Текст книги "Белый орк (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Кто – мы?

– Я, Исмаил и Тарша.

Из-за ближайшей повозки недовольно лязгнуло:

– Эй, а я тут причем? Это ты подставил беднягу.

– Ах он уже бедняга. И вовсе не ты советовал его..., – Шайн заткнулся на полуслове, предпочтя не озвучивать кое-какие подробности перед вождем.

– Вот что – берите буйволов и все необходимое, но Барага мне верните. И на снисхождение не надейтесь! – крикнул Горран вслед.

Пастухи выдали «поисковикам» трех поджарых матерых самцов с закрученными рогами. Пока Тарша собирала снедь, Альберт собирался сам. Впопыхах он не сразу заметил, что щеголял перед всем племенем голышом. Впрочем, оркам было все равно – они привыкли в жару ходить без одежды и никого не стеснялись.

Трофейный плащ Шайн решил не брать – неудобно во всех смыслах. При быстрой скачке тяжелая накидка будет мешать, да и Бараг может рассвирепеть, увидев свое имущество на чужих плечах. Ограничился дареной шаманом жилеткой, кожаными портками и высокими меховыми сапогами. Последние пришлось обматывать бечевкой, чтобы плотнее сидели. Проверив ножны, Альберт забросил меч на спину и собрался залезть в седло, но почувствовал плечом чье-то прикосновение.

Позади стоял Грум с небольшой глиняной плошкой. Велев Шайну не дергаться, шаман обмакнул в емкость палец и нарисовал на лице товарища ровную белую линию – от правой скулы до подбородка.

– Чтобы не возникало вопросов, кто ты и откуда, – пояснил толстяк.

– Меня приняли в племя?

Грум гулко расхохотался.

– Увы, нет. Но если продолжишь удивлять Грума в том же духе – все может случиться.

Исмаил никак не мог удержаться в седле, пришлось положить его поперек и привязать, а буйвола тащить прицепом. Сперва рыцарь бранился и сопротивлялся, но угроза закопать его обратно в курган подействовала лучше всяких увещеваний и просьб. Отряд двинулся в путь, сопровождаемый несущейся вперед Стрелой.

Найти предыдущую стоянку было просто – следы от множества ног и колес еще нескоро заметут ветра. Другое дело – отыскать невинно осужденного, но Шайн не терял надежды восстановить справедливость.

– Поверить не могу, что это ты, – вторил Альберт вождю. Тарша злобно зыркнула в ответ. – Почему не вступилась за него? Знала же ...

Девушка отвернулась.

– Дружище, не наседай на нее, – лязгнул Исмаил. – Не видишь, как ей плохо?

– А кому сейчас хорошо?

– Ну, мне, например.

– Да после тебя хоть потоп, железяка бессовестная.

– Эй, я ведь и обидеться могу!

– Да пожалуйста!

– Заткнитесь оба! – не выдержала охотница. – Прошу вас: давайте найдем Барага, а потом будем разбираться, кто прав, а кто виноват.

– Вообще-то виновата ты, – буркнул рыцарь. – Надо же – приревновала. Будто горшки трахались с Альбертом всю ночь, а не их хозяйка.

– Что?! Ах ты кобель плешивый! – рыкнула Тарша.

– Я кобель? А кто после похорон скакал на Бараге? Может, тоже я?! – парировал Шайн.

– Милые ссорятся – какая прелесть...

– Завали забрало! – крикнули оба спорщика.

Дальше ехали молча, скрипя зубами от гнева и думая каждый о своем. Лишь Исмаил тихо поскрипывал, наслаждаясь бесплатным представлением. До стоянки добрались к полудню – буйволы без телег и поклажи развивали внушительную скорость.

Альберт спешился и обошел вытоптанный пятак земли. Вот след от костра, вот дыры от колышков шатров, но все старое – никаких новых следов.

– Бараг! – закричал Шайн, приставив ко рту ладони. – Вернись, мы все простим!

В ответ – тишина. Уйти он мог куда угодно. Несмотря на общепринятую пословицу «на все четыре стороны», путей, ведущих из одной точки, было куда больше. Дипломат отлично помнил это из уроков геометрии. А втроем обшаривать всю Степь – дело бессмысленное и бесполезное.

К счастью, Стреле удалось что-то вынюхать. Волчица зарычала, припала носом к земле и пошла в сторону речки. Искатели поспешили за ней, стараясь не терять из виду высоко торчащий хвост. На глинистом берегу остался отчетливый след – будто к воде тащили нечто большое и очень тяжелое. Рядом было множество отпечатков, очень похожих на гусиные лапы.

– Чьи это следы? – удивился Альберт. Ему никогда не доводилось видеть такие.

– Гоблинские, – ответила Тарша, сплюнув под ноги.

– На том берегу ничего нет. Они что, утопили Барага, а потом уплыли?

Охотница покачала головой.

– Гоблины – мерзкие твари, но не убийцы, а воры. Тащат все бесхозное и продают. Ненавижу гоблинов.

– Значит пойдем вниз по течению. Если повезет, найдем еще какие-нибудь зацепки.

Часа через два отряд действительно кое-что нашел. Но не зацепку – а настоящую зацепищу. Неподалеку от излучины речушки стояла трехмачтовая громада, изначально принятая за невесть как оказавшийся в Степи корабль. Но судов таких размеров еще никто не научился строить, даже эльфы. Тупоносая и чрезвычайно широкая баржа напоминала тот самый ковчег из новомодного в Империи религиозного учения. Но стояла на колесах (Альберт начитал шесть пар), а в том месте, где у приличных кораблей киль, у странного сооружения имелась длинная толстая оглобля. Рядом с ней паслось небольшое стадо буйволов.

На борту великана красной краской было криво написано орочьими рунами: Гоблинский Игорный Дом. И чуть ниже в скобках: кругласуточна, выходной воскрисенье, ставки принемаются с полудня до закада.

– Что это еще за чертовщина? – фыркнул дипломат. Ни о чем подобном он не слышал за все время учебы и практики.

– Не знаю, – шепотом ответила Тарша. – Но чует сердце, Бараг там.

– Эй, хозяева! Открывайте!

Из-за фальшборта тут же высунулись зеленые востроносые мордочки. Крохотные свинячье глазки были абсолютно черными, так что разобрать, куда смотрят существа, не имелось никакой возможности. Гоблины принялись переговариваться друг с другом, причем так яро, что двое сцепились в драке. Но миг спустя всех этих чертенят как ветром сдуло.

На палубу поднялся относительно высокий и плечистый гоблин в белом камзоле с накрахмаленным шейным платком. В ушах блестели круглые золотые сережки, острые зубы сжимали чубук курительной трубки. Существо так и лучилось лоском и чувством собственной важности.

– Кто пришел? Чего надо? – проскрипел, видимо, главарь этого балагана, не вынимая трубки изо рта.

– Кто пришел – не твое дело. А надо нам орка по имени Бараг.

Пижон приставил кулак и подбородку и состроил задумчивую гримасу.

– Это такой лысый и огромный? Нет, не видели такого.

Выждав паузу и не услышав никакого отклика, гоблин заржал сам, хлопая в ладоши и прыгая на месте.

– Какая шутка, а? Хотите еще?

– Нет, – угрюмо ответил Альберт. – У нас уже есть штатный шутник.

– Пффф, – проскрежетал Исмаил. – Сравнил тоже мне, курицу с яйцом. Да он же клоун просто, балаганный кривляка. Мои шутки – совсем другое дело.

– А вот и нет! – окрысился гоблин. – Будете хамить – не дам вам орка.

– Так он у тебя?

– Да. Он собственность Гоблинского Игорного Дома. И задаром вы ее не получите.

– А что надо делать?

– Узнаете. Согласны?

Спутники переглянулись и махнули руками. Не поворачивать же назад, едва добравшись до цели.

– Тогда добро пожаловать!

Послышался скрип блочного механизма, и весь борт целиком, словно подвесной замковый мост, опустился на землю. Альберт увидел множество комнат – больших и маленьких, нестройными рядами высящихся аж до верхней палубы. Больше всего это напоминало крольчатник, только кривой и косой, сделанный пьяными плотником.

В комнатах горели лампадки, стояли столы и стулья, слепленные из саманных кирпичей. Большинство ячеек пустовало, но в некоторых сидели мелкие зеленые засранцы: одни рубились в кости, другие заливали в глотки мерзко пахнущее пойло.

Барага нигде не было видно.

– Проходите, не стесняйтесь! – зазывал пижон. – Меня зовут Чок, я хозяин этой забегаловки. Комнаты для людей в самом низу. Впрочем, можете занять и орочьи – там все равно никого нет. Располагайтесь поудобнее, заказывайте еду и напитки! Любые капризы за ваши деньги.

– У нас нет денег, – проворчал Шайн. – Когда мы увидим Барага?

– Скоро, скоро. Я пока подумаю, какую награду хочу за него. Договорились?

Чок проводил гостей в одну из клетушек и удалился. Секундой спустя появилась шустрая гоблинская женщина, отличающаяся от мужчины лишь крохотными дряблыми грудками, туго стянутыми цветастой лентой. Вместо юбки была точно такая же лента, только чуть пошире. В кудлатых, сто лет нечесаных волосах застрял какой-то мусор и объедки. Пахло от «разносчицы» соответственно.

Гоблинша бухнула на стол три глиняные кружки, заполненные чем-то, подозрительно похожим на воду из ведра, где полоскали половую тряпку. Пожелав приятного аппетита (хотя еды не принесла), разносчица шмыгнула из ячейки с крысиной ловкостью.

Альберт поморщился и отодвинул от себя мерзкое пойло. Тарша взирала на свою порцию равнодушно, Исмаил опрокинул напиток в приоткрытое забрало. Вонять от рыцаря стало как от деревенского нужника, нечищеного со времен Первой войны.

– И зачем ты это сделал? – фыркнул Шайн.

– Между прочим вкусно. Попробуй.

– Ага. Когда решу свести счеты с жизнью.

Снова приплелся Чак и сообщил, что гости могут повидаться с пленником. Первой со стула вскочила Тарша, и выражение ее лица совсем не понравилось Альберту. С таким лицом благородные имперские дамы посещают в казематах своих суженых, приговоренных к смерти за государственную измену. И стоило портить Маргит товар, если так скучаешь по Барагу?

Спутники поднялись на палубу и увидели привязанного к мачте здоровяка. Орк лежал на дощатом настиле и не шевелился.

– Он что, мертвый? – спросил Альберт.

– Что вы, что вы! – замахал руками Чок. – Просто спит. Можете потрогать – тепленький.

Шайн потрогал – лощеному гоблину он не доверял совершенно. Бараг действительно спал, правда, слишком уж крепко: ни окрик, ни тряска его не разбудили.

– Вы решили, сколько за него хотите?

– Ну..., – Чок полез в карман, но ничего оттуда не достал, – двух ваших буйволов. Последнее время никак не ловится попутный ветер, рогатая тяга не помешает.

Спутники переглянулись. Не такая уж большая цена, а до лагеря можно добраться пешком, пусть и потратив лишние сутки. Пижон протянул ладошку – скрепить договор. Сразу после рукопожатия Альберт вскрикнул от резкой боли и взглянул на свою руку – кожа покраснела как от ожога. Дипломат успел заметить странную белую пудру, быстро впитавшуюся в поры. Тело перестало слушаться, хотя сознание не помутилось.

Шайн упал на палубу, рядом грохнулась Тарша. Краем глаза Альберт видел, что на Исмаила набросилась целая толпа гоблинов и облепила как мухи ложку меда. Впрочем, сравнение рыцаря с медом – слишком большая честь для него. Исмаил характером напоминал иную, менее аппетитную, субстанцию.

Несмотря на старание маленьких ублюдков (аж пищали от натуги), повалить Исмаила им не удалось. Но и рыцарь не мог пустить в ход меч, так как напавшие висели на доспехе – не рубить же по самому себе. Лишь одному неосторожному наглецу нежить откусила забралом нос (первая попытка сделать нечто полезное забралом). Вопя и хрипя, карлик покатился по доскам, обильно поливая их кровью.

Исмаил с большим трудом приблизился к борту и спрыгнул вниз. Ему-то нипочем, а вот засранцам придется несладко – высота у «корабля» ого-го какая. Жуткие крики после глухого удара подтвердили догадку Альберта.

– Поднять борт! – крикнул Чок. – Выставить караул! Пусть только сунется, собака. И почему на него пыль не подействовала? Раньше она промашек не давала.

Заскрипели веревки, завращались вороты.

– Отлично, парни! Свистать всех наверх! Готовьтесь делать ставки, Гоблинский Игорный Дом открывается!

Альберт пролежал ничком около часа, потом постепенно отключился. Глаза закрылись, но в будто набитые ватой уши продолжали пробиваться звуки: фырканье, ржание коней, негромкие голоса, топот ног. Под эту какофонию пленник и потерял сознание.

Очнулся неизвестно когда, но при ярком свете солнца. Руки невыносимо болели, ноги онемели, но слушались – действие яда прошло. Подняв голову, Шайн увидел, что висит на длинной веревке, примотанной к рее. Рядом колыхалась Тарша, тщетно пытаясь избавиться от пут. Левее охотницы безвольной колбасой болтался Бараг.

Альберт решил не тратить силы на бесполезное занятие и осмотрел палубу. Вдоль фальшбортов стояли покрытые дорогими шелками кресла, на которых восседали облаченные в просторные мантии фигуры. Гости не скрывали лиц, что означало лишь одно – пленников никто не собирался отпускать живыми. К величайшему удивлению, орков среди гостей оказалось меньшинство, гоблинов и вовсе не было – в основном люди.

Карлики сменили рванину на блестящие белые камзолы и прислуживали гостям, подавая им отнюдь не помои в глиняных кружках. Какой-то седобородый почтенный (с виду) муж тискал сидящих на коленях гоблинш, носатые страшилы в ответ заливисто хихикали.

На палубу поднялся Чок. Разом стихли разговоры, звон бокалов и прочие звуки. Выглядел хозяин балагана куда наряднее прежнего и зачем-то опирался на трость, хотя и не хромал. Остановившись точно под висящими пленниками, гоблин низко поклонился и молвил:

– Господа, у меня для вас отличная новость! Вместо одного участника нам досталось целых три, поэтому игр будет больше!

Люди захлопали в ладоши, орки принялись топтать настил. По мановению зеленой лапки шум исчез.

– Поэтому я объявляю торги! За игру будем голосовать золотом, так сказать.

– Огласите весь список, пожалуйста, – попросила миловидная златокурая девушка. Холеная, лощеная – придворная дама и частая посетительница балов. Альберту и в голову бы не пришло, что у нее такие увлечения.

– Первый: «Постоялый дом тети Боли». На ваших глазах мы выпотрошим любого понравившегося участника. Наши умельцы не дадут ему умереть очень, очень долго!

Снова хлопки и топот. Шайн судорожно сглотнул. А не воспользоваться ли кольцом пока не поздно? Случай более чем подходящий. Да только привычного покалывания на безымянном пальце дипломат не ощущал. Поднял взгляд и похолодел – кольцо сняли.

– Второй: «Голодная игра». Участники будут охотится друг на друга в степи до единственного выжившего. Если почтенным господам не нравится роль наблюдателей, они могут купить похожий сценарий. Называется «Охота на щуку». Игроки отпускаются в Степь, а вы устраиваете облаву.

Восторженных возгласов раздалось куда меньше. Гости тихо обсуждали услышанное, не спеша доставать кошели.

– Ну и последняя игра: «Арена». Участники дерутся друг с другом насмерть прямо на этой палубе. Итак, торги объявляются открытыми!

Вдоль кресел потопала четверка гоблинов с мешками в руках. На каждом мешке было написано название игры. «Голосующие» бросали полновесные золотые монеты в приглянувшийся сценарий. Тем временем Чок притащил снизу здоровенные медные весы и поставил рядом с собой.

– Тарша, что делать будем? – дрожащим голосом спросил Альберт.

– Не знаю, – рыкнула орчиха. – Ты у нас умный – ты и думай. Топоров обдурил, безродных обдурил, Зарзула обдурил, даже брата моего обдурил. Давай этих теперь!

Охотница стиснула зубы – Чок больно ударил ее тростью по пятке.

– Молчать!

– Надеюсь, они не будут нас потрошить, – прошептал дипломат.

Помощники принесли хозяину сборы. Даже невооруженным глазом было видно, что два мешка примерно одинаковы по объему. Чок отложил в стороны «мелочь» и повесил оба куля на весы. Стрелка, для приличия покачавшись из стороны в сторону, замерла ровно посередине. Собравшиеся недоуменно зашумели.

– Ба! Голоса разделились. «Тетушка Боль» и «Арена» набрали равное количество ваших монет, господа. Что же, можно сыграть в обе игры! Предлагаю потрошить орчиху, а орк и человек пусть бьются насмерть! Принесите инструменты!

Хлопки и топотанье слились в бурю. Зрители свистели и улюлюкали как последние деревенщины в ожидании представления.

– Я имперский дипломат! – заорал Альберт, дрыгаясь всем телом. – Уполномоченный посол! Вы не имеете права!

– Ага, – хохотнул старик с гоблиншами на коленях. – А я император! Правда, девочки?

«Девочки» облизали щеки извращенца длинными слюнявыми языками.

– Не позорься, – хмуро буркнула Тарша. – Нам все равно конец. Лучше молись духам... или в кого ты там веришь.

– Подождите, подождите! – радостно воскликнула златокурая красавица, вскочив с кресла. Гости мигом смолкли. Она тут что, главная? – Я придумала еще одну игру! Принесите собачку!

Возражений не последовало. Гоблины шустро метнулись вниз и вытащили на палубу некое подобие паланкина, только вместо ложа на длинных шестах покоилась клетка. Внутри лежала Стрела – изрядно побитая и похудевшая. На впалых боках сквозь шкуру отчетливо проступали ребра. И когда эти твари успели так ее уморить?

При виде хозяйки волчица подняла морду и жалобно взвыла. Идущий рядом гоблин ткнул ее острой палкой в бедро. Послышался столь злобный рык, что мучитель предпочел отойти подальше.

– Игра будет такая, – продолжила девушка. – Пусть орчиха прикажет псинке съесть человека. А если варварша ослушается – мы убьем ее питомицу. Медленно и очень мучительно. А потом выпотрошим большого орка. А когда все они испустят дух от боли – примемся и за хозяйку. Ну что, играем?

Приглашение многим пришлось по нраву, люди (точнее нелюди) просили переложить их монетки в новый мешок.

Пара гоблинов шустро вскарабкалась на мачту и стравила веревку Альберта. Теперь дипломат висел прямо перед клеткой, на расстоянии ладони от палубы. Чок тем временем отобрал у погонщика острую палочку и обсыпал наконечник белой пылью.

– Давай, кочевница! Приказывай.

Тарша молчала, глядя перед собой широко открытыми остекленевшими глазами.

– Ясно. Где, черти вас дери, инструменты?!

Принесли небольшой столик, на котором лежал такой набор, что главный имперский палач умер бы от зависти. Клещи разных размеров, усеянные шипами сверла, острые хирургические ножи и плошка с углями, из которой торчал раскаленный добела прут.

Чок осторожно взял его и просунул в клетку. Волчица прижалась к противоположной решетке и отчаянно зарычала, сорвавшись на вой.

– Не трогай ее, ты, дерьмо шакала! – крикнула Тарша.

– Послушай, уважаемая, – голос Чока стал серьезным. – Сейчас я возьму другой прутик. Твоя шавка не сможет двигаться, но будет все чувствовать. Я сдеру с ее лапы шкуру и натру солью. Как тебе такой расклад?

– Мразь, я убью тебя!!

– Не убьешь. Приказывай. Быстро.

– Тарша, – рявкнул Бараг. – Стрела убьет человека быстро. Он не будет мучиться как мы. Сделай это...

– Нет!

– Ах вот значит как. Не хотите сотрудничать. Что же, ваше право.

Чок взял обсыпанный порошком колышек и прицелился. Зрители замерли, аж дышать перестали. И в этот момент меж досок палубы скользнуло что-то тонкое, блестящее и вонзилось палачу промеж ног. Раздался оглушительный треск, из образовавшейся пробоины выскочило нечто черное, покрытое бугристой сочащейся мутной жижей шкурой.

Существо махнуло руками, сбросив дохлого гоблина с клинка, и рвануло прямо к гостям. Разносчики попытались перерезать путь, да только перерезали их самих – аккурат на равные половинки. Брызнувшая кровь смыла местами черный налет, и Альберт заметил тусклые металлические проплешины. Да это же доспех!

– Исмаил! – заорал Шайн вне себя от радости.

– Сейчас мне полагается сказать что-нибудь крутое, но я не придумал. Уж извини.

Рыцарь разошелся не на шутку, круша все вокруг: столы, стулья, нерасторопных зрителей. Мужчины доставали короткие клинки, но ничего не могли сделать с разбушевавшейся нежитью. Не прошло и десяти секунд, а по настилу уже вовсю катались головы.

Внизу громадной повозки послышалось бряцанье и сдавленные ругательства. Очевидно, люди приехали не сами, а в сопровождении стражи. Еще бы эти лощеные изверги явились в Степь самостоятельно.

– Не дай им опустить борт! – крикнул Шайн.

– Уже не дал.

Вскоре на залитой кровью палубе осталась только златокурая красавица. Девушка испуганно прикрывала личико веером и жалась к борту. Спрыгнуть она не решилась – половина прыгунов угодила прямо на копья охранников, а другая расшиблась в лепешки.

Исмаил схватил девушку за волосы и встряхнул.

– Что с этой делать? На вид благородная, как бы батя не озлился.

– Я дочь старшего советника Императора! Он будет искать меня!

– А ты сказала ему, куда отправилась?

Садистка фыркнула и отвернулась.

– Значит, – разумно рассудил рыцарь, – искать в Степи тебя будут в последнюю очередь.

Тарша ехидно оскалилась.

– Стрела – взять!

Волчица с одного удара выбила решетку. Два прыжка, и острые зубы сомкнулись на тонкой напудренной шее. Рывок – хруст сломанной шеи. Второй – голова слетела прочь. Удовлетворившись проделанной работой, Стрела присела и помочилась на розовое платье с багровыми подтеками.

– Слышите? – спросил Альберт. – Кажется, стража решила взять Дом приступом.

Исмаил поспешил освободить товарищей.

– Надо уходить, – сказала Тарша.

– А то мы не знаем, – хмыкнул рыцарь. – Вообще я устроил подкоп, но туда не все пролезут.

– Подкоп? Ты за день вырыл целый тоннель? – удивился Альберт.

– За день? Да я неделю копал, не отвлекаясь на сон.

Повисла тревожная тишина.

– Объясни. Какая еще неделя?

– А такая. Я сбежал и принялся рыть. В железных перчатках неплохо получалось, кстати.

– И ты не пошел к Горрану за подмогой?!

– Ну не мог же я бросить вас тут!

Дипломат схватился за голову и застонал.

– Ладно, – буркнула охотница. – Что было – то прошло. Сейчас главное уйти отсюда живыми.

Часть 3

Глава 7

Альберт осторожно высунулся из-за фальшборта. В тот же миг над головой пролетел арбалетный болт. Но послу удалось разглядеть штурмующее корабль войско. Орки куда-то подевались, внизу копошились только люди – не меньше сотни. Мечники пытались прорубить дыру в борту, стрелки их прикрывали.

Рубить толстые доски изящными благородными клинками – дело долгое и утомительное, но поблизости не росло никаких деревьев. Соорудить таран или осадную лестницу было не из чего. Значит, в запасе у беглецов найдется несколько минут.

Шайн переместился на нос и проверил тягловых буйволов. Те спокойно жевали жвачку – видимо, животные давно привыкли к шуму и дикими криками. Выданных Горраном рогачей хитрые гоблины привязали к оглобле, чтобы не убежали. Буйволы отчаянно мотали головами и ревели. Добраться бы до них – никакая лошадь не догонит. Да только высота не меньше пяти человеческих ростов – расшибиться насмерть и вдвое меньшей хватит.

– Тарша! – крикнул Альберт. – Сможешь забраться на мачту?

– Нашел верхолаза! Я что, похожа на горного орка?

– Постарайся, прошу тебя. Нужно срубить все реи, чтобы мачта была гладкой. Это важно. Бараг, когда Тарша справится – руби вот здесь. Мачта должна упасть на нос, иначе ничего не выйдет.

– Что ты опять задумал? – недовольно буркнула охотница.

– Просто поверь мне. Исмаил – найди кухню и принеси как можно больше масла. Здесь же не только помои подают, но и господ потчуют.

– Сделаю.

Распределив работы, Альберт озадачился поиском кольца. Уж если его и спер кто – то проклятый Чок. Отыскав труп главаря, дипломат обыскал камзол и портки, но нашел лишь небольшой золотистый ключик. Логично предположить, что делец навроде Чока хранит самое ценное в бронированном сундуке. Осталось только отыскать его.

Обычно каюты капитанов располагались на корме. Если эта телега-переросток строилась с похожим расчетом, надо проверить ее в первую очередь. Предположение оказалось верным – Альберт наткнулся на небольшую, богато обставленную комнатушку, больше похожую на музей. Чего там только не было, но больше всего дипломата поразила стена рядом с кроватью. Она была сплошь усеяна черепами и сушеными головами: людскими, орочьими и даже эльфийскими – своеобразными охотничьими трофеями карлика-живодера.

Сплюнув, Альберт подошел к сундуку у изголовья. Ключ подошел, раздался ровный плавный щелчок. Внутри лежали мешочки с деньгами и кожаные кошели вперемешку с какими-то свитками. Развернув один, Альберт увидел корявые столбцы чисел – наверное, Чок подсчитывал барыши.

Но где же кольцо. Ага, вот оно – пройдоха спрятал его за отслоившийся кусок мягкой обивки. Водрузив подарок на положенное место, Альберт прихватил со стола кресало и поднялся на палубу.

Тарша уже справилась с поставленной задачей – все три реи валялись под мачтой, которую изо всех сил рубил Бараг. Исмаил наблюдал за ним, попивая масло из глиняного кувшина.

– Сколько нужно времени на рубку? – спросил Шайн.

Верзила пожал вспотевшими плечами.

– Не знаю. Я пять раз по десять ударил – половину вырубил.

– Хорошо, передохни немножко. Исмаил, Тарша – разливайте масло по доскам и парусам, но один кувшинчик оставьте.

– Что на этот раз ты задумал? – всплеснула руками девушка.

Альберт не ответил. Он сосредоточенно лил густую жидкость в щели настила.

Минут через десять стражникам удалось проделать дыру достаточного размера. Внизу послышались воинственные кличи и бряцанье доспехов. Дав приказ дорубить мачту, Шайн взялся за кресало.

– Отойдите к носу и станьте у правого борта. Бараг – следи за мачтой, она должна упасть ровно посередине.

– Но люди...

– Руби мачту!

Орк налег на топор с удвоенной силой – щепки так и летели во все стороны. Одна угодила Исмаилу в шлем с таким звуком, что Альберт возблагодарил всех богов за то, что не стоял на месте рыцаря. Топот сапог и звон металла приближались. По прикидке, мстители добрались до верхнего яруса – еще немного и полезут на палубу.

Чиркнуло кресало, изрыгнув сноп искр. Пропитанные маслом паруса мгновенно занялись – сперва вяло и слабо, но с каждой секундой разгораясь ни на шутку. Бараг как раз закончил работу и теперь толкал непослушное бревно. Оно трещало, качалось, но никак не хотело падать. К счастью, любящий огонь рыцарь догадался прийти орку на помощь – вдвоем они справились с задачей и перебежали на нос быстрее, чем их окружило пламя.

Мачта раскрошила фальшборт вдребезги и, перегнувшись как детские качели, ткнулась верхушкой в землю. Лишь тогда буйволы соизволили чуток переместиться, и то потому, что громадное полено заслонило траву.

Альберт выплеснул остаток масла на мачту. Тесали ее абы как, без заноз один черт не обойдешься, но маленькая щепочка в заднице куда приятнее большой железяки в сердце.

– Спускаемся. Нужно объяснять как?

– Догадаемся, – ответила Тарша. – А где Исмаил?

– Туточки, – рыцарь выбежал из огня, как-то странно позвякивая.

Сквозь рев огня и треск древесины пробились вопли горящих людей. Солдаты оказались в огненной ловушке и теперь пытались выбраться наружу, но прорубленный вход был слишком мал. Возникла давка, едва не дошедшая до драки, и тут на головы стражников рухнула прогоревшая палуба. Что самое удивительное – Альберту ничуть не жалел этих людей. Мучителям – мучительная смерть.

Первой собралась спускаться Тарша. Обхватив мачту ногами, девушка взяла волчицу за загривок да так и съехала, под аккомпанемент воющей от страха Стрелы. Исмаил не стал заморачиваться и просто сиганул с борта – что ему, доспеху, будет. Альберт тоже скатился удачно, а вот Барагу не повезло. Здоровяк соскользнул с мачты на половине пути и, нелепо взмахнув руками, рухнул прямо на оглоблю. Раздался хруст, от которого свело зубы.

Тарша, прорычав что-то нечленораздельное, метнулась к орку. Альберт успел обхватить талию девушки и попытался остановить, но охотница отбросила его будто невесомую тряпицу. Заслонив лицо ладонью (жар горящего корабля был нестерпим), дипломат приблизился к упавшему. Тарша сидела рядом с верзилой на коленях и гладила его голову. Даже издалека Альберт понял, что Бараг мертв.

Никогда прежде дипломат не видел плачущей орчихи.

– Это я во всем виновата, – давясь слезами, произнесла охотница.

– Мы все виноваты, но сейчас...

– Пардон! – лязгнул Исмаил. – Я ни в чем не виноват!

– Да заткнись ты! У тебя что, сердца нет?

– Я душа в стальных латах, если ты еще не заметил. Ай!

Раздался протяжный металлический звон. Рыцарь подобрал с земли сбитый наплечник и водрузил на место.

– Я дико извиняюсь, но арбалетчики на корабль не лезли. Поэтому выбирайте: оплакивать Барага с болтами в заднице или же перенести мероприятия на потом.

– Тарша...

Охотница вытерла ладонями лицо и поспешила к привязи. Вскоре пожарище осталось далеко позади, и Альберт чувствовал, что каждый потерял на корабле важную частичку себя.

Ну кроме Исмаила, потому что он ослиная задница.

Поднявшись вверх по течению, путники обнаружили давнюю стоянку. Хотя следы каравана стерли могучие степные ветра, Тарша запомнила направление, и вскоре отряд добрался до того места, где Горран обещал их ждать. Но лагеря не было. Орки ушли – причем неизвестно куда, за неделю никаких отметин и следов не осталось.

– И где их теперь искать? – буркнул Альберт.

– На Западе, – ответила Тарша.

Исмаил удивленно скрипнул.

– А что им там делать? Без меня тайник не найти при всем желании.

Охотница едва заметно двинула понурыми плечами.

– Ладно, – Шайн взобрался в седло и щелкнул поводьями. – Пойдем на Запад – если повезет, по дороге найдем следы. Окраина Степи населена гуще середины, авось кто-нибудь видел Каменных Сердец.

Проскакав без отдыха весь день, спутники разбили лагерь далеко за полночь, и то лишь потому, что тучи заволокли Луну и стало темно как в засмоленной бочке. Тарша развела небольшой костерок подальше от мужчин и недвижимо просидела над ним до утра. Еду ей никто не предлагал, утешить не пытался – отвлекать человека (то есть орка) от скорби непринято.

На рассвете охотница выглядела чрезмерно помятой и уставшей. Видимо, истязание плоти помогало умерить боль душевную.

Ближе к полудню всадники заметили вдалеке столб дыма. Сизая струйка курилась из острой вершины обтянутого шкурами шалаша. Рядом с ним находился небольшой, шагов десять на сорок, огородик – на подзаросших бурьяном грядках торчали длинные зеленые хвосты моркови.

На зов из шалаша вышел, а точнее выполз, опираясь обеими руками на палки, древний орк. Из одежды на нем висели лишь латаные-перелатаные портки, зато седая борода была такой длинной, что хозяин обмотал ее вокруг талии как пояс.

Подслеповато щурясь, старик оглядел пришельцев и строго заявил:

– Уходите, брать тут нечего!

– Не бойтесь, мы не разбойники, – спокойно ответила орчиха. – Я – Тарша Каменное Сердце, а это мои друзья: Исмаил и Альберт.

– Исмаил..., – старик хмыкнул. – Слыхал я об одном Исмаиле. Отец, да упокоится его тень среди духов, рассказывал, что этот рыцарь убил самого Зарзула. Эх, жаль я тогда совсем молод был, а то б всыпал ему...

– Извините, – перебил Шайн. Слушать стариковы рассказы – уйму времени потерять. – Не проходило ли мимо вашего дома племя с белыми узорами на лицах.

– Было дело! Дней так..., – хозяин отбросил одну клюку и принялся загибать пальцы, – пять назад. Спешили куда-то, даже не остановились.

– А в какую сторону они направились?