Текст книги "Школьный демон. Четвертый курс (СИ)"
Автор книги: Сергей Юрченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава 28. О любви и ненависти. (Джинни)
По коридору я шла, ни от кого особенно не скрываясь, но и не афишируя своего приближения каким-нибудь специальным образом. Так что нет ничего удивительного в том, что устроившаяся на окне парочка меня банальным образом не заметила.
– Тебе хорошо, Невилл, – жаловалась на жизнь Сьюзан Боунс. – Ты – гриффиндорец. Храбрец. Элита. А вот наш Дом все считают пристанищем неудачников, которым не повезло войти в один из более престижных Домов. Да мы и сами, признаться, так считаем...
– Ну и зря, – ответил Лонгботтом, не выпуская руки девочки. – Я вот уже пожалел, что в свое время поддался уговорам бабушки и уболтал-таки Шляпу запихнуть мне в Дом Годрика...
– Почему это – пожалел? – удивилась Сьюзан.
– Это же очевидно, – несвойственным для него образом усмехнулся Лонгботтом. Впрочем, после выздоровления матери он явным образом осмелел, успокоился, и стал гораздо привлекательнее, хотя и не избавился от некоторой... пухлости. Впрочем, даже и тут изменения были видны невооруженным глазом. – Потому что в Доме Золотого Грифона нет тебя. А если бы я не сглупил на Распределении – мы учились бы вместе. И, может быть, ты меньше внимания уделяла бы Макмиллану...
Сьюзен улыбнулась и погладила Невилла по щеке. Поняв, что я рискую стать свидетелем более... личных контактов, которые совсем не предназначены для того, чтобы ими кто-то любовался, я "оступилась" и громко топнула, обращая на себя внимание парочки.
Сьюзен вспыхнула, и спряталась за плечом Невилла. Лонгботтом же, в свою очередь грозно выдвинулся вперед и хмуро посмотрел на меня. Но, увидев, что я просто иду мимо и не спешу останавливаться и кричать "Тили-тили тесто..." (от этой глупой детской привычки Гарри отучил товарищей по Дому весьма надежно: даже Рон, застигнув в укромном уголке милующуюся парочку -теперь поеживается и проходит мимо), он только приветственно кивнул мне, показывая, что заметил мое присутствие и не более того.
Пройдя мимо них, я задумалась. А уж не такой ли результат задумывала леди Аметист, поручая мне несколько раз в присутствии Сьюзен упомянуть Невилла и его любовь к растениям? Нет, понятно, что одна я такого результата не смогла бы добиться. Но если подобные поручения были розданы еще нескольким участникам Рассвета – могло и получиться по меньшей мере обратить внимание Сьюзен на Невилла. А о том, что Лонгботтом вздыхает по племяннице главы ДМП, на Гриффиндоре не знал только тот, кто вообще ничем не интересовался. Я порадовалась своей проницательности, и обдумывала мысль, что если еще несколько раз удастся совместить раздаваемые поручения с полученным результатом – то, может быть, я смогу научить предсказывать последствия ДО того, как они случаться. Но параллельно этим приятным размышлениям, в моей голове зародилась и еще одна идея. Ведь если можно так вот, несколькими фразами в правильной последовательности, подсунутыми в нужное время, обратить внимание девушки на парня, то не могло ли получиться так, что и чувствами Гарри кто-то так же манипулировал, обращая его внимание на Гермиону? Поймав себя на этой мысли, я покраснела. Мысль была далеко не самая лучшая. Более того, от нее отчетливо попахивало идеями моей матушки... К тому же, немного продолжив свои рассуждения, я отбросила эту гипотезу. Ведь Гарри познакомился с Гермионой только в Хогвартс-экспрессе, и, по свидетельству очевидцев, то есть Драко и Дафны, сошел он с поезда уже вполне увлеченный ею. Так что у предполагаемых манипуляторов просто не было времени на то, чтобы внушить нужные идеи, а манипуляция грубая и торопливая, как я уже неоднократно наблюдала на примере того же Гарри и мамы – дает скорее обратный эффект...
Так что, пока я дошла до нашего логова, мне удалось справиться с собой. И через портрет Этамина Блэка я прошла, имея уже почти нормальный цвет лица. Заметив отсутствие Гарри, я порадовалась. С Гермионой мне хотелось обсудить свои последние идеи, и присутствие мальчика было бы несколько лишним и, без сомнения, крайне смущающим.
Разумеется, рассказала я подруге только о тех мыслях, которые касались парочки Лонгботтом/Боунс, даже не заикаясь о своих идеях о манипуляциях, которым мог подвергнуться Гарри, и которые касались ее самой.
Посвящая Гермиону в результаты своих сумбурных размышлений, я почувствовала, как краснею, хотя и не настолько, как тогда, когда, заикаясь и через слово порываясь заплакать, пыталась рассказать о передовых идеях моей мамы в области семьи и брака.
Внимательно выслушав мои сбивчивые объяснения, Гермиона улыбнулась, и рассказала о том, что на одном из собраний, где я не присутствовала, Меган Джонс получила задание "повиснуть на Макмиллане и любым путем уговорить его "помочь слабой девочке на гербологии", а так же еще о нескольких не столь очевидных поручениях, сделавших образование учебной группы, состоящей из Сьюзен и Невилла просто неизбежным. Причем некоторые из этих поручений, в отличие от задания Меган, отдавались прямо при мне, и я даже не подумала, что они могут вести к такой цели! А вот Гермиона, не присутствовавшая на большинстве собраний, и получавшая информацию о них от меня – сделала нужные выводы раньше, а не дожидалась, пока результат манипуляций станет однозначным.
/*Прим. автора: http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/%D0%9C%D0%B5%D0%B3%D0%B0%D0%BD_%D0%94%D0%B6 %D0%BE%D0%BD%D1%81 */
Услышав мои всхлипывания и восхваления ее ума, Гермиона улыбнулась, и пообещала, что и я когда-нибудь научусь разбираться в интригах. При этом она обнимала меня и гладила по голове. И в таком-то виде нас и застал вернувшийся Гарри. Я попыталась вырваться из объятий, но ничего у меня не получилось. Какая-же Гермиона все-таки сильная! Гарри же подошел ко мне, трепыхающейся в железных объятиях, и... обнял нас обеих. Укладываясь спать, я вспоминала его руки у себя на талии, и улыбалась...
А ночью меня, разумеется, ждало собрание Рассвета. Сегодня собравшиеся распределились как-то странно. Примерно половина приглашенных кучковались за спиной Стокса, вызывающе поглядывающего на то место, где любила появляться леди Аметист. И вот, когда она появилась, в своей излюбленной позе на спине древнего василиска, Джон шагнул вперед.
– Младшая, – от такого начала я застыла на месте, – Великий Повелитель Хаоса, лорд Азгерраштиден требует, чтобы ты покинула это место, оставив его более достойному!
Глава 29. Хороший герой. (Гермиона)
Смотреть сверху вниз на смертника было... удобно, хотя и неприятно. Я медленно кивнула, и Стокс расцвел в улыбке, явно решив, что я согласилась исполнить его наглое требование, устрашенная грозным именем «могучего Повелителя Хаоса». Вот только улыбка на его лице сменилась гримасой боли. Стокс неверяще посмотрел вниз, туда, где из его груди в алой ауре мелких брызг крови, высунулась рука в черной перчатке. Он оглянулся, и увидел у себя за спиной грустно улыбающегося Мори. Демон и князь демонов вырвал руку из порожденной варпом псевдоплоти. На ладони его, отчаянно пульсируя, билось лазурное сияние. Вот оно вспыхнуло особенно ярко... и погасло.
– Падай. Ты убит, – ровным голосом произнес Мори.
Удивление на лице Стокса сменилось ужасом, потом – болью и, наконец, отчаянием. Колени его подогнулись, и тело рухнуло, на лету рассыпаясь мириадами искр, превращающихся в поток крови, захлестнувший всех, кто стоял возле предводителя Раскола... естественно, кроме самого Мори. На его черной одежде не осталось ни одного пятнышка, хотя он и прошел именно там, где кровавая струя была особенно плотной.
Мне стало дурно. Моя "контролируемая шизофрения" оказалась, на поверку, не такой уж "контролируемой". Тем более, что нехорошо было всем. Авантюристка возмущалась тем, что ее лишили возможности подраться. Воительнице не нравилось хладнокровное убийство в спину, которым заменили благородный поединок. Пай-девочка заходилась в крике "Мы теперь – убийцы! Убийцы!!!" Джульета, напротив, переживала, что мы не смогли убить сами, и перевалили это на Мори. Ученой на моральные терзания было как-то плевать, но вот загадка "пузырькового распада" не давала ей покоя. Легче всего случившееся переживала Рабыня. Она сделала то, что ей сказали, и теперь спокойно сидела где-то в глубине сознания, не вмешиваясь во внутреннюю склоку.
Когда муть перед глазами чуть-чуть разошлась, я с удивлением поняла, что нахожусь в вертикальном положении, а не рухнула на спину василиска. Мгновением позже выяснилась и причина этого: Мори, пафосно опустившийся на одно колено "в ожидании распоряжений", жестко удерживал меня в телекинетическом захвате.
Восстановив единство своей личности, я бросила на столпившихся в страхе отступников взгляд, преисполненный брезгливости. Правда, брезгливость эта была направлена, главным образом, на меня саму, но объектам обработки об этом знать не требовалось.
– Песики, – бросила я, – идите, и передайте своему хозяину, что если ему что-то от меня нужно -пусть является сам, а не присылает низших. Если будете достаточно усердно вилять хвостиками, то, может быть вас даже не накажут за это. А мне и смотреть-то на вас противно. Пшли вон!
Изгоняемые исчезли из Тайной комнаты, чтобы проснуться в своих телах в реальности. Я посмотрела на тех, кто сохранил свое присутствие в варпе.
– Истинно верные – не останутся без награды, – по рядам разнообразных агентов, шпионов и доблестных разведчиков различных сил прошел тихий, но довольный шепоток. Не приходилось сомневаться, что все сколько-нибудь заинтересованные лица, включая господина Дароу, будут извещены о случившемся не позднее завтрашнего обеда. – А пока что, я никого не задерживаю. Поручений сегодня не будет. Мне нужно обдумать случившееся.
Собравшиеся разошлись, оставив меня наедине с Мори. Я села на спину Хаашеса, и расплакалась. Все-таки груз первого убийства оказался тяжел. И хорошо еще, что Мори в свое время уговорил меня "подыграть себе" и на роль жертвы подобрали такое, что назвать его "невинным человеком" – как-то не получалось. Мошенничества (включая применение Империо к магглам), убийства, изнасилования... Причем суммы ущерба (и, соответственно – дохода) были настолько мелкие, что ни разу не привлекли внимания Министерства. Да и следы свежеупокоенный ухитрялся прятать довольно хорошо. Правда, это "хорошо" было до тех пор, пока эти следы никто не искал. Стоило же присмотреться к нему повнимательнее, и многое выползло наружу. Но все равно...
– Успокойся, Миа, – Мори... нет, уже, наверное, Гарри, обнял меня, и стал успокаивающе поглаживать мои волосы. – Ашше, малыш, ашше. Стокса убил я. Не ты.
– Нет, – покачала головой я. – Мы составили план вместе. Вместе мы и выполнили его. А значит, я убила его так же, как если бы это я вырвала его сердце. А вообще... – я встряхнула волосами, и постаралась изобразить максимально легкую и беззаботную улыбку, – ... я сейчас – Джульетта, и меня беспокоит скорее то, что я никак не помогла тебе убивать этого урода!
– Вот так-то лучше, – улыбнулся в ответ Гарри. Кончиками пальцев он провел по моей щеке, стирая спешащую вниз слезинку. – Не беспокойся. Когда мне понадобиться помощь в том, чтобы вырвать сердце у очередного прямоходячего жЫвотного – я тебе обязательно об этом скажу...
– Ага... – кивнула я. – А случится это когда над Глен-Мором* развернет сияющие крылья тэмворс*?
/*Прим. автора: Глен-мор – рифтовая долина в Северо-шотландском нагорье*/
/*Прим. автора: "тэмворс" (Tamworth (англ.)) – порода свиней, выведенная в Англии. Гермиона имеев в виду поговорку "when pigs fly" ("когда свиньи полетят") – полный аналог русского "когда рак на горе свистнет*/
– Может, и немного пораньше... – Гарри улыбнулся, сгреб меня в охапку, и скатился со спины Хаашеса, живо напомнив прошлогодние каникулы во Франции*...
/*Прим. автора: см. "Третий курс", гл. 59 "Неудобно спать на потолке"*/
Так что проснулась я в значительно лучшем настроении, чем засыпала. Правда, встречало нас с Гарри утром встревоженное лицо Джинни.
– Гарри! Гермиона! Тут такое случилось... такое...
Глава 30. Темная магия и ее порождения.
Хогвартс потихоньку гудел...
– И тут он ей говорит: "Ты – недостойна!"...
– ... в спину, бесчестно и вероломно...
– ...погиб, но даровал нам свободу!
– ...не проснулся...
– ...слаба! Только и сил, что этот, как его... играется с ней, как куклой, а сама – ничего не может!
К последнему высказавшемуся с легкой улыбкой на бледных губах подошел Драко Малфой.
– Говоришь, "вся сила – только от Ксеноса Мориона"? Да? – спросил он у того, для кого дорога в Тайную комнату закрылась навсегда.
– Конечно! – усмехнулся ученик шестого курса с символами Хаффлпаффа на школьной мантии. – А ты – так и останешься ее рабом! Рабом игрушки демона!
Малфой пожал плечами.
– Я – знаю, кому я служу и за какую плату. А вот ты... Ты уверен, что Ксенос Мороион не стоит в настоящий момент у тебя за спиной? Вот, скажем, Джон Стокс – был уверен. Он – был...
Хаффлпаффец побледнел, вздрогнул и оглянулся. За своей спиной он обнаружил только меня -скромного, хотя и знаменитого Мальчика-который-Выжил.
– Ха! – при виде столь пасторальной картины раскольника обуял приступ храбрости. – Нет у меня за спиной никого! Да и как бы этот Морион попал в Хогвартс? Сюда, где присутствует сам Дамблдор, величайший светлый маг столетия!
Если присмотреться, то можно было разглядеть, как пальцы парня чуть подрагивают. А для эмпата он и вовсе являл воплощение картины "Бог лесов – Пан, и дочь его – Паника". Я усмехнулся.
– Церберу, троллю, "наследнику Слизерина" и беглому узнику Азкабана присутствие великого мага как-то не слишком помешало, – отзеркалил мою усмешку Драко.
– Да и лорда Мориона, – подхватил я, – я лично видел в Хогвартсе.
Конечно, видел. Еще бы мне не видеть! Зеркала-то – отнюдь не дефицит. В том числе – и в Хогвартсе.
Тут Энтони Крейг внезапно вспомнил, что у него есть "такое специальное пятничное дело, которое можно делать только с двенадцати до пяти минут первого", и поспешил откланяться.
Между тем агенты леди Аметист и лорда Мориона среди раскольников (число которых хоть и не равнялось собственно числу этих самых раскольников, но и не сильно от него отличалось), продолжали подрывную деятельность, распространяя нужные слухи. Слухи множились, расползались и мутировали так, что приходилось подталкивать эволюцию в нужном направлении методами искусственного отбора. Многие совмещали выполнения поручения прежних покровителей, и нового. Повелителя Хаоса Азгерраштидена все-таки удалось убедить в том, что последователей следует вознаграждать за верную службу и подкармливать Силой, а не жрать прямо где поймаешь, и что их вера может в перспективе дать существенно больше, чем ничтожная прибавка от поглощения. Правда, для объяснения этой простой концепции, Драко пришлось-таки перейти к круциатисам. Так что отколовшаяся секта получила сразу и предстоятеля, и символ веры, и даже святого мученика, но при этом осталась весьма контролируемой. Конечно, спустя некоторое время и низший, и его последователи – попробуют сыграть в собственную игру... и не надо им сообщать, что это, вообще-то уже прописано в сценарии.
Так что, убедившись, что процесс идет в предписанных ему пределах, мы с Драко встретили наших девушек, и двинулись на занятия ЗоТИ, первое в этом году.
Уж не знаю, канон ли оказался неточен, или же мы своими действиями внесли в него изменения (возможно – и то, и другое), но практически весь сентябрь Аластор "Грозный глаз" Грюм не появлялся в школе, а дыры в расписании закрывали своими предметами более-менее свободные преподаватели. Но вот сегодня было объявлено, что занятие по ЗоТИ все-таки будет.
Мы с Миа устроились на передней парте ближайшего к дверям ряда. Драко с Дафной – на третьей парте у окна, поскольку именно оттуда был неплохой сектор обстрела в сторону доски. Путеводная книга наводила на мысль о небольшой шутке.
Учитель вошел в класс под клацанье деревянной ноги по камню. Однако, четкие плавные движения и подтянутая фигура наводили на мысль о том, что при желании Аластор Грюм сможет двигаться совершенно бесшумно, и ему для этого не понадобятся никакие заглушающие заклинания.
Вообще-то, отставной аврор сильно отличался от того образа, который диктовала книга и снятый по ней фильм. Во-первых, волшебная медицина справилась со своими обязанностями, так что шрамы на лице профессора Грюма хоть и были, но для того, чтобы их разглядеть – требовалось приглядеться. А во-вторых, знаменитый протез глаза, ставший основанием для прозвища аврора, был скрыт плотной черной повязкой. Как я подозреваю, взгляду артефакта повязка ни капельки не мешала, зато эффективно не давала понять: куда направлен этот самый взгляд.
– Итак... – начал профессор, когда его массивная, но при этом весьма гармонично и пропорционально сложенная фигура воздвиглась над кафедрой, – ... этим летом я встречался с вашим предыдущим преподавателем, Ремусом Люпином, – Грюм сделал паузу и обвел аудиторию тяжелым взглядом. – Он рассказал мне о ваших достижениях. Сам оборотень, конечно, весьма компетентен в вопросах всяческой околоживотной нечисти, вроде боггартов, фонарников и прочих гриндилоу. Но при этом он жаловался на то, что у вас имеются значительные пробелы в базовом курсе. Что и не удивительно с такими преподавателями, как Квирелл или "герой" Локхарт.
Профессор сделал очередную паузу и намеренно-тяжело прошелся перед доской, клацая протезом ноги.
– Впрочем, – продолжил он, – для сдачи СОВ вам будет достаточно внимательно перечитать учебники за первый-второй курсы... – Грюм запнулся и посмотрел на нас. – Замечу: нормальные учебники, а не тот набор художественной макулатуры, по которому Вы занимались на втором курсе. Вам нужны систематически описанные особенности нечисти, а не "истории реальных столкновений, художественно обработанные, то есть – перевранные в меру собственной фантазии". Понятно?!
– Понятно, – тихонько пискнули ученики. С нагнетанием обстановки профессор Грюм справился ненамного хуже Морино Ибики. Даже Жажда Крови понемногу ощущалась.
– Хорошо, – кивнул Грюм. – Тогда я перейду к теме, которую мы будем проходить весь этот год. На экзаменах вам придется рассказывать несколько систем классификаци "потенциально опасных существ". Но для того, кто реально хочет выжить, следует запомнить главное. Чудовища бывают двух видов: люди и нелюди. Причем первые – гораздо опаснее вторых. Да, мистер Гойл?
Зная о неприязни Грозного глаза к Дому Слизерина вообще, и каждому слизеринцу в частности, присутствующие подивились истинно гриффиндорской храбрости полного слизеринца.
– Профессор Грюм, но ведь те же оборотни... – начал было Грегори, но был прерван взмахом руки преподавателя.
– Вопрос понятен. Можете не продолжать. Запомните: в "классификации выживания" нет места формальным признакам и ссылкам на авторитеты. "Двуногое без перьев" – никуда не годное определение, когда речь идет о жизни и смерти. Четвероногие кентавры и проклятые оборотни, покрытые перьями в боевой форме вейлы, даже демоны, точнее – их элита, так называемые "князья демонов" – люди, как бы они не выглядели!
– ЧТО?! – мастер Дароу, "случайно проходивший мимо" с самого начала урока, ворвался в класс в почти невменяемом состоянии. – Как Вы можете говорить такое? Да еще – детям! Ты...
Повинуясь взмаху палочки отставного аврора, мастер Света плавно вылетел из аудитории.
– Так, дети, – скривился Грюм на пороге. – Почитайте пока учебник, пока мы с мистером Дароу обсудим трактовку "одного спорного места из святого Августина".
С этими словами профессор Защиты от Темных искусств покинул класс.
Глава 31. Непростительные.
Вернулся в класс профессор Грюм через пять минут. В одиночестве и крайне довольный собой.
– Итак, с неясностями – разобрались. Теперь следует перейти к возможностям некоторых чудовищ, относящихся к виду "люди". Надо сразу сказать, что мы сможем пройти лишь ничтожную часть всех возможностей, так что я постараюсь рассказать разве что о самых распространенных способах навредить ближнему и дальнему. Рассказать же обо всех вариантах – невозможно в принципе, хотя бы уже потому, что пока мы с вами тут разговариваем – враг наверняка изобретает новые способы. А потому, единственное, что может реально помочь – это ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!
Проорав последние слова, преподаватель взмахнул палочкой, и прическа Марты Олдридж, засмотревшейся на Рона, преобразовалась в дизайнерский шедевр "Медуза Горгона нервно курит в сторонке". "Девочка" сначала с недоумением оглядывалась по сторонам, а потом до нее дошло. Марта схватилась за голову, и взвыла.
– А если бы Вы не роняли слюну, – криво усмехнулся профессор Грюм, – заглядываясь на мальчиков, а бдительно наблюдали за возможной угрозой – то успели бы уклониться от заклинания. Теперь же Вам придется в таком виде просидеть до конца урока, пока наложенное мной заклинание не спадет. Возможно, это будет уроком не только для Вас.
Еще взмах палочки, и... Миа, разглядывавшая шедевр парикмахерского искусства, резко ныряет под парту, окутываясь пламенем Удуна.
– Неплохо, – буркнул Грюм. – Продолжаем. Итак, какие заклинания наиболее строго караются современным законодательством?
Рон, с сочувствием смотревший на Марту, перевел взгляд на Грюма и пробормотал что-то себе под нос.
– Что-что? – заинтересовался Грюм. – Погромче!
– Импе... империо, вот, – пробормотал шестой Уизли. – Как-то так...
– Отлично. Два балла Гриффиндору, – Профессор ободряюще улыбнулся Рону, правда от такой "доброй и солнечной" улыбки Рон почему-то попытался спрятаться под парту, как это сделала Миа, уходя от заклятья. – Да. Уж сын Артура Уизли должен знать об этом. Это заклятье доставило много неприятностей Министерству в свое время. Разобраться, кто действовал по своей воле, а кто – под заклятьем было практически невозможно.
Грюм извлек одного паука из банки и продемонстрировал действие заклятья. Я поднял руку.
– Да, Поттер. Что Вы хотите узнать?
– Означает ли Ваша демонстрация, что для выполнения приказов под империо – не необходимости их понимать? Вы ведь не произнесли ни слова... да даже если бы Вы приказывали вслух – вряд ли паук понял бы Вас...
– Хороший вопрос, Поттер. Очень хороший. Я даже не могу на него ответить: доскональных исследований Трех Непростительных не проводилось. Но, судя по всему, Вы правы. Достаточно того, чтобы приказывающий представлял себе результат, которого хочет достигнуть.
– И, значит, просто желания подчинить – недостаточно? – продолжил я задавать вопросы.
– Похоже, что да. Но точного ответа я не дам. А кто мог бы ответить на Ваши вопросы, мистер Поттер – тем место в Азкабане. А пока что продолжим. Какие еще запрещенные заклятья Вы знаете?
При этом профессор смотрел на Невилла, но ответила Лаванда Браун.
– Круциатис!
Очередные два балла упали в копилку Гриффиндора, а отставной аврор продемонстрировал действие круциатиса на следующем пауке.
– ...вот так. И, предупреждая следующий вопрос, – Грюм почему-то посмотрел на меня, – я не знаю, подействует ли круциатис на человека, которому под империо приказали не чувствовать боли. Насколько я знаю, экспериментов никто не проводил. Поттер?
– Вообще-то, я хотел спросить, нельзя ли под империо приказать вернуться в сознание тому, кто впал в безумие из-за слишком длительных пыток... Но, как я понял...
– Да, Вы правильно поняли, мистер Поттер. Экспериментов никто не проводил, или же не делился своими результатами с широкой общественностью. И я сомневаюсь, что Министерство даст разрешение на подобные опыты... Хотя идея сама по себе – интересная и многообещающая. Хм... Но это в любом случае – не та тема, которую следует обсуждать на уроке. Так что... еще? Мисс Грейнджер?
Миа, как примерная девочка, уже некоторое время держала руку поднятой.
– Авада Кедавра, что значит "умри по моему слову".
– Да, – кивнул Грюм. – Авада Кедавра. Мгновенная, неостановимая смерть. Правда, чтобы привести в действие это заклинание – надо быть очень сильным волшебником. Даже если вы все тут достанете палочки и произнесете слова – я вряд ли даже чих...
– Авада...
Опытный боец не решился тут же проверить высказанную гипотезу, приняв на грудь аваду от Избранного. Резким движением он ушел в перекат... И зашелся в приступе дикого хохота, поскольку туда, где перекат закончился, и профессор остановился, чтобы начать подниматься, уже указывала палочка Дарко Малфоя, как раз закончившего произносить
– Риктусемпра!
Под прицелами наших палочек отставной аврор ржал не менее минуты, прежде, чем ему удалось-таки наложить на себя невербальное фините.
– Что ж, – произнес Грюм, поднимаясь на ноги. – Теперь, если вы не хотите следующий месяц бегать на отработки к Филчу за нападение на преподавателя, вам следует привести не менее трех выводов, которые следовало бы сделать из данной ситуации.
– Во-первых, – начал я, – Три Непростительных – отнюдь не все, чего стоит опасаться. Как видим, детская, изучаемая на втором курсе "риктусемпра" может оставить беспомощным и уязвимым не менее эффективно, не подставляя голову под длинную и изрядно неласковую карающую руку закона.
– Логично, – согласился Грюм. – Еще?
– Даже постоянная бдительность, – продолжая говорить, я уклонился от очередного невербального заклятья, запущенного Грюмом, – может спасти не всегда. Из некоторых ситуаций не выпутаешься, как бы хорош ты ни был.
– Спорно, – покачал головой профессор. – Но, так и быть – приму. Оплошал я... Еще?
– Даже если уверен, что противник не способен выполнить начатое заклинание – лучше не проверять этого, подставляя широкую грудь под его палочку.
– Принято. Вы выпутались. По два балла Гриффиндору и Слизерину. Но, может быть, что-нибудь еще?
– Два – больше, чем один, – заявил Малфой, вызвав приступ смеха почти у всего класса.
– Что смешного? – грозно посмотрел на учеников Грюм. – Малфой, – профессор скривился, но продолжил, – совершенно прав. "Два" – это действительно "больше", чем "один". Можно даже сказать, что не просто "больше", а "существенно" и даже "критически" больше. Разумеется, если "два" – это действительно "два", а не "один и один". Поясню. Начни мистер Малфой свою атаку чуть раньше – и я успел бы заметить ее и защититься. Или не пытался подняться, а продолжил движение. Атакуй Малфой чуть позже – и я бы уже встал. Но атака мистер Малфоя была идеально скоординирована с отвлекающим маневром мистера Поттера – и разница в классе оказалась недостаточна, чтобы компенсировать преимущества этих веселых шутников... – палочка преподавателя оказалась направлена на Драко, но то, по подсказке Видящей, уже был готов и поставил щит, – в количестве... Неплохо. Совсем неплохо. Еще два балла Слизерину. Урок закончен. Все свободны.
