Текст книги "Школьный демон. Четвертый курс (СИ)"
Автор книги: Сергей Юрченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 18. Веселый праздник. (Джинни)
Празднование победы сборной Ирландии охватило весь лагерь. Даже те сектора, которые были отведены болельщикам команды Болгарии – не стали исключением. В конце концов, снитч поймал Виктор Крам, выведя ловца ирландцев из строя, и даже эта маленькая победа дала возможность болельщикам Болгарии присоединиться к празднованию. Сливочное пиво и огневиски – лились рекой, а небо над лагерем было раскрашено во все цвета радуги многочисленными фейерверками.
Мы с Гермионой любовались происходящим, сидя на пороге их палатки. Гарри же занимался в глубине чем-то очень интересным...
– Знаки рисует, – ответила Гермиона, несмотря на то, что никаких вопросов я не задавала.
– Какие? – удивилась я.
– В основном – отвод глаз, но так же и Отвращение, Невнимание и портал просто так, на всякий случай.
– На какой случай? – встревожилась я. – Вы чего-то ждете?
– Нас предупредили, – улыбнулась Гермиона, и я вспомнила, что она говорила о "другой ветви организации". – Ожидаются события, за которыми хотелось бы понаблюдать, оставаясь незамеченными.
– А как же папа, мама, бра...
– У них все будет в порядке, – успокоил меня Гарри. – Разумеется, если они сами не полезут в гущу, что маловероятно.
– Но я... – а вдруг все-таки что-то случится? Если окажется, что я могла предотвратить смерть кого-то из родных, но не сделала этого...
– Беги, – коснулась моего плеча Гермиона. – Только либо уходи вместе с семьей, либо сразу же возвращайся. Одиночке будет... не слишком уютно. И... не надо говорить, откуда ты узнала...
– Разумеется, – я даже немного обиделась. – Я скажу, что попыталась заснуть, и мне приснилась леди Аметист.
– Хорошо, – улыбнулась Гермиона. – Беги, и возвращайся побыстрее.
К счастью, наша палатка была совсем недалеко.
– Мама! Папа! Вам надо уходить!
– Джинни? – удивилась мама. – Что ты... Почему – уходить?!
– И что там с Гарри и Гермионой? – спросил папа, вызвав недовольную гримасу мамы.
– Гарри – прячет палатку, а Гермиона ему помогает.
– А если их найдут? – встревожился папа.
– У них вся палатка – порт-ключ, – ответила я. – Они сбегут в любой момент, какие бы антиаппарационный щиты не ставили.
– Хм... Джинни, – начала мама. – А с чего ты решила, что нам надо бежать? Что будет какой-то там "антиаппарационный щит"?
– Я днем заснула, и мне приснилась леди Аметист, – соврала я. – Я как проснулась – сразу сказала об это Гарри, и побежала к вам...
– Но если, – начал папа, – ты сказала об этом только что, то откуда у них такая палатка: с порт-ключом и чарами отвлечения внимания?
Я заметалась, поняв, что завралась, и меня на вранье поймали. Не зная, что сказать, я оглянулась, и...
– Здоровая паранойя – залог здоровья параноика, – донеслось с порога. Моим спасителем выступил Гарри. Он стоял у входа, скрестив руки на груди. – Разумеется, я даже не подумал бы приезжать сюда, не проработав возможные пути отхода. Я не хочу потерять кого-то, кто мне дорог. Так что палатку мы с Гермионой выбирали не только по сходству с комнатой в Хогвартсе, но и по возможности превратить ее в маленькую, но очень мобильную крепость.
Я отвернулась от родителей и выдохнула. Спасена! Надеюсь, папа с мамой не заметили моих метаний.
– Так вы уходите? – спросил Гарри. – Или я забираю Джинни.
– Почему это – забираешь? – возмутилась мама. – И почему только ее?!
Глаза Гарри полыхнули ледяным холодом.
– Вы мне – никто. Джинни посчитала, что должна вас предупредить, и я не стал ей препятствовать. Но я не позволю вам подвергать ее опасности!
– Хорошо, хорошо, Гарри, – папа поднял руки ладонями вперед, – мы уже уходим. Дети. Собираемся. Молли, помоги мальчикам. Джинни...
– Я – не расладывалась, – пожала я плечами. – Все мои вещи – в сундуке, а сундук – у Гарри. Так что мы пошли.
– Иди, дочка, – кивнула мама.
Рон что-то попытался пробурчать с лестницы, но был всеми проигнорирован.
В палатке Гарри-и-Гермионы было тесновато, поскольку там уже были сестры Патил. Сегодня на них не было школьной формы с гербами Домов, так что различить их даже у меня, со всем моим опытом общения с близнецами – не получилось.
– Останетесь с нами? – поинтересовался Гарри.
– Увы, – пожала плечами левая близняшка. – Папа запрещает.
– Мы забежали сказать, что Малфои – ушли, естественно, вместе с Дафной. Лонгботтомы с Абботами – тоже, и Сьюзан Боунс прихватили с собой. Ее тетя где-то работает, но за нее можно не опасаться: в крайнем случае – отобьется.
– Хорошо, – кивнула Гермиона. – Но, если вы не остаетесь, то у вас двадцать минут на отход. Уложитесь?
– В пять уложимся, – ответила правая близняшка.
– Тогда – бегите, – улыбнулась Гермиона. – Парвати, – левая близняшка ответила кивком. – Падма. -теперь кивнула правая. И вот как у Гермионы получается их различать?
Сестры Патил убежали, держась за руки, и Гарри коснулся внутренней стороны палатки. Знаки под его рукой вспыхнули пресловутым "синим пламенем", и на мгновение мне показалось, что я смотрю на мир через толстое мутное стекло.
– Готово, – сказал Гарри.
– Ага! Мы – "в домике" – улыбнулась Гермиона.
Слегка высунувшись, я посмотрела, как сама собой складывается наша палатка, и как мама аппарирует, удерживая руку не прекратившего бурчать Рона. Я, правда, немного беспокоилась за оставшегося где-то Перси, но, в конце концов, он – с Бартемиусом Краучем, и вряд ли далеко от авроров... Так что я могу только надеяться, что он не полезет под проклятья в надежде на повышение.
– Время, – сказал Гермиона, постучав по часам на своей руке.
– А вот и они, – Гарри махнул рукой в сторону непонятных фигурок в небе.
Я присмотрелась, и в ужасе зажала себе рот рукой. Там, в темнеющих небесах болтался тот самый маггл, который указал нам место для палатки, и которому министерский работник только при нас пару раз стирал память. Рядом с ним трепыхались его жена и дочь. Лица магглов были искажены ужасом, они чего-то кричали, но до нас не доносилось ни звука.
Стараясь не смотреть на этот кошмар, я перевела взгляд вниз, и ужаснулась еще больше. По земле шествовала небольшая группка людей в черных мантиях с капюшонами и белых масках-черепах. Именно так в газетах описывали Пожирателей Смерти! Но, как ни странно, люди, вместо того, чтобы в ужасе бежать от них, или попытаться схватить сторонников Того-кого-нельзя-называть, стекались к ним со всех сторон. Толпа стремительно росла.
Время от времени сбежавшиеся к Пожирателям люди разражались приветственными и торжествующими криками. Особенно громкий вопль радости раздался, когда девочка не смогла удержать юбку, и ее подол завернулся к ней на голову, а на темной загорелой коже стали отчетливо видны белые кружевные трусики.
– Спустите девку вниз! – закричал кто-то. – На земле с ней будет удобнее забавляться!
– Нет! Пусть еще повисит! – ответили ему.
Кто-то из темноты выкрикнул режущее заклятье, и белая кружевная ткань лопнул, окрашиваясь темным. Несчастный отец девочку забился в путах заклятья, но не смог ничего сделать.
– Что вы делаете! Отпустите их! – закричал какой-то парень, бросаясь в толпу и пытаясь снять заклятье. Но его ударили в лицо, сбили с ног, и, кажется, стали бить ногами. Причем среди избивающих я не заметила ни одной характерной белой маски.
– Гарри, – дрожащим голосом спросила Гермиона. – Ты увидел все, что хотел?
– "...и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... в общем, напоминают прежних..." – пробормотал Гарри. – Да, я увидел все. Теперь осталось уговорить эту толпу разойтись.
Я покачала головой.
– Скорее ад замерзнет, чем эти мерзавцы, привыкшие мучить тех, кто слабее – отпустят жертв.
– Знаешь, – я, не оглядываясь, откуда-то знала, что это Гермиона. Как зачарованная, смотрела я на то, как на темной коже девочки возникает вторая полоса от пришедшегося вскользь режущего. -...когда Хаос рвется сквозь границы реальности, а демоны ходят среди людей – немудрено не заметить, что в аду немного похолодало.
Полыхнула яркая вспышка, а когда я проморгалась, перед развлекающейся толпой стояла огромная фигура с мерцающими многоцветными крыльями. Фигура была настолько огромна, что Хагрд, встань он рядом с ней, показался бы не больше, чем я – рядом с самим Хагридом. Мерцающие крылья за ее спиной становились то птичьими, то кожистыми, как у летучей мыши, то вовсе превращались в какой-то пучок светящихся щупалец. Массивный, отливающий синим доспех был украшен изображениями лиц, корчащихся в чудовищной муке, либо столь же чудовищном, немыслимом, ужасном наслаждении. На фоне сияния этой страшной фигуры выделялась какая-то темная груда у ее ног. Лица, изображенные на металле доспехов, открыли рты и заговорили. Их бесчисленные голоса сливались в один голос, заставивший меня дрожать, как от холода.
– Узрите же! – великан указал на темную груду у своих ног. – Се – Разрушитель Закона, Повергающий в Безумие, Приносящий Хаос. Узрите же и ужаснитесь, ибо се – Мимигар Зет!
Глава 19. АдЪ и Израиль
– Да, – повторил я, любуясь на устроенный мной рукотворный Хаос. – АдЪ и Израиль.
– Н-н-но... – дрожащим и срывающимся в глубокое горловое рычание голосом спросила Миа, – эт-т-т-о же не Он?
Девочка запустила когти в рыжую шерсть за ухом лежащей у нее на коленях ну очень крупной ласки. Та недовольно дернулась, и Миа спешно втянула когти, но ласку не выпустила, и поглаживать ее не прекратила.
– Нет, конечно, – ответил я. – Плотная реальность не выдержит присутствия Изменяющего пути, а разумы смертных – не выдержат его голоса...
Бдыш! Бабах! Вспышка взорвавшегося Мимигара озарила полнеба. Иллюзия, сработанная Аруэрисом, с хлопком исчезла. Джинни, осознав, что сидит на коленях у Гермионы, попыталась вскочить, но преодолеть сопротивление рук, усиленных частичным оборотом, ей было не дано. Так что она так и осталась сидеть, а Миа продолжила почесывать ее за ухом. Все втроем мы продолжали рассматривать животных в человеческом облике, равно как и утративших таковой, резвящихся среди частично обрушенных и подожженных палаток. Магглы, как ни странно, сумели сохранить себя, и потихоньку скрылись... и заранее, пока они еще болтались в вышине, наложенное на них заклятье тут не причем... ну, или почти не причем...
– Что это? – ошеломленно спросила Джинни, показывая на происходящее.
– Это – последствия применения Мимигара Зэт, безумного изобретения еще более безумного профессора магии Франкена Штейна! – пафосно произнес я.
– И что оно должно делать? – пискнула Джинни, в то время, как Миа заинтересованно высунула голову из-за ее плеча. Ей я тоже не рассказывал обо всем коварстве моего плана.
– То, что и сделал, – усмехнулся я. – В нормальном режиме – придает человеку столь милый профессору Штейну облик – со звериными ушками и хвостиком...
– Он что, совсем... того? – ошеломленно спросила Джинни.
– Гений, – пожал плечами я. – Грань между "гениальностью" и "безумием" – тонка. И частенько именно мания порождает гениальность. Вот и профессор Штейн – однозначно гений, но и назвать его "нормальным"... Хм... Я бы – поостерегся.
– Но ведь это... – Джинни махнула рукой в сторону резвящихся животных, – это не совсем "ушки и хвостики".
– Не совсем, – усмехнулся я. – Чтобы не сказать "совсем не...". Но еще при первом испытании Мимигара выяснилось, что тех, у кого не хватает магической Силы, чтобы противостоять его воздействию, Мимигар превращает в животных. Причем порог этот – весьма высок. У Голубого Полуночного вампира, ужаса и кошмара всех магов Академии, например, сил не хватило, – Джинни смутилась и потупилась. – Да и мы с Гермионой преодолевали воздействие Мимигара, скорее используя возможности нашего тотема, чем впрямую противопоставляя свою силу его мощи, – Миа успокаивающе погладила рыжие волосы. Джинни вздрогнула и посмотрела на меня. – Но все равно, любопытно было посмотреть, как чистокровные маги, столь гордые своей "унаследованной", а отнюдь не "украденной" мощью, превращаются в зверей там, где "грязнокровка" – остается человеком, – и я указал на медленно и с оханьем поднимающегося с земли избитого парня. – Кстати, Джинни, на следующем собрании Рассвета порекомендуешь его, ладно?
– Д-да... конечно, но... Я не знаю, кто он...
– Тогда давай подойдем и спросим? – усмехнулась Миа. – Только... ты говорил, что Мимигар прекратит свое действие после разрушения основного кристалла, а тут я вижу, что звери как-то не спешат превращаться обратно в людей. Почему так?
– Потому что, настраивая Мимигар, я вывел его в нерасчетный, закритический режим. Вот и получилось то, что получилось...
– Но зачем? – удивилась Джинни.
– Не стоит облегчать возвращение Тому-кого-нельзя-называть, – ответила просчитавшая мои действия Аналитик. – Большая часть тех, кто подпал под действие Мимигара – готовы примкнуть к нему в любой момент, когда он только поднимет свое знамя... А теперь это будет не так-то просто. Думаю, – усмехнулась Миа, – подобное поражение сознания может, и вылечат в Мунго, но не вдруг и не сразу...
– И стоить это будет далеко не дешево, – усмехнулся я. – А среди попавших под удар – как раз маги, мягко говоря, среднего достатка. Так что элиту Реддл, – Джинни вздрогнула, вспомнив дневник, завладевший Роном, – вернет, а вот среднее звено – вряд ли.
– Не думаю, что это будет сильным ударом, – покачала головой Джинни.
– "Хвалился лев о победе грядущей над царем комариным, и было рычание грозным, но перешло оно в стон", – процитировал я.
– Я читала, – подхватила Миа, – о "смерти от десяти тысяч порезов". Страшная казнь.
– Но разве не лучше было бы нанести удар по элите? – спросила Джинни. – Раз уж вы считаете, что Тот-кого-нельзя-называть – вернется?
Мы с Миа переглянулись и пожали плечами. Джинни явно поняла это как "Что смогли – то сделали". Но на самом деле элита Вальпургиевых рыцарей должна будет своим существованием действовать на Светлый круг. Отвлечь внимание, сковать и обездвижить. А если их не будет – то, глядишь, у Дамблдора и иже с ним окажется слишком много времени на то, чтобы смотреть по сторонам, и, того и гляди, заметить что-нибудь, чего им замечать не стоит. Fleet in being.
/*Прим. автора: "Fleet in being" – стратегический принцип. "Флот влияет на политику уже самим фактом своего существования"*/
– Ох! – вскрикнула Джинни, показывая вперед.
Лагерь горел. Слишком много было костров, у которых веселились болельщики, слишком много палаток – повалено, и просто по статистике часть из них загорелись. А сухой горячий ветер немедленно принялся разносить пламя. Звери-люди и люди-звери шарахнулись в панике, и начали разбегаться.
Над пожаром медленно взлетела в темные небеса одинокая звезда. То мерцая на грани угасания, то ярко вспыхивая, она летела из стороны в сторону, обрисовывая некий контур. И, когда контур замкнулся – над полыхающим лагерем вспыхнул череп с выползающей из него змеей. Знак гнева предыдущего Темного лорда. Похоже, Барти Крауч-младший все-таки сумел преодолеть наложенный на него Империус. Уж не знаю, сам ли, от злости на то, как позорят его повелителя дилетанты и мелкие хулиганы, или же помог Мимигар, сбив мышление Барти с доступной для контроля волны, но факт, как говорится, "налицо". Трое еще стоявших на ногах Вальпургиевых рыцарей (правда, думаю, скорее – Вальпургиевых оруженосцев, или донаторов*) переглянулись, и с легким хлопком аппарировали.
/*Прим. автора: "донатор" – низший ранг в иерархии рыцарского ордена. Человек, не являющийся действительным членом ордена (рыцарем), но оказавший ордену определенные важные услуги.*/
– Ну вот, – усмехнулся я, – теперь можно выйти из Сумрака, оказать помощь неизвестному герою, а заодно – узнать его имя.
– Можно? – засомневалась Джинни, вскакивая с колен Миа. При этом она, кажется, не ожидала, что ее так легко отпустят, поэтом – отчетливо пошатнулась, но устояла.
– Можно, – кивнула Аналитик. – Варп поет, что больше ни одного сторонника Того-кого-нельзя-называть, сохранившего хотя бы подобие разума, там нет.
– Все-таки, ты похожа на леди Аметист, – вздохнула Джинни. – Наверное, ты ее ученица. Я слушала, что личные ученики магов постепенно становятся даже внешне похожи на учителей...
Миа улыбнулась, не став опровергать Джинни, что она восприняла как подтверждение ее догадок.
Мы пошли через разгромленный лагерь, по которому еще метались немногие оставшиеся звери, к парню, пытавшемуся вступиться за магглов. Тот как раз снова рухнул на землю. Видимо, ему сильно досталось.
Примерно на полдороге нам встретился крупный черный пес, чем-то напоминавший анимоформу Сириуса Блэка. Напоминавший настолько, что я на всякий случай проверил, хотя и понимал, что шансов вернуться от Вечной леди у Сириуса немного. Результат проверки успокоил меня. Это был не он. Обычный маг, радовавшийся возможности повеселиться в стае, и подпавший под действие Мимигара.
Пес зарычал, угрожая, и начал обходить меня слева, в ту сторону, где стояла Миа. Я зажег серо, но девочка коснулась моего плеча и покачала головой.
Воспользовавшись нашей заминкой, пес с лаем, напоминавшим скорее рев, прыгнул. Миа же, вместо того, чтобы уклоняться, вогнала кулак прямо в его оскаленную пасть. Страшные зубы сомкнулись... и над полем раздался истошный визг.
Миа усмехнулась. Пес убегал куда глаза глядят, отчетливо припадая на левую переднюю лапу. "Зеркало боли", дар Темного источника Черного дома – работало.
Глава 20. Хогвартс-экспресс
Под мерный стук колес мы любовались проплывающими за окном пейзажами и обсуждали реакцию министерства магии на события, произошедшие на финале Чемпионата мира по квиддичу. Реакция была... неоднозначной. Правильнее сказать – наблюдались пресловутые «шок и трепет», сдобренные нехилой порцией истерики, а заодно каждое подразделение министерства старалось спихнуть с себя ответственность за происходящее.
Министр Фадж активно валил все на аврорат. Мол "не предусмотрели, не обеспечили, не... и так далее". Аврорат лихо переваливал все на Крауча, с его "гостям не следует показывать чрезмерную опеку, поскольку это может привести к мыслям, что у нас не все ладно и есть какие-то проблемы". Крауч прилюдно удивлялся, "как это досужее рассуждение, не подкрепленное каким-либо документом, могло быть принято за официальное распоряжение и повлиять на действия многоуважаемых авроров?"
Впрочем, постепенно все шло к тому, что крайним окажется именно Крауч. Отбивался он странно вяло для многоопытного бюрократа, собаку съевшего на таких вот игрищах. Видимо, Барти-младший все-таки сумел вырваться, и сейчас мысли Крауча-старшего больше посвящены сыну, нежели политической борьбе.
– Вот, смотрите! – раздался голос из коридора. – Это же Крам! Представляете: сам Виктор Крам!!!
– Братик, – выдохнула Джинни, предпочитающая нашу компанию как близнецам, так и, естественно, младшему из своих старших братьев. – Все так и носится с этой фигуркой... А еще всех достал со своей "парадной мантией"...
– А что с ней не так? – "удивился" я.
– Да все так, – усмехнулась Джинни. – просто из-за затрат на поездку на финал Чемпионата всей семьей, мы оказались в более тяжелом положении, чем обычно. Вот папа и купил на распродаже подержанные парадные мантии. Рон сразу заявил, что "такое носили разве что в тысяча восемьсот девяностом... а к девяносто пятому – она уже совершенно устарела...
– А ты о своей что думаешь? – поинтересовалась Миа.
– Мантия как мантия, – пожала плечами Джинни. – Ты же поможешь мне найти подходящие заклинания и привести ее к приемлемому виду?
– Конечно, – кивнула та. – А еще попросим Ильку помочь...
– Представляете, я видел его прямо на расстоянии вытянутой руки! Я же был в самой верхней, министерской ложе! – продолжал разоряться Рон в коридоре вагона.
– А мама не стала брать билеты... – вздохнул Невилл. – Сказала, что из-за ее... отсутствия накопилось слишком много дел, а мне – самое время начинать учиться тому, что должен знать наследник благородного дома. Они из-за этого даже с бабушкой поругались... очередной раз. Бабушка сказала, что мне еще рано, и что я – слишком слабый и мягкий, а ма... В общем, главную гостиную к рождественским каникулам отремонтируют... наверное. Очень уж мама разозлилась. Там теперь репаро через раз срабатывает, да все как-то криво.
– Да, – притворно сочувствуя, вздохнул Рон. – Зря это она. Там было так интересно!
– Вот только самое интересное ты пропустил, – вмешался подошедший Нотт. – Как я слышал, мамочка и папочка взяли маленького Ронникинса за ручку и отвели домой, чтобы не путался под ногами у сестренки...
– Да ты... – задохнулся Рон. – Пожирательское отродье!
– Повторяешься... – Тео стоял дальше по коридору, но представить, как он сокрушенно кивает головой – труда не составило. – Даже оскорбить как следует – ума не хватает. Не то что Джинни. Она-то уже пролезла в подружки к Избранному. И магией Хаоса пользуется, хоть инициации и не проходила. И на балу наверняка будет не в каком-то рубище, а в настоящем платье. Уж наш-то Мальчик-который-Выжил – позаботится, чтобы его подружка не позорила его бедностью наряда! Он же все-таки Поттер, а не какой-то там Уизли. Да и наследство Блэков получил...
– А уж как Грейнджер разоденется... – вздохнула Паркинсон. – Даже представить – и тоска берет. Папочка ни за что не даст столько денег, чтобы можно было хотя бы надеяться ее превзойти...
Мы с Миа переглянулись и улыбнулись почти одинаково. В таком тонком деле, как костюм для бала, деньги решают, конечно, многое... но не все. Далеко не все. Некоторые вещи за деньги не продаются принципиально. И пока что у меня не было возможностей приобрести полноценное одеяние работы мастеров К'Сала... но кое-что уже лежало в моей сумочке, в специально зачарованном экранирующем контейнере, который сам по себе стоил как половина заказа.
– Эх, – откинулся Драко к спинке сиденья. – Все-таки хорошо, что мама смогла уговорить папу не отправлять меня в Дурмстранг, а то "темная магия, темная магия"... Так, как в Хогвартсе, Хаос там точно не преподают...
– В Китиже, говорят, хорошая школа, – откликнулась Миа, чуть-чуть повышая голос, чтобы ее точно услышали в коридоре. – Там Тьму чуть ли не сам Bessmertniy преподает... – на русском слове она запнулась, но все-таки сумела произнести почти близко к оригиналу.
– Подожди-ка... – задумался Драко. – "Bessmertniy"... – он сумел произнести почти без акцента. – Это же "undead"! Нежить?! Преподает в школе?
– Говорят, когда-то он был живым... – Миа наморщила лоб, вспоминая. – Но потом – сделал себе крестраж... в виде иглы.
– Ага, "Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце... заяц в шоке!" – усмехнулся я. – Вот только это была приманка, на которую многие и попались. А где настоящий филактерий – до сих пор никому неизвестно.
– Почему ты так думаешь? – заинтересовалась Миа.
– Да убивали его как-то больно часто, – ответил я. – Если бы крестраж действительно был разрушен, то он бы уже давно упокоился.
– Или он сделал несколько крестражей, – ответила она.
– Да ты что?! – Нотт от изумления даже забыл о вежливости и ворвался в наше купе. – Да что б ты, гр... – он подавился, и опасливо посмотрел на меня, – Обретенная, понимала в таких вещах! "Несколько крестражей"... Да тут с одного можно с ума спрыгнуть!
– Так он и спрыгнул, – спокойно ответила Миа, не обращая внимания на почти произнесенное оскорбление. – Триста лет так колобродил, что о нем до сих пор сказки рассказывают. Страшные. Даже сейчас он, чтобы унять жажду крови, периодически куда-то уходит и впадает в долгий сон на несколько лет. Когда Германия напала на Советскую Россию, его полгода добудиться не могли... Зато когда разбудили...
Миа вздрогнула. Ну Ари. Шутник недоделанный. Прислал нам тогда вместе с Мимигаром книжечку, тоненькую такую, даже местного "дракона" не прибьешь с одного удара... наверное. Не апробированную* версию истории Второй мировой с иллюстрациями. Там было и про Аненербе, и про "отряд 400", скрывшийся под Статутом и потому не получивший такой же известности, как печально известный "отряд 731", ну и о том, как воевали британские и американские волшебники -тоже рассказывалось. Правда до этих глав Миа не дочитала, упершись в описание деятельности Кащея. Надо признать, действовал лич с размахом, и всякие представления о "гуманности" и "подобающем обращении с военнопленными" – игнорировал, заявив, что "из числа достойных воинов, коим даже в плену полагаются почести – они себя вычеркнули". Так что, после прочтения глав о нем, Миа вздрагивала, заходя в темную комнату, и просила посидеть с ней, пока она будет засыпать...
/*Прим. автора: АПРОБИРОВАТЬ – [лат. approbare] официально одобрить, утвердить, обнародовать что л. (напр., проект, задание, новый препарат, материалы диссертации и т. п.). Словарь иностранных слов. Комлев Н.Г., 2006.*/
Старшие Грейнджеры смотрели на это с некоторым недоумением и недовольством... пока Дэн не отобрал книгу у Миа и не прочитал ее сам. Книга после этого испарилась в неизвестном направлении, а отец Миа пару дней ходил бледный. Сама девочка пришла в себя еще через три дня. Уж очень реалистичными были движущиеся колдографии и очень подробными и жизненными -описания в тексте.
Разумеется, сам я о многом из того, что было написано в толстой книге, знал и еще о большем -догадывался. Но отбирать книгу – не стал. Девочке пора было приходить к мысли, что Тьма и Хаос не сводятся к тем практически безопасным фокусам, которым я их учил до сих пор.
Между тем, в купе разгоралась дискуссия о теоретических основах черной магии. Миа взмахом руки развернула доску, на которую выписала несколько формул. Нотт их яростно оспаривал, временами – блистательно игнорируя реальность и подменяя ее собственными об этой реальности представлениями. Я присмотрелся к написанному, и мне стало нехорошо. Радовало только одно: дети пока что просто не понимают, что в действительности означают эти красивые, изящные формулы*... и, даст Изменяющий пути – не узнают как можно дольше.
/*Прим. автора: да, это привет профессору Риддлу и его "Хроникам ..."*/
