Текст книги "Фрилансер. Битва за будущее (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Пауза. Переглядки с Рохасом. Остальные судьи снова заволновались.

– Верховный суд стоял и всегда будет стоять на страже интересов Венеры! – стукнул молоточкам председатель. Отступил. Вот и чудненько. – Сеньор Шимановский, о политике закончили, предлагаю вернуться к рассматриваемому делу. А по нему… Защита имеет право в рамках текущего производства задать все интересующие вопросы ответственным представителям клана Веласкес. – Снова стук молоточком. – Обвинение – продолжайте.

Классное шоу! Ставки выросли, теперь уже даже на этих обиженных, которых судим, плевать. Вопрос о взаимодействии королевского клана с аристократией в принципе. Впрочем, как и в прошлый раз, как обычно. В «верхах» свои тёрки и свои центровые проблемы, до неудачников там дела нет.

* * *

Дальше действо вернулось на круги своя и пошло своим чередом. Начался опрос обвиняемых. И послушать их стоило. Члены семьи, двоюродные и троюродные, семья у них не такая большая. Все высказались, а раненая мною сеньора брызгала слюной, громко, почти матом понося меня и Фрейю на чём свет стоит.

Но всё проходит – прошло и это.

– Перерыв полчаса! – стукнул молоточком председатель, и весь президиум Верховного суда в полном составе почапал на выход – их должны провести назад, в кабинет главы компании, где накрыта небольшая «поляна». Угу, голодные судьи – злые судьи, нам это не нужно. А еда из случайно выбранного ресторана – не было времени на подготовку. Трансляцию по сигналу мы тоже отпустили – потом опять вклинимся. Обвиняемых наши бойцы начали выводить под охраной по одному – в туалет и все дела. Их кормить не планировали

Курилка тут на этаже была. Нервы давали о себе знать, и решил пройтись туда вместе с обвинителем. Хороший мужик, говорит мало, но чётко и по делу, в отличие от отличавшегося словоблудием защитника. Военные, что с них взять!

Обрисовал пальцем вокруг и притронулся к уху, показывая, что зона не безопасна, нас могут слушать. Он кивнул. Закурили.

– Сеньор, я, конечно, канву происходящего понял. Но всё равно есть вопросы. Можете вкратце, как только вы умеете, объяснить неумному, универов не оканчивавшему, суть? – И снова глазками обвёл вокруг. На самом деле тут мы не планировали и не будем говорить о важном. Но не вся изрекаемая человеком информация в курилке должна быть под грифом, можно же просто «потрындеть»? Генеральная линия стратегии на процессе от трындежа не изменится, и вряд ли даст противникам что-то больше имеющегося.

Сеньор сделал несколько долгих затягов, обдумывая.

– В целом, Хуан, они всё валят на межклановую распрю, что вы их третируете. Ты это заметил, разумеется, но недооцениваешь масштабы проблемы, учитывая наш долбанный «кодекс об аристократии». То есть существуют два клана, один, пользуясь тем, что «выше», топит другой, и второй защищается. И весь вопрос о поставках государственного уровня сводится к той маленькой книжеце, а никак не к национальной безопасности. «Какого икса вы их обезглавили и грабите, предъявляя от имени пленённого главы космические счета?» – спросят остальные кланы. Мы оба знаем, что за люди судят, оба знаем, чьи они представители и что для их патронов главное, а что второстепенное. Уверен, они пойдут на признание этого сценария.

– Венера – клановое государство, интересы кланов как сословия для судей важнее всего на свете, – грустно усмехнулся я, произнеся очевидное.

– Именно. И тогда уже нам надо будет оправдываться, что удержание их главы, незаконное удержание, – сделал сеньор акцент, – оправдано.

«Вали на связь Рубио с мятежниками – читалось в его глазах. – С таким дерьмом выродки в судебных мантиях побоятся связываться, даже если это не так и Рубио не участвовали». Мы обсуждали этот пункт в качестве варианта стратегии. Крайнего варианта. Но нет, это читерство. Мне пообещали и так «слить» сеньоров, ага, глаза председателя пообещали, и применять тяжёлую артиллерию не стоит.

А ещё понравилось то, что сегодня перед камерами вскрылся факт, что всем плевать на закон. «Да, Рубио находится в подвалах дворца незаконно, но вы объясните необходимость держать его там, чтобы наши спонсоры не нервничали, и мы вас пожурим, погрозим пальчиком, но на этом и всё». Это не произнесли вслух прямо, открыто, но сказано было так, чтотолько тупой не поймёт намёка. Какой же я был наивный пару лет назад, до прибытия королевы в школу! Считал, что государство и законы – это для людей. А оно для людей, да, только не всех.

– Прорвёмся! – заключил я после долгой-долгой паузы, отправляя «бычок» в урну. – Пошли и мы пожрём? У них тут внизу вроде тоже автоматы с кофе и батончиками есть. – И вышел из курилки, где на входе стояла пара ангелов, никого, пока мы внутри, туда не пуская.

Была мысль потолковать с Рохасом, пока перерыв. Но, подумав, не стал. Смысл? Всё, что хотел, он озвучил невербально, а такие люди никогда не говорят вслух, что думают. То есть у нас и так нормальный диалог, не стоит портить его попыткой личного общения. Потому и правда пошёл к лифтам вниз – надо и девчонкам по батончику всем купить.

Через час снова собрались. Сейчас технари были уже подкованные, и картинка ушла в эфир быстрее, второй раз за день забивая популярные государственные медиаканалы, где время поминутно проплачено на недели вперёд.

– Внимание, суд идёт! – огласил пристав. Президиум вошёл, лица всех судей хмурые. Но обречённости не было, то есть какое бы решение они сегодня ни приняли, катастрофическим для себя его не считают.

Стук молоточком. И – прения сторон.

Защитник, как и ожидалось, выкатил претензии по поводу главы клана, целенаправленно озвучив, что оставляет за скобками отмену поставок.

– Уважаемый суд, прошу обратить внимание, – парировал обвинитель, – что никто, ни одна живая душа во власти, не ставил палки в колёса Рубио как клану. Клан продолжил работать, предприятия отгружать, зарабатывать. Если бы всё было как настаивает защита, Веласкесы бы перекрыли семье Рубио все краники, какие можно, сеньор Шимановский и её высочество нам честно озвучили, что они не нищеброды, и какое-то время сами потянут снабжение вместо них. Значит в аргументах защиты есть логическая ошибка.

– Вызываю в качестве свидетеля Изабеллу Веласкес. – А это Рохас, чувствуя, как горит пятая точка, решил взять процесс спасения утопающих (их, членов суда) в руки утопающих.

Бэль устала, уже не была такой агрессивной. Но под присягой ответила, что нет, и в мыслях не было «наезжать». Более того, на Совбезе было принято решение не менять коней на переправе, и ей ОФИЦИАЛЬНО спустили приказ не трогать клан Рубио, не как слова сестры, которые ЕЙ можно и игнорировать, а как волевое указание коллегии ответственных за дела в государстве влиятельных людей.

– Однако, ваша честь, – не унимался защитник, – как понимать ежедневно присылаемые счета от главы клана на огромные суммы? Просто огромные, десятки и сотни миллионов империалов! Выставленные за бутылку минеральной воды и тарелку жареных бананов! Вот эти счета, ваша честь, мы ни одного не оплатили. Как это понимать, если не в качестве попытки разорить наш клан?

Цирк, блин! С конями. Но дело подходило к концу, и расслабляться нельзя. Тем более одна белобрысая принцесска взялась на этот вопрос ответить и помощники поднесли ей несколько папочек, которые она распотрошила, передавая документы на стол судей…

– … Да, ваша честь. Разумеется, ваша честь. Вот, все документы со мной. Вот договоры, вот контакты, вот подписи. Здесь к каждому документику подколота экспертная оценка, сколько такое стоит по рынку, сколько стоило до начала мятежа. И обращаю внимание, что это контракты на поставку в министерство обороны, которые ВСЕГДА были выше среднего по стране! Там испокон веков, со времён Адама и Евы, закладываются откаты, которые и не снились гражданским министерствам. Так что да, ваша честь, я признаю, что удержание сеньора незаконное, выполненное не в рамках процедур, однако сеньор Шимановский как раз об этом и говорил – государство не может функционировать без отлаженной системы поставок. Всё, что делает моя сестра – это попытка вручную, для начала вручную отладить эту систему. Законы и новые процедуры примем позже, когда переживём военное положение – а вот за это мы как раз и боремся.

Всё-таки зря на Белочку наговаривают гадости, что она глупая. Ни разу! Может до хитромудрой Фрейи ей далеко, но она отнюдь не ту-тум-войдите, каковой я сам считал её до встречи в Центральном парке. Просто… А зачем ей показывать свой ум? Подскажите? Чтоб сестра ревновала и считала помехой своей власти?

Снова короткий перерыв, на пятнадцать минут. Для вынесения решения. Я думал дольше проволындаются, но нет – быстро управились. Опять включение в трансляцию, члены президиума красиво, как павлины, с победным видом прошли на свои места.

Собственно прения были не долгими – мы озвучили, что мухи должны быть в одной стороне, котлеты в другой, признав, что «редиски», людей насильно удерживаем. Но так мы ж не скрываем, мы их не похищаем, вот они! Как бы да, просим снисхождения «в связи со сложным положением в стране», но ведь правильно говорят в тюрьме: «Не верь, не бойся, не проси». Просим – значит слабые. Слабые – надо нас придавить и всё-всё запретить. Но за спиной обвинителя стоял я. Весь такой красивый, только что убивший двух их коллег всего лишь за отказ посетить сие милое заседание. И ещё много всего натворивший чуть ранее. А за моей спиной проглядывают штыки «Братства», за которыми – сотен тысяч вооружённых ополченцев. Так что нет, не должны сеньоры ошибиться с решением давить в ответ на просьбу, уж кто, но эти люди обязаны иметь феноменальную чуйку.

– Обвинение, суд с пониманием относится к чрезвычайным обстоятельствам, в которых находится наша страна, – стукнул молоточком Рохас. – Однако даже это не повод настолько серьёзно игнорировать закон. И суд… Верховный суд, как высшая инстанция… Обязывает клан Веласкес и лично её высочество принцессу Фрейю отпустить удерживаемых сеньоров. И в двухдневный срок предъявить все обвинения по всем делам, где произошло нарушение закона. И вернуть все средства так называемых «счетов за завтраки, обеды или ужины», подписанные сеньорами во время удержания. – Стук молоточком. – А также возместить, то есть компенсировать им время пребывания в задержании вне законных процедур.

Ожидаемо вообще-то. Но я не сомневался, что они так скажут. Другое дело, будем ли мы их слушаться, но там столько вариантов, столько пересекающихся факторов, что решение не сейчас будем принимать.

– Далее, – продолжил Рохас, снова молоточек. – Касаемо рассматриваемого дела – суд на данный момент не обладает достоверной информацией об условиях содержания сеньора Рубио, и, соответственно, не может вынести решение о том, является ли его задержание и содержание в плену атакой клана Веласкес на клан Рубио, то есть нет понимания, с чем мы имеем дело – национальной безопасностью или клановой войной. А потому я назначаю комиссию из состава членов президиума Верховного суда для того, чтобы они проехали и лично осмотрели условия содержания сеньора, и пообщались с ним, и внесли ясность по данному вопросу. После чего и будет вынесено решение.

– Уважаемый суд! – Это я подался вперёд, подняв руку. Ибо по спине поползли мурашки от того, что придётся ещё на сутки продлить концертную деятельность. Делать больше нечего ждать их! Да, сеньоры обернутся быстро – прямо сегодня (мы ж должны сеньоров отпустить, пока не отпустили и надо), и комиссию, скорее всего, возглавит Паркинсон – всё будет нормально. Но мы не для того здесь собрались, чтоб тормозить.– Уважаемый суд, я не имею права говорить согласно процедуре, но… Прошу слова!

Рохас нахмурился, но понимающе улыбнулся.

– У нас весь процесс уникальный. Именно потому, что идёт в нарушение огромного числа процедур в связи с особой важностью и угрозой национальной безопасности. Говорите, сеньор спецпредставитель.

Отпустило – получилось. Хрыч мог бы и послать… И что бы я ему сделал на самом деле? Да, я много угрожаю, но надо понимать, всему своё время и место, и реально карать его буду только за ОЧЕНЬ серьёзный косяк.

– Уважаемый суд, у нас есть свидетель состояния сеньора Рубио и двоих его коллег. Это нейтрал, представитель клановой аристократии, не связанный как с кланом Веласкес, так и с кланом Рубио. Мы приглашали этого человека для осмотра состояния и условий содержания целенаправленно, и, соответственно, он может дать показания. Правда, удалённо, но мы можем настроить конференц-связь.

– И что это за человек? – Морщина прорезала лоб председателя. Но такое решение он не рассчитывал и был сбит с толку. Погоди, родной, узнав кто это ты вообще сдать назад не сможешь!

– София Монтеро, герцогиня де Сантана, – не моргнул глазом я. – Могу я попробовать установить с нею связь? Готов ли суд услышать её показания в качестве свидетеля?

– Вы вот так просто привлечёте к процессу герцогиню де Сантана? – А вот тут запредельное удивление старикана. – Привлечёте за минуту, без повестки, уведомлений и подготовки?

– А куда она денется? – криво усмехнулся я, но спохватился – меру надо знать и мне. – У нас вопрос национальной безопасности, и любой патриот, а герцогиня определённо патриот Венеры и адекватный человек, должен оказать максимальное содействие процессу. Да, думаю, откликнется.

Небольшое перешептывание судей друг с другом, и кивок мне:

– Сеньор спецпредставитель, суд готов заслушать показания герцогини де Сантана. Если у вас получится – можете настраивать связь.

Снова пауза, но на сей раз небольшая. Я вышел в соседнее помещение, отданное операторам, и вызвал Софи, через свою систему связи, не правительственную. Пока только голос, без изображения.

– Привет, Хуан. – Ответила она почти сразу. – Можешь не объяснять, мы смотрим вас в прямом эфире. У нас куча вопросов, и это не смотря на то, что ты так круто подставился – но то будешь сам решать. Однако, пожалуй, наши вопросы потом. Я готова выступить, соединяй.

Вот и здорово!

– Соединяю.

– Но больше так не делай, пожалуйста. – Сталь в голосе. – «Куда я денусь»… Ни дай бог тебе узнать, мальчик, куда я денусь! Но я с пониманием отношусь к твоей молодости, и невесёлом прошлом. И знаю, как пьянит головокружение от слишком резкой смены статуса и обретённых возможностей вчерашнего гадкого утёнка. Но на будущее…

– Софи, понял! Проникся… – включил реверс я. – Вырвалось само, не контролировал.

– Плохо, что не контролировал. – Хотела добавить что-то ещё, но не стала. И на том спасибо. Да, знаю, политики такого уровня, на какой я претендую, подобных глупых эмоциональных оговорок себе не позволяют.

– Сеньора де Сантана, суд желает убедиться, что вы были в подземелье клана Веласкес и общались с незаконно задержанными, – начал допрос Рохас. Мордашка Софи, сидящей за рабочим столом в роскошном кабинете, смотрела на нас с визора во всю стену. С золотыми канделябрами на столешнице между прочим!

– Сеньор председатель, я не общалась с незаконно удерживаемыми. – При этой фразе стервы я сжал кулаки. – Но вживую видела, как с ними обращаются и в каком они состоянии.

Далее шло краткое описание по существу того, что она видела. И, надо сказать, услышанное на судей впечатление произвело. Рохас сидел и хмурился, в замешательстве, не зная, что предпринять дальше.

– Сеньора де Сантана, – продолжил он, – поясните суду. Вы были там. Вы знали, что это удержание незаконно. Почему вы ничего не предприняли?

– А что я должна была предпринять? – Искреннее удивление на лице Софи. – Знаете, сеньор Шимановский часто пользуется этим приёмом – он фолит в своих обращениях к планете. Так сказать, рубит правду-матку с плеча, какой бы нелицеприятной она ни казалось. И у него получается выкрутиться, избежать последствий фола – люди верят ему и не злятся, даже если он представляет себя в своих интервью не в лучшем свете. Давайте я воспользуюсь его приёмом и также выступлю за гранью дозволенных рамок?

А я всё больше и больше уважаю эту прелесть! На весь экран, на всю страну видно, как заплясали бесы в её глазах. «Игра на грани фола»… Высший наркотик, кайф для политиков её уровня!

– Сейчас в стране мятеж, переворот, гражданская война – называйте как хотите, это терминология, – усмехнулась сеньора. – По сути, у нас чуть было не произошло насильственное смещение монархии. И обычно спокойные и выдержанные Веласкесы очнулись, закусили удила и решили на сей раз не спускать обидчикам ничего! – Восхищённый блеск в глазах. Очень уж открытый намёк этот «на сей раз». Я даже немного покраснел, просто для вида, что смущаюсь. – Армандо Сантос был убит менее, чем через час после неудачной попытки покушения на Сирену Морган, главу СБ клана Веласкес, – продолжала она, – когда та прилетела под купол Фишеров в океанариум на встречу якобы с ним. Убит жестоко, без попытки взять в плен или договориться. Ещё через час был зачищен под ноль клан Фишеров, включая убитую случайным взрывом пятилетнюю наследницу. После пассажирский лайнер Союза, на котором летел на Землю куратор операции по захвату школы, с которой и начался переворот, уничтожен орбитальным огнём, невзирая на три сотни неповинных жертв и политические последствия на международной арене. С ним были уничтожены шесть яхт, отказавшихся подчиняться приказу, отданного от имени королевы. Перед этим некоторые кланы добровольно передали Веласкесам заложников как жест, доказательство, что они не участвуют в этой авантюре, и поверьте, это сделали непоследние люди, могущие за себя постоять, потеряв убитыми двоих своих членов семей. И я уверена, кланы Торрес, Сантос и Сальвадор ждут очень неприятные сюрпризы в ближайшем будущем. – Кривая ядовитая улыбка сеньоры. Не слишком тепло она относилась к названным семьям. – Веласкесы громят всех, причастных к заговору, даже косвенно. Происходит не точечное наказание виновных, а тотальная зачистка, включая всех членов семьи, женщин и детей, невзирая на потери. И если посмотреть на ситуацию их глазами… Я на месте Фрейи хотела бы сделать то же самое. Если хватит духу, что под вопросом, что вызывает уважение дополнительно. Фрейя настроена ОЧЕНЬ решительно! – выделила Софи это «очень». – И на фоне этого тотального уничтожения… Мы имеем три проворовавшихся клана с особо «одарёнными» главами, не понявшими ситуацию и по привычке Веласкесов нагибающие. Кто они после всего случившегося? – весело усмехнулась герцогиня. Точно, «слиты» не только Рубио, но и два других клана, нам их только что открыто подарили.

– Однако это не мятежники! – с огнём в голосе продолжила Софи. – Да, они доставили её высочеству принцессе Фрейе много неприятных моментов, но при этом не участвовали в попытке свержения её матери! Понимаете? По хорошему их бы к стенке, и расстрелять по законам военного времени… Но где же тогда отличие между мятежниками и простыми ворами, если и тех и тех множат на ноль? Нет его. А должно быть.

– Вот её высочество и извращается, словно уж на сковородке, – продолжила герцогиня, добавив в голос весёлой иронии. – Она не может наказать их по всей строгости. Но и не может позволить себе спустить им проступки, как спускала мама. Она начинающий правитель, без авторитета, и если сегодня уступит – завтра её съедят. А потому делает то, что подсказывает её совесть, и, возможно, ближнее окружение. – А это уже напрямую упоминание вашего покорного слуги. – Мятежники будут зачищены, безусловно. Но и воры получат хорошую трёпку. Достаточную, чтобы можно было сказать, что их серьёзно наказали, но при этом вся аристократия Венеры увидит, что королевский клан мягок к тем, кто не злоумышлял против них. Понимаете, уважаемые судьи, что происходит и почему? Да, я была там, но ничего не предприняла потому, что если я забью в набат – этих троих сеньоров из подземелий выпустят… А после расстреляют. Ибо время действительно военное. И большинство моих коллег не поймёт, что это простое следование закону, они увидят, будто Веласкесы потеряли берега и топят, обвиняя в мятеже, всех своих недругов. А это первый шаг в пропасть, его им, точнее её высочеству Фрейе, никогда не забудут. Да, я промолчала, ибо видела, что сеньоры живы, здоровы, и с ними хорошо обращаются. А что карпаччо на завтрак стоит у них несколько десятков или даже сотен миллионов – ну, а где они были, когда завышали стоимость контрактов в две тысячи раз? Они большие мальчики, мужчины, а мужчина всегда должен отвечать за свои поступки. У меня всё, сеньоры. Есть ли ещё ко мне вопросы?

Шушукание судей, и итоговый вопрос Рохаса:

– Сеньора де Сантана, вы свидетельствуете, что сеньор Рубио находится в хорошей форме, клан Веласкес не издевается над ним, и…

– Да, сеньор председатель. Там нет и не пахнет клановой войной, равно как и какими бы то ни было личными разборками, местью. Это просто шаг королевского клана чтобы спасти бедолаге жизнь. Просто поверьте, во главе клана Веласкес сейчас стоят такие люди, которые в течение десяти минут наложат арест на всё имущество и все счета клана Рубио, невзирая ни на какие возможные осложнения с аристократией и осуждением со стороны общества, а боевые группы клана начнут планомерный захват клановой собственности и зачистку всех, кто сопротивляется – у них уже есть опыт. Если только заподозрят, что от данного клана исходит хоть какая-то угроза. Сеньоры, я сейчас обращаюсь не только к уважаемому суду, но и ко всей планете, ко всем другим семьям, кого касается кодекс законов об аристократии. Игры кончились. Или вы выполняете все договорённости и соблюдаете законы, или последуете за Фишерами и иже с ними, СЕЙЧАС разговаривать с вами никто не будет.

А вот это уже высокая политика, сеньора воспользовалась площадкой, чтобы показать, что «мы, Сантана, вне игры, и подчиняемся, а кто вы чтобы поступать иначе?» Герцог и главный финансист планеты выбрал сторону.

– М-да… – На Рохаса было жалко смотреть… Точнее весело, мне. От его жалкого вида. Его куратор такие вещи говорит, после которых ему или застрелиться, или капитулировать. Закон? Какой закон? Не слышали. На то у нас суд и Верховный – он сам по себе закон, как примут – так и будет система работать, данное решение превратится в подзаконный акт на подобные дела в будущем. Наконец, вздохнул и принял неизбежное, закругляясь:

– Защита, обвинение, есть вопросы к свидетелю? – Кивки юристов, качание головами. – Хорошо. Спасибо, сеньора де Сантана. Суд удаляется на совещание.

Ещё четверть часа. Подкупольные огни уже давно прошли половину направления в сторону минимума, поздний вечер. Но буду честен, дело того стоило.

Но нет, пока ещё не приговор. Рано. В качестве свидетеля вызвали… Меня. Ну, мне не сложно, отвечу. Что-что? Как герцогиня в подземельях оказалась? Так позвонила и попросила – чего мне врать? Как есть сказал. Предлагал ли я экскурсию кому-то из клана Рубио? Нет, а должен был? Нет-нет, сеньора Паркинсон, это проблемы клана Рубио, а не мои, что они недогадливые, если бы попросили – показали бы им пленников. Зачем хорошим людям отказывать? Родня всё-таки.

Снова Изабелла в качестве свидетеля. Оповещения? Были. Просьбы от представителей клана Рубио? Нет, по её линии просьбы не поступали. Да, она бы «передала их Хуану», не видит проблем. Почему не попросили? Она думает, что так проще захватить власть в клане, вот и не стали. А два других клана понимают, что не правы, и просто ждут. И сейчас ждут. А эти под шумок власть захватили, а виноваты во всём для всего мира будут, конечно, подлые Веласкесы. Удобно же! Я всё больше своего Бельчонка люблю.

Ещё час. Допрос всех по очереди обвиняемых, членов совета директоров этого клана. Нет, не пытались набиться на экскурсию, даже мысли не возникло. «А чё, так можно было?» – общая на лицах эмоция. Захват власти? А вот тут лепет. Просто лепет. По лицам видно, воспользовались ситуацией, да. «Но ведь они там держат нашего главу в заточении…» Нет, суд принял, что не в заточении. И за дело. Так сказал человек самого могущественного на данный момент клана Венеры, представляющая всех нейтралов, а значит для текущих судей это больше, чем какой-то там закон. А что вы не догадались попроситься, или не пошли на «договорняк», или просто тихо, как остальные, не сидели – ваши проблемы.

Вот такой он, наш суд. Верховный. Самый Верховный в мире. Выше как гражданского суда, так и военного трибунала. Приговор которого оспорить можно только силой оружия во время государственного переворота, отменив предыдущий суд и назначив новый на новой законодательной базе. Чего в ближайшее обозримое время слава богу не произойдёт.

– Нет! Нет! Пожалуйста! Я не при чём! Это они всё! Мой брат и кузен! Я просто член совета директоров, как дочь отца! Я не принимала решения, я просто подписала в протоколе где надо!..

Все восемь человек брыкались. Не верили до последнего, а тут… Двое из сеньоров служили полугодичку – их вешать нельзя. Их расстреляют, как только ангелы повесят остальных. А пока шесть лебёдок, шесть крючьев… И – приговор в исполнение. Ибо время военное. Кто-то должен заплатить за бесперебойность поставок в будущем, у нас эпическая война на другой планете намечается, никак без этого. Жизнь так устроена – всегда надо за всё платить, весь вопрос – кому именно.

Но равнодушно глядя на завывания сеньоры с причёской, совершенно не испытывая к ней жалости (отжалел своё на «нуле»), не покидало ощущение… Грязи в душе. Как будто облит помоями. Ибо чувствовал, что сегодня разыгранная партия хоть и была в мою пользу, но меня безбожно вели. Я словно шёл по тоннелю не в силах свернуть влево и вправо. А значит кем-то этот тоннель был построен. И построен для чего-то, ибо повторюсь, в жизни ничего не бывает просто так.

Маякнул своим, продолжайте, вышел из конференц-зала, и, забрав с собой только Мию и Розу, двинулся прочь по коридору. Тупик, рекреация – что надо. Столик, кадки с растениями… И вид на подкупольный город за стеклом. Вечер, ночь почти, темно. Но город сияет огнями – ляпота! Активировал на браслете визор и набрал по памяти абонента, снова через свою связь, не правительственную.

Ответили почти сразу:

– О, Хуан! Привет. Не ждала.

Голос довольный, тёплый. Она была рада меня услышать. Сильно рада. А я, поросёнок, сто лет ей не звонил – некогда всё.

– Привет, Кудряшка! – также тепло поприветствовал я. – Как там Самара?

– Хорошо, тихо и спокойно, но дико скучно. – Скривила губки. – Много деловых встреч, много движения, но знал бы ты какие тут смешные обороты!

– Ну да, там всего два миллиона населения. И ещё чуть меньше тридцати по сектору.

– Это да, но двухмиллионная Санта-Катарина оперирует бюджетом большим, чем ВВП половины Обратной Стороны! – усмехнулась Сильвия. – А только город Дельта-полис, без учёта провинции, богаче, чем вся Обратная Сторона вместе взятая.

– Но ты же там как раз чтобы это исправить? – улыбнулся я. – Инвестируешь в развитие? Разве нет?

Пауза, смущение, признание:

– В том числе, но я не бог и не государственная власть. Что-то получится улучшить для местных, но у меня свои задачи.

«О погоде в Рио» поговорили.

– Слушаю тебя, Хуан. Что случилось? Насколько всё плохо? – перешла она к сути.

– Плохо? – усмехнулся я. – С чего взяла, что плохо?

– У тебя казнь там, а ты мне звонишь. Ушёл из эфира, не держишь процесс казни под контролем. Значит дела так себе.

– В логике тебе не откажешь, – признал я. – Но не настолько критично… Хотя могу ошибаться. Дашь совет? Как представитель аристократии, вращающийся в самом высшем дивизионе? У меня пазлы не сходятся.

– Говори. – Она на том конце напряглась и подобралась.

– Смотри, в стране жесть. Мы фигачим корабли аристократии, взрываем купола, убиваем членов семей мятежников. Показываем, что мы серьёзные ребята. А какое-то мелкое ворьё решает навариться. Допустим, у них есть понимание, какого нет у меня – что такое поведение разрешено их ментальным кодексом, и настоящие Веласкесы их поймут и максимум поругают. Это я такой шустрый, а у них междусобойчик, как максимум.

– Продолжай. – «Ты на верном пути» – слышалось в голосе Сильвии.

– Но тут появляется некий юноша без предубеждений и базовых аристократических настроек, и ломает игру. Берёт в плен троих глав проворовавшихся кланов. Что бы сделали умные люди на их месте?

– Сидели бы тише воды ниже травы, пытаясь параллельно выйти на Фрейю за твоей спиной, – совершенно честно описала процесс Сильвия. Без намёков и недосказанностей. Подтвердив этим и мои мысли.

– Во-от! И два клана так и сидят. Но в третьем все очень умные. Взяли и пошли на обострение. С теми, кто взрывал вакуумную бомбу под куполом, где семьи мятежников, кто зачистил семью министра обороны и взорвал яхты их коллег. Не находишь диссонанс?

– Хуан, ты чего звонишь-то? – нахмурилась Сильвия. – Если ты не понимал этого раньше – то ты зря занимаешь своё место. А если хочешь спросить – спроси прямо, без предисловий?

– Почему они нам их так открыто «слили»? – Прямо – так прямо. – Даже не выпендривались. Специально подбили на протест, дали гарантии, убедили, что их гарантии всё ещё чего-то стоят после казни министра финансов, и просто… Бросили в топку без сопротивления! Зачем, Сильви?

Сеньориа Феррейра на том конце долго молчала, и, судя по звукам, напряжённо расхаживала по комнате. Наконец, заговорила:

– Хуан, скажу как есть, но ты не обижайся. Так надо, ибо так есть. Просто прими к сведению.

– Проникся! – напрягся я.

– Ты заигрался, ставя свои концерты по одному и тому же сценарию. Они подловили тебя на этом и подсунули в твой стандартный сценарий своих актёров.

– С-спасибо. – Нет, не буду обижаться – на правду не обижаются. Меня сработали сегодня, как сосунка. Неужели так всё плохо?

«Ваня, ты не могущественный гений стратегии и тактики, особенно в политике. Ты всего лишь пацан, случайно попавший во власть в сложное время» – «подбодрил» бестелесный собеседник – моё собственное «я».

– Цель… – потянула Кудряшка. – Цели две, Хуан. Первая и наименее главная, я бы сказала побочная – ублажить тебя.

– Я думал, чтобы ублажить мужчину, к нему присылают контрактницу. – Это я на эмоциях так пытаюсь шутить.

– Фе-е-е-е-э! – скривилась на том конце Феррейра. – Хуан, у тебя Изабелла и Фрейя под боком! Две лучшие девушки королевства, а завтра ещё и я причу. Я не знаю никого, кого даже в теории тебе можно подложить, чтобы создать достойную конкуренцию! – Затем продолжила серьёзно. – Ты слишком агрессивен, Хуан. Чересчур. Ты пугаешь их. Но ты молод, и ещё, ходят слухи о твоём недуге, что ты срываешься.

Оп-па, звоночек! И Феникс тут не при чём – от него инфа не успела бы ТАК распространиться.