Текст книги "Соблазнение в столице (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
– Значит, в будущем мне не светит романтических выходных? И ночных свиданий? Только секс.
Да, она его поймала.
– Я этого не говорил. Как только опасность минует, если ты захочешь куда-нибудь пойти, я тебя свожу. Если захочешь сходить в кино или ресторан, я пойду с тобой. Просто предупреждаю, что не стоит ждать романтической фигни.
– Знаю, у тебя больше опыта, чем у меня, когда речь заходит о сексе, но я больше знаю об отношениях, и ты не так сильно отличаешься от других, Коннор. – Ее рука продолжала двигаться по его эрекции в то время, как Лора встала на носочки и прижалась к нему в поцелуе. – Они притворяются, что им нравится то же, что и тебе, чтобы уложить девушку в постель, но как только ты там оказываешься, сразу махают на все рукой. Мужчинам не нравится антиквариат, но тот, кому я важна, все равно пойдет со мной. Это невероятно романтично.
Может, на самом деле она не солгала ему. Возможно, то, что он считал ложью, было просто ее виной за то, что она попросила его вломиться в квартиру Фредди. Черт, он ничего не знал, кроме того, что ее прикосновения снова затуманили ему голову, и он искал ей оправдания, не желая верить, что она – алчная сука, которая собиралась продать Зака.
Блять. Что с ним случилось? Он всегда придерживался мнения, что невиновность ещё нужно доказать. Он не сидел и не надеялся, что кто-то невиновен.
– Опустись на колени, Лара. Мне нужно почувствовать твой рот.
Она опустилась без единого протеста и мгновенно раскрыла губы. Девушка осыпала поцелуями головку его члена, ее рука двигалась по стволу.
– Используй язык. Увлажни член.
Опять же, она не дразнила и не пыталась заставить его умолять, а просто стала выполнять поставленную задачу с энтузиазмом, который заставил его позабыть все минеты, которые ему делали более опытные женщины. Ни у одной из них не было ее бесхитростного пыла, ее безграничной радости. Он наблюдал, как головка члена исчезла в ее сексуальном ротике. Именно так он будет обращаться с ней в будущем. Когда она начнет спорить с ним, он просто займет ее рот другим делом. Поцелует или трахнет так сильно, что она не сможет вымолвить ничего, кроме его имени.
– Возьми больше. Соси жестче. – Он толкнулся бедрами, его член скользнул глубже в рот.
Он запустил руки ей в волосы, растрепав пучок. Ему хотелось почувствовать всю эту мягкую массу в своих руках. И он определенно хотел крепче их ухватить. Ее рот был таким маленьким, таким теплым и совершенным. Ее язык обернулся вокруг его плоти, и он почувствовал, как пульсирует плоть. Так хорошо. Чувствовать ее так хорошо. Почему эта женщина делала это для него?
Он заставил ее взять больше. Лара прижала руки к бедрам. На мгновение ему почудилось, что она собирается оттолкнуть его, чтобы сказать, что он слишком груб. Она была такой хрупкой. Но затем Лара ослабила хватку на его ягодицах. Ее ногти царапнули кожу, и он не мог остановить волну расплавленного тепла, которая накрыла его.
– Принцесса, я кончаю. Ты можешь меня отпустить.
Она отрицательно покачала головой, не выпуская его из горячих тисков своего рта, и скользнула губами вверх по длине, выпустив его с негромким чмоком, прежде чем взглянуть в его глаза.
– Хочу тебя попробовать. Проглотить.
Блять. Он сжал ее волосы и сдался. Она могла взять все, что он даст. Ее хрупкость была лишь иллюзией. Лара хотела этого, и он тоже, так что Коннор трахал ее рот, двигаясь вперед и назад, и, да, он почувствовал, как она царапнула его краем зубов. Это только заставило его трахать ее жестче.
Кон крепко прижался к ее губам, выкрикивая ее имя, и погрузился в головокружительный водоворот. Она не остановилась, ее язык продолжал работать. Лара выпила его, когда он выплеснул все, что у него было. Ему казалось, что после минувшей ночи и утреннего душа у него не осталось ни капли спермы, но, похоже, для нее его тело вырабатывало бесконечный запас.
Только для нее.
Она вылизала его дочиста от головки до основания, словно не могла насытиться.
Он уронил голову, судорожно вдыхая и смотря на девушку. Коннор наблюдал, как Лара улыбается с восторгом в сверкающих голубых глазах, заставляющих его сердце выпрыгивать из груди.
Кто она, черт возьми? Невинная, добрая девушка, одураченная сумасшедшим мудаком? Или расчетливая соблазнительница, решившая его прикончить?
В любом случае, она принадлежит ему, а с остальным он разберется. Сегодня он узнает все ее секреты, а затем Лара поймет, кто руководит этим шоу.
Глава 9
Лара предложила Эверли Паркер чай. Несколько лет назад мама подарила ей полный чайный набор с заварочным чайником, но у нее редко появлялся шанс им воспользоваться. Кики предпочитала вино, а Том удивлялся, зачем тратить столько времени, чтобы заварить его, если можно просто вскипятить воду и бросить пакетик.
Коннор не казался парнем, которому понравится свежезаваренный улун. Ее тело обожгло огнем при мысли, что вообще ему могло понравится. И не имело значения, что он не будет сам наслаждаться. Кон все равно будет пить, не показав свое недовольство, лишь бы не расстроить ее, в этом Лара ни на секунду не сомневалась. Он уже доказал, что может быть щедрым.
Боже, ей ненавистно ему лгать.
– Это невероятно. Никогда раньше не пробовала такого чая. – Эверли была красивой женщиной со светлыми волосами и улыбкой, которую еще пару дней назад Лара назвала бы таинственной. Но теперь она узнавала ее. Эверли Паркер была любима, и это заметно.
Она закончила разливать чай и присела на диван. Ей пришлось подать чай в гостиную, потому что Лара справедливо полагала, что пройдет еще немало времени, прежде чем ей удастся заходить на кухню, не вспоминая, каково было чувствовать Коннора во рту. Она была удивлена тем, насколько ей понравилось.
Лара вспыхнула, отпивая чай.
– Моя мама пару раз в год приводила меня на чаепитие. Мне нравится сам ритуал. Это очень элегантно.
– Меня вырастил коп. Боюсь, слово «элегантно» редко фигурировало в большей части моей жизни. Папа радовался, что приучил меня мыть голову несколько раз в неделю, когда я была ребенком. – Она улыбнулась, наслаждаясь воспоминаниями. – Я росла эдаким сорванцом.
– По тебе не скажешь. Выглядишь как утонченная Нью-Йоркская леди. – Лару была слегка испугана видом роскошной женщины, которая вошла в ее квартиру под руку с великолепным миллиардером. Эверли Паркер и Габриэль Бонд были потрясающей парой. Одетый в костюм, сделанный на заказ, он пожал руку ей и Коннору, после чего Коннор предложил выйти на балкон, чтобы она и Эверли могли говорить.
Лара была немного удивлена, но обрадовалась. Он ей доверял.
Эверли покачала головой.
– Это все Габриэль. Ну, и его сестра. Сара взглянула на мой гардероб и заявила, что мы пойдем по магазинам. Это был счастливый день для Bergdorf’s.
– Ходят слухи, что Сара Бонд беременна от Мэддокса Кроуфорда. Ты будешь тетей? Не могу представить, каково это потерять брата, но подозреваю, что ребенок будет замечательным лекарством.
В прежде теплых глазах Эверли застыл холодок.
– Слухи ходят всегда. Ты согласилась встретиться со мной, чтобы использовать сестру моего жениха? Должна предупредить, что плохо это восприму.
Лара поставила чайник и понадеялась, что не покраснела. Она плохо скрывала смущение, поэтому сделала глубокий вдох и пожалела, что рядом нет Коннора.
– Итак, наш осведомитель рассказал тебе о моей… авантюре?
– Я знаю о «Скандалах Капитолия», – подтвердила Эверли, поставив чашку и блюдце. Похоже, любезности подошли к концу. – На самом деле, это не имеет никакого значения. Я хочу знать, планируешь ли ты написать неприглядную историю о Саре.
Было действительно больно от того, что ее выставляют злодейкой.
– Ты когда-нибудь читала «Скандалы Капитолия»? Хоть раз?
– Я видела сайт. – Неприязнь в глазах Эверли сказала Ларе, что ей не понравилось увиденное.
– Читала статьи?
– Одну, о размере президентского…
Естественно.
– Да, это была моя минута славы. Может, тебе следует прочитать еще парочку, прежде чем делать выводы. И нет, я бы никогда не написала историю о беременности Сары Бонд. Просто подумала, что стоит рассказать тебе о сплетнях.
Эверли откинулась назад, цинично рассматривая Лару.
– Почему бы тебе не разоблачить Сару? Ты пишешь о скандалах, например, о деле конгрессмена Джонсона.
– Я публикую истории, которые имеют политические последствия, и даже тогда делаю это только в том случае, если считаю, что публикация информации отвечает интересам общества. Выявление отца ребенка Сары Бонд не принесет никакой пользы, и только породит обидные, непристойные сплетни. С другой стороны, конгрессмен Джонсон спонсировал законопроект, который бы сделал обязательным прививание всех детей школьного возраста вакциной, которую специалисты-медики признали потенциально опасной. Она вызывала неврологические дефекты среди одного процента испытуемых в клинических тестах. Компания заплатила чиновникам в Управлении по контролю за продуктами и лекарствами. Он спал с женщиной, которая была в совете фармацевтической компании.
Эверли покачала головой, сверкая глазами.
– Как это не просочилось в новости?
– Потому что всем плевать, пока это не коснется их. В корпоративном мире один процент неудач – это практически победа, но я видела этих детей. Их жизнь разрушена, и все их родители получили деньги в обмен на соглашение о неразглашении. После того, как конгрессмен Джонсон ушел в отставку, законопроект загнулся, а вакцина перерабатывается. Сестра твоего жениха угрожает разрушить жизнь нескольких тысяч детей?
– Конечно, нет.
– Тогда она в безопасности от моей персональной обители зла, мисс Паркер. Я подняла эту тему, потому что оказалась достаточно глупой, чтобы решить, что это вполне в духе милых девчачьих разговоров. Я пыталась подружиться, но больше не буду и сразу перейду к делу. Ты собираешься разоблачить меня как автора «Скандалов Капитолия»?
– Нет. Я пришла выяснить, что ты знаешь об обстоятельствах смерти моего брата. Как я уже писала, несколько недель назад со мной связался человек, который сказал, что знает, почему моего брата убили.
– Газеты утверждали, что это был несчастный случай.
– Я этому не верю. – Эверли покачала головой.
– Думаешь, кто-то надавил на ФАА, чтобы они назвали это несчастным случаем? – То, что, похоже, она не собиралась тут заводить новых друзей, не значило, что Лара не могла получить кое-какую информацию.
– Знаю, что все будут указывать пальцем на президента или начальника штаба, но не верю, что Зак или Роман были какие-то причины запугивать кого-либо, чтобы изменить официальные результаты расследования. Они были близки с моим братом. И хотят, чтобы его убийца предстал перед судом. Тем не менее, я не совсем верю отчету ФАА. Габриэль клянется, что мой брат был хорошим пилотом.
– Ты знаешь компанию «Харрисон Кемикалс»?
Эверли задумалась на секунду.
– Слышала название.
– Эта компания, которой принадлежит завод примерно в двух милях к востоку от того места, где разбился самолет вашего брата. – Она расследовала смерть Мэддокса Кроуфорда после той встречи в Манхэттене. Впервые она могла с кем-то поделиться своими находками. – В отчете ФАА сказано, что следы взрывного устройства в обломках на самом деле представляют собой перекрестное загрязнение от завода и его химических веществ, обнаруженных в грунтовых водах. Разве не странно, что Агентство по охране окружающей среды многие годы оценивало этот завод как один из самых экологичных в стране? Всего за год до этого местная группа экологов провела исследование окружающей территории и заявила, что завод станет образцом современного управления отходами.
Эверли сделала паузу.
– Следователей-экологов можно подкупить.
– Как и следователей ФАА, но не частные экологические группы. Конкретно эта группа известна тем, что очень строго относится к корпорациям, поэтому, если они говорят, что компания чиста, она – чиста. Возникает вопрос, кто хотел бы закрыть расследование смерти твоего брата? Кто выиграл от того., что аварию признали несчастным случаем, а не убийством? – Лара поняла, что только что сказала, и выпрямилась. – Я не говорю, что это ты убила его.
Эверли открыла рот, затем закрыла и печально улыбнулась.
– Не против начать заново? Думаю, мы обе обеспокоены. Я очень защищаю свою будущую невестку. Она многое пережила, и мысль, что кто-то ее использует, приводит меня в ярость.
– Конечно. Я могу это понять.
– И я не читала твои статьи. Если твои слова – правда, то ты нашла оригинальный способ быть услышанной. Прости, что плохо отозвалась о твоем сайте. Я бы хотела, чтобы мы начали заново. Похоже, у тебя много информации, в то время как у меня ничего нет. Есть только один человек, который выигрывал от смерти Мэда, и это мой жених. Но Гейб понятия не имел, что он был наследником Мэда.
– И я слышал, что он вложил все деньги в траст для ребенка.
– Вау. Слухи и правда далеко разносятся. Все верно. Вообще-то он собирается передать «Кроуфорд Индастриз» Саре, когда придет время. У Габриэля не было причин убивать Мэда. Он хотел, чтобы мой брат был жив и мог быть отцом ребенка Сары. Моя очередь задавать вопросы. Почему вы участвовали в аукционе за дневник Наталии Куликовой?
– Аукцион за что?
Эверли внимательно наблюдала за ней.
– Я слышала об аукционе в даркнете. Предположительно, «Скандалы Капитолия» приняли в нем активное участие.
Лара почувствовала, как у нее отпала челюсть. На лице отобразилось недоверие.
– Я услышала имя Натальи Куликовой только несколько недель назад, и я, конечно, не стала бы участвовать в торгах за ее дневник.
– Кто-то, назвавшимся представителем вашего сайта, активно в них участвовал.
– Я и есть этот сайт и также знаю, что такое даркнет, но никогда не заходила в подобные места. Было бы легко притвориться мною. – После фиаско с Найлом, она хорошо усвоила, что в интернете человек может представить кем угодно. – Вопрос в том, кому это нужно?
– Но почему Глубокая Глотка связался с тобой? Из всех журналистов и блогеров в стране, почему ты? Если только тут нет аналогии с той экологической группой. Возможно, он выбрал тебя, потому что думает, что тебя нельзя купить или запугать. Он связался со мной, потому что знал, что я сделаю все, чтобы раскрыть убийство брата. И затем предложил связаться с тобой. Итак, вот мы, две женщины, которые не имеют ничего общего за исключением информатора, насколько я могу судить.
Ей следовало признаться.
– Я встречала твоего брата несколько раз.
– Ты что?
Лара поморщилась.
– Возможно, это я решила осветить проблемы, связанные с предприятиями стран Третьего Мира, с которыми он сотрудничал.
У Эверли загорелись глаза.
– Это ты послала в его офис двадцать килограммов гнилого риса?
Звучало ужасно, но она выяснила, что нужно потрудиться, если хочешь привлечь чье-то внимание.
– Этим фабрика кормила своих сотрудников. И они заставляли их работать восемнадцать часов без перерывов.
Эверли улыбнулась.
– О, ты ему понравилась. Ты должна понять. Мой брат, несмотря на все его недостатки, по-настоящему ценил страсть. Он много об этом говорил, потому что был очень впечатлен тем, как тебе удалось скрыть этот запах, пока он не открыл пакет.
– А по его виду и нельзя было сказать, когда говорил со мной позже. – Он чуть-чуть кричал.
– Возможно, но он очень быстро прикрыл ту фабрику и открыл новый объект, хотя это и стоило миллионов. Почти никто не знает, что для создания образовательного фонда для деревни ему пришлось использовать собственные деньги. Мой брат верил в капитализм, но у него было сердце и чувство справедливости. Возможно, в тот день он разозлился, но позже благодарил тебя, потому что иначе так бы и не узнал, как работает фабрика. Его отец создал всю эту систему, а Мэд окончательно ее разрушил. Он сказал Гейбу, что собирается в тур по тайским борделям, но я узнала, что вместо этого мой брат посетил фабрики и убедился, что они исправились. Поверить не могу, что ты тот «Придурок с протухшим рисом». – Она немного покраснела. – Это он так тебя назвал, не я.
Лара рассмеялась. Она правда пыталась привлечь его внимание, отправляя электронные и обычные письма. Он был занятым человеком, поэтому нужно было прибегнуть к чему-то безумному. Ей стало легче, когда она узнала, что, в конце концов, Мэддокс поступил правильно. Это заставило ее чувствовать себя лучше, но при мысли о его смерти, становилось еще хуже. Многим мужчинам его положения было плевать на все.
– Кто-то хотел, чтобы мы встретились, – заметила Лара.
– Думаю, ты права. Давай выясним это.
Несмотря на неловкое начало, Лара начала расслабляться в присутствии Эверли. Если она хочет, чтобы та заговорила, придется сначала самой что-нибудь выложить.
– У меня есть теория о Наталье Куликовой. Думаю, она связана с президентом. Я узнала, что она действительно работала на отца Зака Хейса в качестве няни, когда тот был послом в России. Поскольку женщину наняли в семью незадолго до того, как родился президент Хейс и до самого возвращения семьи в Штаты, очень вероятно, что она была одной из нянь нынешнего президента.
– Ты уверена, что не выиграла дневник на том аукционе?
Лара села прямо, ее сердцебиение участилось.
– Это действительно ее дневник?
– Да. Я прочитала его, но узнала лишь то, что она действительно любила Зака и возлагала на него большие надежды. Сама же Наталья вышла замуж, но потеряла ребенка, и, похоже, так и не справилась с этим. Кажется, всю свою любовь она отдала Заку.
– Как думаешь, у нее мог быть роман с послом?
Эверли пожала плечами.
– Не знаю. Я знаю, что она обучалась в школе для девочек, которую создала та же банда работорговцев, которую разоблачили несколько недель назад. Мой брат нашел дневник Натальи. Кто-то убил его за это. Я должна узнать, почему. Мне нужно выяснить причину, почему эта женщина так важна.
– Даже если таким образом это может повредить одному из друзей твоего жениха?
– Ты говоришь о Заке? Я говорила с ним об этом. Он знает не больше, чем мы. Президент помнит ее с детства, называл ее Ната, и она была для него большей матерью, чем его собственная. Видимо, Констанция Хейс действительно любила выпить.
Она погибла в автомобильной катастрофе девять лет назад. Официальный отчет гласил, что в аварии виноват гололед. Но Лара слышала, что уровень алкоголя в крови у женщины в два раза превышал допустимый.
Она должна указать Эверли на последствия.
– Если Наталья закончила одну из этих школ, ты должна понимать, какое это имеет значение. Пресса с цепи сорвется, если узнает, что президента вырастила секс-рабыня. Это может испортить наследие его отца.
Эверли покачала головой.
– Думаю, скоро ты обнаружишь, что Зак здраво оценивает своего отца. Он вроде как ненавидел этого ублюдка, поэтому не сильно беспокоится о наследии старика Фрэнка. Если история выйдет наружу, он приложит все усилия, чтобы положить конец торговле людьми в честь его любимой няни, и все станут двигаться дальше. Это новость-однодневка.
Трудно было привыкнуть к тому, что она сидела с женщиной, которая называла президента Заком, словно звать первого человека страны по имени было ерундой.
– Если только Наталия не знает, где похоронены их скелеты. Тогда возможно, что часть ее дневника станет самым продаваемым разоблачением семьи Хейс. – Лара не видела другой причины, почему дневник домашней прислуги стал бы золотой жилой, и не была столь наивной, чтобы не признавать, что все сводится к деньгам. Ничего из этого не произошло бы, если бы кому-то где-то не нужны были деньги.
– Если у нее есть история, на ней можно хорошо заработать, – осторожно произнесла Эверли.
– Вполне возможно.
– Но тебе все равно.
– Да, меня не волнуют деньги. Меня волнует то, что женщин продают в рабство. Я делаю то, что делаю, чтобы сделать мир лучше. Это все, о чем я беспокоюсь.
– Я верю тебе. – Эверли наклонилась вперед и взяла сэндвич с огурцами. – Думаю, мы сможем работать вместе. По какой-то причине наш информатор хочет этого, но это не значит, что не мы здесь главные. Знаю, мы начали не лучшим образом, но давай держать связь и посмотрим, что получится. Нам не нужно играть по правилам этого парня.
– Пока ты понимаешь, что моя единственная забота – помочь людям. Если президент сделал что-то, что могло бы навредить его службе американской общественности, меня не будет мучить совесть за использование этой информации, чтобы снять его с поста.
– Я знаю Зака. Тот, кто руководит этим шоу, может пытаться очернить его и навредить, но уверяю тебя, он – хороший человек.
Но Лара знала то, чего не знала Эверли. Она видела эти снимки. Ей придется использовать их позже, чтобы выполнить свое дело, но так как их не было под рукой, то не сейчас. Вместо этого девушка попыталась сформировать какую-то связь с этой женщиной, так как они были в одной лодке. Пришло время рискнуть.
– Сегодня вечером я встречаюсь с нашим информатором, – призналась Лара.
Глаза Эверли распахнулись.
– Серьезно?
– Да, и я надеюсь, что он даст мне подсказку, как найти Наталью. Когда он в последний раз с тобой связывался?
– Несколько недель назад. Вот почему я тебе написала. Он больше не выходил на связь и не оставил мне номера. Ты – моя единственная ниточка, но думаю, мы могли бы стать партнерами. Я поделюсь с тобой информацией, Лара. Я знаю, у тебя нет причин мне верить, но обещаю, что буду твоим партнером.
Она действительно могла завести партнера.
– Я не буду просить многого. Просто не говорите моему парню, так как все еще надеюсь, что смогу найти способ устроить встречу без него.
Она согласилась поддерживать легенду Коннора, поэтому не стала называть его телохранителем. Кроме того, после последних суток было гораздо легче думать о нем, как не о наемнике, которому платил ее отец. Он был ее любовником.
– Так этот Коннор – твой парень? – Эверли посмотрел в сторону балкона. – Он, кажется, слишком тебя оберегает.
– Да, но, если я не появлюсь вечером, то упущу возможность выяснить, что знает информатор.
Эверли замолчала на пару секунд.
– Не знаю, хорошая ли это идея. Как ты относишься к этому парню?
– Он мне нравится. Правда, очень нравится, но он не поймет и не отпустит меня, а если информатор, хоть на секунду заподозрит, что я кого-то привела, то исчезнет, и, боюсь, что навсегда.
Эверли сделала большой глоток чая.
– Он не связывался со мной с тех пор, так все узнали, что мы с Габриэлем вместе. Я понимаю это стремление парней защитить нас. Подожди, вот появится у тебя кольцо на пальце, и ты поймешь, насколько гиперопекающими могут быть эти ребята. Я имею в виду таких парней, как они. Кажется, твой Коннор похож на моего Габриэля. О, они могут по-разному одеваться, но под всем этим налетом цивилизованности кроется сердце настоящего пещерного человека. Он хотел бы утащить меня в красиво украшенную пещеру и держать там вечно.
– Думаю, Коннор даже не старается выглядеть цивилизованным. Он и есть самый настоящий пещерный человек.
На лице Эверли вспыхнула яркая улыбка.
– И ты в него влюблена.
– Я бы не сказала… Я имею в виду… да. Да, я в него влюблена и не знаю, хочет ли он чего-то серьезного. Я совершенно уверена, что, если он узнает о моем плане на вечер, то прикончит меня. – От этой мысли выступили слезы на глазах.
– Хорошо, тогда нужно придумать, как удержать его в неведении. Если мы будем работать сообща, можешь на меня рассчитывать.
– Я уже придумала. Я отправила Коннора забрать кое-что, что я оставила в квартире друга, который сейчас не в городе. Его квартира находится в этом здании. Это будет нелегко, но думаю, я смогу добраться до указанного в письме места, встретиться и вернуться, прежде чем Коннор об этом узнает. Он захочет обыскать всю квартиру, несмотря на то, что ему только нужно кое-что забрать. Я знаю этот его взгляд. С тех пор, как он встретил моего друга Фредди, Коннор источает подозрительность. Ему понадобится время, чтобы обыскать каждый сантиметр, в попытке хоть что-нибудь найти на него, пока будет думать, что я заперта в безопасности.
– Почему он подозрительно относится к этому парню, Фредди?
Может, ей не следует все рассказывать, но, если она ищет сообщницу, Эверли следует знать, во что она вляпывается.
– Кто-то следит за мной вот уже пару недель. Это немного пугает. Коннор уверен, что это Фредди, поэтому обязательно воспользуется шансом, чтобы попытаться что-нибудь на него нарыть. Полагаю, у меня будет примерно час.
– Кто-то тебя преследует?
– Не уверена, что это можно так назвать. – Она не хотела пугать Эверли.
– А как бы ты это назвала?
Ей нравилось позитивно относиться к вещам.
– Этот человек просто проявляет, возможно, нездоровый интерес к моей жизни.
– Значит, он тебя преследует. – Взгляд Эверли устремился на балкон. – Отлично. Сегодня Габриэль встречается с какими-то друзьями. Я могу сбежать. Скажу, что у меня болит голова. Они не будут возражать. Им понравится мысль устроить мальчишник. Когда нам лучше встретиться?
– Я должна пойти одна.
– Ты должна встретиться с ним одна, но никто не говорил, что тебе придется бродить одной по улицам. Я спрячусь, когда появится Глубокая Глотка. У меня тоже есть таланты. Кроме того, мне хотелось бы получше взглянуть на этого человека. Я могу присмотреть за тобой.
– У меня нет никого желания втягивать тебя в это и тем более, чтобы из-за меня у тебя были проблемы с женихом. Только если ты думаешь, что он не будет возражать.
– О, он еще как будет против, если узнает. Ты и не представляешь, какая буря на нас обрушится, если это случится. Поэтому надо быть осторожными. Твой парень ни о чем не догадывается?
Она подумала о том, как он смотрел на нее утром. Подозрительно, словно изучая. Он был расстроен из-за истории, над которой она работала. Наверняка, дело в этом. Не мог же Кон узнать, что она замышляет. Он не умел читать мысли. Он был солдатом.
– Нет. Он расстроен из-за другого, но мы помирились. Он хороший человек. Я знаю, по виду и не скажешь, но он бывает мягким.
– Мягким?
Лара кивнула.
– Именно. Он хорошо обращается с моей собакой, мил со мной, терпит моих друзей. Он очень хороший парень. Мне повезло с ним встретиться. Я просто надеюсь, что смогу его удержать.
– Ты думаешь, такого мужчину можно сделать домашним?
Она знала ответ на этот вопрос.
– Думаю, такой мужчина, как Коннор, наверняка, видел много плохого за свою жизнь. Он привык быть солдатом. Видел темную сторону мира. Теперь ему нужно увидеть светлую. Думаю, такой человек, как он, нуждается в любви, заботе и доме больше, чем кто-либо другой.
Эверли наклонилась и взяла ее за руку, и на секунду Лара могла поклясться, что на глазах у девушки навернулись слезы.
– Я очень рада за вас. Немногие женщины обратили бы на такого мужчину достаточно внимания, чтобы понять, что ему требуется. Он везунчик, и лучше бы ему б этом не забывать. Я помогу тебе. Сегодня вечером я буду рядом, чтобы прикрыть твою спину.
– Не хочу, чтобы ты пострадала. Меня действительно кто-то преследует, но я должна воспользоваться этим шансом, чтобы узнать правду.
Эверли ухмыльнулась и открыла сумку Прада, вытащив револьвер немалого размера.
– Не беспокойся обо мне. Я смогу позаботиться о нас обоих.
– Это действительно большая пушка. – Лара отпрянула.
– Хорошо, что я знаю, как ей пользоваться, – сказала Эверли, пряча оружие обратно. – У тебя есть еще сэндвичи с огурцом? После таких замыслов мне всегда хочется есть.
Лара передала ей тарелку.
– Угощайся.
– Благодарю. Нам понадобятся силы, сестрёнка.
Лара смотрела, как Эверли выбирает сэндвич. В ее груди родилось странное тепло, как будто свершилось что-то важное, и она нашла место, которому принадлежала. Каким-то образом Лара знала, что, несмотря на не самое лучшее начало, они с Эверли станут подругами.
Она наклонилась вперед.
– Итак, мы с ним встречаемся в полночь. Вот мой план.
Она и Эверли наслаждались чаем и составлением плана.
* * *
Коннор оглянулся на комнату, где сидели Эверли и Лара, между ними разместился изящный чайный набор. Лара с ног сбилась, готовя закуски. Ей нужен был особый хлеб, порезанный особым способом. Коннор знал, что Эверли обрадуется кофе и купленному в магазине печенью. Она была воспитана как дочь полицейского. В ней не было ни капли снобизма.
Конечно, он не мог этого сказать вслух, ему пришлось притворяться, словно Кон не собирается встретиться с человеком, которого знал большую часть своей жизни, человеком, которого считал братом.
К сожалению, Гейб Бонд был также человеком, который видел его в деле, и это изменило их отношения.
– Она красивая, – сказал Гейб. – И будет гадать, почему ты шпионишь за ней, в то время как мы должны заниматься такими мужественными вещами, как распитие скотча. Это лучшее, что у тебя есть?
Когда он оглянулся на него, Гейб рассматривал этикетку на бутылке. Эверли, возможно, не была снобом, но Гейб вырос в окружении денег и, как правило, ожидал лучшего.
– Я не мог купить пятидесятилетний скотч, Гейб. Предполагается, что у меня нет на него денег.
– Да, я просмотрел твое досье для прикрытия от Романа. Ты представился этаким бедолагой, бывшим солдатом в поисках работы, который не может владеть шикарными домами по всей стране. Сколько у тебя их? Три?
Он отвернулся от окна и пожалел, что Эверли пришла не одна.
– Да. У меня есть квартирка в Нью-Йорке, домик здесь, и квартира в Лондоне. А тебя какое дело, Гейб?
Гейб нахмурился.
– Никакое. Просто всегда было любопытно. Ты получаешь не так много в Управлении. Когда мы были детьми, твоя мама постоянно была на мели. Ты учился на стипендию. Я не мог не задуматься, откуда у тебя такое состояние.
Его не должно было удивить, что Гейб хотел ворошить прошлое. Вероятно, друг думал, что там таилось много неприятного, и был прав.
– Это действительно не твое дело.
– Да, думаю, не мое, но мне любопытно. Мы были друзьями все эти годы, но ты никогда не говорил об этом. А Дэкс знает?
– Да. – Дэкс знал почти все. Он расспрашивал Коннора, пока тот, наконец, не рассказал все этому ублюдку. Дэкс казался беззаботным, но когда нацеливался на что-то, скорее, походил на питбуля.
– Хорошо. Кто-то должен знать все твои секреты. – Гейб налил скотч на два пальца в хрустальный стакан. – Будешь?
Теперь он, скорее всего, отправится к Дэксу и попытается обратить того против него. И, вероятно, это не самое худшее, что он заслуживал.
– Конечно. Они что-то замышляют.
Гримаса исказила лицо Гейба.
– Ну, не знаю. Эверли не была в восторге от предстоящей встречи с девчонкой.
– Что это должно означать?
Гейб протянул ему стакан.
– Она ничем не лучше желтой прессы со своим сайтом. Эверли сыта таблоидами по самое горло. Сейчас мы пытаемся удержать их подальше от Сары. Какой-то ублюдок слил информацию, что она наводит справки о клиниках для беременных. Ее подруга хочет устроить вечеринку в честь ребенка, и Сара хотела пройти все формальности, прежде чем объявить о беременности. По-видимому, один из клерков узнал об этом, и теперь они все сплетничают о том, что у Мэддокса Кроуфорда есть наследник.
