Текст книги "Максимальное благоприятствование (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 37 страниц)

– Второе: войскам связи необходим бензиновый мотор-генератор – чтоб, связисты ногами «не сучили» «под крайней линейкой».

– Третье: в части был хорошо поставлен секретный режим – раз, к аппаратуре без «особого допуска» не пускали…

Кто-то из зала, не менее рассудительным тоном, дополнил «анализ»:

– …Четвёртое: «половой режим» в части, напротив, был поставлен крайне отвратительно – раз «у всех эскадронов» была всего одна «дама»!

После живейшего обсуждения «полового режима» в войсках связи, Ворошилов спросил:

– А, что? Мой реципиент и вправду, выражался так коряво?! «В Москве борется небывалая власть» – какой ужас…

– Да, нет, – успокоил его Маленков, – здесь, кроме недорезанных ещё графьёв да князьёв, все так говорят. Привыкайте, коллега, к простонародному языку!

– Я то привыкну – куды я денусь! Лишь бы, мои подчинённые ничего не заподозрили – когда я на языке их классового врага заговорю… Ладно, не будем о грустном, – нарком обороны, как-то обречённо махнул рукой, – раз нам германские «ништячки» однозначно не святят, значит, мы должны двигаться каким-то другим путём – для достижения хоть какого-то паритета с Вермахтом по радиосвязи.

Кто-то из зала задал такой вопрос:

– Коллега Минц! Раз немцы так любят работать на тех частотах – где нет естественных помех, может нам стоит организовать специально для них искусственные помехи?

– Понял Вас! Ну, что ж – радиоэлектронная борьба известна со времён Русско-японской войны, получила дальнейшее развитие в Германскую и Гражданскую и, широко применялась нашими во время Великой отечественной войны. И нам – сам Бог велел обратить на неё самое пристальное внимание… Пораньше! В разработке «высокостабильных генераторов плавного диапазона», мы немцев ни в коем разе не переплюнем – но сделать простенькую «глушилку», способную зас…ать напрочь весь диапазон УКВ, вполне реально…

– Короче: «Сам не гам – но и вам не дам»…

– Вот именно! Вот только собственная радиосвязь от этого лучше не станет…

Дальнейшую тему предложил сам Вождь:

– Чтоб иметь хоть какое-то прэдставление об проблеме, хотелось бы услышать от коллэг-радиоэлектронщиков краткий обзорчик по положению дэл в их отрасли в 20-30-ые годы.

Переглянувшись мельком со своими, к трибунке вышел сам Вологдин:

– Главная причина нашего отставания в радиоэлектронике, коллеги, на мой взгляд сродни таковой ж в нефтянке: у этой донельзя важной отрасли не было своего наркомата. Лишь, в 1954 году было образовано самостоятельное Министерство радиотехнической промышленности СССР – до этого радиоэлектроника входила в Наркомат электростанций и электропромышленности, в свою очередь – выделившийся из Наркомтяжпрома лишь в 1939 году…

«Опять же вопрос: наркомат или синдикат – по примеру «Нефтесиндиката»? – не мог, не задать себе вопрос Сталин, – государственный социализм будем строить – как в «реале» или корпоративный? О, Бог ты мой…»

– …Всю историю радиоэлектроники в России – со времён Попова, я пожалуй рассказывать не буду. До революции, это направление электротехники уже выделилась в отдельную – «электрослаботочную промышленность» и, была главным образом сконцентрирована в Петрограде… Кстати, коллеги! Советские историки любят… «Любили» или «будут любить»?

– А кто его знает! Будем считать, что уже «любят».

– Так, вот… Официальная пропаганда любит сравнивать советские достижения с 1913 годом. Однако, это неверно: наивысший расцвет промышленности, в Империи был в 1916 году!

– Ага… Особэнно по следующему году, этот ваш «наивысший расцвэт» был замэтен, – хмыкнул Вождь скептически, – не отвлекайтэсь от тэмы, коллэга!

– Хорошо не буду, это так – к слову пришлось… Несмотря на все успехи к шестнадцатому году, в России радиолампы серийно не производились – их привозили из Франции. Но уже в 1916 году, свою оригинальную конструкцию триода предложил близкий друг и соратник Ленина и, несмотря на это – выдающийся инженер Михаил Александрович Бонч-Бруевич, назвавший свою лампу «катодным реле».

– …Далее, в силу различных объективных обстоятельств (из-за которых, например «исчез» упомянутый ранее Петроградский патронный завод), к 21-му году, российская так называемая «электрослаботочная промышленность» – предтеча радиопромышленности, пришла в совершенно плачевное состояние – хотя имела и некоторые успехи. Например, выпуск радиоламп в «Нижегородской радиолаборатории» того же Бонч-Бруевича – видного большевика и учёного. Чтоб стали более понятны присущие в те времена проблемы (не только в «электрослаботочной промышленности», кстати), приведу простой пример: мастеров-стеклодувов – без которых не изготовишь баллоны для лампы, в России до революции было всего восемь…

Многозначительно оглядев зал, Вологдин повторил ещё раз:

– Повторяю ещё раз и, причём – прописью, коллеги: ВОСЕМЬ!!! А после Гражданской войны, количество стеклодувов уполовинилось. Вот с такого уровня, нам пришлось начинать создавать радиопромышленность…

– …По плану ГОЭЛРО, было решено восстановить и «электрослаботочную промышленность». Однако, начальник Главного электротехнического управления (Главэлектро) ВСНХ Куйбышев – в которую она входила, принял (спорное на мой взгляд) для этого решение – об переезде всех предприятий отрасли в Петроград.

Это решение «верного сталинца» полностью противоречило планам «нового» Сталина об – наоборот, предвоенной «эвакуации» промышленности на Восток и, он помрачнел лицом и нахмурился…

– Блокадники-электронщики, поди, до сих пор Куйбышева благодарят…, – раздалось из зала с печальной ноткой, – с «того свету».

– …И, танкисты – оставшиеся без, хоть-каких-то раций, – согласился Вологдин, – однако, давайте по порядку, коллеги! …Вскоре, в свете политики «НЭПа», приступили к «трестированию» – объединению наиболее технологически развитых, крупных и хорошо сохранившихся предприятий. По идее, тресты должны были действовать на рынке как самостоятельные коммерческие единицы… Получилось немного не так – как хотелось, однако это – не тема моего рассказа!

– …В образованный «Телефонно-телеграфный трест», кроме прибывших по программе «переселения» Куйбышева, были объединены четыре петроградских – «Гейслер», «Эриксон», «Сименс» и «Завод пустотных аппаратов». Как вы сами видите, коллеги, радиоэлектроника не была самостоятельна даже внутри «Главэлектро»! Она находилась на одной доске с телефонной и телеграфной связью… Кому из них отдадут приоритет при делёжке бюджетного пирога, как вы думаете? …Правильно! Телеграфом и телефоном, большие начальники чаще пользуются – а что такое «радио», не все даже понимали. Отношение к радио подтверждает факт переименования крупнейших заводов в двадцатых годах: завод «Сименс» стал именоваться «Петроградским телеграфным(!!!) заводом им. Козицкого», завод «Эриксон» – «Петроградским телефонным(!!!) заводом «Красная заря»», завод «Гейслер» – «Петроградским телефонно-телеграфным(!!!) заводом им. Кулакова»…

Один из коллег сделал такое – вполне резонное замечание:

– Как ни переименовывали – а даже на момент распада СССР, восемьдесят процентов квартир без телефонов были – про телеграф ничего плохого сказать не могу. А мир в то время на сотовую связь переходил…

– Да! Имело место быть, такое феноменальное явление при «развитом» социализме…, – согласился докладчик, с печальной миной, – наконец, при участии крупнейших и виднейших российских учёных – и, видимо по их настоянию, был создан отдельный «Электротехнический трест заводов слабого тока» (ЭТЗСТ) – в качестве всероссийского государственного объединения. Но опять же – при «Главном электротехническом управлении ВСНХ СССР», а не как отдельный синдикат…

– …В «ЭТЗСТ» входили на первых порах четыре петроградских предприятия, пять московских и завод «Сименс» в Нижнем Новгороде. В правление треста входили как крупнейшие специалисты – так и, виднейшие большевики. Председателем правления Треста был выбран некий Жуков – член ВКП(б) с двадцатилетним стажем подпольной работы…

– …Через год после образования, членом правления стал и ваш покорный слуга, – докладчик слегка поклонился аудитории, – «…видный российский ученый и инженер-практик профессор Вологдин В. П.».

В зале ещё раз похлопали, а коллега Вождь подумал, что в самом недалёком будущем – «инженер-практик», будет более адекватно смотреться в роли Председателя правления – чем «подпольщик-практик».

– Несмотря на все присущие тому времени трудности, новый Трест стартанул хорошо! На бывшем предприятии «РОБТиТ» в Петрограде, было организован выпуск усилительных радиоламп и рентгеновских трубок…

Вологдин, повернулся и за плечо выставил на всеобщее обозрение третьего из «своих» – молодого человека не старше тридцати лет:

– Разрешите представить, коллеги: это настоящий главный инженер этого предприятия – будущий академик Сергей Аркадьевич Векшинский!

Как говорится: «Бурные и продолжительные».

– Боюсь, не оправдаю ваших ожиданий, коллеги! – поспешил разочаровать «будущий академик», – в «той жизни», я был всего лишь спортсменом-радиолюбителем – чемпионом СССР по радиомногоборью[60]60
  Радиомногоборье включает несколько дисциплин – упражнения, аналогичные СРТ (прием и передачу радиограмм на скорость с использованием Кода Морзе и радиосвязи на КВ, а также обмен радиограммами в сети радиостанций и спортивное ориентирование.


[Закрыть], просто радиолюбителем – могу собрать любую схему из уже готовых комплектующих, изобретателем-рационализатором – публиковался в журнале «Радио»… Был, даже одно время историческим реконструктором по части радио! Да, не один – а с группой товарищей…

Из дружных рядов попаданцев ехидно заметили:

– «Реконструкторство» – единственный вид коллективного сумасшествия.

– Хахаха! Согласен!

Вождь, подбадривающе молвил:

– Ничэго, коллэга! Главное, Ви знаете – ЧТО(!!!) надо делать… А, КАК(!!!) сделать – как-нибудь, да придумаете.

Народ в зале, тоже – подбадривающе зашумел, типа: не очкуй – мы и, того не знаем и не умеем!

– Благодарю за доверие, коллеги! – ответствовал тот, – приложу все силы, чтоб оправдать.

– Оправдаете – куда Вы денетесь, коллега! – похлопал товарища по плечу Вологдин, – однако я продолжу с вашего разрешения обзор советской довоенной радиопромышленности… Естественно, без «помощи» классового врага не обошлось! В 1923 году, удалось заключить договор с Французской генеральной радиотелеграфной компании (Compagnie generale de L’Electricite). При помощи французских специалистов, трест наладил производство совершенно новых для СССР типов ламповых передатчиков, приемной аппаратуры, электронных ламп и выпрямителей. И, хотя по меркам Запада эти технологии уже были сильно устаревшими, для радиопромышленности СССР это был огромный шаг вперёд!

– …Таким образом, с одной стороны – при поддержке государства, а с другой – возникшего спроса на рынке оживающей при НЭПе экономики, «Электротехнический трест заводов слабого тока» стал делать первые коммерческие успехи: было налажено производство, развёрнута широкая рекламная компания, заключены «твёрдые» договора с заказчиками… К 1924 году, в России уже было свыше 20 тысяч радиоприёмников на руках у населения, правда, всего лишь процентов пять из них – ламповые.

– …Следующий хорошенький «рывок» советская радиопромышленность совершила в середине тридцатых, когда были налажены дипломатические отношения со Штатами, а с фирмой RCA (Radio Corporation of America) был подписан контракт об сотрудничестве… Разумеется, не бескорыстном! С той поры, на ленинградской «Светлане» и в подмосковном Фрязино, было развернуто производство американских радиоламп в металлических и стеклянных баллонах с октальным цоколем, а на воронежском «Электросигнале» освоили бытовые супергетеродины.

– …Отставание советской радиопромышленности к середине 30-ых, имелось не только в области электровакуумных приборов, но и в производстве современных конденсаторов и сопротивлений. Поэтому, наряду с линиями по изготовлению американских радиоламп с октальным цоколем, на советских радиозаводах строятся цеха для американского оборудования по выпуску слюдяных конденсаторов и композитных сопротивлений. Производство последних, у нас налаживала не «RCA», а другая американская фирма – «International Resistance Company», имеющая соответствующий патент…

– Ну и, «американизация» – так во всём! Как «вишенка на верхушке торта»: на радиозаводах страны началась конвейерная сборка радиоприёмников…

– Довоенное сотрудничество с американцами, явно пошло на пользу: последними предвоенными достижениями советской радиопромышленности были девяти-ламповый «СВД-9» и одиннадцати-ламповый «Д-11». Экземпляр последнего, находился в кабинете Сталина и, безусловно – являлся предметом роскоши из-за своей недоступной для простого труженика стоимости. Эти образцы оставались непревзойдёнными по своим техническим характеристикам вплоть до 50-х годов!

– В это же время, в обоих столицах страны появились первые телевещательные студии…

– Вы про телевидение, коллега Вологдин? – кто-то спросил крайне недоверчиво.

– Да, про него! Не такие уж мы и «тёмные» – как сами себе представляем: первые три тысячи телевизоров под брэндом «Б-2» – с экранчиком размером с почтовую марку, в СССР были изготовлены с 1932-го по 35-ой год на ленинградском «Коминтерне» (завод имени Козицкого). В 1938 году, то же предприятие презентовало более сложную модель – телевизор «ТК-1». Новинка изготавливалась по американской лицензии и работала на 33-ёх лампах. Накануне войны, в стране уже насчитывалось порядка двух тысяч «зомбоящиков»!

На лице Вождя, кроме недоумения, ничего прочесть было невозможно:

– Что-то я вас с коллэгой Минцем, понять нэ могу! Один про «глубокую жо…»… Извиныте – задницу, другой про «выдающиеся достижения» советской радиопромышленности. Когнитиевыдный дыссонанс, какой-то получается – вас послюшать!

– А никакого «когнитивного диссонанса», коллега Сталин! – ответил Вологдин, – «выдающиеся достижения» – это для нас… А для всего мира, мы еле-еле проходим уже ими давно пройденное и, даже слегка подзабытое! Пока мы, не поднимая бровей, трудимся-мучаемся осваивая технологию изготовления радиоламп размером с огурец, развитые страны – Америка, Британия, Германия, перешли на радиолампы толщиной с сигарету. Или даже, размером с горошину в металлокерамическом корпусе – для радиовзрывателей. И, ещё вопрос качества – всю историю мучавший советскую электронику: для радиопромышленности нужна высокая культура производства – а, её не воспитаешь за пять-десять лет у вчерашних крестьян…

Помолчав, он добавил:

– «Мы должны догнать – иначе, нас сомнут» – золотые слова! Однако, при этом надо знать: догоняющий, всегда обречён на отставание… Разве, сие Вам неведомо?!

В звенящей тишине, раздался голос коллеги Минца:

– Разрешите, я кое-что проясню по этой ситуации, коллеги?

– Слюшаем Вас, очень внымательно…

– Определённые меры предпринимались, уважаемые коллеги! Где-то в 1938 году, нашими радиоинженерами и конструкторами (естественно – при помощи американцев с их технологиями), были разработаны и внедрены в серийное производство малогабаритные так называемые 2-ух вольтовые «малгабы». Эти лампы годились как для гражданских приёмников – так и для переносных пехотных радиостанций. На базе американских радиоламп с октальным цоколем – до войны и во время онной, были разработаны такие известные образцы радиотехники как пехотные радиостанции «РБ» и «12-РП», танковые «9-Р» и «10-Р», авиационные «РСИ-4» и «РСИ-6»… В годы войны с применением тех же радиоламп разрабатывались новые радиостанции и совершенствовались модели предвоенной разработки. Некоторые образцы, как например – пехотная рация «РБ», очень долго служила и после войны – непрерывно совершенствуясь, конечно – «РБ-М», «РБМ-1», «РБМ-5»… Октальные радиолампы же, производились в Советском Союзе вплоть до 80-ых годов.

– Так, в чём же дэло?!

– Беда в том, что – как и во многом другом, у нас элементарно не хватало времени!

Да и, заводы радиотехнической промышленности не были такими уж мощными – чтоб, в течении полутора-двух лет, перевооружить всю армию, авиацию и флот.

Иосиф Виссарионович, озабоченно нахмурил брови:

– Понятно: суетыться с этой – как её… С «RCA», надо начынать пораньше.

– Определённо надо, коллега Сталин!

Минца спросили:

– А, правда, что из деталей гражданских приёмников – конфискованных у населения с началом войны, собирали военные рации? Может, это путь для большей радиофикации РККА? Насытить внутренний рынок радиоаппаратурой – в кредит продавая, например, бесплатно раздавая в учреждения и передовикам производства, затем – конфисковать при объявлении мобилизации и…

– Это правда, коллега, но только отчасти! Например, супергетеродины типа «СВД»[61]61
  Супергетеродинный радиоприёмник (супергетеродин) – один из типов радиоприёмников, основанный на принципе преобразования принимаемого сигнала в сигнал фиксированной промежуточной частоты (ПЧ) с последующим её усилением. Основное преимущество супергетеродина перед радиоприёмником прямого усиления в том, что наиболее критичные для качества приёма части приёмного тракта (узкополосный фильтр, усилитель ПЧ и демодулятор) не должны перестраиваться по частоте, что позволяет выполнить их со значительно лучшими характеристиками.
  Супергетеродинный приёмник изобрели почти одновременно немец Вальтер Шоттки и американец Эдвин Армстронг в 1918 году, основываясь на идее француза Л. Леви.
  В целом супергетеродин требует гораздо большей тщательности в проектировании и наладке, чем приёмник прямого усиления. Приходится применять довольно сложные меры, чтобы обеспечить стабильность частоты гетеродинов, так как от неё сильно зависит качество приёма. Сигнал гетеродина не должен просачиваться в антенну, чтобы приёмник сам не становился источником помех.
  В России и СССР первым серийным супергетеродином был, по одним источникам, приёмник танковой радиостанции 71-ТК разработки 1932 г. (завод № 203 в Москве), по другим – вещательный СГ-6 (не позже 1931 г., завод им. Козицкого в Ленинграде), по третьим – радиоприёмник «Дозор», разработанный в конце 20-х годов в «Остехбюро» и переданный в серийное производство на тот же завод им. Козицкого. Первым бытовым супергетеродином, выпускавшимся в больших количествах, стал СВД 1936 года.


[Закрыть], в девичестве – американские «RCA 140» ещё от 1933 года, имели неудачную конструкцию и для военной радиоаппаратуры малопригодны. А ведь, их было выпущено на воронежском «Электросигнале» больше всего! А, вот приёмник «6Н-1» пехотной радиостанции образца 1942 года, в большинстве своём, собиралась из элементов одноимённого гражданского…

– Это обстоятэлство надо обязатэльно учэсть, коллэги!

Из рядов танкистов поднялся Калиновский:

– Коллега Сталин! Порядок в радиопромышленности надо срочно наводить. До Великой Отечественной войны, радиотехническая промышленность выпускала в месяц всего 400 танковых радиостанций. Для ВСЕХ(!!!) бронеобъектов – от маленького разведывательного броневичка до огромного бронепоезда, понимаете?! А с началом войны, они вообще куда-то исчезли…

Ему ответил Вологдин, опередив Вождя:

– Я уже рассказывал всем коллегам главную причину такого положения: решение о создании Наркомата электронной промышленности СССР было принято слишком поздно. Могу ещё добавить: НКЭП, которому подчинялась радиопромышленность, оказался вне списка оборонных ведомств и, его предприятия снабжались оборудованием, материалами, комплектующими по остаточному принципу. Повторяю ещё раз: главная проблема того времени не отсутствие в СССР достойных разработок, а не налаженное должным образом массовое производство… Хотя, конечно, до немецкого качества нам…

Ворошилов его прерывал:

– Недосягаемо – мы это уже давно поняли! Поэтому я и, долдоню вам всем без перерыва на обед: надо ЗАДАВИТЬ(!!!) немцев КОЛИЧЕСТВОМ(!!!) в наиболее подходящий момент – в «День Х»!

Помолчав, Вологдин продолжил:

– Про «количество» могу рассказать на примере танковых раций – специально для коллеги Калиновского: до войны, они производились всего лишь одним цехом Московского завода № 203 имени Оржоникидзе… А, с началом её произошла вообще – КАТАСТРОФА!!! По мобилизационному плану, составленному каким-то не обезвреженным вовремя вредителем, даже питерский завод «Светлана» прекратил выпуск крайне дефицитных радиоламп для танков и перешёл на производство снарядов и… Штыков для винтовок! В результате же последовавшей эвакуации заводов, выпуск танковых радиостанций был прекращён, практически – до середины 1942 года. Танки уходили на фронт без радиостанций!

В зале совещаний, как цунами – накатывающийся на густонаселённое побережье, возник возмущённый гул:

– Это, какой-то саботаж – иначе не назовёшь! Ведь, рации всем требовались – вплоть до партизанских отрядов!

– …И только в конце сорок второго, Ленинградский завод № 210 имени Козицкого, эвакуированный из Ленинграда в Омск, – почти прокричал докладчик, перебивая шум, – начал выпускать радиостанции «10Р», позже «10РК-26» и, наконец – «10РТ-26»[62]62
  Приёмо-передающая, симплексная, телефонно-телеграфная радиостанция 10-РТ предназначена для обеспечения двусторонней беспоисковой радиосвязи между бронеобъектами, (самоходные артиллерийские установки САУ: СУ-100, СУ-122, СУ-122М, СУ-122П, СУ-102, СУ-85М и после 1945 года на танках Т-34-85, Т-44).
  Радиостанция 10РТ-26 в походном состоянии.
  Радиостанция выпускалась в трёх вариантах, 10РТ-26 и 10РТ-26Э предназначены для установки в бронеобъектах, имеющих напр. бортсети 26В.


[Закрыть].

Дождавшись тишины, Сталин спросил у Вологдина:

– Хорошо, ми все поняли – как обстояли дэла с радиопромышленностью накануне войны… Как будэм исправлять ситуацию с радиосвязью, коллэга?

– Ситуацию надо «исправлять» в общем и целом, коллега Сталин: первым делом – как можно раньше это начинать делать! Кажется, я уже вкратце – но довольно чётко, обрисовал ситуацию: у отрасли нет своего ведомства. По этой причине, Наркомат электропромышленности, к примеру, лучше выделит деньги на строительство громадной электростанции – чем на лишний цех, или даже завод по производству «слаботочных» изделий.

– …Внутри радиопромышленности же, тоже – расцвет гигантомании: строятся самые мощные в мире радиовещательные станции, для них – мощнейшие радиолампы на 100 киловатт Бонд-Бруевича, охлаждаемые водой[63]63
  Для изготовления анода мощных ламп в стране не было тантала и молибдена, поэтому пришлось сделать его в виде полой трубки из красной меди, внутри которого текла обыкновенная водопроводная вода.


[Закрыть].

Прервавшись, докладчик полуобернулся к своим товарищам:

– В «реальной» истории, коллега Минц не компактными военными радиостанциями прославился, а руководством «Бюро мощного радиостроения» – название говорит само за себя… Пропаганда и агитация – превыше всего! Наговорим с три короба «трудящимся всего мира» по радио, они, ликуя свергнут свои буржуазные режимы и, Красной Армии – останется только с триумфом прошествовать «от тайги до британских морей»…

Несмотря на возражения коллеги Файнберг: «Без пропаганды – прежде всего своего населения, тоже никуда! Просто, она не должна быть такой топорной, какой была все 70 с лишним лет…», Вологдина поддержали:

– Закончили тем, что сами глушилки от «радиоголосов» строили!

– За что боролись, от того и распались!

Вологдин, продолжал с немалым «ядом», недружелюбно косясь в сторону «вождей»:

– Буржуи всего мира удивляются: нищая, отсталая страна и вдруг радиолампы величиной с человека… И, все из себя – такие «удивлённые», делают малюсенькие-малюсенькие такие «радиолампочки», помещающиеся во взрыватель зенитного снаряда.

– Хватыт искать выноватых и ковыряться в собствэнных гноищах – ми на это, достаточно наслюшались! – Вождь грубо прервал докладчика, – что Ви прэдлагаете, коллэга Вологдин? Какие конкретные мэры Ви прэдлагаете прэдпрянять – чтоб хоть нэмного, подтянуть военную радиосвязь к немэцкому уровню?

Тот, практически не раздумывая, как отчеканил:

– Электронная промышленность СССР уже создана и имеет заметные успехи. Но, этого критически мало! Чтоб, она стала двигателем научно-технического прогресса всей страны – её проводником в грядущее постиндустриальное общество, жизненно необходимо создать единый «Центр электроники». Это будет «столица российской электроники» (не только с приставкой «радио», кстати), с целым комплексом собственных ВУЗов, НИИ, опытных цехов и заводов – решающих все специфичные проблемы отрасли. В «Центре» должно разрабатываться буквально всё: от специальных материалов, технологического и контрольно-измерительного оборудования, непосредственно элементарных элементов, отдельных узлов и готовых изделий электроники… Короче: от разработки специальных сплавов – до менеджмента и маркетинговых ходов! Все это должно отрабатываться на опытных заводах и, затем передаваться для массового тиражирования на серийные заводы. В СССР к такому, под самый «занавес» подошли – перед «развалом» уже умели создавать подобные научно-производственные центры, а я требую прямо сейчас! Я смогу – я кое-какие понятия имею, коллеги!

Отдышавшись от слишком эмоциональной речи, Вологдин продолжил:

– «Столицу» российской электроники я предлагаю построить в городе Саров, Нижегородской области. Ну, а предприятия радиоэлектронной промышленности, заранее «эвакуировать» на Восток – вплоть до Новосибирска, по плану коллеги Струмилина.

Взяв, как обычно в важных делах, «паузу» – походив туда-сюда и хорошенько подумав, Сталин спросил, слегка прищурившись:

– Харашо! Ми, приложим все усылия: как свои личные – так и всего нашего народа, чтоб виполнить все ваши хотэлки… Что взамен, Ви нам обещаете ко «Дню Х», коллэга?

Вологдин, твёрдо и уверенно ответил:

– Как Вам лично – так и всему российскому народу, к концу 30-ых годов я обещаю количество и качество радиосвязи на уровне 1945 года! И даже, чуть-чуть лучше…

– А что в области радиолокации? – спросил Ворошилов.

– Я не специалист по радиолокации и мои коллеги имеют про неё лишь самые общие понятия, но обещаю: российская радиолокация…, – здесь Вологдин крепко призадумался, но получив ободряющий кивок от Минца, – БУДЕТ(!!!) по меньшей мере… По качеству ничего обещать не буду – но по количеству и подготовке персонала, она будет намного сильней – чем в «реале».

– Для социалистической экономики – с её планированием, учётом и контролем, крайне важна электронно-вычислительная техника, – заказал «осетра» Молотов, под реплику «можно подумать, для капиталистической экономики, она не важна!» из зала, – можно ли надеяться – хоть на самые примитивные компьютеры, коллега и на нечто подобное «ОГАС» академика Глушкова?

Вологдин, как-то очень задумчиво посмотрел куда-то вверх-влево:

– Вполне может быть, вполне… По крайней мере, принципы работы компьютера от Конрада Цузе[64]64
  Цузе сформулировал основные принципы, на которых должны работать будущие компьютеры: двоичная система счисления; использование устройств, работающих по принципу «да / нет» (логические 1 / 0); полностью автоматизированный процесс работы вычислителя; программное управление процессом вычислений; поддержка арифметики с плавающей запятой; использование памяти большой емкости. Цузе первым в мире определил, что обработка данных начинается с бита (бит он называл «статусом да / нет», а формулы двоичной алгебры – условными суждениями), первым ввел термин «машинное слово» (Word), первым объединил в вычислители арифметические и логические операции, отметив, что «элементарная операция компьютера – проверка двух двоичных чисел на равенство. Результатом будет тоже двоичное число с двумя значениями (равно, не равно)».


[Закрыть], я помню отлично.

– Этого, будет вполнэ достаточно, – Сталин хлопнул ладонью об стол, – ВСЁ!!! Прэния по радиосвязи закончены, коллэги!

– Позвольте, – раздалось из зала, – а почему все коллеги-радиоэлектронщики так упёрлись в эти радиолампы и, ни разу не упомянули инженера Лосева – уже к нынешнему году, по – моему, изобретшего транзистор?!

«Радиоэлектронщики» переглянулись меж собой и по молчаливому согласию, ответить выскочке взялся Векшинский Сергей Аркадьевич:

– Действительно, ещё в начале тридцатых годов, Олег Лосев экспериментировал с подачей напряжения на различные кристаллы и на монокристалле оксида цинка, наблюдал усиление и генерацию сигнала. Однако, к современному нам полупроводниковому транзистору, это имеет такое же отношение – как воздушный шар братьев Монгольфье, к реактивному «Конкорду».

– Почему же, коллега?! Просто открытие Лосева не получило поддержки, а значит – материальной поддержки властей! Будь иначе, нам не потребовалось бы покупать уже устаревшие «ламповые» технологии у западных фирм!

Векшинский, крайне вежливо – как пьяному или находящемуся под кайфом, ответил:

– Коллега! Я же говорил, что состоял в группе реконструкторов-электронщиков, помните? Так вот, кроме всего прочего, мы воссоздали технологию «Кристадина» Лосева – это полный отстой! Один из главнейших недостатков – каждое изделие требует индивидуальной настройки, причём – РЕГУЛЯРНОЙ!!! А квалификация настройщика должна быть сродни настройщика роялей… Ну, или сибирского шамана.

«Выскочка» не собирался сдаваться:

– А Вы думаете, ваши радиолампы лишены всяких недостатков? Почему то, всем вам кажется, что радиоламповая аппаратура примерно такая же как и, транзисторная – только громоздкая и энергии жрёт много… Хочу разочаровать: сравнивать их, говоря словами коллеги Векшинского – как кузнечную сварку деревенского умельца и автоматическую академика Патона! Главный недостаток ламповой техники – ОНА ЛОМАЕТСЯ!!! Причём, ломается ПОСТОЯННО!!! Даже, на пике своего технологического совершенства обычные радиолампы имели ресурс в несколько сот часов – а каков, он будет у изделий наших вчерашних крестьян? Сто часов или всего двадцать пять?! А с усложнением самой радиосхемы, ресурс изделия падает катастрофически – сколько прослужит рация радистки Кэт?!

– Здесь не угадаешь, – тяжело вздохнув, согласился Сергей Аркадьевич, – однако, одно хорошо: лампы очень редко выходят из строя внезапно… Обычно по свечению заметно, какая из них «издыхает» – что позволяет вовремя заменить. Даже «бэушную» лампу от новой, можно в мах отличить по её свечению! Это даёт лёгкость и простоту ремонта – простой радист сможет отремонтировать свою аппаратуру. Конечно, если есть в наличии исправные лампы…

Обратившись к Молотову, он извиняющимся тоном продолжил:

– Должен Вас разочаровать, коллега, насчёт компьютеров и «ОГАС»: первые, самые простейшие ламповые компьютеры, имели в своей конструкции несколько тысяч ламп и могли работать всего час-два – прежде чем какая-нибудь, одна-единственная среди них перегорит… Так, это американские лампы класса RA с вакуумом «10^-4» или специальные серии «Е» повышенной долговечности – от 5-ти до 10-ти тысяч часов! А в советском радиопроме до самого последнего момента считали, что выпустить четыре лампы вместо одной намного проще и легче – чем продлить срок службы, хотя бы в полтора раза…

Векшинский замолчал при всеобщем унынии и, Выскочка всё так же экспрессивно продолжил:

– Вот видите?! А транзисторы имеют срок службы до десяти тысяч лет. Современные, конечно… Нам «современные». Да, даже если нам удастся – хотя бы в один год!

Ему возразил сам Вологдин:

– Замечу по надёжности, коллега: «теория надёжности» и сама «надёжность» – суть разные вещи! Например, микросхемы Армянского завода сгорали после нескольких минут после включения, а не через несколько тысяч часов эксплуатации…

– ХАХАХА!!! – раздалось дружное, под сводами древнего Кремля.

Сталин, внешне спокойно, поигрывая трубочкой но, с ноткой угрозы в голосе спросил «выскочку»:

– Хотытэ что-то дэльное прэдложить, коллэга, или так просто – коллэктывно помэчтать вмэсте с Вами?

Тот не растерялся и не потерялся перед грозным видом «кровавого тирана»:

– Я предлагаю все усилия бросить на полупроводниковые приборы! В области электровакуумных же, ограничиться СВЧ-передатчиками: магнетронами, клинстронами и им подобными…

Вождь всех ботаников мира, страдальчески наморщил лоб, вспоминая:

– Напомнытэ, будь ласка: Ви есть спецыалист в области полупроводниковой тэхники?!

– Нет, я «менеджер среднего звена» в фирме по продаже электроники… Был, – не смущаясь нисколько ответил тот, – что не мешало мне интересоваться некоторыми вещами и обладать очень хорошей памятью.

– Если Ви – мэнеджер, то должны понымать: полупроводники совремэнного нам типа, это – кроме технологической трудности ещё и, экономически неподъёмно для нас…

Тот, запальчиво ответил Вождю:

– А Вы думаете, освоение в широкомасштабном производстве радиоламп для нас будет технологически просто и «за просто так»? Я, правда, не знаю – во сколько нам эти самые патенты от наших западных партнёров «встали», возможно – задаром, в связи с их «Великой рецессией» – не спорю… Но, вот смотрите: перестройка стекольной промышленности – сырьё для которого ещё найти надо, построить завод по производству магния – сродни производству алюминия, завод по выпуску бария – пяти-стадийный, очень сложный процесс с такими «удовольствиями» – как флотация и нагрев с алюминием в вакууме при 1200 градусов… Ещё, что перечислить?

Вологдин попробовал возразить:

– Барий с магнием не являются абсолютно необходимыми, коллега «Менеджер среднего звена»! Единственно, без чего не получится радиолампы – так это вольфрама или платины на его замену…

– Ну и получите тогда, как «в реале» – не американскую лампу, а французскую класса «R» со смешным ресурсом.

Лаврентий Павлович спросил, ехидно поблёскивая стёклышками пенсне:

– А коллеге известно, что такое «зонная плавка» – необходимая для получения сверхчистого кремния для полупроводников?

– «Коллеге», всё известно: даже о месторождении чистейшего кремниевого песка в Таш-Кумыр в Киргизии – где собирались строить советскую «Силиконовую долину»! Да так и, не построили – по всем известной причине… Качество исходного сырья, нам позволит значительно сократить технологические и экономические издержки.