Текст книги "Фрилансер. Битва за будущее (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Боюсь, что нет, сеньор спецпредставитель, – покачал головой «скеретарь», сдерживая победную улыбку.

– Хорошо. Тогда говорю открытым текстом, и прошу донести мои слова до вашего исполняющего обязанности президента, и особенно – до лиц, принимающих в текущих реалиях решения о жизни государства. Правительство это, или что-то иное – всё равно, как это называется. Я хочу, чтобы вы передали этим господам следующее. Венера не торгуется, это первое. Вы или капитулируете, или мы продолжаем войну, и будем воевать, а не точечно обстреливать. И второе. Мы всё же хотим мира, на адекватных условиях. И если текущая элита не способна вести с нами переговоры – мы будем их вести с теми, кто реальнее оценивает сложившееся положение, и способен на уступки. За сим мы сеньором Максвеллом откланиваемся, следующий раунд переговоров будет после того, как элита Канады осознает реалии, и не раньше. – Я картинно поднялся, показывая, что всё, концерт окончен.

– Жаль, очень жаль, мистер Шимановский, – поднялся Тафт. За ним и 'секретарь. Последним встал Максвелл, как до последнего считавший, что переговоры – это всё же переговоры, согласно дипломатических норм и неформальных правил. Наивный! Надо ему чаще со мной тусить.

Половину дороги до дворца мы молчали, думая. Наконец, Максвелл сказал:

– Хуан, вы и правда начнёте охоту на их первых лиц?

– Первых лиц? – нахмурился я. – А разве первое лицо не одно? На то ж оно и первое…

– В том смысле, что принимающих решения. Главы тамошних кланов, – поправился он. – Главы тамошних промышленных групп. Фигуры влияния других держав, в первую очередь Империи. Тех, кто реально «рулит» Республикой, без кого над ней не встаёт солнце.

– Нет конечно! – фыркнул я. – Они же попрячутся в норы, где мы их будем искать? Для сведения, мы их по сути только бомбим, на поверхности почти нет наших войск. Да, взяли под контроль отдельные предприятия и отдельные жилые городки, куда эвакуировали людей из остальных зон, но именно войны между нами на поверхности нет. А раз мы ничего не контролируем…

– Тогда зачем ты сказал им, что будешь их отстреливать? – возмутился и.о. главы МИДа. – Это… Может ты не понимаешь, но для людей их уровня это гораздо более серьёзная угроза, чем все войны вместе взятые. На войне гибнут подданные. А тут угроза лично им. Так не делается.

– Доминик, мы с Фрейей в рамках мозгового штурма проработали, правда поверхностно, одну версию, – решил я раскрыть карты, он всё же мой человек. – Но она реалистична, вот в чём штука. Сейчас на заседании её и предложу – послушаешь. Суть вот в чём. Человек не боится, когда ты его бьёшь. Он спокойно принимает удары – ибо ну удары, потери, и что? Драка есть драка. Куда трепетнее он относится к УГРОЗЕ мордобоя, пока собственно драки ещё не произошло. Понимаешь? Я уже делал так в играх с нашей родной элитой, теперь надо подстегнуть чужую. Они должны ДУМАТЬ, что их будут отстреливать. И мы должны в этом их убедить, грохнув кого-то на самом деле в их кругах важного – в качестве обозначения, примера. И тогда они сами прибегут просить пощады, или хотя бы персональной индульгенции в обмен на лояльность. Мир так работает, а значит мы будем осуществлять его тонкую подстройку, только и всего.

– Опасно, – покачал он головой и задумался. – Но в целом… Надо тщательно продумать, может и выгорит. Но если честно, узнаю твой почерк. Да, знаю, ты молод, и отметился не так много где, но персонально от тебя я чего-то подобного и ждал.

Я вздохнул, прогоняя ощущения déjà vu. Сильвия тоже только что говорила, что Сантана меня просчитали. И я снова использую старый приём, который по определению просчитываемый. Плохо. Но что делать я не знал, ибо с Канадой пора заканчивать и переключаться на следующий конфликт. И мыслил я не критерием войны с Европой, а другой, куда более важной войной… Которой также всего лишь хотел напугать. Причём не мелкую быкующую Канаду, а огромный державный Союз.

В этот момент в ушах прозвучал вызов от Адриано. Я ответил.

– Шимановский, мы всё выяснили. Готов подъехать с отчётом. По требованиям – тоже готов обсудить, передать наши пожелания для рассмотрения.

– А если прямо сейчас? – напрягся я. – У нас как раз заседание совбеза через час.

– А почему бы и нет? – усмехнулся он. – Я до пятницы совершенно свободен.

– Тогда двигай к Золотому дворцу, Северо-Западные ворота. У нас немного иная тема, но они связаны, и, наверное, стоит объединить их в одну. Тебе понравится.

– Хорошо. Выдвигаюсь.

Иронизировать будущий друг, кидать двусмысленные намёки, не стал. Растём!

Глава 11
Обострение (продолжение)

Глава 11. Обострение (продолжение)

Изначально кавалерийским наскоком думал провести заседание Совбеза сразу после того, как озадачу Адриано, по сути на следующий день после судилища над советом директоров клана Рубио. Но и Алекс покрутил у виска:

– Хуан, мы тебе что, звёзды близ Сердца Млечного Пути, летать с релятивистскими скоростями? Вообще-то это оперативная работа. Проработка подозреваемых, а их куча. Их связи, контакты. Через неделю только обрисую границы задницы. А результата вообще не могу сказать когда ждать. Видно будет. И это даже с теми неограниченными ресурсами, что вы выделили – без них был бы швах. И не забывай, есть кое-какие «хвосты» по делу Мухариба. Туда тоже пусть не много, но отвлекаю людей.

Всё верно. Это я один такой… Кавалерист. Ибо и Эдуардо отзвонился, не сговариваясь, с тем же – проверка только начата, надо минимум несколько дней, ибо «всё сложно».

– Насколько «сложно»? Саботаж? Неповиновение?

– Ну, тут была пара типов в полковничьих погонах… Не бузили, нет. Но глазки бегали, вякать «не положено» и «так не делается» пытались. Приказал их изолировать, вам привезу – сами с ними работайте. А остальные вроде не выпендриваются, всё делают, вызывающе не зыркают.

Понятно. Слава богу, до большинства на планете всё-таки реалии доходят. Ставлю ящик чилийского, что оба этих полковника голубых кровей, под защитой книжечки, которую Рубио хотели сделать главной на процессе против себя.

– А так в целом что? – закрыл тему, как бы подбодрив, «правильно сделал, бро».

– В целом сделали, как ты велел, вначале там всё заняла наша клановая пехота. С бумажкой от Фрейи, не от меня. Где местным было приказано им безоговорочно подчиняться, иначе огонь на поражение. И только после прилетел я, на всё готовое. А потом комиссия от Фрейи – сорок человек. И из казначейства кого-то послали, и атомнадзор, и из комитетов и комиссий самого минобороны, и из генштаба генерал-майор – по сути он тут и главный, «рулит» всем. А а среди них всех как свадебный генерал – бегаю, мудями трясу, создаю фон.

– Для принца крови у вас, ваше высочество, интересный сленг! – подколол я.

– Так с кем поведёшься!.. – Принц замялся. – Да ладно, просто нервный я. А вокруг военные, и они так шутят. Больше скажу, они ещё и не так шутят, и вообще пофиг на моё присутствие – лишь бы дам на горизонте не было.

Отмазался. Хотя мне реально побоку на дворовой сленг принца, просто поддеть братика хотел. Получилось, блин! На ровном месте заставил краснеть.

– Так что я даже не в курсе, кто там против нас настроен из оставшихся, и сколько их, – закончил на деловой ноте Эдуардо, уходя от неприятной для себя темы. – К моему прилёту все залегли, и не знаю, это хорошо или плохо? Всё же хранилище боеголовок, и если на таком объекте останутся недовольные…

– Давай мы с тобой сами, волевым усилием, примем, что это хорошо? – морально поддержал его я, ибо уже то, что такие мысли родились в голове считающегося балбесом младшего принца – достижение. – Эдуардо, можешь на меня обижаться за такие слова, но от правды не уйдёшь. Ты не боец. И если бы мы стали выводить их на чистую воду, брать на живца… Не уверен, что ты в стрессовой ситуации примешь правильное решение, и не уверен, что посланная с тобой охрана бы в этом случае также справится. Пусть лучше как есть, задавили в зародыше, заставив спрятаться, зато я не буду краснеть перед твоей сестрой, что из-за глупости и самонадеянности убил её брата. И больше не поднимай эту тему, особенно при сёстрах.

– Умеешь ты успокаивать! – задумчиво хмыкнул он. – Что, так всё плохо, да?

– Ты в Омеге этого перед глазами не видишь, только по «ящику», но у нас тут война. Реальная бойня с аристократией, а не дежурное прореживание их наймитов. Ставки настолько высоки, что под нож идут члены семей заговорщиков с конфискацией кланового имущества. Вчера вот в прямом эфире восьмерых казнили только за то, что бузануть попытались, лишь кинули намёк, что вертели нас и твою сестру с её требованиями. А сколько пострадало во время штурма от вакуумной бомбы… Так что грохнуть тебя в ответ для них отнюдь не нечто запредельное. Не парься этим, брат, прилетай, отчитывайся как есть. У нас имеется пятое управление, они – по лояльности, вот пусть и работают.

Адриано также отзвонился, что «сегодня точно не получится, нужно время на исследования, там всё серьёзно и пока не понятно». Потому я окончательно успокоился и принялся за бумажную мать его работу, строя кабинетные планы захвата мира.

Но всё проходит, и пора подводить итоги. Алекс будет обрисовывать круг проблем, что накопали на своём фронте, Эдуардо – отчитываться по военным объектам, и как раз в жилу позвонил Адриано – сам бог велел его пригласить.

Начали не через час. И не через два. Два с половиной. Но тут ничего эдакого – закономерно, учитывая ожидаемые персоны. А именно кортеж Эдуардо, попавший в то ли восходящий, то ли в нисходящий ток воздуха, их конвертопланы отнесло в сторону, и командир эскадрильи принял решение дозаправиться. Время потратили с пользой – парочка из сеньора Серхио и его старшей дочи, смотревшие до этого наши переговоры с англосаксами в прямом эфире, принимали экзамен у Доминика, и я бы не сказал, что его как-то жалели. Наоборот, придерживались стратегии насчёт ушата помоев, ваш покорный слуга её как-то давным-давно назвал «Котёнок в ведре». Так что я в избиении хоть и не участвовал, но сидел и наслаждался зрелищем, как работают профессионалы. Кто два десятка лет у руля планеты – не мне чета. Фрейя же тоже у руля, просто не номер один, но её готовили с самого детства к занятию престола, у неё тоже стоит поучиться.

Максвелл, к моему удовольствию, экзамен выдержал, на все вопросы ответил, мнения на заданные задачи обосновал. По лбу его стекал трудовой пот, галстук сеньор очень прилично ослабил, но на лице читалось облегчение – до последнего не верил, что его примут в когорту. И эта тревога, неверие, вызывали во Фрейе искромётную улыбку. Уж не знаю, что ей рассказывали про деда Доминика, про какие семейные скелеты в шкафах, но вид её при взгляде на Максвелла был победным. Победа над неким неизвестным нам прошлым, где Веласкесы как семья что-то оному прошлому доказали, и ей всё равно, что всем, включая Доминика, на это глубоко плевать. Потомственная аристократия, для которой времена королевы Джинни это вчера, а Аделины – позавчера, кто меряет категориями столетий в своих интригах… Да, мне на данном этапе жизни их сложно понять.

– Хорошо, ты принят, ты в команде, – выдала вердикт высочество. – Конечно, утверждать тебя будет мама, и я не могу ничего обещать. Да, сеньор Борхес не оправдал наших ожиданий, но он её человек, она ему доверяла, и все мои назначения мама может послать на Макемаке, если ей не понравится. Но вылезать из сложившегося дерьма, пока её нет, придётся нам. А мы в тебя поверили – не подведи. – И взгляд на меня, ибо Доминик – моя креатура, я несу ответственность как за его достижения, так и поражения.

От такого взгляда поёжился, но как реагировать не знал. Какие у этого могут быть последствия в сильно дальнейшем, в смысле не завтра и не послезавтра? Особенно если учесть моё возможное отдаление от власти с приходом королевы в себя? Чёрт его знает!

Наконец, подтянулся народ. Адриано девчонки развлекали неподалёку, в гостевых дворца, Гуэрра и его команду – тоже кто-то развлекал, и, наконец, на дворцовую палубу сел конвертоплан Эдуардо. Гиперкатером, конечно, из южного полушария сильно быстрее, но вот самочувствие после болтушки даже у тренированных людей так себе, а спешить нам особо не нужно. Ну, а остальные члены заседания просто ожидали в приёмной.

– Сеньоры, повестка. – Заседание начал я, привычно сидящий на месте наследника престола. – Предлагаю не ходить вокруг да около. Каждый из вас, находящихся здесь, посвящён в государственные тайны под грифами «Совершенно секретно» и «Особой важности». Некоторые – в тайны по одному, прорабатываемому конкретно вашим ведомством вопросу, у кого-то – кросс, пересечение из нескольких. Но так получилось, что все темы и направления, которые вы, сидящие за этим столом, прорабатываете, косвенно взаимосвязаны, и я предложил её высочеству объединить всё в одно дело, и дать общую подписку. Есть возражения?

Взгляд на сеньора Серхио, но волжский перец не отреагировал – согласовал этот вопрос с дочей заранее.

– Тогда коротко для тех, кто не в курсе последних новостей. Нам поступили данные о том, что некая вражеская организация, предположительно разведка Союза, любо одной из его доминант, ввозит в страну тяжёлый гидрид лития, являющегося сырьём для производства термоядерного оружия. О ходе расследования по данной проблеме нам расскажет глава межведомственной рабочей группы, оперативник департамента безопасности, Алехандро Гуэрра.

Алиса собиралась на заседание, но отзвонилась, что доверяет нам. Всё же расследование у неё на контроле – это её люди его ведут. А в международную политику она лезть не хочет – боится напортачить. У нас с Фрейей лучше получается, во всяком случае, по теории Нимфы, которая как раз сегодня присутствовала, но пока, согласно этой же теории, сидела тихо и не отсвечивала.

Алекс давал отчёт подробно, называл имена и цифры, номера каких-то договоров и счетов. После почти четвертьчасового доклада, подытожил:

– Таким образом, хоть мы пока не размотали все нити до конца, уже можно сказать с уверенностью, это спецслужба с Земли, и работа проводилась ими с прицелом не на сегодняшний день, отнюдь.

– То есть планы использования – точно не в текущем мятеже, – констатировал сеньор Серхио.

– Определённо. Нет никаких предпосылок утверждать, что они даже в теории могли успеть к сегодня. Всё находится в стадии подготовки, и реализацию от нас отделяют годы. Может два-три, может пять-шесть, вот тут сказать сложно, это уже не мой уровень аналитики. Но что хочу отметить – это чёткий и комплексный подход. Уровень организации не только в плане масштабов – а они поражают. А в том плане, что всё запланированное чётко работает, словно атомный хронометр. Да, мы обнаружили всего полтонны вещества, и ищем концы ещё полутора, и есть моменты, подсказывающие, правда пока в виде гипотез, что по всей Венере найдём ещё несколько тонн… Но задействовано в процессе колоссальное количество людей, более девяноста процентов которых понятия не имеют, что именно они делали и в чём их использовали. Это мастерство очень серьёзной структуры с единым мощным координационным центром. И всё это пока что без второй части расследования, до которой мы ещё не дошли – контакт оной структуры с нашими местными, кто их тут поддерживает. Потому, как гидрид лития это топливо, но чтоб запалить его, нужна настоящая классическая ядерная бомба. То есть вторая часть расследования будет сложнее и грязнее первой, и некий гениальный ум на Земле обе эти части уже как-то мысленно в планах состыковал.

– На Земле? – хмыкнул сеньор Серхио.

– Наши так не работают, – покачал головой Гуэрра. – Я могу ошибаться, сеньор. Но наши… Топорнее как-то схемы придумывают. Тут же чувствуется вековой или тысячелетний опыт, каменное спокойствие при планировании на десятилетия. Загрузка десятков «контор» на Венере, сотен людей, и практически нигде не «потекло» за эти годы. Некая… Изысканность схем что ли. Подчеркну, это субъективное мнение, и я сотрудник не слишком опытный – тридцать пять всего, но всё, с чем я и коллеги сталкивались в своей работе, не похоже на подобный подход.

– А сколько всего порошка на планете? Не только то, что вы обнаружили, но и включая тот, что ищете? – подал голос вдруг Адриано. – Примерная оценка, разумеется.

Алекс смутился, нахмурился, пожал плечами.

– Я же говорю, пока рано говорить о таких оценках. Но есть подозрения, что параллельно бандам в Альфе, работа велась в Омеге, Дельте, Полонии. Да и здесь, в столице, тоже могут ждать сюрпризы. Я бы поставил для себя цифру тонн в пять. Совершенно ничем не подтверждённую, на уровне интуиции.

– А если там будет десять тонн? Возможно? – сузились у Адриано глаза.

Снова пожатие плеч.

– Сложно сказать, говорю же. Проблема в том, что многие, кто что-либо знал, похоронены под открытым небом в шестьдесят девятом ангаре – по последним данным к уборке тел там пока ещё никто не приступал.

Я при этих словах ухмыльнулся. Ибо знаю этого скверного типа, кто отдал приказ притормозить процесс утилизации тел. Успеем ещё, пусть полежат – в качестве информационной атаки на некоторых инопланетников.

– Я не говорю, что они знали, что делают и с чем работают, но если было бы можно, мы б задали правильные вопросы, и кое-какие моменты бы прояснились. Те же, кто выжил – все опрошены, но толку почти нет. Они физически не могут дать ответы на то, чего не знают. Так что процесс идёт медленно, ниточек мало. Но мы не отчаиваемся. – А это уже повернувшись к Фрейе. Которая лишь скупо кивнула – всё понимает.

– Значит, десять тонн можем взять за реальную цифру? – не сдавался будущий друг. Тут за Алекса уже заступился я:

– Адриано, давай обсудим эту цифру позже? Опера отличаются от нас и от яйцеголовых тем, что не могут физически оперировать данными «с потолка». Как опер Алекс не даст тебе ответ, он не аналитик.

Замечание принято, Андрюша успокоился, сам себе утвердительно кивнув.

– Как я указал, – продолжил Алекс, – с нашей стороны чиновники и должностные лица в процессе хоть и участвовали, но все поголовно втёмную. Заместитель управления полиции замаранного отдела искренне считал, что это «левак» ввозимого в страну по контракту гарантии лития, которым в свою очередь прикрывают изысканную дурь для аристократии, до которой персонально он пока не добрался, и в общем не стремился.

– Литий ввозим. Как будто своего на планете мало!.. – тихо сама себе вздохнула Фрейя. Но достаточно громко, чтобы ей возразили:

– Иногда дешевле привезти отдельный комплектующий материал втридорога с Земли, чем потерять контракт на куда большие деньги. – Это произнёс лучше нас всех разбирающийся в вопросе сеньор Серхио.

Вот именно, жесть логистическая. Я мысленно за точку зрения Фрейи, но капитализм против. Литий для батарей и для электронных компонентов по технологии, лицензированной у отдельных представителей Австралии и Поднебесной, завозится в виде гидрида из оной Австралии. Обычный литий-7, не смотрите так, с обычным лёгким водородом-протием. Там производится контроль на входе на Земле и выходе потока на Венере. Но фишка в том, что криминал, когда представители наркоконтроля у него изымали интересующий нас порошок, мимикрировал под эти контракты. Наркоконтроль заточен под другое, молярные массы никто не сопоставлял, а качественный анализ давал чёткие данные – литий и водород, что и заявлено в предоставленных Алексом документах о результате проверки с печатями (когда они столько всего накопали?) Прикормленные чиновники наркоконтроля и гвардии лишь осуществляли… Скажем так, больше неразглашение этих изъятий и проверок, чем сокрытие самого порошка. Что легко выполнимо ввиду того, что лаборатория даёт зелёный свет – это не их клиенты. Похоже, этих кадров и посадить-то не за что, но то уже не моя забота – пусть у Алисы голова болит.

Так что на данный момент имеем в одной только Альфе пять (!) организаций, занимающихся ввозом в страну странного белого порошка, проходящего фильтр наркоконтроля, не относящегося к опасному и вредному, ввозимого исключительно в виде маленьких партий под контролем «земляков» – индо-пакистанской, вьетнамской, яванской, китайской диаспоры и каких-то парней с австралийскими корнями. Аджай был представителем только первой из перечисленных, на остальных вышли, но там работы непочатый край – пока нельзя дать оценку. При этом есть крупные промышленные контракты с Союзом на поставку обычного лития, которые совершаются открыто, но именно этими каналами конечный заказчик принципиально не пользуется, хотя под них тщательно мимикрирует, имитируя «левак» – продажу части искомого сырья малой партией на сторону, с их Восточной коррупцией и воровством, а также кумовством и покрытием своих, сие воспринимается нормой. Наши промышленные группы с удовольствием скупают у Восточников такого рода «левак», и иногда даже выводят его из тени, оплачивая на него входные налоги, но уже здесь, на Венере – чтобы от наших контролирующих органов не прилетело, но и партнёры в Союзе также не получили бы от своих. Так что в целом схема рабочая, и благополучно просуществовала десять лет, которые существует эта сетка, и если бы не любопытный нос одного из «паханов» пакистанской диаспоры, изучавшего химию и занимающегося нетрадиционными веществами, у которого заиграло «жим-жим» очко: «А что это такое ввозится с такими предосторожностями, если оно реально безопасно?» Он перестраховался, имитировал потерю одного из пакетов (при межпланетной перевозке это легко), списал его в глазах корешей с Земли, и провёл куда более тщательный анализ. В общем, застреленный в шестьдесят девятом ангаре «шишка», начальник Аджая, узнал обо всём случайно, испугался, понял, что «соскочить» не выйдет, и на всякий случай перестраховался, взяв процесс под более плотный контроль. И в качестве помощников посвятил в тему всего пятерых – кто должен был обеспечивать безопасность процесса на всех уровнях ответственности их банды снизу вверх, давая указания исполнителям и следя, чтобы всё получалось как надо. Когда ты между молотом своих и наковальней наших спецслужб, лучше обойтись без случайных сбоев, которые периодически происходят от человеческого фактора – кому как не мне такое знать, у самого десять тысяч тел свидетелей случайности под открытым небом лежат.

Это и было их платой нам за то, что мы отменим закон о высылке всех, кто нарушил венерианские законы, а точнее за то, чтобы мы не выслали персонально их. И, кажется, плата достойная, даже жаль, что ребятки сорвались и устроили тот беспредел в ангаре.

– Хорошо, продолжаем. Теперь предлагаю заслушать атомнадзор, с чем имеем дело? – продолжил заседание я.

Чиновник от атомнадзора, глава какого-то отдела сидел почти напротив меня – посадили «поближе к телу» и.о. королевы, выделили среди остальных так сказать. Два его помощника – чуть далее.

– Все предоставленные образцы относятся к классу… – начал он. – Категории чистоты…

Чел заглянул в лежащую перед собой бумажную распечатку и начал сыпать научными терминами, от которых у меня заболели зубы, а судя по виду Фрейи, у неё – голова. Физические свойства, чистота, изотопный состав… Разница в пробах с разных мест столько-то сколькотысячных процента, то есть все они сделаны в одном месте, хоть и хранились в Альфе в противоположных концах города.

– Каком? – уцепилась за понятное слово Фрейя. – В каком месте они сделаны, это вы смогли определить?

Инспектор пожал плечами.

– В России три установки, которые могут сделать подобное. Две из них, насколько мы знаем, работают над обогащением лития, одна – под другие задачи, но может быть перевооружена. Литий-6 достаточно востребованный материал, его используют в качестве поглотителя нейтронов в некоторых исследовательских реакторах, потому производств на Земле немало. А литий-7 – наоборот, используется как теплоноситель в жидкосолевых реакторах. У нас таких почти нет – не нужны, но на Земле такой зверинец с парком энергетических реакторов, причём от страны к стране разный, что им нужно просто невероятное количество, причём конкретного изотопного состава.

– Продолжайте, – кивнула высочество.

Тип прокашлялся.

– Итак, три установки в России. Из них две в работе, третья может работать по конверсии. Четыре – в Поднебесной. Один завод в Индии, один в Австралии, два в Империи.

– Канада? – А это я.

– Тут сложнее. Две установки, в Елоунайфе и Виннипеге, но обе заточены на массовое производство, они дают по чистоте как бы не второй знак после запятой. Канадцам для себя в общем больше и не требуется. У нас же в образцах концентрация изотопа слишком высока для канадцев, а перенастройка оборудования… Падающая отдача не даёт это сделать просто так. Ты увеличиваешь выход по седьмому изотопу в два раза, количество итераций в колонне увеличивается, но время протекания реакции увеличивается не в два раза, а в три, пять, и даже больше. Увеличиваешь ещё в два раза – а время в пятнадцать. Ты гоняешь амальгаму по колонне уже не часы и не дни, а месяцы, ради увеличения чистоты в третьем знаке после запятой – и вся эта себестоимость ложится на выход того же количества продукта. Никто не будет гонять установку ТАК, – сделал сеньор круглые глаза. – Во всяком случае, перечисленные мною установки в России, Канаде и Империи – они не засекречены, и Атомнадзор не обнаружил в истории их работы последних десяти лет крупных провалов по количеству выпущенного сырья.

Фрейя с умным видом сжирала глазами сеньора, а вот я… Смотрел на Адриано. На его едкую ухмылочку и покровительственный взгляд на чиновника, пока тот распинался. Так смотрят на говно, которое ведёт себя вызывающе, кидает понты и требует к себе внимания, но которое нет резона трогать и ставить на место. Говно же, а с говном только свяжись! Себя не уважать. Истинному аристократу и обладателю правильных знаний подобное не с руки.

– Чтобы перейти на обогащение лития такого качества, – продолжил чиновник, – установку нужно больше гонять, с потерями по выходу продукции. И учитывая, что данные энергетических компаний Союза засекречены, у них есть складские запасы, так что Аатомнадзор считает, что любая из указанных установок Индии, Австралии и Поднебесной могла «поработать в минус», наработав материал, а после вернувшись в нормальный режим незаметно для нас. Следуя логики, склоняемся, что этот литий родом из Австралии или Поднебесной.

– Что заставляет вас так считать? – Адриано не сумел спрятать в голосе насмешку. – Есть ещё небольшие установки, построенные для военных. А вот обогатители Индии и Австралии точно не при чём – мы узнавали, перерывов в поставках не было. В Китае сложнее что-то узнать, но там баланс вроде сходится, изъяны в глаза не бросаются, если есть. Почему бы изотопу не быть, например, с завода в Трансваале?

– Простая логика, сеньор Манзони! – Чиновник взвинтился: «Мелочь, учить меня вздумал?» – Если банды диаспор из Союза – откуда ещё может быть порошок? Индию также склонен отмести – всего один завод при их доисторическом парке реакторов, многим из которых на кладбище уж много лет как прогулы ставят. Индии нужно много и дешево, потому остаются Китай и Австралия.

Андрюша на такое только кивнул, спорить не стал. Я это также отдельно отметил. Как и его ещё более довольную и ещё более покровительственную улыбку будущего друга.

– А завод в Техасе? – А это спросил сеньор Серхио. – Насколько я поднял справки, они тоже делают подобное.

– Да, это самый современный завод Империи, – кивнул атомщик. – И что хорошо для разведок, находится не на континенте. Они способны сделать такое, тем более, что Техасу не нужно столько энергии, сколько континенту, он энергопрофицитный. Но тогда усложнится логистика Техас – Союз, да и если честно, банды Империи «крышуют» в фавелах, а тут совсем иной уровень. Да, не стоит отметать версию с поставками их Техаса, но я считаю её маловероятной.

– Есть вероятность, что это некто построил обогатитель специально под наш проект? – подала здравую мысль Фрейя. – Новый завод, небольшой, легко спрятать, а потому мы о нём не знаем?

– И такой возможности не исключаю, – покачал головой атомщик, – но и тут склоняюсь к мысли что нет. Вопрос экономики, ваше высочество. Слишком дорого строить ради подобного проекта в несколько тонн производство с нуля. Не надо недооценивать его масштабы – подготовка, электролиз, и главное утилизация ртутных соединений – там всё очень непросто. То есть, завод по производству ста тонн в год будет не сильно дороже завода на одну тонну в год, при стократной разнице в прибыли, ваше высочество. Скорее это может быть что-то военное, под списание, переделанное под наш процесс на закате карьеры – чтобы не отвлекать серьёзные производства. Но мы занимаемся больше атомом, а тут химия, или скорее физическая химия. Существует много процессов, которые можно под наш процесс переделать с минимальными затратами. Мы не можем дать точного ответа, где это сделано.

– Урумчи, – произнёс Адриано, глядя в столешницу. Видно, атомщик его достал. – Четвёртый национальный центр атомных исследований Срединной республики. Реактор А-108Н.

– Этот реактор закрыт, – с ехидцей парировал атомщик. – Скоро тринадцать лет как.

– Реактор – да, – кивнул Манзони. – Но лазерный изотопный разделитель вполне может работать. Да, дорого, это не деление гелия на третий и четвёртый изотоп, не отобьётся, но если учесть, что под Урумчи одна из тридцати шести термоядерных установок Поднебесной, принадлежащая не частникам, а государству, которая стабильно показывает профицит по энергии, то есть превышение производства энергии над потреблением…

– Продолжай! – оживилась Фрейя, резко нахмурившись. Очарование крутых терминов, которым загрузил её атомный инспектор, рукой сняло.

– Сам реактор введён в эксплуатацию в 2408 году, – продолжил Адриано под злой взгляд атомщика. – Назначение – опытные процессы по заданию военных. Один из используемых компонентов – гелий-три высокой чистоты. Тот, что используют космические корабли – слишком грязный. Потому там была построена стадия подготовки – установка лазерного разделения. Очень маломощная, под нужды маленького реактора, но военные нигде в мире денег не считают, если это нужно. В 2434 году реактор выведен из состава национального центра, законсервирован, но не закрыт и не демонтирован. И судя по тому, что народ ездит туда на работу как ни в чём не бывало, огни офисной надземной части объекта ночью горят как полагается, и энергопотребление объекта велико, они что-то выпускают.

– При закрытом неработающем реакторе… – потянул сеньор Серхио, забарабанив пальцами по столу.