Текст книги "Майор Одинцов (СИ)"

Автор книги: Сергей Полев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18 – Подарок Императора

(Четвёртый зимний месяц 1079 года от Раскола)

Ставка командования ялайской армии расположилась на небольшом возвышении перед только-только засеянными ржаными полями. Теперь они вытоптаны, залиты дождём и превращены в болото, в неглубоких лужах которого лежат тысячи трупов.

Скрестив руки на груди, я наблюдаю за штурмом имперского города с безопасного расстояния. Поза уже в какой-то мере стала для меня привычна, как и обстановка, как и повторяющаяся ситуация...

Из-за спины вылетают несколько подожжённых снарядов. Прочертив чадящие дымом дуги, они пересекают пасмурное небо и с грохотом падают за стенами Верлиона. Я вижу четыре вспышки внутри города – кажется, одна в районе казарм, две в портовом квартале.

А вот четвёртый снаряд попадает в огромную статую Грегора Благословенного, которую видно даже отсюда. Горящий шар врезается в плечо конструкции, и через мгновение огромный меч в вытянутой руке Грегора с грохотом падает на землю. А ещё через миг конструкция заваливается набок и падает, осыпаясь градом камней и взметая вокруг себя клубы пыли.

Я стараюсь не думать, сколько в городе погибших среди мирного населения.

Они сами выбрали свой путь. Я предлагал имперцам сдаться. Дал время, чтобы горожане покинули город, и кто-то даже воспользовался этой возможностью. Правда, генералы Айтора решили использовать это время, чтобы подготовиться к битве...

Но это было всё равно, что последние трепыхания умирающего.

– Заряжай! – кричат командиры инженерных расчётов, и позади слышится треск и скрежет работающих механизмов.

Трубят рога, и квадраты солдат при поддержке моих малефиков идут вперёд по размокшей от недавних дождей земле. Неся сколоченные накануне лестницы, воины рвутся к стенам под прицельным огнём арбалетчиков империи. Четвёрки хррашей толкают осадные башни на огромных колёсах, вязнущих в грязи. Кейласы мешают защитникам города как следует сосредоточиться на штурме, обрушиваясь на несчастных с неба, как карающая длань древних Богов...

Городские ворота вот-вот упадут под натиском монструозного тарана, который построил один из моих инженеров. Группы колдунов отвлекают имперских магов, перемещаясь вдоль крепостных стен и пытаясь пробить их в местах с самой слабой магической защитой.

Крики, чавканье сапог в грязи, звон стали на стенах, грохот сталкивающегося колдовства, дым, запах гари и крови, смерть...

С того момента, как я помог Эльхану избавиться от Харрана и его приспешников на землях дженгеров, прошло чуть больше двух месяцев. Предатель-Высший истлел до костей, едва произнеся последние слова, и я так и не узнал, как он спелся с Айтором, и какие у них были совместные планы. Меня слегка тревожили последние угрозы Харрана – но теперь это было уже неважно.

После сражения на реке Тариэль мои войска перегруппировались, из Лавенгейского вала к ним подтянулись свежие резервы, раненые получили должный уход, снабжение оказалось хорошо налажено. После разгрома центральной армии Айтора отряды ялайских воинов, словно ручейки, растекались по восточным землям Империи.

Мы почти не встречали сопротивления и, как следствие, не зверствовали. Простые жители Империи, которым последний год впихивали в уши чушь о том, как их детей будут есть мечтающие полакомиться человечиной ялайцы, увидели, как к ним относится собственное правительство и войска.

Армии и отряды Айтора бежали на запад, отходя от города к городу, забирая с собой провиант и снаряжение, какие только могли утащить с собой. Но главное – они бросали простых жителей и ничего не делали для их эвакуации.

А когда приходили мои войска, имперцы с удивлением понимали, что обещанных зверств не будет. И ужасные ялайцы – обыкновенные люди, которые отвечают злом лишь на зло.

В основном жители Империи продолжали жить в своих деревнях и городках, да ещё и лучше, чем раньше – я отменял воинскую повинность, некоторые налоги и поборы, и не торопился отбирать у людей чудом оставшийся скот и провизию – ведь поставки из приграничья были прекрасно налажены, и моему войску хватало снабжения.

У нас не было нужды всех убивать, насиловать, грабить и запугивать. Вместо этого я придумал совсем другую стратегию. От Лавенгейского вала я начала распространять «Свою веру». Сотни проповедников, шельмецов, герольдов, подсадных имперцев, «беглецов», «пленных солдат» и прочих людей (частично работающих на энтузиазме, частично заколдованных ментально) разбредались по всей Империи и рассказывали обо мне разные... Истории.

О том, какой я на самом деле милосердный. О том, какой справедливый. О том, как убил Ирандера, чтобы искоренить зло. О том, как за два года изменил Ялайское королевство до неузнаваемости и отобрал у притесняющих простой люд чернокнижников власть, отстроил училища и лечебницы, дал голос народу. О том, как люди в приграничье впервые за сотни лет теперь могут жить спокойно, потому что там нет войны, разбойников, и разных магических тварей.

О том, как помог северянам избавиться от монстра, который пожирал целые поселения (что было изрядным преувеличением, конечно же). О том, как спас степняков от порождений Этерниума. О том, как защищаю простых людей даже в Империи. О том, что мои солдаты и колдуны – образец чести и достоинства. О том, что обо мне есть древнее пророчество, которое гласит, что победитель Ирандера должен стать новым светлым правителем целого мира.

Но самое главное – о том, что Император Айтор поддался неизведанной древней магии и из-за него из-под земли появляются древние твари, с которыми справится может лишь Хэлгар Благословенный, Хэлгар Справедливый, Хэлгар Первый, Хэлгар...

Я уже и не знаю, какими ещё титулами эти «менестрели» меня называют – за три месяца хорошо подготовленный план по обелению моей репутации разросся до таких масштабов, что некоторые поселения Империи при приближении наших войск сами просились вступить под власть Ялайского королевства!

Вот она – сила слова!

Разумеется, без моих побед и силы никто бы в подобное не поверил – но сейчас это работает. И меня несказанно радует, что простой народ практически не требуется приучать к порядку огнём и мечом.

Они и без того встают под мои знамёна, на которых изображена зелёная перчатка на белом фоне...

После того как я помог Эльхану очистить степи, конница дженгеров выступила к Аларскому перешейку. Их путь туда занял меньше месяца, а ещё через две декады случилось то, чего Айтор боялся больше всего – наши объединённые войска прорвали оборону Империи, и мне удалось открыть второй фронт.

Теперь ничто не сдерживало меня от полномасштабного вторжения на земли, некогда бывшие моей родиной. День за днём две огромные армии продвигались вперёд, и к настоящему моменту одна из них, которой командовал я, дошла до реки Ранд, а вторая, под руководством Советника и командующего Кроноса, давно ставшего генералом, обходила Рунное море с юга и направлялась к Рудным горам, куда пытались бежать остатки армий Айтора.

По донесениям разведки было понятно, что Император намеревается не пустить нас к столице, и уже собрал за последним естественным рубежом обороны новое войско. Однако я не собирался оставлять ему дополнительные силы – и именно поэтому моя вторая армия гнала едва живых имперцев к Рудным горам, наседала им на пятки, кусала, словно преследующий раненую дичь пёс.

А я руководил осадой Верлиона – последнего крупного бастиона защиты в центральной части Империи – в котором Айтор собрал больше двадцати пяти тысяч солдат и колдунов.

Штурм, который сейчас происходит на моих глазах, развивается всего несколько часов, однако я уже понимаю – защитники города не выстоят даже до завтрашнего утра. У меня двухкратный перевес в силе и магической мощи.

Даже запасы Этерниума, которые вновь используют маги Айтора, не могут помочь им совладать с яростным натиском моих колдунов. За прошедшие часы ялайским солдатам удалось закрепиться на нескольких стенах, и с них в город уже стекались отряды, отбивая квартал за кварталом.

Используя кейласов в качестве обзора с воздуха, я вижу, как в разных районах города возникают магические столкновения. Бирюзовая магия Этерниума, которой пользуются имперцы, вспыхивает то тут, тот там, сталкиваясь с тьмой, кровью и стихиями – и чаще всего тухнет, не успев разгореться.

Мало, очень мало у Айтора осталось опытных колдунов... По данным разведки я знаю, что основную массу тех, кто хоть как-то умудряется контролировать свой Источник, Император вызвал к Рудным горам за декаду до нашего прихода. А здесь оставил самых неопытных – и огромные запасы колдовского камня.

У защитников Верлиона не было задачи победить – они должны были просто задержать нас, пока Айтор готовится к последней битве.

Я не хотел вырезать весь город. Но Император оставил на его защиту своих самых преданных фанатиков, которые должны были сражаться до последнего – чем сейчас и занимались. Однако слепой веры и рвения было недостаточно, чтобы остановить мою магию, холодный расчёт и вдохновлённых победами воинов.

Я «возвращаюсь» из кейласа и вновь перевожу взгляд на участок стены с воротами.

Колдовские атаки выбивают из защищённых магией, но уже изрядно потрёпанных, стен, огромные куски камня. А в это время вплотную к воротам шестёрка хррашей подкатывает таран, который сверху защищает магический купол. На него льётся горящее масло, но не попадает на великанов и стекает по бокам от них.

БАХ!

Первый удар окованного тяжёлым железом бревна заставляет здоровенные створки прогнуться. Почти сразу после этого на щит, защищающий великанов, обрушивается шквал вражеских заклинаний, но мои колдуны отвечают ударами такой силы, что без труда разваливают одну из надвратных башен. Вниз падают горящие солдаты...

БАХ!

Второй удар выбивает часть досок из правой створки.

Подоспевшие арбалетчики стреляют по засевшим на укреплениях имперцам.

БАХ!

Правая створка раскалывается, ворота заволакивает дымом, вокруг снова мелькают вспышки магии. Но они уже не могут остановить моих солдат – внутрь тут же бросаются мечники с небольшими щитами, арбалетчики, колдуны, а параллельно, словно муравьи, на городские стены забираются всё новые и новые ялайские солдаты...

– Владыка... – сзади бесшумно подходят Гойц и генерал Крой. – Донесения от передовых отрядов. Мы закрепились на восточной секции стен. Ближайшие к этому месту кварталы захвачены. Главные ворота пали, южная и восточная стены в нескольких местах разрушены, в город проникают наши солдаты. Сопротивление жестокое, но основная масса войск сосредоточена в центральный районах города и порту. Действуем по плану?

– Да, – киваю я. – Зачищайте город квартал за кварталом. Колдунов убивать без жалости, сдающихся в плен солдат и мирное население щадить. Сейран!

Я машу рукой сидящему неподалёку кехару, без остановки водящему по своим коротким клинкам точильным камнем. После событий в степи парень пылает ненавистью к Империи и недоволен, что я не пустил его на штурм с самого начала.

– Что?

– Пришло время твоих всадников, друг. Ворота пали, сейчас за ними закрепляются мои воины. И им потребуется твоя помощь.

Смуглый юнец скалится ровными, белоснежными зубами, и радостно кивает. Он уже собирается рвануть к ждущей своего часа кавалерии, во главе которой его поставил отец, оказав огромную честь, но я хватаю мальчишку за руку.

– Сейран!

– Что?

– Будь осторожен. Не нужно глупых выходок – мы уже почти победили. Твоя конница поможет приблизить миг торжества, но я очень прошу – не бросайся очертя голову в сражение! И пусть твои люди не убивают горожан. Наш противник – Император, его солдаты и колдуны. Мирные жители не виноваты, что стали заложниками ситуации.

– Я помню, Хэлгар, – неожиданно серьёзно отвечает мой друг. – Не переживай.

Я киваю, и парнишка несётся к своим всадникам. Глядя ему вслед, всё же думаю, что нужно перестраховаться, и подзываю одноглазого Гойца:

– Проследи, чтобы рядом с ним всегда была пятёрка Мастеров. А лучше отправляйся сам и присмотри за мальчишкой. Горячий, как бы не потерял голову от схватки.

– Сделаю, владыка!

Когда колдун уходит и конница приходит в движение, из шатра справа появлется Айрилен. Застёгивая длиннополую кожаную куртку, магесса подходит вплотную и, облокотившись на моё плечо, мимолётно целует в щёку. В груди становится теплее и тиски напряжения немного отпускают меня.

– Думаешь, посылать мальчика на штурм было разумно? – тихо спрашивает она.

– Пусть учится сражаться. Мне было почти столько же, когда я записался в армию Империи и спас тебя в том лесу от чернокнижников.

– Помню-помню, – усмехается колдунья.

– Как твои занятия?

– Шум войны не располагает к созерцанию обновлённого Источника, – пожимает плечами моя магесса. – Но я следую твоему совету. Пять часов ежедневно постигаю свои новые возможности.

– И как прогресс?

– Медленный. Но неотвратимый, – усмехается женщина, откидывая упавшую на ярко-фиолетовый глаз прядь чёрных волос. – Вижу, в этот раз ты сам не лезешь в гущу сражения?

– В этом нет никакой нужды. Сопротивление сломают и без меня, сил предостаточно.

– Как думаешь, сколько ещё продержится Империя?

– Недолго, – жёстко отвечаю я. – Айтор достаточно засиделся на своём золотом троне. Ещё пару месяцев – и я свергну его.

Неподалёку от нас проносятся ряды конницы. Некоторое время мы молча наблюдаем, как они втягиваются в разрушенные городские ворота. На стенах сражение уже почти не идёт – защитники Верлиона или отступили в центральные кварталы, или оказались убиты...

– Айрилен...

– Что?

– Как ты смотришь на всё это? – спрашиваю я магессу. – Что чувствуешь? Ты не испытываешь... Противоречий от происходящего? Я... Мои войска убивают людей, которых ты долго защищала...

– Хэл, – колдунья неожиданно нежно проводит рукой по моей щеке. – Я вижу, кто ты есть на самом деле. Вижу, как ты переживаешь за мирное население. Как стараешься делать так, чтобы потери с обеих сторон были минимальны. Вижу, как даёшь шансы и время даже тем, кто их не заслуживает. Не то, чтобы я всегда это одобряла... Но ты – истинный владыка. Сильный, решительный, справедливый. А Айтор... Я уже говорила – и раньше не особо одобряла его действия, но служила Империи и её идеалам... Когда они были. Но после того, как всё, ради чего я сражалась, оказалось растоптано, после того, как моего брата превратили в безумца, после стольких бессмысленных смертей, после того, как Айтор убил меня... Я вижу, кто есть кто, Хэл. И никаких противоречий не испытываю. Я знаю, что ты сделаешь этот мир лучше. Пусть для этого и придётся выжечь тех, кто против этого.

– Спасибо, – улыбаюсь я. – Возможно, мне было нужно это услышать.

– Только не превращайся в кисейную барышню, напрашиваясь на комплименты, – фыркает колдунья. – Жёстким и решительным ты мне нравишься больше. Особенно в постели.

– Буду иметь в виду, – снова улыбаюсь я, и в этот момент над Верлионом начинают звонить колокола.

БОММММ! БОММММ! БОММММ!

Сначала один, затем другой, третий – и вскоре звон поднимается почти над всеми кварталами одновременно с дымом от пожаров.

– Это ещё что такое?! – удивляется Айрилен. – Мои новые уши меня не обманывают?!

– Нет, – усмехаюсь я, обнимая магессу за талию. – Не обманывают. Город сдался.

* * *

Верлион сдался меньше чем через сутки после начала осады. Погибло две трети его защитников, остальные сложили оружие, когда по главным улицам пронеслись сотни и тысячи дженгеров, а мои малефики беспощадно уничтожили сопротивление бешеных колдунов Айтора.

Мирных жителей погибло не так уж и много – в основном они отсиделись в убежищах, погребах и своих домах.

Сопротивляющихся магов Империи я велел уничтожить без сожаления... Не доверял тем, кто принимает Этерниум – от них можно было ждать чего угодно.

Через несколько колоколов после сдачи города, глубокой ночью, мы с Айрилен и Сейраном собираем в моём шатре командование, чтобы обсудить дальнейшие планы.

– Направление атаки у нас теперь одно, – заявляю я, указывая маршрут на большой карте, расстеленной на столе и придавленной по углам тяжёлыми магическими светильниками. – Запад. Два основных тракта тянутся прямо до Рудных гор, и нам требуется захватить над ними контроль в ближайшую пару декад. Генерал Кронос, проследите, чтобы передовые отряды проверяли пути нашего перемещения на предмет ловушек и засад. Также к утру мне нужна информация о раненых и убитых, о подходящих резервах и снабжении.

– Так точно, владыка!

– Остроглазый, твои крылья пусть продолжают исследовать местность до самых Рудных гор. Знаю, и вы, и кейласы устаёте – но без ваших глаз наши потери были бы куда больше. Вы – моё око, и играете чуть ли не самую важную роль в подготовке к сражениям.

– Сделам, владыка, – скалится Квад. – Надо значит надо, чё уж тут. Отоспимся када помрём, а пока на грибах продержимся, гы!

Он смеётся собственной шутке, но его веселье никто не поддерживает – все устали и хотят отдохнуть после тяжёлого дня и не менее тяжёлых последних месяцев.

– Гойц, мне нужно знать потери магического состава и информацию о текущем состоянии резервов Мастеров и Старших магов к завтрашнему обеду.

– Я всё выясню, владыка.

– Теперь следующее...

В этот момент снаружи слышится какой-то шум, на который оборачиваются все присутствующие. Рука генерала Кроноса напрягается на рукояти меча, а пальцы Гойца рисуют узор в воздухе, и вокруг ладони колдуна начинает подрагивать тоненькое заклинание. Остроглазый и Сейран одновременно и будто бы невзначай делают пару шагов в разные стороны, исчезая в тени, скрываясь от посторонних взглядов там, откуда проще всего нанести неожиданный удар.

Хорошая сноровка у моих людей, ничего не скажешь!

Впрочем, переживают они зря – откинув полог, в шатёр заходит один из моих адъютантов. Он несёт перед собой довольно большую деревянную коробку.

– В-владыка, – заикаясь, с бледным лицом произносит он. – В-вам... П-передали п-послание.

– От кого? – хмурюсь я, чуя неладное.

– От... Императора.

– Его проверили? – спрашивает Айрилен, внимательно разглядывая деревянный ящик, который принёс бледнолицый адъютант. – Это может быть ловушка, Хэл!

– Может, – киваю я, но адъютант качает головой.

– Маги господина Гойца проверили ящик, госпожа Старвинг. Там нет заклинаний или ловушек. Н-нет записки, н-но...

– Что там? – не желая слушать его блеяние, спрашиваю я.

Парень сжимает губы в тонкую линию, а потом ставит ящик на пол, откидывает крышку и отступает на пару шагов назад.

А я смотрю на две слегка иссохшие головы, лежащие в соли.

Звуки исчезают, а мир сжимается в тонкую полоску, в которой я вижу только два лица – отца и Робба, старшего брата…

Первую секунду мне кажется что глаза меня подводят. Это ведь не может быть правдой?! Не может же…

Но это точно они! Лицо отца забрызгано засохшими пятнами крови, кожа серая, как варёное птичье мясо. Робб… такой молодой! И тоже мёртв! Его затвердевшие губы искривлены, словно даже после смерти он насмехается надо мной. Всё вокруг заволакивает красным, в груди холодеет так, словно под рёбрами застряла глыба льда.

Зрение мутнеет, и я вдруг понимаю, что у меня по щекам текут слёзы…

– Хэл… – шепчет Айрилен.

– Вон... – тихо произношу я. – Все вон.

Никто не спорит. Командиры молча покидают шатёр, последней выходит Айрилен, бросив на меня взгляд, полный сожаления. И лишь после того, как она скрывается за пологом, я даю волю эмоциям и мощным ударом сношу ближайший светильник со стола.

– Мразь! – реву я. – Тварь! Айтор, хррашево ты дерьмо! Паскуда, сучий выкормыш! А-а-а-а!!!

Мне не хочется верить, что это случилось, что это правда – но я вижу то, что вижу. Это не иллюзия… Отца больше нет. Робба, с которым мы не были дружны, но который всё же был моим старшим братом, больше нет...

Можно было допустить, что Айтор возьмёт их в плен, но... После встречи с Норманом я отчего-то думал, что с ними всё хорошо... А теперь...

УБЛЮДОЧНЫЙ ИМПЕРАТОР!!!

Я мечусь по шатру, переворачивая столы и стулья, ломая светильники и стойки для оружия и доспехов, но на их месте я представляю Айтора. Ярость, которую я так долго старался сдержать внутри себя, прорывается наружу. Она жаром обдаёт руки и, обжигая кожу, бьёт из ладоней мощным потоком энергии, который разрывает крышу шатра и исчезает в затянутом тучами небе.

– Я убью тебя, мразь! – рычу, упав на колени рядом с ящиком, принесённым адъютантом. – Убью, слышишь! Ты труп, Айтор! ТРУП! Я ЛИЧНО ВЫРВУ ТВОЁ СЕРДЦЕ! ЖДИ МЕНЯ, УБЛЮДОК! ЖДИ!!!