалась я, судорожно отыскивая в запасниках дипломатический тон. – Давай выложим все карты на стол, пока никто не пострадал. Откуда взялась эта песня?

– Это моя песня.

– Джордан… – страдальчески выговорила Трисия.

Джордан обернулся к ней и с минуту смотрел ей в глаза, потом оглядел всех нас, ко мне его взгляд вернулся в последнюю очередь.

– Ладно, хорошо. Ее написал кто-то другой.

– «Кто-то другой»! – завопил Адам. – Папа написал ее. Написал для моей мамы!

– Нет, нет! – почти так же громко закричал Джордан. – Это не он.

– Эта песня была на «пленках из отеля», брат!

– Нет! – Джордана уже трясло.

– Джордан, мама ее слышала!

Вывернув шею, Джордан попытался оглядеть клуб, насколько позволяли зажатые Кайлом руки.

– Не может быть! Где она?

– Клэр? – уточнила я.

– Моя мама.

– Деточка малая! – брезгливо поморщился Адам.

– Ты не понимаешь, Адам! Это она сочинила песню и дала мне. Выручила меня, когда я застрял с новым альбомом. Сказала, это ее подарок и пусть все остается в тайне.

Адам насмешливо фыркнул. Видя, что драка не состоится, Кайл отпустил Джордана. Тот закружил среди нас, высматривая Бонни.

– Мама? – неуверенно позвал он.

Я была права: мать убьет кого угодно, чтобы обеспечить сыночку его «право», его рок-н-ролльное наследство.

Я была не права: я ставила не на ту мать.

19

– Я снова отправлюсь в турне!

Источая пот, возбуждение, брызги шампанского, Грэй Бенедек слетел со сцены так, словно его поджидала толпа неистовых поклонников, а не доведенные до истерики Кроули и компания.

– Это было прекрасно! Ребята, вам понравилось? Могли бы поблагодарить меня за то, что не дал веселью угаснуть.

Я хотела тихонько отвести его в сторону и все объяснить, но Клэр опередила меня. Подошла к своему дружку вплотную, вздернула подбородок – королева гневается.

– Залезь обратно и посмотри, обратит ли на тебя хоть кто-то внимание. Охота же шута из себя разыгрывать. Наверное, и твое выступление приняли за пародию.

– Пародия? – Такого Грэй никак не ожидал. – Моя музыка – настоящая, не шутка и не пародия.

Кайл и Трисия пробежали по коридору, за ними спешили охранники.

– В клубе ее нет. – Ребята успели все проверить, а мы – Кэссиди, Аарон и я – тем временем проводили Джордана и Ко за сцену.

– Кого нет? – удивился Грэй.

– Пьян ты, что ли? – Затопала ногами Клэр, чуть каблук не отвалился. – Бонни украла пленки и отдала песни Джордану. Ты же слышал, что он пел? Ты не смог узнать песню Мики?

Грэй с печальной ностальгической улыбкой посмотрел на своего протеже.

– Я подумал – наконец-то он вернулся к источнику.

Джордан рухнул на стул, голова его под невыносимым грузом опускалась все ниже, ниже.

– Где уж мне, – пробормотал он.

– Ты забыл эту песню? – настаивала Клэр.

– Боюсь, весь тот год выпал у меня из памяти, – признался Грэй.

– Джордан, – дернула я парня, – куда могла пойти твоя мать?

– Не знаю, – тупо отвечал он: все никак не мог постичь, на что его мать решилась – и ради него.

– Может сбежать, – проворчал Кайл, пощипывая нижнюю губу.

– Пошлите за ней полицию! – возбудилась Оливия. – Сигнал всем постам.

– Не годится, – возразил Кайл.

– Расставим новую ловушку, – торопливо заговорила я, на ходу прикидывая варианты. Просить Джордана о помощи было некрасиво, но другого выхода я не видела. – Джордан, где твой мобильник?

С тяжелым вздохом Джордан приподнялся, чтобы посмотреть мне в глаза. По его взгляду я поняла – он не то чтобы доверился мне, просто у него больше не было сил сопротивляться. Вялым движением руки он указал в сторону гримерки:

– В кармане куртки.

– Полагаю, номер Бонни забит в память? – Он кивнул. – Отлично. Оливия, несите сюда телефон. Джордан, ты вернешься на сцену. Играй, пой, все равно, чьи песни – пой из старого альбома «Ху», если хочешь, только пой. Адам и Грэй – вы пойдете вместе с ним.

– Ни за что, – отрезал Адам, злобно поглядывая на сводного брата.

– Адам, Джордан. Попробуйте все-таки понять. Годы ревности, ссор, взаимных подначек и подсиживания. Ваши матери использовали вас словно пешек в своей борьбе.

– Минуточку! – запротестовала Клэр.

Да, мне было совестно, что я подозревала ее в убийстве, но это еще не повод заткнуться.

– Сейчас речь идет не об этом. Забудьте все и постарайтесь воздать должное двум людям, которые всегда любили вас и поступали с вами по-честному. Один из них умер, защищая вас. Загляните поглубже в свое сердце – не найдется ли там толика братской любви? Любви к Расселу, любви к вашему отцу?

Я была готова к любому ответу, но Адам молча шагнул вперед и встал рядом с Джорданом, положив руку на плечо брату. Джордан почти невольно поднял руку и обнял Адама за талию. Мальчиков растили в ненависти, их отношения изуродованы и искажены, и все же братья остаются братьями.

И только Грэй еще хмурился и качал головой.

– Мы оба играем на синтезаторе, – заявил он, тыча пальцем в Адама.

Адам только вздохнул и двинулся к сцене, увлекая за собой Джордана.

– Полно тебе, Грэй. Садись за рояль, я за синтезатор.

Клэр бросилась наперерез:

– Что ты делаешь, Адам?

– Делаю, что Молли советует.

Мамочке это пришлось не по вкусу.

– Ты не знаешь, что она задумала. С какой стати подыгрывать ей?

– Потому что она все правильно сказала про папу и Рассела. Впервые за много лет я встретил человека, который не врет и не льстит мне. Я доверяю Молли.

Клэр не сразу нашлась с ответом, и Адам так и увел за собой Джордана. В мою сторону он даже не поглядел. Грэй брел следом – сбитый с толку, но пальцы его подергивались в предвкушении музыки.

Опомнившись, Клэр бросила мне:

– И что теперь?

Ее резкий голос перекрыл вопли толпы, приветствовавшей возвращение молодых Кроули.

– Вам придется сделать заявление для прессы, – ответила я.

– И не подумаю. Это частное, семейное дело.

– Ничто в вашей семье не остается частным делом. И вы сами тому причиной.

Подскочила Оливия с мобильником Джордана в руках:

– Молли, клянусь, Джордан ничего не знал…

– Охотно верю. А теперь ты будешь вместо Джордана: напиши с его телефона Бонни, мол, куда ж она делась, Клэр собирается сделать заявление для прессы о скором выпуске «пленок из отеля», Бонни должна срочно вернуться.

Пальцы Оливии запорхали над клавиатурой. Клэр властным жестом попыталась ее остановить:

– Оливия, прекрати!

Оливия, надо отдать ей должное, продолжала печатать сообщение, не обращая внимания на Клэр.

– Я не стану в этом участвовать!

– Отлично. Оливия, пишите: «Адам собирается сделать заявление», пусть нашим героем станет Адам, – подсказала я. Оливия, не отрывая взгляда от телефона, только кивнула.

– Каким еще героем?

– Заманит Бонни в ловушку и изобличит ее.

Музыка зазвучала вновь, группа играла песню из первого альбома Джордана, «Пыль мечты», и толпа радостно ухала. Клэр облизнула губы, как бы предвкушая сладкий вкус торжества: ниспровергнуть Бонни после того, как двадцать лет делила с ней корону да еще притворялась, будто ей это нравится.

– Пиши меня, а не Адама.

– Я сразу написала тебя и не меняла. Семейная динамика довольно-таки предсказуемая вещь, – профессиональным тоном заметила Оливия и, не удержавшись, тоже отведала сладенького: – Ты уж, ради моего отца, не испорть дело. – Оливия в последний раз нажала клавишу, отправляя сообщение, и обернулась ко мне:

– Что теперь?

Кэссиди и Аарон вышли вместе с Кенни пригласить журналистов.

Трисия и Оливия поговорили с Райзой и Питером, дали каждому из них номер Бонни и попросили написать ей: как же так, почему она не участвует в лицензированном выпуске «пленок из отеля».

Мы с Кайлом отвели Клэр в гримерную, чтобы она успокоилась и подготовилась к выступлению.

– У тебя есть план Б на случай, если этот не сработает? – иронично поинтересовалась Клэр, накладывая макияж. Когда она проводила помадой по губам, я заметила, что руки ее дрожат.

– Если что, будете все валить на меня, – жизнерадостно предложила я. Если мой паровоз сойдет с рельс, меня по-любому уволят, терять нечего.

Мобильный Джордана настойчиво заверещал у меня в руке. Короткое сообщение от Бонни: «Ща прду, затки Лживой Суке рот».

Услышав этот звук, Клэр выпрямилась:

– Бонни? Что она пишет?

– «Сейчас приду…» – начала я читать, но решила полностью текст не озвучивать. Повернув экран так, чтобы Клэр могла сама прочесть сообщение, я невинно поинтересовалась: – Это у нее такое ласковое прозвище для вас?

Клэр глянула, оттолкнула мою руку с телефоном и вдвое усерднее занялась макияжем. Кайл пристально рассматривал носки своей обуви. Что он там нашел интересного?

– Как ты собираешься выстроить сцену? – спросил он меня наконец.

– Папарацци уже собрались и ждут исторического заявления.

– Что вы им скажете? – Это уже Клэр.

– Скажу, что я нашла пленки. Тогда вам придется выступить вперед и опровергнуть мое заявление, потому что на самом деле пленки у вас.

Перехватив в зеркале ненавистнический взгляд Клэр, я покачала головой:

– Полно, что прикидываться? После того как вы дали мне взятку и ваш дружок накачал наркотиками вашего же сына…

На этот раз гримаса отвращения была искренней:

– Не называйте его моим дружком!

Я хотела было обратить ее внимание на тот занятный факт, что из всех пунктов обвинения она отвергла только этот, но Кайл поспешил вернуться к основному сюжету:

– Итак, папарацци собрались, слюна каплет изо рта…

Я набрала в грудь воздуху и продолжала:

– Выходит Клэр и говорит, что пленки у нее и скоро будет подготовлен массовый тираж. Бонни закатывает истерику, ведь на самом деле пленки у нее. Трисия зовет охрану усмирить Бонни, твои приятели из соседнего участка прибегают на помощь, и тут-то и выясняется, что за похищением пленок скрывается нечто поважнее.

Проще некуда, верно?

И так хорошо все начиналось…

Стоявшая на стреме Кэссиди предупредила меня в тот момент, когда к подъезду причалило такси Бонни. Аарон спустил с цепи папарацци, которые ожидали снаружи: Кэссиди и Аарон успели им рассказать, что внутри разразился скандал и Бонни ушла во гневе, но похоже, вот-вот вернется свести счеты с Клэр. Толпа фотографов задержала Бонни у входа, и Трисия успела подать Адаму и Джордану сигнал закончить песню, чтобы Джордан мог обратиться к публике.

– Между мной и Адамом и между другими членами нашей семьи в последнее время много чего произошло, – с привычной искренностью и открытостью поведал он жадно внимавшей толпе. – Накипело всякое, нам самим жаль, что так вышло. Но теперь мы снова играем рок и все у нас прикольно – рок-н-ролльно, верно? – Фаны восторженно завопили, Джордан расплылся в улыбке. – Споем и еще, но сейчас я приглашаю на сцену истинную королеву рок-н-ролльного мира Клэр Кроули – у нее для вас сюрприз.

Клэр не двигалась с места. Испугалась или вдруг застроптивилась, кто ж ее поймет? Я слегка подтолкнула ее в спину:

– Вы справитесь, Клэр! – Боюсь, это прозвучало не как поощрение, а как угроза.

– Разумеется, справлюсь, – передернула она плечиками и выплыла в зал: голова гордо запрокинута, руки распахнуты, словно для аплодисментов, вдова, наследница и чуть ли не перевоплощение Мики.

Я двинулась было за ней, но Кайл перехватил меня.

– Стой тут. Лучший наблюдательный пункт, – негромко сказал он, прочесывая взглядом толпу. – Нужно следить за Бонни с той минуты, как она войдет в зал.

– Добрый вечер, – заговорила Клэр хрипловатым, сексуальным голосом. – Какие у нас замечательные мальчики, правда? – Толпа рукоплесканием выразила согласие. – Я горжусь ими обоими. Два брата, и оба такие талантливые. – Она распахнула объятия, и мальчики прижались к ней с обеих сторон.

– Бинго! – шепнул мне Кайл, указывая на дверь. Бонни вошла и остановилась, не смешиваясь с толпой.

– Мне жаль прерывать их, но мы все решили, что настало время для очень важного объявления. Много лет ходили слухи о записях, которые их отец, Мика Кроули, делал во время гастролей.

– Бинокль бы мне, – пожаловалась я Кайлу, хотя и невооруженным глазом прекрасно видела гримасу гнева на красивом лице Бонни.

– Сегодня я с радостью и гордостью впервые открыто объявляю: пленки существуют! – Голос Клэр вибрировал, наполняясь эмоциями. Аудитория затаила дыхание. – С помощью Джордана, Адама и Грэя Бенедека я выпущу их на нескольких дисках и…

– Ты, ты, при чем тут ты! – от двери завопила Бонни.

– Поехали! – шепнул Кайл.

Я скрестила пальцы на счастье: только бы Бонни с начала до конца вела себя так, как я предугадала. На миг пульс у меня забился чаще и тревожнее: я припомнила, что с Бонни я общалась куда меньше, чем с другими членами семейства Кроули, и не могу с такой точностью предвидеть ее реакции. Но ничего, подбодрила я себя, все образуется.

Фотографы проталкивались к сцене, вынуждая публику расступиться, среди испуганного шепота и восторженных ахов Бонни тоже выступила вперед.

Клэр отошла от микрофона и обратилась к Бонни как бы приватно:

– Бонни…

– Что – Бонни?! – завопила та, надвигаясь. – Бонни, отойди в сторонку, уступи мне сцену? Бонни, сиди тихо, не лезь? Бонни – шлюха, ее сын ублюдок? Наша Клэр, королева рок-н-ролльного мира, настоящая жена короля? Такая снисходительная, все понимающая. Хранительница традиции. Нечего тебе хранить, кроме собственной лжи. Что ты тут несешь? Какую ложь скармливаешь публике на этот раз?

Народ давно поднялся на ноги, пританцовывая под музыку, но сейчас все сели и притихли, только щелкали телефонные камеры. Где же Райза, Питер, Генри и Эйлин, как им нравится заварившаяся каша?

Бонни взбежала по ступенькам на сцену, и Клэр тревожно оглянулась на меня. Я кивнула, подбадривая. Джордан сделал шаг навстречу матери, но Адам и Грэй его удержали. Бонни даже не заметила этого, она не видела сына, она смотрела только на Клэр.

– Я не лгу. – Клэр снова воспользовалась микрофоном.

– Лжешь! – перекричала ее Бонни. – Пленки-то у меня!

Я чуть было не вскинула руки, торжествуя, но нельзя было сбивать Клэр. Кайл, настроенный на одну со мной волну, крепко сжал мою руку.

– Это ты лжешь! – Лицо Клэр разрумянилось, про публику она забыла.

Она забыла, но не Бонни. Обернувшись к залу, она играла на зрителей. Звезда реалити-шоу: нет секретов, столь опасных и постыдных, чтобы их стоило утаить, если можно хоть на минутку позабавить ими народ. Бонни только что ресницами не хлопала, изображая обиженную невинность:

– Она хочет оттереть меня! Она всегда меня оттирает! А кто вдохновил Мику на лучшие его песни? Кто подарил ему гениального сына?

– Она срывает концерт, – шепнул мне Кайл. – Этого довольно: пусть Трисия вызывает охранников. Прямо сейчас.

Пока я возилась с телефоном, Джордан успел высунуться.

– Не надо, мама! – воззвал он и протянул к ней руку, но Бонни увернулась, торжествующим жестом извлекла самую простую на вид кассету из висевшей у нее на плече сумки от Ива Сен-Лорана и высоко подняла кассету над головой. Публика заахала, узрев священную реликвию – ни дать ни взять чаша Грааля.