Текст книги "Школьный демон. Четвертый курс (СИ)"
Автор книги: Сергей Юрченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 47. Завтрак
Утренняя почта принесла в Хогвартс очередную сенсацию от кошмара и ужаса политикума Магической Британии – Риты Скитер.
"Герои и злодеи Хогвартса" – гласил крупный заголовок на первой странице. Я внимательно стал читать сие творение. Конечно, я слил Рите довольно-таки жареный материал, но способ его подачи мог быть весьма и весьма разнообразным. Впрочем, в профессионализме репортера-анимага я не сомневался.
"В первой из планируемого цикла статей о Турнире трех волшебников мы расскажем Вам о наиболее вопиющей особенности нынешнего Турнира, первого за вот уже весьма длительное время -о его четвертом Чемпионе!
ЧЕТВЕРТЫЙ Чемпион Турнира ТРЕХ волшебников! Что может ярче и выпуклее показать абсолютную некомпетентность организаторов? Начать стоит, правда даже не с того, что, заклиная Кубок, никто не озаботился внести ограничения на число школ, участвующих в Турнире, в конце концов, это могли просто посчитать самоочевидным. Но вот "забыть" внести в критерии отбора объявленное ограничение по возрасту? Каким, интересно, местом размышляли устроители Турнира, когда посчитали, что оградить кубок "возрастной чертой" – будет достаточно? И даже не подумать о том, что любой взрослый может бросить бумажку с именем? В результате под угрозой оказалась жизнь девочки, которой до нижнего предела возраста, объявленного устроителями как "минимальный" – еще два года! И только героизм Мальчика-который-Выжил спас ее.
Но к Гарри Поттеру мы еще вернемся. А пока что задумайтесь вот о чем: почему о жизни и здоровье детей в Хогвартсе приходится заботиться самим детям? Неужели "спасение утопающих -дело рук самих утопающих"? Почему никто из присутствующих официальных лиц, начиная от начальников отделов Министерства магии и до Верховного чародея Визенгамота – не поспешил объявить контракт, заключенный от имени несовершеннолетней волшебницы в отсутствие ее законных представителей – ничтожным? Почему Гарри... нет, точнее будет так: почему Магической Британии придется рисковать своим героем и спасителем, ради исправления ошибок "ответственных" и "компетентных" чиновников? Стоит задать нашим "мудрым" и "добрым" и еще такой вопрос: каким образом девочка, обучающаяся в школе-интернате смогла залезть в такие долги, которые позволили Гарри Поттеру требовать "право и привилегию участия" в качестве выплаты Долга Жизни?
Впрочем, Гарри Поттеру не впервой спасать своих соучеников, о которых администрация школы во главе с Альбусом Дамблдором совершенно не в состоянии позаботиться. Позвольте рассказать вам о Мальчике-который-Выжил...
Не спешите откладывать статью со словами "Да что о нем рассказывать! Мы же читали и "Величайшие события волшебного мира в двадцатом веке" и "Современную историю магии", и даже "Взлет и падение Темных искусств"... " Не торопитесь. Вопреки общепринятому мнению, знаем мы о нашем юном герое далеко не так много, как нам кажется. В качестве примера я позволю себе процитировать высказывания Гарри о трудах этих, без сомнения солидных и уважаемых историков:
– Врут, как дышат, а дышат часто!
Впрочем, уважаемый Герой Магического мира тут же смягчил свою формулировку:
– Данные издания содержат непроверенные и недостоверные сведения.
Однако, мы-то понимаем, что, несмотря на сильное смягчение формы, по сути высказывание уважаемого главы дома Блэк и наследника рода Поттер осталось тем же самым. И он имеет веские основания так говорить. Ведь из свидетелей ужасных событий Хеллоуина 1981 года – в живых остался только он, и наше интервью, которое полностью опубликовано на шестой странице этого номера – его первый опыт общения с прессой волшебного мира*.
/*Прим. автора: Морион сказал "этого мира", а как уж поняла его Рита – не его проблемы*/
Конечно, мне и Гарри могут возразить, что могучие волшебники, прибывшие на место гибели его родителей, могли провести экспертизу, и при помощи заклятий, неведомых обычному члену нашего сообщества – восстановить ход событий в деталях. Наверное, что-то такое действительно возможно. Вот только сделано ничего подобного не было. Потому как эта реконструкция сразу же показала бы невиновность Сириуса Блэка, который прибыл в Годрикову лощину после Хагрида, и там уже не было палочки Того-кого-нельзя-называть, которую забрал его сообщник, приведший черного колдуна к дому родителей Гарри. Умозаключения эти просты, очевидны, и вполне доступны школьнику. По крайней мере, их достаточно, чтобы потребовалась их проверка с веритасериумом. Но такой проверки, как мы знаем, не последовало, и Сириус Блэк оказался в Азкабане по обвинению в преступлении, которого не совершал. Так что нам остается выбор только из двух вариантов: либо в книгах содержатся ни на чем не основанные измышления... либо кто-то, кто имел власть в конце последней войны, желал заключения главы дома Блэк в Азкабан. Правда, в качестве третьего варианта можно предположить, что того, кто руководил следствием по делу о гибели Поттер настиг старческий маразм. Я не уверена в том, какой из этих трех вариантов пугает меня больше всего... но это точно НЕ предположение о некоторой недобросовестности авторов трудов по современной истории, некритично переписывавших друг у друга необоснованную версию. По крайней мере, этот вариант не предполагает критической некомпетентности, либо же злонамеренности со стороны представителей высшей власти.
Пропустив следующие десять лет, о которых практически ничего не известно, да и сам Гарри отказался говорить, заявив, что "не хочет об этом вспоминать...", перенесемся в 1991 год. Гарри Поттер, Герой Волшебного мира, Мальчик-который-Выжил, поступает в Хогвартс..."
В этот момент мне пришлось сложить газету, поскольку в Большом зале происходило кое-что любопытное. А именно – меня в очередной раз попытались приворожить. На этот раз к столь неблагодарной задаче приступила коллега-Чемпион Флер Делакур. Ее аура сконцентрировалась, и ударила в мои защитные порядки. Впрочем, предупрежденный Горевестницей, я успел обнять Миа и укрыться в ее тепле. А с нападавшей – предоставил разбираться Поверженной. Ведь удар пришелся так же и на девочку, защита которой была определена в качестве "абсолютного приоритета".
Впрочем, в данном случае выполнение указаний не представляло для Сейлины каких-либо трудностей. Ведь, хотя я и называю ее периодически "демоненком", но опыт пребывания в варпе и у подножия престола Сияющего принца Тьмы дал ей многое. В частности, на ее поле, нам втроем -удалось отбиться с большим трудом. У семнадцатилетней вейлы – шансов не было. Совсем. Флер поплыла мгновенно. Ее взгляд сосредоточился на идеале – Сейлине Трогар. Весь вид вейлы выражал желание служить прекраснейшей госпоже. В отличие от чар вейлы, для демонессы пол жертвы был практически безразличен: она становилась для попавшего под ее атаку не только идеальным партнером в постели, но и идеалом вообще.
Поиграв с жертвой почти неуловимыми движениями кончиков пальцев и взмахами ресниц, Сейлина со вздохом отпустила душу Флер. Та в панике отскочила, помотала головой, как боксер, пропустивший тяжелый удар, и находящийся в состоянии грогги, и очнулась.
– Мисс Делакур, – улыбнулась Поверженная. – Я понимаю, что иногда Вам трудно воздержаться от применения своих... особенностей. Но постарайтесь держать себя в руках. А то могут найтись те, кто посчитают, что Вы таким образом пытались вывести из равновесия конкурента.
– Я... не... правда...
Разумеется, нанеся удар – Чемпионка-конкурент более не могла считаться даже нейтралом... и была подвергнута тщательному и весьма пристрастному сканированию, в котором я играл роль сенсора для моего Аналитика, которая, привязавшись к моему восприятию, тщательно просеяла мотивацию Флер в поисках... чего бы то ни было, за что можно было бы зацепиться. Но увы. Похоже, что даже не поводом, но причиной для атаки было чистое любопытство и желание выяснить: почему это я никак не реагирую на нее, такую из себя замечательную, и как долго эта устойчивость продержится. Она даже не собиралась "присваивать" меня на сколько-нибудь длительное время: просто продавить "естественный природный щит", и отпустить. Правда, где-то в глубине была и мысль о том, что полученную информацию и необходимой силе атаки можно будет использовать "если вдруг что"... Но в это самое "если вдруг" Флер Делакур не верила просто категорически.
– Мисс Делакур, – строго произнесла Сейлина, – попросите прощения у мистера Поттера и мисс Грейнджер, чьи отношения вы попытались разрушить. Если они Вас простят – я не буду рекомендовать мистеру Поттеру через регента его рода обратиться к Хранителю Справедливости.
Флер сжалась и задрожала. Похоже, она только что сообразила, что могло ей грозить, задействуй она что-то большее, чем почти мгновенное воздействие.
– Простите... пожалуйста. Я... Я не хотела...
От стола Рейвенкло, где собрались девушки Шармбатона, повеяло злорадством и надеждой. Видимо, подобными выходками Флер изрядно достала своих соучениц. Увы, но надежда – это лживый дар коварного бога. И данная надежда тут же рассыпалась пеплом.
– Разумеется, мисс Делакур, я прощаю Вас, – ответила Миа, вызвав стон разочарования от стола орлят. Только, пожалуйста, приведите в порядок тех, кто оказался менее устойчив, чем мой замечательный Гарри.
Все обратили внимание на сидящего неподалеку Рона, чья надежда подслушать ну хоть что-нибудь, что можно использовать против меня, рушилась на каждом приеме пищи, но оставалась неистребимой. Шестой Уизли сидел с остекленевшим взглядом, уставившись на Флер раздевающим взглядом. Ни на что большее его и так не слишком активно работающего сознания не хватало.
Глава 48. Собрание. (Снейп)
Судейская коллегия и организаторы Турнира в очередной раз собрались в том же классе, в котором проверяли палочки. Деканам присутствовать, в принципе, было не обязательно... Но раз уж не запретили – почему бы и не поприсутствовать. Тем более, что у меня, Минервы и Помоны -формальный повод был: в Турнире участвовали наши подопечные. Ну а не пустить Флитвика, известнейшего бретера... Нет уж, до такой степени бладжеры ни в одну особо спортивную голову еще не били.
Однако, в связи с тем, что Игорь задерживался, у меня было время посидеть, подумать, и почитать статью в "Ежедневном Пророке", которым со мной поделился Драко Малфой. Сам я подобные газетенки не выписывал принципиально, хотя, похоже, могу об этом и пожалеть. Статья Риты Скитер о Гарри Поттере была не лишена определенного интереса.
Неторопливо пройдясь ногами по всему магическому сообществу в целом и его политической элите в частности, Рита перешла к описаниям событий 1991-92 учебного года*.
/*Прим. автора: я хорошо понимаю, что многое, рассказанное Ритой в своей статье – не будет новостью для любого, хотя бы раз принимавшего участие в Дабигад– или Уизлигад-холиваре. Но и опустить это нельзя: Рита не могла об этом не рассказать, а Снейп, который о первой поездке Мориона в школу знает чуть более, чем "совсем ничего" – не мог не заинтересоваться. Так что тут требования "захватывающего повествования" вступают в противоречие с внутренней логикой образа и поведения героев*/
"...Гарри Поттер, Герой Волшебного мира, Мальчик-который-Выжил, поступает в Хогвартс... Впрочем, нет. Это я поторопилась. До Хогвартса нашему юному герою еще только предстоит добраться. И дорога в "лучшую школу Чародейства и волшебства" начинается с вокзала Кингс-Кросс в Лондоне. В уже упомянутом интервью – Вы, уважаемый читатель, можете прочитать простой и бесхитростный рассказ ребенка об этой поездке. И поначалу кажется, что в нем нет ничего такого, к чему стоило бы возвращаться...
Но задумаемся, уважаемый читатель, могло ли так случиться, чтобы мать многодетного семейства, чьи старшие сыновья уже к тому времени покинули Хогвартс, в первый раз провожала детей в школу? Иначе зачем требовать у своих детей, чтобы они рассказали ей, на какую платформу они направляются? Зачем, стоя вне зоны действия магглоотталкивающих чар, кричать "Здесь полно магглов!"? Конечно, вряд ли угроза нарушения Статута секретности была велика: именно из-за Статута магглы просто не знают, что они магглы. Но, тем не менее, подобное поведение представляется рискованным и вызывающим. Возможно, Департаменту Магического правопорядка следует обратить внимание на эту потенциальную брешь в завесе секретности, отделяющий наш уютный мирок от громадного и полного опасностей внешнего мира?
К несчастью, ребенок, захваченный новизной происходящего, не задумался о, мягко говоря, необычности такого поведения. Я говорю "к несчастью", несмотря на то, что эти вопли указали Гарри верный путь к платформе 9 Ў. Ведь, задумайся он над несуразностью поведения первой же встреченной им ведьмы, некоторые события, всколыхнувшие Волшебный мир впоследствии, могли бы и не произойти, а маленькая девочка – была бы избавлена от позорящего и унизительного наказания. Но не будем требовать от одиннадцатилетнего ребенка проницательности, к которой приходят не все взрослые и солидные волшебники..."
Я сложил газету и отложил ее в сторону. Некоторое время мне понадобилось, чтобы взять себя в руки, и не расхохотаться в лицо всем присутствующим. Картинка "наивного и беспомощного семисотлетнего демона" была... впечатляющей.
– Северус, с тобой все хорошо? – поинтересовалась Минерва.
– Этот... Поттер! – Я скривился. Подобная гримаса легко позволяла замаскировать душивший меня хохот. – Он и так упивается свалившейся на него славой, а тут еще и в газете целая статья...
– Северус! – грозно повысила голос Макгонагалл. – Может быть, пора уж забыть вашу детскую вражду с Джеймсом? Я-то думала, что, став регентом рода и, фактически, опекуном Гарри – ты изменишь свое к нему отношение?
– С чего бы это? – усмехнулся я. К счастью, мне удалось достаточно успокоиться, чтобы эта усмешка не превратилась во взрыв хохота. – Я не могу не признать за Поттером некоторых достоинств, таких как верность своей подружке, немалые магические способности, и умение лихо выкручиваться из ситуаций, в которые его заводят безалаберность и пренебрежение правилами. Но, в тоже время, он был и остается невозможно наглым и не слишком умным мальчишкой, охваченным жаждой славы!
– Не "славы", а "признания" – поправила меня Минерва.
– Не вижу разницы! – Я демонстративно посмотрел на двери, в которых не видно было признаков приближения директоров школ, собравшихся на Турнир, и углубился в чтение статьи.
События Распределения и начала школьных занятий Рита комментировала едко и весьма иронично. Но это не представляло для меня особенного интереса, равно как и история с троллем, которую я наблюдал, можно сказать, глазами непосредственной участницы. Историю с зельями "Гарри" решил по-джентельменски пропустить... Но я уже заранее представлял, что понапишет Рита, когда докопается до этой лакуны.
"... можно ли себе представить, чтобы одно из величайших сокровищ Волшебного мира охранялось от одного из величайших темных магов, явленных нам по крайней мере в прошедшем столетии..." -прочитав этот пассаж я все-таки фыркнул. Все-таки, как ни крути, но сравнение Темного лорда Британии и Темного лорда Германии выходит далеко не в пользу первого. Волдеморт, в отличие от Гриндевальда, обладал достаточно локальными амбициями, и не стремился распространить свою власть за пределы Островов... возможно "пока не стремился". – "...всего лишь "полосой препятствий, которую, пусть и не с первого раза, прошла группка первокурсников. И даже не таких выдающихся, как те, которых собрал вокруг себя Гарри Поттер, но таких, к которым даже эпитет "выше среднего" применить, не погрешив против истины, достаточно трудно. Однако упомянутые школьники, и идущий за ними обезумевший профессор прошли всю защиту до самого последнего препятствия. И кто знает, что было бы с магической Британией, не возьми безумие Квирелла верх над ним? Что если бы он, вместо того, чтобы шантажом и угрозами призывать к себе собственную погибель, просто забрал Зеркало, в котором хранился Философский камень, творение величайшего алхимика, Николаса Фламеля?
Конечно, утверждения обезумевшего профессора Защиты от Темных сил, что им руководил лично Тот-кого-Нельзя-называть, вызывают сомнения даже у лично общавшегося с ним Гарри Поттера... Но тут я позволю себе вновь процитировать нашего Героя:
– Профессор Биннс уже давно мертв. Но это не мешает ему читать лекции. Тот-кого-нельзя-называть мертв. Но можем ли мы быть уверены, что это мешает ему искать пути возвращения?
Уважаемый читатель! Я призываю Вас, в особенности, если Вы по роду своей деятельности имеете отношение к охране нашего покоя: задайте себе тот же вопрос! Можем ли мы быть уверены? Или в любой момент наша тихая и размеренная жизнь может покатиться в бездну только потому, что власть имущие играют в свои, непонятные прочим, игры жизнями наших детей?"
В принципе, мне не надо было задумываться, чтобы ответить на вопрос Риты. И ответ был бы прост и однозначен. "Да, я уверен. Уверен в том, что Темный лорд вернется, и снова начнется война". Слишком многим в Британии нужен Темный лорд, чтобы он имел хотя бы небольшой шанс упокоиться в смерти. А значит и у меня есть шанс сыграть до конца свою роль. И тогда останется только надеяться, то адепт Кукловода Тысячи и одного заговора, именуемого также Коварным, сдержит данное слово, и выплатит обещанную цену.
Я отложил газету. Интервью демона вызывало некоторый интерес, но его надо читать медленно и вдумчиво, анализируя каждое слово, как сказанное, так и подразумеваемое. А в дверях класса показались мадам Максим, Дамблдор и Каркаров.
– Господа, – радостно улыбнулся Бегман, встречая директоров, – я ту подумал...
– Обязательно займись этим еще разок-другой. Глядишь – понравится, – прокомментировал эти слова Грозный глаз Грюм.
– Так вот, – Людо сбился, но решил не отвечать на выпад, а просто продолжить. – У нас есть четыре Чемпиона. Так, может быть, и испытаний пусть будет не три, а четыре?
– Зачем? – грозно поинтересовалась мадам Максим. – Дети и так отрываются от учебного процесса ради подготовки к состязаниям. Зачем все для них усложнять?
– Но так ведь будет интереснее!!! – возликовал Бегман.
– Я бы предложил, – криво ухмыльнулся Каркаров, дернув себя за козлиную бородку, – провести дуэли. По системе Раунд Робин. Каждый с каждым.
Я встал и демонстративно прошелся по классу, остановившись возле ставшего достопримечательностью камня. При общем молчании я медленно провел пальцем по вырезанной линии, складывающейся в инициалы гриффиндорской сладкой парочки...
– Совсем ты, Игорь, своего Чемпиона не жалеешь...
Глава 49. Ночная прогулка. (Гермиона)
Субботняя прогулка в Хогсмит обещала быть интересной. Конечно, передо мной, в отличие от моего альтер-эго, описанного в чудовищных по своей бредовости книгах, не стоял вопрос: идти на прогулку с Гарри, или с Роном. Да и встреча со Скитер вызывала в моем парне скорее положительные эмоции: он явно готовился слить скандальной репортерше очередную дозу жареных фактов... Но увы. Было ли отличие вызвано нашей несогласованной с исходным миром сиура активностью, или неточностью описания, но Риты в Хогсмите не оказалось. Совсем. Хотя мы и старались, высматривая ее по всем магазинчикам и забегаловкам, которых в «единственном в Британии поселении только для волшебников» было не слишком много. Особенно, учитывая, что больше это поселение ничем, кроме обслуживания отдыхающих школьников и преподавателей, и не занималось. Тем не менее, обойдя все заведения Хогсмита, мы так и не смогли обнаружить «привлекательную блондинку сорока трех лет, чье острое перо проткнуло немало раздутых репутаций».
С другой стороны, не встретился нам и Виктор Крам.
Сам ловец болгарской сборной, как мне на днях рассказали, проводил много времени в библиотеке... и даже пытался подкатывать ко мне, симулируя галантное поведение, что получалось у него не слишком хорошо (по крайней мере, на взгляд Луны... но у нее обо всем есть собственное мнение, далеко не всегда совпадающее с общепринятым). Но в связи с практически неизбежным Рождественским балом, Ксенос Морион раздал своему Внутреннему кругу довольно большой объем работы. И я всю неделю была погружена в анализ действия и структуры нелегальной ветви Рассвета, как в лояльной, так и в раскольнической части, и распределение заданий. А "на хозяйстве" в качестве автопилота оставалась Авантюристка, которой размышлять о подобных вещах было скучно. Так что я совершенно не уверена, что смогла остаться в рамках хотя бы элементарной вежливости... Надо бы, конечно, заняться и просмотреть ее воспоминания... но все как-то недосуг.
– Не тревожься, – шепнул мне Гарри. – Я за тобой присматриваю. Так что международного скандала не случилось.
– А "не международный"? – с надеждой спросила я, и Гарри стал с преувеличенным интересом разглядывать потолок. Впрочем, спрашивать смысла почти не было. Так он и позволил мне стать центром крупного скандала... Скорее уж сам облил болгарина чем под руку попалось, и переключил вектор агрессии на себя.
– Крам оказался существенно умнее, чем я о нем думал, – улыбнулся Гарри, когда я пихнула его локтем, – и предпочел отступить... Но злился при этом...
С этими словами Гарри открыл передо мной двери "Трех метел". Мадам Роземарта улыбнулась нам от стойки, и снова принялась буравить взглядом Грюма. Это напомнило мне фразу из книги о том, что "просверлить взглядом дыру в полуметровой бетонной стене могут многие, и это никому не нужно"... К счастью, мадам Роземарта к этим "многим" не относилась, иначе Грозному глазу было бы уже мучительно больно. Похоже, что его невнимание к своему любовно приготовленному пуншу хозяйка заведения приняла как личное оскорбление.
– Гарри! Гермиона! – радостно улыбнулся Хагрид, повернувшийся на хлопок закрывающейся двери. – Подойдите к моей хижине в полночь. И мантий не забудьте... – Прогудел он тихо... для Хагрида.
Разумеется, о драконах мы уже знали, причем из разных источников. Тут и родители некоторых участников всех ветвей Рассвета, и Джинни, раскрутившая брата на информацию, и даже Рон, также пообщавшийся с Чарли, пришел позлорадствовать на тему "Теперь-то тебя, Поттер, точно пришибут, и я это увижу". Джинни, как раз пересказывавшая нам мнение Чарли о всех четырех драконах и что с ними делать, отреагировала мгновенно: летучемышиный сглаз у нее получился просто-таки идеальный!
Но в полученном приглашении меня заинтересовал еще один момент, для проверки которого я и убедила Гарри, что приглашение следует принять. Правда, не сказать, чтобы он так уж сопротивлялся... Но и сам по себе – вряд ли бы пошел.
Ночная прогулка под мантией-невидимкой была удивительно романтичной. Чтобы мы поместились под один плащ, нам пришлось тесно прижаться друг к другу, а Гарри еще и обнял меня.
Конечно, защитными свойствами мантии мы не обольщались. Но Гарри сказал, и, судя по всему, был прав, что нам не надо "прятаться". Нам надо "обозначить намерение спрятаться", и те, кому не надо – нас "не увидят", даже если мы будем ходить вокруг них кругами, дыша как бульдоги, и топая как лошади.
Бледная тезка нашей мелкой Малкавиан освещала нам путь в ночной тьме. Деревья стояли уже голые, и их темные ветви тянулись вверх, угрозой холодным небесам. Тишина ночи то и дело прерывалась звуками, доносившимися из Запретного леса. Мне очень хотелось обернуться, и выяснить, что за добыча осмеливается заявить о своем присутствии на охотничьей территории пары мантикор? Но пока что у нас были дела поважнее, чем утоление охотничьего инстинкта.
К хижине Хагрида мы подошли где-то за полчаса назначенного времени.
– Кто там? – недовольно проворчал хозяин хижины, открывая дверь на наш стук. – А, это вы, ребята? Рано вы что-то...
– Не "рано", а точно вовремя, – ответила я, рассматривая результаты его попытки прихорошиться перед походом на свидание. – Илька! – домовушка возникла с легким хлопком. – У профессора Хагрида через полчаса свидание. Его надо привести в приличный вид.
– Госпожа! – ахнула Илька. – Что же Вы меня раньше не позвали! Полчаса... Это же... – И она опять исчезла.
Я улыбнулась. Для большинства чистокровных волшебников такое поведение домовушки было бы шоком. Чтобы домовик осмелился обсуждать поведение хозяина? Критиковать его решения? Скорее чистокровный ожидал бы, что домовик начал бы наказывать себя, причитая, что не может выполнить порученного. Но Илька – это Илька. И мне удобнее общаться именно с такой домовушкой.
За полчаса мы управились... Ну... Почти. В первом, так сказать, приближении. Внешний вид Хагрида был приведен к некоему общему знаменателю. А заодно я, пользуясь некоторой наивностью полувеликана, попросила и получила разрешение накинуть на него "маску ожидания", заклятье по своему действию схожее с печально известной "Дивной половиной". "Ты останешься тем, кто ты есть, но людям будет казаться, что они имеют дело с совершенно другой личностью". Разумеется, я не стала даже пытаться превратить Хагрида в придворного конца восемнадцатого века... Но вот аристократ века так десятого-двенадцатого, шествующий по жизни, радостно размахивая тяжелым боевым топором, и вежливо раскланивающийся со встреченным незнакомцем не потому, что так велит изысканный и переусложненный этикет, а потому, что в руках у незнакомца такой же топор, и исход схватки неизвестен никому, из Хагрида получился просто отличный.
Глядя на то, как полная Луна освещает ошеломленно-довольного Хагрида, я задумалась о том, что сказала бы по этому поводу наша Малкавиан?
– Не знаю, что сказала бы я, – немедленно проявилась та в моих мыслях, – а вот наш славный предводитель наверняка сказал бы, что «прокладывать свой путь через чужие домены – это характерная примета следующих за Изменяющим пути».
Гарри поднял руку, сведя в кольцо большой и указательный пальцы. Хагрид напыжился, предположив, что Гарри имеет в виду его. Но я-то точно знаю, что Морион одобрил высказывание Луны.
