Текст книги "Новая история Второй мировой"

Автор книги: Сергей Переслегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 38 страниц)

Попутно заметим, что от Ак—Моная до Турецкого вала – 50 километров. То есть темп продвижения передовых частей 11‑й армии составлял 10 км в сутки – не так уж и много для движения в прорыве. По сути, задержать противника советскому командованию помешала именно многочисленность войск, к тому же неделю назад передислоцированных в тыл и еще не успевших освоиться на новом месте

13 мая тыловая позиция была прорвана, и к исходу 14 немецкие войска вышли к окраинам Керчи. Началась спешная и неуправляемая эвакуация города и оставшихся войск через пролив на Тамань, проходившая под постоянными атаками германской авиации. В этих условиях выполнить поступивший из Ставки ВГК приказ об организации обороны Керчи по типу севастопольской было уже невозможно. 15 мая Керчь пала, остатки советских войск отступили на полуостров восточнее города. Лишь 16 мая командование Черноморского флота наконец–то решилось на дневное использование корабельной артиллерии – в этот день лидер «Харьков» обстреливал скопления войск противника в районе селений Узунлар и Дуранде.

Вывоз остатков войск с полуострова продолжался до 20 мая. Потери советских войск по К. Типпельскирху составили 150 000 человек только пленными, 1113 орудий, 255 танков, 323 самолета. Заметим, что к началу немецкого наступления 8 мая на Керченском полуострове было 250 000 человек и всего 245 танков – немцы явно считали все, что попалось им на глаза, в том числе и давно уничтоженные машины. Более того, только с 14 по 20 мая Черноморский флот перевез на восточный берег Керченского пролива 120 тысяч человек, а всего до 21 мая по отчету Козлова было эвакуировано 140 тысяч человек, в том числе 30 тысяч раненых. При этом многие бойцы переправлялись самостоятельно и не вошли даже в эту статистику. Кроме того, удалось вывезти некоторое количество снаряжения и артиллерии, в том числе 25 гаубиц, а также почти всю реактивную артиллерию – 47 установок.

Официальные отечественные данные по потерям Крымского фронта на Керченском полуострове в мае 1942 года: 176 566 человек, в том числе 162 282 убитыми и пропавшими без вести. Как мы видим, число раненых здесь занижено как минимум в два раза, в то время как общее число потерь сильно завышено – с учетом числа эвакуированных они должны были составить 110–120 тысяч человек. Более того, часть из оставшихся под Керчью войск (до 10 тысяч человек) укрылась в Аджимушкайских каменоломнях, где организованное сопротивление продолжалось до сентября.

По числу общих потерь советских войск это поражение было схоже с разразившейся неделю спустя и куда более известной Харьковской катастрофой. 20 мая вместо Крымского фронта был сформирован Северо – Кавказский фронт. Его командующим стал Семен Михайлович Буденный.

Избавившись от фланговой угрозы, Манштейн развернул штурм Севастополя. Город пал к началу июля. Крым был потерян полностью. Главное из поставленных ОКХ условий для перехода вермахта в общее наступление на Сталинградском и Кавказском направлениях было выполнено.

V

По сравнению с Крымской стратегической операцией сражение под Харьковом носило более сложный, маневренный характер, и шансы на успех были у обеих сторон. 12 мая в 6:30 советские войска перешли в наступление, действуя в обход столицы восточной Украины – с Волчанского и Барвен–ковского плацдармов. Наступление имело успех, и положение 6‑й немецкой армии сразу же стало критическим. Северная группировка продвинулась на 18–25 километров, южная–даже на пятьдесят. Почти «гудериановские» темпы операции!

В этой сложной обстановке гитлеровское командование оказалось на высоте положения. Не обращая внимания на мольбы полевых командиров о помощи, немецкие стратеги сосредоточили превосходящие силы против основания Бар–венковского выступа. Наступление началось 17 мая в 5 часов 30 минут утра, уже к 8:00 танковая группировка Э. Клей–ста прорвала оборону 9‑й армии и вышла в тыл наступающих армий Юго – Западного фронта. С. Тимошенко игнорировал опасность и продолжил наступление на Харьков, введя в бой «эшелон развития успеха» – танковые корпуса. Со своей стороны фон Бок также расширил операцию: он нанес удар на Изюм с севера, навстречу танкам Клейста.

Надо также отдать должное С. Тимошенко и командованию Юго – Западного фронта. Уступая противнику в подвижности, оказавшись в тяжелой оперативной ситуации, они пытались вырвать у противника победу в «темповой игре»: ход на ход. 19 мая отдается приказ развернуть атакующую группировку на 180 градусов и разгромить Клейста, прикрываясь в информационном пространстве тем, что Харьковская операция якобы продолжается

Но 22 мая немцы переходят в наступление с рубежа Северного Донца, отбрасывая советские войска на юг и восток. К концу месяца второе «необходимое условие» общего немецкого наступления 1942 года выполнено. Барвенковский выступ уничтожен, захвачено 240 000 пленных, 2026 орудий, 1249 танков. Заметим, что эти цифры были записаны в дневник фон Бока еще 30 мая – то есть до окончательного завершения операции и подсчета трофеев. Тем не менее позднее они не изменились. По отечественным данным, в этой операции составили 277 190 человек, в том числе безвозвратные – 170 958 человек.

С другой стороны, в период с 5 мая по 28 июня 1942 года, то есть за время Керченской, Харьковской и Купянской операций на юге, ликвидации «мешка» 2‑й ударной армии на северо–западе и боев за Рамушевский коридор у Демянска общие потери вермахта по немецким данным составили 131849 человек.

В любом случае Германия вернула себе стратегическую инициативу на Восточном фронте и 28 июня 1942 года перешла в общее наступление на всем фронте южнее Курска. Началась операция «Блау».

VI

Однако общее наступление не оправдало ожиданий гитлеровских стратегов. Первоначально все шло как будто удачно: оборона Брянского фронта в очередной раз оказалась прорвана, 3 июля замкнулось кольцо окружения в районе Старого Оскола, 6 июля немцы форсировали Дон в районе Воронежа. Ставка бросает под Воронеж четыре армии (в том числе 5‑ю танковую), заставляя противника втянуться в прямые бои в районе этого города. К югу немецкие войска свободно скользят в большой излучине Дона, но Воронеж продолжает держаться, и это заставляет немцев не только терять время, но и отвлекать подвижные части 4‑й танковой армии к северу от направления главного удара.

Правильно оценив геометрию немецкого наступления, Ставка отводит армии за Дон. Немцы одерживают оперативную победу, захватив 23 июля 1942 года Ростов–на–Дону, ворота к Кавказу. Общий прорыв достиг в глубину 400 километров – но в отличие от 1941 года и даже от недавних боев в Крыму и под Харьковом, пленных было немного.

В конце июля – начале августа казалось, что немцы находятся на пороге победы, а СССР стоит перед лицом тотального поражения. Донбасс потерян. Связь с Кавказом могла отныне осуществляться только через Каспийское море и Волгу. По всему фронту отмечено резкое падение боеспособности войск, изверившихся в своих возможностях остановить врага.

Но с выходом немецких войск в большую излучину Дона элемент неожиданности был полностью исчерпан. Цели противника определились: Кавказ и Сталинград. И Ставка, понимая, что быстрое наступление на Кавказе невозможно по причинам плохой транспортной связности, начинает грандиозную рокировку резервов под Сталинград. Издается знаменитый приказ № 227: «Ни шагу назад».

23 июля ОКБ отдает «Директиву № 45». В полном соответствии с первоначальным замыслом операции «Блау» перед гитлеровскими войсками ставятся одновременно две цели: Сталинград и Кавказ. Вновь оперативные линии немецких группировок расходятся, и между смежными флангами групп армий «А» и «Б» возникает разрыв.

К осени фронт немецкого наступления растягивается на 2700 километров, связь между группами армий «А» и «Б» пропадает окончательно: ее обеспечивает дислоцированная в районе Элисты единственная 16‑я моторизованная дивизия, разбросанная на трехсоткилометровом фронте. Оперативная плотность войск уже втрое ниже нормы, принятой при наступлении, и темпы продвижения непрерывно падают.

Тем не менее к концу августа 4‑я танковая армия выходит к внутреннему обводу обороны Сталинграда, а группа армия «А» продвигается к Краснодару, Майкопу, Туапсе. Занят Моздок, начато наступление на Орджоникидзе. В начале сентября немецкие войска форсируют Терек, к этому же времени относится «величайшее достижение военного альпинизма» – флаг со свастикой, поднятый над Эльбрусом.

Танковые дивизии теряют темп за темпом, неделями ожидая горючего, которое им доставляют в бидонах на ослах. Гитлер снимает В. Листа и берет на себя командование группы армий «А», которое теперь осуществляется по радио из Берлина и Восточной Пруссии.

Месяцем позже, в ноябре, 1‑я танковая армия, скованная в оперативном «мешке», невероятным усилием вытягивается к югу, достигая пригородов Орджоникидзе. Но большего группа армий «А» сделать не могла.

Что же касается группы армий «Б», то она всеми силами втянулась в борьбу за Сталинград. В огромном городе преимущество немцев – в тактике, в подвижности, в маневре, в искусстве взаимодействия родов войск – полностью обесценивается. Напротив, начинают «играть» русские козыри: нешаблонность мышления, презрение к опасности, умение воевать «без правил». К началу октября немцы продвигаются к Тракторному заводу, местами выходят к Волге. Темпы продвижения заставляют вспомнить Первую Мировую – 400 метров за 12 дней непрерывных боев. Подвижные соединения немцев (300 танков) перемалываются в тактических боях за городские кварталы Сталинграда и в отражении советских атак севернее города.

Второе стратегическое наступление вермахта на Восточном фронте остановилось.

Сюжет четвертый: единственный шанс ЯпонииI

К началу весны 1942 года стратегическая обстановка на Тихом океане была сложной для всех участвующих в «игре» сторон.

Британская Империя проиграла войну и утратила все возможности сохранить свою позицию на «мировой шахматной доске»; падение Сингапура было знаковым событием, предвещающим ее гибель. Но Великобритания оставалась значительной политической и военной силой, она продолжала сражаться против стран «Оси», и от исхода этого сражения зависело как минимум то, какую форму обретет послевоенный процесс деколонизации.

С потерей Малайи оперативное положение Великобритании резко ухудшилось. Прежде всего ее корабли были отброшены не только из Тихого, но и из восточного сектора Индийского океана. Далее, японские войска, контролирующие Индонезию и Малаккский полуостров, создавали угрозы одновременно Австралии и Бирме. Поскольку зимой 1942 года англичане понесли серьезное поражение еще и в Киренаике, Великобритании перешла к обороне на всех фронтах, и ее стратегия на 1942 год носила чисто негативный характер.

Весной 1942 года Королевские Военно–воздушные силы нанесли первый массированный удар по территории Германии. В ночь на 30 мая 1046 бомбардировщиков разрушили 600 акров площади Кельна – мрачный рекорд, который продержался почти два года. Позднее самолеты «Соединения 1000» обрушились на Эссен и Бремен.

Налеты привели к серьезным потерям среди гражданского населения, но никакого военного значения не имели. Это понимали и сами англичане: подсчитав потери по итогам трех рейдов (116 четырехмоторных бомбардировщиков), они расформировали «Соединение 1000» и вернулись к более традиционным схемам использования стратегической авиации.

Соединенные Штаты Америки реализовали основную идею своего стратегического плана (использование японского флота и немецкой армии для разрушения Британской империи), но запредельно дорогой ценой. Флот США утратил господство на Тихом океане, мировая система коммуникаций, непременное условие высокой эффективности американской экономики, начала разваливаться. Связь между

Западным побережьем Америки и Австралией была поставлена под угрозу, а само это побережье находилось под угрозой рейдов японских авианосных соединений. Создалась непосредственная угроза Аляске, Алеутским островам, Панамскому каналу.

Ф. Рузвельт понимал, что он уже обеспечил своей стране безусловное преимущество в «эндшпиле» мировой войны. Но на доске еще стояла позиция «миттельшпиля» – и, называя вещи своими именами, положение США на Тихом океане было безрадостным.

Пока что американское руководство сменило командование Тихоокеанского флота, поручив этот важнейший пост человеку, никогда в жизни не стоявшему на палубе авианосца, – подводнику Чарльзу Нимицу. Под его спокойным и ненавязчивым управлением флот провел свои первые успешные операции – рейды против Кваджелейна и Рабаула. Американские ударные соединения использовали тактику «кусай и беги», малоэффективную, но безопасную. В эти рейды никто не вкладывал стратегического содержания – важно было поднять настроение людей. Однако в дальнейшем окажется, что набеги американских авианосцев на оборонительный периметр противника имели далеко идущие последствия.

Япония полностью выполнила свой план войны. За 90 дней непрерывного наступления она овладела оборудованными базами и аэродромами в Сингапуре, Давао, Маниле, Кендари, Рабауле, Кавиенге. В руки островной империи перешли Филиппинские острова, Малайя, Индонезия, целый ряд тихоокеанских архипелагов. Объединенный флот захватил господство в западном секторе Великого океана и создал стратегические угрозы Аляске, Гавайским островам, Австралии, Индии.

И при всех этих успехах Япония ни на шаг не приблизилась к цели войны – к обеспечению безопасности метрополии и бесперебойному снабжению ее нефтью. Более того, оказалось, что за Империю теперь трудно даже сформулировать позитивную стратегию. Страна Восходящего Солнца уже получила больше, чем рассчитывала сохранить после войны. Она была бы только рада обменять захваченные земли на мир с США и новый союз с Великобританией (выгодный обеим сторонам) – но после Перл – Харбора ни о каком компромиссном мире не могло быть и речи. Япония была принуждена продолжать войну, в которой она уже не могла ставить перед собой сколько–нибудь разумные цели.

В марте завершился окончательный захват Голландской Ост – Индии – была занята Ява. В последний день месяца японские крейсера обстреляли остров Рождества и высадили на нем десант. Десантники захватили несколько десятков пленных и полный транспорт фосфатов – после чего с разочарованием убедились, что почвы острова непригодны для строительства аэродрома. Операцию пришлось свернуть, а гарнизон эвакуировать. Это был первый за всю войну случай совершенно непрофессиональной работы разведывательного отдела Главного морского штаба.

В конце марта были оккупированы Андаманские острова, позднее, уже в июне, заняты расположенные рядом Никобарские острова. Собственно, захват этой позиции преследовал сугубо вспомогательные цели – прикрывая с запада Сингапур и Малаккский полуостров, она составляла последнее звено оборонительного периметра.

II

В рождественские дни 1941 года состоялась межсоюзническая конференция «Аркадия», на которой было принято решение об объединении военных усилий США, Великобритании и СССР против Германии. Фронт в Европе признавался главным, ресурсы для Тихого океана должны были выделяться по «остаточному принципу». Это означало, что Соединенные Штаты не окажут Японской империи любезности в форме содействия в организации генерального морского сражения в Западном секторе Тихого океана. В рамках «операций первого этапа», то есть действий против Малайи,

Филиппин и Индонезии, новую стратегию «англоговорящих народов» можно было только приветствовать. Однако она естественным образом превращала локальную «войну за нефть» в мировую войну на уничтожение, к которой Япония не была готова и которую толком не планировала. По сути, Ф. Рузвельт «пропускал ход» на Тихом океане, предоставляя И. Ямамото «атаковать под угрозой потери достигнутого преимущества».

Командующий Объединенным флотом знал, что с 1943 года в США начнут вступать в строй тяжелые авианосцы серии «Эссекс», легкие авианосцы типа «Индепенденс» (в спешном порядке переоборудуемые из почти законченных постройкой легких крейсеров типа «Кливленд»), линейные крейсера «Аляска» и «Гуам», тяжелые крейсера проекта «Балтимор». Линкоры типа «Саут Дакота» уже находились в стадии достройки; их завершение полностью компенсировало урон, нанесенный флоту США в Перл – Харборе. А вслед за «Дакотами» со стапелей должны были сойти «Айовы».

Японский флот тоже должен был пополниться кораблями, но далеко не в таком количестве. В постройке находились линкоры «Мусаси» и «Синано» и авианосец «Тайхо».

Таким образом, японцам было необходимо добиться победы в 1942 году.

Со своей стороны США должны были учитывать возможность быстрого крушения Восточного фронта. Это поставило бы под удар весь замысел Ф. Рузвельта, основанный на поддержании «баланса» сражений в Европе и на Тихом Океане.

При любом «раскладе» победителей и побежденных Соединенные Штаты Америки стратегически проигрывали, если до очередного «Версаля» они не успеют проявить себя важнейшим в экономическом и военном отношении участником коалиции. Чтобы сыграть намеченную роль в послевоенном регулировании, вооруженные силы США должны были принять активное участие в войне в Европе, исключив при этом Великобританию и Советский Союз из числа акторов войны на Дальнем Востоке. Ф. Рузвельт предпочел бы, чтобы решающие события на обоих ТВД разыгрались бы в 1943–1944 годах, но он должен был иметь запасной план на тот случай, если вермахт в 1941 году повторит судьбу Великой Армии Наполеона 1812 года. Противоположная версия – победа Германии под Москвой или на Волге и выход СССР из войны – после Перл – Харбора и потери Филиппин представляла собой опасность другого рода. В конце концов, при всем неоспоримом моральном, экономическом и политическом превосходстве антигитлеровской коалиции она могла и проиграть. Вероятность такого исхода событий была не слишком велика – но она существовала, и прежде всего потому, что над Америкой все еще нависала «тень» экономического кризиса 1929 года. В ином, нежели Великобритания или Советский Союз, смысле, но США также шли к победе по единственному пути над пропастью поражения.

Таким образом, Рузвельт тоже остро нуждался во впечатляющей победе на Тихом океане в 1942 году.

Сложившаяся оперативная ситуация привела стороны к грандиозному генеральному морскому сражению, ставшему закономерным итогом «столкновения стратегий» и очень интересной «вступительной игры».

III

Президент Рузвельт (решение об операции принимал именно он) сделал первый «ход», организовав неожиданный налет на территорию японской метрополии. Проблема заключалась в том, что в тот момент Штаты еще не имели стратегического бомбардировщика, способного «достать» Японию, использование же против Токио авианосных соединений было – при реальном радиусе действия палубного бомбардировщика «Доунтлесс» около 200 миль – чистым самоубийством.

Полковник ВВС США Д. Дулиттл предложил нанести удар, разместив на авианосцах тяжелые армейские бомбардировщики В-25 «Митчелл». Двухмоторные самолеты не могли приземлиться на палубу, поэтому, отбомбившись, они должны были тянуть до аэродромов Китая либо садиться в СССР и интернироваться. Более того, до взлета всех «Митчеллов» подъем истребителей был невозможен, поэтому авианосец «Хорнет» с самолетами Дулиттла сопровождал еще один авианосец – «Энтерпрайз», обеспечивавший воздушное прикрытие. Совершенно безумная операция, обрекающая на гибель несколько бомбардировщиков (скорее всего вместе с экипажами) и вдобавок ставящая под удар два ценнейших корабля – ради совершенно абстрактной цели.

Рейд Дулиттла, состоявшийся 18 апреля 1942 года, не причинил серьезного ущерба японским городам края Канто, но инициировал длинную цепочку событий, которые в конечном итоге привели к столкновению главных сил Объединенного флота Японии и Тихоокеанского флота США.

IV

Весной 1942 года японское морское командование предприняло ряд действий, направленных на достижение мирного соглашения между Россией и Германией. Однако эта инициатива не была услышана ни по одну, ни по другую сторону фронта. В СССР справедливо полагали, что Германия должна признать себя побежденной. Что же касается Рейха, то по мере того, как ужасы «русской зимы» оставались позади и армии, растянутые на огромном фронте от Крыма до Мурманска, вновь обретали боеспособность, высшее руководство гитлеровского Рейха все более склонялось к идее решить все проблемы Восточного фронта новым наступлением.

Отпала последняя возможность ограничить размах войны.