Текст книги "Фрилансер. Битва за будущее (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Тишина. Выдержав паузу, я надавил, чтоб закрепить:

– Но если я раньше времени погнал коней, если считаешь, что не потянешь – скажи, я пойму. И отговорю Фрейю…

– Нет-нет, ты не так понял! Я не хочу отказываться!.. – заверещал на том конце принц. – Просто… Я привык, что мне не доверяют. Вообще, ни в чём. Спасибо тут, в Овьедо, дворец с беженцами доверили, и то дело. А у тебя… Атомная инспекция!..

– Эдуардо, есть подозрения, что кто-то «увёл» несколько боеголовок, чтобы сделать термояд. Тот самый, от которого словно бутон цветка недавно раскрылся целый купол. Всё серьёзно.

– Вот и я о том же, всё слишком серьёзно для маленького меня. Но… Хуан, я не подведу! Сделаю всё, что от меня зависит, просто имей в виду, что могу и знаю я очень мало. Но буду стараться, честно! Когда вылетать?

– Сейчас, Фрейя состыкуется с военными, согласуете с ними. И подбери время прилёта на объект так, чтобы ты прилетел только после приземления группы Сто двадцать первого. Ну… Во избежание. Мало ли?

– Понял.

* * *

Я меняю будущее. Меняю подход, систему восприятия, систему отдачи и приёма команд, принятия решений. Именно это и хочу сделать – чтобы будущее стало лучше. То есть, прекрасным. Прекрасное далёко… Снова пророческая песня, но я не удивляюсь. Наставница сказала чётко, у меня есть способности. Да, не ас вроде неё и коллег, ТАК не смогу. Но меня постоянно будет обуревать пожар изнутри – будут прорываться и сжигать оные способности. По её словам, кто-то находит себя в творчестве – выплёскивает способности на бумагу, или в виде снятого фильма, или написанной музыки. И я, не став биоэнергетиком, отказавшись идти по этому пути, чтобы не сгореть, буду вынужден топить себя в творчестве. Это для таких нормально. И вот тут и прорывается всякая сверхъестественная хрень, которую невозможно объяснить, но которая кажется предельно логичной, если присмотреться к моей персоне поближе. Подсказка свыше? Да, можно сказать и так. Но на самом деле нет – я просто думаю в каком-то направлении, делаю что-то в этом направлении, и сигналы «свыше» приходят именно с этого направления, в котором работаю. Всё в мире взаимосвязано, магии не существует. А раз так – то это не знак и не подсказка, а инструмент. Ага, вот эта старинная лирическая песня про будущее, поющее нам серенаду издалека – мой инструмент в собственном творчестве. Будущее благодарит нас, что мы его исправили. Оно светлое, в серебряной росе, ибо мы в нём победили… И хочется верить, что у нас на самом деле всё получится.

Но для этого надо работать. Много работать! В том числе используя инструменты и механизмы, которые никто, несмотря на то, что решение на поверхности, в околотронной клоаке до сего момента брать на вооружение не решался. И сделать это по большому счёту могу только я… И Адриано, без вариантов.

Три пробирки. Запаяны сверху – безопасны. Толстое небьющееся стекло. Спешить пока некуда, Алиса совсем недавно отдала приказ, и членов совета директоров клана Рубио её орлы сейчас задерживают и везут в офис их главной клановой компании, всё в процессе. Приказ об этом Фрейя выпустила под утро, такая реакция, учитывая бюрократию, это скорее быстро, чем наоборот. Изабелла по моим подсчётам в текущий момент должна доехать до оного офиса и навести там шороху, взяв здание под полный контроль – с нею аж четыре группы клановых бойцов – на всякий случай. И мне надо туда, без вашего покорного слуги священнодействие не начнётся… Но вначале политика. Союз с потенциальным очень сильным в своей сфере партнёром. А ещё… Я не хочу класть все яйца в одну корзину. И даже готов смириться с утечкой и сам «слить» инфу и готовящейся Союзом бомбе, но не полагаться всецело только на наших армейских аналитиков, кто там на кого в их среде работает – тот ещё квест всё выяснить. Но даже если там нет предателей… Атомнадзор анализ сделает, отчитается, и если это действительно тяжёлый гидрид лития – подтвердит… Но они – чиновники. Не надо их недооценивать, как и перехваливать тоже не надо. Они видят забор – и описывают забор, и видеть, что делается за забором – не их проблема. А мне нужна более полная картина, с раскладам по перспективам. А потому через час (Альфа толком ещё не ожила, а уже такие пробки, ё-моё!) после разговора с Эдичкой мой кортеж парковался у памятного ресторанчика в куполе Манзони, рядом и их высоткой. Охрана юркнула внутрь, проверка, и голос в ухе:

– Чисто!

– Выхожу.

Вылез из машины, вошёл внутрь. Неудобно так, если честно, когда вокруг тебя постоянно толпа, плотное кольцо охраны. Иногда совсем не завидуешь королеве, которая живёт в таком режиме нон-стоп более двадцати лет. Но что делать, положение главаря банды обязывает (вот Марифе сволочь, теперь эпитет не отвяжется!)

Манзони охрану убрали – как и просил. Доверяют. Моя же прошлась, всё проверяя, по помещению, затем все, кроме Сюзанны и четырёх её кобылиц, разошедшихся в разные стороны чтоб не мешать, удалились.

Будущий друг сидел за столиком в центре, и, что удивительно, его сервировали фруктами. Правда только фруктами – еды не было.

– Безопасно, сам при тебе что хочешь съем, – понял он о чём думаю по взгляду, взял с блюда красивый манго и откусил. Вокруг брызнул сок, рука его стала липкой, но я на такое лишь поддерживающе улыбнулся. Подсел и взял с подноса гуаву. Тоже откусил, но у меня не брызнуло.

– Зачем хотел видеть? – Глаза Адриано были усталые, но полны живого интереса. Ни «здрасьте», ни «до свидания», но это как раз не заботило от слова «вообще». Для нас именно так общаться – норма.

– Вопрос первый, как дела со взрывотехниками? – Это скорее был дежурный вопрос, и будущий друг это понимал.

Пожатие плеч, причём неуверенное.

– Работаем. Успехи есть, но проблема пока не решена. И это… Шимановский… Мы тратим на решение много денег. Неприлично много денег. Своих. С которых не будем иметь прибыли. Даже в ноль не отобьёмся. Понимаешь, о чём говорю?

Я пожал плечами.

– Именно потому, что вы вкладываетесь за свой счёт, и вам нужно будет что-то предложить для покрытия расходов, у меня второй вопрос. Скажи, ты хочешь вернуть свою семью в Большую Политику? Большую это значит не только планетарного масштаба, а вообще?

Пауза, обалдение, Адриано на время даже челюстями двигать перестал. А манго был очень сочный, рот его тоже уже весь сладкий. И даже на белоснежную рубашку капнуло.

– Если скажу «нет», ты поверишь? – усмехнулся он, поняв по моему лицу, что я не насмехаюсь и не «простреливаю» пробным.

– Разумеется. – Я отложил надкусанную гуаву на пустое выставленное передо мной блюдо, вытер руки влажной салфеткой, кои также предлагались на столе, и вытащил из внутреннего кармана две из трёх пробирок. Молча поставил их на стол. Манзони ждал комментариев, но с вопросами лезть не спешил.

– Адриано, не буду спрашивать, насколько хороша тут система прослушки и подавления, – начал партию я. – Но если она не идеальна – вы ничего от моего предложения не получите, да ещё и огребёте. За «утечку».

– Продолжай. – Глаза будущего друга сжирали пробирки, хотя он вряд ли понимал, что это. Просто представлял масштабы новой предлагаемой мною интересной игры на высшем планетарной уровне. Глаза его предвкушающе блестели, как у заправского наркомана при виде дозы.

– Это только что, час назад, изъято на складе временного хранения, – продолжал я. – Груз оставлен индо-пакистанской бандой, плотно работающей и с Землёй, и с коллегами со всего Востока на Венере, широкого спектра национальностей. Первое – хочу, чтобы вы всё-всё по этому порошку проверили. Вообще всё, включая фамилию начальника смены, при котором это было произведено, если достать такую информацию вдруг получится. И второе – у тебя редкий шанс. Если по порошку всё подтвердится, да плюс ваши инвестиции во взрывотехников… За сотрудничество с нами ты можешь затребовать кучу плюшек. И Фрейя (за королеву говорить не могу, но когда очнётся может стать поздно) их удовлетворит.

– То есть могу очень хорошо поторговаться, – задумался он.

– Именно! – воздел я палец к небу. – Но, Адриано, без обид. Только ты. Отец твой нерукопожат, и разговора с ним не будет, какой бы архиважной ни была тема. Фрейя не мама, но и она не станет с ним ничего обсуждать. Есть вещи выше нас, есть вещи выше неё. Но мы с тобой можем устроить для наших семей туннельный эффект. Знаешь такое явление в молекулярной физике?

– Как не знать! – презрительно к моему интеллекту хмыкнул он.

– Они и дальше будут глядеть друг на друга буками, сближения наших атомов и дальше будет невозможно из-за отталкивающих сил, но фактически мы прореагируем, будем делать одно дело, и с уважением будем относиться к интересам друг друга, как будто никакой вражды нет. Ты для всех чист, агнец. С тобой работать готовы. Весь вопрос, чтобы сделать тебя лицом переговорв, но тут ваша территория, а отец у тебя не дурак.

– Маргарита? – По лицу будущего друга пролегла тень.

– Есть сомнения, что без отца она будет самостоятельна, – выложил я свои мысли, но сомневаюсь, что Фрейя этого не понимает. – За неё компанией будут править «бароны» по линии мамочки. А нам бы этого не хотелось.

– Лучше преданный обязанный тебе союзник, чем… А потом, когда будет поздно, а цели достигнуты, можно и переиграть, да?

– Андрюша, не смеши мои тапочки! – перебил я, вкладывая в голос иронию уже относительно его интеллекта. – Если ты становишься главой компании… Что мы будем иметь на тебя? Да ничего! У них, – палец вверх, – до хрена чего на твоего отца. Его бы давно засадили. Но нет, не трогают. А на тебя там вообще ничего. Нет, я говорю о сотрудничестве. Добровольном. И… Долгосрочном. Давай изменим будущее? Напишем новые правила?

Адриано отложил истекающий соком манго, долго вытирал от сока руки, рот. Откинулся в кресле.

– Что ж за порошок такой, что вы готовы с нами так разговаривать, пусть и в моём лице? – криво усмехнулся он.

– Манзони, ты большой мальчик и понимаешь, мир не зависит от какого-то порошка, – покачал я головой. – Мы оказываем на мир какое-то ограниченное влияние, но уж слишком ограниченное. Порошок – повод. Моё желание выстроить на Венере собственную коалицию, чтобы прогнуть этот мир – причина. Просто я подошёл чуть раньше, чем… Появился бы другой повод.

– Я тебя правильно понял? – прищурился он.

– Совершенно.

Помолчали.

– Отец наследников всегда в игре, даже будучи женатым на другой женщине, – как бы отстранённо произнёс он.

– Если вы готовы вернуться – дерзайте, – поддержал я, ибо отвечать на предыдущий комментарий не требовалось. – Завтра в полдень состоится заседание Совбеза по данному вопросу, ты приглашен. Но если дуетесь, понты прорезались, обиды и туннельного эффекта не получится – не обессудь. Справимся без вас. Да, я заморочился и приехал, но упрашивать и умолять не буду, а за взрывотехников после подавления мятежа и освобождения «трёх семёрок» вам перечислят, выставите счёт, и даже торговаться никто не будет. Но на этом всё.

– Погоди, не торопи коней! – нахмурился он. – Я ещё не дал ответа.

– И не думаю. – Я расплылся. – Давай, до завтра. Думай.

– А-а-а-а… Про свою сестру, которая дочь королевы, даже не спросишь? – растерянно нахмурился он.

Я беззаботно пожал плечами.

– Она в безопасности. И она, как ты понял, в какой-то степени залог Веласкесов, что мы вас ПОКА не тронем. Пока ведёте себя хорошо, а вы пока ведёте себя хорошо. Но если вы решите вернуться – она вообще не предмет торга, а знамя доверия. Пусть поживёт у вас, она ж не мешает?

– Да в общем нет… – Адриано смутился. – Она… Очень наивна. И в то же время адски образована. Маман Марго несколько раз на место ставила так, что все в ступоре сидели, даже у отца челюсть отвисала. И всё без ехидства, женских ужимок и повышения голоса. Пусть живёт, мы не против, но…

– Адриано, мы должны поменять будущее! – воскликнул я, подавшись вперёд. – Мы с тобой, ты и я. Нет – значит нет. Да – значит да, завтра в полдень заседание Совбеза. Остальное не важно.

– Хорошо, я буду. – Глаза будущего друга уверенно сверкнули.

Глава 8
Да здравствует Верховный суд! Самый Верховный суд в мире!

Глава 8. Да здравствует Верховный суд! Самый Верховный суд в мире!

«Что значит непредвзятый? Нет непредвзятых судов. Есть правильно накрученные судьи!»

Источник неизвестен

Ждали только меня. Но я был нужен, без моей персоны не начнут.

– Хуан! Наконец! – Бельчонок встречала внизу, у крыльца. Что есть плохо, ибо на этом крыльце её охраняло под батальон спецназа (1)

(1) Численность подразделений в войсках специального назначения сильно меньше, чем в армейских частях. Взвод – 8–12 человек, рота – 30+/-, батальон – 100−120+/-. Учитывая ангелов, клановую пехоту и подтянутые Хуаном подразделения ополчения, как раз батальон и будет.

– Как-то не достойно принцессе и главе системы закупок для армии в непростой период самой встречать меня, скромного пресс-секретаря, внизу, покинув дорогих гостей мероприятия, – шутливо, но на самом деле нет, попенял я. – Не солидно.

– Хуан, я… Боюсь! Я не смогу!.. – Страх в голосе, ужас в глазах.

Э-хех-хех! Ладно, не буду требовать слишком многого. Это всего лишь принцессулька, ещё вчера думающая лишь о танцах, шмотках и мальчиках, плачущая в Центральном парке от того, что мачеха не считает её за взрослую. Сколько тут времени-то прошло? Обнял её, сгробастав в плотную-плотную охапку – чтоб почувствовала силу и поддержку не просто Мужчины, а её Решателя Проблем. Всё будет, и на её улице со временем перевернётся грузовик с пряниками. Надо просто идти в нужном направлении не сворачивая, что у неё пока получается.

– Мы справимся. ТЫ справишься! – прошептал на ухо. – Пошли, вводи в курс дела. Где косяк?

Итак, благодаря тому, что я заехал к Манзони, главные действующие лица уже в сборе, хотя по доставке их сюда ДБ-шники из графика и выбились. Почти все члены Верховного суда приехали (эти ехали сами), ждал худшего. Очень не нравилось это «почти», но и на том спасибо. Их предупредили, заранее, и я Бэль отдельно и особенно сильно накручивал, что именно пунктик о предупреждении, о донесении информации о последствиях непосещения нужно выполнить от и до. И сомневаюсь, что она облажалась. Обидно, конечно, но если людей пример Сената ничему не научил…

– Нимфа – Кедру, всего двое. – Мы вошли в вестибюль, где на охране уже стояли наши клановые, и я решил не спешить подниматься и сыграть на опережение. Я всё же пиарщик, а не стратег, вот и надо выжимать из ситуации всё, что можно. – Да, знаю, тебе там сейчас и так не скучно, но мы договаривались… Вы с Изабеллой должны были договориться заранее…

– Хуан, всё в порядке, – отмахнулась усталым голосом Гарсия. – Я держу вопрос под контролем. Ты сохранил основной костяк моего штата в Альфе, два десятка ключевых сотрудников. Я для тебя сейчас что хочешь сделаю! Хочешь, голой в атмосферу выйду?

– Нет-нет, такие жертвы точно ни к чему! – Ну у неё и шуточки, блин! – А этих двух уродов прогулять до атмосферного шлюза – сам бог велел. Можете сработать жёстко, за гранью фола – будет даже лучше.

– Сделаю. Тем более оба в Альфе. Прячутся. Во всяком случае, они так думают, что прячутся. И буду справедлива, если бы заранее, за пару дней до этого, их не взяли в разработку – я б их потеряла. А так сработаю, как только скажешь, время до контакта – от четверти часа до тридцати минут.

– Говорю. Жду. Начинай. – А что ещё тут сказать?

– Поняла.

– Главное видеоотчёт, – острастил я. – Сама по себе их смерть нафиг не упала, бессмысленна. Я же пока потяну время, хочу произвести на сеньоров этим видео впечатление.

Итак, я нахожусь в высотке клана Рубио. Уже как-то упоминал, это не самый богатый и влиятельный клан, и по-чесноку, их бы оттёрли и от госконтрактов на поставки в армию, ибо позубастее хищники найдутся. Во всяком случае, им бы достались куда меньшие объёмы, какие были два-три десятка лет назад. Но нынешний глава семейства женат на дочке главы клана Морена, а это как ни крути основатели. Причём в оппозиции к королеве, непримиримой, никогда-никогда не выступающей заодно с Веласкесами, чего бы вопрос ни касался, но, правда, только на словесном поприще. То есть ни за группировку «шахматистов» они не выступали и не собирались, ни за нынешних мятежников. Но всё равно будут против любых начинаний Фрейи, какого бы вопроса она ни коснулась, даже себе во вред. Почему так? А потому, что этот самый Морена когда-то был женат на королеве Катарине, матери нашей любимой королевы Леи. Ага, второй её брак, после развода с Бернардо Ромеро и рождением старшей дочери от дона Филиппа. Слава богу, брак этот остался без последствий – Лиса Алиса продукт её третьего и последнего, более успешного брака. И если Ромеро так и остался во власти, пусть и в своеобразной роли, отец Алисии сам погиб, но его родня от верхушки не оттёрта и в союзе с Веласкесами, то Морена, пробыв в роли консорта менее года, навсегда исчез из королевской спальни, а интересы его клана – из расписания семьи Веласкес, как люди, чьё мнение не важно для правящей династии. И когда Бэль начала встречаться с его внуком… Представляю, как лютовала Лея Филипповна, ибо уж кому, но ей точно известны подробности неудачного замужества матери, как известно и количество помоев, вылитых Моренами на клан Веласкес, и наоборот, Веласкесами на Морену и его семью. Такое просто так не забывается, и синдром Ромео и Джульетты их семьи от вражды не спасёт (как не спасло и в оригинале у Шекспира). Это хорошо, что появился я и они расстались, многие проблемы решились сами собой, по сути не начавшись.

Морены прикрыли новоиспечённых родственничков от недоброжелателей с авторитетом, помогли влезть в тему госконтрактов глубже, чем те были втянуты… Да в общем и всё. По сути у Рубио ничего больше нет, кроме озвученного. Потому сами они в отношении королевского клана не быкуют, и с Изабеллы в том году сдували все возможные пылинки, и даже теперь их глава в общении в подземельях показался наиболее адекватным и наименее понтовитым среди троих избранных. Жаль, что четвёртый клан не удалось прижучить, но там ребята вовремя соскочили, слив через Изабеллу Фрейе какую-то важную информацию по организации закупок. Поступились в малом, поняв, какой задул ветер. Что за тема не интересовался в подробностях, но они сдали некого важного чела в королевском клане, правую руку Сирены, с кем сотрудничали, с помощью кого обходили королевские запреты. За такой подгон и правда можно пойти на прощение даже настолько одиозных личностей. Рубио же или не успел, или не догадался так сделать, потому честно ютится в казематах и торгуется за каждую бутылку минерализованной воды, мне его не жаль, но в целом с ним мы договоримся с первым… Думал я ещё вчера и позавчера. Пока его родственнички не сделали такому хорошему и покладистому человеку заподлянку в виде «импичмента», сковырнув его с поста главы своего клана, отказавшись платить по его счетам.

– Ну что, покойнички! Приветствую вас! – доброжелательно рявкнул я, заходя в помещение, где орлы Феникса, он же Этьен, держали привезённых операми тётушки членов совета директоров этого клана. Их было восемь человек, из которых две женщины, все от тридцати до шестидесяти, и вид у всех был неважный. Держали их в актовом зале высотки, что-то типа зала для презентаций и небольших собраний – такие в каждом бизнес-центре есть. Сам Феникс где-то летал, «разруливал» после вчерашнего неудачного штурма на космодроме, но оставленного за главного его бойца я знал – пересекались в квартале у «трёх семёрок», он стоял в оцеплении, когда я родственников Мухариба уничтожал. При входе коротко отчитался, что всё в порядке, клиенты не бузят, и это для меня было главное.

– Да как вы смеете!..

– Да что это творится!..

– Что за беззаконие!..

– Что вы тут все себе позволяете⁈..

– Что это вы о себе думаете!.. – начали наперебой орать «клиенты». Это и другое, более обидное, и всё – одновременно. Гвалт одним словом. Я поднял руку, призывая к тишине, но на неё не отреагировали. Наоборот, вашего скромного слугу окружили с трёх сторон (с четвёртой закрывали девочки) и наперебой принялись орать, грозя всеми карами небесными, неприлично размахивая руками (правда только размахивая, вид ангелов внушал).

– Я прошу замолчать! Помолчите, прошу! Помол…

Ноль эмоции. Ах так? Вытащить «Орла» из наплечной кобуры, выставить на вытянутой руке. Навести на одного, другого, третью… И нажать на спуск, чуть поведя дулом вверх. Раз, другой, третий. С потолка сзади них, с места, куда попал, что-то посыпалось.

– А ну все назад! На куски порву, уроды! Назад все, я сказал! Чего не понятно?

Послушались, подались. Я бы сказал, мгновенно разбежались.

– Командор, может нам нужно было их приласкать? – А это старший из «Братства». – Это как бы наша работа, клиентов успокаивать и держать в тонусе. Твоя – стоять и команды отдавать.

– Мне надо было себя показать, – признался я. – Что разговаривают не с мальчиком, а с серьёзным мужем. А самые умные, кто не слушается и пытаются сквернословить даже после демонстрации оружия, получат иглу в какое-нибудь не особо важное для себя место, например в ногу. – Пиу. Действительно в ногу. Это я засадил чуть выше колена сеньоре, позволившей себе назвать меня сыном шлюхи, и ещё парой гадких слов. Никто не позволил, а она бессмертной себя почувствовала.

– Кто-то ещё хочет назвать меня «сыном шлюхи»?

Ор, вой. Мат, но на который я больше не обращал внимания – это из-за болевых рецепторов, бывает. Но такие резкие звуки мешают живому общению, а потому:

– Роза, Мия, заткните сеньору, пожалуйста!

Следовавшие за мной в рамках второго кольца Сестрёнки оторвались от двери, возле которой стояли, подошли и прикладом по темечку, не сильным, но аккуратным движением, заставили сеньору замолчать. И только после этого в зале совещаний воцарилась тишина. Прямо гробовая – булавка упади, услышим.

Я внимательно оглядел сеньоров. Сразу видно, арестовывать их пришли не наёмники, имеющие специфический опыт работы с клиентами (одного сенатора в Сенат даже голого привезли, хотя большинство всё же в одежде, даже если одежда – розовый банный халат), а опера Алисы, которые по работе обязаны проявлять к задержанным уважение. Ибо все присутствующие были обряжены если не с иголочки, но в строгие деловые костюмы, даже женщины. То есть им целенаправленно дали одеться. Оттого, наверное, они и чувствовали себя вольготно, и меня всерьёз не восприняли.

– Сеньоры, дабы между нами не было взаимонепонимания, – произнёс, наконец, я. – Вы – преступники. И это вот вообще ни разу не обсуждается и не требует доказательств. Поскольку вы целенаправленно и организованно, не спонтанно, вначале захватили власть в клане, сместив согласованного с королевой главу, а после прервали стратегические поставки продовольствия для армии в военное время…

– Да какое военное!..

– Это наше право!..

– Вы держите нашего главу без предъявления обвинения!..

Снова гвалт. И я снова вытащил пистолет, поднял его вверх. Тишина.

– Спасибо. – Во как! Условный рефлекс на тишину у людей. Как у собаки Павлова. Класс! – Спасибо за то, что не перебиваете, – улыбнулся я. – Итак, я всё сказал, и повторяться не буду. Мне всё равно, как с вашей колокольни кажется вам. С точки же зрения её высочества это видится так, что вы целенаправленно прервали поставки воюющей армии, а следовательно, вы как минимум государственные преступники, даже если сделали это не в согласовании с мятежниками. Молитесь, если вы мятежики – в этом случае обещаю, умирать будете долго и мучительно. Если же просто преступники – посмотрим, но, скорее всего, быстро. У меня всё.

И опять гвалт, но уже мне в спину. Я не слушал.

– Смотри, чтоб ничего не учудили, – смог бросить, уходя, старшему. Тот понимающе кивнул.

– Есть. – «Как раз для этого тут и стоим» – читалось во взгляде.

– Сеньоры, приветствую. В таком составе мы видимся впервые, но, подозреваю, не в последний раз.

Прежде чем войти в помещение со следующей группой из одиннадцати человек, я сделал всем групповую рассылку записи, присланной сеньорой Гарсия как раз после знакомства с советом директоров Рубио. Две записи, объединённые вместе. Где её сотрудники кончают двоих их коллег. «Кончают» не фигура речи, ибо сработали сеньоров наказующие по-бандитски, грубо, топорно. Показно топорно! Как и попросил. Словно бойцы Сообщества, которое флаги и звёзды. И мою запись просмотрели, ибо когда вошёл в этот кабинет (кабинет главы корпорации если что), там царила тишина. На меня воззрилось одиннадцать пар глаз, три пары из которых – женские.

– Сеньора Паркинсон, приветствую. – А просто я её уже знаю, потому с нею с первой. Работали, и, без прикрас, сработались, приятная женщина, пусть и с особым к её персоне подходом. – Сеньор Рохас?.. – А это кивнул председателю. После чего раскланялся и со всеми остальными – ибо как я мог собирать членов Верховного суда, не выучив их досье и биографии? – Рад всех приветствовать на земле гостеприимного клана Рубио, некоторых членов которого вам придётся сегодня судить, – закончил, наконец, расшаркивания.

– Сеньор Шимановский… Хуан… Можно просто Хуан?

– Конечно, сеньор Рохас.

– Хуан, это так не работает. Это…

– Знаю! – Поднял вверх ладонь. – Всё знаю. Ничего не говорите. А ещё я знаю, что между подачей заявления в вашу контору и его рассмотрением может пройти и три месяца, и полгода, и вы ни коим образом не обязаны отчитываться, почему так долго. Ваше право, как независимой ветви власти. Так?

– Но раз ты всё понимаешь, почему тогда…

– Спасибо, что не перебиваете. – Не знаю, какой утробный рык я вложил в эту фразу, и насколько зверский сделал взгляд, но все, включая главу сей милой конторы, испуганно подались назад.

– Сеньоры, я не буду повторять дважды. Говорю один раз, как для тупых. Ибо одна из моих наставниц по психологии так и говорила – всё говорить и объяснять надо так, как будто тебя слушают неумные люди. Ибо если поймёт тупой, то умный сообразит и подавно. А вы всё-таки в моём представлении люди умные, а значит должны осилить такой подвиг.

Тишина. Они смотрели на меня, на молча взирающую на действо Изабеллу за моим плечом. Я же оценивал их. Ссыкло эти судьи! Рубио в актовом зале были показно более смелыми. На самом деле боялись, но держались твёрдо и отвязно, сами себя подбадривали. А эти воды в рот набрали. Впрочем, скорее всего показательная расправа с двумя их коллегами так повлияла, не надо себе льстить.

– Сеньора Маргарита Паркинсон уже со мной работала, немного знает мой стиль, – продолжил я. – Но для остальных объясню в деталях. Итак, на нас напали. «Нас» – это на государство под названием Венера, которое вы обязаны защищать в качестве судей самого высшего института судебной власти. Это сделали европейские и союзные наёмники и кадровые отряды их разведок, и удалось им это потому, что их поддержали предатели среди нашей аристократии.

Ухмыльнулся, отдельно внимательно оглядев протеже кланов Сальвадор, Сантос и Торрес. Эти были здесь в полном составе, вопреки моим опасениям, отсутствовали же не принявшие меня всерьёз, или слишком поверившие в свою «крышу» представители кланов Ареола и Абанкуэйро, на которых я как раз и не думал. Глупо, очень глупо! Эти же трое понимали, что остались без «крыши» и делали всё возможное, чтобы угодить победившей партии, выжить. И ручаюсь, именно они поддержат любое моё сегодняшнее представление – в смысле, проголосуют «за» в любом деле, которое им представлю на разбирательство.

– Таким образом, можно констатировать, что у нас ВОЙНА, – снова продолжил я. А куда спешить? – А раз так, то власть мобилизовывает некоторые механизмы государственного управления, дабы избежать проволочек и потерь с ними связанных. Вы – мобилизованы, сеньоры, о чём были вчера предупреждены. Те же, кто не внял приказу и не явился сегодня – работает против нашего государства, и, следовательно, является не просто преступником, а врагом. А врагов приято уничтожать.

– Хуан, мы понимаем обуваемые тобой и её высочеством эмоции. – Имелась в виду Фрейя, а не стоящая сзади Изабелла. – Вы уже провернули такой фокус в Сенате. Но это неправильно. Ибо нет такого закона, чтобы…

– Королева – ГАРАНТ конституции и народовластия! – перебил я его. – В мирное время мы все будем следовать законам. В военное же все будут подчиняться военному управлению… Или не будут подчиняться никому и никогда, вы понимаете о чём я говорю, произнося «никогда».

– Но мы – члены ВЕРХОВНОГО МАТЬ ЕГО СУДА, Хуан! – А сеньор Рохас не из слабых духом. Надо же, отстаивает позицию, и ещё орёт! Красава, уважаю таких. Пальцовка Сюзанне и девчонкам: «Всё в порядке». А то дёрнулись, даже Изабеллу от меня оттёрли телами. Сеньору председателю тоже показалось, что перегибает, и он продолжил, тяжело вздохнув, почти ровно:

– Хуан, мы СУДЬИ. А судья это тот, кто руководствуется законом и только им. Нет закона – и судья…

– Законы пишут люди и для людей, – парировал я. – А вы, ваше сборище… – Слово «дегенератов» произнёс про себя, но они поняли. – … Вы нужны в моменты, когда нет возможности трактовать закон однозначно. То есть из всей судебной вертикали власти именно вы – наиболее приспособленные работать в законодательном вакууме, принимаете решения на основании своего видения, а не чёткой прописанной букве. Так? Молчите, значит так. А значит, именно вы сегодня будете выступать в качестве загонщиков. А ваши коллеги – неудачники, ибо не поняли тренда: мир изменился, и как раньше не будет.

– Это переворот? – спросил протеже клана Ортега.

– Да, разумеется. – А смысл отрицать? – Баланс сил нарушен. Три клана основателей предали свою страну. И королева, от её имени её дочь и наследница, временно вводит военное правление с жёстким контролем. Да, это переворот в понимании госуправления в текущий момент вами, старой гвардией закостенелых ретроградов.

– Мы можем отказаться? – А это представитель клана Феррейра.

– Нет. Только вперёд ногами. Потому, что других ЛЕГИТИМНЫХ судий у Венеры нет, без вас мы просто окажемся без судей в принципе, новых утвердить сейчас нет возможности – любая кандидатура будет так или иначе оспорена, а значит ваша попытка уйти на гражданку – это дезертирство. В военное время.

– Так себе перспективы, – мрачно, но без боязни в голосе, усмехнулся Рохас. Который, к слову, представляет клан Сантана. Может потому и не боится?

– Хуан, в наше решение вы также будете влезать? – А это креатура клана Батиста, стильная сеньора лет сорока пяти с высокой причёской по моде годов нулевых-десятых. – Также, как заставляете являться на выездное заседание без веских законных обоснований и процедур?