Текст книги "Крест Сталина"
Автор книги: Сергей Таро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Для этого были причины...
Являясь глубоко законспирированным агентом, товарищ Друбинский, который год находился в Германии. С момента заброски, в течение двенадцати лет, он не имел контактов с советской разведкой. Такое бывает, когда будущий "источник" рассматривается через призму возможных стратегических перспектив. Ему была предоставлена возможность глубокой "акклиматизации" в стране вероятного противника, и он это выполнил... Высокий рост, вальяжность движений и голубые глаза в обрамлении русых волос – все соответствовало образу настоящего арийца. Начав свой путь с обязательного марша под сумеречными колыханиями ритуальных факелов, он прошел все ступени иерархической лестницы, прежде чем попасть в секретную службу. Ей, как раз требовались инициативные белокурые бестии, способные проложить дорогу для торжества фашисткой теории...
Немалый чин, финансовое образование и немецкая работоспособность позволили Друбинскому занять свое законное место в службе безопасности СД.
Тайная государственная полиция Третьего рейха подразделялась на десяток отделов и подразделений, среди которых отдел 4-Е2 занимался общими экономическими вопросами. Именно в это здание, расположенное на Принц-Альбрехтштрассе, ежедневно в восемь-ноль-ноль штандартенфюрер приносил свой черный портфель, намертво пристегнутый к руке стальным наручником. До 8.30-ти Шварц присутствовал на совещании своего непосредственного начальника группенфюрера СС Мюллера. После чего решал и согласовывал многочисленные вопросы с канцелярией рейхсбанка, советовался с работниками аппарата главного уполномоченного по военным экономическим вопросам и проделывал другую рутинную чиновничью работу, которую шеф 4-го управления РСХА Генрих Мюллер не понимал. Что и огорчало подозрительного генерала...
На всякий случай шеф гестапо попросил Хайнца Йоста [30]покопаться в грязном белье сотрудника экономического отдела...
ГЛАВА 42
Ознакомившись с первыми результатами проверки, Хайнц быстро перепоручил деликатное дело бригаденфюреру Вальтеру Шелленбергу, который и выяснил другие, не менее важные подробности из жизни Шварца. Родствеников, наград, как и порочащих связей, безликий штандартенфюрер не имел. Он прилежно платил партийные взносы, был холост и обожал вонючий немецкий шнапс. Настораживало только одно: бывало, неделями пропадал в нейтральных Швейцарии и Швеции, улаживая какие то бюрократические вопросы.
Правда, контроль за Йоганном был и там. Отчет, в котором были зафиксированы абсолютно все разговоры и перемещения штандартенфюрера, уже лежал перед генералом...
Да, ... было еще одно "но", которое без усилий шефа гестапо не подавалось преодолению. Поэтому, собрав немногочисленные данные в серую папку, контрразведчик направился к Генриху Мюллеру...
Группенфюрер мрачный, как осенняя туча, оторвал квадратную голову от письменного стола. Было видно, что бумаги отнимали его от настоящей работы. На всякий случай, перевернув подготовленный отчет, Мюллер вышел навстречу. К моменту рукопожатия настроение хозяина кабинета заметно улучшилось и на его лице засветилось подобие улыбки.
– Кхе-кхе, интересно, а как справляется с бумаготворчеством ваш отдел? Трудимся, не покладая рук? – шеф гестапо притупил взгляд, и пожал сухощавую ладошку вошедшего... – Да... Не жалеют нас стариков!
Генрих лукавил. В управлении Имперской безопасности знали, что непотопляемый сорокалетний "лис" был младше Шелленберга на один год.
– Вижу первые результаты, – гестаповец с ходу направил разговор в нужное русло. – Видно твое ведомство тонко прорабатывает поставленный вопрос! – Мюллер повел подбородком, стараясь вытянуть шею из жестко скроенного воротника. – Финансисты трясут все отделы. Все бегают, закрывают подотчетные суммы и вкладывают использованную валюту. ... Если бы Геббельс знал, что творится сейчас в цитадели Третьего рейха, наверное, заявил бы на весь мир: "Имперское управление безопасности – в опасности!" Что думаешь об этом, старина?
Шелленберг почувствовал, как его ноги помимо желания выпрямились в струнку. Он предпочел отмолчаться. Шеф гестапо мог позволить себе подобные высказывания.
– Молчишь, разведка – правильно делаешь! Значит, Хайнц, каналья, "перекинул" проверку Шварца на тебя? ... Хитер, однако, хитер! – Мюллер усмехнулся прозорливости начальника соседнего управления... – Так что же накопал наш главный контрразведчик?
"Ничего!" – подумал Шелленберг. Проверка, учиненная фискалами рейхсминистерства экономики, еще вчера застопорилась по личному указанию Германа Геринга. Были еще звонки, и Шелленберг не удивился, если бы вдруг узнал, что звонил сам фюрер.
– Не звонил, – словно читая мысли, мрачно выдавил Мюллер. – Да, да... Адольф Гитлер не звонил... Не нравится мне все это, не нравится... Кто затеял проверку? ... Хайнц? Это его инициатива, я его не просил, – гестаповец многозначительно кивнул в сторону электрической розетки.
Вальтер опустил веки, понимая, что разговор возможно записывается...
– Ты прав, бригаденфюрер. Я действительно проверял сотрудника экономического отдела, – Мюллер остановился и задумчиво затеребил массивный затылок. – У него все нормально – не подступиться! Напоминает твоего штандартенфюрера Штрирлица... Эдакий, правильный, ровненький мальчик, двигающийся по серединке и не мечтающий о наградах... Разве такое бывает, старина? Чуть копнули – и за серенького мышонка тут же впрягаются все партийные шишки!
Шелленберг молча пожал плечами и протянул гестаповцу стенограмму разговоров Йоганна Шварца. Мюллер надел очки и, шевеля мясистыми губами, пробежал взглядом по тексту. Найдя заинтересовавшую строчку, машинально переспросил:
– Тот самый концерн?
Контрразведчик утвердительно кивнул головой.
– Неужели благотворительные взносы?
Шелленберг снова кивнул.
– У меня это есть! – Мюллер торжественно вернул отчет. – Я знаю, Германии помогают все, кто видит надежду в нашем фюрере! Не обессудьте, я вас тоже проверял. Виноват! Буду лично просить Гиммлера о вмешательстве в наши дела для наведения должного порядка в РСХА...
Во время своей тирады Мюллер чиркнул на бумажке фразу. Давая понять, что это не для "прослушки", пригвоздил толстым пальцем написанное: "Надо продолжать... Вы по своей линии, я – по своей!!!"
В подтверждение контрразведчик опять кивнул, хотя вслух сказал совершенно иное:
– А как насчет остальных сотрудников?.. Тоже проверка?
Группенфюрер проверил шероховатость выбритого подбородка. Выпятив губы, он в развалку подошел к своему рабочему столу и, полуобернувшись, заметил:
– Проверка на вшивость никому еще не мешала! А штандартенфюрер оказался на высоте! На такие посты берут надежных людей, не таких, как мы ... с вечными пороками подозрительности!
Генералы рассмеялись, заканчивая разговор...
* * *
За последующие две недели неугомонный Мюллер прощупал деятельность концерна с громким названием "Рейхсверке А.Г. "Герман Геринг". Из бухгалтерских документов, изъятых в процессе проверки, стало ясно, что основатель концерна не чурался благотворительных взносов со стороны. И эти взносы составляли в уставном фонде концерна весьма приличную долю. О национальной валюте и речи не шло! Мюллер увидел, как американские доллары в виде аккредитивов уходили в нейтральные страны. Часть денег скапливалась на депозитных и прочих аккумуляционных, корреспондентских счетах филиалов. От набора специфичных бухгалтерских терминов у группенфюрера даже заныли зубы. Какое отношение ко всему этому мог иметь штандартенфюрер?
Но Друбинский имел к этому самое прямое отношение. Это было его работой в прямом и переносном стиле. И он сделал шаг. Простой и решительный. Как истинный немецкий патриот, он обязал подведомственные ему структуры безоговорочно предоставлять для проверки все финансовые документы ...
Филиалы концерна находящиеся в Норвегии, Швеции и Швейцарии забили тревогу. Как и любой нормальный гражданин, Герман Геринг, не плативший вовремя налоги, не смог бы объяснить партийной комиссии происхождение своих капиталов. Поэтому по собственной инициативе, на всякий случай, Геринг предупредил и Бормана, возглавлявшего личный благотворительный фонд Адольфа Гитлера. Дальше машина самозащиты, по принципу "вечного двигателя", заработала сама. Рейхсляйтер устроил "выволочку" служаке Рейнхарду Гейндриху: – "Объясняй сам немецкому народу, что вожди не брезгуют пожертвованиями еврейских предпринимателей"...
Сами того, не желая, они все вместе "вытащили" штандартенфюрера Шварца из под "колпака" папаши Мюллера. На сленге разведки это называлось "привлечением косвенных факторов для решения возникшей проблемы"...
* * *
Лежа на кушетке в собственной вилле, штандартенфюрер Шварц мог позволить себе расслабиться в обществе проверенной фройлен...
На изогнутой спинке венского стула громоздился военный мундир. Переплетенный косичкой серебристый погон блестел, выделяясь на черном добротном сукне. Чуть ниже шла руническая двуглавая молния, застывшая на отворотах отдыхающего френча. Золотой значок члена партии подчеркивал принадлежность владельца мундира к ордену меченосцев, как и прочие знаки отличия, безотчетно притягивающие женские взгляды...
Под стулом, демонстрируя единение немецкого народа, вперемежку валялись женские трусики, цветные мужские подтяжки и вывернутые капроновые колготки. Намекая на предварительную борьбу, белел поникший бюстгальтер с обломанной бретелькой...
Агент Ребека спал на кушетке, свесив ноги и подставив мускулистую руку под кудрявую голову своей подружки. Ему снились березовые рощи и разноцветные девичьи хороводы на фоне стремительно бегущей Волги. Этот сон не покидал товарища Друбинского двенадцатый год...
ГЛАВА 43
Москва. Кремль. Февраль 1941 года.
Журнал с записями посещения лежал перед Поскребышевым...
Уже второй час вызванные товарищи сидели в приемной, что было большой редкостью для работающей как часы канцелярии вождя. Приземистый серый помощник стоял стеной, не пропуская к Сталину ни кидающего плутоватые взгляды Лаврентия Берия, ни сидящего мраморной статуей главу правительства Молотова. Ни других ответственных и не очень чиновников, без которых отлаженный бюрократический механизм давно бы уже заржавел.
С шумом ввалившийся новый начальник Генштаба Жуков, увидев бесполезность первоочередного приема, засопел и, сжав тонкие губы, ретировался обратно в свое ведомство...
* * *
Генеральный секретарь компартии большевиков решил все возможное время провести в кабинете. Причиной задержки было то, что с утра, то есть с обеда он анализировал сводку принесенную начальником РазведУпра генералом Голиковым. Сам генерал битый час стоял напротив, изредка вставляя пояснения по тем или иным документам...
– Как можно верить таким материалам, если их первыми добывает... аргентинская разведка? – вождь с раздражением оттолкнул папку с дословным переводом плана "Барбаросса".
– Конечно, пока не будет фотокопий, таким данным верить нельзя, – осторожно вставил генерал, – но документы получены от информированного источника, имеющего доступ к имперскому Люфтваффе...
Сталин принял к сведению все, что посчитал нужным услышать от генерала разведки. Думая о чем-то своем, сказал невпопад:
– Жуков на основании этих данных разыграл на предварительных играх возможные последствия нападения немецких войск... Получается прискорбная картина...
Сталин отвернулся и печально прикурил трубку. Голикову стало ясно, что аудиенция закончена...
Двери открылись и Поскребышев пригласил в кабинет народного комиссара НКВД...
Берия победоносно взглянул на Молотова и проскользнул к вождю...
– Слю-шай, Лаврентий, Разведывательное Управление Генштаба докладывает то же самое... Врать не буду, твоя служба раздобыла план Гитлера наперед, но все сходится, вплоть до буквы. Что думаешь, Лаврентий?
– Надежный источник... Информация поступила быстро: через десять часов... Наш человек, – Берия подчеркнул это повышенным тоном, – произвел вербовку высокопоставленного офицера. Работать согласился на идейных началах!
Сталин встрепенулся. Трубка замерла на половине пути и быстро опустилась в хрустальную пепельницу.
– Такого не бывает... Если денег не берет, значит, провокатор... Только провокаторы денег не берут. Порядочные люди всегда нуждаются в деньгах... Я это точно знаю. Передайте Радольфи [31]достаточную сумму денег и наладьте контроль. Знаю я вас разведчиков – только и можете народное достояние по карманам распихивать!
Берия воспользовался моментом и осторожно перевел стрелки на нужный маршрут.
– У Голикова двойник двойником погоняет. Многие возвращаться не желают, только "дезы" штампуют! Зачем дублировать нашу работу? Военные по Испании всю операцию провалили, ... инструкторы нашлись, – нарком протянул написанный от руки рапорт. – Смотрите, товарищ Сталин, какое неравноправие! У генерала Голикова – Разведывательное Управление, а у нас – Иностранный отдел и людей в два раза меньше!
– Посоветуемся с товарищами и решим, – увернулся от прямого ответа Сталин.
Молотова, как и других ответственных товарищей, он не принял, перенеся встречу на завтра. После чего долго работал и только к утру уехал в Кунцево.
Но и на даче долгожданное успокоение не пришло. Генсек не мог уснуть, переваривая еще одну сводку, которая, минуя все секретные службы, легла на стол в дачном рабочем кабинете.
Через спецсвязь он вышел на собственную канцелярию, и поручил обеспечить явку Волкова на расширенное заседание, которое должно было состояться завтра, вернее, уже сегодня вечером...
Ближняя дача Сталина. На следующий день...
Заснеженный караульный повертел картонку и, напоровшись на строчку "Пропуск всюду", беспрекословно отворил ворота. Подпись Власика открыла старшему майору прямую дорогу в одно из жилищ генерального секретаря большевиков...
Когда Волков вошел, Сталин в окружении своих партийных сатрапов уже досмотрел хлипкую стопку, прихваченных накануне, документов. Хмурясь опозданию, он все же пригласил Волкова к столу, на котором громоздился пыхтящий самовар, оловянные подстаканники, пилёный сахар, московские сушки и пирамида оранжевых мандаринов...
– Милости просим, настоящий охотничий чай: брусника, шиповник, листы смородины! – вождь вспомнил, что во время встреч начальник подотдела, как правило, не прикасался к еде. – Времени у нас много, есть необходимость продолжить обсуждение нескольких вопросов... Начнем с самого важного...
Волков обошел стол, за которым восседали первые лица. Его взгляд выхватил главу правительства Молотова, наркомов Микояна, Берия и Тимошенко. В глубине кабинета сидели тщедушный Калинин, вроде бы Маленков и еще кто-то, которых старший майор от охватившего волнения сразу и не разглядел. Присев, где-то с краюшку, он постарался побыстрее раствориться на фоне плеяды прославленных большевиков...
– Враг хитер и коварен! Он делает все, чтобы подорвать могущество первого в мире социалистического государства! ... И первый удар он наносит туда, где его никто не ждет! Почему мы так считаем? – Сталин, как всегда, заговорил от имени чуть ли не четвертого лица, хотя Волков сразу догадался, что вождь выдавал "на гора" собственную точку зрения.
Генсек поднялся, прошел к столу заседаний остановился за спиной Вячеслава Молотова. Выпуклые пуговицы на рукавах френча медленно поднялись до уровня плеч сидящего, и все увидели, как прокуренные пальцы вдавились в податливое тело наркома.
Молотов сжался, и Сталин заметил, как на безволосом пятачке головы наркома лихорадочно запульсировала голубая жилка.
– Есть сведения, ... что будто бы некоторые официальные лица принимают денежные подаяния от наших врагов, – жилка на голове Молотова разбухала, медленно превращаясь в подобие корявого землистого корня, – но мы также знаем, что, подобного рода, вещи специально инспирируются империалистическими разведками!
Сталин разжал пальцы и охватил своим цепким взглядом весь партийный народ. Воцарилось молчание, которое каждый, не зная на кого упадет гнев вождя, расценил, как зловещее...
Иосиф Виссарионович продолжал нагнетать обстановку:
– Лично я уверен, что это является грубой провокацией по отношению к нашим проверенным и надежным во всех отношениях товарищам... Но, что скажут коммунисты, если товарищ Сталин будет навязывать им свое мнение? – вождь широким жестом обвел большевиков и, не спеша, прошел к своему законному месту.
Усевшись в торце стола, промокнул в блюдечке белый кусочек сахара и шумно отхлебнул чаю.
– Что по этому поводу думает, товарищ Берия?
Лаврентий вскочил со стула и рысью помчался к изголовью стола. В наступившей тишине ответственные товарищи с тревогой наблюдали пробег наркома. Начальник подотдела инстинктивно подобрал коленки, реально ощущая занывшие пальцы на отсутствующих ногах. Машинально проверив, не чудо ли это, Волков даже неловко дернул ногой. На гулкий стук зацепившегося о стол протеза никто не обернулся...
Хозяин с недовольной миной закрыл папку, и все поняли, что ведомство Берии "лопухнулось". Не угадало желания вождя прочесть только то, что ему было неизвестно.
"Откуда? – ревнивый взгляд Лаврентия скользнул в сторону старшего майора. – "Значит высказанная замысловатая фраза о коварном враге – это не прихоть хозяина дачи..."
Подтверждая догадку наркома, Сталин не поднимая головы, буркнул, коверкая слова:
– Спасибо, та-варищи, за пла-дотворную работу!
Присутствующие встали, громыхая отодвигаемыми стульями.
– Товарищ Волков, останьтесь, пожалуйста!
ГЛАВА 44
Когда все вышли, вождь, посасывая потухшую трубку, постарался уложить поднявшееся волнение. Выбрав самый большой мандарин, он углубил слегка подрагивающие пальцы в экзотический фрукт. Янтарная капля, пробежав по матовым нашлепкам ногтей, упала на белоснежную скатерть. Брызги тропического аромата приятно защекотали ноздри, обдав Волкова новогодними воспоминаниями.
– Я хочу посоветоваться, – напомнил о себе генеральный секретарь. – Летом Советскому Союзу предстоит решить большую задачу, которая касается территориальных и финансовых претензий к Имперской Германии...
Кожура мандарина упала на блюдце, удивительным образом повторив контуры границ Советского Союза...
Начальник подотдела в нерешительности глядел на свой подстаканник. Глобальные задачи по раскрою земной тверди считались прерогативой высшего эшелона партийной власти и мнение, в котором нуждался, глава государства, определялось, как правило, на том же уровне. Это мнение железный Иосиф пять минут назад бесцеремонно выдворил за пределы своей резиденции. Не понимая к чему его присутствие, старший майор бесцельно разминал, застрявшую в руках бумажную салфетку. В этот момент зазвонил телефон. Сталин поднялся, и не спеша, подошел к вертушке.
– У аппарата Сталин, ... здравствуйте, товарищ Жуков! ... Да, я ознакомился с вашим планом. ... Ваше предложение о превентивном упреждающем ударе по Германии мне понравилось... Помимо этого, товарищи тут советуют, что вам надо поработать над темой вознаграждения... – Видно, почувствовав на другом конце провода недоумение начальника Генштаба, вождь добавил: – Раньше плененные города отдавали на милость победителей... Но мы люди цивилизованные, поэтому надо предусмотреть наличие бригад, которые будут вывозить самое ценное и нужное государству... Товарищи в Политбюро рады, что вы, товарищ Жуков, все хорошо поняли!
Никакими товарищами на даче и не пахло. Старший майор даже обернулся, чтобы убедиться в этом...
Отряхнув китель от невидимых пылинок, генеральный секретарь уселся в плетеное кресло. Знакомая папка главы НКВД задержала на себе его внимание. Информация Берии касалась деятельности высокопоставленных совслужащих, подозреваемых в получении взяток со стороны сопредельных государств. В основном в списке были руководители торговых представительств и поэтому другого отношения к спекулянтам, кроме как свинцового девятиграммового довеска Сталин не видел – красный карандаш вычеркивал из жизни людей...
– Когда будет готов человек для встречи с товарищем Друбинским?
– Через три месяца, – ответил начальник подотдела.
Волков поразился памяти Иосифа Виссарионовича. Двенадцать лет назад ряд агентов, имеющих неординарные способности аналитического мышления, прошли усиленные курсы подготовки в спецшколе закордонной разведки. Из двадцати отобранных кандидатур полное обучение прошли только четверо. Один из них успешно внедрился в структуру РСХА. Как оказалось, вождь помнил о консервации разведчика.
– Как вы считаете, возможно ли подключить к работе Друбинского и не стал ли за это время товарищ Друбинский двойником? – Сталин нарочно не назвал кодового имени, пытаясь определить, знает ли о нем старший майор.
– Я думаю, что Ребека способен преодолеть последствия "идеологической интоксикации" [32].
Вождь приподнял свое, начинающее грузнеть тело и медленно продефилировал в угол комнаты. Подойдя к радиоле, прикрытой уголком затрапезной салфетки, провернул массивную ручку. Полированный ящик откликнулся набором непонятных шипящих звуков...
Волков в очередной раз удивился осторожности вождя...
– Вчера вы предоставили сведения, что наш глубокоуважаемый товарищ Молотов дал команду на отстрел некоторых наших разведчиков, – при этих словах генсек внимательно посмотрел на стопку бумаг, лежащих под его сухорукой конечностью. – Зачем ему это необходимо? ... Всем известно, что верный соратник товарища Сталина никогда не делал таких решительных шагов по отношению к своей агентуре...
Начальник подотдела прекрасно знал, что у Берии, Молотова, да и лично у Сталина имелись свои независимые агенты, с которыми они осуществляли контакты один на один. Каждый из вождей мог отправить на тот свет любого советского гражданина, не говоря уже о подневольных засекреченных бойцах невидимого фронта. Но почему Сталин сделал на этом акцент?
– Какие выводы может вынести товарищ Волков?
– У главы правительства была неадекватная реакция! Возможно, Молотов, зажатый в тиски неопределенного обвинения, "сорвался"! Он вину свою чувствовал! Я видел это, когда вы, товарищ Сталин, подошли к нему...
– Подонок! Нервы не выдержали... Ему терять нечего! Почему мы так считаем? ... Потому что на его совести подписанные секретные протоколы о разделе сфер влияния с нацистской Германией. Это непосильное дамоклово бремя... Как рассудят потомки? От такого можно запросто свихнуться... – казалось, Сталин искренне недоумевал по поводу направленных действий наркома. – Мы ничего делать не будем, ... пусть подписывает документы и давится своими деньгами – будет потом на кого свалить всех клопов... Пост главы правительства у него надо забрать, такое место ему доверять больше нельзя... После войны, а это максимум полгода, разберемся с ним по всей строгости советского закона! ... К этому времени факты будут на лицо, и он не отвертится...
Серый френч медленно зашагал по знакомому ковровому маршруту...
– Мне трудно одному тащить эту крестьянскую телегу, какой является Россия... Сколько я проживу? От силы лет пятнадцать, может двадцать... Желающих укоротить мой век предостаточно... А мне надо успеть попасть из феодального строя в эпоху коммунистическую и превратить страну в могущественную державу... Таких прецедентов, как с нашей страной нет, и не будет... Монголия не в счет... – из глаз вождя повеяло прохладой, и старший майор увидел в них непосильную скорбь. – У меня нет времени объяснять каждому, что надо делать и как это делать! ... Мои соратники, так называемые верные ученики, только и могут глядеть в рот, самостоятельно шагу не сделают... Что будет потом, когда Сталин помрет? ... Вот ты, – в грудь разведчика уперся красный карандаш, – знаешь, что будет через пятьдесят лет, нет?
Не представляя подобной картины, начальник подотдела отрицательно мотнул головой.
– А ничего не будет... Если я не успею довести начатое дело до конца, новые горлопаны, наподобие ленинской банды, набьют себе карманы и развалят страну. Утащат все, что создано народом! ... Пропьют, прогуляют и сядут в помойную лужу! К тому времени грузина – деспота, тирана и душителя, как и врагов, окружающих нашу страну, не будет! ... Никто им не будет мешать, но они не смогут создать для страны ничего путного... Им проще кидать камни на мою могилу! ... На, почитай, это секретный Протокол по Литве. ... Тебе будет интересно...
Старший майор внимательно прочел первую часть договора.
"Правительство СССР компенсирует Правительству Германской Империи территорию, упомянутую в статье 1 данного Протокола, выплатой... 7 500 000 золотых долларов..." Внизу отпечатанного текста вместо подписей стоял фиолетовый штемпель: "копия верна. Гауптман Блюме" и размашистый росчерк немецкого офицера...
– Военная разведка купила этот документ у англичан... Голиков считает, что это – дезинформация, ... но я скажу честно: это не так... Такой Протокол существует... По этому секретному акту мы купили территорию Литвы для дальнейших стратегических целей! Зачем нам это нужно? ... А нужно это потому, что именно здесь в Литве мы имеем непосредственный контакт с гитлеровской Германией. Буферные зоны: Венгрия, Польша, Румыния, – вождь неопределенно указал карандашом в сторону запада, – поглотят стремительные перемещения Красной Армии... Нам необходимо заманить Гитлера глубже в трясину долговых обязательств... Мы четко расписали потребность Германии в стратегических материалах и привязали его к себе, чтобы и пикнуть без нас не могли... Придет еще время окончательного расчета, и мы возьмем вдесятеро больше! – Думая о чем-то своем, вождь сказал с обидой: – Мы ничего не даем просто так, но враги, если мы проиграем, так и скажут, что мы кормили Гитлера... Потом не докажешь, что – да, но не бесплатно!
Посвящая Волкова в свои глобальные планы, Сталин пристегивал к себе нового союзника. Может, он вспомнил Корнея, который покинул его в такую трудную минуту? Вспомнил и пожалел, что сам утвердил акт его ликвидации... А может быть, он, впервые, понял, что страхом не обеспечить надежного тыла?
Он не обещал Волкову ничего успокаивающего. Готовясь к смертельной схватке со своими непонимающими сатрапами, сказал честно:
– Теперь у вас выхода нет... К топору Берии добавляется дубина товарища Молотова! ... Привлеките все возможные меры по спасению наших людей! Молотов сильный противник! Раненый зверь может перегрызть глотку, а она у нас одна, – Сталин провел по шее ребром ладони.
Волков понял, что если это произойдет, то можно не сомневаться, как будет выглядеть его собственный кадык...
ГЛАВА 45
Великобритания. Лондон...
Морские волки адмирала Денница окружили колыбель империализма. Немецкие пехотные дивизии, упираясь ногами о кромку французского и норвежского побережья, все туже и туже стягивали вокруг Британии экономическую удавку. Потому то Черчилль и сидел в палате лордов, набычив брови. Премьер не понимал, чем же, в конце концов, занимались ребята из бывшего правительства Чемберлена. С утра Казначейский банк прожужжал все уши, утверждая, что вся наличность ушла по ту сторону океана для покупки боеприпасов. Денег оставалось на два – от силы – на три месяца, от того и надо было любыми путями заполучить дополнительные кредиты. Иначе Англии в борьбе с Гитлером не выстоять...
Мысль, хотя бы, косвенно заманить Рузвельта в кровавую бойню пришла к премьер-министру ночью. Вскочив с кровати, ему пришлось в пижаме и в ночном колпаке долго звонить и втолковывать чиновнику от разведки о необходимости атаки проанглийского лобби на американский Сенат.
Черчилль не стал мелочиться и через неделю оправил своего посла на борту самого мощного и быстроходного линкора...
Представитель Англии был встречен Рузвельтом с небывалым почетом. Новый союзник дал понять, что Америка настроена сколотить совместную ось. И хотя два ее колеса, по отношению друг к другу, находились за тысячами морских миль – это ничуть не расстроило правителей двух стран. Они принялись возводить раскоряченную телегу для похода на общих и ненавистных врагов...
* * *
Овальный стол равномерно распределил вокруг себя тучного премьер-министра Великобритании Черчилля, двоих высокопоставленных сотрудников из МИ-6, пять очаровательных стенографисток и собственно самого Донована. Полковник даже подумал, что при таком стечении народа вряд ли будет обсуждаться, что-то секретное...
Поначалу так оно и было. Наставления англичан добротным нафталином. Но седые дяди продолжали в течение часа нудить о том, что сам полковник давно уже усвоил за эту неделю...
Черчилль же витал в собственных мыслях. Откровенно клевал гаваной, и переваривал недавний разговор с Гопкинсом у короля.
"Америка является нейтральной страной... Конституция не позволяет участвовать в военных действиях без одобрения Сената... Но мы готовы поставить в счет будущей оплаты боеприпасы, обмундирование и запасные части, и тем самым оказать стратегическую поддержку своему союзнику..." – В довершение краткой беседы американец полил бальзамом тревожное сердце премьера: – "При определенных условиях наши финансовые круги предоставят кредиты в неограниченном объеме!"
Пояснять, кому принадлежат эти круги, Гопкинс не стал, понимая, что неограниченные средства могут находиться у представителей только одной нации...
