Текст книги "Давай полетим к звездам!"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Но можно было жить и работать на скопированной Земле, постепенно меняя ее историю. А в середине двадцать первого века вывести этот новый мир в “старую” Вселенную и добраться на прежнюю Землю уже обычным космическим транспортом. Благо его на новой Земле к тому времени вполне можно будет создать.

Была только одна “досадная мелочь” в этом грандиозном по своему масштабу замысле. От начала двадцатого века и до середины двадцать первого века – ко времени возвращения на прежнюю Землю – все участники проекта уже состарились бы и умерли. Почти полторы сотни лет вряд ли удалось бы прожить даже долгожителям. Получалось, что провести остаток жизни всем “гагаринцам” предстоит все-таки в этом, скопированном мире.

В распоряжении первой сотни строителей миров оказались огромный багаж знаний с “прежней” Земли и невероятные финансовые возможности на новой, но главное – они не пали духом. Менее чем за десять лет обосновались в скопированном мире, создали здесь свою научную и производственную базу. Появились неизвестные на “старой” Земле технологии и изобретения. В проект пришли новые строители, набранные из числа самых талантливых молодых людей этого мира. Один из них и предложил способ перемещения человеческого сознания в новое тело. Новые тела можно было получать из старых путем обычного клонирования – это уже давно научились делать еще на “старой” Земле. А потом была создана ретромедицина – омоложение части тела или всего организма во встречном потоке времени – и стало возможным отказаться от клонов. Что там прожить полтора века! Теперь “гагаринцы” становились практически бессмертными.

Поэтому с возвращением домой можно было не торопиться. Родился новый план. Решили построить не десять Земель, а в тысячу раз больше. А потом их все, разом, вывести в единую Вселенную. Получалось огромное шаровое скопление человеческих миров – целая космическая цивилизация. “Великое Кольцо” человечества.

Э нтузиазм миростроителей бил ключом. От дерзости замыслов кружились головы.

И закипела работа… Все новые и новые Земли появлялись в параллельных мирах. Постепенно росла техническая мощь “гагаринцев”. Они научились частично стирать свою память – чтобы старые воспоминания и знания не мешали при создании новых миров. Строители уходили все глубже и глубже во времени. Теперь они строили не только саму Землю, но и активно преобразовывали планеты всей Солнечной системы.

Сначала начинали свою работу проектанты и конструкторы. В протопланетном облаке вокруг Солнца они создавали планеты для будущих человеческих миров. На рубеже первого и второго тысячелетий нашей эры наступало время “квартирьеров”: они проводили предварительную подготовку цивилизаций на новых Землях. А в начале двадцатого века в подготовленные миры высаживались бригады строителей.

Каждый земной мир доводили до стадии стабильного развития программы космических исследований. Ведь на “выходе” нужны были Земли, которые составили бы ориентированную на освоение Вселенной цивилизацию. Считалось, – и затем было подтверждено многократно, – что стадия стабильного развития наступает с завершением первой высадки человечества на Луну: в новых мирах в дальнейшем идет прогрессирующее развитие космических исследований. После выхода человека на лунную поверхность составлялся комплексный прогноз развития “новой Земли” на будущее. Теперь строители миров больше не строили эту новую Землю, а лишь слегка корректировали при необходимости – за дело брались корректоры. Если же какой-то из миров отклонялся от сделанного прогноза и неожиданно притормаживал, “гагаринцы” слегка его подталкивали: там внедряли новые технологии, здесь приводили к власти других администраторов. А в некоторых мирах было достаточно вообще опубликовать всего одну книгу о космических исследованиях, чтобы подстегнуть развитие этих “новых Земель”.

После выхода созданных миров на стадию стабильного развития, подавляющее большинство миростроителей перемещались на очередную Землю. На созданной новой Земле оставались только корректировщики, которые “доводили” мир до середины двадцать первого века – рубежа, на котором в будущем планировали вывести в единое пространство все десять тысяч созданных миров. После завершения корректировки, оставшаяся группа перемещалась следом за основной.

За счет пополнения новобранцами из созданных Земель росло число участников проекта. Над выращиванием миров теперь работали уже десятки тысяч человек. Во главе всех структур стоял Совет Главных – наиболее опытные и авторитетные миростроители. “Гагарин” работал как хорошо отлаженные часы, создавая все новые и новые миры. Конечная цель – десять тысяч Земель – была уже близка.

…Они говорили все трое, – Королевин, Михеев и фон Браух, – часто нетерпеливо перебивая и поправляя друг друга. Глядя в их лихорадочно поблескивающие отсветами Великой Мечты глаза, слушая их возбужденные голоса, я понял, что все, о чем мне рассказывают сейчас эти люди, – правда. Правда, несмотря на всю фантастичность их рассказа.

Когда основное уже было сказано, Королевин вернулся к своему предложению – еще раз, теперь уже прямо и недвусмысленно предложил мне войти в состав группы строителей миров. Конечно, у меня есть право отказаться. Тогда они просто попросят меня забыть об услышанном.

Королевин вдруг оборвал речь на половине слова, нырнул рукой во внутренний карман пиджака и снова достал уником. На экранчике светилась надпись мелкими буквами.

– Волянецкий просит меня срочно приехать в Центр, – Сергей Павлович нахмурил брови. – У него случилось что-то чрезвычайное во время контакта с новобранцами.

– А он с кем сегодня должен был встретиться? – спросил Михеев. – С Луганцевым и Лаукайте?

– Да, – кивнул Королевин, поднимаясь из-за стола. – Странно, обоих мы проверяли не единожды… Что там могло случиться?

Он мгновение помедлил и повернулся в мою сторону:

– Вот что, Алексей… А поедем-ка со мной? Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Мартын Луганцев и его собеседники – 12

(записки журналиста)

“ГАГАРИН” И “ГУРОН”

Инга двумя пальчиками взяла фотографию, которую Волянецкий положил на стол, поднесла к глазам и принялась внимательно рассматривать.

– Это же снимок Юрия Алексеевича Гагарова! – в ее ясном взгляде читалось удивление. Наигранное, как я сразу же понял. – Причем здесь какой-то проект?

Молодец Инга! Она решила немного поводить за нос этого Волянецкого. Пусть выдаст на-гора больше информации, а там посмотрим по ситуации, как себя вести и что делать.

– Проект называется “Гагарин”, – на устах Волянецкого мелькнула все та же вежливая и чуть снисходительная улыбка. – Он назван по фамилии первого космонавта Земли. Точнее, по фамилии самого первого космонавта на самой первой из всего множества Земель.

– Не знаем мы никакого Гагарина, – Инга дернула плечиками. – С Гагаровым я встречалась, даже фотографировала его пару раз. Но вот Гагарин… Впервые слышу! А ты, Март?

– Никогда не слышал эту фамилию, – с абсолютной убежденностью в голосе подтвердил и я. – Кстати, о каком множестве Земель вы упомянули? Земля у нас одна… Или вы имели в виду множество миров во Вселенной?

– Нет, я имел в виду именно нашу Землю. И несколько тысяч ее копий, – пояснил Волянецкий, и в глазах его вспыхнули огоньки веселья:

– Ах, вот оно что! Молодые люди решили немножко подурачиться… Знать, мол, ничего не знаем, видеть ничего не видели…

– Мы действительно ничего не знаем, уважаемый господин – или товарищ? – Волянецкий, – Инга очень натурально обиженно надула губки. – Впервые видим этого вашего Гагарина! Правда, Март?

Я молча кивнул.

– Не впервые, – Волянецкий ел нас глазами. – Вы уже видели его изображения на значках у конструкторов Королевина и Михеева. Именно Гагарин был изображен на тех портретах, которые вы фотографировали, а после проявления отпечатков изображение исчезало. Гагарин был и на фотографиях в некоторых из тех книг, которые вы, Мартын Андреевич, обнаружили в книжном шкафу в кабинете Мозжорова.

– Ладно, вы правы, – подумав, я решил капитулировать. – Нет смысла дальше валять дурака, если вы обо всем знаете…

– В чем суть вашего проекта? – Инга тоже сразу же сменила тактику и немедленно перешла в атаку. – Что вы строите?

– Зачем вообще вам понадобились все эти значки, исчезающие портреты, книги с Еркиными и Гагаренками? Пришельцы из другого мира в электричке, рубль с гербом, на котором ленты двадцати республик? – я тоже поторопился вставить свои “пять копеек” в перечень вопросов. – Детские игры какие-то, честное слово.

– Давайте не будем говорить обо всем сразу, – Волянецкий шутливо поднял руки. – Я отвечу на все вопросы, но по очереди. Значки, портреты, ребята из будущего в параллельном мире – это психологические тесты для вас перед сегодняшним разговором. Наведенная галлюцинация. А вещественные составляющие – брошюру и рубль – вам просто подбросили… Теперь о сути проекта “Гагарин”.

И он начал рассказ о Земле, на которой замедлилось продвижение человечества в космос, и о группе энтузиастов, которая решила подарить человечеству множество обитаемых Земель, чтобы создать во Вселенной шаровое скопление из Солнечных систем с человеческими цивилизациями. А в перспективе – распространить человеческую цивилизацию как минимум до галактических пределов.

Он говорил долго. Мы успели заказать и выпить еще по чашке кофе, прежде чем Волянецкий завершил рассказ.

Некоторое время мы молчали, мысленно переваривая услышанное.

– В общем, все понятно, – задумчиво произнесла Инга. – Из вашего рассказа, Чеслав, следуют ответы почти на все вопросы.

– Готов ответить и на те вопросы, которые еще остаются, – Волянецкий вымученно улыбнулся. Рассказ его явно утомил.

– Не совсем понимаю, зачем вам такое множество однотипных миров? – спросил я. – Сотни и тысячи похожих Земель, на которых живут похожие как две капли воды люди?

– Люди на наших мирах очень разные. Полные совпадения достаточно редки. Во-первых, мы создаем на разных мирах разные географические, социальные и политические условия. В итоге и человеческие цивилизации получаются очень отличающимися друг от друга. Во-вторых, работает теория вероятностей. Даже один в один скопированный мир с момента его создания далее будет развиваться совсем иным путем – число возможных вариантов бесконечно. Чем дальше по времени от точки создания, тем больше два мира будут разниться друг с другом.

– Но несколько десятков, например, Мартынов Луганцевых на ваших мирах все же имеется? – снова вступила в разговор Инга. Ее глаза странно поблескивали, словно она усилием воли сдерживала возбуждение. С чего бы это такое волнение? Неужели ее так заинтриговал рассказ Волянецкого?

– Точно так же, как и десятки ваших собственных “сестер” во времени, Инга Яновна, – подтвердил Волянецкий. – Только у них, конечно, совсем разные судьбы. А иногда и внешность. Ну, и еще штришок… Для особенно ярких персоналий в новом мире мы немного меняем фамилии. Например, Гагарин становится Гагаровым, Гагаринцевым, Гагаренко… Это вносит дополнительную новизну в каждый мир.

– А мы вам зачем? – Инга пробуравила Волянецкого взглядом. – Конкретно вот этот Мартын Луганцев и вот эта Инга Лаукайте. Сидящие сейчас за одним столиком с вами.

– Периодически мы проводим набор новых людей в проект. Некоторые наши сотрудники, создав десятки миров во времени, устают и уходят на пенсию, чтобы спокойно пожить в одном из миров в качестве обычного жителя. Их нужно заменить новыми миростроителями.

– И вы предлагаете нам… – Инга запнулась на половине фразы.

– И я предлагаю вам стать строителями миров. Мы долгое время изучали сначала Мартына, а потом и вас, Инга. По совокупности моральных, деловых, и профессиональных качеств вы нас вполне устраиваете. Конечно, вам придется пройти специальную подготовку на тренировочной базе. Пару лет побыть курсантами и стажерами. Мелочь по сравнению с тысячелетиями активной работы, которая ждет впереди.

– Хорошо, допустим, что мы согласимся и станем вместе с вами строить новые миры, – сказал я. – А что в итоге? Ну, создадите вы шаровое скопление из множества человеческих цивилизаций, что дальше?

– Проявленное в едином пространстве шаровое скопление резко усилит космические устремления человечества. Теперь за исторически обозримый срок можно будет добраться до миров, населенных такими же людьми. Создание объединенной человеческой цивилизации шарового скопления откроет двери к овладению всей нашей Галактикой.

– В вашей идее проникновения в космос есть что-то от рутинного производства на конвейере, – с легкой иронией заметил я. – С множеством человеческих Земель все понятно, они разные. Но, как я понял, вы творите в масштабах всей Солнечной системы? Тысячи и десятки тысяч совершенно одинаковых Юпитеров, Сатурнов, Марсов и Венер…

– Ну, уж нет! – Волянецкий широко улыбнулся. – Нет ни единой Солнечной системы, которая была бы похожа на другую! Вот за этим мы следим строго! Мартын, вы можете мне назвать планеты вашего Солнца в порядке их удаления от светила?

– Вопрос из школьного курса астрономии! Меркурий, Марс, Земля, Венера, Фаэтон, Юпитер…

– Достаточно, – Волянецкий жестом остановил меня. – А есть Солнечные системы, в которых место Марса занимает Венера, а Марс – соответственно орбиту Венеры. Есть миры, в которых Фаэтон разрушился, а у Венеры есть крупный спутник – Вулкан – почти точная копия Луны!

– Вулкан, – не могу сдержать усмешки. – Согласитесь, странное название для космического тела!

– Мерзкая планетка! – вдруг произнесла Инга с глубоким вздохом. – Я стажировалась там полгода. И дала себе клятву: больше на нее ни ногой!

Я удивленно таращусь на Ингу. С чего бы это ей вздумалось шутить? Но на лице моего Солнышка нет улыбки, а в блеске зеленовато-голубых глаз появилось что-то новое…

– Э… В каком это смысле “стажировались”? – вопрос Волянецкого словно повис над нашим столиком.

– В том смысле, что я работала сотрудником ГУРОНа на научной базе в одном из кратеров Вулкана, – ровным и спокойным голосом произнесла Инга. Уголки ее губ чуть приподнялись в улыбке:

– ГУРОН – это Главное управление разведки особого назначения. Специальная служба на одной из созданных вами и вашими коллегами Земель, уважаемый Чеслав Сэмюэль.

– Инга, сейчас не лучшее время для розыгрышей… – начал я, но она резко оборвала меня едва ли не на половине слова:

– Это не розыгрыш, Март. Я действительно пришла в этот мир из другой Вселенной. В которой вокруг Венеры вертится Вулкан, Меркурия нет вообще, а Земля является второй планетой Солнечной системы, если считать от Солнца.

Инга раскрыла сумочку, которая лежала у нее на коленях, пошарила в ней рукой и достала прямоугольную плоскую коробочку матово-черного цвета, по форме и размерам очень похожую на уником Волянецкого. На ней тоже имелись маленький экран и ряд продолговатых кнопочек. Неизвестное устройство легло на стол.

– Эта штуковина называется инфон, – сообщила Инга. – Модель, кажется, седьмого или восьмого поколения. Используется примерно в тех же целях, что и ваш уником, Чеслав. Правда, связь на ней можно держать только в пределах нашего мира. Здесь я ее использую, как записную книжку и миникомпьютер.

– А… Позвольте взглянуть, – на лице Волянецкого отразилось явное замешательство. Его рука потянулась к предмету, лежавшему на скатерти. – Можно?

– Конечно, можно, – пожала плечами Инга. – Я для того и достала инфон, чтобы показать вам.

Ее пальцы скользнули по поверхности штуковины. На продолговатом экранчике появилось несколько рядов маленьких разноцветных квадратиков.

– Невероятно! – Чеслав взял в руки инфон и принялся его внимательно рассматривать. – Это явно продукт высоких технологий! Очень высоких компьютерных технологий!

– Вы – как раз тот, кто мне и был нужен, – Инга пристально смотрела на Волянецкого. – Когда мы нашли переходы между мирами и поняли, что живем в искусственно созданной вселенной, сразу же встал вопрос о том, чтобы найти создателей нашей Земли. Сканеры отследили одного из ваших “шмелей” в этом мире. “Шмель” наблюдал за Мартыном, – она легонько кивнула в мою сторону. – Нам стало ясно, что рано или поздно вы выйдете с ним на прямой контакт. И меня уполномочили связаться с вами.

Кровь ударила мне в лицо.

В глазах потемнело и стало трудно дышать. Мир, мой маленький счастливый мир, рухнул в мгновение ока. Исчезла моя Инга, милая и любимая девчонка. От молодой женщины, которая сидела рядом за столиком, повеяло холодом. Не было больше моего Солнышка, моей принцессы, моей любви. Была сотрудница неведомого ГУРОНа, прибывшая на нашу Землю из иного мира.

Любовь – это всегда выход в другое измерение. Это свобода и неудержимый полет души. Меня же резко рванули, вышвырнули прочь из мира грез и переживаний, приложили лицом в грязную вонючую лужу на растрескавшемся от времени асфальте.

– Значит, чувства ко мне – это всего лишь игра? – слова со звоном падали в возникшую между мной и Ингой пустоту. – Ты просто выполняла задание?

Ее лицо дрогнуло, веки встрепенулись. Что-то радужное отразилось в глазах. Чуть-чуть опустились плечи.

– Какой же ты дурень, Мартик! – теплая ладошка легла на мою руку. – Задание – заданием, но я действительно в тебя влюбилась! И решила навсегда остаться в этом мире. Здесь и с тобой. Хочешь мне верь, а хочешь – нет, но это так!

В ее изумрудных глазах замерли слезы. Никогда не видел Ингу плачущей, и сердце испуганно охнуло. Но обида и злость все равно взяли верх:

– Не верю ни единому твоему слову! Почему ты мне все не рассказала? Я же рассказал тебе о Синицком!

– А ты бы мне поверил? – Инга резко отстранилась. – Ты бы поверил, что Инга Лаукайте – человек из другого мира?

– Ты все равно должна была мне об этом сказать! Если и в самом деле любишь! – меня начало трясти. Дрожь подступала изнутри, и холодной жидкостью разливалась по плечам и рукам.

– Ну, знаешь! Моя тайна на порядок выше какого-то доноса в госбезопасность! – щеки Инги залил гневный румянец. – И в сто раз опаснее! Я хотела уберечь тебя от этой опасности!

– Ценой лжи! – взвился я. – Ценой нашей любви! Волчица в овечьей шкуре – вот ты кто!

– Хватит выяснять отношения, ребята, – примирительно произнес Волянецкий и вернул инфон Инге. Штуковина тут же снова отправилась в женскую сумочку. – Давайте лучше обсудим, что нам теперь делать.

– Я хочу встретиться с вашим руководством, Чеслав, – сказала Инга. Она еще не успокоилась полностью. Ноздри раздувались. Молнии сверкали во взгляде. – Есть темы, которые хотелось бы обсудить…

– Погодите-ка, Инга, – Чеслав устало потер лоб. – Вы говорили о каких-то коридорах между мирами… Что это такое?

– Внепространственный коридор, который соединяет этот мир с моим. И идет дальше еще в три земных мира.

– Но это же невозможно! – изумленный Волянецкий откинулся на спинку стула. – Невозможно даже теоретически! Между созданными нами мирами не может быть коридора! Это полностью автономные вселенные. Вместе они смогут появиться только в шаровом скоплении, когда будут созданы все миры по нашему проекту. Но и тогда между ними будут расстояния в несколько световых недель – чтобы обеспечить динамическую устойчивость всей звездной системы!

– Тем не менее, коридор существует, и я по нему прошла, – Инга пожала плечами. – Обычный округлый коридор, последовательно соединяющий пять порталов. Он длиной около ста метров, в диаметре – примерно четыре. Стены из неизвестного вещества, никаким воздействиям не поддаются. Что находится за стенами коридора – нам до сих пор неизвестно.

– Не может быть! – упрямо произнес Чеслав. Его глаза расширились и словно остекленели. – Это противоречит всем законам физики!

– Я могу показать вам этот коридор, – на губах Инги заиграла снисходительная улыбка. – Мы можем поехать и посмотреть его прямо сейчас.

Волянецкий кашлянул в кулак, машинально отхлебнул остывший кофе из моей чашки и спросил:

– Этот коридор… Он что, находится где-то поблизости?

– Вход в коридор находится в Москве. В него можно попасть из пространственной зоны, расположенной за памятником “Покорителям космоса” на Выставке достижений народного хозяйства.

В это действительно трудно было поверить – лаз на иную Землю располагался на расстоянии всего лишь нескольких остановок метро!

– Чем дальше, тем интереснее, – Волянецкий криво ухмыльнулся. – Ваш коридор совпадает с местом расположения нашего оперативного центра. Того места, из которого мы руководим всем процессом строительства на здешней Земле!

– Тогда давайте отправимся туда немедленно, – предложила Инга. – Чего зря время терять? Я покажу вам коридор прямо на месте!

– Хорошо, – согласился Чеслав. Чувствовалось, что он уже справился с удивлением. – Вы позволите мне связаться с руководителем нашего проекта? Ваше появление здесь – событие, мягко говоря, неординарное.

– Связывайтесь, – Инга кивнула. – Увы, я пока не могу поставить в известность о нашем контакте своих руководителей. Для этого я должна сначала вернуться в мой мир.

Чеслав Волянецкий и другие – 12

(рабочие записи)

“ПРИШЛИ ТУДА – НЕ ЗНАЕМ КУДА”

– Значит, вы утверждаете, что между мирами есть переходы? – Королевин окинул Ингу внимательным взглядом. – Переходы, через которые можно свободно перемещаться между различными Землями?

Когда мы втроем – я, Инга Лаукайте и Мартын Луганцев, – вошли через зону невидимого порта внутрь входного портала центра, Сергей Павлович уже был там. К своему немалому удивлению, я обнаружил вместе с ним космонавта Алексея Леонтьева.

Изнутри входной портал похож на цилиндр диаметром около десяти метров и высотой примерно три с половиной метра. Поверхность округлой стены ровного светло-серого цвета, материал – плотный литой пластик. В целях безопасности вся аппаратура для перехода в остальные помещения центра скрыта в стенах, и активировать ее можно только специальными командами с наших уникомов.

Когда мы вошли, Королевин уже выдвинул из правой от входа стены пульт управления зоной перехода и, как я понял, объяснял совершенно обалдевшему от всего увиденного Леонтьеву, как практически работает система создания миров, демонстрируя на экране видеосюжеты, снятые во время наших предыдущих экспедиций на разные Земли.

Я представил Сергею Павловичу Ингу – с Мартыном он уже встречался раньше, даже давал ему интервью. Инга повторила свой рассказ.

– И вы сами прошли через такой переход? – в голосе Королевина прозвучало недоверие.

– Могу показать вам переход, не выходя из этого помещения. Я уже была здесь. Только вот этого хозяйства тогда здесь не было, – Инга кивнула в сторону пульта, выдвинутого из правой части стены.

Она достала из сумочки инфон и сделала шаг в сторону, направляя устройство на левую часть округлой стены. Я знал, что за этой стеной не было ничего: контур управления смонтирован справа от входа.

– Все началось с того, что мы в нашем мире случайно перехватили управляющий сигнал для активизации этого перехода. Сейчас сигнал записан на моем инфоне, – Инга поочередно касалась цветных квадратиков на экранчике устройства. – Увы, так и не удалось узнать, кто пользуется коридором между мирами, и тогда меня отправили в ваш мир на разведку. Ну, а дальше вы знаете. Сканеры обнаружили “шмеля”, который вился над Мартыном, и я решила, что рано или поздно кто-то из хозяев перехода около него появится.

– Мы – не хозяева перехода, – возразил Королевин. – Если он вообще существует, как вы утверждаете…

– Вот он, – Инга сделала последний пас над инфоном, и тонкий яркий лучик света, метнувшийся из его торца, коснулся той части стены, которая находилась слева от входа в портал.

Центр стены исказился, потек, превращаясь в стремительный круговорот, похожий на расходящуюся спираль. Мгновение спустя на месте спирали появилась круглое отверстие высотой в человеческий рост. За ним действительно открылся обширный округлый коридор, длиной примерно сто шагов. На левой стене коридора располагалось четыре портальных зоны, очень похожих на ту, через которую от памятника “Покорителям космоса” мы попали внутрь нашего центра управления. Инга перешагнула через небольшой порожек и оказалась внутри коридора.

– Вторая с конца коридора полусфера – вход в мой мир, – пояснила Инга. – Остальные три входа ведут в другие миры. Но я там не была. В них направились на разведку мои коллеги.

– Не-ве-ро-ят-но! – по слогам произнес Королевин и сделал шаг в коридор, следуя за Ингой. – Не верю своим глазам! Коридор между мирами противоречит самим основам теории многомирья!

– Значит, эта теория не верна, – сказала Инга с милой улыбкой. – Или не совсем верна.

– И часто вы так ходите между мирами? – поинтересовался я, войдя внутрь коридора. Леонтьев и Луганцев двинулись следом. – Утром – к нам на работу, вечером – домой?

– Ничего подобного, – Инга покачала головой. – Я только однажды была здесь, когда прошла в ваш мир. Домой я должна вернуться только после того, как установлю контакт с хозяевами перехода. На это отводился срок ровно в один год.

– Мы можем прямо сейчас перейти в другой мир? – поинтересовался Алексей Леонтьев. – Может, стоит попробовать, Сергей Павлович?

Леонтьев, кажется, совладал с чувствами раньше всех нас. Вот что значит закаленная и тренированная психика космонавта!

– Не спеши, Алексей, – Королевин придержал его за плечо. – Мы еще успеем туда попасть.

Он снова обернулся к Инге:

– Хотите – верьте, хотите – нет, но ни я, ни мои коллеги не подозревали о существовании этого перехода.

– Значит, им пользуются другие люди, – сказала Инга. – Но это точно кто-то из миростроителей. Иначе зачем же было располагать коридор в том же месте, где находится ваш центр управления?

Она подошла к правой стене коридора и коснулась рукой едва заметной выпуклости на ее поверхности:

– Здесь есть еще какой-то пульт, но мы так и не смогли разобраться в его устройстве.

Из правой стены выдвинулась небольшая стойка, на которой под уклоном действительно был смонтирован многокнопочный пульт с несколькими небольшими экранами.

– Это штука внешне очень похожа на селектор перехода, – сказал я, подходя поближе. Пояснил в ответ на непонимающие взгляды Инги, Мартына и Алексея:

– Так называется управляющее устройство для перемещения в новый мир, который еще предстоит построить. Вот кнопки набора команд, вот тумблер запуска. А это цифровой индикатор, на котором показывается количество уже созданных нами миров…

Я осекся и удивленно присвистнул. На экранчике индикатора значилась семизначная число: 1 823 547. Если верить пульту, в межпространственной зоне находился один миллион восемьсот двадцать три тысячи пятьсот сорок семь миров.

– Сергей Павлович, – я обернулся к Королевину. – Сколько Земель построено за время наших экспедиций?

– Что за вопрос, Чеслав? – брови Королевина взметнулись вверх. – Семь тысяч семьсот одиннадцать. Спрашиваешь, как будто сам не знаешь…

– Взгляните-ка сюда, – я постучал ногтем по экранчику индикатора. – Если верить этому прибору в межпространстве сейчас имеется почти два миллиона Земель!

Королевин подошел ближе и немигающим взглядом уставился на индикатор.

– Чертовщина какая-то! – Сергей Павлович потер ладонью лоб. – Или прибор безбожно врет, или мы сошли с ума! Коллективно!

Он запустил пальцы за ворот рубашки, как будто ему вдруг стало трудно дышать, и произнес:

– Нужно немедленно собрать всех наших! Собрать Совет Главных прямо здесь!

– А вот этого делать не надо! – раздался голос за нашими спинами.

Алексей Леонтьев и все, все, все – 13

(из дневника космонавта)

“МИРОУСТРОИТЕЛЬ”

– Вот этого делать не надо!

Я обернулся. Около входа в коридор стоял среднего роста черноволосый мужчина в коричневом кожаном плаще. Дуло “вальтера”, который он держал в руке, смотрело в нашу сторону.

…“Вальтер”.

…Сознание мгновенно затуманилось. Жуткая тень из прошлого распрямилась в полный рост. Фашист в эсэсовской форме и маленький мальчишка у деревянного забора…

– Не нужно никого вызывать, Сергей Павлович, – сказал незнакомец и растянул в улыбке тонкие губы. Улыбка получилась похожей на волчий оскал. – Вообще не стоит поднимать шум!

Он окинул нас цепким и внимательным взглядом:

– Какая забавная компания собралась! Парочка потенциальных новобранцев – миростроителей, их будущий наставник, председатель Совета Главных… Да еще и первопроходец лунных просторов товарищ Леонтьев! Кто бы мог подумать!

– Товарищ Синицкий? – с удивлением произнес Мартын Луганцев. – Значит, вы все-таки следили за мной…

– Заткнись, Луганцев, – пренебрежительно бросил незнакомец с пистолетом, даже не взглянув в сторону журналиста.

– Какого черта, Карлос? – возмущенно пыхнул Королевин. – Что вы себе позволяете? Ну-ка, уберите вашу “пушку”!

Королевин сделал шаг вперед.

– Стоять на месте! – рявкнул человек, которого назвали Карлосом. – Малейшее движение – и я стреляю!

– Донилья, вы сошли с ума? – Сергей Павлович испуганно попятился. – Объясните, что происходит!

– Объяснить? – улыбка на лице Карлоса сделалась снисходительной. – А почему бы и нет? У нас есть примерно полчаса, пока сюда доберется спецгруппа. Почему бы нам и в самом деле не скоротать время за приятной беседой? Ничто так не разряжает обстановку, как безмятежный треп. Не правда ли, дорогой Чеслав? – он метнул взгляд в сторону Волянецкого. – Ты же слывешь среди миростроителей тонким психологом и знатоком человеческих душ, подтверди мои слова!

Волянецкий промолчал. На его лице было странное выражение – смесь удивления и брезгливости. Как у человека, который грыз большое сочное яблоко, и вдруг обнаружил внутри толстого и жирного червяка.

– Нашей замечательной встрече, милые друзья, мы обязаны этой дамочке, – Донилья повел пистолетом в сторону Инги Лаукайте. – О, она оказалась очень прыткой особой!

Его глаза хищно сощурились. Взгляд вперился в лицо Инги:

– Троих ваших коллег из ГУРОНа, которые отправились с разведывательной миссией в соседние миры, мы уже отловили. А вот с вами, прекрасное создание, пришлось повозиться. Мы не учли ваших талантов перевоплощаться. Конечно, мы добрались до базы данных ГУРОНа, но ваш тамошний начальник Антей Стрельников тоже оказался малым не промах – успел уничтожить личные дела агентов. Мы знали, что в этом мире есть агент ГУРОНа, но не знали, кто он. Я начал подозревать вас только когда заметил ваши любовные пируэты около этого мальчишки, – он повел дулом “вальтера” в сторону Мартына. – Даже попросил его за вами приглядеть… Правда, Луганцев?

– Никакого отчета вы не получите, – сказал Мартын, набычившись. – Я все уже давно рассказал Инге.

– Ну, и дурак, – Карлос криво ухмыльнулся. – Мог бы стать одним из нас. А теперь…