Текст книги "Журнал «Если», 2001 № 06"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Марина и Сергей Дяченко,Кир Булычев,Евгений Лукин,Владимир Михайлов,Владимир Гаков,Эдуард Геворкян,Дмитрий Байкалов,Наталия Мазова,Дмитрий Караваев,Евгений Харитонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Стоит нам чего умного сказать, сразу крадут!

ТАЧАНКА.Повозка времен гражданской войны в России. На нее ставился пулемет, который мог стрелять только назад. Так что Чапаеву, чтобы пострелять в беляков из пулемета, приходилось быстро от них уезжать.

ТРОЦКИЙ Лев Давидович (1879–1940).В самом деле обыкновенный Бронштейн. Дьявольски хитрый еврей, смог возглавить Красную армию и победить в гражданской войне, чтобы никто не догадался, что он троцкист. Однако был разоблачен и убит топором, о чем рассказано в романе Ф. Достоевского, где из соображений безопасности имена действующих лиц изменены.

УТОПИЯ.Придуманное место, где хорошо, потому что нас нет. Все великие мыслители придумывали утопии. Наиболее известная из них – Атлантида, которая утопла. Отсюда и пошло название «утопия».

ФАУСТ.Средневековый алхимик и мечтатель. Мечтал о женщинах и славе, вызвал дьявола и продал ему душу, за что его все осуждали, в том числе великий немецкий поэт Гете в XVIII веке. Большевики в 1917 году отменили души у граждан Страны Советов. Может, и правильно. А то бы мы теперь устроили на толкучках такой демпинг душ…

ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ.Первая (XII век) попытка создать на территории России еврейскую автономную область. При советской власти хазарский каганат был переведен в Биробиджан.

ЦАРЬГРАД.Так именовалась в наших летописях столица Византии. Русские князья не раз совершали туда победоносные походы, но, будучи гуманистами, сам город штурмом не брали, а прибивали к его закрытым воротам щит и бежали домой. К сожалению, когда пришли татаро-монгольские завоеватели на Русь, у нас не осталось щитов, и татаро-монголы нас завоевали.

ЧЕРНОЕ МОРЕ.Есть сведения о том, что в тридцатые годы Сталин вел тайные переговоры с императором Эфиопии с целью обмена названиями морей. Планировалось Черное море переименовать в Красное, а Красное – в Черное. План сорвался из-за негритянского лобби при дворе негуса.

ШАПКОЗАКИДАТЕЛЬСТВО.Тактический прием русской армии. Воинам выдавались меховые шапки. Отступая, воин мог кинуть шапку на снег, и татарин останавливался, чтобы ее подобрать. Но если вся армия бросит шапки одновременно, то у нее будет достаточно времени, чтобы перегруппироваться и с новыми силами ударить по врагу.

ЭТРУСКИ.Загадочный народ. Неизвестно откуда приплыл в Италию и заселил ее до римлян. Когда римляне в конце концов выгнали этрусков, они уплыли неизвестно куда. Есть мнение, что попали в Россию, а название им дали в странах, по которым они проходили. «Это русские!» – кричали там и прятали вещи.

ЮЛИЙ II. Римский папа (1503–1513).Вошел в историю как мучитель Микеланджело, приказав тому расписать гигантский зал – Сикстинскую капеллу. Он презирал художника и даже бил его палкой, чтобы тот торопился. Работая по двадцать часов в день, Микеланджело расписал за четыре года площадь больше футбольного поля и с тех пор перестал писать картины, а занимался скульптурой. Скольких картин лишила нас папская палка!

ЯСЛИ.Стойло для скота, в котором родился Христос. При советской власти было построено много яслей, но не для скота, а специально для детей. Видимо, надеялись на появление там нового пророка, чтобы принять против него меры уже в младенческом возрасте.

ВИДЕОДРОМ

Адепты жанра
КУ, РОДНЫЕ!

*********************************************************************************************

Какое счастье, что Георгий Данелия не стал архитектором! Наверное, он проектировал бы замечательные сооружения, но как представить наше кино без его фильмов? Немыслимо.

*********************************************************************************************

«РАБОТАТЬ БЫЛО ЛЕГКО И РАДОСТНО»

Все-таки всем нам фантастически повезло, что фортуна сделала крутой вираж, в результате которого начинающий архитектор и художник (говорят Михаил Калатозов благословил его на режиссуру, увидев рисунки) оказался на Высших режиссерских курсах В те времена когда только повеяло «оттепелью», у кинематографа открылось новое дыхание – молодое, свежее, терпкое, как запах тополиных почек под майским ливнем. Помните, в финале «Весны на Заречной улице» распахивает окно тугой порыв весеннего ветра и сметает со стола учительницы экзаменационные билеты… Вот таким свежим ветром стало это поколение режиссеров – М. Хуциев, А. Тарковский, Г. Данелия, В. Шукшин, Г. Чухрай, И. Таланкин…

Я не знаю, какими были студенческие фильмы Данелии (курсовая «Васисуалий Лоханкин» и дипломная «Тоже люди», экранизация отрывка из «Войны и мира»), но очевидцы утверждают, что Лоханкина в исполнении Евгения Евстигнеева было жалко! А Лев Дуров в роли молоденького солдатика был искренен и трогателен до слез. Уже по этим фильмам было ясно что в кино пришел человек талантливый, тонкий, сердечный, чуящий настоящего актера, как хороший охотник зверя. Ведь и Е. Евстигнеев, и Л. Дуров, и Г. Волчек, и Н. Михалков, и Е. Стеблов, и Г. Польских, и И. Чурикова снявшиеся в его первых фильмах были совсем еще молодыми, начинающими артистами.

Он грузин, родился в Тбилиси, но почти всю жизнь прожил в Москве. Здесь учился в школе, в архитектурном институте. Вероятность того, что он все же придет в кино, была весьма велика. Потому что по материнской линии (мать проработала на «Мосфильме» несколько десятилетий) он в родстве с самой, наверное, прославленной артистической семьей в Грузии. Судите сами: родная сестра его матери Мери Ивлиановны – блистательная актриса Верико Анджапаридзе, ее муж – знаменитый режиссер Михаил Чиаурели, а их дочь – несравненная Софико Чиаурели, двоюродная сестра Георгия. Отец же, Данелия Николай Дмитриевич – инженер, метростроитель, отсюда, наверное, и зигзаг в архитектуру.

Уже ранние картины Данелии стали событием. Впечатляет дебют – экранизация повести Веры Пановой «Сережа» (1960, совместно с И. Таланкиным), где мир показан глазами ребенка – свежо и резко, как через только что вымытое до блеска окно. «Помните, какой длины были дни в детстве? – спросит другой мастер по поводу другой картины, но это и о «Сереже». И в душе каждого, кто видел фильм, останутся изумленно-горестные глаза ребенка и робкий вопрос грубо подшутившему над ним взрослому: «Дядя, вы дурак?..»

«Сережа» принес дебютантам признание, славу, призы международных кинофестивалей. Но все кинематографисты знают, что самая тяжелая картина – вторая. Ею стал «Путь к причалу» (1962) – о четырех моряках, обрубивших буксировочный трос, чтобы судно-спасатель могло пойти на помощь большому кораблю, терпящему бедствие. После этого пути Данелии и Таланкина разошлись, и они стали снимать совершенно разное кино.

Поэтому первой абсолютно данелиевской полнометражной картиной справедливо считать фильм «Я шагаю по Москве» (1963). Вы улыбнулись? Правильно. Некоторые критики утверждают, что термин «лирическая комедия» появился в связи с этой картиной. «Звонкий, хмельной фильм», – сказал Эмиль Дотяну. А умница и мудрец Михаил Ромм написал: «Картина улыбается всеми своими кадрами и иногда смеется, но больше улыбается. Не актеры в картине, а именно сама картина».

О чем картина? Да просто о том, как замечательно жить, когда ты молод, и все – впереди, да еще летний дождь хлынул, и девушка, танцуя, бежит босиком по лужам…

И я настаиваю, что эта тема – беспричинной ослепительной радости бытия – главная в творчестве Данелии. И редкая для нашего кино. Разве не это чувство распирает вертолетчика Мимино, парящего над прекрасными горами и долинами родной Тушетии? Разве не оно рвется песней из души беззаботных друзей-гуляк в фильме «Не горюй!»?

Посмотрев «Не горюй!» (1969), Константин Симонов прислал Данелии письмо: «Это очень хорошая картина. Она добрая, умная, сердечная и безукоризненная по вкусу. Уходишь с нее в состоянии добра и душевного равновесия, самоощущения любви к людям, которые после вашей картины как бы заново кажутся заслуживающими любви». Разве не есть это высшая похвала художнику?

В картинах Данелии нет плохих людей. Есть слабые, тщеславные, недалекие, амбициозные, обиженные, озлобленные. Но и к ним ни автор, ни зритель не испытывают недобрых чувств – скорее, жалость.

Мир без злых людей. Так не бывает, скажете вы, это – фантастика, сказка. И Данелия с вами согласится: «Каждый раз я пытаюсь создать на экране мир. Я не снял, кроме первых, ни одной реалистической картины – они правдоподобны, поскольку соблюдена логика поведения людей. А по жанру это чаще всего сказки. Они все как бы приподняты».

Что такое по жанру «Тридцать три» (1965)? Сказка-памфлет? Притча? Трагикомедия? А может – все вместе… Эта история скромнейшего, незаметнейшего, добрейшего провинциала Травкина, объявленного уникумом, вознесенного на вершину славы чиновниками всех рангов благодаря тому, что у него обнаружился 33-й зуб. (Начиная с этого фильма Евгений Леонов будет сниматься в каждой картине режиссера и обязательно петь песню про то, как «на речке, на речке, на том бережочке, мыла Марусенька белые ножки».) И покорный Травкин, мучаясь зубной болью, демонстрирует себя на семинарах, украшает банкеты. И апофеоз – кошмарный сон бедолаги: стоит он на космодроме, отправляемый, как агнец на заклание, в инопланетные дали, не то к прародителям-марсианам, не то в качестве представителя и наивысшего достижения человеческой цивилизации… Не зря чиновнички обиделись «за человечество» и упекли картину на 20 лет «на полку»!

В фильме «Слезы капали» (1983) откровенно фантастичны лишь общая мотивировка событий и то, что автором сценария стал Кир Булычев. Милейшему человеку попал в глаз осколок волшебного зеркала злых троллей, и он превратился в брюзгу-человеконенавистника, беспричинно обижающего всех и вся. И настолько противно стало ему жить в таком мире и с таким самим собой, что он даже попытался прилюдно, демонстративно покончить жизнь самоубийством. Но сердечное участие любящих его людей разбередило ожесточившееся сердце, он заплакал, и осколок вышел со слезами. И увидел Васин, что жизнь хороша и жить хорошо… Конечно же, дело было не в злом осколке, дело было в той жизни, которой мы жили на излете «застоя», чувствуя, что все сползает куда-то в тартарары, с ужасом думая: когда все это кончится, а главное – чем? Тягостность этого состояния и передал фильм, предвосхитив более позднюю «чернуху», окунув нас с головой в мироощущение человека, подавленного депрессией, агрессивного к миру и к себе. Но не мог Данелия (кстати, выступивший в картине еще и в ипостаси исполнителя песни) оставить нас без любви и надежды. И мудро предложил утешиться, возлюбив ближнего…

КУ ИЛИ НЕ КУ?

Как животные раньше людей чувствуют приближение природных катаклизмов, так художники подлинные предвосхищают катаклизмы общественные. Признаки душевного дискомфорта, разрушения ранее гармоничного мира видны уже в фильмах «Совсем пропащий» (1979), «Афоня» (1975), «Осенний марафон» (1979). Мысли о возможной грядущей катастрофе привели Данелию к фильму-предостережению, ставшему, как выяснилось со временем, гениальным пророчеством. Сценарий «Кин-дза-дза» (1986) они писали вместе с Ревазом Габриадзе, по свидетельству которого работать с Данелией «очень легко и в то же время очень трудно. Легко придумывать, искать повороты, угадывать неожиданные сюжетные ходы. А трудно физически: четырнадцать часов непрерывной работы каждый день». В таком режиме шла работа над всеми их совместными сценариями («Не горюй!», «Мимино» (1978), «Кин-дза-дза»). «При этом, – вспоминает Габриадзе, – когда я, бывало, усталый, прекращал работу, он продолжал трудиться». Однажды Данелия спросил: «Сколько мы уже пишем?» Под окнами было какое-то африканское посольство. Габриадзе ответил: «Посмотри в окно, когда начинали, постовой был в чине сержанта, а сейчас он уже младший лейтенант».

Сценария никто не понимал. Тогдашний председатель Госкино Камшалов сказал Данелии: «Если бы это был не твой сценарий, я эту… бросил бы читать на первой странице!» Хорошо, что они тогда ничего не поняли. «Более антисоветского, революционного – по всем понятиям – сценария я в жизни своей не читал!», – признается оператор Павел Лебешев.

Впрочем, всю меру сарказма и провидения можно оценить лишь сейчас, спустя 15 лет после премьеры.

На всех этапах работа шла очень трудно. Подготовительный период закончился, а реквизита и костюмов не было. Так и поехали в экспeдицию. Контейнер с пепелацем железная дорога по ошибке отправила вместо Каракумов на Дальний Восток. Данелия копался на свалках с опасностью быть ужаленным скорпионом. Особенно восхитила его свалка ржавых нефтяных вышек. Летчики подарили группе старые летные комбинезоны – из них столько всего можно было придумать… Например, головной убор Евгению Леонову… из гульфика.

Снимали с шести утра – днем работать было невозможно, песок раскалялся до 90 градусов. А внутренность «чатланских сооружений» сняли в Москве: под вращающейся сценой Театра Армии и на колосниках мосфильмовского павильона.

Ночью текст переписывался, и с утра актеры получали новый, вместо выученного накануне.

Данелия: «Мы с композитором Гией Канчели специально добивались очень противного звука в фонограмме фильма – чтобы как бритвой по стеклу, чтобы мурашки по телу, чтобы чувство отвращения поднималось в душе. Но сегодня музыка воспринимается уже тоже иначе…

КАКОЙ ЖЕ ДУРАК НА ПЛЮКЕ ПРАВДУ ДУМАЕТ…

Начинается фильм. И мы погружаемся в абсурдный и страшненький мир. Где нет морей, потому что из них сделали луц – топливо, в переводе с плюканского. Но перестарались. И теперь, чтобы попить, надо из луца делать воду. Где самая большая ценность – кэце (спички, самый дешевый в советские времена товар в Союзе, копейка за коробку). На полспички можно купить гравицаппу – без нее пепелац может летать только как вертолет, а с гравицаппой – «фюить, и в пять секунд в любую точку Вселенной». И те, у кого есть немного кэце, имеют право носить желтые штаны, а те, у кого кэце много – малиновые. Где пацак приседает перед чатланином, хлопает себя по щекам и говорит «ку», а перед оцелоппами приседают и те, и другие. А перед желтыми и малиновыми штанами – так даже два раза. Где за то, что ты не приветствовал видео Пе Же (вождя), тебе тут же присудят пожизненный эцих с гвоздями, а то и транклюкируют. Где «кю» – допустимое в обществе ругательство, а «ку» – все остальные слова. Которые вслух произносить не обязательно, потому что все умеют читать мысли друг друга, но проку в этом немного, так как никто не думает того, что думает на самом деле. Где остатки некогда великой (судя по руинам) цивилизации ржавеют и разваливаются, где искусство выродилось в примитивное кривлянье, где удовольствие получают от того, что другие перед тобой ползают на четвереньках, где человека порядочного считают дикарем… Вам это ничего не напоминает?

ПРИКАЗАНО ВСЕМ ПАЦАКАМ НАДЕТЬ НАМОРДНИКИ И РАДОВАТЬСЯ!

Если в те времена, когда вышла картина, она воспринималась как горькая, но фантастическая пародия на современное общество, то сегодня очевидно – это было пророчество: ибо наша нынешняя реальность похожа на плюканскую, как отражение на оригинал. Топливный кризис, замерзающее Приморье, одна экологическая катастрофа за другой, развал промышленности, озоновые дыры, разделение живших мирно вместе народов на пацаков и чатлан, превратившаяся в платный цирковой аттракцион акция по затоплению гордости нашей космонавтики орбитальной станции «Мир». И Штаты в роли Абрадокса, определяющего, какому народу что во благо. Приехали, родные…

«К сожалению, все сбывается, – грустно констатирует Данелия, – есть у нас теперь пацаки, есть чатлане. Словарный запас уменьшился, скоро останутся только «ку» и «кю»…

Добавлю, если раньше мы действительно на глазок определяли «перед кем сколько раз надо приседать», то теперь уже налицо дифференциация общества «по цвету штанов», то бишь по марке машины. И правительство у нас, можно сказать, «на другой планете живет». И процветает повсеместное «кидалово» на всех уровнях, которое Би с Уэфом, простодушным в своем детском коварстве, и не снилось…

«Мы делали это кино не ради фиги в кармане, – говорит Данелия.

– Мы подумали, что человечество все ждет прилета каких-то высокоцивилизованных пришельцев, а откуда им взяться? Нас осенило – раз Вселенная бесконечна, то и таких созданий, как люди, тоже рассеяно бесконечное множество. И мы задали себе вопрос: до чего дойдет цивилизация, если она будет развиваться тем же путем, что и наша?»

Ответы уже получаем…

А ЭТО ЧТО – НЕ ГОРОД? А ЭТО? А ЭТО!

Любопытно, что лучше всех приняли фильм подростки – в переводе на сегодняшние понятия, он стал культовым подростковым фильмом. И остается им до сих пор – есть даже фан-клуб фильма «Кин-дза-дза» в интернете (более того – хотя это, может быть, простое совпадение, – «ку» вообще стало общепринятым приветствием в русскоязычном интернете). Интеллигенция же отреагировала на картину вяло. Вероятно, потому, что, когда картина вышла на экраны, в стране уже началась эпоха реформ, забрезжила надежда.

Киноведы гадали, что за жанр получился у Данелии. Высказывались даже предположения, что это пародия на фантастическое кино… Уверена, не тот человек Данелия, чтобы тратить столько времени и сил на это. И не только потому не нагромоздил он колоссальных сооружений, что у «Мосфильма» не было денег на декорации. Просто не нужны они ему были. Атрибуты вырождающейся могучей цивилизации придуманы остроумно и впечатляюще: контраст грандиозных возможностей с запустением, разрухой и нищетой. С одной стороны, чудо техники – межгалактический корабль, за пять секунд перемещающийся в любой конец Вселенной, а с другой – это чудо тарахтит и лязгает, как допотопный трактор, и заводится (не без помощи кувалды) гораздо дольше, чем летит. Или – есть устройство, делающее любой звук мощным и полифоничным, но сами эти звуки столь грубы и примитивны, что назвать это музыкой язык не повернется. Я уж не говорю про такую мелочь, как зубная щетка, которая вызывает интерес плюкан, но им и в голову не приходит почистить зубы. И каша-то у них, бедных, пластиковая. И живут в каких-то подземных коллекторах. И чумазые все: вода-то на вес золота! И – почему-то – за весь фильм в кадр не попало ни одного ребенка! Может, они и не рожают уже?

СКРИПАЧ – НЕ НУЖЕН?

Но самое устрашающее – это глубокое нравственное одичание. Полное обесценивание личности. И отсутствие какой бы то ни было рефлексии по этому поводу. Чудовищный цинизм и прагматизм. Возведение в культ ценностей материальных и абсолютное обесценивание духовных – вот в чем главная опасность, вот что способно обрушить любую, самую развитую цивилизацию. Авторы издеваются, сделав самым ценным предметом на Плюке кэце. Спички. И не надо, на мой взгляд, искать никакого другого смысла в этом (критики изощрялись, гадая, что имели в виду авторы – высказывались даже предположения, что спички – наркотик для плюкан). Ложность, мнимость, иллюзорность приоритета ценностей материальных – вот что они имели в виду. Не зря же рефреном через весь фильм проходит – «Скрипач не нужен!». Вплоть до того, что Гедевана катапультируют и оставляют на растерзание оцелоппам. Ну не нужен им Скрипач, поскольку никакой материальной выгоды он принести не способен, только топливо да еду на него зря переводить! А сами плюкане такими же ненужными представляются для жителей Альфы…

Но, как всегда, Данелия не оставляет зрителя без надежды. Как всегда, жалеет и любит своих героев. И самое интересное в фильме – отношения плюкан и землян.

Критики в свое время сочли недостаточно мотивированным поведение дяди Вовы и Гедевана, дважды отказывающихся от возможности вернуться на Землю ради того, чтобы спасти Би и Уэфа сначала от пожизненного эциха, потом от оранжереи. Но разве не достаточный довод для приличного землянина: «Ну не могу я так, понимаешь? Они же из-за меня там сидят». Да нормальный человек, даже если он сгоряча сдаст на живодерню бродячего шелудивого пса, порвавшего ему штаны, места себе не найдет, пока, охолонув, его оттуда не вытащит. Всю жизнь себе не простит, если этого не сделает. А тут – люди все же. И есть в них все-таки еще не до конца атрофировавшиеся человеческие чувства. И вообще, некие примитивные представления об осмеиваемой ими порядочности все же сохраняются – ведь решаются они на рискованный полет через Альфу, чтобы использовать единственную возможность «положить» землян на их планету, и, хочется верить, не только ради совсем уж эфемерной надежды получить кучу кэце. В любом случае, финал – когда равнодушно разминувшиеся было в толпе дядя Вова и Гедеван, вдруг одновременно присев перед снегоуборщиком с мигалкой, вспоминают друг друга и смотрят в небеса, откуда доносится до них «жалостливое» «Мама, мама, что я буду делать», вызывает смех сквозь слезы. Жалко нам инопланетных простодушно-коварных, обделенных любовью пройдох – привыкли мы к ним, что ли?

Данелия – актерский режиссер. И работа не только основного актерского квартета (пара землян – Станислав Любшин в роли дяди Вовы, Леван Габриадзе в роли Скрипача и пара плюкан в исполнении Евгения Леонова и Юрия Яковлева), но и исполнителей ролей эпизодических заслуживает отдельного смакования.

Пожалуй, никто, кроме Данелии, не изобретал нового языка. Первая попытка была в сценарии «Джентельменов удачи» (1981, вместе с Викторией Токаревой), там были слова вполне знакомые, но употребленные в ином качестве – этакий новый блатной сленг, невинный и смешной. К примеру, «нехороший человек – редиска». «Пасть порву», «моргалы выколю» – словечки полетели в народ, и не помню случая употребления этих выражений всерьез – только в шутку. Здесь же задача стояла намного сложнее – надо было выдумать совершенно новый язык. В нем почему-то оказалось очень много слов с буквой «Ц». Пепелац – сразу и пепел, и плац – нечто громоздкое и претенциозное. А представитель власти оцелопп (анаграмма от «полицай») рифмуется, конечно же, с остолопом, только еще дико амбициозным и наглым!

И НА ПЛЮКЕ БУДУТ ЯБЛОНИ ЦВЕСТИ!

Все творчество Данедии для меня делится теперь на «до» и «после» «Кин-дза-дза». Может, потому, что это был рубеж между «советским» и «постперестроечным» кино. Возникают в его картинах новые герои, новые жизненные реалии, гротесково подсвеченные и вполне узнаваемые. И хотя лишь в одном из четырех – «Насте» (1993) – был применен собственно сказочный прием (добрая фея в образе сварливой старухи на велосипеде, которой Настя помогает добраться до дому, исполняет два ее заветных желания, превращая сначала из «золушки» в «принцессу», а потом – обратно), все они – по сути, добрые и сердечные сказки про хороших людей, которые не становятся хуже от того, что мир вокруг них не очень-то к добру располагает. Не возьмусь докапываться до механизма смешного в картинах Данелии, но чаще всего, на мой взгляд, юмор рождается у него на стыке драматизма и эксцентрики. Например, когда по городу бронетранспортер прет платформу с военным оркестром и хором, и под гром литавр звучит торжественно и мощно: «Вот возьму и по-ве-ешусь, труля-ля…» Или когда идет ко дну суденышко с громким именем «Фортуна» (2000), и капитан остается на мостике, решив погибнуть вместе со своим кораблем. Но в самый патетический и душераздирающий момент, когда вода ему доходит уже до подбородка, процесс погружения прекращается – судно легло на дно. Он по-прежнему актерский режиссер и по-прежнему открывает новые дарования, например, Полину Кутепову, главную героиню «Насти» и «Орла и решки» (1995). А главное, что он, как и раньше, верит в святое бескорыстное братство людей, какими бы барьерами ни разделяли их межзвездные пространства, государственные границы или социальное положение, в дружбу, в любовь, в очарование нестандартной личности и победу добра над злом. Как в сказке.

«Бесспорно, Данелия, – пишет Марк Захаров, – создатель своеобразного абсурдистского кинематографа; его абсурд – не нагромождение киносимволов, шарад, замысловатых ребусов. Несуразная наша жизнь, печальная и по-своему прекрасная, покоряет своей бесхитростностью. Его юмор объемен, многослоен, полифоничен, вмещая все горькие радости поколения, что бежит в своем бесконечном марафоне по разломам кровоточащей истории, бежит целенаправленно и, как всегда, в неизвестном направлении. Большой художник непредсказуем».

Наталья МИЛОСЕРДОВА