Текст книги "Максимальное благоприятствование (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 37 страниц)

– А, вот это – вполнэ может быть! – сделал характерный жест знаменитой трубкой Сталин, – если руководствоваться нашим «опытом» девяностых годов – когда таких примэров было более, чэм предостаточно!

– Да и, до того! – понимающе поддержал его Молотов, – взять хотя бы пример «обезьяничества» в компьютерной электронике – когда, мы на корню сгубили собственные разработки и принялись слепо копировать американские. А, ведь – как знать!

Губин, ненадолго прервавшись, продолжил:

– Вот и, министр финансов Витте – вроде не дурак был, а на такой тупой развод повёлся, когда на «рубеже веков» докладывал Николаю II: «Потребление каменного угля в России на 1-го жителя в 7 раз меньше, чем во Франции, в 20–22 раза ниже Германии, в 26 раз ниже Бельгии и в 34 раза ниже Великобритании».

– Ну, а тот то – дурак без вариантов! Ему, только повод дай…

– …Или, стеклянный хер доверь!

– Тут, дело не в «дурости» коллеги! Вернее, не только в ней. Добыча угля в Донбассе контролировалась крупнейшими французскими банками через синдикат «Продуголь»… Эти же банки кредитовали царское правительство. Понимаете, что к чему?

– Что тут не «понимать», коллега Губин?!

– «Пилите, Шура, пилите! Они – золотые»! Знакомая песня…

Однако был и, конструктивный вопрос:

– А бакинские промыслы, Вы хотите сказать, контролировались отечественным капиталом?

– Три раза «Ха!», коллега! Если бы, это было так… Российская нефтяная промышленность принадлежала английскому капиталу, а у него были какие-то свои интересы.

– «Интерес» – не допустить «безугольную индустриализации» в России?

– Скорее всего, это было именно так! …Как бы там не было, под давлением донецких добытчиков угля, были введены разорительные для казны(!!!) низкие железнодорожные тарифы на перевозку этого вида топлива и, вмиг подорожавшее жидкое топливо стало быстро замещаться дешёвым углём.

– Следующий удар нефтянке был нанесён в пятом году, во время Первой русской революции… И, опять же: ни большевики, ни ещё какие революционеры, здесь ни каким боком – прибывшие из соседней Персии мусульманские фанатики-проповедники разожгли межнациональную резню. Под это дело, сгорело свыше половины нефтепромыслов, а прямые убытки перевалили за полсотни миллионов золотых рублей.

– «ИГИЛ», мать его! – раздалось под сводами древнего Кремля новое слово.

– Скорее – германская разведка, коллеги. Ё… её муттер!

– Лишняя причина убрать основную нефтедобычу из Баку, коллега Сталин! – обратил внимание Вождя Молотов, – британская и германская разведки – так же как и «фанатики-проповедники», из Персии никуда не делись и, если бы СССР не оккупировал вовремя Северную Персию, то – как знать… Возможно, кроме ленд-Лизовского бензина – вообще б, ничего у нас не осталось.

– Всецело с Вами согласэн! Но, давайте дослушаем коллэгу Губина – по-моему, очэнь интересно рассказывает.

– Однако, дело – даже не в этом, коллеги! Старые участки нефтедобычи со временем истощались – а новые взамен, нефтяным компаниям не предоставлялись… Ведь, земля на Апшероне принадлежала государству и сдавалась промышленникам на торгах в аренду. Последние предвоенные торги, прошли аж в 1900(!!!) году, а затем пошли бесконечные проволочки… В результате к 1913 году, добыча нефти держалась на уровне 1903 года – а с начало войны, даже упала.

– Да… Сталина на них не было! – было единодушное мнение.

– Погодите, доберёмся и до Сталина!

– А чэго до мэня «добыраться»?! – деланно удивился тот, – здэсь я, рядом с Вами сижу…

– Ну, а далее как положено революция, коллеги… Потом, ещё одна… В ноябре семнадцатого чеченские боевики подожгли нефтепромыслы Грозного, которые горели два года… «В трубу» тогда улетело, свыше четверти государственного бюджета!

– От «чехлов» одни проблемы! – примерно такое мнение было у зала, – может, дать им уже – в конце концов, независимость и нехай скачут лесом?!

– «Горами», коллега, «горами»! «Чехлы» в горах живут… Вот там – в горах и, огородить их колючей проволокой под напряжением…

– Действительно, почему ихнему Трампу можно огораживаться от мексиканцев забором, а нашему Сталину от чеченов нельзя?! Как-то нетолерантно получается, коллеги…

Вдруг, перст Губина упёрся в Сталина:

– Именно по вашему настоянию, коллега, в начале восемнадцатого года, была проведена национализация бакинской нефтяной промышленности! Хотя, Ленин и Бакинский Совет были против.

– Нэ помню – малэнький был! – под общий смех открестился Вождь, – хотя, нэ вижу в национализации ничэго плохого – особэнно, после ваших упоминай про «фанатиков», «шпыонов» и абрэков с гор…

– Конечно, ничего плохого в национализации нефтянки нет! В отличии от самоустранившегося от решения российского правительства, британское решительно взяло под контроль «Англо-персидскую нефтяную компанию» – будущую «Бритиш Петролеум». В России тоже некоторые политики, например – Председатель Совета министров Коковцов в 1913 году, предлагали государству взяться за разработку нефтеносных месторождений – хотя бы для нужд флота и Министерства путей сообщения. Но соответствующий законопроект, не удалось провести через Думу…

Во время взятой докладчиком паузы – чтоб отдышаться после весьма продолжительной речи, кто-то – «ностальгически» по будущему, протянул:

– Эх! Нашего Путина на них – на думцев, не было…

Что вызвало, прямо скажем – неоднозначную реакцию зала!

– …Наконец, Гражданская война кончилась и, Советскому правительству достались огромные запасы нефти и её продуктов, скопившиеся в Баку из-за проблем с их вывозом. Надо признать, Вождь мирового пролетариата прекрасно понимал значение нефти для экономики, поэтому перед занятием Баку Красной Армии отдал такой приказ Реввоенсовету: «Обдумайте, манифест населению, что мы перережем всех, если сожгут и испортят нефть и нефтяные промыслы…».

– Наш Ильич, был пацан реальный!

Решительные меры всем понравились… Ну, почти всем:

– Был бы, действительно – «реальным», сначала бы перерезал – потом предупреждал.

После небольшого «междуусобчика» на национальную тему, коллега Губин смог продолжить:

– Казалось бы – живи и радуйся… Однако, дальше произошло малопонятное – по крайней мере для меня! Уже по плану ГОЭЛРО, для нефти предполагались наинизшие темпы прироста добычи, а приоритет отдавался углю, сланцам, торфу… И, ДРОВАМ!!!

Впрочем, Молотову было всё понятно:

– Гражданская война, интервенция и как следствие – «военный коммунизм», коллега! Посидев в полной блокаде без угля и нефти, перепуганные большевики решили подстраховаться на будущее местными видами топлива…

– Возможно это так, коллега! Первая пятилетка укрепила тенденцию: в её «оптимальном» варианте, весной 1929 года было… Извиняюсь, коллеги! …БУДЕТ(!!!) сказано: «Нефть, как топливо, игравшая такую крупную роль 15–20 лет назад, коренным образом должна сдать свои позиции и уже, во всяком случае, не может считаться одной из основных баз топливоснабжения страны»…

– В результате такой политики, с 1900 по 1937 год, производство нефти в стране увеличилась лишь в 2, 8 раза, а в остальном мире в 37 РАЗ!!! В то же время, добыча угля у нас выросла в десять с лишним раз, а в мире – всего в полтора раза… Мы опять оказались, коллеги, «уникальнее» всех!

Сталин, сделал многозначительный жест своей трубкой:

– Тогда понятен дефицит горючего до, во время и после войны, коллэга: «с 1900 по 1937 год» количество потребителей нефтепродуктов увеличилось тысячекратно, а добыча нефти всего «в 2, 8 раза»… Почэму, так произошло?

Губин пожал плечами:

– Причин много, коллега Сталин! Например, возвышению торфа – как одного из главных соперников нефти, способствовала сезонность его добычи: летом крестьянин пашет в поле, а освободившись, осенью-зимой добывает торф. Это оказалось очень удобным и, главное – «идеологически» верным, реализуя старый марксистский замысел о слиянии индустриального труда с аграрным.

– Второй причиной, как я уже говорил, это довлеющий умом наших учёных-теоретиков бзык «догоняющей экономики»…

Внимательно присмотревшись в кого в зале, профессор Губин насмешливо сказал:

– «Я не стукач, но доложить обязан»: кажется «фамилию, имя и отчество» этой «аварии» я могу назвать, коллеги!

И, сделав супер-эффектную паузу, как в театре:

– Профессор Рамзин[29]29
  Рамзин Л. К. десять лет стоял во главе кафедрами Топливо, топки и котельные установки и Тепловые станции. Научную дело Л. К. Рамзин постоянно рассматривал как снадобье к развитию техники и внедрению результатов научных работ в существование. С 1921 Рамзин Л. К. – член Госплана. Рамзин, благодаря своим профессиональным качествам, был привлечен к работе над планом ГОЭЛРО, и вклад его в тот самый проект был только весом. Он являлся одним из организаторов Всероссийского теплотехнического института (ВТИ), а с 1921 года по 1930 год был директором, далее с 1944 по 1948 год научным руководителем этого института. Ученый вел успешные изыскания главного своего детища прямоточного парового котла, предназначенного для использования дешевого топлива вместо высококачественного топлива. На рубеже 1920-1930-х годов он разработал принципиально новую концепцию промышленного прямоточного котла (котел Рамзина). В 1943 году за эту работу ему присуждается Государственная премия СССР.


[Закрыть] Константин Леонидович!

Приподнявшийся человек, слегка напоминающий дожившего до почтенных лет Есенина, изумлённо спросил:

– Кто? Я?!

– Да, ВЫ!!! Вы – ведущий энергетик Советского Союза! Это про Вас сказал сам Ленин: «Рамзин – лучший топливник в России. В лице Рамзина мы имеем самого выдающегося учёного по такой специальности, по которой у нас после Кирша людей нет»…

Речь Губина была похожей на обличительную речь прокурора революционного трибунала:

– …Именно Вы, не так давно опубликовали прогноз, в дальнейшем задавший вектор развития всей советской энергетики, а значит – экономики! Пересказываю дословно, память у меня отличная: «Основой снабжения энергией на протяжении ближайших 200 лет будет каменный уголь и второе по значению место занимает торф… Нефть, стоящая теперь в центре внимании большинства промышленных стран, представляет собой топливо лишь настоящего времени».

«Есенин», вытащив из кармана какой-то документ, вслух прочитал:

– До сих пор не верится! «Рамзин Константин Леонидович… Член Госплана СССР… Член ВСНХ СССР…» Действительно, это – я, коллеги! Вот же, мудак…

Конечно же, тут же нашёлся остряк-самоучка:

– Хорошо, что сам осознал – пролетарский суд это учтёт, коллега!

Положа руку на сердце, Рамзин попытался объясниться:

– В своё оправдание, могу сказать только, что «ни сном, ни духом»… В той жизни, коллеги, я был тоже – теплотехник не из последних, но… Я могу разработать и разрабатывал «в реале», любую энергичную установку – от паровозной или пароходной топки, до самой мощной тепловой электростанции… Но, если честно, мне по барабану что там будет сжигаться – нефть, уголь или сушёное коровье дерьмо! Топливо определяет заказчик.

Немного подумав, устремив взгляд вверх – как будто ища там ответа, профессор Губин сделал предположение:

– Ваш реципиент прославился прямоточным котлом – делом всей его жизни, могущем использовать любое местное топливо… Возможно он, воспользовавшись влиянием на кремлёвских вождей – просто «нагнул» экономику страны под своё детище…

– Кстати, не такое уж и, редкое явление в отечественной и мировой науке! – прокомментировал Берия.

Пошумев, как обычно, коллеги успокоились и докладчик смог продолжать:

– Наконец, друзья и коллеги – «лоббирование» донецкого угля никуда не делось! Все те же – исключительно льготные тарифы на перевозку угля из Донбасса… Только вместо французских банкиров, этим занялась мощная партийно-хозяйственная группа – которую кто-то из коллег, метко обозвал «украинской партийной мафией».

Не все коллеге Губину поверили и, он повысив голос – чтоб перебить гул, привёл доказательства:

– При Оржоникидзе, Косиоре, Серебряковском и Кирове (моё почтение, коллега!), в начале двадцатых годов – нефтедобыча росла ударными темпами! А, как только эти товарищи уехали на повышение в «центр», рост добычи тут же замедлился…

Устремив взор на Берию, Губин несколько встревоженно:

– А сейчас, когда судя по всему и, Лаврентию Павловичу – не суждено возвратиться в Закавказье… Ох, беду чую!

– Не Вы один, коллега! – ответил сам Лаврентий Павлович.

Сталин, поддержал докладчика, с некой лёгкой печалью, покачав головой:

– Умэние «выбить» средства и ресурсы, ВСЭГДА(!!!) было родимым пятном совэтской экономики… А, для этого нужен был «полытический ВЕС»!!!

– Да! Что было – то было, из песни слов не выкинешь, – согласился и Молотов.

– Что за «толстовщина с достоевщиной», коллеги? – фыркнул недоумённо Киров, – политическое «лоббирование» чьих-нибудь или каких-нибудь экономических интересов – повсеместное явление всегда и везде, а не присущее исключительно советскому периоду истории.

Маленков, глубокомысленно заметил:

– Ещё, думаю, приходилось считаться с мнением пролетариата Донбасса, коллеги! До начала, а то и до конца тридцатых, пролетариат – это очень мощная политическая сила.

Подождав, когда вожди выскажутся, Губин:

– С вашего позволения я закончу, коллеги, ответ на вопрос «кто виноват»…

– Конэчно!

– …Несмотря на умопомрачительные планы по добыче и переработки нефти, капитальные вложения в отрасль были крайне недостаточны. Для выполнения этих планов не хватало ни оборудования ни труб – для разведывательного или промышленного бурения. На вторую пятилетку планировали пробурить 11 тысяч километров скважин, а на деле получилось всего семь!

– …Не хватало – да, просто не имелось в наличии элементарных насосов и, после отбора «фонтанирующей» нефти, скважину просто забрасывали. Таким образом добывали 80 процентов всей нефти – а там где её всё же откачивали из скважин, применялся в основном конный или даже – человеческий «привод»!

Молотов, решил уточнить:

– Возможно, пятилетние планы были «несколько» завышены, коллега?

– Планы по производству нефтепродуктов были вполне реальными и учитывали рост их потребителей в стране[30]30
  По словам Кагановича к 1937 году:
  «Пятилетка наметила 44 млн т, сделали мы 28,5 млн т.
  По добыче газа и нефти вместе пятилетка наметила 46,8 млн т, а выполнили мы 30,3 млн т.
  По выработке бензина пятилетка наметила 6,5 млн т, а фактически мы получили 3 млн т…
  По керосину пятилетка наметила 7,5 млн т, а выполнили мы 6,1 млн т.
  По маслам пятилетка наметила 2 млн т, а выполнили мы 1,6 млн т.
  По моторному топливу, (то, что для нас представляет исключительно большой интерес), пятилетка наметила 4,5 млн т, а выполнили мы 1,5 млн т»…


[Закрыть], а вот добыча самой – сырой нефти…

– Понятно.

– Уже в тридцатые годы – а не в войну, СССР приходилось импортировать нефтепродукты! Так, в 1937 году помню – закупили около 8 миллиона тонн бензина и три – дизельного топлива. Ну, а там – пресловутые «сталинские репрессии» и, всё стало вообще – ещё печальнее…

– А, как тут без репрэссий, коллэги?! Вот только, провести их надо было пораньше – в конце двадцатых, а нэ тридцатых…

Вождь, как-то – с несколько «плотоядным» интересом посмотрел на коллегу Рамзина:

– …И, проводить их несколько более выборочно, что ли.

– Вот с себя и, начните – «выборочно»! – огрызнулся тот.

– Это я не про Вас, коллэга! Нэ надо так нэрвничать.

Губин, несколько раз кашлянув, поинтересовался:

– Хм, гкхм… Может, всё-таки дадите мне закончить?

– Пажалуйста, коллэга!

– «Репрессий» против специалистов-нефтяников (без понятия, коллеги – «сталинские» они или ещё чьи-то) в нефтянке было вполне достаточно и, даже чуть больше: начиная с «Шахтинского дела» следующего года, «Дела Промпартии» начала тридцатых – как и по всей стране, репрессии шли безостановочно вплоть до самой войны. В данный момент, нас с вами не причину их знать важно, а сам результат… Так, вот: добыча нефти в Грозном, например, резко «загалопировала» вниз: в 36-ом было добыто в 2, 5 раза меньше чем в 31-ом, а в 40-ом – кое-как вымучали один миллион тонн – в десять раз меньше, чем планировали…

– Да… Репрессии, явно не помогли, – резюмировал кто-то.

Не в первый раз уже разведя руками, Губин:

– На этом мой доклад закончен – по крайней мере, я как можно скрупулёзней, постарался ответить на вопрос: «Кто виноват».

По общему настроению в зале было видно, что большинство попаданцев реально пали духом…

– Да… Так глубоко, мы на нашем форуме ни разу не копали…, – высказал общее мнение Молотов.

Совершив с крайне задумчивым видом традиционный вояж вдоль стола, Сталин произнёс:

– Харашо, коллэга Губин… Диагноз нашим топливным проблэмам в годы войны, Ви поставили правыльно – довоенное нефтяное «малокровие». А «лекарство»? Пропишите нам какую-нибудь «пилюлю» от малокровия, профеэсор, будьтэ так добры!

– А ответ на второй вопрос «Что делать», коллега Сталин, логически вытекает из ответа на первый: больше внимания нефтянке! Вот, кто и что сейчас – в данный момент, рулит ею и отвечает за неё? …А в годы первых пятилеток?

Вожди, переглянулись меж собой и одновременно пожали плечами.

– Вот, видите! Наркоматом тяжёлой промышленности руководил такой «тяжеловес», как Серго Оржоникидзе – там невооружённым взглядом, видны грандиозные успехи…

– НКВД руководил коллега Берия – там тоже…

– Генрих Ягода, коллега, – открестился от «успехов» Лаврентий Павлович, – Генрих Ягода!

– В годы первых пятилеток, нефтянка вроде была «под» Серго – относилась к Наркомтяжпрому, – вспомнил Молотов.

Ему ответил Берия:

– И, была там на положении Золушки – которой доставались лишь объедки, да обноски…

Профессор Губин продолжал:

– По «трестовской реформе» 1921-23 годов нефтяная промышленность СССР сперва входила в «Главное управление по топливу» (ГУТ) ВСНХ – которому подчинялись крупные предприятия, шахты и промыслы. Затем, буквально «витающая в воздухе» идея об создании единого нефтяного треста была отвергнута и, вместо этого была проведена децентрализация – образованы тресты «Азнефть», «Грознефть» и «Эмбанефть». В эти тресты входили нефтедобывающие, нефтеперерабатывающие, даже их обслуживающие машиностроительные предприятия. Однако, транспортировка и реализация была передана другим структурам ВСНХ – отчего нефтетресты, не были самостоятельными хозяйственными объектами и, никогда не имели в качестве основного реального критерия, экономическую эффективность – или, хотя бы прибыльность. Спускаемые «сверху» требования Госплана, ВСНХ или СТО они должны были беспрекословно выполнять – даже, если они были заведомо вредными для отрасли…

– …Сбытом же готовой продукции, согласно реформе, занимались другие государственные образования – синдикаты. По задумке кремлёвских вождей, с помощью синдикатов они будут контролировать рынок – одновременно, не допуская его чрезмерного развития. Надо ли говорить, коллеги, что между трестами и синдикатами, сразу же началась «война» во всех её проявлениях?! Естественно, учитывая «специфику» временного промежутка, война чаще всего была «подковёрной» – с помощью доносов в ОГПУ.

– …Однако, мы про нефть! Внутренней и внешней торговлей нефтью и нефтепродуктами, согласно постановлению ВСНХ занимался образованный в 1923 году «Нефтесиндикат»[31]31
  Всероссийский нефтяной синдикат (Нефтесиндикат) ВСНХ РСФСР (1923–1925 гг.). Образован 7 февраля 1923 г. в системе Главного управления по топливу ВСНХ РСФСР для организации торговли нефтяными продуктами. Во главе Синдиката стояло правление, избираемое на собрании уполномоченных. 19 октября 1925 г. признан общесоюзным органом и подчинен непосредственно ВСНХ СССР. И


[Закрыть]. Возглавлял его сначала троцкист Трофимов, потом «ленинец» Ломов… Запоминайте, коллеги – может пригодится. Ибо, «Нефтесиндикат» – явление в советской истории уникальное и в некотором роде поучительное! …Хотите, я вам расскажу про него поподробней?

Мнение коллег-попаданцев было единодушным:

– Конечно, рассказывайте – раз «поучительное», чего уж там!

– После множества неудачных попыток привлечь иностранные инвестиции в нефтянку – в том числе и, со сдачей нефтяных месторождений в концессию, «Нефтесиндикат» получил право самостоятельно проводить экспортно-импортные операции. Это при МОНОПОЛИИ(!!!) внешней торговли, коллеги!

– «Жить захочешь – ещё не так раскорячишься»!

– Вот, это – точно!

– Это, было практически «государство в государстве», коллеги! Партия в лице Политбюро или ЦК, в его дела практически не вмешивались. Центральное правление «Нефтесиндиката» находилось в Москве, а районные управления – в крупнейших городах СССР. В их ведении было, немногим менее тысячи нефтебаз и базовых складов ГСМ, с «нефтелавками» – торгующих керосином и, прочими продуктами нефтепереработки.

– …На важнейшие посты «Нефтесиндиката», выдвигались виднейшие коммунисты! В определённое время они собирались на «партийно-хозяйственный актив» и определяли внутреннею и внешнюю торговую политику этого «монстра». Более половины бюджета «Синдиката» уходило на зарплату, всевозможные выплаты, льготы, командировочные и прочее… Расходы на содержание аппарата, постоянно росли – в том числе и благодаря давлению собственных профсоюзов.

– …Служащие «Нефтесиндиката» сравнивали себя со спрутом, протянувшим свои щупальца во все – самые отдалённые уголки Советского Союза! Торговля керосиновыми лампами, примусами, самим керосином, а кроме того – колёсной мазью, дёгтем… Однако, на внутреннем рынке «Нефтесиндикат», в конечном итоге потерпел сокрушительное фиаско! Приблизить норму потребления керосина и прочих нефтепродуктов, к пресловутому «уровню 1913 года» не удалось. В розничной торговле оперативнее оказался кооператор или частник, а «Нефтесиндикат» проводил партийную политику сокращения сделок с «нэпманами». В результате, торговля керосином постоянно снижалась и, в конце 20-х, в стране разразился острейший дефицит этого продукта.

– …На международном же рынке, всё было гораздо интереснее, коллеги! Тогдашние большевики остро нуждались в средствах (на мировую революцию и «подкармливание» Коминтерна в том числе), а нефть и нефтепродукты являлись ходовым и весьма прибыльным товаром. Однако, тут были свои нюансы… Пока в России шла Гражданская война, по заграницам делили русскую нефть: шла активная продажа акций нефтяных компаний их бежавшими «за бугор» владельцами.

– …Половина – если мне не изменяет память, акций небезызвестного Нобеля (треть российской нефтедобычи, 40 % нефтеперегонных заводов и 60 % внутрироссийского рынка), например, оказались в руках американской «Стандард Ойл оф Нью-Джерси». По бытовавшему тогда в Штатах мнению, запасы нефти в стране близки к завершению и, сделка американских предпринимателей, была вполне понятна…

– …Собравшиеся в Париже осенью 1922 года главы всех крупнейших мировых нефтяных компаний, договорились не иметь с большевиками дело – пока те не вернут промыслы их владельцам! То есть, России объявлялась НЕФТЯНАЯ БЛОКАДА!!!

– …Однако, в том сила и слабость частнокапиталистического «рынка» – что личная корысть сильнее общих интересов! Сколотить единый «нефтяной фронт» против СССР не удалось. «Отмычкой» послужила низкая стоимость советских нефтепродуктов – по сравнению с их западными конкурентами. Благодаря особенностям «социалистической» экономики, «Нефтесиндикат» мог позволить себе продавать их ниже себестоимости на внешнем рынке! Бензин, масла и мазут шли в Европу. «Жёлтый» советский керосин – из-за его низкого качества и, падения спроса в переходящей на электрическое освещение Европе – в её африканские и азиатские колонии.

– …Главный заграничный офис «Нефтесиндиката» находился в Париже, а филиалы – в столицах и крупнейших городах Европы и Азии: от Риги до Харбина! К тридцатым годам международный «спрут» протянул свои щупальца до Южно-Африканского Союза и Латинской Америки. «Нефтесиндикат» – крупнейший пайщик таких акционерных обществ, как германское «Дерунафт», британского «РОП», итальянского «Петролеа»…

– …Сложилась уникальная ситуация: крупнейшие нефтяные компании помогали большевикам торговать нефтепродуктами, борясь со своими конкурентами! Та же «Стандард Ойл» проложила вторую ветку нефтепровода «Баку-Туапсе», построила керосиновый завод в Батуми, взяла его в аренду и танкерами вывозила дешёвые советские нефтепродукты – в попытке разорить «Шелл» и «Джерси»!

– …В конце концов, всем на Западе порядком надоел вопрос об возращении «их» собственности в России. Там поняли, что «коммунизм» – это надолго! В 1929 году, ведущими нефтяными монополиями было заключено картельное соглашение «статус кво» – по умолчанию, распространённое и на «Нефтесиндикат» СССР. Воспользовавшись этим, тот ещё больше увеличил экспорт и довёл их до трёх с половиной миллионов тонн.

– …Для торговли был создан свой собственный флот. Крупнейший в мире танкер-бензиновоз был построен французскими под наблюдением академика Алексея Николаевича Крылова – служащего Синдиката и, так и, назывался – «Нефтесиндикат СССР». Вскоре последовал его «систершип» – «Советская нефть».

В Чёрном же море, ходили наши – отечественные танкеры: «Азнефть» – переделка из крейсера «Адмирал Грейг» и «Грознефть» – бывший крейсер «Адмирал Спиридов», доставлявшие нефтепродукты в Турцию и на Ближний Восток.

– …«Дочка» Синдиката – «Дерунафт» заняла на рынке Германии ведущие позиции по продаже бензина. Такое положение, существовало даже тогда – когда самой организации уже не стало. Гитлер, уже придя к власти, как-то – увидев советские АЗС в немецких городах, воскликнул: «Разорить осиные гнезда!». Но, даже Фюреру германской нации, не сразу удалось это сделать! Некоторые «гнезда» удалось разорить только после 22 июня 1941 года…

Напоследок, Губин сказал после небольшой паузы:

– Там, в Европе, «Нефтесиндикат» строил свои склады и заправочные станции по самым современным требованиям – в России же, не хватало даже специальных «бидонов» для хранения и керосин с бензином, продавали обыкновенными ведрами – зачастую деревянными!

Во время всего рассказа про «Нефтесиндикат СССР», некоторые могли заметить, как у Вождя разгораются алчным блеском очи – как у героя болгарского народа князя Дракулы, при запахе свежей человеческой крови…

Наконец:

– Ну, что ж… Подведём общие итоги, коллеги?

Народ заметно подустал от темы, в которой мало что понимал – хотя профессор Губин, рассказывал максимально упрощённо и «загудел»:

– Да, уж пора бы уже…

– Уши пухнут – курнуть бы…

– Плачевное состояние с ГСМ накануне войны и во время оной, проистекает из мнимого благополучия «нефтянки» в двадцатых. Главное, на мой взгляд: «нэпманские» реформы носили ограниченный характер и не были проведены до конца – коммерческая заинтересованность в конечных результатах труда не было спущена «вниз», до уровня трестов и отдельных предприятий.

– …К добыче нефти относились хищнически! В двадцать восьмом году, СССР добывал лишь десять процентов нефти от уровня США и, при этом нового бурения проводилось лишь два. По буквам: ДВА ПРОЦЕНТА!!! …Понятно, да?

Было видно, что не всем понятно, тогда:

– Все помнят школьную задачку про бассейн с двумя трубами, коллеги?

– Все!

– Все понимают, что будет – если из «бассейна», выливается на восемь процентов больше воды – чем вливается?

– Ну, а то ж…

Губин продолжил:

– Хорошенькую «свинью» советской нефтянке подложил и мировой экономический кризис – приведший к резкому изменению конъектуры на мировом рынке, более известный как «Великая депрессия». В любом – даже самом положительном для нас явлении, есть не только плюсы – но и свои минусы, не стоит об этом забывать, коллеги!

– …Ну и «репрессии» – куда от них деваться! – с извиняющимся видом, Губин повернулся к Сталину, – до и во время пятилеток, давали нереальные планы, забывая при этом делать соответствующие капиталовложения. Затем – после их невыполнения искали виноватых… Моего реципиента кошмарили за одну только мысль – что нефть может быть в Волжско-камском регионе, а Билибина – за «теорию истощения нефтяных скважин». Типа, советские нефтяные скважины более сознательные – чем их, скажем – американские коллеги» и должны наращивать производительность по мере их эксплуатации…

– «Билибина», Вы сказали…?

– Билибин Юрий Александрович – геолог-открыватель колымского золота.

– Ах, да – вспомнил! – хлопнул себя по лбу Вождь, – коллега Губин, если нэ затруднит – список лиц, «кошмаривших» вас с Юрием Александровичем… Нэ сейчас, попозже.

После всеобщего длительного молчания, Сталин осторожно – как будто подкрадываясь на мягких лапах, спросил:

– То есть, у нас был шанс имэть мощную транснациональную корпорацию – но мы его прое… «Пролюбили», по своей давнишней привычке?

– Да! Это, именно так, коллега Вождь…

– Как Вы считаете, Иван Михайлович, при надлежащем менеджменте и маркетинге в «Нефтесиндикате», возможно повысить долю нефтепродуктов в общем экспортном балансе страны и увеличить их доходность?

– Несомненно, это так!

– ХАРАШО!!!

Видать, в уме Вождя крепко засела какая-то задумка. Он, уже привычно для всех резко встал из-за стола и походив за спинами президиума, подошёл и посмотрел в окно – в ночную темень, затем вернулся обратно:

– Ваши прэдложения по исправлению ситуации в целом, коллега Губин?

– Нужно ОПЕРЕЖАЮЩЕЕ(!!!) развитие топливно-энергетического комплекса страны, с основным упором на нефть. Для этого надо создать отдельный Наркомат нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности – а то в этой системе ВСНХ, сам чёрт не разберётся – донельзя мутное образование, коллеги! Наркомат, будет контролировать и отвечать за всё: от разведки и добычи нефти – до её переработки и реализации потребителям.

В этом месте, Сталин призадумался…

В СССР того времени, действительно, была такая – крайне запутанная система управления народным хозяйством, что Вождь сам постоянно парился – изучая её ещё «там». По идее им руководил один из наркоматов – Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ). Во главе – ВСНХ СССР стоял Куйбышев, однако было ещё ВСНХ РСФСР – под началом старого большевика Лобова Семён Семёныча. Явное дублирование!

ВСНХ управлял хозрасчётными промышленными трестами – коих было немногим менее пятисот, объединённых в 23 синдиката. Жуткое нагромождение бюрократических структур! Чтоб, всем этим управлять, создаётся Центр управление государственной промышленностью (Цугпром ВСНХ), а в качестве экономического органа регулирования и планирования – Главное экономическое управление (ГЭУ ВСНХ)…

Ёпсель-дропсель и сбоку бантик!

Кроме центральных, на местах были созданы губернские, районные (в крупных промышленных районах) и уездные Советы Народного Хозяйства (СНХ). Были образованы главные комитеты и центры ВСНХ для руководства отраслями промышленности – «Главкожа», «Главсахар», «Главторф», «Центротекстиль», «Центрочай» и так далее…

Не! Система нуждалась в решительном сломе и реорганизации, как-то совершенно по-новому.

«Нефтесиндикат или Наркомат нефтяной промышленности? – в уме Сталина происходила борьба двух направлений, – общемировой или наш «особый» путь? Что выбрать, как бы не ошибиться…»

Однако, вопрос стоял даже так: «Что строить: государственный капитализм – какой был у нас или американский – корпоративный? Может, некий их «гибрид» – типа китайского? …Эх, знать бы, чем в реале «особый» китайский путь завершится»!

– …Поставить во главе наркомата грамотного организатора, – продолжал Губин, – выделять достаточно внимания и ресурсов – не забывая контролировать, следить за новейшими мировыми разработками в отрасли и на свои не скупиться и, всё будет в шоколаде, коллеги! Лишь, наладив откачку нефти из скважин, увеличим добычу нефти в СЕМЬ(!!!) раз…

– Новые районы нефтедобычи, коллэга?

– Обязательно надо! Начнём, с ставшего уже «притчей во языцех» – Ромашкинского, как самого легкодоступного, дальше – Татария, Башкирия…

Вскочив и, пару раз пробежавшись вдоль стола, Вождь уселся на место и выдал «окончательное» решение:

– Значится, так… Вы, коллэга Губкин Иван Михайлович, назначаетесь Наркомом нефтяной и нефтеперерабатывающей промышленности СССР!

– Коллега Сталин! Я бы порекомендовал бы на этот пост Михаила Васильевича Баринова – он сейчас Азнефть возглавляет.

– А, «в лавке» кого оставим?! Если он, по вашему мнэнию – хороший руководитель, то пусть продолжает руководить бакинскими промыслами. Там, он будет нужнее.

– Коллега Сталин, мне жить осталось…

– НЫЧЕГО!!! Обложим, как вэлыкого Мао – юными комсомолками-дэвственныцами, хахаха!!!

– ХАХАХА!!! – оглушительным грохотом, народ поддержал Вождя.

– Прыкалываюсь – ишь, как обрадовался!

– Да, я…

– Вопрос уже мной рэшён, коллега Губин! А насчёт продолжительности жызни… Я Вам ЗАПРЕЩАЮ(!!!) умирать – пока не поставите отрасль на ноги, коллэга!