Текст книги "Котт в сапогах. Конкистадор."

Автор книги: Сергей Ковалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– А вы ничего не можете? – подозрительно уставилась на хлебопека Коллет.

– Ничего! – развел громадными ладонями Ялмар.– И отец мой шаманить не умел, да и дед – он ведь у меня тоже хлебопек. До сих пор в родной деревне хлеб печет со старшим сыном – моим дядькой. И его отец хлебопеком был. Если и правду рассказывают предания про наш род, то давно все это было.,.

– И вы даже никогда не пытались?..

– Ну... – Ялмар покраснел.– Было дело. Я тогда молодой был, глупый. Кровь бурлила, казалось, что жизнь имеет смысл, только если можешь совершать подвиги и творить чудеса.

– И? – Мы с Коллет подались вперед. Даже Андрэ, глядя на нас, попытался сделать заинтересованное лицо.

– Ничего,– усмехнулся хлебопек.– Когда мне все это начало лезть в голову, пошел я в лес. Там у вас неподалеку от деревни древнее капище сохранилось, при нем ведьма прижилась. Какая-то пришлая, но ничего так, сильная. Кровь заговорить или воду найти – это ей раз плюнуть. Начал я к ней в ученики проситься. Она меня испытала и приговорила – силы во мне нет, не быть мне магом.

– И что вы сделали?

– А что тут поделаешь? Вернулся к печке. Отец вызнал, чего я такой смурной хожу, да мозги-то мне и вправил. Объяснил, что не тем жизнь определяется, сеть ли у тебя Сила и достиг ли ты величия, а тем достиг ли ты мира с самим собой. Можно быть великим магом, но люди будут от тебя шарахаться в ужасе и проклинать, как это было здесь, в Бублинге, когда мэтр Мордаун власть захватил. А можно быть простым хлебопеком, а люди будут тебя уважать и любить. Вот так как-то...

– Понятно,– вздохнул я.– Ваш отец совершенно прав. Что ж, нам надо отправляться дальше.

– Не знаю, что вы ищете, но удачи вам в ваших поисках! – помахал нам вслед Ялмар.

– Ну что же, мне кажется, он был с нами откровенен,– подытожил я, когда мы удалились от дома господина Юси на приличное расстояние.– Он показался мне бесхитростным человеком.

– Тупой, самоуверенный мужлан! – фыркнула Коллет.– «Женщина то, женщина се!» Шовинист!

– Как он смел! – донеслось из кошеля жалобное хныканье Мордауна.– да меня все обожали! На руках готовы были носить!

– Угу, те, кому ты мозги успел задурить,– хмыкнул я.– Хватит ныть, Морган. Разговор ты слышал, что думаешь? Не врал он нам?

– Отстань от меня, бессердечное животное! – заверещал бывший маг так, что на нас оглянулись несколько прохожих.– Почему ты ничего не сказал, когда он поливал меня грязью?

– Морган, у тебя совсем мозги набекрень съехали,– вздохнул я.– С какой стати мне тебя защищать? Ладно, Коллет, надеюсь, ты-то сохранила здравый рассудок?

– Сохранила, не волнуйся,– проворчала ведьма.– Он не врал. Хотя, конечно, та ведьма, к которой он ходил,– позор для нашей профессии. Ну да чего ждать от профессионалки уровня «кровь заговаривала, воду искала»?!

– То есть?

– У него есть Сила. Небольшая, но ярко выраженная. Думаю, он даже неосознанно пользуется ею, отсюда и особенный вкус его хлеба.

– Но почему же ты промолчала?

– Конрад, ну сам подумай! Он известный в городе хлебопек, уважаемый человек. У него любящая жена и две прелестные дочурки. И вот он узнает, что его детская мечта может сбыться – он может стать магом. Это разрушит всю его жизнь, Лучше пусть он будет хорошим хлебопеком, чем посредственным магом.

– Коллет?

– Ну ладно, ладно! Нечего было так про женщин говорить! Тоже мне философ!

– Ладно, хватит зря время тратить,– буркнул Мордаун.– Нам еще двоих надо проверить.

– Кто там у нас следующий? Йорген Сервантус?

– Да. Его дом через два квартала отсюда.

В отличие от Ялмара, аптекарь сам принимал посетителей в своей лавке. Впрочем, «принимал» – не совсем точное слово, поскольку, кроме нас, посетителей не было. Несмотря на это, к появлению возможных покупателей господин Сервантус отнесся прохладно. Оторвав взгляд от растрепанной тетради в которой в этот момент делал какие-то записи, апкарь внимательно оглядел нашу компанию из-под косматых бровей и недовольно буркнул:

– Ну и кто из вас болен?

– Он! – без обиняков ткнула в меня пальцем Коллет.

– Он! – одновременно указал я на Андрэ.

– Я? – поразился гигант.– Чем?

– Проваливайте! – Аптекарь вновь уткнулся в свою тетрадь.– Заклинания не по моей части, а от тупости пока лекарства не изобрели.

– Ого! – восхитилась Коллет.– Вам хватило одного взгляда?

– А вы что, пари заключали, госпожа ведьма? – не отрываясь от записей, спросил Сервантус. – Впрочем, мне наплевать. Проваливайте в любом случае.

– Эй, нельзя ли повежливее с девушкой!

– Хм? – Аптекарь удостоил меня второго взгляда.– Для вас важна форма или содержание? Если я сформулирую свое пожелание так – не будете ли вы столь любезны, чтобы покинуть сей дом,– вы его исполните?

– Я умру? – Андрэ неожиданно схватил меня за плечи и начал трясти со всей своей немалой силы. – Скажите мне правду, капитан! Чем я болен?

– А-а-а-ан-н-д-д-дрэ...– беспомощно трепыхаясь в огромных лапищах, попытался ответитил я. –  К-к-ка-к-к-к...

– Я умру! – Гигант так же неожиданно отпусти меня и схватился за голову.

– Какого хрена ты делаешь?! – договорил я, вскакивая с пола.– Совсем ума лишился?

– Скажите мне правду! – потребовал король, делая суровое лицо.– Вы специально придумали эти поиски, чтобы показать меня доктору? Я чем-то смертельно болен? Вы поэтому не хотели меня расстраивать?

– Боже... за что мне это?! – простонал я.– Нет, к сожалению, ты не умрешь. И ты даже не болен... разве что на голову, но у тебя это не жизненно важный орган.

– Как это? – обиделся Андрэ.– А чем я есть буду?

– Да, действительно...

– Ну хватит! – взвился господин Сервантус.– Уходите немедленно! Что за цирк вы тут устроили?!

– Морган, это яс твой родственник случайно?

– Иди ты...– раздраженно донеслось из кошеля,

– Это кто сказал? – Аптекарь озадаченно посмотрел на Андрэ.– Он у вас чревовещанием занимается, что ли?

– Только когда голоден,– буркнул я и, забрав у Андрэ кошель, вытряхнул Мордауна на прилавок.

– Эй, аккуратнее! Что ты себе позволяешь?! А еще союзник называется! Что за цирк?!

– Не, вы точно родственники...

– Да я!.. Да я тебя!..

– Удивительно! – вполне нормальным тоном произнес Сервантус, разглядывая беснующегося крыса.– Никогда не думал, что возможно подобное уменьшение без потери сущности разума! Кто это сделал?

– Ну в некотором смысле я,– призналась Коллет.

– Милая барышня, поздравляю! – торжественно произнес аптекарь.– Как я понимаю, кот – тоже ваших рук дело?

Коллет совсем поникла и молча кивнула.

– Ну что вы! Вам нечего стыдиться! Ведь кот, как я понимаю, был результатом первого эксперимента, а крыса – второго? Рост мастерства налицо!

– Не смей называть меня крысой!

– А ты помолчи!.. Но что привело вас ко мне? Я рад буду помочь человеку, достигшему подобных высот в магии, но это действительно не совсем мой профиль.

– Вы совсем не пользуетесь магией? – спросил я, оттесняя стушевавшуюся Коллет.

– Ну почему же? – пожал плечами Сервантус.– Пользуюсь. Насколько это может быть полезно в моей профессии. Но, поймите меня правильно, я изучал магию в той узкой специализации, которая меня интересует,– лечение человека. И потом, мой уровень – всего лишь любительство в сравнении с достижениями молодой госпожи. Не представляю, чем я мог бы быть полезен.

– А шаманством вы не интересовались?

– Хм. Интересовался, разумеется. – Сервантус вышел из-за прилавка, запер входную дверь и повесил на окно табличку «Закрыто».– Пойдемте в гостиную. Видимо, разговор предстоит долгий, я думаю, его лучше вести сидя.

Гостиная, надо сказать, отличалась от лавки только наличием нескольких разномастных кресел и отсутствием прилавка. В остальном те же полки с книгами и склянками. И также сильно пахнет лекарствами.

Господин Сервантус вручил Андрэ и Коллет бокалы с вином, вопросительно посмотрел на нас с Морганом, но мы вынуждены были отказаться.

– Понимаю, физиология, разумеется, тоже изменилась.

– Да уж, физии у обоих – смотреть страшно! – встрял Андрэ.– Я поначалу господина капитана до икотки боялся...

– Скажите,– не обращая внимания на гиганта, спросила Коллет,– вы и шаманством интересовались только как медик?

– Ну а как еще? – пожал плечами Сервантус.

– Но ведь у вас на родине были и другие направления шаманизма?

– «На родине»… – вздохнул аптекарь.– Видимо, мне следует немного рассказать о себе, чтобы вы могли понять некоторые аспекты, которые иначе покажутся вам странными. Видите ли, родины у меня нет.

– То есть как?

– Ну формально, конечно, родина у меня есть. Но только формально. Мой отец был корсаром и обладал очень непоседливым характером. Я до сих пор не понимаю, как его угораздило жениться на моей матушке – обычной сельской девушке. Как тут не поверить в некие таинственные флюиды, которые улавливают родственные души? Выскочив замуж, дотоле вполне благонравная девица не пожелала сидеть на берегу и убедила отца – тогда уже капитана пиратского брига – взять ее с собой под видом юнги. Команда, конечно, подшучивала над капитаном, приблизившим симпатичного «юношу», но, когда у того начал расти живот, тайну пришлось раскрыть. Моя матушка добралась до родной деревни, родила меня и благополучно вернулась к отцу, а я остался на руках у ее родителей – моих деда и бабки. Я не унаследовал от своих родителей жажды приключений, сельская жизнь меня вполне устраивала, но, увы, продолжалась она недолго. В наш край пришло моровое поветрие, и я один из немногих, кто остался жив. Видимо, это и стало причиной моей одержимости... Да-да, я прекрасно сознаю, что одержим идеей найти абсолютное лекарство, но не собираюсь избавляться от нее – согласитесь, это ведь не самая бесполезная идея фикс?! Я бродил по свету, изучал методы лечения и рецепты лекарств, постигал магические приемы и случаи исцеления молитвами, чудотворными иконами и мощами святых. Многие тайны мне уже открылись, но еще больше предстоит изучить. Увы, человеческий век так короток!

– Но вы ведь еще не так стары! – воскликнула Коллет. Рассказ Сервантуса явно впечатлил ее. Да и меня, признаться, тоже.

– Это так, нон работа мне предстоит немалая. Так что простите меня за столь холодный прием. Я стараюсь тратить время только на действительно больных людей.

– Понятно,– вздохнул я.– Кажется, мы опять промахнулись.

– Да? – удивленно вскинул брови Сервантус.– А ведь вы так и не рассказали мне, зачем пришли!

– Все довольно просто,– пожала плечами Коллет.– К сожалению, я не могу расколдовать моих спутников. Согласитесь, эксперимент нельзя назвать завершенным, пока создан лишь яд, но не противоядие.

– Великий Авиценна учит нас, что яд и противоядие есть одно и то же, вопрос лишь в количестве.

– Черт,– стукнул крошечным кулачком по креслу Мордаун.– Черт! Черт! Черт! Как же так? Неужели мои расчеты оказались ошибочными!

– Какие расчеты?

– Он рассчитывал, что вы знаете шаманские практики превращения в берсеркера и обратно,– пояснила Коллет.

– Все гораздо хуже! Я рассчитывал в основном на Ялмара Юси, а Сервантус был запасным вариантом. Но они оба оказались ошибкой!

– Значит, нам нужен последний,– оптимистично заявил я.

– Так всегда бывает,– успокоил поникшего крыса Андрэ.– Я когда монетку ищу, она всегда оказывается в самом последнем кармане, в который я засуну руку.

– А если сразу с него начать? – не без веселой иронии спросил Сервантус.

– Думаешь, ты один такой умный? – свысока посмотрел на аптекаря Андрэ.– Откуда ж мне знать, какой карман будет последним?

– Вот достойнейший человек! – вздохнула Коллет, когда мы покинули лавку Сервантуса.– Поставил перед собой благородную цель и идет к ней, не жалея сил!

– Да, да, да... – кисло проворчал из кошеля Мордаун.– Куда уж нам, жалким эгоистам! Но мы хотя бы не ставим перед собой невыполнимые задачи.

– Да, задача неимоверно трудная, но почему ты считаешь ее невыполнимой? – возразила Коллет.

– Боже, и это говорит моя ученица?!

– Не называй меня своей ученицей!

– Да мне и самому было бы стыдно! Это же одна из принципиально не решаемых задач вроде философского камня или вечного двигателя!

– Спорное сравнение! А что ты скажешь, если он все-таки добьется своего?

– Что скажу я, не так уж и важно. А вот что скажут сотни тысяч врачей, аптекарей и цирюльников, которых он при этом оставит без заработка? Думаю, его распнут.

– Не все такие эгоисты, как ты!

– Это точно! – согласился крыс.– У меня хватает смелости не скрывать свой эгоизм.

Коллет презрительно фыркнула и дальше шла молча, не реагируя на подначки Мордауна, пока мы не добрались до Нижнего Города.

– Ну и где его тут искать? – поделился я своими сомнениями.– В этом районе кабаков больше, чем жилых домов.

– Чего проще? Спросим у местных жителей!

– Коллет…

Не слушая меня, несносная девчонка направилась к компании отъявленных головорезов, игравших в кости у причала. Через минуту раздался дружный издевательский смех, возмущенный вопль Коллет, а потом…

ШШШШАГРХ!

– Надутые шовинистические свиньи! – презрительно бросила Коллет, возвращаясь.– Ну ничего, теперь они десять раз подумают, прежде чем приставать к беззащитной девушке!

– Гм... – Я оглянулся на игроков, продолжающих остолбенело таращиться на прожженную в причале дыру. Одежда и волосы у некоторых слегка дымились. К портовым запахам добавились новые ароматы, и это было отнюдь не благоухание цветов. – А... ты узнала, где нам искать Николаса?

– Нет. Да ладно, сейчас еще у кого-нибудь спросим.

– Стоп, стоп! Не надо! Лучше я сам спрошу!

– Ты? Ты еще Моргана пошли вопросы задавать!

– Ну... я же замаскировался!

– Если не приглядываться, за человека сойдешь,– хмыкнула Коллет.– Но вплотную лучше не подходить. К тому же они могут решить, что карлика ограбить будет легко.

– Тогда спрашивай ты, но от вас не отрывайся. Если у тебя за спиной будет маячить Андрэ, хамить тебе не осмелятся.

– Еще чего! Я в состоянии за себя постоять! Сам видел!

– У нас цель – найти Николаса Бокомялле, а не перебить население Нижнего Города. Надеюсь, ты не забыла, зачем мы здесь?

– Не забыла,– проворчала Коллет.– Но проучить этих хамов стоило. Ладно, только ради тебя постараюсь сдержаться...

Следующая компания отнеслась к Коллет с куда большим уважением. То ли что-то такое прочли в глазах ведьмы, то ли на них произвел впечатление Андрэ.

– Николас Бокомялле? – переспросил предводитель шайки.– Это ярл Синебрюх, что ли? Дык в «Пьяной щуке» он, если с товаром не уплыл.

– Не, не уплыл,– влез его приятель, бросая на Андрэ опасливый взгляд,– Лодку его я только недавно видел.

– Значит, точно в «Щуке»,– подытожил предводитель.– А на кой он вам?

– Хотим предложить ему должность в правительстве,– отрезал я.– Колет, Андрэ, пошли уже.

Вонь дешевого пойла, скверной еды и давно не мытых тел окутала нас плотным облаком еще шагах в десяти от заведения. Проняло даже Андрэ.

– Господин капитан, может, ну его? Давайте подождем этого вашего Синебрюха здесь!

– Гениальная идея. А как мы его узнаем?

– Ну вот крыска же его знает!

– Не смей называть меня крысой! И я не знаю, как выглядит Николас, я его ни разу не видел!

– Тогда выбора нет. Андрэ, не пытайся улизнуть, ты нам нужен! Я тебя не узнаю – там ведь еда!

Но даже такой безотказный прием на этот раз не сработал – при упоминании о еде Андрэ резко позеленел и зажал рот руками. Коллет тоже слегка позеленела, но упрямо взяла гиганта под руку и, вздернув нос, прошла мимо трех бесчувственных тел, украшавших дорогу перед дверями.

«Пьяная щука» оказалась убогим кабаком. То есть, я хочу сказать, в Нижнем Городе вообще трудно найти приличное питейное заведение, но в большинстве из них хотя бы регулярно меняют опилки на полу и каждый вечер моют кружки. В «Пьяной щуке» даже это явно считалось излишеством. Опилки на полу давно и качественно пропитались вином, пивом и физиологическими выделениями посетителей, в том числе кровью. В том числе – свежей кровью. Заметив несколько желтеющих под ногами зубов, я констатировал:

– Мы очень удачно пришли. Драка только что закончилась, значит, где-то полчаса на спокойный разговор с ярлом у нас есть.

– Если только он не оказался среди нов тех! – Коллет кивнула в сторону задней двери, через которую вышибала выволакивал за ноги побежденных.

– М-да... Ну будем надеяться на лучшее.– Я  подошел к стойке и окликнул кабатчика: – Эй, уважаемый, могу я поговорить с ярлом Синебрюхом?

– Можете, кто ж вам запрещает?

– Ну и?

– Что?

– Где он?

– Здесь где-то был,– вздохнул кабатчик и пошарил взглядом по залу.– Да вон он сидит. В углу. В этой своей дурацкой шляпе.

– Который? – Я проследил за его взглядом.– Вы шутите?

– Очень надо. Это и есть ярл Синебрюх.

Я выругался. Похоже, Мордаун и впрямь здорово обманулся в расчетах, а вместе с ним и все мы. Меньше всего ярл Синебрюх походил на человека, посвященного в тайны шаманов. В принципе меньше всего он походил и на ярла... и даже просто на викинга.

Если бы я встретил его в Верхнем Городе, то принял бы за ваганта, для смеху нацепившего моряцкую одежду, смотревшуюся на нам абсолютно нелепо. Картин дополняла книжка на столе, которую «вагант» увлеченно читал.

– Это ярл Синебрюх?! – воскликнула Коллет, когда я вернулся к спутникам и указал на сидящего в углу парня.

– Тише, Коллет! Я тоже удивился... Но вспомни, все мои неприятности начались с того, что я принял тебя за ассистента обычного уличного фокусника. Так что давай сначала поговорим с Николасом, а по том будем делать выводы.

– Ты прав... наверное... – без особого энтузиазма поддержал меня Мордаун, перебравшийся из кошеля на плечо Андрэ, благо обстановка в кабаке позволяла.– Черт! Признаться, я не думал, что все так плохо!

– Николас Бокомялле, он же ярл Синебрюх? – спросила Коллет, подходя к столику. По выражению ее лица было видно, что она очень надеется на отрицателный ответ.

– Э-эм? – Потомок викингов оторвал взгляд от книжки.

На вид Николасу было не больше тридцати, но  кислое выражение узкого, давно не бритого лица и длинные неряшливые волосы сильно старили его. Сам он тоже был весь какой-то узкий и унылый – настоящее огородное пугало. Подняв на нас темные печальные глаза, которые больше подошли бы не викингу, а сарацину или иудею, ярл Синебрюх тяжко вздохнул:

– Я ни в чем не виноват!

– Замечательное начало беседы! – заметила Коллет.– Ты о чем вообще?

– Ну о чем же? – опять вздохнул Николас.– Небось это Кролик Бо нажаловался Ночному Магистру? Так вот я вам сразу заявляю – Кролик сам виноват вылез со своей лодкой прямо поперек моего курса. Яего предупреждал – река общая, и платить я не собираюсь!

– Слушай, парень, ты о чем вообще? – Я переглянулся с Коллет, та только пожала плечами.– Мы понятия не имеем, кто такой этот Кролик, и плевать нам на него.

– Тогда вы, наверное, по поводу той драки... – помрачнел Николас. – Но они сами напросились! Я вообще случайно этого парня толкнул и даже извинился! Ну вот вы мне скажите сами – одного извинения за случайный толчок ведь вполне достаточно? Вот и я считаю, что достаточно! Ну даже если что не так – можно решить все миром один на один. А этот сразу братву стал на помощь звать. И за ножи они первыми схватились...

– И сколько их было? – заинтересовался я.

– Ну... восемь.

– Ты хочешь сказать, что уложил восемь вооруженных людей?! – удивленно вопросила Коллет, недоверчиво оглядывая тощую, нескладную фигуру ярла.

– Ну... да. Но они сами виноваты! Кто же в наше время рассчитывает на нож? – развел руками Николас, после чего выложил на стол два огромных четырех ствольных пистолета. – Прогресс на месте не стоит, госпожа. Кстати, они заряжены, а вас трое. Так что лучше нам разойтись миром.

– Хм. А парень вовсе не так безнадежен, как ты описал, Морган.

– Да уж. Но чего вы хотели – мои подчиненные не очень хорошо разбираются в людях.

– В рот мне якорь! Говорящая крыса!

– Не смей называть.., а, да и хрен с тобой! Только перестань целиться в меня из своей пушки!

– Спокойно, ярл! – Я без приглашения уселся за стол и снял шляпу.– Мы тебе не враги.

– Святой Брашпиль! Говорящий кот!

– И что? Неужели такого крутого парня напугали какие-то говорящие животные? – спросила Коллет, также присаживаясь за стол.

– Ну... по крайней мере вы точно не от Ночного Магистра,– вернулся к своему унылому тону Николас.– Для него это было бы слишком.

– А что у тебя за дела с Ночным Магистром?

– Никаких дел! – махнул рукой Николас.– Это у Кролика Бо с ним дела, румпель ему в за... гм... извините, госпожа... румпель ему в ухо. Решил всех речников обложить данью – типа за защиту. Я ему по-хорошему объяснил, что никакая защита мне не нужна. От кого на реке защищаться? Он не внял – подстерег меня на стремнине и хотел перевернуть. Да только он плохой моряк даже для речника – сам же борт под мою «Перепелку» и подставил. Так что сам виноват... Но раз вы не от Ночного Магистра, значит, вам это все не особо интересно.

– Ну почему же? – Я с уважением посмотрел на «пугало».– Это очень познавательно... Но ты прав, у нас к тебе дело, и касается оно вещей, далеких от Ночного Магистра и вообще Гремзольда.

– Тогда вы тем более не по адресу, ребята,– возразил Николас.– Я нигде дальше нескольких городков вверх и вниз по течению не бывал.

– А как же Исландия? – вкрадчиво спросил Мордаун.

– Ну ты вспомнил! Я же там с пяти лет не был.

– Тем не менее вопрос касается как раз тех времен, когда твоя семья покинула Исландию... Кстати, а почему?

– А почему вас это интересует?

– Надо же, ты первый спросил об этом! – рассмеялся Морган.– Остальные даже не задумались – а с чего бы это откровенничать перед какими-то незнакомцами? Я начинаю тебя уважать, парень!

– Вот спасибо. Всю жизнь мечтал, чтобы меня уважали крысы.

– Не смей называть… а, ладно! Как меня все это утомило! – Морган сел на краю стола, грустно подперев морду лапками.– Ну и ладно. Все равно все это бессмысленно и я обречен влачить это жалкое существование еще долгие, долгие годы...

– Ну вот,– осуждающе покачал головой Андрэ.– Зачем ты крыску-то обидел?

– Блин, ребята, с вами не соскучишься,– мрачно усмехнулся Николас.– Чего это крыса истерику закатила?

– Потому что он не крыса,– пояснил я.– А я не кот. Не совсем кот. Слушай, Николас, для тебя это пустяк, а нам может здорово помочь.

– Когда я слышу такие слова, мне всегда хочется проверить карманы,– криво усмехнулся Николас.– Расскажите мне сначала, зачем вам знать подробности моего детства, а потом я решу, что вам рассказывать, а что нет.

– Коллет, подожди! Почему бы и нет? Ведь это мы пришли к нему за помощью.– Я успокаивающе погладил готовую взорваться девушку по руке. Потом добавил чуть слышно: – К тому же, если ты в него ударишь молнией, мы уже ничего не узнаем.

Коллет некоторое время продолжала сверлить взглядом унылую физиономию Николаса, но в конце концов сдалась и махнула рукой:

– Сам разбирайся!

– Что ж, слушай. Год назад мы с Морганом были превращены в животных. Как ни старались, ни мы сами, ни наши друзья не нашли способа снять это заклятие. Однако недавно Морган узнал, что на твоей родине сохранились знания древних шаманов об истинных берсеркерах – знание, как превратиться в зверя, а потом вернуть человеческий облик.

– Примерно четверть века назад кто-то в тех краях продемонстрировал превращение в медведя-альбиноса, чтобы защитить односельчан, – продолжил мою речь Морган.– А потом сбежал, потому что по его душу явился инквизиторский отряд. Мы думаем, по был твой отец, И нам нужна твоя помощь, чтобы вернуть человеческий облик.

– С чего вы решили, что это мой отец?

– В Бублинг с тех времен прибыло всего пять потомков викингов, которые я по сей день живут здесь. Четверых мы уже посетили, остался только ты.

– Приятель... – как тебя там? – Моргая, в твоей логике прореха размером с Индийский океан. С чего ты взял, что беглец отправился сюда?

– Дело в том, что пять лет назад медведя-альбиноса видели недалеко от столицы,– торжествующе усмехнулся Мордаун.– Так что хватит вилять! Выкладывай!

– Морган, Морган, тихо! – поспешил я осадить мага.– Извини моего спутника, ему нелегко приходится в таком виде. Понимаю, ты можешь вас всех послать подальше, но почему бы не рассказать нам правду?

– Ну это другой разговор,– кивнул Николас.– Когда меня вежливо просят…

– Эй, ты! – раздалось у меня из-за спины.– Да, ты, пугало огородное. Ты, что ли, Синебрюх?

Я неторопливо обернулся, чтобы увидеть перервавшего наш разговор наглеца. Наглец оказался крепким, коренастым мужиком в одежде моряка и с абсолютно лысым черепом. В руке он сжимал старомодную аркебузу, направленную на Николаса. Хуже того, рядом с лысым стояли еще трое разбойного вида личностей, вооруженных кто аркебузами, кто пистолетами. Что меня особенно огорчило – все они целились в Николаса поверх моей головы.

– Ярл Синебрюх,– все тем же унылым голосом поправил Николас,– Я не виноват. Можете так Ночному Магистру и передать.

– Что, напустил в штаны? – усмехнулся лысый.– Правильно, здесь тебе не река. Собирай манатки и пошли. Перед Ночным Магистром будешь оправдываться, а не перед нами.

– Вы меня не поняли,– грустно покачал головой Николас.– Я не оправдывался. Это то, что вы передадите Ночному Магистру. Я не виноват. Кролик Бо сам напросился на неприятности. Пусть Магистр оставит меня в покое, и все будут жить долго, а кто-то, возможно, даже счастливо.

– Не хами, парень! – набычился лысый.– Если ты не заметил, я держу тебя на прицеле.

– Ятоже.

«А он, похоже, и сам шаман!» – мелькнуло у меня в голове. Пистолеты оказались в руках у Николаса быстрее, чем я успел глазом моргнуть. Один из бандитов от испуга нажал на крючок, его аркебуза мощно рявкнула, и я почувствовал, как пуля прошла в паре дюймов над моими ушами, к счастью угодив в стену. Народ в кабаке деловито попадал под столы. Николас нажал на спусковые крючки...

Щелк-щелк, щелк-щелк... щелк...

– Гы-ы-ы, попался! – довольно хрюкнул лысый.– Мы знали про твои пистолеты, потому приняли меры...

Из-за столика по соседству встал ничем не примечательный мужичок средних лет, одетый как обыкновенный крестьянин. Когда мы вошли, не обратили на него ни малейшего внимания. Еще бы – в тот момент вокруг его рук не струился желтоватый свет.

– Очень простое заклинание! – ухмыльнулся маг.– Не дает воспламениться пороху в твоих пистолетах. А у меня все очень хорошо воспламенится,– дружелюбно подмигнул лысый.– Если надо будет. Так что брось-ка стволы на пол и руки протяни вперед, а твои друзья пусть их тебе свяж...

На этот раз молния была не такая мощная – наверное Коллет, поспешила и не сконцентрировалась как следует, зато от ее удара разом вспыхнул порох в оружии и в пороховницах бандитов, так что совокупный эффект был даже сильнее, чем на пристани.

– Эффектно... – почесал затылок Николас, разглядывая курящийся сизым дымом пролом в полу.– Так о чем мы говорили до того, как нас прервали? А! Так вот, когда меня вежливо просят, я не вижу причин отказать. Но, увы, мой отец не сможет вам помочь – он умер.

– Мои соболезнования...

– Спасибо... Твой спутник правильно все рассчитал – именно он был берсеркером, который прогнал разбойников. Я,правда, смутно помню те события, мне ведь было тогда всего пять лет. Да это и неважно, потому что я видел, как отец превращается, и позже, уже в зрелом возрасте.

– Пять лет назад?

– И пять, и десять – он часто превращался, но обычно это удавалось скрывать. Беда в том, что это знание очень опасное. Берсеркер пользуется для пробуждении силы яростью, доводит себя до исступления потому с головой у всех берсеркеров беда. Даже у тех, которые не умеют по-настоящему превращаться в зверя. Чтобы легко входить в боевой транс, им приходилось учиться легко вызывать в себе бешенство, и постепенно им все труднее становилось контролировать себя. Берсеркеры часто нападали на своих же соратников, да и в мирной жизни то и дело впадали в бешенство и крушили все вокруг. В конце концов совет шаманов запретил изучать эту дисциплину, а потом, кажется в тысяча сто двадцатом году, светские власти издали закон, что, если кого застанут, когда он впадает в состояние берсеркера, будут отправлять в ссылку на три года.

– Но твои предки сохранили это умение?

– Да, но держали в тайне. Мужчины по отцовской линии учились этому умению, однако, закончив обучение, давали клятву применять его только в крайнем случае. Тот случай с разбойниками и был крайним, но… отцу понравилось,– грустно вздохнул Николас.– Нам пришлось бежать из деревни, жизнь пошла не очень веселая, но настоящей необходимости в использовании силы берсеркера не возникало. Однако отец стал регулярно придумывать «крайние случаи», оправдывая тем свою страсть к превращению в зверя. А потом и оправдываться перестал, просто уходил в лес и превращался в медведя. Постепенно он все больше времени проводил в звериной шкуре, а в те редкие моменты, когда возвращался домой, по сути оставался тем же зверем, только в человеческом обличье. Мы с мамой ужасно боялись его и почувствовали облегчение, только когда он пропал.

– Ты же сказал, что он умер?

– Ну тело его, может быть, до сих пор живо, но разум и душа – они давно умерли.

– Понимаю... А ты...

– Нет,– развел руками Николас.– Знание передавалось, когда мужчина из нашего рода достигал совершеннолетия. К тому моменту, когда мне исполнилось четырнадцать, у отца уже развилась эта мания и он почти не мог меня учить – все время убегал в лес, Да и мама, видя такое, не желала, чтобы я повторил судьбу отца. Честно говоря, я его и сам боялся и не стыжусь в этом признаться. В облике медведя он совершенно себя не помнил.

– Но хоть что-то он успел тебе передать?

– Только самые начала. Они совершенно бесполезны…

– Ну мы ведь на это особо и не рассчитывали? – Я переглянулся с Морганом.– Скажи, ярл, а в твоем роду не хранили каких-нибудь преданий о том, как и где было получено это знание твоими предками?

– Ну какие-то сказки, конечно, в детстве мне доводилось слышать. Но что вам толку с этого? Если верить этим преданиям, то самый первый в роду берсеркер получил посвящение у черта на куличках – где-то в Южной Америке. Драккар, на котором плыл и мой предок, занесло туда штормом. Команда жила там почти месяц, пока чинили корабль. Не помню, как там получилось – все-таки я те сказки только в детстве слышал,– но мой предок был принят шаманом индейцев и признан достойным посвящения... А, вспомнил! Кого-то он там спас, то ли вождя, то ли еще кого-то важного, вот его и решили наградить. Вот так наш род и получил это знание.

– Все как я говорил! – заметался по столу Мордаун.– В Южной Америке! Но где?! Ты не помнишь точного места?

– Да откуда же в сказке точное место? – хмыкнул Николас.– Я же говорил, что толку от моего рассказа вам не будет.