Текст книги "Друзья бога"
Автор книги: Сергей Слюсаренко
Жанр:
Исторические приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Глава б
Пребывая на борту «Летящей» Андреа откровенно скучал. После схватки в бухте Ла-Коруньи помощник капитана, принявший командование бригом, полностью отдалил Андреа от несения службы, справедливо полагая, что не стоит подрывать авторитет капитана присутствием чужака, пусть даже достойно проявившего себя в бою. Практически все время Андреа проводил в выделенной ему каюте, праздно изучая старинные книги из книжного шкафа капитана. Топо, наоборот, был привлечен к матросской службе и почти не виделся с товарищем.
В дверь каюты постучали, вернее, осторожно поскребли, словно опасаясь чего-то.
– Входите, – громко сказал Андреа, отложив в сторону модную книгу Эксквемелина [38]38
Александр Оливье Эксквемелин (ок. 1645–1707) – врач, пират, путешественник, автор книги «Пираты Америки». Первое издание ее вышло в 1678 в Амстердаме.
[Закрыть]о пиратах Америки.
Это был Рикардо. Оглянувшись, он проскользнул в каюту и запер за собой дверь.
– Ты чего такой напуганный? Или Змея увидел? – улыбнулся Андреа.
– Вот в том-то и дело, – не очень понятно пробормотал Топо. – Я тут подслушал, о чем матросы болтают… Не нравится им, что мы на борту.
– Чем же мы им мешаем? – искренне удивился Андреа. – Капитан весьма любезен с нами, я надеюсь, что и ты не сильно страдаешь от работы. И вообще мы скоро прибудем на Ямайку, все будет отлично!
– А говорят они, – не обращая внимания на слова приятеля, продолжил Топо, – что не зря на «Целесту» напало чудовище. Они думают – все из-за тебя!
– Как ты можешь верить в такие суеверные бредни? Мы шли последними в строю, вот безумная тварь и напала на крайний корабль.
– Я-то, может, и не верю, но вот… – замялся Топо. – Я так понимаю, что команда, если вдруг что-то произойдет, может взбунтоваться. Ты же прекрасно видел, что это за народ.
– Ты преувеличиваешь, Топо, – сказал Андреа. – Мы что, не показали себя в бою, мы что, желали кому-то беды? Кому я могу мешать? Ведь я так же, как и вся команда «Целесты», был жертвой нападения Змея, так почему…
Чудовищный удар по кораблю прервал слова Андреа. Не успели друзья даже сообразить, что произошло, как второй удар сотряс судно… Внешняя стенка каюты прогнулась, с хрустом проломились доски, в каюту ворвался шквал морской воды. В огромный пролом удалось увидеть промелькнувшее тело Морского Змея. Следующая атака пришлась на днище, и опять раздался треск ломающегося дерева. Друзья, не сговариваясь, ринулись через зияющую пробоину прочь с судна, чтобы их не затянул на дно погибающий корабль. Через несколько минут от «Летящего» остались только обломки и барахтающиеся на воде моряки.
Как и в прошлый раз, помощь пришла быстро, людей подняли на борт флагмана. Мокрая и злая команда «Летящего» сгрудилась у правого шкафута. Хотя моряки только что избежали смерти, но выглядели очень воинственно. Они молча вытолкали Андреа на средину палубы и стали требовать для разговора капитана. Через несколько минут на палубу поднялся адмирал Мозли в сопровождении капитана Принца, которого адмирал после гибели «Целесты» пригласил на борт флагмана. Даже появление высшего командования не поменяло настроение озлобленных людей.
– Я вижу, что экипаж «Летящего» недоволен своим чудесным спасением? – скривив пренебрежительную мину, спросил Мозли у Принца, причем достаточно громко, чтобы его слова услышала вся команда.
– Возможно, я не разделяю мнение команды, но в ситуации, когда у меня уже нет корабля, я позволю себе довести до вас мнение этих людей, – нетвердым голосом ответил Принц. – Они уверены, что в нападении на нас Морского Змея виноват Андреа Амалфийский.
– Мало ли, что они считают! – возмутился Мозли.
– Адмирал, – раздался голос канонира Кубица, старого морского волка с обвислыми усами и тяжелым взглядом. – Мы служим вам верой и правдой, но законы морского братства нарушать нельзя.
– Очень интересно, с каких это пор я должен следовать законам пиратов? – не меняя тона, спросил адмирал.
– Раз вы командуете эскадрой с Ямайки, закон братства нарушать нельзя, – нисколько не смущаясь, повторил Кубица. – И вы должны принять наше решение.
– Вы, может быть, черную метку хотите мне вручить? – с насмешкой спросил Мозли. – А на рее поболтаться не хотите? Капитан, выясните у этих людей, чего им нужно.
Адмирал поднял голову и гордо удалился в свою каюту, не взглянув ни на спасенных, ни на своих моряков. То ли он и вправду считал ниже своего достоинства беседовать с бунтовщиками, то ли почувствовал скрытую угрозу. Во всяком случае, всю тяжесть переговоров он переложил на плечи капитана Принца.
– Итак, кто изложит претензии? – обратился капитан Принц сразу ко всем, кто стоял на палубе.
– Позвольте мне, – неожиданно прозвучал голос Остина Свини, боцмана флагмана.
– А что, у вас тоже есть претензии? Я думал, проблемы у экипажа «Летящего».
– Это наша общая проблема, – возразил Свини и вышел вперед из-за спин моряков. – Если Змей хочет кого-то убить, он будет топить корабли до тех пор, пока не погибнет тот, за кем он охотится.
– И какие ваши предложения? – спросил Принц.
– Отдайте Змею лейтенантика вашего, и спокойствие в эскадре будет восстановлено.
– Но почему именно его? – удивился капитан.
– Это он, мы знаем, что это он! Мы не первый год плаваем, а как только появился вот этот, – Свини совершенно непочтительно ткнул пальцем в сторону изумленного Андреа, – все пошло прахом! Пусть Змей его ищет в пучине!
Одобрительный гул подтвердил, что все – и команда флагмана, и моряки с «Летящего» – полностью согласны с боцманом. Обстановка на палубе накалялась. Люди сомкнули круг, так что теперь капитана Принца и Андреа окружала плотная и разъяренная толпа. Андреа заметил, как один из матросов, стоявший за спиной Свини, достал из-за спины наваху. Капитан Принц тоже заметил это и демонстративно, внешне сохраняя спокойствие, положил ладони на рукоятки посеребренных пистолей. Это вызвало только большую злобу у команды, которая понимала свое преимущество. Солдаты, собравшиеся на юте, наблюдали за происходящим с интересом. И хотя ни кодекс, ни морские традиции на солдат не распространялись, было понятно, что они вмешиваться в происходящее не будут, по крайней мере никто не будет защищать капитана.
– Подождите, – Андреа поднял руку, – у меня есть предложение.
– Нечего болтать! За борт его! – прозвучал глухой ропот в толпе.
– Да ладно, послушаем, что он скажет, – гадко склабясь, сказал боцман.
– Вы что, уже капитан здесь? – резко одернул его капитан Принц. – Не пристало вам в моем присутствии команды отдавать.
– Это еще неизвестно, – прошипел боцман, но глаза отвел.
– Говорите, лейтенант. – Капитан выразительно посмотрел на Андреа, словно подбадривая.
– Я понимаю ваше беспокойство, господа, и, чтобы развеять его, прошу высадить меня в первом же порту. До Гаити я доберусь сам, а вы сможете убедиться, что на мне нет печати рока, – решительно произнес Андреа.
– Да сейчас, как же! Да нас опять к вечеру твой зверь на дно отправит! – снова не соблюдая субординацию, вмешался боцман. – Не бойся, красавчик, тебя не повесят. В шлюпку – и за борт. И пусть твой рок тебя бережет.
– Что вы позволяете себе, боцман? – вскрикнул капитан и осекся. На него были направлены стволы десятков пистолей. Моряки обнажили оружие, показывая, что не отступят.
– Постойте, капитан. – Андреа положил руку на плечо Принца. – Вы же видите, они не ведают, что творят. А я не пропаду. Прощайте, и до встречи на Ямайке.
Андреа решительно шагнул к борту, с которого расторопные моряки уже спешили спустить шлюпку. Легко запрыгнув в утлое суденышко, Андреа картинно помахал шляпой и скрылся за бортом. Шлюпка, глухо ударившись о воду, закачалась в кормовой струе и стала стремительно увеличивать расстояние между негостеприимным кораблем и юношей, который все так и стоял, провожая взглядом флагман. Внезапно Андреа увидел, как на планшир вскочил Топо и, вспорхнув над Атлантикой, прыгнул в воду. Через минуту Андреа вытаскивал друга на борт шлюпки.
– Как был попом, так и остался. – Топо взял в руки кортик, который он сжимал в зубах, пока плыл к шлюпке. – Все люди братья, подставь другую щеку, и да простится им все. А они просто шайка мерзавцев.
– А ты кто тогда? – улыбаясь, спросил Андреа, он был очень рад, что друг не оставил его. – Зачем эти кульбиты?
– Я друзей не бросаю! А ты бросил! Не взял меня с собой! Ладно, хватит болтать, ставим весла.
– Поставить-то поставим, а что, ты на веслах до Ямайки решил идти? Мы ведь только примерно знаем, где находимся!
– Ну, прямо, учился, учился, а никак не выучился! – Топо запустил руку за пазуху и извлек оттуда мокрый свиток. – Вот пусть теперь они новую карту ищут.
– Где ты?.. – изумился Андреа.
– А как ты думаешь? Я что, не понял, чем все кончится? Знаем, плавали. Пока ты там из себя благородного корчил, я успел из каюты адмирала карту позаимствовать. Там и наш маршрут проложен.
Топо откупорил анкерок [39]39
Анкерок ( нидерл.anker) – деревянный бочонок. Входит в снабжение шлюпок и служит для хранения запасов пресной воды, вместимостью от 16 до 50 литров.
[Закрыть]и, убедившись, что воды там достаточно, сделал несколько глотков.
Карта на дорогой провощеной бумаге совершенно не пострадала от воды, и Андреа с радостью обнаружил, что в данный момент они были всего в двух десятках миль к югу от Бермуд. По крайней мере об этом говорила последняя отметка на карте. Недолго думая друзья взялись за весла. Над гладью Атлантики заскрипели уключины, и казалось, что есть в мире только этот звук, мерные шлепки весел о воду и натруженное дыхание гребцов. А потом, сверкнув багровым закатом, зашло солнце, и небо расцветилось океаном звезд. Кое-как улегшись на банках, друзья смотрели на вселенную, а она смотрела на них. Еле слышный плеск воды о борт шлюпки убаюкивал, и, несмотря на неудобства, Андреа и Топо заснули очень быстро. Течение и легкий ветерок благоприятствовали и почти незаметно подталкивали лодку в сторону архипелага.
Когда ночь была совсем непроглядна, а лодка тихонько покачиваясь на волнах, дрейфовала на север, внезапно, тревожно и волшебно ночной воздух стал неподвижен и липок от ночного зноя. Сморщенная рябь океана, которая только что размывала отражение звезд, стала похожа на разлитое море ртути. Гладкое, незыблемое, но хранящее подвижность, неестественную для такой тяжелой субстанции, оно словно приблизило звездное небо. Казалось, что мириады небесных светил упали с неба на океанскую гладь, и вселенная превратилось в одно целое, где нет ни моря, ни земли, ни мироздания.
А посреди этого звездного ничего стояла лодка с мирно спящими уставшими молодыми людьми. Весь мир застыл в тревожном ожидании. И тут плоская поверхность океана лопнула, словно рассеченная ножом, и обнажила сначала гигантскую спину, а потом и голову морского чудовища, которое опять вышло из бесконечной океанской Абиссинии. Шумно выдохнув, Змей поднялся высоко над бортом лодки и с завороженным вниманием стал смотреть на людей. Ночная тьма практически скрывала детали инфернального создания, только черный невидимый силуэт просматривался среди звезд. Удовлетворившись, зверь беззвучно ушел в глубины океана, блеснув напоследок кольцами чудовищного тела.
Через мгновение уже ничто не напоминало ни об океанской тверди, ни о Морском Змее, ни о ночном чуде.
Андреа проснулся от яркого света и негромкого мерного стука. Сначала молодой человек даже не понял, где находится, но события предыдущего дня быстро восстановились в памяти, и он ловко вскочил на ноги.
Утреннее солнце жгло нещадно, заливая все вокруг раскаленным желтым светом. Шлюпка стояла возле большого брига и, качаясь на волнах, билась о его борт, постукивая деревом о дерево. С планшира свешивался штормтрап, приглашая подняться на корабль. Андреа успел заметить, что нос шлюпки был надежно привязан к спущенному сверху концу. И только тут молодой лейтенант сообразил, что его друга Рикардо в шлюпке нет. С тревогой в душе Андреа поднялся на борт брига. Там, на палубе, он и увидел Топо, мирно беседующего с человеком благородного вида.
– О! Рады вас видеть на борту «Прегьеры», [40]40
Pregiera (ит.) – молитва.
[Закрыть]господин лейтенант! – поприветствовал он Андреа по-итальянски. – Баш товарищ спал не так крепко, как вы, он сразу проснулся, и мы с ним решили вас не будить. Судя по рассказам, у вас был вчера непростой день. Ах, простите, я капитан Ренато Мардзокини, флот Священного Ватикана. Мне приятно спасти соотечественников. Несмотря на то что родина христианина – весь мир.
– Я Андреа Амалфийский, лейтенант Королевского флота Британии, – откланялся Андреа. – Я очень благодарен и обязан вам за помощь.
– Мы все должны благодарить Бога. Вы – за спасение, я – за радость встречи с вами, – улыбнулся капитан. – В любом случае ваши злоключения окончены. Ваш товарищ уже сообщил мне, что вы следовали на Ямайку, это вполне совпадет с нашей миссией.
– Вашей миссией? – Андреа почему-то встревожился.
– Да, – спокойно ответил Мардзокини. – Папская забота о пастве во всех концах света не имеет предела. Я не понял, почему вы вдруг встревожились?
– Нет, нет, это не тревога, просто я вырос в монастыре, и…
– И деяния церкви вам небезразличны? Это похвально, – удовлетворенно произнес капитан. – Но сейчас вам лучше позаботиться о своем теле, дабы укрепить дух. Я приглашаю вас в свою каюту, легкий завтрак вам не помешает.
Каюта капитана скорее напоминала строгий кабинет ученого-теолога, чем логово морского волка. Шагреневые обложки инкунабул, [41]41
Инкунабула ( лат. incunabula– колыбель, раннее детство, начало) – книга, напечатанная на начальном этапе книгопечатания (условно до 1 января 1501 г.).
[Закрыть]потемневшие от времени свитки, древнее распятие на стене. Впрочем, без навигационных инструментов и карт не обошлось, однако даже они выглядели здесь древними, впитавшими в себя дух времен.
Андреа выразительно глянул на Топо, проявившего излишний интерес к яшмовым четкам, лежавшим на углу стола.
– Располагайтесь, молодые люди, сейчас подадут скромную трапезу. – Капитан указал на кожаный диван, полуовалом расположенный под кормовыми окнами брига.
Через мгновение в каюту проскользнул служка с подносом. Скромная трапеза состояла из рябчиков под трюфельным соусом, нежнейшей темной ветчины с грушами, блюдом вяленых калабрийских помидоров в прованском масле. Кувшин с охлажденной фалангиной [42]42
Фалангина – вино из белого сорта винограда из Кампании (Италия).
[Закрыть]был кстати, несмотря на утреннее время.
Капитан Мардзокини вел за завтраком задушевную беседу ни о чем, словно его собеседники были не только что спасенные моряки, а старые друзья, зашедшие в гости. После завтрака капитан предложил молодым людям отдохнуть на палубе, сославшись на срочные дела. А тем временем для них подготовят гостевые каюты, в которых они смогут провести время до прибытия на Ямайку.
Сразу бросилось в глаза, что моряки брига «Прегьера» вели себя совершенно не так, как команда эскадры адмирала Мозли. Одетые как один в скромную льняную униформу, они ловко делали свою работу, выполняя краткие приказы боцмана. Они были похожи на служек в церкви. А паруса, ловя несильный ветер, несли бриг на запад, к Карибам.
Путешествие на «Прегьере» уже на второй день стало невыносимым для друзей. Полностью отстраненные от какой-либо деятельности, они тяготились бездельем. Молчаливая команда тоже угнетала своим аскетизмом. Все общение ограничивалось приемом пищи в обществе капитана, впрочем, он был интересным собеседником.
Однажды Андреа решил попросить у Ренато воспользоваться его богатой библиотекой, чтобы хоть как-то убить время. Он отправился к капитанской каюте, и здесь его ожидал неприятный сюрприз. У входа стоял вооруженный охранник в форме ватиканского швейцарского гвардейца. Отработанным движением алебарды он преградил путь. Понимая, что разговаривать со швейцарцем бессмысленно, Андреа поднялся на палубу и спросил у боцмана, почему вход в каюту капитана запрещен. Боцман явно смутился, но объяснил, что на корабле находится пассажир, встреча которого с Андреа и его другом нежелательна, так как тот хочет сохранять инкогнито.
Андреа, неприятно удивленный таким таинственным поведением капитана и пассажира, отправился в свою каюту. Однако через несколько минут в дверь постучали, и вошел Ренато Мардзокини. Он извинился за недоразумение и практически повторил слова боцмана о пассажире, хранящем инкогнито. Кроме того, капитан добавил, что в некоторых миссиях папского престола необходимо соблюдать повышенную скромность. Хотя бы до поры до времени. Словно догадываясь о цели визита к нему Андреа, капитан предложил ему почитать один из увлекательнейших манускриптов. Ренато выразил уверенность, что такое познавательное чтение скрасит пребывание на судне. Кроме того, Мардзокини сообщил, что для друга Андреа, Рикардо, тоже найдется увлекательная книга – пересказ библии с неповторимыми иллюстрациями Дюрера из коллекции самого папы. Причем капитан зачем-то сделал ударение на слове «иллюстрации». Впрочем, он был совершенно прав. Через несколько минут служка принес книги. Топо вручили роскошнейший том с гравюрами, а Андреа – древнейшую книгу на латыни. Сердце у лейтенанта дрогнуло, когда он прочел название: «Морской Змей – промысел Божий или кара Небесная».
А через два для «Прегьера» стала на рейд Порт-Ройаля. Первый морской поход Андреа был окончен.
Глава 7
Друзья Бога и враги мира – так называли себя средневековые балтийские пираты – витальеры, – основываясь на латинском выражении «Pirata hostis humani generis» («Пират – враг человеческого рода»).
Капитанская шлюпка неспешно входила в бухту Порт-Ройаля. Мардзокини объяснил нежелание швартоваться именно спецификой своей миссии. На корме шлюпки устроились Андреа с Топо. Так как их одежда после стольких приключений выглядела затрапезно, капитан велел выдать им, как он сказал, «безделицы» из собственного гардероба. Друзья сейчас выглядели наряженными по последней итальянской моде, в приталенных камзолах и шелковых рубашках из тончайшего крепдешина. Однако в одежде присутствовала некоторая странность. Хоть и были пошиты камзолы прекрасно, с изящным кроем, но предназначались они для служащих Ватикана и отличались аскетической скромностью. Кроме того, капитан подарил Андреа шпагу венецианской работы, решив, что офицеру без оружия сходить на берег не пристало. Шпага немедленно стала предметом зависти Топо.
На берегу шлюпку ждали офицеры из службы Моргана. Некоторые из них знали Андреа еще до похода и тепло его приветствовали. Здесь же друзья узнали о том, что эскадра так и не вернулась в порт и, по слухам, полностью уничтожена в бою превосходящими силами испанцев. Впрочем, встречающие в основном были заняты капитаном Мардзокини и успели переброситься с Андреа только парой слов. Во дворце вице-губернатора молодому лейтенанту предложили отдохнуть в гостиной в силу крайней приватности встречи Моргана с Ренато Мардзокини. Андреа и Топо давно поняли, что миссия Ватикана очень специфична, и не возражали. Вслед за капитаном в кабинет Моргана четверо моряков с «Прегьеры» внесли большой сундук, который прибыл вместе с капитаном на шлюпке. Аудиенция у вице-губернатора оказалась достаточно краткой, друзья даже не успели заскучать в приемной.
Покинув кабинет вице-губернатора, Мардзокини по-дружески распрощался с Андреа и Топо и сообщил, что он немедля отправляется на борт своего корабля. Он пожал руку Андреа, очень внимательно заглянув ему в глаза, словно ища ответа на какой-то вопрос, известный ему одному.
Как только Роберто покинул резиденцию, распахнулись двери кабинета Моргана, и тот, широко улыбаясь, вышел навстречу молодым людям. Сэр Генри по-отечески обнял Андреа, даже обменялся кратким рукопожатием с Топо, которого в предыдущих встречах не замечал, и пригласил обоих в свой кабинет. Там он немедленно велел подать в честь возвращения из похода шампанского, безумно дорогого на Ямайке. Андреа скромно и справедливо заметил, что поход никак нельзя назвать удачным, скорее трагическим. На это Морган сообщил, что остатки эскадры все-таки дошли до Эспаньолы [43]43
Эспаньола – одно из названий о. Гаити в колониальный период (1492–1804), другое – Санто-Доминго.
[Закрыть]и что божье провидение спасло именно тот галеон, на котором были сосредоточены трофеи с Ла-Коруньи.
– Мне достоверно известно о вашем достойном поведении и как офицера во время боя за Ла-Корунью, и как джентльмена при конфликте с командой. Я думаю, что у нас еще найдется время послушать вашу историю. Я также весьма удовлетворен и верностью вашего денщика. – Морган бросил взгляд на Топо. – Но я бы не хотел досаждать вам своими расспросами. Вам предстоит много работы в ближайшие дни. Сейчас же я предлагаю вам занять вашу резиденцию.
– Мою резиденцию? – не выдержал и перебил Андреа.
– Да, вашу. – Вице-губернатор сиял, довольный произведенным эффектом. – Стремление папской миссии совершенно совпало с моими намерениями, и я, пользуясь данной мне властью, выделяю вам в собственность… Впрочем, сами все увидите. Я думаю, что прислугу вы сможете нанять и завтра, определившись в потребностях. Ну а несколько негров, не самых ленивых, я пришлю вам вечером, пусть это будет подарок от меня. Завтра утром жду вас в порту. У меня для вас еще один сюрприз. Нет! Не спрашивайте какой! Но знайте, все это не даром, службу вашу никто не отменял. Имею честь откланяться, вас проведет Денис Габор, мой адъютант.
Адъютант Моргана, молодой человек в нежно-розовом камзоле, из-под которого выбивались волны брюссельских кружев, в немыслимой голубой шляпе с радужным плюмажем, с громадным солитером в мочке уха, церемонно пригласил друзей на выход. Денис придерживал эфес шпаги двумя пальцами, оттопырив остальные, словно боялся порезаться. Широко расставляя носки ботфортов, он направился к выходу, приглашая следовать за ним.
– Мне очень приятно помочь таким симпатичным молодым мужчинам, – произнес Габор, выйдя из тени и прохлады резиденции в знойный воздух Порт-Ройаля. – Тут вот Морган попросил вам передать.
Денис долго путался в складках своего немыслимого камзола, но в конце концов отстегнул от пояса увесистый кошель.
– Это вам на первое время, ведь нельзя же совсем без денег. Вы знаете, Морган не любит сам давать деньги, поэтому попросил меня…
Топо пресек словесный поток жеманного адъютанта и достаточно грубо отнял кошелек.
– Ого, – удивился Топо, развязав серебряный шнурок, – да тут…
– Да, вы теперь многое себе можете позволить. – Денис посмотрел на Андреа долгим, нескромным взглядом.
Несмотря на жару, ладони адъютант прятал под тонкими оранжевыми лайковыми перчатками. Он время от времени поправлял их и, отведя руку, рассматривал, насколько гладко лежит лайка на ладонях.
– А что случилось? – Андреа не мог и представить, почему у него так изменился статус.
– Из всех офицеров эскадры адмирала Мозли осталось только десять человек. С учетом всех затрат, пай лейтенанта весьма высок, – с видом большого знатока изрек Денис. – Ну а с учетом папской миссии…
– А какое это отношение имеет ко мне? – удивился Андреа.
– Депозит на ваше имя от Ватикана в размере миллиона пистолей, это существенно, – сообщил Габор с превосходством человека очень осведомленного.
– А ты и вправду мыс Горн обошел под парусом? – совершенно неожиданно спросил Топо.
– Эта па-ачему? – нараспев спросил Денис, удивившись.
– Ну, серьга в ухе… [44]44
Существовала традиция, по которой моряк, обогнувший мыс Горн, имел право носить в левом ухе серьгу.
[Закрыть]
– Что за глупости? Я не переношу качки, – почему-то возмутился Денис и прекратил разговор, гордо отвернувшись.
Впрочем, через мгновение адъютант опять начал болтать.
– Вот ваша вилла, ее прошлого хозяина, полковника Моурильо Де Альвадо, повесили. Испанец, на что они еще годятся? – Габор повел рукой в воздухе, очерчивая белоснежное бунгало, наполовину укрытое в зарослях банана. – После того как испанцев с Ямайки прогнали, здесь сначала была временная резиденция губернатора, а потом, когда закончили дворец, здание было в резерве вице-губернатора. Вот теперь, я думаю, господин Морган хорошо продал недвижимость.
Ничего не поняв из слов адъютанта о продаже недвижимости, друзья поднялись на порог дома. Денис отстегнул от пояса ключ и отпер входную дверь. Из темноты пахнуло прохладой и цветами.
– Помещение убиралось и содержалось в порядке, не беспокойтесь. – Раскачиваясь на ходу, как жеманная девица, Денис вошел в здание и распахнул шторы на окнах. В громадную гостиную хлынул свет.
Холл был уставлен мебелью, закрытой от пыли парусиновыми чехлами. Вдоль стены наверх уходила резная лестница темного дерева.
– Там наверху спальни, – улыбнулся в очередной раз Габор. – Хотите, я вам покажу?
– Нет, не надо! – встревожился Топо. – Потом!
Габор смерил Топо уничтожающим взглядом и продолжил:
– Сейчас к вам негры придут, заставьте их навести порядок. А я пока прощаюсь, дорогие мои.
– Тьфу, гадость, – резюмировал Топо общение с Денисом, когда тот скрылся из виду.
Очень скоро пришли негры – три молодых парня в белых парусиновых штанах и две толстые тетки в цветастых платьях-балахонах и с намотанными на головы большими платками. Андреа не имел опыта общения с рабами и замялся, не зная, что с ними делать. Но его товарищ проявил невероятные организаторские способности. Он заставил мужчин прибрать помещения, расчехлить мебель и доставить питьевую воду, а женщин Топо отправил за провиантом, вручив им одну монету из кошелька.
– Я ждал здесь, на Ямайке, чего угодно, но не такого оборота дел, – довольно произнес он, устроившись на дорогой оттоманке посреди гостиной.
Топо затянулся дымом громадной сигары, которую он обнаружил на письменном столе в глубине холла. Пуская сизые кольца в потолок и время от времени рассматривая свои грязные ноги в стоптанных штиблетах, он, похоже, наслаждался жизнью впервые за много лет. Потом, вспомнив что-то, Топо стал изучать содержимое шкафов и комодов. В одном шкафу он обнаружил то, что искал. Теперь уже он курил, прихлебывая ром из хрустального графина, не удосуживаясь налить жидкость в бокал.
– Жизнь прекрасна, – голосом абсолютно удовлетворенного человека произнес Топо.
– А я не люблю таких поворотов, боюсь, за это все придется платить. – Андреа не мог успокоиться.
– Ну и что, разве у нас нечем платить? – Топо тронул носком башмака кошелек на столе. – Да успокойся ты! Наслаждайся!
Наслаждение прервали негритянки с продуктами. Судя по всему, сумма, выданная им на покупки, была великовата. Еду привезли на двух телегах, запряженных волами. Рабы кинулись разгружать десятки кур, окорока, морские деликатесы и неописуемые горы экзотических фруктов. Бочонок с вином был достойным завершением этого изобилия.
– Зачем так много? – удивился Топо.
– Масса велел купить на все, но на все не получилось сразу. Завтра подвезут остальное, – сообщила самая толстая служанка. – Господин позволит приготовить обед?
Андреа не успел ответить, как Топо многозначительно кивнул и жестом удалил прислугу.
– С каких пор ты у нас господин? – возмутился Андреа.
– Ну, для них я господин, а ты… ты – недостижимый господин, – ничуть не смутился приятель. – Да и ждать, пока ты что-то решишь, – так скорее с голоду помрешь.
– Тоже мне голодающий, – незлобно буркнул Андреа.
К тому времени, когда расторопная прислуга приготовила ужин, у друзей уже слипались глаза. Смоль тропической ночи упала на побережье, принеся с собой вечерний бриз и прохладу. Дружно, словно ими кто-то дирижировал, затрещали цикады, открывшиеся ночные цветы наполнили воздух благоуханием и невинной негой. Андреа, несмотря на усталость, решил выйти на террасу, расположенную по обе стороны от входа на виллу. К звукам и ароматам ночного сада примешивался рокот недалекого океана, где ни на секунду не прекращался легкий, умиротворяющий прибой. Внезапно из темноты густых зарослей донесся слабый звук, скорее писк. Кто-то жалобно плакал. Не рискуя шагнуть в темноту сада, Андреа вернулся в дом, снял со стены просмоленный факел, зажег его и уже собрался выйти наружу, как сонный ворчливый голос Топо остановил его.
– Тебя и тут чудища преследуют? Ты куда собрался?
– Там какой-то звук странный, как будто кто-то плачет. Может, надо помочь?
Топо тяжко вздохнул и, словно это была его обязанность, поднялся с оттоманки, забрал у друга факел и отправился в сад. Андреа последовал за ним.
– Вон там, – показал он рукой, – словно кто-то просит о помощи.
Топо жестом приказал замолчать и вслушался в ночные звуки. Не прошло и нескольких секунд, как кто-то опять пискнул в гуще.
– Тоже мне, – произнес Топо, – ты что, вообще среди людей не жил? Кыс-кыс-кыс!
На этот клич из сплетения кустов испанского дрока немедленно выскочил маленький котенок, как будто все это время ждал приглашения.
– Ты, наверное, в жизни кота не видел! Животное голодное, накормить надо. – Топо, не задерживаясь, отправился в дом.
Андреа, никогда не ожидавший от своего приятеля сострадания, пожал плечами и пошел за ним. Не выпуская котенка из рук, Топо отыскал глиняную плошку, налил в нее молока и поставил на столе. Потом осторожно посадил рядом котенка и погладил. Животное, не раздумывая, опустило в молоко мордочку по самые уши и, заурчав, стало жадно лакать, словно его не кормили с прошлого лета. Напившись, котенок, моментально заснул, даже не слез со стола. И во сне он не перестал мурлыкать.
– Назовем его Барбаросса! [45]45
Барбаросса ( barba rossa (ит.)– красная борода) – имя, которое христиане дали семье морских разбойников и турецких адмиралов XVI века – Аруджу (Харуджу), Хызыру (Хайр эд-Дину, Хайраддину) и Хасану, сыну Хайраддина.
[Закрыть]– сказал Топо. – Он рыжий, рыжие коты приносят удачу.
– Ты его хочешь оставить здесь жить? – удивился Андреа.
– Всю жизни мечтал дома кота иметь. Но сначала родители не позволяли, а потом… – замялся Топо, – потом у меня дома не было.
– Ну, как хочешь, только… Если мы в море пойдем, кто за ним следить будет?
– Пусть слуги за ним ухаживают, – спокойно сообщил Топо так, словно у него слуги были всю жизнь. – Можно купить негра, который будет котом заниматься. Что не так сделает – повесим!
– Кота? – изумился Андреа. – Повесить бедное создание?
– Ну, ты и скажешь. Негра, конечно. Кота же за что вешать? – совершенно спокойно заявил Топо. – Ладно, давай спать, а то шумим тут, можем его разбудить.
Возражений не было. На втором этаже здания друзья нашли уютные спальни, в которых предусмотрительная прислуга уже все приготовила ко сну. Андреа с трудом добрался до роскошной кровати и немедленно провалился в целительный сон.
Утро ворвалось ярким светом в окна, которые Андреа не догадался зашторить с вечера, и громкими разговорами из сада. Для начала он снял с головы кота, который притопал к нему среди ночи и уснул на подушке. Потом спустился вниз и увидел, что завтрак уже сервирован. Со стороны кухни доносился волшебный запах кофе. Не дожидаясь Топо, Андреа устроился у накрытого кофейного столика. Словно чертик из табакерки выскочил чернокожий раб с подносом в руках. Раб был одет в белоснежные штаны и курточку с начищенными медными пуговицами. Юноше казалось, что все происходящее с ним нереально. На подносе рядом с кофейником лежало приглашение от вице-губернатора Генри Моргана прибыть сегодня в одиннадцать часов утра на адмиральскую пристань порта. Андреа уже допивал кофе, когда сверху спустился заспанный Рикардо. Он шел со второго этажа, держа под мышкой кота. Кот не возражал.
– Эй, там!
Топо пощелкал пальцами в воздухе, вызывая прислугу.
