Текст книги "Разочарованная вселенная"

Автор книги: Сергей Стоян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

3

Жидкокристаллический экран равномерно светился в полумраке кабинета. При выполнении серьезной умственной работы Гущин любил, чтобы никакие внешние раздражители не отвлекали внимания. А поводов для размышления события двухсуточной давности предоставили столько, что «зубры» из Аналитического отдела Управления до сих пор не прислали ему даже черновой вариант отчета. И это несмотря на то, что осталось полчаса до экстренного заседания Совета Безопасности Системы. Но он их не торопил, понимая, насколько сложная задача – исходя из сегодняшних достижений науки в области теории материи и поля, дать хотя бы приблизительное толкование сути открытого явления и, как следствие, – оценить степень опасности двух обнаруженных на Земле зон неизвестности или, как именует их в своем отчете Андрей Белов, Переходов.

Гущин в очередной раз перечитал его отчет, выведенный на экран компьютера. Тем же самым сейчас, сидя в отдельных кабинетах Управления, занимались еще восемь человек – члены Совета Безопасности, экстренно созванные для принятия решений по событию, несомненно, общечеловеческого масштаба.

После проведения оперативных раскопок в обнаруженных под тонким слоем песка и горной породы пустотах были найдены, теперь в этом уже не оставалось сомнений, члены экипажа грузовика СТ-500 и кое-кто с еще более загадочной судьбой. Поскольку всей операции, с легкой руки Гущина, был присвоен индекс полной секретности, члены Совета могли ознакомиться с материалами только непосредственно в Управлении, прямо перед заседанием.

Вернувшихся из космоса столь нестандартным способом людей немедленно, с соблюдением строжайших норм безопасности, поместили в отдельные боксы медицинского изолятора Службы для осуществления карантинных мероприятий. В первую очередь была проведена полная идентификация личностей, включающая определение структуры ДНК и снятие нейрокарты мозга. Затем пошли другие проверки, начиная с поисков чужеродных бактерий и микроорганизмов в телах и заканчивая выполнением гипносканирования, чтобы определить, не подверглись ли они направленному влиянию чужого разума, зомбированию и тому подобным неприятностям.

Все эти тесты осуществлялись в течение полутора суток, причем не только когда подопытные находились непосредственно в физиологической капсуле, но и когда они просто бодрствовали, ели, спали. Каждая деталь интерьера карантинного бокса высшего контроля была нашпигована слушающей, сканирующей и измеряющей медицинской аппаратурой.

Лишь после того как медики выдали однозначное положительное заключение о личностях «потерпевших», а также подтвердили их психическую адекватность, а те, в свою очередь, успели отдохнуть и немного успокоиться, каждому из них было предложено подробно описать имевшие место события.

И вот теперь за несколько минут до заседания Совета Безопасности Гущин снова и снова перечитывал, анализировал и сопоставлял изложенные в отчетах факты. По роду своей деятельности он давно привык ничему не удивляться, но сейчас его не покидало ощущение, что на его глазах переворачивается очередная и весьма не маленькая страница истории человечества. Что земная цивилизация, несмотря ни на какие, даже самые мрачные предсказания своего будущего, все-таки взобралась на очередную ступеньку лестницы, ведущей к истинному пониманию сути вещей, явлений и глобальных космических взаимодействий. И теперь, возможно, от того, как мы поведем себя дальше, будет зависеть, откроют нам дверь к новым высотам самосознания и могущества или дадут хорошего пинка, как дикому зверьку, не способному или недостойному еще постичь особенности свободного пространственно-временного перемещения.

Мелодичный сигнал вновь привлек его внимание к экрану: по сети пришли, наконец, предварительные соображения специалистов Аналитического отдела. У него оставалось в запасе еще несколько минут, и он жадно набросился на кусочки информации, возможно, способные дополнить общую мозаику событий. Особое внимание привлекла заключительная часть материала, в которой приводились последние данные по обнаруженному в пещере китайцу, весьма странного вида и поведения. Все попытки как-то с ним объясниться оставались безрезультатны. Он был страшно напуган и в ужасе шарахался от элементарных медицинских приборов. Складывалось впечатление, что либо у него полная потеря памяти, либо он действительно никогда ничего подобного не видел. А это, в свою очередь, говорило… Но, пожалуй, делать выводы рановато. Так недолго, зациклившись на понравившейся версии, не придать должного значения остальным фактам.

Как докладывалось в отчете, не более часа назад сотрудникам лингвистического отдела Службы удалось все-таки, накачав китайца успокоительными, наладить с ним словесное общение на древнекитайском языке. Еще бы, они наверняка лезли из кожи вон, чтобы успеть к заседанию Совета, а то получилось бы, что специалисты, готовившиеся для налаживания контактов с внеземными цивилизациями, не могут найти общий язык с несомненным землянином.

В первую очередь выяснялись главные вопросы: кто он и как попал в пещеру. Полученные ответы показались настолько странными не обладавшим полной информацией лингвистам, что решили отложить дальнейшие расспросы до проведения повторного психического тестирования подопечного. Прочитав эти ответы. Гущин ничуть не усомнился в умственных способностях китайца, наоборот, судя по ним, того можно было считать эталоном мужества и психической устойчивости. А вот перед Советом явно появилась проблема, не имеющая по своей серьезности и значимости аналогов с момента его создания.

Однако пора. Сложив в папку листки с пометками, сделанными по ходу изучения информации о происшествии, он поднялся из-за стола и поспешил в зал заседаний Совета, расположенный двумя этажами ниже.

4

Сообщение о том, что их приглашают принять участие в заседании Совета Безопасности, появилось на терминале его карантинного бокса сразу после завтрака. Андрей, подсознательно ожидавший чего-то подобного, все-таки слегка занервничал. Ему еще ни разу не приходилось общаться с руководством СКБ столь высокого уровня. Вообще к умственным способностям чиновников такого ранга он относился весьма скептически. Зачастую для продвижения вверх по служебной лестнице требовались совсем другие качества, а прилагаемая к каждому высокому посту армия консультантов и советников незримо (для окружающих) подталкивала облеченного реальной властью руководителя к выбору правильного решения. В первую очередь, этим самым консультантам он и собирался изложить свои соображения и догадки по поводу случившегося, ведь в написанном им отчете фигурировали исключительно голые факты. Условие не добавлять в отчет своих выводов было поставлено изначально, и он понимал почему.

Но теперь получалось, что пояснения придется давать не специалистам, а нескольким высшим чиновникам, что само по себе значительно усложняло задачу и давило на психику. По крайней мере, Андрею так казалось. Поэтому он еще раз прокручивал в голове свой рассказ, стараясь изъясняться просто, последовательно и доходчиво.

Однако в голову лезли совершенно другие мысли. Через пять дней заканчивался срок стандартного карантина высшего уровня, который проходили все те, кто имел несчастье или удовольствие по уши провалиться в какое-нибудь космическое дерьмо. По невероятному стечению обстоятельств, это был именно тот день, когда он реально должен был вернуться из полета и вечером встретиться с Ольгой в их любимом баре. Она непременно будет ждать и, если он не придет, вообразит бог знает что. Но какое решение примет Совет? Андрей и так уже подписал груду бумаг об ответственности, неразглашении и тому подобном. Ведь если его отпустить с соблюдением всех этих условий, то необходимо будет разработать кучу правдоподобных легенд о том, как он появился в Системе. И кроме того, провести кое-какие недешевые практические мероприятия, которые ненавязчиво убедят компанию «Транс-Карго-Спейс», что им не стоит ждать возвращения своего грузовика, при этом максимально оградив его, Андрея, от непременных потуг компании провести собственное расследование.

На экране терминала появилось изображение святая святых Службы Космической Безопасности – овального зала заседаний. Где именно физически располагалось это помещение, знал весьма ограниченный круг лиц. Естественно, попасть в этот зал сейчас, во время карантина, Андрей не мог. Поэтому видеоизображение вывели на обычный терминал бокса. Андрею даже трудно было представить, по каким каналам и с какими техническими ухищрениями для обеспечения защиты от прослушивания передавалась сейчас информация.

Интерьер зала включал в себя минимум необходимых для выполнения его функций предметов. В центре прямо в пол органично «вросло» большое полукруглое сооружение, с внешней стороны которого в удобных креслах разместились восемь членов Совета. Внутри этой «подковы» за круглым изящным столом восседал председатель, таким образом, получалось, что он находится на равном расстоянии от каждого советника – это, видимо, подчеркивало равенство голосов. Чуть впереди председателя, на уходящей в пол массивной подставке полутораметрового диаметра, располагался диск стереовизора, способного формировать трехмерные голографические изображения. Вот, собственно, и вся обстановка. Мягкий свет и видимое отсутствие окон и дверей довершали законченность композиции. Складывалось впечатление, что эти люди никогда не покидают своих кресел – к чему отвлекаться на мелкие естественные потребности.

Звука пока не было. Андрея приятно удивило, что никого из этих людей он раньше не видел ни в жизни, ни на экране. Появилась надежда, что собравшиеся не относятся к числу кичащихся своим положением деятелей. А следовательно, ставят во главу угла не надувание щек по поводу решаемых ими крутых проблем в дешевых интервью для обывателей, а реальное дело. Только лицо председателя показалось ему знакомым. Ну конечно! Год назад тот приезжал в Академию и на собрании будущих выпускников агитировал за поступление на дополнительный курс подготовки сотрудников СКБ. Работа в СКБ сулила немалые преимущества как в материальном, так и в социальном плане. Но Андрея, жаждущего романтики открытия новых миров, перспектива заниматься расследованием попыток угона транспортника, бунтом в какой-нибудь колонии или в лучшем случае спасательными операциями где-нибудь на Венере совершенно не прельщала. Да и отношение в обществе к стражам порядка всегда было неоднозначным, другое дело – к героям косморазведки. Поэтому слушал он выступающего вполслуха и, возможно, не уловил некоторых других аспектов и задач СКБ, которые в последнее время из-за той же широкомасштабной косморазведывательной деятельности людей все больше выдвигались на передний план.

Неожиданно появившийся звук вернул Андрея к действительности.

– Белов, вы меня слышите? – настойчиво донеслось из аудиофона терминала.

– Да, да, конечно, здравствуйте, – спохватился Андрей. На экране осталась общая картина зала, только в углу, в дополнительном окне, крупным планом появилось лицо председателя.

– Мистер Сандерс?

– Здравствуйте, – раздался самоуверенный голос Сандерса.

– Добрый день, господа. Напомню, зовут меня Гущин Владимир Николаевич. На данный момент я являюсь начальником Управления Службы Космической Безопасности и председателем Совета. Итак, члены Совета ознакомились со всей имеющейся на сегодня объективной информацией по событиям, произошедшим в системе Большая Удача, а также здесь, на Земле. Теперь хотелось бы выслушать ваши личные субъективные соображения на эту тему. Начнем, пожалуй, с командира грузовика господина Белова.

Андрей с удивлением отметил, что в зале над диском стереовизора появилось его трехмерное изображение. Вот уж никогда не думал, что видеокамера простенького, стандартного терминала обладает возможностью передавать сигнал в стереорежиме. Прочистив горло, он заговорил:

– После возвращения в колонию Артура с Барбарой и его рассказа об обнаруженном загадочном явлении единственная версия, которая казалась нам относительно реальной, заключалась в том, что данные пространственно-временные аномалии, названные нами Переходами, жестко соединяют конкретные точки пространства: один – планету в Большой Удаче с некой неизвестной планетой, из-за своих характеристик окрещенной «Новой Землей», а другой – «Новую Землю» с нашей старушкой Землей. Этим вторым Переходом невольно воспользовалась Барбара после падения самолета в океан. Пока не будем касаться вопроса, почему Переход переместил ее не только в пространстве, но и во времени.

Андрей на секунду замолчал, прикидывая, как лучше изложить свою основную идею. Мельком оглядев членов Совета, он заметил на лицах заинтересованное разумное выражение и, ободрившись, продолжил:

– Заявление Боба Хиггинса о том, что Переход больше не работает, показалось мне довольно странным. Ведь Артур пользовался им совершенно свободно. Это натолкнуло на мысль, что порядок функционирования и возможности данного явления значительно шире, чем представлялось вначале, а именно – для получения некоего результата недостаточно было просто войти в серебристый туман, назовем его активной областью. Требовалось что-то еще вроде команды активации самого процесса перемещения. Но что могло послужить такой командой? Ни Артур, ни Барбара, которая в момент переноса вообще была в полубессознательном состоянии, не прикладывали со своей стороны никаких видимых усилий, значит, команда заключалась в каком-то элементе их естественного состояния. Поэтому я решил проанализировать душевное состояние людей в момент их «общения» с Переходом. Получилась довольно любопытная, а главное – вполне поддающаяся обобщению картина. Боб Хиггинс считал себя незаслуженно униженным и оскорбленным, постоянно мечтал о некоем реванше, один из вариантов которого представлялся ему в виде идеальной планеты, вдруг оказавшейся в его распоряжении. Возможно, именно об этом он думал, лазая в пещерах транспортного тоннеля. Артур Роу во время своего первого посещения пещеры в колонии имел очень большое желание обнаружить поселенцев или их следы. Барбара Роу летела в гости к Артуру и перед катастрофой наверняка предвкушала момент встречи с ним. Теперь в порядке хронологии событий. Очевидно, в океане, под водой, существует такая же активная область, в которую и угодила Барбара после аварии. Переход посчитал основным желанием ее гибнущего мозга встречу с Артуром. Причем, сообразно ситуации, представьте, насколько сильным могло быть это желание. Оно-то и послужило командой, но выполнить ее сразу Переход не мог потому, что информация об объекте «Артур» у него отсутствовала. Далее Хиггинс попадает в активную область, имея простое и совершенно конкретное, весьма сильное, можно сказать, вымученное желание, которое тут же осуществляется. При этом Переход устанавливает достаточно стабильное пространственное «окно», которым некоторое время могут пользоваться и другие поселенцы колонии. Затем «окно» разрушается, а у Хиггинса не хватает сообразительности вновь пожелать его открытия так же сильно, как в первый раз, и он смиряется со сложившейся ситуацией. И, наконец, Артур забредает туда же, имея огромное желание разгадать тайну внезапного исчезновения нескольких сотен людей. Интерпретация другая, но тем не менее заметьте, Переход отлично его понимает и восстанавливает «окно» с «Новой Землей». А переместив его, каким-то образом «догадывается», что это и есть тот самый «Артур», с которым очень желала встречи Барбара. И тогда, я предполагаю, Переход выдергивает ее из параллельного потока времени двухлетней давности. Мм… Да… Более научно мне сложно сформулировать данный процесс. Таким образом, Барбара в любом случае, исчезнув из нашего мира, появляется перед пораженным Артуром, правда, при этом снова чуть не утонув, но это уже, как говорится, издержки производства. Руководствуясь этими соображениями, я и решил попробовать заставить Переход переместить нас на Землю. По аналогии нетрудно было предположить, что в случае удачи мы окажемся под водой или в пещере, поэтому я и прихватил с собой «тревожный чемодан». Конечно, в подводном варианте он бы нам вряд ли помог, но все равно скафандров на всех не хватало, да и времени не было. Пришлось рискнуть. Кроме того, я понятия не имел, как нужно представлять Землю, чтобы Переход понял, о чем идет речь, а не закинул нас на еще одну необитаемую планету земного типа. Но, как видите, мы с ним нашли общий язык.

Андрей замолчал, переводя дух. Хотел бы он сейчас увидеть лицо Сандерса. Такой «мозговой штурм» в экстремальных условиях он считал достойным ответом тому на постоянные снисходительные замечания в их с Артуром адрес. Хотя, конечно, по большому счету это не имело никакого значения и было просто мальчишеством.

Повисшую тишину нарушил абсолютно седой мужчина, по внешнему виду самый старший из собравшихся:

– Соображения, изложенные господином Беловым, весьма убедительны, а главное, достаточно детально привязаны к известным нам фактам. Поэтому, приняв его гипотезу за рабочую, мне хотелось бы акцентировать ваше внимание на некоторых вскользь упомянутых им выводах. А именно: первое – Переход, хотя это название теперь слишком примитивно, является единой системой пространственно-временного перемещения, обладающей множеством взаимосвязанных точек входа, своей памятью и, возможно, разумом или неким его подобием; второе – на Земле обнаружены две точки входа, на самом деле их может оказаться значительно больше, и все они потенциально опасны; третье – «приручение» этого явления может привести как к невиданному прорыву человечества по многим направлениям своей деятельности, так и к гибели цивилизации в аспекте единого взаимосвязанного сообщества индивидуумов; и, наконец, четвертое – возможность пересечения интересов с авторами сооружения, если оно не является естественным образованием. Со всеми вытекающими последствиями! – Замолчав, он многозначительно оглядел присутствующих, доверив им самим возможность пофантазировать насчет последствий.

5

После такого мрачноватого подведения итогов между членами Совета завязалась активная дискуссия, за ходом которой Андрей следил с большим любопытством. А так как Гущин не счел нужным представить всех собравшихся, очевидно, справедливо посчитав эту процедуру пустой тратой времени – все равно гости с ходу не запомнят, кто есть кто, – Андрей присвоил участникам заседания характерные для их внешнего вида прозвища.

– Факт отличного распознавания Переходом образов, порожденных человеческим мозгом, наводит на мысль, что либо он сам, либо его создатели могут оказаться нашими дальними родственниками, – высказал мысль мужчина, на лице которого кроме бороды и огромных очков в толстой оправе трудно было заметить что-то еще. – Мне кажется, необходимо немедленно заняться разработкой программы более осмысленного «контакта» с Переходом, – продолжил Бородач.

– А что прикажете с ним делать до выяснения личности? – поинтересовался Седой.

– Как до выяснения личности, так и после него, наша задача, в первую очередь, обеспечить безопасность людей, а уж потом впадать в эйфорию научных открытий, – вмешался Гущин. – Поэтому я бы попросил членов Совета в данный момент рассматривать возникшую проблему именно в этом контексте.

– Совершенно верно, Владимир Николаевич, – заговорил человек, единственный из всех присутствующих одетый в генеральскую форму сил немедленного реагирования.

Очевидно, все они имели воинские звания не ниже генерала, но то, что только этот человек был в форме, свидетельствовало, что именно он курирует экстренные военные операции.

– Сейчас мы имеем на Земле две зоны высшей степени опасности, – продолжил Генерал. – На одну из них нацелены три боевых спутника с лазерным оружием, способные моментально превратить ее в огромный плавленый сырок, состоящий из песка и горных пород. А наземное боевое оцепление не допустит появления свидетелей как с той, так и с другой стороны. Но точные координаты второй зоны нам до сих пор неизвестны. Уже только то, что она находится в океане, на несколько порядков затрудняет возможность ее эффективного блокирования. Не подумайте, что я сгущаю краски и пытаюсь переместить акценты в сторону проблем военной операции, но мы не знаем, какая информация кроме «последнего» желания оказалась считанной из мозгов наших первопроходцев. – Генерал неуважительно ткнул пальцем в нос голографическому изображению Андрея. – А также кому она досталась, и какие действия на ее основании этот некто посчитает возможными для себя.

– Вот-вот, опять участие военных сводится только к желанию палить во все, что шевелится, – недовольно заметил с другой стороны стола мужчина явно африканского происхождения.

Генерал вознамерился что-то ответить, но Гущин характерным резким движением руки, как показалось Андрею – даже несколько фамильярно, остановил его и обратился к до сих пор молчавшему, пожалуй, самому молодому участнику Совета:

– Мистер Блейк, как обстоят дела с поисками самолета?

– Задействованы все свободные подводные спасательные суда и водолазы плюс резерв. Привлечение к поискам военных специалистов считаю нецелесообразным. Кроме того, поскольку место, где будут обнаружены наиболее крупные части самолета, наверняка не является непосредственно искомой активной областью Перехода, то работы ведутся в тесном сотрудничестве с учеными, исследующими подводное пространство своими методами.

Генерал, недовольно покачав головой, всем своим видом показывал, что он предупредил и тем самым отгородился от ответственности за возможный плачевный исход дела. Что ж, очевидно, жесткая субординация и тяжелые эмоциональные условия службы неизбежно вырабатывают у военных руководителей один и тот же рефлекс – в первую очередь прикрыть свое… место… под солнцем, а уж потом позаботиться о реальном успехе порученного дела.

– Есть также кое-какие косвенные соображения, – добавил Блейк. – Любопытна историческая справка, касающаяся данного участка Атлантического океана. В свое время он имел название «Бермудский треугольник» и «прославился» целым букетом аномальных явлений, от «тривиального» бесследного исчезновения в его зоне судов и самолетов до весьма нестандартных физических явлений, которые удавалось наблюдать более везучим экипажам. Из всех описываемых эффектов, на мой взгляд, самыми интересными, применительно к теперешней ситуации, являются такие: полное исчезновение команды на судне и замедление бортового времени на самолетах, пролетающих над треугольником.

– Если связать эти явления, то можно предположить, что активная область Перехода в этом районе значительно больше, чем в «пещерном» варианте, – заметил Бородач.

– Да, или, что вероятнее, имеет тенденцию менять свой размер, – согласился Блейк. – Поэтому в данный момент она может оказаться достаточно мала и мы просто не сможем ее обнаружить в сотне кубических километров исследуемой зоны океана.

– А чем закончились более ранние исследования треугольника? – спросил Седой. – Ведь наверняка кто-то пытался изучать эти явления.

– Ничем особенно конкретным, – пожал плечами Блейк. – Как и вокруг любых таинственных событий, сразу выросла гора слухов, домыслов и легенд, растворив в себе действительно имевшие место единичные факты. Поговаривают, что некоторые «предприимчивые» судовладельцы стали специально топить в «Бермудском треугольнике» свои полуразвалившиеся суденышки, чтобы получить страховку. В итоге распространилось полуофициальное мнение о том, что среднестатистическое количество несчастных случаев в треугольнике не выше, чем в любом другом районе океана, просто через «Бермуды» пролегает слишком много морских и воздушных путей. Несколько позже, с развитием техники, о проблеме и вовсе забыли. Единственная сохранившаяся конструктивная теория того времени предполагает, что отставание стрелок часов связано с присутствием в этой зоне сильной магнитной аномалии.

– Хорошо, господин Блейк, направьте ваших людей в первую очередь на поиски самолета, – подытожил Гущин. – Мне кажется, он сможет добавить нам пищи для размышления, да и по расчету траектории ученым будет проще обнаружить сам Переход.

Блейк удовлетворенно кивнул, искоса глянув на недовольную физиономию Генерала. Судя по всему, интересы возглавляемых ими департаментов пересекались уже не первый раз.

– А вам, Эдуард Аркадьевич, – Гущин обратился к члену Совета, прозванному Андреем Бородачом, – как ответственному за научную сторону проблемы, необходимо организовать установку в пещере комплекса датчиков и систем визуального слежения во всех участках спектра. Чтобы в случае появления в Переходе постороннего объекта, мы бы имели о нем полную информацию, а не обвиняли потом военных в излишней поспешности.

Теперь хочу довести до вашего сведения новые данные по проблеме, полученные мною перед заседанием. Помните, в отчетах фигурировал обнаруженный в пещере отлично сохранившийся, не считая нескольких ребер, сломанных ему господином Беловым, скелет? Так вот изотопный анализ показал, что его возраст семьсот пятьдесят-восемьсот лет, а китаец, с которым удалось-таки примитивно объясниться, утверждает, что является крестьянином – бойцом освободительной армии Китая, сражающейся с монгольскими захватчиками и с успехом продвигающейся к Пекину. Он, якобы, ночью отошел от военного лагеря по нужде и провалился в какую-то расщелину. Сначала было очень темно, потом увидел светящийся туман, добрался до него, вошел, вышел, потом появились люди в странных одеждах и с очень яркими факелами в руках. Куда делась его одежда, не знает.

Гущин замолчал, ожидая реакции присутствующих.

– А ведь все сходится, – нарушил затянувшееся молчание Седой. – Если мне не изменяет память, речь идет о войне за независимость Китая, а вернее, о ее окончании, то есть примерно 1350–1360 годы. Что мог желать наш «герой», провалившись под землю? Только вернуться к людям, и Переход вернул его к ним, как только они там появились! Таким образом, он повторил «подвиг» Барбары с той лишь «незначительной» разницей, что преодолел не два года, а восемь веков. Но главное не это! Получается, о реальном возрасте самого Перехода и его влиянии на человеческую историю, а возможно, и историю всей жизни на Земле мы можем только догадываться.

Андрей сидел перед экраном терминала, пораженный услышанным и озабоченный неизбежными последствиями наглого вторжения человека в нечто, скорее всего, старое как мир. Члены Совета молчали, действительно, события начинали принимать нешуточный оборот.

– Полагаю, на данный момент мы только можем принять полученную информацию к сведению, – первым обрел дар речи Бородач и, как будто вторя ходу собственных мыслей, тут же спросил: – А откуда тогда появился скелет, примерно такого же возраста, что и живой китаец?

Вопрос был задан в пространство, но Седой, как автор гипотезы, принял его на свой счет.

– Мм… – промычал он, – может быть, чуть раньше или чуть позже провалился кто-то еще, но в результате… например удара головой о камень, не смог добраться до Перехода.

– На черепе скелета были обнаружены следы такой травмы? – едко спросил Бородач, округлив глаза и запустив пальцы обеих рук в бакенбарды, отчего стал похож на ядовитую морскую рыбу.

– Но это только предположение, – возмутился такой агрессией Седой.

– Займитесь и этим, Эдуард Аркадьевич, – вмешался в их спор Гущин.

– Хорошо, – сразу успокоился Бородач, как будто только этого и добивался.

– У вас есть еще что-нибудь к нашим гостям? – поинтересовался Гущин.

– А у гостей?

Андрея волновали кое-какие процедурные вопросы, но он не знал, стоит ли говорить о них сейчас или решить позже, в рабочем порядке. Поэтому, прежде чем он успел убедить себя в достаточной значимости этих проблем для обсуждения на Совете, заговорил до сих пор не проронивший ни слова Сандерс. Его изображение тут же появилось над диском стереовизора по соседству с изображением Андрея.

– Почему вы не пригласили на Совет Барбару? Ее впечатления как участницы наиболее загадочной части событий могли оказаться весьма кстати.

– Мы приглашали, – ответил Гущин. – Но она заявила, что к изложенному в своем отчете добавить ничего не может, и отказалась. Принимая во внимание ее состояние, мы не настаивали.

Сандерс изобразил на лице откровенное удивление такой заботе об отдельной личности, когда на карту, возможно, поставлены интересы всего человечества, но развивать эту тему не стал, резко переключившись на другое.

– У меня в Большой Удаче остался корабль. Я хотел бы его забрать.

– Скажите блокировочные коды, и вам его перегонят.

– Нет, корабль является моей личной собственностью, и заберу я его сам, – без тени сомнения заявил Сандерс. – К тому же в наши с ним планы не входило посещение Солнечной системы. К чему лишняя трата топлива?

Андрей не сомневался, что, вернув себе корабль, Сандерс немедленно отправится на поиски «Новой Земли», и, учитывая его везучесть, это может оказаться не таким уж гиблым делом.

– Хорошо, – сдался Гущин, – вас включат в список пассажиров «Везувия».

«Везувия»! К системе Большая Удача полетит десантный крейсер «Везувий»! Андрей не поверил собственным ушам. У землян пока было всего два боевых корабля такого класса. Огромный по земным меркам «Везувий» нес в своем чреве две сотни истребителей, каждый из которых имел отличное лучевое и ракетное вооружение и мог вести боевые действия как в космосе, так и в атмосферах планет. Отправка «Везувия», имеющего на борту более пятисот человек команды, могла означать лишь одно – Совету известны точные координаты «Новой Земли»!

Увидев две челюсти, удалившиеся на значительное расстояние от остального стереоизображения, Гущин понял, что проговорился. Крякнув, он недовольно изрек:

– Придется вам подписать по еще одной секретной бумаге.

Но поскольку такое заявление не восстановило целостности образов гостей, нехотя пояснил:

– Одной из недокументированных систем компьютерного оборудования всех типов космических кораблей и орбитальных станций является система автоматического считывания бортжурнала. Таким образом, экипаж любого корабля, обменявшись позывными со станцией, инициирует аппаратуру, которая в сжатой закодированной радиопосылке передает на станцию маршрут его предыдущего движения и еще кое-какие параметры. Следовательно, точные координаты «Новой Земли» имеются в недоступной простым пользователям области памяти бортового компьютера орбитальной станции в системе Большая Удача. – И, увидев осуждающие взгляды, тут же пояснил: – Согласитесь, такая мера с учетом сложившейся на данный момент практики полетов просто необходима. Чему мы и получили наглядное подтверждение!