Текст книги "Голограф (СИ)"

Автор книги: Шамиль Мусин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

Глава 9

Анна ушла принимать душ, а я за это время осмотрелся и пришел к выводу, что женщина может даже в стандартной комнате создать уют. На полу лежит красивый ковер, на стенах пара картин, кровать, тумбочка, стол, стулья, пара кресел. Здесь есть даже маленькая кухонька, чтобы приготовить что-то на скорую руку. Заглянул в холодильник, прихватил бутылку холодного пива и, сев в кресло, включил телевизор – шел фильм из жизни эмпатов.

Какой-то мужик признавался в любви главной героине и желал, чтобы она проводила время только с ним, на что та умело убеждала его в неправильности его позиции и ссылалась на какого-то Ивана, который тоже ее любит, мол, нехорошо его обижать. Она втолковывала непонятливому любовнику, что он пытается ограничить ее свободу, что ревность – архаичное чувство, и что все это унижает ее собственное достоинство. Мужик вяло возражал, но, похоже, ему не оставили выбора.

– Галиматья какая-то, – решил я и выключил телевизор. У нас тоже встречаются такие дамы, но они, по крайней мере, не говорят об этом открыто. В комнату вошла Анна и, взглянув на телевизор, молча улыбнулась. Потом куда-то ушла, и через несколько минут вернулась с бутылкой вина.

– Судя по твоему мрачному виду, смотрел по телевизору сериал, – хмыкнула она, и, передав мне бутылку, села напротив. – Я редко его включаю.

Кивнув, я открыл бутылку и налил в стоявшие на столе стаканы янтарное вино.

– За тебя, – сказала Анна, взмахнув стаканом.

Я повторил ее жест.

– Ты займешь у нас достойное место, – продолжила она, глотнув вина. Кем ты был у себя? Инженером. Чахнул над платами, чтобы заработать на скромную жизнь. За это ты цепляешься? У нас ты станешь во главе любого дела, которое тебе по душе, но я советую тебе использовать свой талант и заняться мировой голограммой. Здесь тебе обеспечены слава первооткрывателя миров, почет и уважение общества, любовь самых красивых женщин. Не хочешь жить по нашим правилам? Хорошо, построим тебе особняк на берегу озера, живи, как хочешь и с кем хочешь.

Выпив вина, которое, кстати, оказалось превосходным, я задумался. Мне предлагают сказочную жизнь в чудесном мире взамен скучной и однообразной жизни у себя. Вон, Сергей с Ольгой и Олег, сидя в Доме, не знают, куда себя деть от скуки. Перетащить сюда Надю и жить среди любящих и уважающих нас людей. Чем не мечта?

– Вот возьмем тебя, – продолжила Анна, – ты одновременно любишь нескольких женщин. Пусть у них одинаковые имена, но это разные личности. Чем не многоженство? Как им теперь делить тебя? Им тоже нужна личная жизнь. Ведь, можно, не разрывая отношений с тобой, любить и другого человека. Не отвечай, сейчас ты не готов к ответу, просто живи, наблюдай и думай. Постепенно ты поймешь и примешь наш образ жизни.

«Ведь, она права», подумал я, посмотрев на Анну, «я же самый настоящий многоженец». Ее ласковый взгляд, красивое лицо и воркующий голос заворожили меня. Заглянув ей в глаза, я оторопел: ее зрачки опять стали расширяться, и, не в силах отвести взгляд, я опять поплыл. Я потерял связь с реальностью, я не знал, где я, кто я, что здесь делаю, только ее воркующий голос продолжал звучать у меня в голове. Я не пытался вникнуть в смысл ее слов, просто впитывал в себя ее речь, и все.

– Ты? – резкий вскрик Анны вывел меня из омута. В открытой двери стоял парень, мой ровесник и, наведя на Анну пистолет, усмехался.

– Не ожидала? И не строй мне глазки, у меня уже иммунитет к вашим гляделкам.

– Что тебе нужно?

– Он, – гость показал стволом на меня.

Воспользовавшись этим, Анна дернулась, пытаясь встать, но сразу осела. Из ее шеи торчало оперение иглы

– Вовремя я. Еще чуть-чуть, и ты бы бросился ее защищать, – повернулся ко мне парень. – Теперь пойдем спасать твою зазнобу.

– От кого спасать? Она со своими любовниками милуется в соседней комнате.

– Ты что, совсем дурак? – возмутился он. – Твою женщину на твоих глазах превращают в зомби, а ты тут развесил уши. Возьми хотя бы нож. Там два здоровых амбала.

– Так это что, гипноз, что ли?

– Дошло, наконец. Только это еще хуже. Опоздай я немного, и ты бы стал убежденным подонком, таким же, как они.

– Она – труп? – кивнул я на Анну.

– Проспится.

– Хорошо. Женщину нельзя убивать, какая бы ни была. Ладно, я твой должник, спасибо, – поблагодарил я и пошел искать нож.

На кухне ничего подходящего не нашел: тем, что там лежит, даже обрезаться трудно. Однако, в прикроватной тумбочке нашел финку, видно, не такая уж спокойная жизнь у Анны. Нож удобно лег в руку, придав уверенность в себе, но расслабляться не стоило: если у них хорошая подготовка, ножевой бой с профессионалом не выдержу.

–Тебя как зовут-то? Меня – Алексей.

– Владимир.

–Ладно, пошли.

Володя открывает дверь. На коленях Николая, прижатая к нему спиной, сидит Надя. Стоящий напротив мужик, запрокинув ей голову, смотрит в глаза и что-то бормочет. Увлеченные делом, нас не замечают. Владимир навскидку стреляет и промахивается, мужик рыбкой прыгает к тумбочке, но вторым выстрелом Володя достает его, и тот замирает. В это время Николай пытается скинуть с себя Надю и теряет на этом секунды. Надя отлетает в сторону, он вскакивает, но тут его настигает игла. Хорошо. Даже ножом не пришлось работать.

Надя в шоке, стоит, озираясь.

– Хватай ее и держись меня, – кричит Володя. Я хватаю ее в охапку, Володя охватывает нас, и через секунду мы оказываемся возле деревянного дома на опушке леса. Полная луна освещает озеро, подступившее к самому дому, лодку на берегу и сети, развешенные на столбах. Тишину нарушает только плеск волн. После резкой смены обстановки несколько минут приходим в себя. Отдышавшись, заходим в дом. Володя зажигает керосиновую лампу, которая едва освещает обстановку. Печка, две кровати, стол, стулья. Надя без сил падает на кровать, мы садимся за стол.

– Где мы? – спрашиваю Володю.

– Маловероятная линия с коротким сроком жизни, точка на голограмме. Дом мне достался по наследству от человека, который вытащил меня из омута, так же, как я вас. Я такой же голограф, как ты, только опыта побольше. Когда-то Анна сделала из меня то, что собиралась сделать из тебя: слепого обожателя, фанатично преданного лично ей исполнителя. Меня вытащил Степаныч. Чего это стоило ему и мне, лучше не рассказывать. Он прожил здесь со мной год. Кошмарный год, когда я готов был убить его за то, что оторвал меня от Анны и загнал сюда. Но он добился своего, и теперь я вами отдаю ему долг.

– Где он теперь, и как ты о нас узнал?

– Он где-то в мирах. Давно его не видел. О вас я случайно узнал, увидев в ресторане. Кое-что услышал. Догадаться об их намерении было несложно.

– Так ты здесь на легальном положении?

– Был на легальном, теперь уже нет. Формально предъявить мне было нечего. Возможно, надеялись повторить попытку.

– Они используют гипноз?

– Внушение, сходное с гипнозом, только много крат сильнее.

Надя, до этого безучастно слушавшая нас, повернулась ко мне:

– Зачем ты меня вытащил? Пусть под гипнозом, но с ним я чувствовала себя счастливой, теперь внутри меня пусто и мрачно.

– Надеюсь, позже меня поймешь. Прости, что не смог уберечь тебя. Защитник, называется, еще и сам в это дерьмо влез.

– Постепенно пройдет, – попытался обнадежить Володя, но, наткнувшись на мой взгляд, махнул рукой и замолчал.

– Одно существо убеждало меня, что здесь создается коллективный разум, смысл жизни которого – неограниченный рост, – вспомнил я слова темного.

– Вполне возможно. Эта система имеет определенный демографический смысл. При беспорядочной половой жизни и отсутствии забот о потомстве рождаемость в разы выше, чем в традиционных семьях.

И здесь темный оказался прав. Если бы сразу ему поверил, не сидели бы здесь по уши в дерьме.

– Ладно, давайте спать ложиться, – предложил я зевнув. – Вы на кроватях, я как-нибудь на стульях.

Спать легли одетыми. Через двадцать минут Володя уже сопел, видя второй сон, а я, кряхтя, пытался устроиться на четырех стульях, расставленных в ряд, пока вся конструкция не развалилась.

– Ложись рядом, – услышал я Надин голос, – как-нибудь разместимся.

Выбора не было, и я перебрался на кровать. Деревянная кровать и матрас, набитый сеном, были узковаты, поэтому лежать пришлось на боку – Надя у стены, а я, стараясь не задевать ее, с краю. Кончилось тем же – я опять грохнулся.

– Давай меняться, – заявила Надя, ложась с краю.

Я лег за ее спиной у стенки, и ей, чтобы не упасть, пришлось вплотную прижаться ко мне. Руку некуда было девать, и я приобнял ее, заодно придерживая от падения. Я впервые лежал с ней в одной постели, но назвать эту сцену постельной мог бы только девяностолетний девственник, решивший перед смертью проверить, действительно ли это так здорово, «спать с женщиной».

Из головы не уходила Анна. Все-таки она меня зацепила, так просто не сотрешь из памяти. Надя лежала молча, но через несколько минут затряслась от плача. Представляю, каково ей, если меня только зацепило, и то не могу прийти в себя. Я вспомнил, как задолго до Нади девушка, к которой я успел прикипеть, предпочла мне крутого бизнесмена. Позже я случайно встретил знакомую, которую бросил парень. Вот мы и лечили друг друга полгода от душевных травм. Кстати, очень эффективным оказалось лечение – я и думать о той забыл. Только, наверное, сейчас этот рецепт будет не к месту.

– Все, все, успокойся, – прошептал я ей в ухо, – пройдет немного времени, и все устаканится. Найдешь другого парня в сто раз краше Николая и забудешь его. Меня тоже зацепила Анна, но я же не плачу.

Надя обернулась и удивленно посмотрела на меня. В свете луны ее заплаканное лицо было прекрасно.

– Тебя тоже?

– Увы! У них это на потоке, и отлажено до совершенства. Они манят нас, вызывая чувство влечения, но их ответные чувства фальшивы. Вся их система порочна, она противоречит природе человека. Ладно, ничего, ведь, страшного не случилось. Будем продолжать дружить, ага?

Надя кивнула и, перевернувшись, устроила голову у меня на плече. Я гладил ее по голове, словно ребенка, до тех пор, пока она не уснула. Я не согласен с теми, кто считает, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна. Я сам дружил с девушками без всякой задней мысли. Правда, позже узнал, что не все из них считали это только дружбой. «Хорошо бы найти ей славного жениха вроде Володи», думал я засыпая, «а мне и одной Нади хватит».

Утром проснулся от звона посуды. В окно светит солнце, у керосинки хозяйничает Владимир, Нади нигде не видно.

– Вставай, засоня, – обернулся Володя, – завтрак готов.

Вышел на улицу. Великолепное раннее утро. Над озером встает солнце, пахнет полевыми цветами и лесом. Надя, вытирая лицо, стоит у рукомойника.

– Доброе утро, – здороваюсь я, – как ты?

– Могло быть и лучше.

Умывшись, захожу в дом. На столе горячий кофейник, кофе в глиняных кружках, открытая банка консервов, галеты. Как говорится, чем богаты, тем и рады.

– Научи ходить между мирами, – попросил я Володю, садясь за стол, – не стреляться же каждый раз ради этого.

– Ты и так умеешь, только не знаешь об этом. На вот таблетку, запей – на первый раз поможет перейти.

К концу завтрака я почувствовал легкое головокружение. На улице головокружение усилилось.

– Голова кружится? – посочувствовал Володя. – Все нормально, так и должно быть. Теперь возьми нас за руки и представь себе какое-нибудь место в другом мире, в котором ты был, и где хотел бы побывать еще раз. Попробуй совместить то место и то, что видишь вокруг, постепенно усиливая вид другого места. Страстно пожелай быть там.

Вспоминать долго не пришлось – самое красивое место, виденное мной за последний год, было «Мальдивы», в мелководье которого мы с Надей купались, впервые попав в Дом. Я стал смотреть на озеро, при этом представляя себе во всех подробностях окружающий вид в тот день на том берегу.

Голова у меня и так кружилась, а тут я едва не упал, потеряв ориентацию. Постепенно в голове прояснилось, и мы с Надей одновременно вскрикнули, обнаружив себя рядом с гигантской ажурной конструкцией, которую в тот раз видели с пляжа. Огляделся вокруг. Отделенный от нас изумрудной водой мелководья, вдалеке виднеется остров, на котором стоит наш Дом. Это мы удачно попали, ведь, могли же оказаться в воде.

Повернувшись, внимательно осмотрел конструкцию. Диаметром в несколько километров, она напоминает параболическую радиоантенну, но таких размеров антенн не бывает, она бы развалилась от собственного веса. Ладно, давай посмотрим, что там. Под ажурной конструкцией видны стены какого-то строения, прилепившегося к ней в самой узкой ее части. Немного в стороне заметна дверь, к которой мы, переглянувшись, неспешно направляемся.

– Гостей не ждали, – сообщает Володя, подергав ручку, – дома никого нет.

– Надя, попробуй, – киваю я на дверь, – тебе должна открыться.

Ее попытка оказалась не лучше Володиной, и настала моя очередь. Без всякой надежды я дергаю ручку и едва не падаю – дверь открывается неожиданно легко. Делаю осторожный шаг, и вздрагиваю от мягкого женского голоса, раздавшегося откуда-то сверху. Язык незнаком, но интонации похожи на приглашение или, в крайнем случае, вопрос, но явно не на угрозу.

– Ты поняла? – спрашиваю Надю, полагая, что это гиперборейский язык, которым она владеет.

Она молча качает головой. Вот те раз! Выходит, это сооружение не имеет отношения к гиперборейцам, а принадлежит другой расе, возможно даже, враждебной им.Что же это за язык? Ведь, проскальзывает что-то знакомое. Я пытаюсь вспомнить, где я мог слышать такие интонации, но ничего в голову не приходит.

Между тем, женский голос продолжает что-то вещать, временами останавливаясь, видимо, ожидая ответа. Этот голос ассоциируется у меня с милой приветливой женщиной, желающей нам добра. Вот опять повторилась та же фраза, сказанная радостным и, в то же время, учтивым тоном, словно я вернулся домой после долгих странствий, и на пороге меня встречают друзья и родственники. Так было, когда я вернулся из армии… и вот же, вот – у меня в голове все сложилось – она сказала: «Добро пожаловать домой». От ее слов я, действительно, почувствовал себя дома.

Теперь я понимал все, что она говорила, мало того, я даже попытался отвечать, осторожно подбирая слова. Разумеется, я сознавал, что со мной разговаривает искусственный интеллект, никакой женщины здесь просто не может быть, но это нисколько не снижало чувства восторга от того, что я разговариваю с кем-то на своем давно забытом, но родном языке. По ходу беседы выяснилось, что в основе искусственного интеллекта матрица какой-то женщины по имени Лола, и что ей будет приятно, если я буду обращаться к ней по этому имени.

Пока я общался с ней, Надя и Володя изумленно смотрели на меня, ничего не понимая.

– Кто ты? – подозрительно спросил Володя. – И что это за язык?

– Подожди, – отмахнулся я, – дай самому разобраться.

Лола спросила, голодны ли мы и, услышав отрицательный ответ, предложила пройти в комнату отдыха. По полу широкого коридора заструилась синяя световая лента, которая привела нас в просторную комнату с множеством кресел и парой диванов, расположенных амфитеатром. Только мы сели на диван, перед нами появилось объемное изображение земли, заполнившее всю центральную часть комнаты.

Показывая в картинах, Лола рассказала, что эта станция – часть мировой сети, объединявшая те звездные системы, в которых зародилась жизнь. Разумная жизнь способна активно влиять на голограмму вселенной, поэтому для контроля над ней и была создана эта сеть. Гиперборейцы были выбраны из наиболее развитых племен первобытных людей, и за несколько поколений генетически изменены для несения контрольной службы на земле. На показанных картинах все гиперборейцы выглядели светловолосыми, с огромными голубыми глазами и правильными чертами лица. Красавцы и красавицы, одним словом. Хозяин станции промелькнул только один раз: человек, как человек, темноволосый, зеленоглазый, ничего особенного.

Хозяева создали на самых важных континентах планеты, в Азии, Африке, Европе и Америке, четыре контрольных модуля, которые мы называем Домами, и поручили гиперборейцам через них отслеживать злостные попытки перестройки мировой голограммы. Наиболее опасные из них разрешалось ликвидировать даже ценой гибели целых миров. Большинству миров досталось по одному – два модуля, моему родному миру – аж четыре. Станция имеет прямой доступ к Домам и способна полностью их контролировать. Между собой Дома связаны только через станцию.

Хозяева станции, закончив свои дела, улетели и больше не появлялись. Гиперборейцы тоже куда-то подевались, их уже несколько тысяч лет не видно. Станция законсервирована и давно бездействует, возможно, и сеть постигла та же участь. Лола считает, что мне следует, используя гиперборейку, восстановить сеть и систему контроля, иначе все, кому не лень, станут корежить мировую голограмму под себя, и кончится это хаосом или, еще хуже, гибелью вселенной.

Ничего себе, припахать меня решила, возмутился я. Всю жизнь мечтал контролером стать! Их пассажиры-то не любят, а уж во вселенной…. Нет уж, на мой век ее хватит, а с ней пусть разбираются те, кому по должности положено. Ладно, если стал владельцем недвижимости, надо хоть посмотреть, что мне досталось в наследство. Обремененное долгами и обязательствами брать не буду, лучше сразу откажусь.

– Показывай, – заявил я вставая, – раз стал новоселом, надо хоть взглянуть на свою хату, может, по хозяйству чего надо – забор там поправить или еще чего.

Хозяйство мне досталось знатное – за четыре часа и половины жилплощади не обошли. Уютные столовые, комнаты отдыха, спальни, пара баров, медицинский центр – это те просторные комнаты и залы, которым нашлись названия. Но там были и помещения, назначения которых даже невозможно было себе представить. Например, одна из комнат была заполнена колышущейся массой, в которой что-то обитало, причем, в открытую дверь эта масса выливаться не собиралась. Лола назвала это как-то, но пояснять не стала, видно, посчитав не достойным моего внимания.

Пока бродил по своему хозяйству, в голову лезли непрошеные мысли. Ну, хорошо, присмотрю я хотя бы за землей – на четыре дома у меня как раз четыре гиперборейки, есть ли они в других мирах, неизвестно. Две из них инициированы, что с оставшимися двумя, не знаю, надо бы их найти, инициировать и поселить в Домах, если согласятся. А если не согласятся? Чем я их буду увещевать? Моральным долгом перед человечеством? Я бы на их месте отказался.

Интересно, почему Лола признала меня хозяином? Может, не все они улетели, и один из них остался на земле, став моим дальним предком? Спрашивать не буду,а то, вдруг, решит проверить ДНК и, признав, что ошиблась, лишит наследства.

Женихов бы троим из гипербореек подобрать хороших, а то от недостатка личной жизни они на меня бросаться начнут. А я и с одной из них ложиться теперь боюсь. Ладно, надо посмотреть, как они там. Надя в Заречном, наверное, меня ненавидит, к ней потом подойду, а пока загляну в тот мир, в котором погиб.

– Лола, где у вас контрольная комната? – спросил я, нехотя вылезая из удобного кресла, в которое вполз из последних сил пять минут назад.

Контрольная комната – такая же, как комната отдыха, только на подлокотниках кресел есть выключатели. Шлемов и перчаток здесь нет. Сажусь, включаю, перед носом появляется меню. Потыркавшись пальцем туда-сюда, нахожу нужный мир и подтверждаю выбор. В центре комнаты разворачивается трехмерный фрагмент кладбища.

Могила с мраморным надгробием. Читаю надпись – ага, моя могилка. Букетик цветов в вазочке, рядом скамейка, на скамейке сидит грустная Надя. Черт, как же стыдно, мог бы хоть весточку подать, что жив, хотя, этим бы я только испугал ее. Смотрю вокруг. Рядом еще одна могила, перед ней спиной ко мне, сгорбившись, сидит мужчина, видно, оплакивает кого-то. В тишине проходит несколько минут, и мужчина поворачивает голову.

Да это же Николай! Вот гнида, не случайно он там – уверен, на Надю охотится. Зря я тогда не зарезал его, как барана. «Резать спящего не по-мужски», подумал было, но тут же одернул себя: «слюнтяй хренов, любуйся теперь, что он с твоей Надей будет делать». Обидно-то как. Быстро добраться до них невозможно, и сейчас на моих глазах он будет из моей женщины делать зомби, а мне останется только, стиснув зубы, выть от ярости и бессилия.

Глава 10

Глава 10

Ну, уж, нет, решил я, если не успею спасти Надю, хоть удавлю гниду.

– Лола, что случится, если здесь одновременно окажутся гиперборейки из разных миров?

– Ничего интересного не произойдет, – заверила она, – они уже бывали здесь.

– Позаботься о моих друзьях, если меня не станет, – попросил я и уставился в изображение кладбища, отчаянно желая попасть туда.

– Необоснованный риск, – услышал я затихающий голос Лолы, постепенно теряя ориентацию.

Еще не погасла улыбка Николая, когда перед ним внезапно возник я. Отшатнувшись, он попытался вскочить на ноги, но я с разворота въехал ему ногой в челюсть. Сидя на низенькой скамейке вполоборота ко мне, он, как нельзя лучше, принял удар и слетел на землю. Я прыгнул на него, рассчитывая попасть каблуком в горло, но приземлился на пустой газон. Николай исчез. Слинял, гнида.

Хорошо, что в этот раз пришел в себя сразу, если бы чухался, как в прошлый раз, он бы меня прикончил. Медленно, чтобы не испугать, поворачиваюсь к Наде. Полными ужаса глазами она смотрит на меня, готовая упасть в обморок.

– Не пугайся, это я, – как можно мягче говорю и перешагиваю оградку.

Это еще больше пугает ее, и, выставив перед собой руки, она отходит к другому ее краю. Я сажусь на корточки, и, глядя на нее снизу вверх, пытаюсь успокоить:

– Все хорошо, родная, я, ведь, клялся, что никогда не брошу тебя.

– А кто же тогда там? – спросила она, кивнув на могилу.

– Помнишь, я рассказывал тебе, как оказался в твоем мире? Я попал в тело человека, идентичного со мной физически, но противный мне и тебе духовно. Так вот, после того, как в меня попала пуля, я переместился в свое же тело, заместив личность человека, который был бы тебе еще более противен. Если не веришь, хочешь, я напомню тебе все, что между нами было?

– Не надо, я верю. Что же ты творишь со мной? Я, ведь, тебя оплакала уже. Почему ты не пришел раньше?

– Тогда я не умел это делать. Теперь умею.

– Кто был тот человек, которого ты избил, и куда он пропал?

– Этот человек родом из безобразного мира, в котором все или зомбированы или моральные уроды. Он пришел за тобой. Ты потомок великой расы гиперборейцев. В тебе скрыта огромная сила, которую он собирался разбудить и использовать для себя. Позже я расскажу тебе об этом.

– Во мне – сила? Ну, хорошо, я подожду. Где ты был все это время?

– Я был с тобой в двух вариантах твоей судьбы. Помнишь, я рассказывал про Сан-Ремо? И еще с одной тобой, но там у нас только дружба.

– Ты пришел, чтобы рассказать мне об этом?

– Нет, я пришел за тобой. Ты нужна мне. Я люблю тебя, и ты нужна мне для важной, но трудной миссии – охранять землю от моральных уродов.

Я подошел к ней и, взяв за плечи, посмотрел в глаза:

– Ничего не бойся, я разбужу в тебе великую силу, ты будешь вершить судьбы цивилизаций, миллионы людей будут бояться и боготворить тебя. Тяжелый груз ответственности за судьбу Земли ляжет на твои плечи, и временами будет горько принимать решение, но, кроме тебя, больше некому нести этот крест. Я знаю, ты справишься. Если согласна, кивни или скажи «Да», и я уведу тебя в другую жизнь.

Надя, раздумывая, посмотрела по сторонам, потом посмотрела в глаза, и, наконец, доверившись мне, сказала «Да». Я взял ее за руку и, представив себе станцию, пожелал вернуться туда. На этот раз даже напрягаться не пришлось – мы сразу оказались в контрольной комнате, там, откуда я переходил. Надя вскрикнула от неожиданности, но быстро пришла в себя и стала с любопытством осматривать комнату. Я заранее обдумал, кого в какой Дом назначить. Надя – журналистка, знает несколько языков, поэтому ее место в Америке.

– Лола, покажи, американский Дом, – попросил я, усаживая Надю рядом с собой на диван, – и пройдись по нему.

Надя еще раз ахнула, когда в центре комнаты появилось изображение главного зала, и камера пошла шарить по всем помещениям. Дом мало отличался от Российского и был совершенно пуст.

– Расконсервируй дом, – попросил я Лолу, – а пока меня не будет, расскажи Наде все, что рассказала мне.

– Я скоро вернусь, не скучай. – Подмигнув Наде, я вернулся в комнату отдыха.

Надя с Володей молча сидят в разных концах комнаты. А я-то надеялся, что он проявит инициативу.

– Володя, почему Надя скучает?

Владимир виновато улыбнулся, а Надя пригвоздила меня взглядом. Да уж, что-то не склеивается у них. Тут нужен особый подход – после пережитого она будет долго избегать новых отношений. Но дело не только в этом. После инициации гиперборейки обретают такую силу и власть, что даже короли и магнаты перестают им соответствовать. Да что там короли, когда судьба миллионов людей у них в руках. Где я им найду гиперборейцев? Не оставаться же им в старых девах с такой красотой? Подсев к ней, я приобнял ее.

– Надя, ты поняла теперь, какой груз ложится на твои плечи? Существование людей, на земле зависит от тебя. Ты обладаешь огромной силой, но применяй ее осторожно. Если понадоблюсь, позови – я всегда буду рядом. Володя – твой преданный помощник, пропусти его через саркофаг. Вот тебе карточка на хозяйство, на ней почти пол-лимона Цветочных рублей.

– Лола, покажи Российский Дом.

Посреди комнаты появился вид столовой. За столом обедают Сергей, Ольга и Олег. Взяв за руки Надю с Володей и, упершись взглядом в угол столовой, остро пожелал туда попасть. Проходит мгновение, и… нас встречает звон разбитой посуды и изумленный взгляд трех пар глаз. Олег льет пиво в тарелку с борщом.

– Привет всем. Встречайте хозяйку Дома и еще одного голографа. Его зовут Владимир, надеюсь, подружитесь. Покормите их и подберите Володе комнату, а я должен идти.

С этими словами я вернулся на станцию в комнату отдыха, а оттуда – к Наде. Она как раз досматривала последние кадры фильма.

– Надя, тебе будут нужны последователи. У тебя есть друзья, которым ты доверяешь, как самой себе?

– Ты их знаешь: Юра и мой брат Витя.

– Маловато будет. Если только Виктор армейских приведет. Надо бы с ним связаться.

Я перешел на кладбище и набрал номер Виктора.

– Вить, дело есть.

– Алексей, ты? Тебя же убили!

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены. Приезжай, если сможешь, к Домодедовскому кладбищу.

– Ладно, часа через четыре буду.

Я уже собрался назад, когда за спиной услышал довольный голос:

– Белочка. – Поворачиваюсь – передо мной, лежа на соседней могиле, ухмыляется грязный оборванный бомж.

– Где белка?

– Это у меня белочка, белая горячка, значит. Ты черт. Забрал белобрысого и теперь за мной пришел. Прошлой ночью я с твоими ругался, но те были рогатые, ты новенький, что ли? Дай на пол-литра, потом забирай, куда хочешь.

– Литр проси, – послышалось из свежевырытой могилы, откуда, опираясь на лопаты, выглянули еще две пропитые рожи.

– Ладно. К стоянке машин через четыре часа подъедет офицер, Виктор зовут. Приведете на это место – получите свой литр.

Вернувшись к Наде, я спросил у Лолы:

– Эта станция, ведь, стоит в координатах Подмосковья? Почему здесь тропический климат и кругом вода?

– В этом мире удар метеорита сместил ось вращения земли, и вода от растаявшего льда затопила большую часть поверхности.

Удачно хозяева выбрали место для станции, решил я, разместим тут базу отдыха.

– Теперь пойдем наряжать тебя, – обратился я к Наде, – у тебя же с собой ничего нет, а тебе придется присутствовать на светских раутах.

Я представил себе главный зал Российского Дома, и, взяв Надю за руку, перешел туда. Открыв дверь, вышел в Цветочный мир, и пошел в тот универмаг, в котором уже отоваривался. Продавец, узнав, приветливо встретил нас, даже не догадавшись, что перед ним другая Надя. Я попросил показать ей все лучшее из того, что у него есть, подчеркнув, что в деньгах не ограничен. Надя имела немалый опыт в раутах и охотно приступила к столь интересному занятию, я же, за это время сходил в банк и, предупредив, что старой картой будет пользоваться Надя, получил еще три карты по пол-лимона рублей.

Помогая Наде, заодно и себе прикупил кое-что из шмоток. Вскоре Надя закончила свой выбор, и у прилавка образовалась куча сумок с коробками и свертками. Следуя по знакомому маршруту, мы направились сначала в ювелирный отдел, где значительно уменьшили содержимое карты, а потом, пока Надя сидела в парикмахерском салоне, я накупил две огромные сумки еды и питья.

Наконец, на такси мы добрались до Дома, и, перетаскав туда сумки, перешли на станцию. Я попросил Лолу показать кладбище, и, сидя возле Нади, подождал, пока на кладбище появится Виктор в сопровождении бомжей. Прихватив две бутылки хорошего коньяка, перешел туда, а Виктор, увидев меня, даже не вздрогнул, видно, уже привык к моим выходкам. Поздоровавшись с ним, я отдал бутылки бомжу.

– Фу, коньяк, – скривился тот, – водки не было, что ли? Так у Нинки взял бы, у нее всегда есть, не паленая, проверено. Потом, ловко открыв, не отрываясь, выхлебал полбутылки и изрек:

– Сойдет. – Передернувшись, занюхал рукавом и бросил остаток коньяка собутыльникам. Те, ловко поймав бутылку, скрылись в яме.

– Вот счастливые люди, – проронил я, беря Витю в руку, – никаких забот о вселенной. Выпил – и счастлив.

Переход так же его не шокировал. Железный человек. Надя обрадовалась брату и, обняв, поцеловала. Посадив Виктора на диван, я попросил Лолу еще раз прокрутить то, что она показала нам. Вот здесь он немного прибалдел:

– Это что же, вы тут всей землей править решили, что ли?

– Не править, а присматривать, – поправил я.

– Смотрящие, значит. Пахнет авантюрой, но мне нравится. А что от меня требуется?

– Нужны люди для охраны. Хотя бы взвод, по отделению на Дом.

– Ладно, для такого дела найду добровольцев. Намекну им слегка, подробности расскажешь сам. Через пару дней позвони.

Мы с Надей показали ему станцию изнутри и вывели на берег моря. Виктор огляделся вокруг, присвистнул, и, покачав головой, засобирался назад, в свой мир.

– А нам с тобой пора в твою резиденцию, – обратился я к Наде после того, как отправил Виктора и вернулся в контрольную комнату.

– Лола, покажи Американский дом снаружи.

Камера прошлась вокруг дома. Со всех сторон его когда-то окружал лес, на что указывали пеньки, оставленные после валки. Но теперь там стояли машины, палатки и какое-то громоздкое оборудование, между ними суетились люди, видимо, готовясь к какому-то действу. Немного поодаль стояли танки и пара бронетранспортеров, возле них расположилась воинская часть.