Текст книги "Время драконов (Триптих 1)"
Автор книги: Сергей Гусаков
Жанр:
Путешествия и география
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
* * *
..: ИЛЬИ —
– Вечером во вторник Ю.Д.А. позвонил Сашке и приехал к нему домой, потому что утром во вторник Ю.Д.А. с Базой вызывали на Петровку и некто ‘в штацком’ снимал у них показания о том, как Ю.Д.А. и База нашли в Ильинском сумку. Сумка лежала там и на прошлой неделе,– когда Ю.Д.А. с Базой приезжали туда в воскресенье, и тогда они в первый раз заметили её, но трогать не стали: мало-ли что валяется у входа в пещеру? – да и не в правилах их было трогать чужие вещи – но когда вернулись через неделю, седьмого, сумка лежала на прежнем месте – явно не выброшенная, а оставленная так же, как и они оставляли свои городские шмотки, чтобы не пачкать их зря, таская за собой по Системе,– и Ю.Д.А. тогда впервые изменил своему правилу не касаться чужого – они взяли её, ведь ясно было, что что-то случилось,– но они опаздывали на последний автобус, времени возвращаться к Журналу не было – проверять, кто мог её оставить, кто не вышел из-под земли неделю назад,—
– В сумке лежали учебники и студенческий билет на имя Шкварина Ивана; База учился в этом же институте – и в понедельник он отнёс билет в ректорат.
Вначале ему ничего определённого не сказали ( ещё бы: МИФИ, “секрет” на “секрете” ) – но на другой день, во вторник, вызвали вместе с Ю.Д.А. туда, и тут выяснилось, что этот человек пропал аж месяц назад, на него объявлен розыск, и что вообще он был каким-то сверхзасекреченным студентом сверхуникальной специальности, ‘краса и гордость института’,– полный и круглый отличник, к тому же сын министра самого засекреченного из мини-стерств —
: в общем, “полный, братцы, ататуй”...
– конечно, с них взяли кучу подписок и зашугали до смерти – чтоб молчали и не рыпались,– а поди, рыпнись только – в этой стране; у Ю.Д.А. тётку только из спецбольницы выпустили, и вообще вся семья репрессирована, никого из родных в живых не осталось, и сам уж сколько лет под той же статьёй ходит,—
..: понятно, почему он не позвонил раньше. Но тут выяснилось, что Пальцев со своей командой завтра выезжает на поиски – в среду утром то есть – хотя какие они спасатели: просто смешно, недогэбэшники-перементы,– Ильей ведь они не знают абсолютно, да и что искать: труп? – ну, всё-таки, найти-то нужно,– ему позвонил Ро, а он, ты знаешь, как-то связан с ними – с ГБ он связан через папу-генерала! – ты прав, скользкий тип,– ну да ладно, я не об этом, ведь что они там найдут – ещё вопрос, а вот что Журнал они наш скоммуниздят – это точно, и он попадёт к ним – а чем для многих из нас это кончится, яснее ясного, мы ведь всё в нём писали – как есть, как думали, никто не кривил,– и вообще, там ведь ВСЕ наши записи – за этот год, и за прошлый, и как те две недели сидели, не выходя на поверхность – впервые! – и записи тех, кого мы приводили с собой,— а значит, мы и их ‘подставим’, и себя,– сразу видно будет, какие разговоры мы вели, и какие песенки пели,– точно, мы ведь и стихи писали в нём, и посвящения друг другу,– да и вообще: это просто летопись всего, что было с нами, всех наших раскладов – какой кладдля тех!..
– А чем я могу помочь? – хмуро спросил Сашка. Одно дело – ехать на спасработы. Но забирать Журнал под носом у спасателей...
: Нехорошо это как-то выходило. Да и когда ему ехать? Завтра с утра на дежурство, “с восьми до восьми”, и не пропустить, не отвертеться,– вот если б Ю.Д.А. позвонил днём... Можно было бы договориться с Кравченко.
– Почему ты не позвонил раньше?
– Когда? – Ю.Д.А. вздохнул. – Утром я и сам ничего не знал. И боялся... Ты ведь не знаешь ещё, что такое – совок... Я бы и сейчас не приехал – если б не Ро. Ехал, кстати, два часа: всё по привычке от ‘хвостов’ уходил...
– Это Ро предложил взять Журнал?
– А ты бы не захотел его взять?
– Сашка пожал плечами. Журнал был не просто контрольной книгой, где расписывались все, кто входил в пещеру и выходил из неё. Стихи Ленке он тоже писал в Журнале. И было так здорово прийти, посидеть одному, полистать в свете свечи иль плекса его обтрёпанные страницы, записи друзей, найти свои; посмотреть, не появились-ли интересные комментарии к чьим-то не в меру хвастливым или глупым фразам,– ответить кому-то на вопросы или передать чью-то просьбу, приглашение...
: Немой и говорящий свидетель всех их походов в Ильи, надёжный Хранитель Контрольного Срока всех, уходящих под землю,– их почтовый ящик и книга жизни,—
– Но ехать втихаря, чтоб опередить спасателей!..
: Как бы ни относился Ю.Д.А. к ним, и что бы Сашке ни говорил Пищер об их “подвигах” – в том числе и о разграблении красивейших пещер Средней Азии,– да что: “Азии” – те же уникальные ильинские натёки, открытые Аркашей и Мраком ещё в начале семидесятых, были собственноручно сколоты Пальцевым и “выставлены” без зазрения совести в музее землеведения на тридцатом этаже МГУ,—
: так в Ильи ещё никто не ездил. Вот если бы было НБС... Позвонить, посоветоваться,—
– Но Пищер в больнице; остальные магистры уехали,– а кто остался: где теперь?..
– Я не могу. Может, Пиф с Завхозом? Они вернулись с Камчатки...
Ю.Д.А. покачал головой. Конечно – да! – в Журнале они писали не меньше прочих, трепачи те ещё,– и вроде бы их дело,– но ведь они же первые растреплют об этом – да ещё неделю выпендриваться будут, с Высокой Моралью согласовывать...
«Демократоры фиговы».
: Он так и сказал.
– Когда он пропал?
– Четвёртого сентября.
... Ю.Д.А. раскурил трубку. Ладно, подумал Сашка, чёрт с ним. “Нептун” с “Золотым руном” всё же не так воняют, как, скажем, махра. Пусть курит – до прихода мамы выветрится. Не такой разговор, чтоб на лестничную клетку выходить.
– В восемь я должен заступить. Это – как рейс самолёта. В полдевятого придёт Кравченко; возможно, мне удастся отпроситься...
: Ю.Д.А. выпустил клуб дыма.
– В девять, самое позднее, они будут там. Кому можно ещё позвонить – из твоих?..
– Пищер в больнице... с почками, в зоне опущенными. Пит в сапогах, Сталкер в бескозырке... Коровин вообще не спец по таким подвигам. Где Мамонт и Дизель – аллах акбар знает. Да и не хотел бы я говорить об этом с Дизелем: папа дипломат, мама – работник торгпредства... И сам он – то-ли комсомольским инструктором заделался, чтоб от армии откосить, то-ли похуже кем.
– А кто оставался?..
: Было ужасно жалко и обидно – и собственного беспомощства, и какой-то дурацкой нерешаемости ситуации...
– Ясно,– печально сказал Ю.Д.А.
– Потом Сашка долго думал, почему никому из них не пришло в голову ехать той же ночью. «Сидели два зашуганных совком дурака друг против друга...» А ведь вся ситуация могла повернуться совсем по-иному —
– Ведь потом ездили именно так: ночью, скрытно, когда перегораживали Ильи ‘демокрационной линией’, воюя со шпаной,– и когда власти готовились ко взрыву Ильей,—
: наученные горьким опытом. Той ночью.
... Потом маленький Саша потребовал есть и Сашка разогревал питание, потом явилась из института Ленка и Ю.Д.А. ушёл...
– а ведь третьего сентября Сашка был в пещере; он вспомнил это уже после ухода Ю.Д.А., и это было, наверное, важно – но пришла с работы мама, уставшая,– опять после работы устроили какое-то дурацкое собрание – не отвертеться, до пенсии ведь немного осталось,– в магазинах ничего купить не удалось, и нужно было помогать готовить ужин – из того немногого, что было в доме: на троих, потому что Ленка, как обычно, даже не подумала завернуть по дороге в институт хотя бы в булочную – хоть ей ещё с утра об этом было ясно сказано, и Сашка с Ю.Д.А “добили” остатки последнего батона под принесённую Ю.Д.А вместе с бутылкой вина колбасу – рассчитывая, что Ленка купит свежий,– затем маленького Сашу купали и укладывали спать, и Сашка вспомнил про этот поход поздно, когда уже не было смысла никому звонить:
: просто было поздно.
..: они ходили тогда с первого на второе, на два дня, но у Сашки были отгулы и он остался ещё на сутки, потому что они поругались с Леной и он решил остаться – настроение было премерзкое, можно было просидеть и два дня, и три,– хоть всю неделю: отгулов у него было достаточно, в августе он вдоволь наподменялся некстати загулявшего Кравченко – сутками не уходил со станции, кто на больничном, кто в отпусках, и он сидел один, некому было передать дежурство – один на целый участок,– слава Богу, родители Люси вернулись из своей “загранки” и выразили желание понянчить внука, а то бы мама совсем загнулась: эта совковая работа, и дом,– всё на ней одной,—
– но Ильи лечат: оставшись один, он послушал “Хелп” Битлз и “Энималз” Флойдов,– и ещё “Эквинокс” ‘Ж-М-Ж’, как они называли его,—
– и стало легче.
В понедельник вечером он вернулся в город. Не заходя домой сразу поехал к Лене – с рюком, грязный после пещеры,– а на следующий день, четвёртого, пропал Шкварин.
... и ещё он вспомнил – потом: уходя из пещеры, он записал в Журнал последний стих Гены Коровина – “Чёрное Безмолвие”, о Вете. Гена только что написал его и просил: впиши, мол, в Журнал – пусть все увидят. «А то я и не знаю, когда выберусь теперь – под землю...»
: Генка в очередной раз заваливал сессию – точнее, переэкзаменовку, назначенную ему на осень,– впрочем, к истории со Шквариным это не имело никакого отношения. Гена учился в самом обычном, открытом для простых смертных ‘с пятым пунктом’, институте: в МАДИ.
– Но Ю.Д.А. была закрыта дорога даже туда.
Как, впрочем, и Пищеру.
* * *
..: в деревне ему света не дали. Грязный, мокрый – лил дождь – чего он мог добиться, что доказать? Сумасшедший.
– Он постоял перед последним домом. Было холодно. Голова шла кругом,– женщина, молодая, беременная,– ей было жалко его, но откуда-то из глубины дома выбрался мужик с мутными глазами – долго невнятно смотрел, икая,—
: жутко пёрло сивухой —
– потом изрёк:
– Пш-шёл вон!
: Почему они нас ненавидят???
– “Пш-шёл вон...”
: Он съёжился под дождём. У леса, выше по течению реки, вроде показался дымок – но снова переходить овраг…
– Да и кто может быть там: в такую ПОГАДУ?!
«Никогда больше не будем ездить одни»,– подумал он.
... До города было около восьми километров, и он поплёлся по дороге.
* * *
– А дальше, Пит... – Сашка снова прикурил,– дальше мне позвонил Харитончик, Мишка Харитонов. В четверг вечером – уже в самом конце работы. Но ещё до того – вечером в среду – прозвонился Ю.Д.А. и сообщил, что Ро забрал Журнал. Полез за ним один, – Ю.Д.А. оставив наверху, на холме над дырой, якобы “на шухере” – “спасатели” пальцевские уж близко были,– хотя непонятно: чем и как их мог задержать Ю.Д.А., ведь вход в пещеру один – и если б они подошли к нему, куда мог деться Ро с Журналом?..
– В Систему дальше зашхериться,– предложил Сталкер,– если б, подойдя к выходу, услышал на поверхности голоса. Я бы так именно и сделал, да. А под землёй вокруг этих даунов обойти – как два пальца об асфальт... Очень даже легко.
– Всё равно. На поверхности бы кто-то остался – из тех – скажем, менты с машиной,– как бы Ро выходил мимо них потом – и когда?..
– Не в этом суть. А ссуть, где придётся... В смысле, по обстоятельствам было бы видно. Да. Тут другое интересно – что, Ю.Д.А. твой Журнала в глаза так и не видел?
– Почти. В электричке он попросил его у Ро, но Ро не отдал. Сказал, что ему нужно переписать оттуда какие-то стихи; может даже те, что я вписал. Но не проще было бы позвонить мне или Гене?.. В общем, Журнал ушёл. Только Ю.Д..А. мельком просмотрел его – и то, из рук Ро. И сказал, что моих/коровинских стихов там не было. То есть запись мою о выходе он просто мог не заметить,– но стихи... Уж на это у него глаз. Да и занимали они страницу – как сейчас помню, правую,– смекаете, к чему я клоню? – и не заметить их было нельзя. На другой стороне этого листа и должен был ‘вписаться’ Шкварин – а он был очень большой аккуратист, об этом нам потом доподлинно поведали,– значит, кто-то эту страницу изъял – и до “спасов”. То есть уже тогда стало ясно, что с этим делом – полная труба и загадка, и пахнет оно совсем не спелеологией... Спелестологией то есть,– поправился он,– как теперь говорят о хождении в каменоломни. И ещё: что Журнал наш от Ро попал в “комитет” – это факт, мне потом на допросах его воочию демонстрировали,– но ведь если б его изъяли “спасатели”, он бы всё равно там оказался. Какой же резон им был его тырить – самим у себя, да ещё “в самый последний момент” – так по-партизански?..
– Элементарно, килоВатсон! – Сталкер хмыкнул. – Даже не важно, Ро эту страничку позаимствовал – там же под землёй, и подтёрся, уничтожая “вещдок”,– или того же “четвёртого числа сентября месяца” её удалили… Иль в промежутке в месяц длинной, как очухались. Ты просто подзабыл, что “комитет” контора сложная, грязная – и интриг там... Побольше, чем конкретной работы: по определению. Да если б они реально работали по нам – а не грызлись друг с другом – думаешь, сидели бы мы сейчас тут, ‘время оно’ поминая?.. Не тут бы мы сидели. Да. А там, где Пищеру ливер опустили... За несвоевременную фронду.
– А кто это – Ро? – спросил Пит.
– Да так... Знакомый Ю.Д.А. и Базы. База с ним в одной школе учился, и привёл как-то в Ильи. Сашей его звали, как и меня,– а Ро – это фамилия. Он, кстати, погиб – года через четыре после этого, в Саянах. Или на Алтае – не помню точно, где. Он больше на байдах ходил, чем под землю. Любитель поэзии... Откуда он узнал про стихи в Журнале?
– Сашка потянулся, устроился поудобнее, поправил фитиль у свечи. Пламя стало ярче, парафин прозрачной струйкой побежал вниз, упёрся в камень, побелел и застыл.
– Профессионал... – иронично протянул Сталкер,– так что смерть вполне естественная: накануне перестройки. Жалко, что никто, как я понимаю, не поговорил с ним напоследок – не исповедовал то есть. А то бы мы много чего о себе узнали – старенького... кстати, имею сказать, что Журнал тырить ГБ смысла никакого не было: и так, как подсказывает здравый смысл, стукачей средь нас было – хоть жопой жри, да. Так что каждое воскресенье вечерком – иль с утречка в понедельник – очередная писанина наша в виде фотокопий на стол, кому надо, ложилась. Да. Так что не обольщайся...
: Сашка смотрел в пламя свечи.
– Харитончик сказал, что “спасотряд” никого не нашёл; что по их мнению в Ильях Шкварина и не было – всё это, мол, мистификация... Тоже интересный момент. То есть ходили они вниз явно для отмазки, для галочки: мол, были, искали – и не фиг больше искать. Но разве можно прочесать Ильи за день? Тем более тем, кто без карты даже входа в Систему найти не в состоянии... Но тут у них получился небольшой сбой: был в этом “спасотряде” тогда замечательный парень один – я о нём ещё расскажу – Сэм его звали. Даже странно, как он оказался в такой подлой компании...
– Нужно же было им хоть одного настоящего спелеолога для параду держать,– кстати, вот тебе и “причина №1” тыринья Журнала нашего перед этими “спасателями” – бо, как сам же заметил, не все в группе Пальцева козлы и стукачи были. Если б тот же Сэм увидел искомую страницу Журнала…
– Или отсутствие листа на нужной дате,– вставил Пит, и Сашка кивнул.
– Наверно, вы правы. В общем, Сэм дал отцу Шкварина телефон Харитончика, потому что Харитончика он знал хорошо ещё по Киселям, а Мишка был в НБС с самого начала. И Сэм сказал отцу Шкварина, что если кто действительно может найти его сына под землёй – то это НБС. Потому что он видел, как Пальцев и ко вели свои “спасработы”. И сколько водки при этом выкушали. Но Сэм, как я сказал, был настоящим – он сразу понял, что Шкварин в Ильях. И отец Шкварина позвонил Харитончику... А Харитоша уж год, как ‘завязал’ с подземлёй – у него даже фонарика двухбатареечного дома не было. И конечно, он продиктовал отцу Шкварина мой телефон – потому что Пищер лежал в больнице, а кто ещё, кроме нашей тогдашней команды, знал Ильи лучше? Так что Харитончик был по-своему прав...
Я тепло попрощался с ним – что ещё оставалось делать? – и положил трубку. Как сейчас помню: так медленно/осторожно, как до того ни разу в жизни не клал трубки на аппарат. Хотя желание было хряпнуть её... И пришла в голову мысль: слинять с работы. Да что толку – он ведь и домой дозвонится. И вообще... Телефон почему-то проассоциировался с бомбой. Предстояло столько неприятных разговоров – и на работе, и дома,– но самое главное, почему-то я сразу понял, что от этой истории мне теперь не отмыться до конца жизни: ВЛИП ПО САМЫЕ УШИ.
И что огребу я за неё – и от ГБ родного, и хрен знает от кого ещё – найди, не найди – мало не будет. Но ведь НАДО искать: ИЛЬИ...
* * *
– Сашка уставился на телефон, как на бомбу. Харитончик побежал в ближний “Свет” – оснащаться отсутствующим. Лена вернулась из института, слушала сделанную накануне Сашкой запись Туриянского и гладила брюки: вечером они вместе с Сашей, Харитончиком и Яной собрались в “Витязь” на «Мой ласковый и нежный зверь»,– билеты на последний сеанс были куплены заранее...
Коровин пропадал неизвестно где; Пищер лежал в клинике на Пироговке – хорошо ещё, что успел устроиться по возвращению в “мед”,– а то бы досталась районная губиловка,– у него были телефоны Бороды, Аркаши, Мрака и других магистров НБС, кто остался – Сашка их телефонов не знал. Он позвонил Харитончику: справиться о телефонах тех из “старой гвардии” НБС, кто ещё не уехал и мог помочь при поисках – но Харитончик рассекал по Москве в поисках света, свалив на Сашку организацию выезда.
: Мамонт трубку поднял с первого звонка, но судя по голосу, в ЖЭКе сегодня дали зарплату – «Просто я работаю сантехником, са-ан-тех-ни-ком!..» – прорычал-пропел он, не слушая сашкиных объяснений – и отключился.
– Пиф и Завхоз торчали у кого-то в гостях, отмечая успешное завершение камчатской экспедиции; им было скучно и в полдевятого они позвонили Егорову. Сашка в это время упрашивал родителей Лены и Яны отпустить их на спасработы – одновременно изо всех сил описывая как лёгкость последних, так и то, что без женской хозяйственной поддержки все они там просто загнутся,—
: врать было и тяжело, и противно,– но ещё больше было жалко времени...
С отцом Шкварина Саша договорился, что тот на своей машине подъедет завтра к девяти утра к Ильинскому и привезёт еды и запасных батареек для фонарей – сколько удастся закупить в магазине. Ибо было – “больше двух в одни руки не давать”,– и не в каждом магазине можно было найти...
– Но отец сказал, что купит, сколько надо. И спросил, не нужны-ли им СЦ-аккумуляторы – практически не пользованные, бесплатно,– и сколько купить свечей: коробку или ящик?
... Затем был ещё очень долгий обзвон: кто-то не мог ехать сразу и нужно было состыковывать группы на вокзале; у кого-то не было дома света, нужного снаряжения,– кому-то надо было завтра в институт, технарь, на работу,—
: В 21.15 Сашка последний раз попробовал набрать номер Пифа. Лена, Яна, Харитончик и ещё трое ребят, что жили неподалёку, ждали его внизу у подъезда.
– Было занято. Сашка положил трубку, одел рюкзак, вышел на лестничную клетку и вызвал лифт. Услышав звонок одновременно с раскрывающимися дверями лифта – вернулся.
* * *
— Из дневниковых записей Завхоза/Пифа:
“11/Х – 21.20. Звонок Егорову. Воображаемая беседа о новостях пересеклась резким чеканным голосом: «Я уезжаю в Ильи. Пропал человек. Предлагаю присоединиться.»
Весть о пропаже студента пятого курса МИФИ[1]1
Так в оригинале. На самом деле И. Шкварин учился уже шестой год – на так называемом “шестом курсе”, включающем преддипломную практику и подготовку к госэкзамену по “научному коммунизму”.
[Закрыть] не была для нас сенсацией. Об этом уже было подробно оговорено с Ю.Д.А. и безрезультатно вернувшейся первой группой спасателей, выехавших на поиски утром в среду. Первый спасотряд, состоявший из ребят группы “SF”[2]2
“Stone Flower” – “Каменный Цветок”. В эту группу входили Сэм и Пальцев.
[Закрыть], спелеосекции МГУ и турклубовцев, прочесал, по их словам добросовестно, все Ильи, но даже намёка на пропавшего без вести найдено не было[3]3
“Турклубовцы” были представлены первогодками официальной начальной школы спелеоподготовки, базировавшейся при городском турклубе по адресу Б. Коммунистическая, 17,– к хождению в каменоломни программа обучения в этой “школе” имела не большее отношение, чем к полётам на Луну ( спелеоопыт их также очевиден ); кто представлял “спелеосекцию МГУ”, народу осталось неизвестным. В спелеосекции МГУ в те годы было много достойных спелеологов – но занимались они вертикальными пещерами Кавказа и Крыма, а не лабиринтами. Так что складывалось ощущение, что имён было достаточно – реальных поисковиков ни одного. Оттого их вердикт был встречен с определённой долей скепсиса не только принимавшим участие в поисках Сэмом, но и всеми Ильинскими спеликами.ла не большее отношение, чем к полётам на Луну105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105105
[Закрыть].
Мы посовещались с Пифом и приняли решение. Наше согласие было продиктовано желанием оказаться полезным общему делу прежде всего, а кроме того, было в этом вызове что-то авантюристическое, похожее на так удачно закончившуюся спасаловку конца января 1978 года, когда после ночи поисков в Ильях были найдены 6 потерявшихся школьников.
Здесь ситуация была иная в принципе. Парень пропал 4/IX после занятий[4]4
Ещё одна небольшая неточность, простительная для нашей первоначальной общей неинформированности: Шкварин ушёл с последнего занятия, коим был семинар по марксизму-ленинизму. Это был его первый прогул за все годы учёбы,– что тем более странно в преддверии госэкзамена по ведущей дисциплине, обязательной для каждого ВУЗа страны при коммунистах.
[Закрыть], поэтому, судя по сроку, люди искали уже не человека, а труп. Признаюсь, в подсознании у меня была мысль о тщетности поисков просто по причине отсутствия пропавшего в пещере. Но хотелось самому в этом убедиться, ибо опыт первогодок-турклубовцев доверия не вызывал. Кроме того, нам с Пифом были известны районы Ильей, которых не знал никто.
Быстрые сборы, истерическая ругань дома. Вокзал. Встреча с Егоровым, его товарищами – Леной, Яной и Мишей. Часть ребят, не дожидаясь нас, уехала вперёд готовить лагерь. Остальные должны привезти завтра свет и продукты.
Электричка, областное отделение милиции. Поражающие тупостью и непросвящённостью вопросы о цели нашего приезда. Егоров требует телефон и звонит в Москву – отцу пропавшего. Издевательства ментов ( советы убираться, откуда приехали, пока сами целы ) и хамство Сашки им в ответ. Мы с Пифом жалеем, что вообще зашли сюда – лучше б пошли пешком, потому что так недолго вместо спасработ оказаться за решёткой.[5]5
Признаться, всё это напоминало организованный саботаж.
[Закрыть]
Звонок из Москвы – и “блюстители порядка” становятся перед Егоровым навытяжку. Нам дают машину.
Ильи. В лесу над входом свет – Виталик Марченко, Белкин и Валера из НБС. На такси приезжают ребята из группы Геллера – ГРТН, турсекции Дворца Пионеров. Легко перекусываем, переодеваемся и лезем вниз. [ ... ]”
* * *
– Не сиди на камне,– сказал Сашка,– простудишься.
– Что я, девушка? – возмутился Пит.
– Ты хоть и Наш Общий Пит – но не Железный,– съехидничал Сталкер,– лучше подложи перчатки, коль ‘пенку’ в комбез под известное место зашить не в состоянии. Как, скажем, Я.
– Он блаженно потянулся, показывая, что с таким усовершенствованием может сидеть с комфортом на чём угодно.
Сашка вертел в руках очередную сигарету.
– Если долго будем сидеть, всё равно замёрзнем. Да и ездить за триста километров от Москвы, чтоб сидеть и трендить?..
– В другой раз тебя не уговорить. И так сколько лет томил...
– В другой раз времени будет больше. А сейчас наверху Ленка ждёт. И пещера неотснята. Вечером у костра доскажу.
– Саш, а Саш,– Сталкер посмотрел на часы,– до вечера ещё далеко... Может, пока слазим в эту новую дырку, а по дороге доскажешь? Всё равно съёмку сейчас делать – только время тратить. Оставим тут вещи и разведаем, куда ж мы всё-таки пробились. Ведь и так, и этак – как ни крути – ход ведём по левой руке. А значит, сама судьба нас в твою шклевотину засовывает... Да.
Сашка помолчал, затем кивнул.
– Ладно. Только соберём всё – чтоб не валялось абы как... И пойдём.
: Пит со Сталкером начали собирать транс,– Сашка помогал им, одновременно рассказывая:
– Дальше, в общем, было просто. Разбили Систему на зоны – как и тогда, в семьдесят восьмом,– опыт-то, увы, уже был... Разделились на группы по три человека; каждый пошёл в тот район, который знал лучше. Кто-то остался на поверхности – костёр, дрова, связь... Договорились, что если кто что найдёт – сразу гонца ко всем группам.
Под землю ушли около двух; КС был семь часов утра. Завхоз с Валерой из НБС отправились в Сейсмозону,– это одна из самых гадких и путаных частей в Ильях, вы знаете. Пиф с Белкиным осматривали Левую Ближнюю систему; мы с Харитончиком прочёсывали Централку и основные стояночные гроты – хотя ясно, что если б он лежал в каком-то из более-менее посещаемых гротов, на виду, за месяц на него точно кто-нибудь наткнулся... Но искать надо было везде – чтоб не оставалось “белых пятен” сомнений. Да – забыл сказать – в каждой группе ещё было по одному из тех, кто только начинали ходить, или слабо ориентировались в Ильях...
– ГРТН,– подсказал Сталкер.
– Ага,– отозвался Сашка,– они-то больше по Бякам тогда рассекали. Ну и ещё ребята были – из Киселей кто-то, из Силикат... Хотя нет, из Силикат, вроде, никого тогда не было.
– Дальше,– потребовал Сталкер,– не тяни: не Пищер.
– Завхоз нашёл шариковую ручку за 35 копеек, мы ничего не нашли. Вернулись наверх. От усталости с ног падаем. Завхоз с Пифом так и бухнулись прямо у костра – крест-на-крест, не дожидаясь завтрака. А мне ещё через два часа отца шкваринского идти встречать...
Разбудил девчёнок, Марченко. Поставили вторую палатку, переложили Завхоза с Пифом по-человечески... Может, это мелочи – но всё стоит перед глазами. Трудно выбрать, что главное – а что нет. На утреннем автобусе приехали Лисицин и Ю.Д.А.; жалко, не было вас...
– Я в армии был,– тихо сказал Пит.
– Да я не в том смысле... Ведь только треть из приехавших хоть как-то знала Систему! Остальные мыкались, как котята. Завхоз проснулся – полез с кем-то под землю не то сталактиты показывать, не то тело искать. А мы с Харитончиком эти места ещё ночью осмотрели. К тому же выяснилось, что они выжрали коньяк, который Ю.Д.А. для НЗ взял, если кому плохо станет,– гер-рои, р-романтики...
– Сашка остановился перед завалом.
– Я снова вниз пошёл. С Валерой ультралевые шкурники “чесали”,– по-теперешнему, система Комундизьма,– и уж “начесались” по самое нихочу. Сейсмозона после этой мерзости глотком свежего воздуха агорафобных масштабов показалась – потому как до выхода мы, чтоб срезать путь, через неё возвращались. А Ю.Д..А. с Лисициным и Лёшкой из ГРТН вправо пошли. И больше Лисицина из шкурников вынимали, чем вперёд двигались. Но в общем всё было как бы в норме.
В девять, как и договаривались, встретил отца Шкварина; нашла ведомственная коса на грабли советской торговли... То есть свечей он коробок пять привёз, и ящик супов в пакетах – с чаем и тушонкой свиной до кучи,– а вот батареек... От аккумуляторов же его я сам ещё накануне отказался: молодой был, глупый... Не знал цену “СЦ-шкам”. Да и неудобно было мне – на халяву под смерть прибарахляться...
– Сейчас-то, небось,– хмыкнул Сталкер, но договаривать не стал: и так всё было ясно.
– Сейчас другое дело... – как бы согласился с ним Сашка. – И ещё отец привёз фотографию Вани – будто она могла нам чем-то помочь... На его машине Белкин уехал в город за батарейками, потому что какой прок от свечей при движении? Ну и ещё народ обзванивать нужно было – и родителей наших, что до воскресенья задержимся, потому что к этому дело шло.
... Собственно, так от Белкина было больше пользы.
За день осмотрели Левую, Правую, Централку, Сейсмозону и всю Ближнюю. С Харитошей и Валерой сходили в НКЗ – больше для очистки совести, потому что Мрак с Аркашей после “Свечек” почти все ходы туда позакрывали – так же, как Борода закрыл вход в ЖБК. Я ещё подумал тогда, что хоть какой-то прок от их завалов случился,– кроме, конечно, сохранности для будущего,– потому что Система сразу раза в три меньше стала. А значит, и времени для её прочёсывания пропорционально меньше уйдёт.
Оставалось осмотреть Сетку, Дальнюю и Крайне-Правую – тогда её называли Преисподня, и никто из нас её толком не знал. Не ходили мы вправо – зная о ЖБК... Ну да ладно.
Завхоз с Пифом начали осматривать Сетку; мы с Марченко и орлами из ГРТН пошли им навстречу через Дальнюю.
* * *
— Из дневниковых записей Завхоза/Пифа:
“Отец уверял, что это ручка его Вани. Смотрим на карту “SF” – район поисков почти полностью показан неверно. [ ... ]
... Прихожу в себя, беру Канта и идём в Потроха. Кант слегка пьян, слишком много кричит и ругается, мне жутко. Обращаем внимание на каждую мелочь. Возобновили прочёсывание штрека, где была найдена ручка. В нише, в которой оканчивался узкий шкуродёр ( Кант едва протиснулся туда ), находим скомканную бумажку. Осторожно разворачиваем. По влажности, похоже, лежит около месяца. ( Так считает Кант. ) Это листок из блокнота с нарисованным от руки участком пещеры. У развилки ходов на рисунке-схеме поставлена точка и время: «16 ч. 45 м.» Догадываемся, что схема соответствует только что пройденному участку галереи. Нервы на взводе. Кант, как ошалелый, твердит нудно: «Записка, записка...» Нам страшно.
Неподалёку замечаем несколько маркеров незнакомого типа и кучу маркеров “спасотряда”, который рыскал здесь в среду. Решаем сообщить наверх. По пути находим три автобусных билета того же возраста, что и записка.[6]6
Три билета – значит, человек ехал один. Проезд в автобусе до Ильинского стоил в те годы 15 копеек; в кассе нужно было оторвать три билета по пять копеек каждый. Если ехала группа, то в отрываемой ленте билетов было соответственно больше на число, кратное трём – естественно, никому никогда не приходило в голову рвать эту ленту на “индивидуальные фрагменты”.
[Закрыть] И это вдвойне странно, так как никто не полезет под землю в той одежде, в которой приехал.[7]7
В сумке Шкварина городской одежды найдено не было; когда нашли тело, выяснилось, что именно в ней он и полез под землю. Так что скорее всего, это были его билеты.
[Закрыть] И в одиночку в Ильи не ходят.
Перед Кафе[8]8
Грот в Ильях неподалёку от входа. В этом входе обычно лежал Контрольный Журнал.
[Закрыть] встречаем Пашу, Марченко, Олега и Егорова – собрались в Дальнюю. Егоров под землёй в шестом рейде подряд; у остальных по два-три поиска.
В Кафе пять человек из “SF” во главе с фон Пальцевым: пьют. Они приехали по ложному вызову Сэма, который сказал, будто в Ильях ещё кто-то потерялся. Пальцев считает дальнейшие поиски бесперспективными, уповая на свою добросовестность ( их добросовестность наглядно выглядела на карте, которой Кант уже вытерся ). Водку не предлагают и общаются свысока, как с чичаками-несмышлёнышами. Кажется, Егоров их чем-то достал. ( Потом выясняется – всего лишь сказал: «А что, ребята, слабо вместо пития с нами по Системе побегать?» )
Выходим на поверхность.
Ночь. Сообщаем всё, что имеем в наличие. У других – ничего. Кто-то ещё приехал. Ужинаем. И лезем впятером: я, Кант, снова Егоров, Ю.Д.А. и Пиф. Суёмся в шкурник, у которого была найдена записка: глухо... [ ... ]”
* * *
– Сашка приподнялся на локтях и глянул вниз. Вообще всё оказалось проще, чем он думал. «Да, это не Штопорная...» – вздохнул он. Несколько мешавших камней, груда щебёнки, маленькая стенка-бут под опасную плиту,– и дырка приобрела вполне “пристойные” размеры. А с этой стороны тоже будто кто-то выворотил глыбу – и ещё одну...
: Ну да, вот следы от пальцев на мягкой известняковой трухе. Только копали не сюда, а вбок – зачем?..
– Сашка посветил вперёд. Перезаряженный фонарь давал хороший конус, и впереди ясно было видно поперечный штрек с бутовыми стенами; в нём небольшой перелаз, вал из камней, перегородивших проход – след старого обвала. И тот человек перелезал через этот вал, расширял его, как он сейчас эту трещину,– только...
: Только завалы разбирать тоже уметь надо.
: Сашка спрыгнул вперёд, позвал Сталкера.
Сталкер и Пит проползли к нему, выбрались в сохранившуюся галерею. По общему заключению, они находились где-то в Дохлой,– но где? Решили разделиться и наскоро осмотреть соседние штреки, чтоб привязаться. Сталкер с Питом полезли через вал налево, Сашка пошёл вправо.
* * *
: Он присел на корточки. Бело-голубая роза – не роза, а вечный мистический цветок! – вспыхнула на полу прямо перед ногами.
«Ну да, каменный цветок. Это ведь отсюда – вот сказка! А если б наступил?» – пришла вторая мысль. «Как можно наступать на такое?!» – гневно возразил он сам себе, и тут подумал, что в Дохлой нет такого штрека. Просто не может быть,—
: в их дырке – ещё да, а тут... Что-то похожее на ревность поднялось из глубины, поднялось и схлестнулось с рассудком: таким умудрённо-циничным, на ошибках учёным рассудком...
