Текст книги "Коммандо"

Автор книги: Сэйити Моримура

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Рассказанная Адзисава история имела еще один полезный для него эффект. Томоко невольно стала стараться затмить тень соперницы, на которую она, по его словам, была так похожа. Ей все казалось, что Адзисава постоянно сравнивает ее со своей бывшей невестой. Соперничество всегда делает заветную цель более желанной, хочется превзойти конкурентов и насладиться плодами победы.

Так Томоко, хотела она того или нет, оказалась втянутой в борьбу со своим мифическим двойником.

7

В центре Хасиро возвышался замок. Он был построен в начале семнадцатого века, от его стен начинал разрастаться будущий город. В середине века главным сооружением крепости была массивная пятиярусная башня, но сто лет назад ее снесли, и от замка остались лишь стены да ров.

Строители возвели твердыню на невысоком холме. Раньше наверху, на пространстве, огороженном рвом, которое так и именовалось Верхним Городом, стояли дома приближенных князя; ниже, в Среднем Городе, жили самураи средней руки, а у подножия холма, в Нижнем Городе, селились самые младшие клана. Дальше шли предместья – Храмовое, Ремесленное, Торговое, Кузнечное, Портняжное, Солеварное и прочие.

Как явствует из этих названий, обязанности между жителями Хасиро были строго распределены; город всем необходимым снабжал себя сам. Этим он напоминал любое призамковое поселение феодальной эпохи, но только в Хасиро регламентация жизни и профессий горожан была необычайно жесткой. Подданные князя не могли даже переселиться из одного квартала в другой.

Рожденные в Нижнем Городе были обречены – как и все их потомки – жить только там; ремесленник не имел права сменить свой цех. Род навсегда прикреплялся к одному месту и одному занятию; заключать браки разрешалось только внутри своей касты.

Внешне эти касты напоминали европейские гильдии, но в тех люди объединялись в союзы добровольно, чтобы совместно оберегать свою свободу и состояние, в Хасиро же строгое соблюдение цеховых и сословных различий имело одну-единственную цель: служить опорой княжеской власти.

Да, горожане были лишены свободы, но зато, занимаясь из поколения в поколение одним и тем же ремеслом, мастера Хасиро достигли, каждый в своем деле, невероятного совершенства. Строго упорядоченный уклад жизни определил сверхконсерватизм жителей этих мест, новые веяния с трудом находили сюда путь. Пожалуй, главным потрясением в истории Хасиро остался переход власти от княжеского рода в руки Итирю Ооба, представителя низшего самурайства. И вновь социальная структура города обрела незыблемость.

В пределах замковых стен и древнего рва теперь стояли особняки членов рода Ооба. Здесь же, в Верхнем Городе, поселились и «министры» нового «княжества». Сам факт проживания в этом квартале был показателем высокого статуса.

Жители города, безусловно, ненавидели навязанное им рабство, но за триста с лишним лет привычка покоряться обитателям Верхнего Города вошла в их плоть и кровь. Ведь их подневольная жизнь почти не изменилась, просто на смену одним правителям пришли другие. Горожанам, в сущности, было все равно, какую фамилию носит правящее ими семейство, только бы давали жить и сводить концы с концами.

Когда Сигэёси поднялся на борьбу с могущественной кликой, сограждане поддержали его, но поддержали пассивно, стараясь не высовываться вперед. Все были за, но предпочитали находиться на безопасном отдалении. Еще бы, несчастному, навлекшему на себя гнев Ооба, жить в Хасиро становилось невозможно.

Если в Верхнем Городе обитала верхушка империи Ооба, то в районе вокзала, в прежнем квартале Носильщиков, и в Портняжном квартале угнездились члены клана Накато. Поскольку гангстеры фактически являлись личной армией правящего семейства, теперь этому району больше подошло бы название Воинского квартала.

В городе не было другой банды, которая соперничала бы с Накато, всеяпонским синдикатам пустить корни в Хасиро так и не удалось. Ооба правили долиной как самодержцы, власть их была незыблема.

Если учесть, что полиция закрывала глаза на деятельность мафии, несчастных горожан оставалось только пожалеть.

Томоко и Адзисава назначили свидание в кафе, расположенном в Портняжном квартале. В тот вечер они тоже встретились здесь, поужинали вместе, но все не могли расстаться, увлеченные разговором. Томоко давно уже ждала от Адзисава более решительных действий, внутренне она была готова на все, но он почему-то медлил.

В том, что он желал ее, и желал страстно, сомнений у Томоко не было. Только усилием воли подавлял он свои порывы. Здоровое влечение к молодой красивой женщине и магия внешности Томоко, напоминавшей ему о былой влюбленности, разбивались о какую-то невидимую стену. Что же это за стена, спрашивала себя Томоко и не находила ответа; но с каждым днем уверенность в том, что она разрушит эту преграду, росла. Женщина, которая знает, что ее любят, может позволить себе такую уверенность.

Но сначала все же следовало выяснить, откуда взялась эта преграда. И тогда сонное болото безрадостной жизни наконец всколыхнется.

Рябь по его ровной глади уже пошла – с той поры, как рядом появился Адзисава. Все говорили Томоко, что в последнее время она стала еще красивее, да она и сама чувствовала, как ожила ее душа. Когда знакомые поддразнивали ее: «Похоже, ты себе любовника завела», – Томоко только улыбалась в ответ.

Да, по болоту пошла рябь, но хлынет ли поток свежей, проточной воды? Может быть, волны пробегут по ровной поверхности и исчезнут? Пусть даже так, считала Томоко, это единственный шанс изменить свою жизнь. И чувство к Адзисава становилось еще сильнее, укрепленное надеждой на счастливый поворот в судьбе.

Они сидели за столиком и все не могли наговориться. Когда же умолкали, то просто смотрели друг другу в глаза.

Беспокоясь, что отнимает у Томоко столько времени, Адзисава то и дело поглядывал на часы. Сидевший за соседним столиком мужчина поднялся с места и направился к выходу. Официант, несшийся через зал с полным подносом в руках, наткнулся на уходящего. Поднос накренился, и чашки с кофе, графины с водой и прочее с ужасающим грохотом посыпались на пол – брызги и осколки долетели даже до Адзисава и Томоко. Столкнувшийся с официантом мужчина как ни в чем не бывало направился к кассе, оплатил счет и вышел на улицу.

Официант, опустившись на корточки, стал собирать осколки. К счастью, никто из клиентов не пострадал. Наскоро прибрав на полу, официант извинился перед посетителями за соседним столиком и хотел было уйти, но тут его окликнули:

– Эй ты, а ну постой.

Он обернулся. За столиком, расположенным через проход от Адзисава и Томоко, сидели трое парней свирепого вида и с угрозой глядели на официанта.

– Что вам угодно? – слегка поклонился он.

– Что угодно? Ах ты, паскуда! Еще издеваешься?! – яростно щелкнул пальцами самый устрашающий из парней. На мизинце у него не хватало одной фаланги. Официант побледнел и замер на месте – это были люди Накато.

– А ну-ка, глянь сюда. Как вот с этим быть? – Гангстер ткнул себе на брючину, туда попало несколько капель кофе.

– Ой, извините ради бога! – затрепетал официант.

– Я тебя спрашиваю, как с этим быть?!

– Сейчас. Сейчас принесу мокрое полотенце.

– Я тебе сейчас покажу «полотенце», – процедил парень и облизнулся, словно кот, поймавший мышонка.

– Так что же мне делать? – дрожащим голосом спросил вконец перепуганный официант. Судя по виду, это был студент, подрабатывающий в кафе после занятий и еще не успевший свыкнуться со своими обязанностями. Как нарочно, вокруг не оказалось никого из более опытных его коллег. Люди, сидевшие за соседними столиками, застыли, боясь пошевелиться.

– Что делать, спрашиваешь? Попроси как следует, чтоб я тебя простил.

Гангстер приподнялся и легонько, одними пальцами, взял официанта за воротник. Тот, заикаясь от ужаса, пролепетал:

– Извините… Простите… Я столкнулся с тем господином…

Его страх только распалял подонка.

– Ах ты, сука. Хочешь на клиента все свалить, да?

– Нет-нет, что вы!

– Ну тогда получи. – И парень неожиданным, резким ударом двинул официанта по лицу. Тот навзничь рухнул на пол.

Остальные двое стали бить его ногами. Официант ползал по полу и, захлебываясь от рыданий, молил о пощаде. Его крики, похоже, забавляли бандитов, и они, войдя в раж, продолжали пинать лежащего. Изо рта официанта хлынула кровь, ее вид возбудил гангстеров еще больше.

– Адзисава-сан! – воскликнула Томоко, не в силах выносить это зрелище. – Сделайте же что-нибудь! Они забьют его до смерти!

Она не сомневалась, что Адзисава ничего не стоит справиться с этими мерзавцами.

– Да, надо позвонить в полицию.

– Она опоздает! Да и не поможет здесь полиция!

– Тогда идемте отсюда.

Адзисава чуть ли не силой вывел Томоко из кафе. За ними следом толпой кинулись остальные посетители. Но и оказавшись на улице, Адзисава не торопился вызывать полицию.

– Вы что, не собираетесь звонить?

– Почему я? Пусть кто-нибудь другой, – хладнокровно ответил он.

– Почему вы не спасли его? – гневно спросила Томоко.

Ей казалось, что Адзисава подменили, не может быть, чтобы этот самый человек, не заступившийся за несчастного официанта, когда-то рисковал ради нее жизнью.

– Я не вмешиваюсь в дела, не имеющие ко мне отношения. Это опасно. Да и не убьют они его.

– Знаете, Адзисава-сан, я в вас разочарована, – прямо сказала ему Томоко.

– Почему? Мне ведь тоже жизнь дорога. – Он даже не выглядел смущенным.

– А как же тогда? Вы же дрались один против троих!

– Сейчас другой случай. Эти трое из мафии. Они, наверное, вооружены.

– Но у насильников тоже могло быть оружие!

– Я не думал об этом, надо было вас спасать. А из-за чужого человека рисковать жизнью я не намерен.

Свидание было испорчено. Расстались они холодно.

В душе Томоко ожили давно забытые подозрения: неужели сцена нападения на нее все-таки была разы-фана по сценарию Адисава? Сильный и мужественный человек, спасший ее в ту ночь, не бросил бы горемычного официанта в беде. И в историю трагической любви Адзисава ей что-то верилось все меньше и меньше. Слишком уж она походила на сентиментальную сказку, выдуманную ловким плейбоем.

8

– А я эту тетю уже видела раньше! – едва слышно пробормотала Ерико. Ее всегдашний устремленный в пространство взгляд вдруг стал сфокусированным и острым.

– Что? Что ты сказала? – вздрогнул Адзисава.

– Я видела эту тетю раньше.

Ёрико, не отрываясь, вглядывалась в выступавший из тумана смутный силуэт, видный только ей одной. Адзисава понял, кого она имеет в виду. Утраченная память посылала ей из прошлого сигнал. Заблокированная шоком, она постепенно начинала просыпаться, благодаря усилиям врачей и милосердному течению времени.

– Правильно. Ты видела ее раньше. Может быть, вспомнишь, где? – спросил Адзисава, надеясь слой за слоем снять пелену забвения.

– Она шла по дороге.

– Точно. Она шла по горной дороге. Одна или с кем-нибудь? – тянул дальше ниточку Адзисава. Тревога и надежда отразились на его лице.

– Не помню.

– Ну как же «не помню»! С кем шла эта тетя?

– Голова болит.

Каждый раз, когда он пытался прорваться сквозь эту стену забвения, Ёрико жаловалась на головную боль, и все, что всплывало из моря утраченной памяти, вновь уходило в туман. Адзисава не хотел понапрасну мучить девочку. Доктор сказал, что, если продолжать курс лечения, память со временем вернется сама. Известны случаи, когда человек излечивался, ударившись обо что-нибудь головой, или поскользнувшись на лестнице, или просто когда сзади кто-то неожиданно хлопал его по плечу.

Особенно интересовало Адзисава, видела ли Ёрико в тот день кого-нибудь рядом с «тетей». Это никак не давало ему покоя.

– Ну ладно, ладно. Не мучай себя. Придет время – вспомнишь. А когда вспомнишь, расскажешь папе, правда?

Адзисава погладил приемную дочь по голове. Ёрико кивнула, но ее взгляд уже утратил резкость, она опять глядела в какую-то неведомую даль.

Кое у кого из рано созревших одноклассниц Ёрико уже месячные начались, а она, болезненная деревенская девочка, да еще перенесшая такое страшное потрясение, росла медленно и выглядела чуть ли не первоклассницей. Иногда Адзисава казалось, что, хоть Ёрико и живет с ним вместе, она плохо представляет себе, кем он ей приходится.

КОНЦЫ В ВОДУ

1

Как раз в один из этих дней недалеко от Хасиро произошла автомобильная катастрофа. К северу от города река Хасиро перегорожена плотиной, там разлилось искусственное озеро, излюбленное место отдыха горожан. К южному берегу водохранилища ведут прекрасные дороги, там есть и отели, и рестораны, и закусочные – в общем, настоящий курорт. Северная же сторона пустынна, немощеное плохонькое шоссе петляет по крутым горным склонам.

Здесь очень красиво, природа сохранилась в своем первозданном виде, но только опытный водитель отважится ехать по этой дороге. Особенно опасно зимнее время, когда шоссе покрывается льдом. На северном берегу вечно застревают машины незадачливых путешественников из дальних мест, их приходится вытаскивать на буксире. Нередки тут и аварии.

Самое гиблое место на всем шоссе – Обрыв Куртизанки, что в самой северной точке побережья. Скалы тут изрезаны фьордами, и по самой их кромке на стометровой высоте пролегла узкая полоса дороги.

По преданию, с этой кручи, чтобы не попасть в руки преследователей, бросилась куртизанка, сбежавшая из веселого квартала Хасиро. Впрочем, в те времена ни озера, ни кручи еще не было и в помине, так что эта история явно выдумана для привлечения туристов.

Говорят, если упасть в воду с этого обрыва, тело навечно засосут подводные водовороты. И действительно, года два назад в этом месте сорвался грузовик. Машину потом достали, но труп шофера так и не нашли.

И вот 2 4 мая, около десяти часов утра, с Обрыва Куртизанки снова упал автомобиль. Это была легковая машина марки «Корона», в ней ехали супруги Идзаки. Муж, Тэруо Идзаки, в последний момент успел выброситься из зависшей над пропастью «Короны», а его жену Акэми вместе с автомобилем поглотила пучина. Чудом спасшийся Тэруо Идзаки добежал до гостиницы «Лейксайд-отель», оттуда вызвали полицию и пожарных. Однако в том месте, где упал автомобиль, глубина оказалась столь велика, что без помощи водолазов было не обойтись. Причем акваланги здесь не помогли бы – требовались скафандры.

В сугубо сухопутном городе собственной водолазной команды не имелось, и прошло целых два дня, прежде чем начали обследовать дно водохранилища. В конце концов машину, наполовину засосанную илом, удалось найти, но трупа Акэми внутри не было.

Водолазы обыскали все вокруг, но так и не обнаружили утопленницу. Все стекла в машине от удара и давления воды вылетели, и тело, очевидно, было унесено подводным течением. Так или иначе, в том, что Акэми Идзаки погибла, сомневаться не приходилось.

Роняя скупые мужские слезы, безутешный супруг рассказывал:

– Мы поехали покататься. Я загляделся на прекрасный пейзаж и запоздал с поворотом. На самой кромке, когда машина накренилась, дверца с моей стороны открылась, и я, уже не помню как, выскочил наружу. А автомобиль ухнул вниз. Перевернулся несколько раз в воздухе и скрылся под водой. Все произошло в один миг. Я был в шоке. Спустился вниз, к озеру. Кричал, звал жену, но в ответ – ничего. О, почему я не погиб вместе с Акэми!

Тэруо Идзаки принадлежал к верхушке клана Накато, Акэми же была звездой самого фешенебельного ночного клуба «Золотые ворота».

Через несколько дней «Корону» подняли со дна краном. Никаких личных вещей погибшей в салоне не нашли. Тем не менее полиция не сочла возможным усомниться в словах Идзаки, и смерть женщины была официально отнесена к разряду дорожно-транспортных происшествий. Вдовец отделался предупреждением за нарушение правил движения.

Проблема возникла несколько позже. Оказалось, что Идзаки застраховал жизнь жены на огромную сумму: по договору он внес два миллиона иен, и в случае ее смерти должен был получить компенсацию в тридцатикратном размере. Причем заключил он договор всего полгода назад, в конце января.

От имени страховой компании подпись на документы поставил Адзисава. На сей раз ему не пришлось уламывать клиента – тот нашел его сам. Знакомая девица из «Золотых ворот» привела его к Идзаки, и договор был заключен в тот же день.

Адзисава понятия не имел, что его новый клиент – один из главарей преступного клана. Официально Тэруо Идзаки являлся администратором центра игровых автоматов, и трудно было предположить, что человек, занимающийся столь безобидным делом, на самом деле босс мафии.

Конечно, Адзисава знал, что центр игровых автоматов принадлежит империи Ооба, но это не показалось ему странным – все сколько-нибудь заметные предприятия и заведения города входили во владения семейства мэра.

Условия договора и тогда, впрочем, показались Адзисава несколько подозрительными. Как правило, страхуют жизнь главы семьи, то есть основного кормильца, чтобы, если с ним случится несчастье, остальные не остались без средств к существованию. Обычно объектом страхования становится муж или отец, а в качестве получателя компенсации назначают жену или детей.

Когда Адзисава указал на это Идзаки, тот, смущенно улыбнувшись, объяснил так:

– Видите ли, основной добытчик у нас не я, а жена. Глава семьи у нас – она. Не знаю, на что я буду жить, если с ней что-нибудь случится. Да и потом, сам я и так давно застрахован.

Не то чтобы Адзисава полностью ему поверил, но, в конце концов, всякие бывают семьи, так что договор он все-таки подписал. Видимо, доход звезды ночного клуба и вправду во много раз превышал скромное жалованье администратора.

2

Хотя тело Акэми обнаружено не было, но факт падения автомобиля в озеро и факт гибели женщины сомнений не вызывали, поэтому полиция выдала вдовцу свидетельство о смерти в результате несчастного случая. Теперь выплата компенсации должна была последовать автоматически.

Однако страховая компания «Хисии» была настроена подозрительно.

– Случай, когда смерть клиента происходит всего через полгода после заключения договора, слишком смахивает на убийство – мало ли известно подобных прецедентов.

– Здесь наверняка дело нечисто, – говорили одни члены правления.

Другие возражали:

– Но полиция признала, что это несчастный случай, есть соответствующая справка. Как же мы можем не заплатить?

– Мало ли что она признала. Идзаки – правая рука Накато, а всем известно, что полиция и якудза заодно.

– Идзаки – единственный свидетель. Кто может опровергнуть его показания?

– В этой истории вообще много подозрительного: ведь Идзаки сам был инициатором заключения договора. Застраховал не себя, а жену, и именно жена упала с Обрыва Куртизанки.

– Но он же объяснил, почему страхует ее. Она зарабатывала больше, а сам он застраховался раньше.

– Если и застраховался, то не у нас. А где именно, мы не узнаем – сообщать нам это он не обязан.

– Ну хорошо. Если Идзаки замыслил убить жену, то как объяснить, что он скинул се с Обрыва Куртизанки, где, как известно, трупы не всплывают? Ведь при отсутствии мертвого тела компенсацию могли бы и не выплатить?

– Если факт смерти несомненен, то компенсацию обязаны выплачивать и при отсутствии трупа. Он наверняка знал заранее, что полиция выдаст ему нужную справку. Вот вам еще одно доказательство, что все это подстроено.

– Но зачем ему было рисковать собственной жизнью, проделывая головокружительный трюк с выскакиванием из падающего автомобиля?

– А он, может быть, и не рисковал, – раздался голос из дальнего угла комнаты, в которой собрали экстренное совещание. Эти слова произнес Адзисава, которого вызвали сюда как агента, подписавшего договор.

Все обернулись к нему.

– Что вы хотите сказать? – спросил заведующий филиалом.

– Он мог дать жене снотворного, например. Она уснула, он вышел из машины, стоящей на краю обрыва, и сзади подтолкнул ее. Потом убедился, что автомобиль утонул, немножко повалялся в пыли, чтобы история о спасительном прыжке выглядела правдоподобной, и побежал звать на помощь. Если все было так, он ни капли собой ни рисковал.

Члены правления переглянулись.

– Идея интересная. Но тогда возникает другой вопрос, – задумчиво произнес заведующий. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. – Как он мог быть уверен, что при вскрытии не обнаружат следов снотворного?

– Поэтому-то Идзаки и выбрал Обрыв Куртизанки. Он знал, что, если труп найдут, это будет грозить ему разоблачением. И плакала тогда компенсация. А в этом месте утопленницу бы не обнаружили, и смерть ее всем казалась бы несомненной.

– Это очень важное открытие! – оживились члены правления. Картина ловко задуманного преступления встала у них перед глазами.

– Самая же главная хитрость в том, – продолжал Адзисава, – что в этом случае у Идзаки даже не было необходимости сажать в машину свою жену.

– То есть как? – Присутствующим эта новая мысль показалась странной.

– Раз у Обрыва Куртизанки тела бесследно исчезают, значит, он мог спокойно убить жену и в другом месте.

– Вы хотите сказать, что Акэми Идзаки не падала в пропасть?

– Вполне вероятно, что нет. Ведь труп-то не обнаружен. Может быть, он действительно там и унесен подводным течением. Но с тем же успехом преступник мог зарыть его где-нибудь в горах или бросить в море. Для убийцы было важно только одно – получить от полиции свидетельство о смерти в результате несчастного случая, необходимое для выплаты страховки.

Участники совещания молчали, пораженные схемой хитроумного преступления, которую набросал Адзисава.

Но где найти доказательства? Для того, чтобы документ, выданный полицией, был признан недействительным, нужны неопровержимые улики, доказывающие предумышленное убийство. Затевать подобное расследование в Хасиро, где полиция и якудза тесно связаны, а за их спиной стоит всемогущий мэр, – все равно что бросать открытый вызов всей империи Ооба.

– Если мы восстановим против себя Ооба, в этом городе нам не жить. Что ж, придется закрыть глаза на подозрительные обстоятельства дела и выплатить Идзаки компенсацию.

Таково было общее мнение. Против него высказался один Адзисава:

– Если мы так сделаем, то где гарантия, что с нами вновь не сыграют такую шутку? Если компания начнет выплачивать страховки по таким шитым белыми нитками «несчастным случаям», ей грозит полное разорение.

– Но где достать доказательства, которые бы заставили полицию признать, что это убийство? – безнадежным тоном спросил заведующий.

– Да, конечно, это задача не из простых. Но делать вид, что мы ничего не видим, и безропотно выплатить страховку нельзя. В конце концов, тела-то нет. Под этим предлогом с компенсацией можно пока повременить,

– А кто займется расследованием? Вы?

– Да. Ведь договор-то подписывал я.

– Но клан Накато, наверное, постарается вам помешать.

– Я это знаю.

– У вас что, есть какая-нибудь зацепка?

– Есть одна ниточка. Хочу попробовать потянуть за нее.

– Ну смотрите. Только, ради бога, не ввязывайтесь ни в какие истории. И не забывайте: вы всего лишь внештатный агент, работающий в фирме по договору, – на всякий случай добавил осторожный заведующий.

3

Говоря, что у него есть ниточка, Адзисава имел в виду Сакуэ Нараока, ту девицу из «Золотых ворот», которая свела его с Идзаки. Она тоже, как и Акэми, была одной из самых популярных хостесс [2]2
  От английского «hostess» – «хозяйка». Девушка, развлекающая посетителей в дорогом клубе или ресторане.


[Закрыть]знаменитого ночного клуба. Красивая наружность и пышная, неяпонская фигура помогли ей за какой-то год добиться завидного положения в заведении. Сакуэ был двадцать один год. В последнее время уже поговаривали, что она вот-вот заткнет за пояс саму Акэми Идзаки, давнюю и признанную фаворитку завсегдатаев клуба.

Несмотря на богатый опыт, Акэми становилось трудно соперничать с юной конкуренткой. Как выяснил Адзисава, все самые выгодные клиенты один за другим переходили к Сакуэ. Версия Адзисава была такова: а что, если Сакуэ отбила у Акэми не только клиентов, но и мужа? Допустим, она и Тэруо Идзаки стали любовниками и захотели избавиться от Акэми. Притом, ведь та для Сакуэ была соперницей не только в любви, но и на работе. Должно быть, и сам Идзаки был не прочь поменять жену, чья красота уже начинала увядать, на юную и очаровательную Сакуэ. Идея застраховать супругу и таким образом одним выстрелом подстрелить сразу двух зайцев, была просто гениальной.

«Итак, – сформулировал Адзисава стоящую перед ним задачу, – во-первых, доказать, что Идзаки и Сакуэ Нараока состоят в связи; затем, используя это обстоятельство, доказать, что Акэми была убита».

Некоторое время он следил за администратором центра игровых автоматов и юной хостесс издалека, но никаких контактов не обнаружил – возможно, они остерегались афишировать свои отношения. Шестьдесят миллионов стоят того, чтобы на время обуздать страсть, подумал Адзисава. Компания все-таки выплатила компенсацию, и с расследованием надо было торопиться, пока Идзаки не израсходовал деньги. Иначе, даже доказав состав преступления, компания останется внакладе.

Адзисава решил на время оставить слежку и перейти к сбору информации. Проще всего было начать с хостесс, работавших в «Золотых воротах» вместе с Сакуэ. Наверняка у удачливой соперницы покойной Акэми в клубе врагов хватало. Может быть, какая-нибудь из завистниц поможет ему проникнуть в тайную жизнь Сакуэ.

Адзисава решил сходить в «Золотые ворота». Цены в этом фешенебельном заведении были не ниже, чем в самых роскошных токийских клубах, и скромного жалованья страхового агента на столь дорогостоящее развлечение никак хватить не ыогло, но, как говорится, – взялся за гуж… Фирма не выделила ему на расходы ни гроша, счет придется оплачивать самому, а визит в «Золотые ворота» наверняка пробьет огромную брешь в бюджете.

Адзисава намеревался посетить клуб субботним вечером. В последние годы почти во всех компаниях перешли на пятидневную рабочую неделю, и «звездный час» увеселительных заведений передвинулся с субботы на пятницу. В субботние же вечера наплыв посетителей резко сократился, поэтому, как правило, все основные хостесс берут выходной и к гостям выпускают девушек классом пониже. В «Золотых воротах» в этот «мертвый» вечер к клиентам выходило втрое меньше хостесс, чем в будние дни.

Именно в такой вечер, рассуждал Адзисава, легче всего поговорить с какой-нибудь из менее удачливых девиц, чувствующей себя обойденной.

Расчет оказался верным. Адзисава пришел в «Золотые ворота» часов в восемь. В клубе было пусто, у стены со скучающим видом сидели хостесс – все сплошь «второго сорта».

– Добро пожаловать, – приветствовал посетителя унылый голос.

Оценивающие взгляды лениво оглядели гостя с головы до ног.

– Кого из девушек прикажете пригласить? – осведомился официант.

– Все равно. Кого-нибудь из старых, – ответил Адзисава и сел за указанный столик. В любом случае ему не привели бы хостесс из дорогих – вид у него не тот. Ему и нужна была немолодая, не слишком преуспевающая собеседница.

К его столу подошла женщина лет сорока, было заметно, что жизнь потрепала ее изрядно. Говоря «из старых», Адзисава имел в виду стаж работы в клубе, но официант, очевидно, понял его слова буквально. У этой хостесс, наверное, на плечах была целая семья, и Адзисава с тоской подумал, что, если, несмотря на возраст, она работает в «Золотых воротах» недавно, плакали его денежки.

Женщина с безучастным видом села рядом.

– Что будете пить? – спросила она, подавив зевок. Потом, размешивая в бокале виски с содовой, поинтересовалась:

– Первый раз у нас?

– На мою зарплату к вам не очень-то походишь.

– Ну и не приходили бы. Мало ли мест, где можно провести субботний вечер приятнее.

Хостесс протянула Адзисава бокал, и он заметил, что взгляд у нее мягкий, усталый. Видимо, она понимала, что нет смысла тратить порох на мужчину моложе ее. Судя по словам женщины, ее мало волновала прибыль заведения, интересы посетителя были ей ближе. Адзисава подумал, что, может быть, ему все-таки повезло.

– А куда холостяку податься? У меня ведь даже подружки нет.

– Так вы не женаты? – удивленно подняла брови хостесс.

Адзисава кивнул.

– Непохожи вы на холостяка – уж чересчур вид у вас солидный. У такого интересного мужчины не должно быть проблем с женским полом. Зачем вам понадобилась такая старая развалина, как я?

– Разве в женщине возраст – главное?

– Да? Приятно такое слышать. А что же главное?

– Доброта и умение соответствовать своим годам. Мужчины, как вам, должно быть, известно, делятся на две категории.

– Какие? – с любопытством спросила хостесс.

Умение вовлекать собеседника в разговор является непременным профессиональным качеством страхового агента. Уже трудно было понять, кто кого развлекает – хостесс клиента или он ее. Адзисава испытал знакомый азарт охотника.

– Первая категория любит в представительницах прекрасного пола лишь нижнюю половину тела, второй же дорога вся женщина.

– Интересные вещи вы говорите. А к какой категории вы себя относите? Ох, простите, дурацкий вопрос. Нижняя половина моего тела вряд ли могла вас заинтересовать, – невесело засмеялась хостесс.

Оба почувствовали себя так, будто знакомы давным-давно. Посетители постепенно прибывали, и «Золотые ворота» теперь больше походили на ночной клуб, чем в начале вечера.

Решив, что пора переходить к делу, Адзисава задал вопрос, волновавший его в первую очередь:

– Вы давно здесь работаете?

– Года три.

В этом бизнесе три года – немалый срок.

– А есть кто-нибудь, кто пришел в клуб раньше вас?

– Есть. Есть такие, кто проработал три, четыре, пять лет. А остальные держатся полгода, максимум год. Кое-кто вообще на один вечер появится – и поминай как звали.

– Значит, вы здесь из ветеранов?

– Ну, наверное, вхожу в первую десятку. И еще: в десятку тех, кто меньше всех зарабатывает. Я бы и сама ушла, да некуда. Буду ждать, пока не попрут.

– А кто у вас идет первым номером?

– Сакуэ-тян. Главная звезда сейчас она.

Уловив в этих словах неприязненную нотку, Адзисава подумал, что, кажется, напал на идеальную собеседницу.

– А вот мне кто-то из друзей говорил, что у вас самая знаменитая хостесс – Акэми Идзаки, – подвел Адзисава женщину к интересующей его теме.

– Да-да, бедняжка Акэми-тян. Знаете, какой кошмар, – она упала вместе с машиной с Обрыва Куртизанки. Да, пока не появилась Сакуэ, Акэми-тян не имела себе равных.

– Сакуэ-сан у вас недавно?

– Не больше года.

– А Акэми?

– Та проработала года три. Мы с ней пришли сюда примерно в одно время.

– Видно, эта Сакуэ-сан действительно хорошо, раз затмила такую опытную соперницу. Она сегодня здесь?

– Какое там! В субботу вечером наших примадонн тут не бывает. Эта, должно быть, обрабатывает сегодня очередного богатого лопуха. Себя не жалеет, разве за ней угонишься?

– Выходит, она вышла в лидеры за счет «нижней половины»?