Текст книги "Фрилансер. Битва за будущее (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

– Они решили скормить тебе не самых умных представителей своего сословия, – продолжала Сильвия, – чтобы ты пустил им кровь и напился ею.

– Напоить меня кровушкой. Как вампира.

– Вроде того. Ты успокоишься, сорвавшись на них, и не станешь третировать остальных – всему нужна мера.

– Мудрое решение! – фыркнул я. А ведь на самом деле просчитываемое.

– Ага. Капец какое! – фыркнула она, но в целом была согласна. – Но не поспоришь, действительно эффективное. Вторая же причина… Хуан, ты просто до конца не понял, какую роль играли Торресы и Сантосы в нашем обществе. И не понимаешь текущие экономические реалии.

Я помолчал. «Разъясни?» Она поняла:

– Понимаешь, Венера богата. У нас есть деньги – много денег. ОЧЕНЬ много денег, и даже не знаю, как показать тебе реальное количество этих «очень». У самой от понимания кружится голова, но чтобы описать, не хватает словарного запаса. И все эти деньги заперты, не работают. Мы экономически профицитны целое столетие, и отрыв с каждым годом всё больше. И чтобы как-то потратить эти деньги, нам нужна экспансия, зависимые территории. Ронимаешь откуда это?

– Конечно. «Венерианские стервы», это очень старое понятие. А что сейчас, Европейская война?

– Да. Королева Лея решила прибрать этот актив. Это правильное решение в текущих реалиях, но вот подход к осуществлению у неё был аховый, никакой. Единственное, что из умного она сделала – взяла в союзники Марс. Так мы и Красную планету успокоим, и приобретём отличные воинские контингенты. Но по всем остальным фронтам дела полный швах, Хуан! О какой экспансии мы говорим, если Венера до сих пор платила дань Канаде? Грёбанной Канаде, которая нас обирала? Да, были планы «кидка» англосаксов, ваш постоянно обновляемый «Кленовый сироп» из той серии…

– Всё-то ты знаешь сидя в Самаре про секретные проекты Генштаба! – усмехнулся я.

– Я с Фрейей по четверть часа в день перед сном болтаю, – отмахнулась она. – Почти каждый день. Так вот, военные не просто так обновляли «Кленовый сироп» много лет каждые три месяца. Но вот духу что-то сделать на самом деле, ан е на бумаге, у королевы Леи не было. Она не вела подготовку к вторжению перевооружая производство, готовя его работать на военных рельсах «с колёс», не создавала баз и запасов для поставок на войну на Венере. Не готовила законы о поддержки контрактников и проекты мобилизации. У неё были просто хотелки, как обычно, и боязнь нарушить статус-кво.

– И тогда клан Сантос предложил самостоятельный крестовый поход на Землю. Без неё. Торресы их поддержали, а после присоединились Сальвадоры, и многие другие, кто в данный момент сумел-таки «соскочить». Но главное, проект втайне поддержали все-все основатели.

– И твой отец?

– Мой отец в первую очередь, Хуан! – Гордость в голосе. – Мы – оружейники, а экспансии без оружия не бывает. Нам это выгодно.

– А имперский проект?

– Нельзя класть яйца в одну корзину.

Поня-а-атно. Вон как оказывается девки пляшут? Вот теперь пазл сложился.

– Все были на низком старте, Хуан, – продолжала Сильвия. – Готовились к перевороту, правда не сегодня и не завтра, но и не через десять лет – раньше. И тут рвануло. Долбанный детский садик, а затем лавиной по нарастающей.

– И тут на сцене появляешься ты. Сходу, вообще неожиданным ударом, от которого вся планета до сих пор в ступоре, кладёшь на лопатки Ортегу, походя прикончив двоих членов их вассальных семей. Мой отец и его друзья выходят из проекта, и, как видишь, они держат слово.

– Да, ТЕПЕРЬ держат… – усмехнулся я.

– Всё зависит от того, кому своё слово даёшь, – не поддержала иронию она. – Слово ТЕБЕ они сдержали.

И не поспоришь. Лею Филипповну они послали в тот же день, как своё слово ей дали. М-да.

– Затем ты набрал мощь, развернулся по полной. Да, кого-то убил, кого-то взорвал, отбил атаку на Дворец. А после фактически захватил власть – столицей «рулят» твои вооружённые формирования.

– Это ополчение! – возмутился я. – И оно не моё!

– ТВОЁ, Хуан! – сверкнул торжеством её голос. – Для всех эти полмиллиона человек или сколько их там – твои войска, с твоими протеже во главе. Не государства. Не Фрейи. Не Веласкесов. Неважно как считаешь ты – мои коллеги по сословию, как ты их называешь, считают именно так. И получив власть, ты делаешь что?..

– Запускаю «Кленовый сироп». – Я крякнул и тяжко вздохнул.

– Угу. Мановением руки, даже не заметив сопротивление недовольных, имеющих экономические интересы в Канаде, а поверь, их ОЧЕНЬ много, правктически все семьи, ты делаешь то, о чём безуспешно мечтали наши боровы с деньгами пять десятков лет. Взмахом волшебной палочки. А ещё, не знаю откуда, но все наши в курсе, что именно ты торпедируешь Фрейю и военных насчёт тотальной мобилизации для войны. Что будем воевать в Европе должны не мутные прокси, а наши собственные надёжные и контролируемые войска. И заставляешь проводить подготовку к оной, кстати, многие из твоего ополчения туда и пойдут – на войну. Если я не права буду – с меня ящик чилийского.

Ну, тут я тоже так думаю. Людям, взявшим оружие в руки, неохота его вешать назад на стену. Не все, конечно, но многие из тех, кто сейчас «мои войска» в Альфе, не захотят возвращаться к гражданской жизни.

– Хуан, для всех сейчас ты – глава давно запланированного крестового похода на Землю. Причём глава твёрдо стоящий на ногах, кто доказал, что сможет отстоять ИХ интересы. Ты перехватил этот флаг из рук семьи Сантос, хотел это сделать или нет не важно, и теперь можешь спокойно добить всех мятежников – остальные кланы отвернутся от них, а после пойдут за тобой за твоим флагом на Землю. Скажи, стоит ради этого дать тебе попить кровушки реально зарвавшегося и проштрафившегося клана?

Ночь. Темно, но под куполами никогда не делают свет таким, чтобы «хоть глаз выколи». Встретили их в городе, всех троих.

– Ты главное молчи и ничего не говори, – повторил я Бельчонку то, что она и так понимала. Кивнула в ответ, не став возмущаться, что уже не раз её предупредил. Она после сегодняшнего дико устала, адренолиновый отходняк – лучше не ссориться, потом не остановишься.

Вышли их машины. Три транспорта перед нами, дворцовые «Мустанги». Махнул, и люка их начали подниматься, после чего сеньоров, которых в них везли, вытащили на свет.

Я подошёл поближе, Изабелла же осталась стоять возле нашего «Либертадора». Посмотрел в лица одного, другого, третьего. Немного измождённые, но не критично. И не битые. Но понурые – осознали глубину задницы, в которую свалились и каковы силовые приоритеты в стране. Прошёлся вдоль ряда, в который их выстроили. Остался доволен, и начал то, зачем приказал и везти нам навстречу:

– Сеньоры, только что произошло заседание Верховного суда, на котором решался вопрос по вам. – На лицах бывших, теперь уже бывших наших пленников, не дрогнул ни один мускул – сеньоры поняли, что чуда ждать не стоит – даже Верховный суд примет решение, выгодное МНЕ, а не им. Убедились, оплачивая «жареные бананы» за сто миллионов за порцию, и что мне за них ничего не было. – Суд приказал выпустить вас и предъявить обвинение, либо компенсировать вам пребывание в заключении, если оно беспочвенно.

Снова ни один мускул не дрогнул на лице, ни одного и троих, хотя решение очень даже знаковое.

– Мы вас выпускаем, как и предписано. Обвинений выставлять не будем – герцогиня де Сантана вам потом объяснит почему. Но и по компенсациям… – Криво усмехнулся. – Любой, кто о них заикнётся, наживёт себе врага. – Хищно оскалился. – Всё понятно?

Все прониклись.

– А по поводу того, что ВЫ нам выкручивали руки с поставками, по поводу компенсации за это… – Снова выдавить усмешку злого гения. – По компенсации С ВАС с вами будет разговаривать сеньор Серхио, и рекомендую не наглеть. Ибо второго шанса выжить у вас не будет. И ещё, за первый шанс благодарите её высочество. – Обернулся назад, в сторону Изабеллы, чтобы подчеркнуть, какое именно. – С нею сами решите, как проставиться, но скажу как есть: это она отговорила меня и сестру от того, чтобы вас показательно на всю страну грохнуть. Я был настроен куда более решительно. На этом у меня всё, вы свободны.

Развернулся и пошёл к машине. Ангелы за спиной, что привезли сюда сеньоров, также стали рассаживаться – поедут следом. Последняя шпилька – мы вышвырнули их без систем связи в центре города среди ночи, и Альфа слишком большой город, чтобы пешком быстро куда-либо добраться (метро отпадает, нет денег, даже браслеты с ID и кошельками не отдали). Но они люди с фантазией, вон какие схемы в закупках придумывают – выкрутятся.

Да, меня сделали. По моему же сценарию. Но, спасибо сеньорам инструкторам, я знаю, что побеждает не тот, кто не проигрывает. А тот, кто может встать, отряхнуться и идти дальше. А у меня пока не так всё и плохо.

Глава 9
Настоящие гаучос

Глава 9. Настоящие гаучос

Июль 2024, окрестности вольного поселения Сантисима Тринидад, округ Сан-Рафаэль, департамент Мендоса, Аргентина, ЮАИ, Земля

Конвертоплан приземлился мягко, развеяв все тревоги полёта. Да и как не волноваться, если машина была даже на вид лёгкой и хрупкой. Гортензии, проведшей на Венере какой-то год, не понять, но Мерседес, учившейся водить настоящие монструозные венерианские конвертопланы в Сьерра-дель-Мьедо, насмотревшейся на них и вблизи, и изнутри, было с чем сравнивать. Да, там, на Планете Любви, колоссальная плотность атмосферы, непонятно, аппараты летают или же плавают? Но с другой стороны, чтобы поднять в воздух такую махину, с реактором на борту, с хемозащитой и теплосбросами, со шлюзом в хвосте, и всё это с огромным салоном для взвода десанта в атмосферных скафах, нужно иметь колоссальную мощность даже в условиях Венеры, что маленькие размеры в принципе не подразумевает. Тут на Земле тамошние ковертопланы летать в принципе не смогут. И оно наверное должно быть правильно, лёгкость аппарата поражала и настраивала на позитив, а она летит как раз что отдохнуть. Но нутро, всего за несколько лет привыкшее ко всему большому и надёжному, на подсознательном уровне било тревогу: «Мерче, ахтунг! Сейчас салон разгерметизируется, а внутри даже защитного скафа нет!..»

В общем, несмотря на удовольствие от полёта – а летели они от Буэнос-Айреса над прекрасными живописными равнинами, где есть на что взглянуть – приземлению и окончанию паранойи она обрадовалась.

– Девочки! Милые! Дочки!..

Сильвия встречала. Бросилась к ним под покровительственную улыбку стоящего рядом охранника в белом деловом костюме. Улыбка охранника была довольная, панибратская: «Вот, хозяйка, и твои кровинушки прилетели, встречай, а то истосковалась». Рядом с нею стоял ОДИН охранник, что для Мерседес было… Непривычно, ибо протоколы безопасности нулевых объектов въелись в кровь. Может для провинциальной аристократки этого достаточно даже для таких диких безбашенных мест, но всё равно непривычно. Хотя именно в таких захолустьях все друг друга знают, и знают, кто кого за что грохнет в случае чего, а потому люди по умолчанию спокойны и не лезут на рожон по-серьёзному.

…Однако это касается обычной аристократки. Но не при условии, что её в любой момент может убить Мария Луиза Герреро, её императорское величество, отличающаяся крайне мстительным характером.

Но нет, Сильвия ничего не боялась и бросилась обнимать «своих девочек» прямо к откидному трапу, плевав на любые протоколы.

– Гор! Цветочек! Иди сюда! Боже, как я скучала!.. Мерче, дочка, дай я тебя расцелую! Как же ты выросла, как повзрослела!.. Как же надолго ты нас тут оставила!..

Это, пожалуй, единственная серьёзная опасность, которая ей грозила в Сантисима Тринидад – быть затисканной и зацелованной до смерти. По щекам Мерседес потекли слёзы – дома!.. Она ДОМА!!!.

Наконец, плачущая от счастья Сильвия отстранилась:

– Ой, девочки, а теперь поскакали в поместье. Обед стынет!

Впрочем нет, охрана у неё была. Просто ожидала за периметром вертодрома. Девять компадритос в широкополых шляпах и пончо, с винтовками за плечами. Смотрелось комично, но шляпы были необходимы – жаркое солнце палило нещадно, а сейчас время только-только перевалило за полдень. В Северной Венесуэле, находящейся на стыке тропиков и субэкватора, тоже не сильно прохладно, отнюдь не стандартные венерианские подкупольные плюс тридцать, но здесь, в пампе, воздух сухой, аж горло дерёт, и пыльный. Потому собственно и пончо – лучшая защита… Для верховой езды. Это были настоящие пончо, не карикатурные, используемые для съёмок исторических фильмов. Да, сделаны из современных синтканей, лёгкие и прочные, способные выдержать пулю из огнестрела в упор, но это были старые добрые накидки первых гаучос, обитавших в этих краях шестьсот-семьсот лет назад. И диссонанс с оными предметами гардероба вызывали лишь рельсовки и винтовки Гаусса у мужчин за спиной.

– О, Мануэль! – воскликнула Гор, подбегая к своему старому жеребцу, которого кто-то из людей сеньоры, видя, что они выходят, отвязал и повёл навстречу. Мерседес узнала его и заулыбалась – коняшка, конечно, старичок, но Гор воспитывала и объезжала Мануэля, когда сама была ссыкухой, и тот служил ей верную службу. Имя жеребец получил в честь разбитой детской платонической любви Гор, память о которой стёрлась бы, не будь этого животного. Сердце Мерседес защемило – у сестры есть существо, которое не предаст, которое всегда помнит её – сразу видно, как обрадовалась животина – и которого можно назвать громким именем «Друг». А ещё, несмотря на возраст, Мануэль может задать жару, ибо у Стивена лошади содержатся в идеальном порядке. Особенно конь падчерицы.

К Мерседес же подвели ещё молодую, но по виду опытную лошадь, года два-три животине. Уже есть степенность во взгляде, чёткость, размеренность и неторопливость в движениях, но при этом ещё плещется в глазах молодецкий задор. Лошади уже были оседланы, и у её транспорта стремена отрегулированы под её, Мерседес, непростой рост (плюсик в карму Стивену и Сильвии, всё помнят, хотя столько лет тут не была!) А раз так, то она, несмотря на то, что была в жёстком «венерианском» мини, бодро, с небольшого разбега, вскочила в седло, пустила коленками лошадку рысью, и лишь после этого продела ноги в стремена, ловя непривычные за последние восемь лет ощущения свободы и кайфа.

– Йех-ха! – закричала она, и сменила ногами аллюр на галоп, благо вокруг стоянки вертолётного такси простирались самые настоящие дикие пампасы, как будто сошли из фильмов про старину и освоение этой дикой страны переселенцами.

– Стой, Мерче! Я с тобой! – раздался голосок Гортензии сзади. Догонит, не стоит останавливаться. Все догонят. А пока…

– Э-ге-ге-гей! Свободу пампасам! Да здравствует Аргентина!!!.. – разносился над степью её необузданный дикий крик.

Кавалькада скакала за нею, чуть отстав, ловя ветер, оставляя за собой пыльный столб. Мерседес, без пончо и шейной маски, без очков и тем более привычного шлема от скафа, быстро набрала полные глаза пыли, пылью покрылась и одежда (на выброс), забилась в рот и нос, что с непривычки хотелось кашлять. Но ей было хорошо. Господи, ей впервые было хорошо за незнамо сколько времени!!!

А вот и поместье Паолли. Выгнав энергию в скачке, заезжали на территорию шагом. Она и Гор с Сильвией и невозмутимым охранником в белом в головной группе, страхующие компадритос – чуть сзади. А вот тут уже охрана была серьёзной – блокпост перед въездом, брустверы из мешков с песком с двумя автоматическими турелями слева и справа от ворот, и поднимающиеся чуть вдали, ближе к центру территории поместья, антенны радаров, как и зенитный автомат позади блокпоста, тоже за примитивным, но достаточно эффективным бруствером. Раньше, до её бегства на Венеру, тут, конечно, была охрана. Но чтобы ТАК…

– Готовитесь к войне? – кивнула она на зенитную установку и турели Сильвии.

– А что делать? – посуровела та.

– Приходилось уже использовать?

Мать Гортензии нахмурилась.

– Пока слава богу нет. – Грустная усмешка. – Поставили для того, чтобы не пришлось. Вон, парней наняли много, а мы не настолько богаты, чтобы позволить себе содержать целую армию. Но лучше так.

– Компадрес? – хмыкнула Гортензия. – Опять что-то требуют и угрожают?

– И да, и нет, – покачала Сильвия головой. – Недавно в этих краях промышляла банда из Сан-Рафаэля. Попыталась тиранить местных. Те им объяснили неправоту. Как мне сказали, кто-то в Буэнос-Айресе парням намекнул, что им ничего не будет, если они похулиганят ЗДЕСЬ, – выделила сеньора Паолли это слово и обвела рукой вокруг. – И правда, «крыша» серьёзная – ни одно обращение, ни одна жалоба на них, ни к чему не привели.

Мерседес улыбнулась. Какая знакомая для задворок Империи картина – выживание местных – дело рук самих местных. Как ей, маленькой имперской принцессе, говорили на уроках: «Для того, чтобы триста миллионов квалифицированных работников могли производить нужный Империи стратегический товар, обеспечивая её безопасность, они должны иметь в достатке железо, титан, цинк, молибден, германий, галлий и ниобий. А для чтобы у них эти вещества были в достатке, остальные три с лишним миллиарда должны 'сосать лапу». В оригинале намекалось, что не совсем лапу. И жить в фавелах и иных трущобах, борясь каждый день за выживание. Без галлия, германия, ниобия, цинка и вольфрама. То есть в средневековье. И если в фавелах самая популярная форма организации – это банды, «крышующие» районы, то тут, в сельской местности в пампасах Аргентины, местные в основном организуются в коммуны, поддерживая друг друга, в том числе с оружием в руках. Да, пушки Гаусса и автоматические турели может позволить себе иметь только аристократия. Или такие, как Сильвия – лица к ней приравненные. Но у местных хватает огнестрела самого широкого пошиба, спектра применения и самой разнообразной номенклатуры, который всё компенсирует. Тутошние умельцы могут выточить и слепить из говна и палок что угодно, благо, печатные принтеры есть у каждого уважающего себя сельхозпроизводителя, а имперская полиция не заглядывает в эти места десятилетиями. Организовавшиеся местные величают себя «компадрес», «друзья-товарищи», и реально стоят друг за друга. Когда сюда прибыла Сильвия, получив землю из рук самого императора, отнеслись к пришелице насторожено, даже были эксцессы провоцирования её на какие-либо негативные действия. Но рассосалось, ссыльную бывшую любовницу императора, показавшую, что она не задирает перед местными нос, приняли. После чего она сблизилась с одним из компадрес по имени Стивен Паолли, местным пусть мелким, но аристократом, имеющим собственную адвокатскую контору в Сан-Рафаэле и небольшую банду головорезов, чтобы та (вместе с хозяйством в Сантисима Тринидад и других поселениях где есть бизнес сеньора) не пошла по миру. Два года ухаживаний, и у Гортензии официально появился отчим, а личное поместье Сильвии, по закону не облагающееся налогом и не подлежащее досмотру, кроме как при подозрении в очень серьёзных преступлениях, превратилось в семейную и очень неприступную крепость, охраняющуюся работающими на сеньора вольнолюбивыми местными бойцами, называемыми «компадритос», «младшие друзья-товарищи». Так что пришлым тут ничего не светило – местные слишком хорошо организованы. Да и если бы это была серьёзная попытка… Нет, Мерседес была уверена, что тётушка просто намекнула бывшей сопернице, чтобы та не расслаблялась, не более. Женская месть она такая.

– Не надо, сеньорита. Я сам. Мне за это платят, – забрал у неё поводья мальчик-конюх лет восемнадцати, когда она завела лошадку в конюшню, намереваясь самостоятельно её расседлать. – Я всё сделаю, чика! – Ослепительная, но щербатая улыбка с намёком на «а вдруг обломится», но без вульгарного заигрывания. Боится, накрутил Стивен слуг – это хорошо. Любовные приключения сейчас последнее, что её интересует. Зубы… Местные любят подраться. Их предки ювелирно орудовали ножами, но современные гаучос, хоть и имеют дикий нрав, но совсем не похожи на далёких предшественников. Да в общем и не нужно так жестить, как в эпоху освоения – у каждого здесь есть родня, и за убийство родственника начнётся кровавая вендетта, пострадают многие уважаемые люди. Так что почти все разборки местных это драки, зубы, максимум – показушная поножовщина «до крови». Но может оно и к лучшему?

Несмотря на то, что её так хорошо здесь принимали, Мерседес никогда даже в мыслях не называла это место домом. Хотя у неё тут своя комната, личные вещи. Игрушки, вон, остались – а кто их будет выбрасывать? Кто посмеет? Куклы… В которые они играли с Гор и другими местными детьми, не ощущая по малолетству статусной с ними разницы. А вот большой плюшевый ягуар, с которым любила спать, когда бывала здесь. Но она куда ни шло, однако, что странно, Гортензия тоже не называла домом Сантисиму Тринидад! «Дом мамы». Хотя с отчимом они поладили, и вон, как радуется, играя с маленьким четырёхлетним Педро Паолли, своим сводным братом. Который вцепился в сестру и вознамерился никуда не отпускать, хихикал и творил детские шалости. Слёзы умиления текли из глаз Мерседес, но и у Гор сердце растаяло, она забыла обо всём на свете. Её, Мерседес, ребёнок побаивался, и это закономерно – большая, сильная, совершенно незнакомая сеньорита – нормальная реакция для ребёнка. Но они поладят… Если успеют, конечно. Ибо её дорога вела к какой-то звезде, и она не понимала, к какой, насколько счастливой и насколько быстро придётся туда двигаться.

По словам Сильвии, Стивен обещался быть к вечеру: «Он занятой человек, девочки, дела, вы должны простить», обедали вчетвером, после чего она на правах хозяйки провела для неё экскурсию по поместью, в котором «много чего изменилось». «Много чего» это сад, где и правда уютно. Тенёк, соломенные топчаны, бассейн – хорошо! Всё остальное, включая конюшню, она знала.

День прошёл незаметно – вроде ничего и не делала, а и времени свободного не оставалось, и даже присесть некогда. Бывает. За ужином присматривалась к вернувшемуся Стивену, суровому местному мужику, гаучо, как они себя тут все называют. Когда-то гаучос пасли скот и были вооружены ножами, которыми искусно владели, сейчас гаучос имеют сельхозпредприятия в пампасах, уровень быта и достаток не хуже чем средний рабочий на Венере (для Земли это роскошь, перенаселена настолько, что подобный уровень удобств далеко не у всех), лошади – только у местных аристо для развлечения… Но дух, менталитет по-прежнему заставляет их быть суровыми бойцами, а главное, безбашенными, то бишь больными на всю голову, что даже полиция и СИБ их не трогают.

– Мерче, дочка, могу чем-то помочь? – оскалился Стивен, это у него улыбка такая. Ну, бандитское прошлое у человека, для здешних мест это нормально. В голосе искренность – теплота, желание и правда подсказать, направить, оградить и уберечь.

– Смотрю на тебя и думаю. Как ты решился «подъезжать» к той, кто был любовницей самого императора? – честно спросила она что думает.

– Император всего лишь человек, – пожал плечами Стивен, вымакивая кукурузной лепёшкой соус с тарелки. – И его любовница – тоже человек. А ещё, знаешь, ты молода, тебе о таком рано задумываться, но люди часто по молодости и неопытности сходятся с теми, с кем впоследствии не могут найти общий язык. И расходятся. В том числе оставляя после себя детей – плод их союза. Так бывает, это нормально. Два таких разбитых сердца с опытом и детьми за плечами могут сойтись, и быть счастливыми. Он был с кем-то, она была под кем-то – это не важно. Важно, что они нашли общий язык и поддержат друг друга в горе и радости. Понимаешь?

Мерседес кивнула.

– Мне плевать на императора. Я знал, что проблемы будут – и они начались, от меня отвернулось большинство партнёров. Им пришла разнарядка «сверху» не связываться со мной больше.

– Себастьян – мстительная скотина, которая… – фыркнула Сильвия, но, посмотрев на четырёхлетнего Педро, замолчала. – В общем, он всё ждал, что я вернусь. И делал что мог, чтобы ускорить процесс. Но мне надоело. Я устала прятаться, устала от конспирации, устала быть его тряпкой. Да, поначалу его любила. – А теперь взгляд на Гортензию. – Но он не хотел повысить мой статус, дав окорот жене, а вот так, прячась от всего света по кустам и чужим загородным домам, не хотела больше я.

Они встретились глазами со Стивеном и оба нежно улыбнулись. Мерседес знала, у Стивена был один полноценный брак, и было мирское сожительство без регистрации, от первого остался сын, от второго дочь, так что он не был неопытным юношей, решившим залезть на бывшую самого монарха ради туманных перспектив чего-то там.

– Когда я отчаялся и думал что всё, мне хана, – продолжил хозяин этого места, – на меня вышел человек, не представившийся, но просто для начала разговора передавший мне чек на десять миллионов империалов.

– Знакомый приём, – кивнула Мерседес, вспомнив одного своего шебутного друга на Венере и его переговоры с марсианами.

– А суть разговора свелась к следующему. У одного столичного клана и его младших партнёров есть интересы в Ла-Плате. В Ла-Плате в целом, далеко за пределами Сан-Рафаэля. И мне предлагался эксклюзивный договор на их юридическое сопровождение. Ибо я местный, знаю реалии, смогу договориться там, где их пошлют. А наши такие, послать могут падре римского, что им столичные хлыщи! – Он весело рассмеялся, но его смех никто не поддержал. – Так я получил прорву контрактов от семьи Герреро. И единственным их условием было – я должен не просто спать с Сильвией, а полноценно жениться, расписавшись перед падре в церкви.

– Я не стала устраивать истерики, – заговорила, тщетно скрывая улыбку, Сильвия. – Так как он больше года до этого момента предлагал мне оные руку и сердце сам. Так что не Стив был тормозом, а я. А тут… – Вздох. – Чтобы спасти НАШ бизнес, пришлось согласиться. – Лучезарная улыбка. – Так я стала аргентинской аристократкой.

– Класс! – Гортензия подняла вверх оба больших пальца. – Я вот тоже так хочу. Но… – Грустный вздох.

– Будет и на твоей улице праздник, дочка, – подбодрил её Стивен. – Мерче, а у тебя как на личном фронте? До нас только слухи долетают. Симпатичный мальчик, из хорошей семьи, росший за пределами дворца и потому знающий жизнь…

– Трахающий в данный момент наследницу венерианского престола. – Теперь тяжело вздохнула Мерседес. – Стив, Сильвия, я сама не могу ни в чём разобраться. Как раз и хотела побыть у вас, подышать воздухом… Вдруг что-то в голову придёт?

Сильвия встала, обошла стол и прижала её голову себе к груди.

– Бедная. Конечно, думай, копайся. Дальше себя всё равно не убежишь, и что-нибудь обязательно придумаешь.

Сильвия называла её дочкой, и таковой считала. Двоюродной, но дочкой.

– Мерче, если у тебя нет матери… – сказала она как-то в детстве, когда Мерседес начала кое-что в жизни понимать и задавать правильные вопросы. – Нет-нет, не возражай, знаю, как ты держишься за мысль о маме, как её любишь, но я не о родстве, а о функциональности. Функционально тебя некому поцеловать перед сном, некому выслушать твои сердечные волнения про симпатичного мальчика в школе, некому подоткнуть тебе одеяло, когда спишь, как и некому будет забрать твою пьяную тушку с выпускного. А эта сука Мария Луиза, которая МОГЛА таковою стать, предпочла направить на тебя штыки, поскольку ты «дочь дуры» и не должна получить столько наследства, сколько и близко не перепадёт её младшим. А раз так, ею для тебя стану я. Добровольно, понимая, что делаю. Иди сюда, обниму тебя…

Вот и сейчас она сидела у бассейна в новом саду и смотрела на солнце, заходящее за Кордильеры. Красиво – горы, пампа, шелест ветра… Настроение не то, что на нуле, но думать ни о чём не хочется. Кому-то хорошо – они встретили друг друга, и вместе, вопреки всему. Стив бы не бросил Сильвию, даже если бы клан тётушки не «поощрил» его. Нашёл бы выход. И она: «Я устала». Не «разлюбила», а «устала», и надо вдуматься, чтобы понять разницу. У неё пока слишком мало опыта чтобы осознать до конца, но, кажется, уже близка к этому.

– Мерче, дочка, могу присесть рядом?

– Конечно, – улыбнулась она подошедшей Сильвии. Та откинула соседний топчан в полулежащее положение, и прилегла, также смотря на краешек солнца, пока ещё выглядывающего из-за хребта. Какое-то время молчали. Да как раз пока диск солнца не скрылся. Наконец, произнесла:

– Рассказывай.

И она рассказала. Всё, как есть. Про то, что поняла, что полюбит, когда только увидела его, очнувшимся в каюте после вступительных испытаний. Стояла голая, как дура, не зная, о чём с ним заговорить. Как пыталась и быть вместе, и не быть. Как плюнула на все препоны после боя в школе, где они отстреливались в фонтане. И как он, наплевав на королевскую семью, пригрозил им, чтобы они не смели выгонять её на Землю, иначе полетит следом.

– А потом он выбрал Изабеллу… – Слёзы потекли из её глаз, и Мерседес поняла, так надо. Это катарсис, слёзы очищения. – Подарил ей колечко-артефакт, на который претендуют, считая своим, две династии…

Она говорила и говорила, и душившие слёзы вдруг кончились, высохли. И тяжесть, наваленная на грудь, не дававшая дышать с момента прилёта на Землю, куда-то исчезла. Она, конечно, где-то там оставалась – такое не может исчезнуть просто так… Но уже можно было дышать, а это прогресс.

– Ты «устала». Ушла. И нашла своё счастье. Я тоже устала, но я… – залепетала она

– Хочешь вернуться, – жёстко констатировала Сильвия.

– Я не уверена, что это правильно, забиваться в норку, – покачала она головой. – Но возвращаться…

– Попыталась удариться во все тяжкие, но не помогло? – понимающий покровительственный взгляд.

– Да. Но там… ОНИ. – Последнее слово произнесла с презрением.

– Знаешь, я ведь не девочка-припевочка, – произнесла Сильвия. – Я жива только потому, что держу язык за зубами, но на самом деле очень много чего интересного ЗНАЮ. – Её улыбка стала осторожной и загадочной, а выражение лица задумчивым. – Такое, что знать простым смертным, даже провинциальным аристократам, не положено.

Помолчали. Сильвия сощурилась, рассматривая погружающиеся в полутьму горы, подбирая слова.

– Мужчины они… Кобели, дочка. Они на самом деле все разные, но среди «разных» встречаются типажи, которые не пропустят ни одну сучку. И даже будучи женатыми, зная, что за связь на стороне «прилетит», заводят эти связи. И даже растят на этой «стороне» детей, полностью содержат, обеспечивают будущее. Много таких примеров знаю, минимум три из окружения Себастьяна, самые близкие люди. Я не о разовом перепихоне со служанками или контрактницами при заключении сделки, оргиях на переговорах с партнёрами, я именно про тех, у кого чувства, кто именно содержит любовниц, статус которых сильно повыше.