Текст книги "Школьный демон. Четвертый курс (СИ)"
Автор книги: Сергей Юрченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Глава 44. Раскол Света
Следить за Великим магом, как я уже как-то говорил – занятие, чреватое множеством малоприятных сюрпризов. Однако, не в том случае, когда указанный Великий маг лично приглашает вашего наблюдателя участвовать в важном разговоре.
– Ну что, Дароу, допрыгались? – устало спросил Дамблдор своего оппонента, как только горгулья на входе встала на свое место.
– Вы это о чем? – делано удивился Дароу.
– О том, что Вы своего добились, – жестко заговорил Дамблдор. – Избранный герой, который должен пожертвовать собой во имя торжества идеалов Света – теперь объявил войну Светлому кругу... Зная, что "только один из них может убить другого", а Темный лорд, о котором идет речь -еще не возрожден, я склонен полагать, что у нас – большие проблемы. И источник этих проблем – Вы, Дароу!
– Мальчишка! – фыркнул Дароу.
– Во-первых, об этого "мальчишку" Риддл уже убился... как минимум – дважды, – покачал головой Дамблдор в ответ на столь явную глупость. – А во-вторых, Вы своими руками рушите тот самый План, о необходимости следования которому так недавно распинались. Видимо, проникая в мысли и планы пораженных Древним Врагом, Вы и сами прониклись его влиянием. Я давно уже подозревал это, но только теперь получил однозначную уверенность!
– Я "рушу План"? – вызверился Дароу. – Во-первых, откуда он узнает, кому именно "объявил войну"?! Разве что Вы расскажете ему... Впрочем, видя как глубоко Вы пали – я не усомнюсь в том, что Вы и на такое способны. Преследуя свои частные интересы, Вы давно забыли об общем деле!
Дамблдор с усмешкой покачал головой.
– Мне совершенно незачем ему рассказывать. Или Вы не поняли, что сегодня произошло?
– И что же, по-Вашему, произошло? – ухмыльнулся Дароу. – В школу в очередной раз проникли демоны?
– Не только, – покачал головой Дамблдор. – Хотя не Вы ли клялись, с размаху ударяя себя пяткой в грудь*, что закроете доступ в Хогвартс для всех порождений варпа?
/*Прим. автора: буду благодарен, если читатели подскажут мне соответствующую английскую идиому, которую на самом деле произнес Дароу*/
Как ни странно, но Мастер Света отчетливо смутился. Видимо, считал то, что не может перекрыть нам доступ в Хогвартс – своим личным проколом.
– Я еще раз все перепроверю и усилю щиты...– буркнул он.
– Ну-ну... проверяй. Хоть упроверяйся! – развеселилась Анна Гриффиндор, участвовавшая в просмотре воспоминания Сейлины. – Учитывая, что "любой щит должен пропускать учеников невозбранно"...
– ...но я все равно не понимаю, какое отношение это имеет...
– К Поттеру? – подхватил высказывание Дароу Дамблдор. – Самое прямое. Хотя девочка, забравшая письма из известного Вам тайника, и не похожа по описанию на леди Аметист, но вот парня, что считывал память Эрике Беннет – это совершенно однозначно Ксенос Морион. Так что, скорее всего эти демоны, пообещавшие Гарри защитить его девочку, "но не обещавшие не подставлять его самого" (это я цитирую, если что), – колокольчики в бороде Дамблдора звякнули, – уже стараются выяснить, кто именно запихнул мисс Грейнджер в Турнир, и вынудил Гарри заменить ее. И, поскольку послание, в котором Волдеморт строго запрещает использовать этот план – уже у них в руках, – они легко докажут Гарри, что Тот-кого-и-так-далее – тут не при чем. И выбор у мальчика останется не слишком широкий!
– С чего бы это он поверил всего лишь одной бумажке?! Сами понимаете, что это вполне может быть специально таким образом сформулированное указание, чтобы потом оправдаться "эксцессом исполнителя"!
– Я, может, и понимаю, – усмехнулся Дамблдор. – И, если мальчик придет ко мне с вопросами – так ему и объясню, хотя слабых мест в Вашей версии – вагон и маленькая тележка. Только ведь он не придет.
– Почему это? – криво усмехнулся Дароу. – Неужели всемогущий и всеведающий Дамблдор уже не является авторитетом для одного из своих учеников?
– Вашими стараниями, Дароу. Вашими стараниями, – Дамблдор поднялся от стола, взял с полки один из стоявших на ней серебряных приборчиков и принялся сосредоточенно рассматривать. Пауза затягивалась.
– Это какими же? – не выдержал Дароу и Дамблдор довольно усмехнулся.
– Той же глупой историей с судом, – ответил он директор кипящему от негодования Мастеру Света. – Вы наглядно показали мальчику, что я – не могу эффективно защитить девочку от Ваших поползновений... а вот демоны, или кто там подсказал ему трюк с Хранителем Справедливости -могут, и защищают. Естественно, теперь для него авторитет не тот, кто говорит, но реально -допускает такие ошибки, как я на том суде, а тот, кто делает. Тот, кто может реально помочь!
– Вот именно! – неожиданно обрадовался Дароу. – Ваши ошибки! От девчонки следовал немедленно избавиться, как только Вы заметили формирующуюся связь, которой не должно было быть! Не пытаться крутить хитрые комбинации с зельями и привораживающими заклятьями, а убрать ее сразу, как угрозу Плану! Тогда бы мы тут не сидели сейчас в такой... такой... А Вы... Все о собственной душе заботитесь, слезинки ребенков считаете! И ничего не сделали тогда, когда нужно было действовать смело и решительно! Ради общего блага!
Дамблдор содрогнулся. Упоминание любимого девиза его былого товарища Верховного чародея Визенгамота не порадовало.
– Дароу, – грозно нахмурился директор школы, – в прошлый раз я говорил о том, что объявлю Вас "Экскоммуникайте дьяболис" скорее на волне раздражения, неподобающего участнику Круга. Но сейчас Вы опасно подошли к тому, чтобы не просто "быть объявленным", но реально "стать" Экскоммуникайте. То, что Вы сейчас произнесли – это, по сути, приговор. Вы пали во Тьму. Вам следует вернуться в Круг, посетить Пещеры Просветления и попытаться вернуть Свет и покой в Вашу мятущуюся душу. Иначе, боюсь, окажется, что пророчество о "том, кто низвергнет Темного лорда" – может оказаться относящимся к Вам, а не к Тому!
– Чертовы белоручки! – взвыл Дароу. – Значит, как планировать убийство... Да-да, и не надо тут кривиться, это именно "убийство" Поттеров и их ребенка во младенчестве – это нормально. Как раз за разом сталкивать его со стремящимся к воскрешению Риддлом – это тоже "во благо". Приводить в школу, полную детей оборотня, и предавать верного последователя, оставляя его без помощи, когда тому помощь особенно нужна – это тоже "в пределах допустимого риска". Запускать в школу тролля, одержимого, дементоров, наконец, – это все укладывается в "служение Свету", хотя угрожает смертью, и даже хуже – более чем одному ребенку. А вот предложить простейшее решение проблемы, угрожающей разрушением плана, способного принести "максимальное благо максимальному числу людей" – это "пал во тьму"?! Фанатик и лицемер!!!
Сейлина тихо сидела в уголке и наслаждалась скандалом. Он представлялся ей близким к совершенству как по форме, так и по содержанию. Упреки, которые спорщики адресовали друг другу были тщательно выверены, логичны, и облачены в слова таким образом, что это заставляло последовательницу Той-что-Жаждет – испытывать наслаждение.
– Я никогда доселе не понимала, как Вечный мечник и Мириэль* могут служить нашей Госпоже, оставаясь воинами... – прокомментировала нам свое состояние на тот момент Сейлина. – Все-таки война – это очень уж враждебный нам домен. Но сегодня я увидела конфликт, в своем совершенстве близкий к идеалам Той-что-Жаждет, нашего возлюбленного Темного принца Невоздержанности!
/*Прим. автора: Имеется в виду Мириэль Саббатиэль, Сороритас, ставшая Чемпионом Слаанеш*/
Я усмехнулся. Все-таки, Сейлина – очень уж молода и наивна для демона. И, скорее всего, именно непонимание сути конфликта на путях поиска совершенства – мешало ей продвигаться в ее трудах по созданию Древа Дьявольской красоты. Хотя, считать, что ее послали ко мне именно поэтому – было бы чересчур самоуверенно... хотя и приятно.
Глава 45. Рита Скитер и прочие неприятности.
Момент для вызова Чемпионов на церемонию взвешивания палочек был выбран идеально с точки зрения Дамблдора, и наихудшим образом, если смотреть с моей точки зрения. «Зная» о моих не слишком хороших отношениях со Снейпом, директор решил, что некоторое сокращение моего присутствия на уроке зелий – порадует ребенка. Но увы... Как раз этот урок был мне крайне интересен.
По всем теориям символического взаимодействия, которые были мне известны, и которые я пытался применять при подготовке к уроку, зелье, которое мы готовили, просто обязано было взорваться еще на этапе добавления второго или третьего ингредиента. И зелье Лонгботтома повело себя в точном соответствии с предсказаниями теории. Жахнуло знатно. И, хотя Невилл и успел защитить лицо и руки пламенем Удуна, выхваченным из горелки под котлом, от "тролля" за урок и длиннющего эссе это его не спасло. Ну а то, что кроме самого Невилла огреб не только работавший с ним в паре Дин Томас, но и зачем-то повернувшийся к ним Рон Уизли – это, право же, чистая случайность. И то, что как раз прошлым вечером Кай проводила для моего Внутреннего круга, не исключая меня самого, урок Пророчеств, совмещенный с практическими занятиями, тут совершенно не при чем. То есть, от слова "совсем".
Профессор Снейп, отправив пострадавших к мадам Помфри, и взглядом пригвоздив к месту Лонгботтома, начал разбирать допущенные Невиллом ошибки. Попутно профессор цветасто и витиевато сравнивал средний уровень интеллекта по Гриффиндору с мыслительными способностями столь же среднестатистической табуретки. Табуретка получалась гигантом мысли и матерью британской демократии.
Миа речь Снейпа старательно конспектировала. При этом она записывала не только пояснения по приготовлению зелья, но и сложносочиненные высказывания. Впечатление профессор произвел: ни разу не опустившись до использования табуированной лексики, он ухитрился составить такую катилинарию*, что тускуланскому соловью, буде довелось сему выдающемуся деятелю ее услышать, оставалось бы только горько плакать в уголке от всепоглощающей зависти.
/*Прим. автора: катилинарии – четыре речи Марка Туллия Цицерона, произнесенные им в римском Сенате против Луция Сергия Катилины. Считаются образцом ораторского искусства*/
И вот в этот, весьма интересный с точки зрения как магии, так и ораторского искусства урок, вломился Колин Криви с сообщением, что некоего Гарри Поттера срочно вызывают "наверх". В то, что мероприятие международного масштаба было организованно спонтанно, и о нем не были заранее предупреждены все заинтересованные стороны – не верилось просто категорически. Так что спор профессора с Колином я слушал, как некую разновидность сатирического представления в жанре абсурда.
Я тяжело вздохнул, собирая сумку. Как и многое другое, без практического показа, на уровне голой теории, многие момент приготовления данного противоядья (и, соответственно, многих похожих н него зелий) оставался не слишком понятным. И хотя ужалось разобраться, почему оно не взрывается на начальных стадиях приготовления, но в дальнейшем процессе все равно оставалось много непонятного.
– Поттер, – бросил мне в спину профессор Снейп, когда я уже покидал класс, – Вы слишком громко дышали на этом уроке, а мисс Грейнджер Вам, несомненно, в этом потворствовала. Так что, в шесть часов вечера после уроков, я жду вас обоих в этом классе. Будете отрабатывать свою провинность.
Миа, которая одна не могла справиться с этим зельем даже теоретически, блеснула от парты яркой улыбкой, к идеальной форме которой в свое время приложила свою пушистую лапку Великая Мантикора. Прочие гриффиндорцы проводили меня сочувствующими взглядами, а среди слизеринцев – мелькали вспышки злорадства.
Участники церемонии осмотра палочек к моему приходу собрались уже практически в полном составе. Не хватало только Дамблдора.
Бегман светился от радости, бегая туда и сюда, и все демонстрируя, какой он замечательный и незаменимый. Женщина в алой мантии, к которой бывший квиддичист периодически обращался за поддержкой, скептически на него посматривала, но не возражала. Флер Делакур беседовала о чем-то с Седриком Диггори. Сын видного министерского чиновника держался молодцом, и, хотя глазки у него слегка остекленели, и периодически скашивались куда-то в сторону бюста собеседницы, но парень явственно заметным усилием возвращал их обратно. Француженку эта борьба несказанно веселила, и она не торопилась покидать столь приятного и интересного собеседника.
Мое появление первым заметил Крам, стоявший в стороне от остальных. Он бросил на меня тяжелый недовольный взгляд, но промолчал. Зато его движение заметил Бегман, который тут же как мячик запрыгал в мою стороны. Следом за ним поспешила и дама в красном. Если я правильно понимаю...
– Гарри, познакомься, это – Рита Скитер, – Бегман указал на подошедшую женщину. – Она -корреспондент "Ежедневного пророка", и будет писать цикл статей о Турнире для своей газеты.
Рита улыбнулась, сверкнув очками в массивной, декорированной драгоценными камнями оправе.
– Людо, – произнесла она, – пока мы ожидаем появления остальных членов судейской комиссии, и мастера Оливандера, я хотела бы взять интервью у самого юного из участников Турнира. Ты ведь не возражаешь?
Бегман, как и стоило ожидать, совершенно не возражал. Так что репортерша утащила меня в чулан из-под метел.
– Только не надо добавлять ее в наш маленький, но уютный гармечик, ладно? – прокомментировала эту картину наблюдавшая ее моими глазами Миа.
– Тьфу-тьфу-тьфу, сгинь-пропади! – отплевался я от такой перспективы. На всякий случай. Чтоб не накликать. А то во сне такое привидится – не проснешься.
– Гарри, – начала Рита, когда прытко пишущее перо было настроено и оттестировано, – читатели Пророка хотели бы знать, почему Ваш отъезд из Хогвартса на каникулы каждый раз совершается с соблюдением столь строгих правил предосторожности? Сопровождение аврора, порт-ключ из Гринготтса... Неужели то место, где Вы живете – настолько секретно?
– Раз уж сторонники Того-кого-нельзя-называть совершают нападения даже в школе, как я могу рисковать навлечь беду на людей, которые приняли меня и, по сути, заменили мне семью? -вопросом на вопрос ответил я. Глаза Риты хищно сверкнули.
– Нападения в школе? – заинтересовалась самый скандальный корреспондент Магической Британии. –Ты мог бы рассказать о них?
Я по-детски наивно улыбнулся. И следующие полчаса своей единственной и неповторимой жизни Рита потратила на выслушивание эпической поэмы о том, как кучка первокурсников Хогвартса пафосно превозмогала великого темного мага, о котором даже сейчас не рискуют упоминать сильные и мудрые взрослые волшебники.
– Гарри! – всплеснула руками Рита, внимательно выслушав все сказанное. До этого момента она вела себя весьма профессионально, лишь изредка вставляя направляющие беседу вопросы. – Ты уверен, что это был именно Тот-кого-нельзя-называть? Он же мертв! Ты сам одолел его...
– ...в возрасте полутора лет, – вклинился я. – Нет, разумеется, я не уверен. Как я могу быть уверен? Я же не профессор Снейп, мысли не читаю. Да если бы и умел их читать – не полез бы в голову того, кто может оказаться великим магом. Все, что у меня есть – это слова возможно сумасшедшего одержимого. Он мог осознанно врать, и у меня не было никакой информации, чтобы поймать его на вранье. Или же он мог сам заблудиться в мире своих фантазий, и искренне считать себя Тем-кого-и-так-далее..., – Рита улыбнулась, услышав такую интерпретацию эвфемизма, – не будучи таковым. Но, с другой стороны, мы живем не в маггловском мире, а в мире магии. К примеру, тот же профессор Биннс – необратимо мертв вот уже довольно давно. Разве это мешает ему читать лекции?
Рита задумалась, вцепившись своими алыми когтями в сумочку из крокодиловой кожи. Прытко пишущее перо замерно в ожидании новых откровений. Я же с трудом удерживался от того, чтобы похлопать наивными зелеными глазами: это было бы, пожалуй, перебором. Но весь мой вид просто-таки кричал о том, что неопытный и неразумный ребенок ни в коем случае не понимает, какого именно размера бомбу я только что запихнул в фундамент Министерства магии Британии в частности, и британское магическое сообщество в целом.
Глава 46. Взвешивание палочек
Подоспевший Дамблдор спас Магическую Британию от разглашения секретов Тайной комнаты и ее обитателя... Ну или, по крайней мере, не всю Магическую Британию, а столь существенную ее часть, как Рональд Биллиус «Косяк» Уизли.
– Рита, – грозно прищурился он, – Гарри пора на церемонию проверки палочек!
– Пора – значит пора, – вздохнула Рита, убирая Прытко-пишущее перо в сумочку из крокодиловой кожи. Но ее серые глаза только что не светились, намекая, что наше с ней общение еще далеко не окончено.
В классе, где собрали Чемпионов и судейскую коллегию, я уселся справа от Седрика Диггори. С другой стороны от него сидел Крам, злобно смотревший прямо перед собой, и только за ним располагалась Флер Делакур. Все сидели спокойно... но носившиеся в воздухе эмоции намекали на то, что Крама только что снова отшили. Как я подозреваю – второй раз в жизни. По крайней мере с тех пор, когда он стал звездой квиддича.
– Позвольте представить вам мистера Олливандера, – обратился к Чемпионам Дамблдор, заняв место за столом судей. – Он проверит ваши палочки, дабы убедиться в их готовности к турнирным сражениям.
– Мадемуазель Делакур, начнем с вас, если не возражаете. – Мастер Олливандер вышел на середину класса.
Логично. Слева направо, в порядке живой очереди.
Флер поднялась со своего места, и двинулась к Мастеру. Двигалась она изящно, но ничто в ее походке не намекало на знакомство с боевыми искусствами. Фигурка ее выглядела вполне прилично. Не "д2с", но и не гипертрофированные стенобитные орудия, которые с моей точки зрения были бы скорее минусом. Легкие светлые волосы, казалось, вовсе незнакомые с расческой и лаком, и сами по себе улегшиеся в простую, но изящную прическу, заставили Риту злобно сощуриться. Уж журналистка на свою голову вылила никак не меньше флакона лака. Форма Флер была пошита на заказ, подчеркивая каждое движение, не скрывая ничего важного, но при этом – дающая большое поле для воображения. В общем, в вейле не было ничего особенного... для того, кто способен преодолеть окружающую ее ауру соблазна, свойственную многим порождениям Той-что-Жаждет. Впрочем, до Сейлины, истинной демонессы Дворца Наслаждений ей было далековато. Но, тем не менее, большинство присутствовавших мужчин непроизвольно проследили за ее перемещением, а некоторые, вроде Крауча-старшего, сглотнули слюну.
Седрик уставился себе под ноги, и от его лица вполне можно было прикуривать. Похоже, он успел дать волю воображению, и теперь отчаянно стыдился этого. Глаза Крама приобрели отчетливо-маслянистое выражение... впрочем, понять это я смог только задействовав эмпатию, так как взгляда от Флер он не отрывал.
Олливандер принял палочку Делакур, "случайно" коснувшись ее пальчиков. Впрочем, прикосновение отнюдь не было вейле неприятно, и она поощрительно улыбнулась. Однако Мастер палочек оказался из крепкого теста. Усилием воли он сумел вернуться к своим непосредственным обязанностям.
– Двадцать сантиметров, не гнется, розовое дерево, – он что-то пробормотал и охнул. – Всеотец Мерлин! – мелькнувший в моей руке шарик серо заметил разве что одобрительно кивнувший мне Дамблдор. Даже проповедник Постоянной Бдительности ничего не заметил. Впрочем, смотрел "Грозный глаз" в другую стороны, заставив меня непроизвольно погадать, является ли одежда -"препятствием, через которые видит волшебный глаз". Надо будет попросить у мелкой Малкавиан соответствующий случаю химерический конструкт для одежды Миа. Или самому соорудить? Нет, пожалуй. А то Миа опять кровью отпаивать придется. Лучше Луна пусть займется. А я для нее Серебра не пожалею. – Содержит...
– Волос с головы вейлы, моей гран-маман, – продолжила прерванную Мастером фразу Флер.
Интересно, откуда Олливандер знает, что палочки с волосом вейлы получаются слишком темпераментными? Если "никогда не использовал их"?
С поклоном вручив вейле (а они, как и некоторые другие фейри никогда не бывают "пол-", "четверть-" и так далее: либо вейла, либо нет) букет орхидей, Олливандер вернул палочку, и присутствующие в зале мужчины снова сопроводили ее взглядами.
Следующим вышел Крам. Он был озлоблен на весь мир, и прямо-таки фонил этой злобой.
– Хм-м. Ежели не ошибаюсь, творение Грегоровича? – Олливандер внимательно осмотрел протянутую ему палочку. – Прекрасный мастер, хотя стиль не совсем тот, какой... Ну, это ладно...
Стиль – стилем, но Мастер, создавший эту палочку – явно вложил в нее душу. И сейчас палочка отражала настроение своего владельца. Тестовое "авис" она исполнила с громким хлопком. Создавалось впечатление, что палочка скорее хотела, чтобы ее опробовали Непростительным. Правда, каким именно и на ком – понять было сложно. Взгляд Крама метался между мной и мадмуазель Делакур, так что я пордовался, что Миа здесь не присутствует.
– Как это: «не присутствую»? – возмутилась Ученая, которой, как всегда, было любопытно.
– Он тебя не видит – значит, тебя нет, – ответил я.
– Однако! – прокомментировала собеседница. – С самомнением зверушка!
Пока мы обсуждали недостатки Крама, очередь взвешивания палочки дошла до Седрика.
История ощипывания жеребца единорога мне была не слишком интересна. А вот тестовое заклятье заставило обратить на себя внимание. Хотя... Для дымовой завесы оно все равно не подходило: дым получился слишком редкий и прозрачный. Но, в принципе, наверное его можно и доработать. Надо будет посоветоваться с Флитвиком.
– Отлично, – сказал Олливандер, возвращая Седрику его палочку. – Кто у нас еще остался?.. Поттер!
Я вышел, доставая из кармана Силь. Палочка пребывала в немногим лучшем настроении, чем крамовская. Ей не нравилось ехать в кармане, а не в удобных кольцах на ножнах Кай, не нравилось всеобщее внимание. Кажется, если бы она уже научилась говорить – она громко процитировала бы капитана Александра Смоллета: "И вообще: мне ВСЕ не нравится!"
Олливандер протянул было руку за Сильверсонга... и отдернул ее.
– Мистер Поттер, – посерьезнел он, и посмотрел на меня своими серебряными глазами. Сейчас в нем не было ничего от того придурковатого, но веселого старичка, которого он изображал только что, и каким представлялся покупателям в своей мастерской. – Где Вы ухитрились встретиться с Хаосом?
– Попал под взгляд Великого Змея, – потупился я. – И потом... когда искали Тайную комнату...
– Мастер Олливарндер, – грозно приподнялся со своего места Дамблдор, – боюсь, у нас сейчас нет достаточно времени, чтобы обсуждать жизнь и приключения Мальчика-который-Выжил. Нам следует закончить с обследованием палочек и отпустить детей обедать!
Глаза Риты уже не просто "горели" – они полыхали нестерпимым светом. Интересно, у нее получиться пробраться в школу помимо внимания директора? Или будет ловить Чемпионов в Хогсмите? И что по этому поводу предпримет Дамблдор?
– Боюсь, я не смогу проверить палочку мистера Поттер, – вздохнул Олливандер. – Его палочка настолько привязалась к нему, что уже не потерпит чужой руки. И я не хочу проверять, что у нее припасено на случай попытки заставить ее повиноваться насильно.
– Мастер Олливандер, – бросил от судейского стола Крауч, – Ваша ненаучная теория давным-давно уже опровергнута самой передовой магической наукой и исследованиями лучших в мире британских ученых.
– Опровергнута? – вызверился Олливандер. – Тогда что же эти самые "лучшие в мире британские ученые" палочек не делают? А то трудновато уже мне одному обеспечивать палочками все новые и новые поколения учеников Хогвартса. А они только труды вумные пишут! Но можно быть вумным, как вутка, но плавать, как вутюг! Хотя... – Мастер усмехнулся. – Если хотите, – опровергните меня не на словах, а на деле. Подойдите, возьмите палочку мистера Поттера, и попытайтесь ей что-нибудь наколдовать. А я посмеюсь.
– Я здесь не для того, чтобы колдовать всякие детские заклинания ученическими палочками! -гордо отказался глава Департамента международного магического сотрудничества.
– Вот и отлично, – согласился Олливандер. – А меня пригласили сюда именно в качестве эксперта по палочкам, а не сидеть за столом с важным видом и мешать занятым людям работать. Так что занимайтесь, пожалуйста, своим, вне всякого сомнения, важным делом, и не мешайте мне делать мое. Мистер Поттер, – повернулся Мастер ко мне, не обращая внимания на реакцию Крауча, -продемонстрируйте, пожалуйста, состояние Вашей спутницы.
– Агуаменти!
К счастью, занятия с Флитвиком научили меня правильно дозировать Силу. Так что я без труда вырезал струей воды на подсвеченном только мне Анной Гриффиндор камне красивую монограмму H&H – "Гарри-и-Гермиона".
